Текст книги "Черный бархат"

Автор книги: Линн Грэхем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

– Но ведь будет еще не слишком поздно! – не отступал юноша. – Мы не засидимся до темноты.

– Я не боюсь темноты, – не оборачиваясь, ответила Каролина. – Но предпочитаю прогуливаться одна.

– Я мог бы подойти к магазину, когда ты закончишь работу, – стоял на своем Питер.

– Я не желаю никуда с тобой идти, ясно? – резко обернувшись, отрезала Каролина. – Я сказала «нет». Или ты оглох? И хватит надоедать мне здесь изо дня в день, я не нуждаюсь в провожатых!

Питер растерянно посмотрел на Виолетту, втянул голову в плечи и тихо вышел вон. Каролина подхватила сумочку и тоже направилась к двери.

– Куда это ты собралась, хотелось бы мне знать? – окликнула ее Виолетта.

– Домой, – на ходу бросила ей Каролина.

– Но до конца смены еще много времени! И почему ты так грубо разговаривала с постоянным покупателем? Перепугала чудесного мальчика?

– Ты так считаешь? – мертвым голосом спросила Каролина, соизволив наконец то обернуться.

– Да, представь себе! – рявкнула на нее Виолетта. – Если ты уйдешь, я постараюсь, чтобы тебя уволили. Всему есть предел. И моему терпению тоже. Так что заруби себе на носу: если уйдешь, то можешь не приходить больше.

– В самом деле? – холодно спросила Каролина и снова направилась к выходу. – Я подумаю. Но скорее всего я все таки вернусь, потому что меня здесь пока все устраивает.

Она вышла на улицу, провожаемая недоуменным взглядом Виолетты. Можно было позвонить миссис Райдер и заручиться ее поддержкой. Но в эту минуту Виолетте больше хотелось запереться изнутри на засов: так ей подсказывало сердце.

Она снова прокрутила в памяти слова Каролины и пришла в еще большее волнение, вспомнив, что последнюю фразу девчонка произнесла шепотом. Что же с ней творится, черт побери? Нет, определенно так дальше продолжаться не может…

Вернувшись домой после работы, Хелен услышала из прихожей, что Дэн разговаривает по телефону, и улыбнулась: ей нравился его спокойный, звучный голос с американским акцентом. Она сняла пальто, поставила чайник на плиту и пошла в гостиную, ощущая биение сердца, предвкушающего встречу с любимым мужчиной. Он всегда радовался ее появлению, словно они не виделись целую вечность, и заключал ее в объятия. Она покраснела от одной мысли о том, как заканчивалось все это – бурной постельной сценой. Дэн не позволял ей даже выпить чашку чая.

Дэн не слышал, как Хелен вошла в холл, и продолжал разговор, сидя за ореховым столиком возле окна. Хелен остановилась, решив полюбоваться им издали и послушать, о чем он говорит.

– Я все понимаю, – возражал кому то Дэн. – Разумеется, нельзя бесконечно переносить сроки цикла лекций. Но пока еще время терпит. Мы не обсуждали никакого конкретного расписания моего турне, и я не принимаю никаких претензий. В ближайшие дни я не смогу вылететь из Лондона.

Улыбка сползла с лица Хелен: его срочно вызывают в Штаты! Радостный свет в ее душе померк.

– Хорошо, – наконец сказал Дэн, выслушав негодующего собеседника на другом конце провода. – Я подумаю, но ничего определенного не обещаю. У меня здесь очень важное дело, я не могу его бросить.

Он положил трубку, повернулся и увидел Хелен.

– Меня еще никто не величал делом, – неловко пошутила она, – пусть даже и важным.

Дэн молча встал и, с серьезным лицом сделав к ней несколько шагов, сказал:

– Ты чрезвычайное дело, Хелен! Самое серьезное из всех, которыми мне доводилось заниматься в жизни. Но подслушивать не советую: можешь услышать нечто такое, что вряд ли тебя обрадует.

– Я не подслушивала! – вспыхнула Хелен. – Я подумала, что ты слышал, как я вошла.

Дэн пристально посмотрел на нее и внезапно привлек к себе, крепко обняв. У Хелен перехватило дыхание.

– Рано или поздно, но мне все равно придется уехать домой, – негромко сказал Дэн. – И ты понимаешь это, Хелен. Моя жизнь распланирована на много месяцев вперед, я не могу нарушать обязательства. Ты меня вынудила это сказать, не сердись.

– Я все понимаю, – вздохнула Хелен. – Это для меня не секрет. Когда ты улетишь в Америку, я возобновлю свою прежнюю жизнь, так, словно судьба никогда и не сводила меня с тобой.

Это прозвучало смело, но малоубедительно. Однако Дэн воспринял ее слова всерьез: он отступил на шаг и вперил в нее гневный взгляд своих золотистых глаз, исполненных обидой.

Хелен смущенно потупилась.

– И ты сможешь забыть меня? – с дрожью в голосе спросил он. – Нацепишь на нос свои проклятые очки и начнешь все сначала?

– Полагаю, что поступлю именно так, – прошептала Хелен.

Дэн поднял двумя пальцами ее подбородок и увидел в фиалковых глазах слезы. Ему стало стыдно.

– Прости меня, Хелен! – мягко воскликнул он. – Я виноват перед тобой, дорогая. – Дэн принялся покрывать ее щеки, глаза и нос поцелуями. – Я ревную тебя даже к твоим очкам, потому что я улечу, а они останутся с тобой.

– Все нормально, – улыбнулась она, глотая слезы. – Я знаю, что у тебя важные дела. Просто я не думала, что они разлучат нас с тобой так скоро.

– Но я не собираюсь сдаваться без боя, – заверил ее Дэн, обнимая и прижимая к себе. – Я буду сопротивляться, хвататься за ножки стульев и дверные ручки, когда меня начнут силой выволакивать отсюда. Не плачь, моя крошка, все уладится, я обещаю!

– Нет, не уладится, – вздохнула, вытирая слезы, Хелен. – Но это ерунда. Главное, что сейчас мы вместе, а когда ты уедешь, я буду вспоминать тебя.

12

Поцелуи Дэна становились все горячее; он ощущал языком и губами горечь ее слез и, страстно обнимая, пытался утешить. Хелен стала первой женщиной, которая безутешно рыдала, прощаясь с ним навсегда. Еще никто не отдавался ему целиком, без остатка, с такой нежностью и душевной теплотой, как она. И сам он еще никогда не испытывал столь настоятельной потребности защитить ее, равно как и не трепетал от всепоглощающей страсти всякий раз, когда видел ее.

Он крепче прижал ее к себе, почувствовав, как она чуть раскрыла рот, уступая натиску его языка, и затрепетал от нарастающего желания раствориться в ней, вновь и вновь брать ее без оглядки, утоляя печаль и наполняя ей сердце счастьем. Не в силах сдерживать этот порыв, Дэн сорвал с нее блузку и юбку, и она прильнула к нему, дрожа всем телом. Они упали на колени, продолжая целовать друг друга, и Дэн стянул с нее бюстгальтер и сжал ей набухшие груди с торчащими сосками. Она застонала. Дэн стал целовать ей грудь, доводя до экстаза, пока она не закричала, закинув назад голову и вцепившись пальцами в его волосы, низким грудным голосом.

Дэн посмотрел на Хелен свирепым и страшным взглядом, отпрянул от нее и стал быстро раздеваться. Таким она его видела впервые. На лице его не читалось ничего, кроме желания овладеть ею как можно скорее. Только так он мог удержать ее, только так мог поставить свое клеймо, свидетельствующее о том, что она принадлежит лишь ему одному. Она была его, и только его!

Он повалил ее на пол и прорычал:

– Я ничего не могу поделать с собой, Хелен! Я хочу тебя!

Его чуткие пальцы ощупали ее пылающее тело и проскользнули во влажное, горячее лоно. Тихонько охнув, Хелен подалась торсом вперед, изгибаясь дугой, и Дэн, окончательно утратив контроль над собой, раздвинул ей колени и вошел в нее.

– Дэн! – вскрикнула она, и он стал мощно и ритмично двигаться внутри нее, постепенно ускоряя темп возвратно поступательных движений и доводя ее до безумия. Хелен еще никогда не испытывала такого бурного натиска. Спустя несколько мгновений она уже не помнила себя, улетев в безвоздушное пространство.

– Хелен, – тихо сказал он, когда их дыхание стало ровным. – Я не сделал тебе больно, любовь моя?

Она застенчиво улыбнулась дрожащими губами, распухшими и покрасневшими от поцелуев, и хрипло сказала:

– Сама не знаю! Я отключилась ненадолго. Дэн зарычал и прижал ее к своей груди, словно ревнивый самец. Хелен – самая прекрасная женщина в мире – только что призналась ему, что она совершенно без ума от него, что она восхищена его мужским началом и темпераментом.

– Я никогда не отпущу тебя, любимая! – сказал он, целуя ее.

Но Хелен понимала, что ему придется с ней расстаться в силу непреодолимых обстоятельств. Он улетит в Америку, а она вновь будет одиноко бродить по ночам. Их мечтам не суждено стать явью. Она не допустит, чтобы он проник в тайну ее темного прошлого. Пусть он запомнит ее такой, какой видит сейчас.

Каролина шагала по улице, охваченная каким то странным чувством. Было еще светло, ей надлежало идти домой, но она растерялась, потому что никогда не возвращалась с работы так рано. В голове промелькнули обрывочные воспоминания о старых временах, но она прогнала их, потому что не любила вспоминать о поре, ассоциирующейся с вечными скандалами, угрозами и пьяными драками. Именно тогда в ней поселился страх.

Каролина с удивлением посмотрела на детей, играющих неподалеку, на здание прямо перед собой и достала из сумочки ключ. Она вставила его в замок и повернула. Дверь открылась.

Дом был пуст. Обычно она приходила сюда, когда становилось темно. Сейчас до сумерек еще оставалось какое то время. Она обошла все комнаты. Стены и пол дрожали от звука ее шагов. Внезапно в ее ушах раздался крик:

Нет! Я никуда не пойду! Она вернется! Она обязательно еще вернется сюда! Она нас не бросит! Мы должны дождаться ее! Пожалуйста, не надо меня уводить! Умоляю! Не надо!

Голос звучал из далекого прошлого, но Каролина видела, словно наяву, милое заплаканное лицо и другое лицо – мужчины, глухо рыдающего от отчаяния. Только она знала, что он притворяется. Они обе знали, что ему нельзя верить. И он за это поплатится, ложь его не спасет. Сегодня ночью она найдет его и убьет.

Каролина поднялась по лестнице наверх и вошла в комнату. Окно было занавешено плотными шторами, здесь царила полная темнота. Каролина облегченно вздохнула и улыбнулась. Голоса в голове сразу же смолкли, она моментально поняла, где она и что ей делать. Настоящее казалось ей сном, зато минувшее приблизилось и обрело отчетливые очертания.

Она включила ослепительно яркий верхний свет и настольную лампу. Из трюмо на нее смотрела незнакомая женщина, но Каролина не удивилась и не оробела. Она достала из гардероба свой черный костюм, надела его и, сняв с крючка над зеркалом черную бархатку, аккуратно расправила бахрому – гладкая на ощупь, она напоминала ночной мрак, сгущающийся за окном. Каролина удовлетворенно улыбнулась и стала красить алой помадой губы.

Хелен потихоньку встала с кровати, стараясь не разбудить Дэна, и невольно залюбовалась им: сейчас он выглядел особенно привлекательным. Подавив желание поцеловать его, она босиком подкралась к окну и отдернула штору.

Снаружи окончательно стемнело, только улица освещалась уличными фонарями. Хелен нравилась эта дорога, обсаженная по обеим сторонам деревьями, за которыми тянулись густые зеленые ограждения садиков, любовно подстриженные хозяевами частных домов, укрывшихся за ними. Листва еще не опала, но, тронутая холодным дыханием осени, начала буреть и незаметно осыпаться, устилая тротуар и бетонные дорожки пышным ковром с причудливым узором.

Все здесь дышало покоем, тишиной и порядком. За спиной мирно посапывал Дэн. Но проснувшийся в сердце Хелен предательский страх толкал ее во мрак ночи, настойчиво призывая возобновить прерванные поиски. И она не могла ему противиться. Он всегда оказывался сильнее ее воли, хотя она и не раз пыталась вступить с ним в борьбу. Вот и сегодня липкий страх сковал Хелен во сне, и, проснувшись от кошмара, она решила действовать, подчиняясь внутреннему зову.

Хелен отошла от окна и посмотрела на Дэна: положив руку на ее подушку, он безмятежно спал и, должно быть, видел сладкие сны. Хелен улыбнулась и начала одеваться, совершенно бесшумно. Затем она на цыпочках вышла из дому, села в автомобиль, отпустила ручной тормоз и, не включая мотора, покатилась под уклон по дороге, оттолкнувшись ногой. Отъехав на безопасное расстояние, она захлопнула дверцу, повернула ключ зажигания и переключила скорость. Машина понесла ее к огням города, окутанного ночной мглой.

Приглядев подходящее для парковки местечко, что оказалось сделать довольно просто в это время суток, Хелен мысленно попросила Бога присмотреть за ее автомобилем и уберечь его от воришек и угонщиков, и медленно побрела вдоль улицы, понимая, что и сегодня поиски могут оказаться безрезультатными.

Ноги сами принесли Хелен к тому месту, где она видела женщину в черном. В освещенных дверных проемах стояли проститутки, мимо них прогуливались мужчины. Но они не интересовали Хелен, она знала, что та, которая ей нужна, всегда бывает одна. Хелен надеялась заметить ее издалека, распознав по одежде, прическе и походке.

Вскоре заморосило, Хелен подняла воротник пальто. Не прошло и двух минут, как улица заблестела от дождя. Прохожие попрятались в подъезды, где их встретили шутками и смехом нахальные проститутки. Подобную картину Хелен наблюдала не впервые, поэтому совершенно не удивилась.

Мелкий дождик не собирался униматься, исподволь проникая сквозь одежду. Она подумала, что, вернувшись под утро домой, нужно первым делом спрятать пальто от Дэна, и тотчас же почувствовала себя предательницей, обманывающей любящего ее человека. Но иного выхода у нее не было: лишь одна она могла положить конец этому ужасу, блуждающему по ночному Лондону.

Она обернулась и застыла на месте, почувствовав, как бешено заколотилось сердце. Прямо перед собой Хелен увидела женщину в черной одежде. Она вздохнула и пошла за ней следом, лихорадочно соображая, что станет делать, когда они поравняются. А вдруг это не тот человек? Вдруг она ошиблась? Ведь она видела ее лишь однажды, да и то мельком, из окошка такси! Что же делать?

Хелен посмотрела, как пружинисто и неспешно ступает таинственная незнакомка, и вопреки своим опасениям невольно улыбнулась. В ее памяти всплыл один давний разговор:

– Я буду ходить вот так! И доведу походку до такого совершенства, что мне непременно предложат сыграть в кино. Моя походка станет моим фирменным знаком. Все будут называть меня не иначе, как Мисс Походка.

– А я думаю, тебя скорее прозовут Канарейкой!

– Никогда! И не вздумай трепать языком об этом!

Ускорив шаг, Хелен громко окликнула женщину в черном:

– Карен! Карен! Подожди меня! Это же я, Хелен!

Незнакомка даже не оглянулась, и Хелен остановилась, охваченная сомнениями. Неужели она все таки ошиблась?

– Карен! – тише повторила она, и женщина повернулась к ней лицом.

Узнать ее было почти невозможно: темные очки скрывали глаза, на лоб ниспадала черная бахрома бархатки. Ни одиозный костюм, ни угрожающий оскал никак не ассоциировались с Карен. Женщина надменно смотрела на нее, кривя вульгарно накрашенные губы в недоброй усмешке, и от всего этого Хелен вдруг захотелось убежать без оглядки прочь. Но поступить так, не убедившись, что перед ней не та, которую она так долго искала ночь за ночью, Хелен не могла.

– Я – Хелен! – тихо повторила она. – Ты меня забыла? По моему, я не слишком сильно изменилась.

Наступила долгая томительная пауза. Хелен затаила дыхание, поеживаясь от мурашек, пробегающих по коже. Лицо незнакомки в черном оставалось холодным.

– Убирайся! – тихо приказала она, сверля ее взглядом из под черных очков.

– Я так давно ищу тебя, Карен! – не уступала Хелен, с трудом борясь с мистическим ужасом, пронизывающим ее с головы до пят. – Скажи хотя бы, как тебя зовут, чтобы я не сомневалась, и я тотчас же уйду.

– Убирайся! Я тебя не знаю! – с угрозой повторила женщина ледяным тоном.

– Так ты не Карен? Ну скажи, что тебе стоит? Мне это очень важно!

– Почему? – невозмутимо спросила незнакомка.

– Потому что всему этому ужасу пора положить конец, Карен! Тебе нужна моя помощь!

– Я не Карен, сколько можно тебе повторять? Уходи прочь, – прошептала женщина, и Хелен ощутила в ее словах реальную угрозу. Но Хелен была готова отразить атаку, если потребуется, и не сошла с места. Собравшись с духом, она сказала:

– Ладно, я уйду. Но мне кажется, ты меня знаешь. Я думаю, тебя все таки зовут Карен. – Порывшись в сумочке, Хелен достала свою визитную карточку и протянула женщине в черном. – Вот, возьми это. Позвони, если тебе понадобится моя помощь!

Незнакомка медлила, и Хелен не выдержала и крикнула:

– Бери же, говорю тебе! Ты и так испортила мне всю жизнь! Я устала разыскивать тебя по ночам. Если я понадоблюсь тебе, ты сама найдешь меня по этому адресу. А я не стану больше тебя допекать. Если ты Карен, то ты притворяешься, делая вид, что не узнаешь меня. А если нет, тебе на это наплевать. Так что возьми карточку, может быть, она тебе пригодится.

Женщина в блестящем клеенчатом плаще протянула руку, и, взглянув на длинные ногти, густо покрытые красным лаком, Хелен вздрогнула, сообразив, что рука значительно темнее по цвету кожи, чем лицо незнакомки. Значит, она умышленно скрывает его за толстым слоем пудры. Белое и невыразительное, в сочетании с черными очками и алыми губами, оно превратилось в маску.

– Убирайся! – повторила женщина, выхватив у Хелен визитную карточку.

– Если все же тебе понадобится моя помощь… – испуганно сказала Хелен, пятясь назад под хищным взглядом ее холодных глаз.

– Я тебя не знаю! Пошла отсюда! Да поживей!

Хелен повернулась к ней спиной и быстро пошла прочь, чувствуя спиной сверлящий взгляд опасной женщины. Нет, определенно это не Карен, та не могла так напугать ее! И, пожалуй, Дэн не случайно почувствовал что то недоброе, увидев эту женщину поздним вечером возле отеля. От нее исходила звериная угроза. Почему она не послушалась его и не последовала искреннему совету прекратить разыскивать по ночам человека, с которым не виделась целую вечность? Карен канула в далекое прошлое бесследно, искать ее – настоящее безумие! Лучше бы она осталась дома с Дэном, в теплой постели, а не шлялась одна по ночным улицам, поддавшись сентиментальным чувствам. Прошлого не вернуть!

Хелен оглянулась: женщина стояла на прежнем месте, молчаливая и собранная, как хищник, вышедший на ночную охоту. Эта неподвижная фигура в черном вряд ли понравилась бы Дэну: она была исполнена скрытой угрозы, и даже усиливающийся дождь не заставил ее пошевелиться. Хелен ускорила шаг.

Завернув за угол, она побежала, с опаской косясь на темные переулки, выходящие на улицу, где стояла ее машина. Интуиция подсказывала ей, что, едва она скрылась из виду, та женщина тоже сорвалась с места и бросилась в погоню за ней. Проливной дождь согнал с ночных улиц последних прохожих, но до освещенной парковочной площадки оставалось несколько сотен ярдов. Страх подстегнул Хелен, и она побежала быстрее.

Наконец она добежала до автомобиля, и открыв дверцу, рухнула на сиденье. Первым делом она заперлась изнутри. Отдышавшись и уняв дрожь в ногах и руках, она огляделась по сторонам, ожидая увидеть незнакомку, выходящую из темного проулка. Ей вдруг остро захотелось оказаться рядом с Дэном. Боже, какую же она сделала глупость, дав свой адрес и телефон этой женщине в черном! Что она будет делать, когда Дэн улетит домой? Какая же она дура!

Ее память услужливо восстановила момент передачи визитной карточки незнакомке. Хелен уже почти уверилась, что она не знает эту женщину, но все же выпустила из пальцев кусочек глянцевого картона, в душе надеясь, что это поможет исправить неисправимое, воскресить безвозвратно ушедшее прошлое.

Дэн убеждал ее, что она не несет ответственности за поступки других людей, но она не прислушалась к его наставлениям. Лишь сейчас Хелен осознала в полной мере, что он прав. Продолжать поиски Карен не имело смысла: она могла быть далеко отсюда, даже в другой стране. А может быть, она уже давно мертва.

Хелен повернула ключ зажигания и поклялась себе, что прекратит бесплодные блуждания по городу по ночам. Отныне все свободное время она посвятит Дэну. Внезапно она вспомнила, какая необычная у незнакомки в черном походка, и сопоставила свои впечатления со словами Карен, произнесенными ею в то время, когда она училась точно так же ходить, отрабатывая каждый шаг и каждое телодвижение изо дня в день перед зеркалом. А рука, протянувшаяся за карточкой? Она тоже показалась Хелен знакомой. Нет, ночные видения и кошмары не отступили, они крепко засели в ее подсознании, порождая все новые и новые сомнения. И все таки нужно отбросить их, забыть о ночных поисках и целиком посвятить себя Дэну, пока он не улетел в Америку.

Подъехав к его дому, Хелен увидела, что во всех комнатах горит свет, и покрылась холодным потом. Дэн проснулся и, не обнаружив в постели, теперь ищет ее по всему дому! У Хелен замерло сердце. С трудом переведя дух, она заехала на дорожку за домом, выбралась из автомобиля и побежала к парадной двери. Но не успела она взбежать по ступенькам, как из дому выскочил Дэн. В руках он держал пиджак и ключи от своей машины. Лицо его было бледным, губы дрожали. Увидев Хелен, он молча затащил ее в прихожую.

Пока она переводила дух, мокрая насквозь и дрожащая от испуга и озноба, он молча смотрел на нее золотистыми глазами, в которых Хелен, вопреки ожиданиям, не заметила ни капли злости. Окончательно сбитая с толку его гипнотизирующим взглядом, она позабыла все извинения, придуманные по дороге.

– Ты промокла, – наконец произнес он. – Прими горячий душ. А я приготовлю чай.

– Дэн… – робко сказала Хелен, но он решительно стал снимать с нее пальто.

– Ступай в ванную, Хелен! Поговорим позже.

Она поднялась по лестнице наверх, спиной ощущая его взгляд, и прикусила губу, сдерживая слезы. Ей стало стыдно перед ним за свой поступок. Он пытался защитить ее от неприятностей, предупреждал ее, а она тайком выскользнула на улицу ради встречи с женщиной, с которой, судя по всему, даже незнакома. Какая черная неблагодарность по отношению к Дэну! Что он после всего этого о ней подумает?

Хелен стояла под горячим душем, пока не собралась с духом для предстоящего малоприятного разговора. Наконец она облачилась в махровый халат и спустилась вниз, готовая к гневной отповеди за ее предательский поступок.

Дэн сидел в кресле в гостиной, вытянув ноги, рядом с ним на столике возле кушетки дымилась чашка с горячим чаем. Хелен присела на самый краешек и потупилась. Пока она пила мелкими глотками из большой чашки, Дэн молчал, закинув голову и прикрыв глаза.

– Ты ее видела? – наконец спросил он, пригвоздив ее взглядом к месту, как только она пошевелилась.

– Да, – выдохнула она.

На его лице не дрогнул ни один мускул, оно оставалось бесстрастным. Выдержав паузу, он тихо попросил:

– Расскажи мне, как все случилось, с самого начала, пожалуйста.

– Прости меня, Дэн, – прошептала она.

– Я хочу знать все подробности вашей встречи, – повторил свою просьбу Дэн. – Не волнуйся, рассказывай спокойно, все уже позади, ты дома.

Хелен опустила голову и положила руки на колени, сжав кулаки.

– Я поехала на машине, оставила ее неподалеку от того места, где мы с тобой видели эту женщину из окна такси, и пошла по улице. Накрапывал мелкий дождик, но вокруг еще сновали прохожие. Мне было не страшно. И вдруг я заметила ее…

– Ты подошла к ней? – невозмутимо поинтересовался Дэн.

– Да. Я заговорила с ней, но она сделала вид, что не замечает меня. Я не отступала, и она резко обернулась.

– И что случилось потом? – спросил Дэн, с тревогой вспомнив, как обошлась эта женщина с двумя мужчинами, тоже проявившими излишнюю настойчивость.

– Я спросила, знает ли она меня, представилась ей, она долго разглядывала меня и приказала убираться, – ответила Хелен.

– И ты так и сделала? Ты немедленно ушла?

– Нет, – призналась Хелен, с трудом скрывая волнение. – Пойми, Дэн, я слишком долго разыскивала ее, чтобы так легко отступить при первой же трудности. Даже ее враждебный настрой не испугал меня.

– Враждебный? Боже мой, Хелен! – ахнул Дэн. – Ты недооценила ее, эта женщина – убийца!

– Как ты можешь утверждать это, не имея никаких улик? Разве ты сам до конца в этом уверен? – вспыхнула Хелен.

– Хорошо, успокойся и продолжай рассказ.

– Я только сказала, что уже давно ее ищу и готова ей помочь, если нужно… – Хелен нахмурилась и отвела взгляд, не решаясь признаться в своем глупом поступке. – Короче говоря, – продолжала она, решив утаить от него, что дала незнакомке визитную карточку, – я убедилась, когда подошла к ней поближе, что я ее раньше никогда не видела. Вернее, сперва мне почудилось, что она смутно напоминает мне одного человека, с которым мы расстались много лет назад. Но она твердо сказала, что не знает меня, и снова велела мне уйти. Пошел сильный дождь, и я ушла. Вот и все.

– Значит, ты спокойно ушла под сильным дождем, Хелен? – невозмутимо спросил Дэн.

– Ну, не совсем так. Сначала я шла спокойно, но потом оглянулась и увидела, что эта женщина даже не сдвинулась с места, несмотря на ливень. И это меня так испугало, что я поспешно завернула за угол дома и бросилась бежать, словно за мной гнался опасный хищник. Внутренний голос сказал мне, что, как только я скрылась из виду, она побежала следом.

– Значит, ты почувствовала реальную угрозу, исходящую от нее? – уточнил Дэн.

– Да, пожалуй, – вздохнула Хелен.

– Постарайся вспомнить, что тебя напугало сильнее всего! – попросил Дэн, подавшись всем корпусом вперед от нетерпения: рассказ Хелен все больше заинтриговывал его.

– Два момента, – сказала Хелен. – Если не принимать во внимание того, что я внезапно осознала, насколько глупо себя веду, приставая на улице к незнакомке. Во первых, меня поразило ее лицо: неестественно белое, как у клоуна на цирковой арене, вблизи оно производило жутковатое впечатление. Мне показалось, что эта женщина умышленно наложила специальный грим и накрасила губы ярко– красной помадой, чтобы скрыться под этой маской. Темные очки закрывали глаза, но я все таки увидела их выражение и содрогнулась: они словно бы остекленели. Я тотчас же повернулась и ушла.

– А что еще напугало тебя?

– Одна деталь, но это сущая ерунда, ты мне, пожалуй, и не поверишь… – замялась Хелен. – Полнейшая чепуха!

– Мне довелось выслушать столько чепухи на своем веку, что вряд ли ты меня удивишь. Рассказывай, здесь важна любая мелочь! Так что же это?

– Ее странный голос! Хриплый и тихий, словно простуженный. Порой он переходил в шепот, и вот тогда мне становилось страшно…

Хелен помрачнела и опустила голову, борясь с желанием рассказать Дэну все до конца.

Дэн медленно встал и, взяв Хелен за руки, поднял с кушетки. Сжав ее ладони, он пристально взглянул ей в глаза и сказал:

– За время, пока я в Лондоне, я видел эту женщину несколько раз. Сперва я принял ее за проститутку, она привлекла мое внимание необычным нарядом и странным поведением, и я решил проследить за ней.

– Ты ничего не говорил мне об этом. – Хелен удивленно посмотрела на него. Прочитав в ее взгляде ревность, Дэн улыбнулся.

– Она заинтересовала меня как психиатра, а не как озабоченного молодого холостяка, решившего немного развлечься, – пояснил он. – Так вот, я почувствовал профессиональное любопытство к этой особе и пошел за ней следом. Пожалуй, любой полицейский поступил бы так же в схожей ситуации. А я частенько сотрудничаю с полицией в Америке, консультирую их экспертов по различным вопросам, связанным с психическими отклонениями у правонарушителей. И вот, представь себе, Хелен, я вскоре остановился! По той же причине, по которой поспешила уйти ты: я ощутил животный страх, вернее сказать, первобытный смертельный ужас. С такими, как она, лучше беседовать, когда они крепко связаны и отделены от тебя стальной решеткой. Но это еще не все! На моих глазах она до смерти напугала двух крепких мужчин, прошептав им несколько слов. По видимому, они не относились к тому типу представителей противоположного пола, который интересует ее, и лишь поэтому остались живы. Им крупно повезло, Хелен! Ей нужен крупный мужчина лет пятидесяти, именно таких она убивает. У меня нет доказательств, но есть чутье и богатый опыт. Хелен молчала, опустив голову.

– Значит, эта женщина тебе незнакома? – спросил с подозрением Дэн.

– Нет, – ответила Хелен, решив не морочить ему голову своими догадками о ее руке и походке. В конце концов, многие люди так ходят, она сама это видела в кино. Все это игра ее больного воображения, не более того, подумала Хелен и твердо повторила: – Нет! Она не похожа ни на одну из моих старых знакомых.

– В таком случае, Хелен, дай мне слово, что ты никогда больше не станешь бродить одна по ночному Лондону. Ты разобралась в своих ощущениях, приняла решение и должна выполнять его. Ты обещаешь, что новых срывов не будет?

– Обещаю, Дэн, – честно сказала она. – Я сама так подумала, когда благополучно добралась до автомобиля. Это был глупый, необдуманный поступок. Больше я так делать не буду.

Дэн сжал ладонями ее голову и заглянул в глаза, пытаясь прочитать мысли.

– Хорошо, удовлетворенный увиденным, сказал наконец он. – Ты перенесла испуг, промокла до нитки, но все же благополучно вернулась домой. Давай навсегда забудем об этом!

– Извини меня, Дэн! – пробормотала Хелен. – Я чувствую себя виноватой перед тобой.

– Ты подвела самое себя, лишь случайно не попав в беду, пойми это, Хелен! Хорошо, что все обошлось. Я тебя прощаю, хотя ты и здорово меня напугала своим исчезновением. А сейчас, моя дорогая, предлагаю немного поспать.

Хелен крепко уснула, едва легла в кровать, но Дэн еще долго анализировал случившееся. Медлить было нельзя, дело приняло слишком серьезный оборот. Утром, когда Хелен уйдет на работу, он пойдет в полицию и все там расскажет. Наплевать, что его могут принять за ненормального, – главное, снять с души тяжкий груз, ради этого стоит рискнуть.

Хелен по простоте душевной доверилась убийце и только случайно избежала смерти. На этот раз ей повезло, но он не допустит, чтобы она вновь оказалась в опасности. Кто станет оберегать ее от этой маньячки, когда он вернется домой в Америку? Да и здесь, в Англии, он не может находиться рядом с ней целый день.

Хелен пошевелилась во сне, и Дэн положил руку ей на голову. Утром он попытается убедить полицию в своей правоте. Если же выяснится, что он ошибся, – что ж, тем лучше! В любом случае эту незнакомку в черном не помешает проверить. Времени до отъезда оставалось все меньше и меньше, накопилось много важных дел и срочной работы, но сейчас он обязан исполнить долг перед собственной совестью. И разрешить все проблемы Хелен.

– Почему вы думаете, что этот человек – убийца?

Дежурный по участку выглядел измученным и, как показалось Дэну, раздраженным очередным чудаковатым доброхотом. Очевидно, за минувшие несколько месяцев он устал от череды взволнованных обывателей, осаждающих полицию досужими домыслами. В любой стране мира найдется немало желающих раструбить на весь свет, что они едва не пали жертвой маньяка убийцы. И все без исключения готовы поклясться на Библии, что неуловимый злодей – их сосед, шурин, бармен местной забегаловки или продавец супермаркета в их квартале. По злой иронии судьбы Дэн, не раз помогавший полиции разбираться в подобных доносах, сам превратился в надоедливого жалобщика.