Текст книги "Скверная история"

Автор книги: Линн Грэхем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Новобрачной не терпится уединиться, – игриво прокомментировал собеседник ее супруга.

– Сомневаюсь. Судя по тону, я заработал нагоняй, – предположил Сержио, направляясь за Кэти. – Что случилось? – шепотом спросил он ее.

– Хотела узнать из первых уст, приглашал ли ты свою бывшую невесту на празднование нашего бракосочетания? – постаралась как можно спокойнее задать свой вопрос Кэти.

– Кого ты имеешь в виду? – непонимающе уточнил Сержио.

– Грацию! Кого же еще? – гневно отозвалась девушка.

– Я даже не предполагал, что ты знаешь о ее существовании, – признался супруг.

– О, да! Она позаботилась о том, чтобы я про нее узнала! – эмоционально проговорила Кэти.

– Ну, так в чем проблема, никак не пойму?

– А проблема в том, что она сейчас здесь. И после того разговора, что состоялся между нами накануне, мне ее не очень приятно видеть. И тем более непонятно, как ты вообще мог пригласить ее, если не считал нужным поставить меня в известность о ее существовании.

– А я и не приглашал. Грация вообще не из тех, кто тщательно блюдет этикет. Скорее всего, увязалась за кем-то из гостей. Другого объяснения у меня нет.

– А не могли бы мы попросить ее удалиться? – процедила Кэти.

– Ты теперь Торренте, – глубокомысленно произнес итальянец.

– И что это значит? – осведомилась она.

– Обычно Торренте не вышвыривают своих гостей без объяснения причин, – ехидно поддел супругу Сержио.

– Мне не до шуток, Сержио. Присутствие этой женщины отравляет мне праздник. Мне плевать, как поступают Торренте в таких случаях. Я хочу, чтобы ее здесь не было…

– Так, – резко перебил ее он. – Прекрати эту истерику сейчас же!

Кэти обомлела от такого выпада.

Решив больше ничего не говорить, она бросила острый взгляд на Сержио и стремительно удалилась.

Вне зависимости от того, лгала Грация или говорила правду, Сержио не имел права разговаривать с ней подобным тоном, тем более в такой день.

Уйдя от мужа, Кэти уединилась в сторонке.

– Проблемы в раю? – вновь услышала она голос, успевший стать ненавистным. Кэти даже не повернула голову в сторону навязчивой и ядовитой Грации Торренте, которая старательно выказывала свое торжество по поводу очевидной мрачности девушки.

Но Грация приблизилась вплотную к Кэти и потеснила ту к стене своим внушительным бюстом.

– Кажется, вы что-то сказали? – холодно проговорила Кэти.

– Ты слышала, что я сказала, – нагло бросила Грация.

Бокал Кэти накренился, и вино из него потекло в ложбинку между пышных грудей напористой итальянки.

– Ой, простите! Я, право же, такая неловкая, – без тени сожаления проронила Кэти и поспешила оставить опешившую от неожиданности нахалку.

Грация только ахнула и натужно сдержала тираду злобных ругательств, содержание которых тем не менее исчерпывающе передавал ее красноречивый взгляд.

Кэти нашла глазами Сержио, который со стороны настороженно наблюдал это происшествие и, судя по его лицу, не был обрадован поступком своей женушки. Но она не придала этому значения и, весьма довольная собой, отправилась наверх, где ее ждала дочка.

Сержио поднялся за ней вслед.

– Что ты такое вытворяешь? – грозным шепотом напустился он на нее.

– Это был несчастный случай из разряда тех, которые обычно происходят с непрошеными гостями, – невозмутимо ответствовала женщина. – Она посмела позлорадствовать. А я обычно в таких ситуациях нервничаю. Не стоило ей попадаться под горячую руку.

– Это возмутительно! – выпалил Сержио, но тотчас спохватился, посмотрев на спящую дочь.

– Возмутительно то, что ты принимаешь эту женщину в своем доме и позволяешь ей оскорблять меня в день нашей свадьбы, а в то же самое время отказываешься от встреч с собственным братом. Вот это действительно возмутительно!

– Такое умозаключение ты сделала, переговорив пять минут с моим братцем, который, конечно же, прикинулся невинной овечкой?

– Я и не знала, что ошибочные умозаключения – это твоя привилегия! – язвительно заметила Кэти. – Одно знаю точно, эту женщину в залитом вином платье невинной овечкой точно не назовешь.

– Что она тебе такого сделала, не пойму.

– Ничего особенного. Всего лишь объяснила, что этот брак тебе нужен только для того, чтобы в скором времени развестись со мной и отнять у меня дочь на законных основаниях. И еще Грация просила передать тебе, что, когда она разведется с твоим братом, между вашей любовью не останется преград. А поскольку выпроваживать ее ты не посчитал нужным, уйду я. И разводиться не придется, потому что менее чем через двадцать четыре часа я аннулирую этот брак… Я возвращаюсь с Эллой в Лондон! – решительно объявила Кэти.

– Ты не можешь так поступить! – попытался возразить Сержио.

– Я должна поступить именно так, потому что дочь мне дороже твоих интриг! И я не собираюсь стоять на пути у двух любящих сердец… Ты заручился моим согласием на брак, воспользовавшись моей слабостью. В тот момент я не была способна мыслить критически. Но теперь все само собой прояснилось. И я не испытываю сомнений относительно того, как следует поступить.

– Ты не сделаешь этого!

– Я собираю вещи, беру дочь и вылетаю первым же рейсом, – заверила его Кэти.

– Мы улетим вместе, – примирительно объявил Сержио.

– Нет нужды. Развлекай, гостей. Я и без красноречивых комментариев твоей пышногрудой возлюбленной понимаю, что лишняя здесь.

– Ты можешь объяснить, почему ни словом не обмолвилась о беседе с Грацией?

– Элементарно, Сержио. Своими сомнениями и подозрениями не хотела портить тебе праздник. Но теперь вижу, что все эти сомнения и подозрения не были напрасными.

– Кэти, успокойся и сядь, – попросил ее Сержио. – Ты не знаешь и малой толики нашей семейной истории.

– Меня это и не касается, – безразлично отозвалась Кэти.

– И все же, прошу тебя выслушать, – настоял он. – Моя мать умерла, когда мне было восемь. Через пять лет отец женился второй раз. Он усыновил Абрамо, которому на тот момент было десять. Фактически он мне вообще не брат. А что касается Сесилии, его матери, то она вышла замуж из корыстных соображений за мужчину много старше себя. Но при этом не переставала крутить интрижки на стороне. Старик же был слишком занят делами, чтобы замечать это. Все ее авантюры были тщательно просчитанными. Она сделала все, чтобы к ее сыну перешло наше семейное дело. Юрист и поверенный моего отца, Умберто Тессано, был одним из ее любовников. Этот негодяй улучил момент и, когда мой отец находился в тяжелом состоянии вследствие химиотерапии, по наущению Сесилии дал свой очередной «дружеский» совет касательно дальнейшей судьбы семейного предприятия… Мне тогда было двадцать два, я учился на последнем курсе в Оксфорде. И вот как-то я решил остановиться в наших лондонских апартаментах. Каково же было мое удивление, когда я застал Сесилию в постели с Тессано. Конечно, я счел нужным рассказать об этом отцу. Но опытная интриганка опередила меня. Она заранее составила мне репутацию клеветника, который ни перед чем не остановится, чтобы запятнать ее доброе имя в глазах отца.

– Но как он мог поверить ей, а не тебе?

– Просто… Она сказала, что я домогался ее, грозился заставить отца поверить в то, что она изменяет ему с адвокатом семьи. Но она якобы на свой страх и риск осталась верна своему супругу и теперь опасается, что я приведу свою угрозу в исполнение.

– Какая гнусность! – брезгливо воскликнула Кэти.

– Тессано задолго до этого втерся в доверие к моему отцу, поэтому у него было уже наготове решение конфликта. Он внушил старику, что дрянного мальчишку следует проучить. Отец переписал завещание в пользу Сесилии и Абрамо. Через два месяца после этого отца не стало. А еще через три месяца мачеха вышла за Тессано замуж.

– Да… Тебе следовало давно рассказать мне об этом.

– Прости.

– Но какое отношение давешние недоразумения имеют к нашему нынешнему конфликту?

– Я хочу, чтобы ты поняла, Кэти. Грация – это та же Сесилия. И я рад, что она досталась Абрамо. Конечно, когда-то я не мог устоять перед ее красотой, но те времена давно позади. Она – воплощенное корыстолюбие. И то, что Грация бросила меня буквально перед алтарем, оставило неизгладимый отпечаток… Ты все еще намерена отбыть отсюда, Кэти?

– Не знаю, что и сказать, – озадаченно отозвалась она.

– Мы отбываем все вместе. Не забывай, что впереди медовый месяц.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

– Что ты обо всем этом думаешь? – спросил Сержио Торренте свою молодую супругу, когда они прошли шагов пятнадцать от вертолетной посадочной площадки.

Конечной остановкой их путешествия стал палаццо Аззарини, который менее года назад благополучно вернул себе Сержио. Теперь он мог со своей новой семьей разделить счастье обладания этим сокровищем, которое несколько лет назад было коварством и подлостью отнято у него.

Перед ними возвышался окруженный виноградниками дворец. Кэти просто посмотрела на мужа, и ее взгляд был более красноречив, чем все возможные комментарии.

Без сомнения, вид дворцового ансамбля, окруженного виноградниками, был впечатляющим.

– Палаццо Аззарини принадлежал моей семье много веков, до тех самых пор, как на него покусились Сесилия и Абрамо. Около года назад я сумел вернуть его. Предстоит еще огромный комплекс реставрационных работ. Но именно этот дворец должен стать нашим семейным гнездом и родным домом для Эллы, – прочувствованно и с жаром проговорил Сержио.

– Возражение всему сказанному может быть только одно, Сержио, – тихо заметила Кэти, – мне бы очень хотелось, чтобы прежде, чем выдавать какую-то идею за окончательное решение, ты все же считал нужным предварительно советоваться со мной, если дело касается нашего общего будущего.

– Мне бы и в голову не пришло, что ты можешь отвергнуть мое предложение обосноваться в палаццо Аззарини. Но если у тебя найдутся достойные аргументы для отказа, то не стану их оспаривать…

– Ничего не могу сказать, пока не увижу все собственными глазами.

– Что может быть лучше усадьбы для того, чтобы растить ребенка? Уверен, сама ты выросла в деревне.

– С чего такое умозаключение? – все еще воинственно отреагировала на его предположение Кэти Торренте.

– Ты не похожа не городскую девчонку. Ты безразлична к внешним признакам классового расслоения, твоя самооценка не меняется в зависимости от отношения к тебе окружающих. Это говорит о том, что твое раннее детство протекало в безмятежности, которую даже при титанических усилиях со стороны родителей в городских условиях не воссоздать. Я не прав? – весело спросил ее Сержио. Кэти с нескрываемым изумлением подняла на Сержио взгляд изумрудных глаз. Она и не предполагала, что ее супруг сколько-нибудь задумывается о ее индивидуальных особенностях, чтобы извлечь из них какое-то знание о ней. И движим он если и не любовью, то, во всяком случае, неподдельным интересом.

– Зато теперь я далеко не безмятежна – скучаю по Элле, – кротко призналась Кэти.

– Марибел без ума от нее. Уверен, Элла неплохо переживет эту неделю и без нас.

– Это так, – согласилась его супруга. – Но переживу ли я?

Сержио крепко обнял жену за плечи и повел наверх по ступеням парадного входа во дворец.

– Откуда доносится музыка? – удивленно спросила Кэти, которой поначалу палаццо Аззарини показалось совершенно безжизненным и несколько мрачным строением.

– Наверное, радио у кого-то из охраны дворца, – предположил ее супруг.

– Так мы не будем здесь одинокими?

– Это и невозможно. Дома быстро чахнут и разрушаются, если в них никто не живет. Человек нужен любому дому, как и дом человеку. Тут и охрана, и полный штат прислуги. Да и как жить хозяину в такой громаде одному?

– Потому ты и обзавелся семьей в такой спешке? – пошутила Кэти.

– Главным образом чтобы было с кем играть в шахматы.

– И только поэтому?

– Достойная, по-моему, причина. К тому же я нахожу тебя весьма привлекательной и ввиду этого обстоятельства предлагаю осмотр владений начать с хозяйской спальни, отделанной по моему распоряжению в первую очередь.

Преодолев два лестничных пролета и одну галерею, супруги оказались в просторной комнате с огромной старомодной постелью с пологом.

– О, это же просто мечта! – по-девичьи звонко воскликнула Кэти с порога и, скинув туфли, бросилась на постель, застланную тяжелыми парчовыми покрывалами.

– Все девочки мечтают о постели с пологом, – со знанием дела отметил Сержио и, плотно прикрыв дверь спальни, присел на край кровати.

Кэти вмиг преобразилась, проникнувшись сказочностью внутреннего убранства супружеской опочивальни. Она обняла мужа за шею и признательно поцеловала в щеку. Сержио улучил подходящий момент и расстегнул молнию платья на ее спине.

Нащупав ее шрам, он рискнул спросить:

– Как такое случилось?

– Да… – нехотя проговорила Кэти, – в тюрьме. Кое-кому не понравилось, как я себя держу. Мерзавка оклеветала меня перед остальными, будто бы я стукачка. Вот всей толпой они и напали на меня в душе. У подстрекательницы был нож…

– Обещаю сделать все, чтобы ты забыла об этом. И никто никогда не обидит мою жену. Клянусь, – прошептал Сержио, укладывая обнаженную Кэти на огромную роскошную постель.

– Как ты можешь обещать такое?

– Это не пустые слова. Ты убедишься в этом. И однажды станешь доверять мне безоговорочно.

– Никогда никому я не смогу безоговорочно доверять, – грустно возразила Кэти.

– Речь не о ком-то абстрактном, а о твоем муже, – шутливо напомнил ей Сержио Торренте.

– Но ты будешь не первым, кто обществу жены предпочитает развлечения на яхте в веселой компании.

– Если я утоплю свою яхту, ты станешь доверять мне больше? – совершенно серьезно спросил ее супруг.

– Придумаешь себе другое развлечение, – скептически отозвалась жена.

– Когда в руках такое сокровище, чего еще можно искать? – проговорил он, стиснув жену в объятьях. – Кожа как шелк, глаза как изумруды и даже этот рубиновый шрам…

– Он уродлив, – опередила его Кэти.

– В тебе не может быть ничего уродливого. А то, что ты чего-то смущаешься, еще больше красит тебя, – сказал он, нежно целуя багровый след на спине.

Кэти поежилась.

– Если тебя это беспокоит, можно прибегнуть к средствам пластической хирургии. Но лично я ничего бы не стал в тебе менять.

– Хорошо так рассуждать, когда есть выбор. Я же до сей самой поры и мечтать не могла о пластической операции. И этот шрам воплощает в себе все уродства и неустроенность моей прежней жизни. Впрочем, нет гарантии, что те беды мне больше никогда не аукнутся, и от новых я не застрахована.

– Так хочешь ты удалить его или не хочешь? – напрямую спросил Сержио.

– Не знаю, – тихо отозвалась жена.

– Тогда отложим все дилеммы на неделю. А следующие семь дней проведем в постели безвылазно, – предложил ей супруг.

– Безвылазно? Вряд ли у нас это получится, – шутя усомнилась Кэти.

– У нас штат прислуги. Нас и напоят, и накормят, только успевай отдавать распоряжения. А нам останется только любить друг друга. Это я никому перепоручать бы не стал, – замечтался вслух владелец старинного палаццо.

– Мне начинает нравиться быть замужней дамой, – призналась Кэти, стоило Сержио раздеться донага и нырнуть к ней под покрывало.

– Ты в нетерпении, – отметил он, коснувшись ее.

– Да и ты на взводе, – поддела она Сержио, принимая его торопливые ласки. – Ты действительно любил ее до безумия? – неожиданно спросила она.

– Кого?

– Грацию.

– Что ты вдруг о ней вспомнила? – с явным раздражением бросил Сержио.

– Так, – неопределенно ответила она.

– А как ты сама думаешь? – озадачил ее вопросом супруг, прекратив нежничанья.

– Ты разговаривал с ней после нашей свадьбы? – пристрастно спросила его Кэти.

– Нет. Я лишь наблюдал, как ты ее обработала винцом, после чего она поспешила покинуть торжество… Теперь мы можем продолжить наше занятие? – спросил Сержио.

– Ты действительно потребовал, чтобы она развелась с твоим братом? – не унималась девушка.

– Достаточно! – резко пресек мужчина. – Если ты не прекратишь, я пойду в душ.

– Готов обречь меня не муки ревности, лишь бы не отвечать на элементарный вопрос? – полушутя-полусерьезно спросила его супруга.

– Я устал от этих глупостей, Кэти, если ты еще не поняла.

Кэти понуро отвернулась.

– Не дуйся! – распорядился он.

– А что мне остается?

– Довериться мне и наслаждаться, – прошептал он ей на ухо.

Полтора месяца спустя Сержио Торренте повел супругу во вновь отреставрированное крыло палаццо Аззарини, где ей еще не доводилось бывать.

Они прошли множество комнат, каждая из которых вызывала в Кэти неизменный восторг, который она больше не старалась скрывать в стремлении сохранить независимость от тех благ, которые подразумевал брак со столь состоятельным человеком, как Сержио.

Он предусмотрительно остановил Кэти возле одной из комнат и немного помедлил, прежде чем торжественно распахнуть дверь. Девушка ахнула.

Она увидела настоящий девичий будуар, все убранство которого было выполнено в нежных пастельных тонах, а один угол был щедро забит всевозможными милыми вещичками, большинство из которых составляли прелестные старинные фарфоровые куклы.

– Невероятно! – воскликнула Кэти.

– Это подарок тебе, дорогая, – изрек Сержио, с удовлетворением наблюдая в глазах супруги искренний детский восторг.

Кэти увидела на комоде аккуратно разложенные вещи, которые она просила Сержио сохранить, а рядом с ними стоял старый рюкзак.

– Это же…

– Совершенно верно. Я забрал их у твоего бывшего, – подтвердил муж.

– У Гарета?

– Он сказал, что держал рюкзак на чердаке, чтобы мамаша не нашла. Так что все в целости и сохранности, можешь проверить.

Девушка нетерпеливо расстегнула молнию рюкзака и с замиранием сердца стала извлекать из него сокровища своего прошлого, главным из которых оказалась старая фотография родителей в рамочке.

Кэти прикоснулась к ней губами, слезы брызнули из глаз.

– Не хочу, чтобы ты плакала, милая.

– Я плачу от счастья. Ты представить не можешь, что эти вещи значат для меня. Тут все мое детство, мое прошлое.

– Знаю, родная. Потому-то и поклялся вернуть их тебе. Когда Сесилия отняла у меня этот дом, то избавилась ото всех дорогих моему сердцу вещей, надеясь таким образом вырвать из этих стен любое напоминание обо мне и ее коварном поступке.

– Значит, ты видел Гарета… – Кэти подняла на мужа взволнованный взгляд. – Почему он не отвечал на мои письма, которые я писала ему из тюрьмы?

– Он не получал их. Его мать позаботилась об этом.

– Так я и думала… Но когда ты его видел?

– На прошлой неделе, когда по делам летал в Лондон. Он все еще живет на привязи у своей деспотичной мамаши. Старая интриганка и от общения со мной хотела его отгородить, но я, конечно же, настоял на своем.

– Сержио, я бесконечно благодарна тебе за это! – Кэти кинулась к нему на шею. – Жизнь налаживается. Теперь я это точно знаю… Мне кажется, что тебе тоже стоит предпринять некоторые шаги к примирению с братом, – осторожно добавила она.

– Я никогда ничего не предпринимаю под воздействием сантиментов, – жестко возразил муж, расцепляя ее объятья. – И прошу тебя больше не выступать в качестве миротворца, – предупредил он.

– И ты даже не спросишь, о чем я говорила с Абрамо?

– Мне это неинтересно, Кэти.

– Но я поверила его намерениям, дорогой. Он произвел впечатление человека, который искренне сожалеет о содеянном его матерью.

– Производить впечатление он умеет, – зло отпарировал Сержио и вышел из комнаты, оставив супругу наедине с вновь обретенными ценностями.

Весь мир для четы Торренте сосредоточился в крошке Элле, но Сержио не отпускал и бразды правления своей корпорацией, постоянно отлучаясь из дому. Так однажды и Кэти, взяв подросшую дочку с собой, отправилась с супругом в Лондон.

Встреча с Бриджит Кёрк вызвала в ней противоречивые чувства. Радость была несколько омрачена напоминанием о самом мрачном этапе ее жизни.

– Ренцо решил кое-что выяснить, дорогая, – предварила свой рассказ Бриджит. – В одной антикварной лавке обнаружилось несколько предметов столового серебра, по описанию совпадающих с теми, в исчезновении которых ты была обвинена…

– Столько времени прошло. Вряд ли мистеру Каталлоне удастся выяснить что-то доподлинно, – усомнилась Кэти.

– Ренцо отличный сыщик. У него огромный опыт в таких делах, – слегка обиделась Бриджит. – Уж если кому-то и удастся что-то выяснить, так это Ренцо, – добавила она убежденно. – Владелец лавки сам связался с полицией, поскольку щепетилен в таких вопросах.

– Лучше скажите, когда вы намерены пожениться? – поспешила сменить тему Кэти.

– Мы решили не слишком затягивать. Так что довольно скоро вы с мужем сможете присутствовать на нашем бракосочетании в качестве почетных гостей. Ренцо предложил мне выйти за него, а я ответила согласием, – призналась Бриджит Кёрк.