Текст книги "Прихоть богача"

Автор книги: Линн Грэхем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

В дверь постучали. Это оказалась Лара. Она холодно взглянула на Кэт и произнесла:

– Ужин готов. Вижу, вы уже собрали вещи.

Кэт кивнула. Намек на дружбу со стороны Лары пропал сразу, как только та поняла – Кэт и ее босс стали любовниками.

– Да.

– Вы расстроены? – спросила Лара.

Кэт пожала обнаженным плечом, сосредоточившись на том, чтобы не наступить на подол длинного платья, поднимаясь по стекленной лестнице.

– Не особенно. Пребывание на «Ястребе» стало событием в моей жизни, но я не привыкла к такой жизни. С нетерпением жду, когда вернусь домой, натяну джинсы и снова начну сплетничать с моими сестрами.

Лара не была ее подругой, поэтому Кэт предпочла солгать, нежели раскрывать перед ней душу. Уже не первый раз девушка подумала: «Как, должно быть, разочарована Лара тем, что босс не обращает на нее внимания! А ведь у нее есть все: и молодость, и красота».

– Шеф-повар сегодня постарался на славу. Все знают, что завтра вы уезжаете, – заметила Лара и оставила Кэт.

Лара не преувеличивала. Кэт поняла это, увидев стол, накрытый хрустящей льняной скатертью, уставленный свечами и усыпанный жемчугом и лепестками роз.

Михаил появился из гостиной, говоря по телефону по-русски. Убрав трубку, он бросил на Кэт оценивающий взгляд. Что он пытался увидеть? Следы слез?

Кэт вздернула подбородок и с улыбкой села на стул.

– Ты выглядишь потрясающе, – сказал Михаил, смутив Кэт. Он редко утруждал себя комплиментами. – Изумруд только подчеркивает красоту твоих глаз, моя милая.

К столу подали коктейли «Беллини», последовало первое блюдо, и боль Кэт только усилилась – оно было подано в форме сердечка. Почти каждое блюдо в меню сопровождалось шоколадом. Их ужин был похож на праздничное застолье в День святого Валентина. И, принимая во внимание, что с завтрашнего дня они должны навсегда расстаться, прощальный ужин причинял Кэт дополнительную боль.

Михаил предпочел русские блюда и ел много.

– Полагаю, это все в твою честь, – заметил он, когда Кэт откусила кусочек шоколадного трюфеля. – Похоже, мой шеф-повар превратился в твоего покорного слугу.

– Вряд ли. Франсуа просто знает, как я ценю его усилия, – легко возразила Кэт.

Михаил, который только хорошо платил своему персоналу и, если и говорил с ними, то только о работе, качество которой его не удовлетворяло. Кэт же открыто выражала свое восхищение и не скупилась на похвалы.

К несчастью, в этот вечер все усилия Франсуа пропали даром. Кэт могла только думать о том, что это ее последний ужин с Михаилом. Он вел себя как обычно, был вежлив и развлекал ее легкой беседой. Если на душе у него и было тяжело, он не показывал виду.

Кэт не могла отвести от него взгляда, зная, что между ними все кончено. Она смотрела на него, стараясь запечатлеть в памяти каждую черточку его совершенно вылепленного лица. Кэт ела божественный трюфель, не чувствуя его вкуса. На какой-то момент к глазам ее подступили слезы, но она подавила их неимоверным усилием воли.

– Я сегодня что-то устала, – сказала Кэт, зная, что в свою последнюю ночь на яхте с Михаилом она не сможет уснуть.

– Иди в постель. Я присоединюсь к тебе позже, – чуть хрипловато отозвался Михаил.

Кэт уже приподнялась со стула, когда до нее дошел смысл сказанного Михаилом. Он ожидает, что она разделит с ним постель, как обычно? Неужели Михаил настолько бесчувственный? Неужели не понимает, как она себя чувствует?

Подавив гнев, она вскинула голову:

– Надеюсь, ты не возражаешь, но эту ночь я хотела бы провести одна!

Михаил нахмурился, так как в его воображении уже стояла нагая Кэт, и единственной вещью на ней был его изумрудный кулон…

– Сегодня я не смогу, – поторопилась сказать Кэт, и ее бледное лицо залила краска. – Между нами все кончено, и я не смогу притворяться.

Михаил был оскорблен. Неужели в его объятиях ей приходилось притворяться?! Он стиснул зубы. «Пускай так, – говорил ему разум. – Одна ночь без женского тепла не станет трагедией».

Да, он не хотел остаться ночью один, но еще меньше хотел женских слез. Впрочем, по лицу Кэт нельзя было сказать, что она собирается закатить ему слезливую сцену. Нет, ее лицо было спокойно и безмятежно, как гладь озера. Она кивнула ему и со слабой улыбкой оставила его одного.

«Вот и все, – стучало Кэт в мозгу, когда она добралась до своей каюты, – но плакать по этому поводу я не буду».

Она сможет жить и без Михаила. Собственно, вся эта затея должна была кончиться именно так, а не иначе. Да, Михаил говорил правильные вещи, делал все правильно, но он ничего к ней не чувствовал. Их связывало только одно – секс, а эту основу никак нельзя было назвать прочной.

Как Кэт и думала, уснуть она не смогла. Провалявшись в постели до двух ночи, она встала и вытащила журнал в надежде хоть чем-нибудь занять мысли.

Когда в дверь, соединяющую ее каюту с каютой Михаила, постучали, Кэт вздрогнула. Она заперла дверь, но не потому, что боялась Михаила. Кэт боялась саму себя.

С сильно бьющимся сердцем она открыла дверь.

– Я увидел свет, – сказал Михаил, облаченный только в трусы-боксеры. – Ты тоже не можешь уснуть?

– Нет, – признала Кэт, чувствуя, как увлажнились ее ладони.

При виде его возбужденной и выпирающей из трусов плоти ее лицо залила горячая краска.

– Иди ко мне! – хрипло приказал Михаил, глядя на ее полный, чувственный рот.

Всего один его взгляд – и в ее теле уже зажегся ответный огонь. Кэт старалась подавить вспыхнувшее в ней желание.

– Я не могу, – прошептала она. – Между нами все кончено.

Не доверяя себе, она поспешно закрыла дверь и дрожащей рукой повернула ключ. Прислонившись спиной к двери, Кэт закрыла глаза и провела языком по сухим губам. Сердце гулко билось в ее груди. Она смогла противостоять Михаилу, ей есть чем гордиться. Только почему она не испытывает гордости? Только боль и сожаление.

«Но ведь даже еще одна ночь умопомрачительного секса не исцелит сердца, – сказала себе Кэт. – Одно дело – любить мужчину всем сердцем, другое – совсем забыть о своей гордости».

Кэт оторвалась от двери, добралась до постели, легла, потушила свет и почувствовала, как по ее щекам потекли горячие слезы.

Выругавшись под нос, Михаил принял еще один холодный душ.

«Это всего лишь секс», – сказал он себе.

Только потому, что в эту ночь ему предстоит воздержание, он чувствовал себя одиноким в постели. Да, но отчего тогда ему не хватает болтовни Кэт? Михаил прогнал от себя эту мысль.

«Только секс, только фантастический секс, – напомнил он себе. – И никаких чувств».

После бессонной ночи Кэт заказала завтрак себе в постель. Почему она должна встречаться с Михаилом, когда между ними все кончено? Только для того, чтобы снова травить себе душу? Ни за что!

Надев голубое платье и кардиган, Кэт нанесла на лицо немного косметики, чтобы скрыть тени под глазами.

Позвонила Лара – вертолет, который должен был доставить ее в аэропорт, готов к взлету. В голосе Лары слышалось нескрываемое торжество. Должно быть, Лара счастлива, что Кэт наконец-то уезжает.

«Любит ли эта потрясающая блондинка Михаила? – пришло в голову Кэт. – Нет, меня это не касается, больше не касается».

Ее багаж уже забрали. Кэт последний раз поднималась по стеклянной лестнице наверх.

«Я не буду скучать по яхте, не буду», – убеждала она себя.

Сверху послышались голоса людей, готовившихся к взлету вертолета. Поднявшись на палубу, Кэт сразу же заметила Михаила. А ведь она думала, что вчера вечером видела его последний раз.

На нем был легкий бежевый костюм с шелковым галстуком под цвет его бронзовой кожи. Он выглядел потрясающе красивым и необыкновенно уверенным в себе.

«И совсем не походил на человека, который всю ночь промаялся без сна», – с грустью подумала Кэт.

Михаил смотрел на нее своими неправдоподобно черными глазами, мускул на его щеке дернулся.

– Кэт…

– Прощай, – хрипло сказала Кэт, растягивая губы в улыбке.

– Я не хочу говорить «прощай». – Михаил стиснул зубы, словно пытаясь заставить себя молчать.

– Но мы должны, – проглотив комок в горле, произнесла Кэт, здороваясь со Стасом, который стоял возле поручней в десяти футах от нее.

– Ты ошибаешься. Нет никакого «должны».

Кэт моргнула и обратила внимание на вертолет. Михаил, конечно, и не догадывался, каких трудов ей стоило отвести взгляд от его лица.

– Останься, – неожиданно произнес Михаил.

Ее взгляд вернулся к нему, зеленые глаза расширились от изумления:

– Что ты такое говоришь?

– Я хочу, чтобы ты осталась.

– Но все уже готово к моему отъезду! Ты все и организовал! – напомнила ему Кэт.

В шести футах от Михаила остановился пилот и сказал, что все готово к взлету.

Михаил проигнорировал его. Спустя секундное колебание Кэт сделала шаг в направлении пилота, но почти сразу же почувствовала на своей руке жесткую хватку.

– Останься! – процедил Михаил сквозь стиснутые зубы.

– Я не могу, – отрывисто произнесла Кэт, чувствуя, как к глазам подступают невыплаканные за ночь слезы.

Михаил положил другую руку на ее плечо. Кэт увидела перед собой блестящие черные глаза. В них застыла невидимая ею до сих пор мука.

– Мне нужно, чтобы ты осталась, – хрипло произнес Михаил. – Мне нужно, чтобы ты осталась, потому что я не могу позволить тебе уйти.

«Мне нужно», – сказал он. Это звучало уже почти как мольба. «Неужели?» И сердце Кэт забилось быстрее. Михаил все-таки чувствует к ней что-то, кроме сексуального Влечения? Но как в это поверить?

– Ты делаешь мне больно, – дрожащим голосом сказала Кэт, так как Михаил, должно быть, не осознавая, слишком сильно сжал ей плечи.

Михаил пробормотал какое-то ругательство, поспешно разжимая руки. Затем он крикнул что-то Стасу на русском, подхватил Кэт на руки и вместе с ней двинулся к лестнице.

– Что ты делаешь? – запротестовала Кэт. – Это неправильно!

– Это самая правильная вещь, которую я сделал в течение всей недели, – ответил Михаил. Они прошли гостиную и вышли на закрытую палубу, где Михаил опустился с Кэт на диван, по-прежнему сжимая ее в своих объятиях. – Ты останешься со мной, мое золотце…

От изумления у Кэт отнялся дар речи.

– Ты не можешь просто так взять и передумать в последнюю минуту, – выдохнула она наконец.

Черные глаза с вызовом посмотрели ей в лицо.

– Я только что признал свою неправоту. Кэт, ты хоть имеешь представление, как редко я признаю, что бываю не прав?

В этом Кэт нисколько не сомневалась, но сейчас она пребывала в смятении.

Что только что произошло? Она с таким трудом признала: все кончено, взяла себя в руки, чтобы с достоинством покинуть его яхту, – и что? Михаил только что признался, что нуждается в ней.

«Но разве, – с забившимся сердцем подумала она, – это было плохо?» Но и верить Кэт ему не могла: чем дольше она живет с Михаилом, тем сложнее ей будет с ним расстаться.

– Я не могу просто взять и остаться с тобой, – дрожащим голосом сказала она. – У меня есть моя жизнь и семья, к которой мне нужно вернуться, Миша. Разве между нами не все кончено? Разве ты этого не сам хотел?

– Если бы между нами все было кончено, я бы позволил тебе уйти. То, что я попросил тебя остаться… Это произошло спонтанно, – признал он.

Кэт была нужна определенность.

– Да, но что сейчас? – неуверенно прошептала она, неожиданно чувствуя, как ее пробирает холод в жарких объятиях Михаила.

Михаил стиснул челюсти и глубоко вздохнул:

– Ты поедешь со мной. Ко мне.

Брови Кэт поднялись:

– Ты берешь меня к себе домой? Разве я домашний питомец?

– Я прошу тебя переехать ко мне. Этого я не предлагал еще ни одной женщине, – спокойно сказал Михаил.

Что уж скрывать, Кэт была потрясена. Но это предложение больше подходило подруге Михаила, нежели его хозяйке и любовнице.

«Да, это было серьезное предложение», – подумала Кэт.

Голова у нее закружилась от подобной перспективы, и слезы, которые она удерживала силой воли, наконец-то прорвались наружу.

– Что не так? – потребовал Михаил, проведя пальцем по влажной щеке.

– Ничего. Просто я дала течь, – шмыгая и вытирая слезы рукой, заявила Кэт. – Но я не могу просто переехать к тебе. У меня есть обязательства…

– Перед сестрами? Я позабочусь о них, как если бы они были моей плотью и кровью, – неожиданно сказал Михаил с улыбкой на лице.

– Но мне нужно решить другие проблемы. Дом и…

– Оставь все это мне. Переезжай ко мне, заботься обо мне, следи за моим домом – это все, о чем тебе предстоит думать в будущем. Понятно?

Кэт крепко зажмурилась, так как слезы продолжали катиться из ее глаз. Она и любила, и ненавидела Михаила в эту минуту. Любила, ведь он сам признал, что их связывало нечто особенное. А ненавидела, потому что он сделал свое признание в последнюю минуту – как она могла ему верить после этого?

– Что, если ты снова передумаешь? – сглотнув, спросила она. – Что, если через несколько недель ты будешь считать иначе?

– Это риск, который я готов взять. Я всегда буду честен с тобой. Пока я не готов тебя потерять.

Кэт проглотила комок в горле и попыталась восстановить дыхание. Возможно, не следовало ожидать от него большего. Ей нужно довольствоваться хотя бы этим. Да, Михаил был не готов ее потерять, но в то же время почти позволил ей уйти. Если бы она улетела на вертолете, последовал бы он за ней? Возможно, этот вопрос еще не однажды напомнит ей о себе, но пока Кэт решила от него отмахнуться.

– У меня есть загородный дом, который, как мне кажется, тебе понравится, – сказал Михаил. – Можешь приглашать туда своих сестер и жить в нем так, словно это твой собственный дом. На следующей неделе у Луки состоится свадьба, и я хочу, чтобы ты поехала на нее вместе со мной.

Кэт схватилась за края его рубашки, глядя на потрясающе красивое лицо. Сердце ее стучало как молот.

Михаил нежно провел пальцем вдоль изгиба ее нижней губы.

– Все будет просто замечательно, вот увидишь! – с непоколебимой уверенностью заявил Михаил и затем поцеловал Кэт с нараставшей страстью.

В конце дня, когда Кэт лежала в постели Михаила, усталая, насыщенная, она размышляла: не было ли это ошибкой? Может, зря она согласилась к нему переехать? Может, таким образом она просто отсрочивала неизбежное?

Кэт любила Михаила всем сердцем и боялась – ему нужен только секс.

Глава 10

Михаил выслушал совет адвоката. Он щедро платил за его советы, которые обеспечивали ему финансовую защищенность. Но в отношении Кэт Михаил стоял на своем. Он желал заключить с ней другое соглашение, согласно которому она бы жила с ним в качестве его любовницы и работницы.

Зачем ему было нужно соглашение? Возможно, потому, что Михаил не мыслил свою жизнь без юридических документов, но вовсе не потому, что не доверял ей. Раз за разом Кэт доказывала: она не покушается на его состояние. Достаточно было вспомнить тот вечер, когда они впервые встретились. У нее были долги, но за ночевку и ужин она запросила у них ничтожную сумму.

– Мою девушку не интересует мое состояние, – ровно произнес Михаил. – Я не такой дурак. Мне сразу становится ясно, когда женщину интересуют мои деньги, – сразу, как только ее увижу. Инстинкт меня еще никогда не подводил.

– Ситуации бывают разные, люди тоже. Причем людям свойственно меняться, – ровно заметил его адвокат. – Я хочу, чтобы вы были защищены.

Михаил подумал, что всю свою жизнь он был защищен так или иначе, поэтому в желании адвоката не было ничего нового. Защита самого себя была выработанной привычкой. Все чаще и чаще Михаил убеждался, что инстинктивно сделанное предложение Кэт оказалось совершенно правильным.

Он был опьянен Кэт больше, чем любой другой женщиной. Улыбка касалась его лица всякий раз, стоило ему представить ее в своей ванне, в своей постели, за своим столом… Кэт, где бы и когда бы он ее ни захотел. Прошло шесть недель, а он чувствовал себя счастливее, чем когда бы то ни было. Более того, он понял, в чем его отец заблуждался в отношении женщин. Секрет заключался в воздержании. Михаил не позволял себе спать с Кэт каждую ночь. Он следил за тем, чтобы Кэт не стала необходимостью. Иногда он намеренно оставался в городе и намеренно заваливал себя работой. Бывало, что он не звонил ей, правда в этом случае она звонила ему сама и спрашивала, почему он хотя бы не звонит? В одном Михаил был убежден: пока он контролирует ситуацию, никаких сложностей не предвидится.

– Вы думаете о свадьбе? – прямо спросил его адвокат.

Услышав его вопрос, Михаил нахмурился и поджал губы.

* * *

– Думаешь, твой русский думает о свадьбе? – в ту же самую минуту спрашивала Эмми, помогая Кэт застегнуть молнию на платье. – Он рассматривает жизнь с тобой как следующий шаг?

– Нет, Миша вполне счастлив тем, как мы сейчас живем. Он очень осторожен… Что ты думаешь об этом платье?

– Тебе больше подошло то, серебристо-металлического цвета. Я тебе об этом уже говорила, – повторила Эмми, проводя рукой по уже появившемуся животику и глядя на их отражение в зеркале. – Я просто не хочу, чтобы тебе было потом больно. Кэт, будем говорить откровенно, ты не становишься моложе.

– Как будто мне нужно об этом напоминать! – с горьковатым смешком отозвалась Кэт.

– Да, но тебе об этом стоит серьезно подумать. Если однажды ты захочешь детей… Хочу сказать, у тебя осталось не так много времени.

– Эмми, всего несколько месяцев назад в моей жизни не было ни одного мужчины, – грустно напомнила ей Кэт. – Разумеется, глупо ожидать, что первый, с кем я начну встречаться, захочет составить мне пару.

– Но ты обсуждала с ним эту тему? – спросила Эмми.

Кэт напряглась. Мысли ее вернулись к тому дню, когда она сказала Михаилу, что не беременна. Михаил спокойно выслушал ее, не выказав ни радости, ни сожаления.

Сама Кэт была поражена степенью охватившего ее разочарования. Много лет воспитывая своих сестер одна, она думала, что никогда не добавит себе новой ответственности и не заведет собственных детей. Но, живя с Михаилом, Кэт начала об этом думать…

Михаил предложил ей жить с ним, но его жизнь, как подозревала Кэт, нисколько не изменилась от этого. Он переехал с ней в Дейнголд-Холл, свой великолепный загородный дом в георгианском стиле, и предложил изменить в нем все, что Кэт сочтет нужным. Ее вещи и мебель, которая была не нужна Эмми, были перевезены в амбар, расположенный на территории поместья. Эмми продолжала жить в Бёрксайде. Она нашла работу и уже подумывала о том, чтобы открыть собственное дело. Но в выходные Эмми регулярно садилась на поезд и встречалась с сестрой в Лондоне, чтобы пройтись по магазинам. В этот день они искали платье, в котором Кэт могла бы пойти на свадьбу к Луке Волкову.

– Так как, Кэт? – настойчиво спросила Эмми.

– Послушай, Михаилу всего тридцать. У него полно времени, чтобы заиметь семью. Естественно, ему некуда спешить.

– Но если он любит тебя…

– Я не думаю, что он меня любит. И уж никак не думаю, что наши отношения продлятся с ним вечно, – честно ответила Кэт, сняла с вешалки серебристое платье и отправилась оплачивать покупку одной из кредитных карт, которые ее заставил взять Михаил.

Кэт, сказать по правде, не нравилось подобное содержание. Она бы предпочла найти работу, но Михаилу могли понадобиться ее услуги в любой момент. К тому же уход за его домом занимал значительную часть ее времени, поэтому о том, чтобы ходить на работу каждый день, не могло быть и речи. Кэт пришлось спросить себя, что важнее: ее гордость и независимость или ее любовь? И любовь победила, потому что Кэт была необыкновенно счастлива. Михаил стал для нее центром вселенной, хотя и приходилось признать – рано или поздно их отношения естественным образом себя исчерпают.

Зазвонил ее телефон. Это был Михаил.

– Приезжай ко мне в офис, и мы сходим на ланч, милая моя, – услышала она в трубке его глубокий, волнующий голос.

Кэт улыбнулась, радуясь, – Михаил хочет ее видеть! В прошлую ночь он остался в своей городской квартире, и Кэт соскучилась по нему.

«Может быть, он тоже по мне соскучился? – с надеждой подумала она. – Иначе к чему этот звонок?»

– Он владеет тобой, вот что мне не нравится, – проговорила Эмми.

– Что ты хочешь сказать? – не поняла Кэт.

– Он словно околдовал тебя, – не скрывая своего неодобрения, заявила Эмми. – Даже Топси заметила в тот уик-энд, когда осталась у тебя: стоило Михаилу зайти в комнату, как для тебя начал существовать только он.

– Я люблю его, – просто сказала Кэт.

И что за мужчина был в жизни Эмми, если день ото дня сестра становилась все более рьяной мужененавистницей?

Лимузин отвез Кэт к офису Михаила. Ее сопровождал Арк, брат Стаса. Михаил, по мнению Кэт, помешался на мысли, что ей могут каким-нибудь образом навредить. Поэтому он настоял на том, чтобы ее сопровождал телохранитель. Поняв, что для Михаила это очень важно, Кэт уступила, жалея про себя Арка, – ведь тому приходилось скучать, когда она бродила или сплетничала за кофе со своими сестрами.

Когда Кэт приехала, Михаил был на встрече. Она оставила свои покупки возле стены и стала ждать его в кабинете Лары. Арк ждал в коридоре.

Лара весьма сдержанно приветствовала Кэт. Заметив кулон, она подошла ближе и наклонилась к нему, чтобы получше разглядеть.

– Могу я взглянуть? – спросила она.

Кэт, чувствуя себя неуютно, кивнула. Может быть, для похода по магазинам надевать кулон не стоило? Но Михаил любил, когда она его носила, и Кэт частенько надевала кулон.

– Великолепная драгоценность, – объявила Лара. В ее голосе слышались нескрываемые завистливые нотки. – Босс никогда не покупал своим женщинам такого дорогого подарка. Вы, должно быть, довольны собой?

Кэт была поражена этим заявлением, но просто сказала:

– Нет, я просто счастлива.

– Конечно, вы счастливы. Кто бы на вашем месте не был счастлив? Сука! – резко произнесла она. В эту минуту Арк просунул голову в проем двери. – Но я могу сказать тебе кое-что, и это мигом сотрет эту самодовольную улыбку с твоего лица!

Кэт не поняла последнего слова, произнесенного по-русски, но по интонации молодой женщины было ясно – ее речь едва ли была комплиментом.

– Не думаю, что я желаю это слышать, Лара, – холодно отозвалась Кэт.

– Ну, так я скажу вам, хотите вы слышать или нет! – Лара буквально выплевывала слова: – Помните вашу последнюю ночь на яхте? Михаил провел ее со мной! Вот как немного вы для него значите!

Вся кровь отлила от лица Кэт. Она почувствовала, как увлажнились ее ладони. Несколько секунд она переваривала эту новость. Когда до ее сознания наконец дошел смысл сказанного, ей показалось, словно ее ударили в живот.

– Что, вы даже не осознавали, что он также спит со мной? – презрительно бросила Лара. – Он всегда спал. Я ничего от него не требую и всегда рядом.

Силы неожиданно вернулись к Кэт. Она вскочила на ноги. Словно в тумане она вышла в коридор и направилась к лифтам, игнорируя вопросы Арка.

Ей нужно было побыть одной, чтобы решить, как жить дальше после новости Лары, которая прозвучала для нее как гром среди ясного неба.

Она спускалась по лестницам, пролет за пролетом, слыша позади себя голос Арка, но не останавливалась. В таком состоянии она не могла говорить ни с кем!

Выйдя из здания, Кэт с облегчением смешалась с толпой спешащих на ланч людей.

Сердце так громко билось в ее груди, что Кэт казалось, будто окружавшие ее люди могли слышать его стук. Она шла куда глаза глядят. Только спустя несколько минут Кэт поняла – ее туфли на высоких каблуках не предназначены для походов пешком.

Она зашла в близлежащее кафе. Заказав чашку чаю, она тут же про него забыла, невидяще уставившись перед собой. Только тогда она услышала, как звонит ее телефон. Кэт автоматически вытащила его из сумки, проверила – оказалось, она пропустила шесть звонков от Михаила, – и выключила, чувствуя, что просто не в силах говорить с ним после оглушающей новости Лары.

Лара, конечно же! Сногсшибательная молодая красотка, уточненная, гламурная – именно такая женщина подходит Михаилу. Зачем Ларе лгать? И ведь в ту ночь на яхте она была там. Что мешало Михаилу быть с Ларой, тем более до того, как в его жизни возникла Кэт? Что, если у них был роман? Кэт вздрогнула, чувствуя боль, ревность и растущее чувство отчаяния. Как она могла так ошибиться в мужчине, которого любила?

Чай остывал. Кэт поняла: что бы она ни предприняла, сначала придется вернуться в Дейнголд-Холл – там ее паспорт и все необходимые документы. Чувствуя себя, как никогда, плохо, Кэт отправилась на вокзал. Она бы предпочла не встречаться с Михаилом, но если встречи с ним не избежать, что ж, она встретится с ним с высоко поднятой головой. Это не она обрушила на него такой удар. Скажет ли Лара Михаилу, что Кэт приходила и почему ушла? Без сомнения, Михаил все узнает – Арк слышал разговор. Он передаст Стасу, который, в свою очередь, сообщит все Михаилу.

Сидя в поезде, Кэт ничего не замечала вокруг, погруженная в свои невеселые думы.

«Может, Лара все-таки солгала?» – думала Кэт. Михаил всегда относился к своей помощнице не иначе как к предмету мебели, словно не замечая привлекательности Лары. В отношениях с Ларой он всегда был подчеркнуто формален. Да, но что, если это делалось намеренно? А если так, то с какой целью?

Кэт не понимала. Да, Михаил говорил: Лара – отличная помощница, она буквально угадывает его мысли, и это ее качество он особенно в ней ценит.

Сойдя с поезда, Кэт хотела было взять такси. Однако возле вокзала ее ждал один из водителей Михаила. Кэт села в «бентли» с упавшим сердцем. Догадался ли Михаил, что она так или иначе вернется в Дейнголд-Хилл? С другой стороны, Михаила вполне могло и не быть в загородном доме. Для Кэт это было бы лучше. Она спокойно возьмет свои вещи, напишет ему записку – мол, считает, что их отношения зашли в тупик, – и уедет.

Если все то, что сказала Лара, было правдой, Михаил заслуживает того, чтобы его ненавидеть. Но Кэт почему-то не испытывала ненависти. Может, она просто еще не до конца пришла в себя, узнав, что Михаил был способен на такой низкий поступок, как неверность? Или просто он не считает это низким поступком? Как бы то ни было, она не может его простить.

Кэт поднялась по ступеням к двери, которая уже была распахнута. В дверях стоял Ривс, дворецкий Михаила. Ответив со слабой улыбкой на его приветствие, Кэт зашла в дом, чувствуя, как гудят ноги.

Пройдя несколько шагов, она остановилась, сняла красивые, но слишком узкие туфли и босиком поднялась по лестнице. Наверху она сразу направилась к их спальне. В гардеробной стоял маленький сейф, в котором лежали ее паспорт и свидетельство о рождении. Положив документы на постель, Кэт отправилась на поиски чемодана.

Она не могла поверить, что собирается уйти от мужчины, которого любила. Даже всего лишь мысль об этом причиняла ей боль, но Кэт знала: у нее нет другого выбора. Скорее всего, Лара действительно провела ту ночь с Михаилом, иначе как она могла знать, что он провел ее не с Кэт?

Из вещей Кэт выбрала только самое необходимое, остальное она попросит ей прислать. Скорее всего, она вернется в фермерский дом. Эмми наверняка обрадуется ее компании. Сейчас у нее просто нет выбора, куда ей возвращаться, так что всякие сантименты по поводу платы за сексуальные услуги можно отбросить.

– Ты даже не даешь мне шанса оправдаться?

Кэт замерла и медленно обернулась. Михаил стоял в дверях, его лицо было напряжено. Он снял галстук, пиджак, оставшись в одной рубашке. Черные глаза его сверкали. Кэт отвела от него взгляд, чувствуя, что сердце готово разорваться у нее в груди.

– Кэт? – повторил Михаил.

– Да, я слышала, что ты сказал, но я не знаю, что ответить. Иногда лучше ничего не говорить. Я не хочу спорить с тобой, не вижу смысла?

– Смысл есть! Это мы! – прорычал Михаил. – Разве за это не стоит бороться?

Кэт положила вещи в открытый чемодан и бросила на него яростный взгляд:

– Ладно. Ты спал с ней?

– Нет, – коротко ответил Михаил, его глаза бросали ей вызов.

Кэт вернулась к своим вещам:

– Разумеется, другого ответа я и не ожидала.

– Тогда зачем спрашивала? Ты знаешь, через что я прошел в этот день благодаря тебе?

Но Кэт уже не пугалась этого львиного рыка.

– Я тоже не могу сказать, что получила удовольствие сегодня днем…

– Сначала мне пришлось выслушать мелодраматическую вспышку гнева у сотрудника, затем ты пропала. – Последнее слово он выделил ударением.

– Я никуда не пропадала! – возмутилась Кэт.

– Как ты думаешь, как я должен был себя чувствовать, после того как Лара выплеснула на тебя всю ту чушь? Я жутко волновался. Я знал, ты расстроена, ты…

Кэт снова повернулась к нему, убежденная, – она знает, почему он так поступает.

– Откуда ты знал, что я была расстроена? Ты что, умеешь читать мои мысли? Я не была расстроена. Я была удивлена, и… мне было противно, если хочешь знать. Мне нужно было побыть наедине.

– Тебе было нужно время побыть наедине с собой, как собаке нужна пятая нога!

– Не кричи на меня! – повысила в ответ голос Кэт.

Неожиданно наступила гнетущая тишина, в которой слышалось их тяжелое дыхание.

– Я не хотел кричать, – пробормотал Михаил.

– Кричать, когда тебя обвинили в неверности, – неверное решение.

– Это ложное обвинение, – процедил Михаил. – Прошу это учесть.

«Кажется, сцены избежать не удалось», – вздохнула про себя Кэт.

Она стиснула зубы.

– Лара знала, что в ту ночь, перед тем как я должна была покинуть «Ястреб», мы были не вместе. Она должна была быть с тобой, чтобы об этом знать.

– Ошибаешься, – возразил Михаил. – Она стояла на палубе ниже и подслушивала, о чем мы говорили за ужином. Тогда она и узнала, что ты будешь спать одна. Поэтому если это твоя единственная улика против меня, то это и не улика вовсе.

Кэт остановилась в замешательстве:

– Ты говоришь правду? Именно поэтому она знала, что мы не спим вместе в ту ночь?

– Откуда иначе она могла это узнать? – Михаил выругался по-русски. – Кэт, ты видела меня в три ночи, помнишь?

– Да, но…

Михаил вытащил мобильный телефон из кармана и нажал несколько клавиш.

– Смотри! – велел он. – Стас записал на видео, как Лара кричит на меня.

Кэт сфокусировала взгляд на экране. На нем появилась Лара. Лицо ее было перекошено от злости.

Она кричала: «Почему ты не хочешь меня? Ты мог бы обладать мной! Что с тобой не так, что ты меня не хочешь? Она ведь старуха! Это настоящее оскорбление. Я молода и красива – как может быть так, что ты живешь с ней?!»

Лара продолжала кричать в таком же духе. Кэт была ошеломлена. Затем Лара заметила, что ее записывают, и бросилась на Стаса. Дальнейшее было ясно и без видео.

Михаил выключил запись.

– Хочешь просмотреть снова? – уже спокойнее спросил он.

– Нет. – Кэт покраснела от досады.

Она приняла ложь за истину! Как она могла так ошибиться?

Ноги у нее задрожали, и Кэт опустилась на кровать.

«Она ведь старуха!» – продолжало звучать у нее в ушах.

– Арк слышал все, что она тебе наговорила. Его внимание привлекло грубое слово, сказанное по-русски, – объяснил Михаил. – Он сообщил мне, я вызвал Лару на откровенность, и, как ты видела, она совсем обезумела. Чего она мне только не наговорила! Стас не успел всего записать. Лара была в ярости. Оказывается, она безумно ревновала тебя ко мне, потому что я не находил ее привлекательной. Но во всем, что сегодня произошло, только моя вина…