Текст книги "Реликт"

Автор книги: Линкольн Чайлд

Соавторы: Дуглас Престон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

26

Д’Агоста находился в дальнем конце музея, когда его вызвали по рации. Обнаружено что-то подозрительное, восемнадцатая секция, компьютерный зал.

Он вздохнул, сунул рацию обратно в чехол и подумал о своих усталых ногах. Всем в этом чертовом здании мерещатся призраки.

В коридоре возле компьютерного зала толпилось, нервозно перешучиваясь, около десятка людей. У закрытой двери стояли двое полицейских в форме.

– Так, – сказал д’Агоста, доставая сигару. – Кто из вас что-то видел?

Из группы вышел молодой человек. В очках, в белом лабораторном халате, сутулый, с калькулятором и пейджером на поясе. «Черт возьми, – подумал д’Агоста, – где только берут таких?»

– Собственно, я ничего не видел, – заговорил он, – но в энергоблоке слышался громкий стук. Словно кто-то колотил по двери, пытался выйти…

Лейтенант повернулся к полицейским.

– Давайте заглянем туда.

Он попытался повернуть шарообразную дверную ручку, она не поддавалась. Кто-то протянул лейтенанту ключ:

– Мы ее заперли. Не хотели, чтобы оттуда что-то появилось…

Д’Агоста махнул рукой. Это выглядело смехотворным. Взрослые люди боятся привидений. Как они могут намечать большое праздничное открытие выставки на завтрашний вечер? Надо было закрыть этот чертов музей после первых убийств.

Большой круглый зал блистал чистотой. В центре его на большом постаменте купался в ярком свете неоновых ламп белый цилиндр высотой около пяти футов. Лейтенант решил, что это центральный компьютер музея. Цилиндр негромко гудел, его окружали мониторы, автоматизированные рабочие места, столы и шкафы с книгами. В дальней стене виднелись две закрытые двери.

– Посмотрите здесь, ребята, – сказал д’Агоста полицейским, держа во рту незажженную сигару. – Я поговорю с этим типом, запишу его показания.

И вышел обратно в коридор.

– Имя, фамилия? – спросил он молодого человека.

– Роджер Трамкэп. Я начальник смены.

– Так, – устало сказал лейтенант, записывая. – Вы сообщаете о шумах в зале обработки данных.

– Нет, сэр, зал обработки данных наверху. Это компьютерный зал. Мы следим за аппаратурой, обеспечиваем работу систем.

– Значит, компьютерный. – Лейтенант сделал еще одну запись. – Когда впервые услышали эти шумы?

– Было минут пять одиннадцатого. Мы как раз заканчивали положенное на день изготовление резервных копий.

– Ясно. Заканчивали работу в десять часов?

– Резервные копии нельзя делать в часы наибольшей нагрузки системы, сэр. У нас есть специальное разрешение приходить к шести утра.

– Счастливчики. И где же вы слышали шумы?

– Они доносились из энергоблока.

– Это…

– Дверь слева от МП-три. От компьютера, сэр.

– Я видел там две двери, – сказал д’Агоста. – Что находится за другой?

– А, это темная комната, сэр. Туда невозможно войти без ключа-карточки.

Лейтенант как-то странно взглянул на Трамкэпа.

– Там находятся комплекты дискет и тому подобное. Запоминающие устройства. Называется комната темной, потому что там все автоматизировано, туда имеют право входить только люди из бригады техобслуживания. – Он гордо кивнул. – Никаких операторов. По сравнению с нами зал обработки данных пребывает в каменном веке. У них до сих пор операторы вручную устанавливают ленты.

Д’Агоста снова вошел внутрь.

– Шумы раздавались вон за той левой дверью, давайте заглянем туда, – сказал он полицейским. И обернулся к Трамкэпу: – Никого сюда не пускайте.

Дверь в энергоблок распахнулась, обдав полицейских запахами горячей электропроводки и озона. Лейтенант, пошарив по стене, нашел выключатель и включил свет.

Первым делом, как того требуют правила, он осмотрелся. Трансформаторы. Забранные решетками вентиляционные отверстия. Кабели. Несколько больших кондиционеров. Масса горячего воздуха. И ничего больше.

– Осмотрите оборудование со всех сторон, – сказал д’Агоста.

Полицейские тщательно все осмотрели. Один из них обернулся и пожал плечами.

– Хорошо, – подытожил д’Агоста, выходя в компьютерный зал. – По-моему, там никого нет. Мистер Трамкэп?

– Да? – отозвался тот, втянув голову в плечи.

– Можете сказать своим людям, пусть возвращаются. Там все в порядке, но мы на ближайшие тридцать шесть часов установим в зале пост. – Лейтенант повернулся к полицейскому, выходившему из энергоблока. – Уотерс, останься здесь до конца смены. Для проформы. Потом я кого-нибудь пришлю.

«Еще несколько раз кому-нибудь что-нибудь померещится, и у меня не останется людей».

– Ладно, – ответил Уотерс.

– Правильно, – заговорил Трамкэп. – Видите ли, этот зал – сердце музея. Вернее, мозг. Мы обслуживаем телефоны, электросеть, принтеры, электронную почту, систему охраны…

– Да-да, – перебил его д’Агоста.

И подумал: «Не та ли это охрана, у которой нет схемы нижнего подвала?»

Служащие стали возвращаться на рабочие места. Д’Агоста утер лоб. «Чертовски жарко». И повернулся, собираясь уйти.

– Родж, – послышался за его спиной чей-то голос. – У нас проблема.

Лейтенант задержался.

– О господи, – сказал Трамкэп, глядя на монитор. – Система производит сброс памяти. Что за черт…

– Родж, главный терминал работал в режиме резервирования, когда ты отошел? – спросил невысокий человек с большими зубами. – Если резервные ленты кончились и никакой реакции не последовало, он мог перейти на сброс низкого уровня.

– Пожалуй, ты прав, – сказал Роджер. – Останови сброс и проверь, все ли ленты выработаны.

– Он не реагирует.

– Операционная система выключена? – спросил Трамкэп, наклоняясь к монитору, перед которым сидел большезубый. – Дай-ка взглянуть.

Послышался сигнал тревоги, негромкий, но пронзительный, назойливый. Д’Агоста увидел в потолочной панели над главным компьютером красный огонек и решил, что, пожалуй, ему лучше пока остаться.

– Это что? – спросил Трамкэп.

«Ну и жарища, – подумал д’Агоста. – Как они только ее терпят?»

– Что означает этот сигнальный код?

– Не знаю. Посмотри.

– Где?

– В справочнике, балда! Он у тебя на столе. Вот, взял его.

Трамкэп принялся листать страницы.

– Двадцать два девяносто один, двадцать два девяносто один… вот, нашел. Это сигнал перегрева. О господи, машина раскаляется! Немедленно вызови техников.

Д’Агоста пожал плечами. Стук, который они слышали, видимо, издавали выходящие из строя компрессоры кондиционера. «Нетрудно догадаться. Температура здесь, наверное, градусов девяносто». Идя по коридору, он разминулся с двумя спешащими техниками.

Как и большинство современных суперкомпьютеров, музейный МП-3 был способен лучше выдерживать перегрев, чем «большие железки», выпускавшиеся лет десять – двадцать назад. Его силиконовый мозг в отличие от вакуумных трубок и транзисторов прежних моделей мог дольше работать при температурах выше рекомендованных без поломки и потери данных. Однако интерфейс, напрямую связанный с системой безопасности музея, был установлен без учета спецификаций изготовителя. Когда температура в компьютерном зале достигла девяноста четырех градусов, допуски микросхемы ПЗУ оказались превышенными. Сбой произошел через девяносто секунд.

Уотерс, стоя в углу, оглядывал зал. Техники ушли больше часа назад, в помещении стояла приятная прохлада. Все снова пришло в норму, слышалось только гудение компьютера и однообразное пощелкивание многочисленных клавиш. Он праздно глянул на экран терминала, возле которого никого не было, и увидел мерцающую надпись.

НЕИСПРАВНОСТЬ ВНЕШНЕЙ МАТРИЦЫ ПЗУ

АДРЕС: 33 В1 4А 0Е

Это походило на китайскую грамоту. Неужели нельзя сказать то же самое понятным языком? Уотерс ненавидел компьютеры, потому что ничего не получал от них, кроме пропуска «с» в своей фамилии на счетах. Он терпеть не мог самодовольных ослов-компьютерщиков. Если там что-то случилось, пусть у них болит голова.

27

Смитбек сложил блокноты у одной из своих излюбленных библиотечных кабин. Тяжело вздохнув, втиснулся в нее, поставил на стол портативный компьютер и включил небольшую лампочку над головой. Ему было рукой подать до обшитого дубовыми панелями читального зала с красными кожаными креслами и мраморным камином, который не разжигали лет сто. Но журналист предпочитал тесные обшарпанные кабины. Особенно укромные, где можно изучать добытые рукописи и документы – или слегка вздремнуть – с относительным комфортом и без помех.

Музейное собрание новых, старых и редких книг по всем аспектам естественной истории не имеет себе равных. За многие годы музей получал столько завещанных и преподнесенных в дар книжных коллекций, что их не успевали вносить в каталоги. Однако Смитбек знал библиотеку лучше, чем большинство библиотекарей. Он мог отыскать погребенный под другими документ в рекордно короткое время.

Поджав губы, журналист размышлял. Мориарти – несговорчивый бюрократ, добиться от Кавакиты ничего не удалось. Больше он не знает никого, кто мог бы помочь с доступом в базу данных.

Но эту проблему можно решить несколькими способами.

В микрофильмовом каталоге журналист стал просматривать указатель статей в «Нью-Йорк таймс». Дошел до семьдесят пятого года. Там не оказалось ничего – и, как он вскоре выяснил, в журналах, имеющих отношение к естественной истории и антропологии, тоже.

Смитбек пролистал старые выпуски издаваемого в музее журнала в поисках хоть какой-нибудь информации о той экспедиции. Ничего. Из нескольких строчек биографии Уиттлси в справочнике «Кто есть кто в НЙМЕИ» он не узнал ничего нового.

Журналист выругался себе под нос. Найти сведения об этом человеке было труднее, чем сокровища Оук-Айленда.

Смитбек неторопливо поставил тома обратно на полки и огляделся. Потом взял несколько листов из блокнота и небрежно подошел к столу дежурной, предварительно удостоверившись, что видит ее впервые.

– Надо вернуть эти листы в архив, – сказал он ей.

Дежурная недоверчиво посмотрела на него, хлопая глазами.

– Вы у нас новый читатель?

– Меня на прошлой неделе перевели сюда из научной библиотеки. Так сказать, в порядке ротации.

Он улыбнулся ей, надеясь, что улыбка получилась искренней.

Дежурная с сомнением нахмурилась, и тут на ее столе зазвонил телефон. Она заколебалась, потом сняла трубку, рассеянно протянув Смитбеку регистрационную тетрадь и ключ на длинном синем шнурке.

– Запишитесь, – проговорила она, прикрыв трубку ладонью.

Это была чистейшей воды авантюра. Библиотечные архивы находились за серой дверью без надписи в отдаленном углу книгохранилища. Смитбек однажды был там, на законном основании. Ему было известно, что основная часть музейных архивов находится где-то в другом месте, что библиотечные подшивки весьма специфичны. Но что-то не давало ему покоя. Он закрыл дверь и поспешил вдоль стоящих на полках и в штабелях ящиков с этикетками.

Пройдя вдоль одной стены, журналист свернул к другой и вдруг остановился. Осторожно снял ящик с надписью «КВИТАНЦИИ АВИАГРУЗОВ». Присев на корточки, быстро пролистал бумаги.

Дошел снова до семьдесят пятого года. Разочарованный, пролистал все подряд еще раз. Ничего интересного.

Когда он водружал ящик обратно на высокую полку, взгляду его предстала этикетка: «КОНОСАМЕНТЫ[12]12
  Расписка, выдаваемая капитаном судна грузоотправителю и удостоверяющая принятие груза к перевозке.


[Закрыть]. 1979–1990». Находиться в архиве можно было от силы еще пять минут.

– Нашел, – наконец прошептал Смитбек, вынимая из ящика запачканный листок.

Достал из кармана микрокассетный магнитофон и тихо наговорил на него ключевые слова: Белен; новоорлеанский порт; Бруклин. «Стрелла де Венесуэла» («Звезда Венесуэлы»). «Странно, – подумал он. – Чересчур долгая стоянка в Новом Орлеане».

– У вас очень довольный вид, – заметила дежурная, когда Смитбек положил ключ ей на стол.

– День удачный, – ответил журналист.

И завершил запись в регистрационной тетради: «Себастьян Мельмот[13]13
  Псевдоним Оскара Уайльда, навеянный романом Ч. Метьюрина «Мельмот-скиталец».


[Закрыть], вошел в 11.10, вышел в 11.25».

В микрофильмовом каталоге Смитбек задумался. У той новоорлеанской газеты какое-то странное название, судя по всему, она основана еще до Гражданской войны. Ага, «Таймс-Пикаюн».

Он быстро просмотрел каталог. Вот и она: «Таймс-Пикаюн», выходит с 1840 года.

Журналист вставил в машину кассету 1988 года. Приближаясь к октябрю, замедлил ход пленки, потом вообще остановил ее. Из просмотрового устройства на него глядел заголовок крупным шрифтом во всю полосу.

– О господи, – прошептал Смитбек.

Теперь он совершенно точно знал, почему ящики, отправленные экспедицией Уиттлси, так долго находились в Новом Орлеане.

28

– Извините, мисс Грин, но его дверь все еще заперта. Я передам ему ваше сообщение при первой возможности.

– Спасибо, – сказала Марго, разочарованно вешая трубку.

Фрок, уходя с головой в ту или иную проблему, часто запирался у себя в кабинете. Секретарша знала, что беспокоить его нельзя. Тем утром Марго дважды пыталась связаться с профессором, но безуспешно. Когда он нарушит свое уединение, сказать было трудно.

Как же быть его глазами и ушами, если она не может даже поговорить с ним?

Марго глянула на часики. Двадцать минут двенадцатого – утро уже почти кончилось. Повернулась к терминалу и попыталась войти в компьютер музея.

ПРИВЕТ МАРГО ГРИН

С ВОЗВРАЩЕНИЕМ В РАСПРЕДЕЛЕННУЮ СЕТЕВУЮ СИСТЕМУ МУЗЕЯ

ВЫПУСК 15-5

ВСЕМ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯМ – ВАЖНОЕ СООБЩЕНИЕ

СЕГОДНЯ УТРОМ СИСТЕМА ВЫШЛА ИЗ МАССИВА, ВОССТАНОВЛЕНИЕ БУДЕТ ПРОИЗВЕДЕНО К ПОЛУДНЮ. ОБО ВСЕХ ИСЧЕЗНУВШИХ ИЛИ ИСПОРЧЕННЫХ ФАЙЛАХ СООБЩАЙТЕ АДМИНИСТРАТОРУ. РОДЖЕР ТРАМКЭП.

ВАС ЖДЕТ 1 СООБЩЕНИЕ

Марго включила меню электронной почты и прочла:

ОТ ДЖОРДЖА МОРИАРТИ. ВЫСТАВКА.

ОТПРАВЛЕНО В 10.14.07 30/III 1995 Г.

СПАСИБО ЗА ТЕКСТ – ВСЕ ЗАМЕЧАТЕЛЬНО, МЕНЯТЬ НИЧЕГО НЕ ТРЕБУЕТСЯ. ПОМЕСТИМ ЕГО, КОГДА БУДЕМ ДЕЛАТЬ ОКОНЧАТЕЛЬНУЮ ДОВОДКУ ПЕРЕД ОТКРЫТИЕМ ДЛЯ ШИРОКОЙ ПУБЛИКИ.

МОЖЕТ, ПООБЕДАЕМ СЕГОДНЯ ВМЕСТЕ?

ДЖОРДЖ

ОТВЕТИТЬ, СТЕРЕТЬ, ЗАНЕСТИ В ФАЙЛ (О/С/Ф)?

Прежде чем она выбрала команду, зазвонил телефон, нарушив тишину.

– Алло? – произнесла она в трубку.

– Марго? Привет. Это Джордж, – послышался голос Мориарти.

– Привет, – ответила девушка. – Извини, только что прочла твое сообщение.

– Я так и думал, – весело сказал он. – Еще раз спасибо за помощь.

– Была рада помочь.

Мориарти немного помолчал.

– Ну и… – начал он робко. – Как насчет обеда?

– Извини, – сказала Марго. – Я бы с удовольствием, но жду звонка от доктора Фрока. Это может произойти и через пять минут, и через неделю.

По молчанию она поняла, что Мориарти разочарован.

– Послушай, – заговорила Марго. – Может, заглянешь ко мне по пути в кафетерий? Если Фрок позвонит к тому времени, я буду свободна. Если нет… что ж, побудешь здесь пару минут, пока я жду, поможешь мне, например, решить кроссворд в «Таймс».

– Конечно! – оживился Мориарти. – Я знаю всех австралийских млекопитающих.

Марго поколебалась.

– А может, пока ты будешь здесь, мы сможем запросить инвентарную базу данных, разузнать о ящиках Уиттлси…

Молчание. Наконец Мориарти вздохнул:

– Хорошо, раз для тебя это так важно. Думаю, вреда от этого никому не будет. Загляну около двенадцати.

Полчаса спустя в дверь постучали.

– Войдите, – ответила Марго.

– Да здесь заперто, черт возьми.

Это был не Мориарти. Она открыла дверь.

– Вот не ожидала увидеть здесь тебя.

– Как по-твоему, судьба это или удача? – произнес Смитбек, быстро входя и закрывая дверь за собой. – Слушай, Цветок Лотоса, со вчерашнего вечера я был весь в делах.

– Я тоже, – сказала Марго. – С минуты на минуту здесь будет Мориарти, откроет нам доступ в инвентарную базу данных.

– Как тебе…

– Неважно, – самодовольно ответила Марго.

Дверь открылась, заглянул Мориарти.

– Марго? – начал он и увидел Смитбека.

– Не волнуйся, профессор, никакой опасности нет, – сказал журналист. – Сегодня я не в настроении язвить.

– Не обращай внимания, – сказала Марго. – У Билла есть малоприятная привычка появляться внезапно. Входи же.

– Да, и устраивайся поудобнее, – добавил Смитбек, многозначительно указывая на стул перед терминалом.

Мориарти неторопливо сел, взглянул на Смитбека, потом на Марго, затем снова на журналиста.

– Насколько я понимаю, вы хотите, чтобы я запросил инвентарные данные.

– Если ничего не имеешь против, – спокойно произнесла Марго.

Присутствие Смитбека могло навести на мысль, что между ними есть сговор.

– Ладно. – Мориарти положил пальцы на клавиатуру. – Смитбек, отвернись. Пароль, сам понимаешь.

База данных музея содержала сведения о каждом из миллионов занесенных в каталог предметов музейной коллекции. Поначалу она была доступна всем служащим. Однако кто-то из руководства испугался того, что подробные описания артефактов и места их хранения могут стать известны каждому. Теперь доступ к этой программе имели только старшие служащие – от помощника хранителя, как Мориарти, и выше.

Мориарти угрюмо нажимал клавиши.

– Я ведь могу схлопотать за это выговор, – заметил он. – Доктор Катберт очень строг. Почему ты не обратилась с этой просьбой к Фроку?

– Я же сказала, что не могу увидеться с ним, – ответила Марго.

Мориарти нажал клавишу «ВВОД».

– Вот, пожалуйста, – сказал он. – Смотрите быстрее. Больше запрашивать не буду.

Марго со Смитбеком уставились на экран, по которому медленно ползли зеленые буквы.

ИНВЕНТАРНЫЙ ФАЙЛОВЫЙ НОМЕР 1989–2006

ДАТА: 4 АПРЕЛЯ 1989 Г.

СОБИРАТЕЛИ: ДЖОН УИТТЛСИ, ЭДВАРД МАКСУЭЛЛ И ДР.

КАТАЛОГИЗАТОР: ХЬЮГО С. МОНТЕГЮ

ИСТОЧНИК: АМАЗОНСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ УИТТЛСИ – МАКСУЭЛЛА

МЕСТО ХРАНЕНИЯ: ЗДАНИЕ 2, ЯРУС 3, СЕКЦИЯ 6, ХРАНИЛИЩЕ 144

ПРИМЕЧАНИЕ: НИЖЕУКАЗАННЫЕ ВНЕСЕННЫЕ В КАТАЛОГ ПРЕДМЕТЫ ПОЛУЧЕНЫ 1 ФЕВРАЛЯ 1989 ГОДА В СЕМИ ЯЩИКАХ, ОТПРАВЛЕННЫХ ЭКСПЕДИЦИЕЙ УИТТЛСИ – МАКСУЭЛЛА С ВЕРХОВЬЕВ РЕКИ ШИНГУ. ШЕСТЬ ЯЩИКОВ УПАКОВАНЫ МАКСУЭЛЛОМ, ОДИН УИТТЛСИ. УИТТЛСИ И ТОМАС Р. КРОКЕР-МЛАДШИЙ НЕ ВЕРНУЛИСЬ ИЗ ЭКСПЕДИЦИИ И ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО МЕРТВЫ. МАКСУЭЛЛ И ОСТАЛЬНЫЕ ЧЛЕНЫ ЭКСПЕДИЦИИ ПОГИБЛИ В АВИАКАТАСТРОФЕ ПО ПУТИ В США. СОДЕРЖИМОЕ ЕДИНСТВЕННОГО ЯЩИКА УИТТЛСИ ЧАСТИЧНО ВНЕСЕНО В КАТАЛОГ; ЭТО ПРИМЕЧАНИЕ ПОДВЕРГНЕТСЯ ИЗМЕНЕНИЮ, КОГДА СОДЕРЖИМОЕ ЭТОГО ЯЩИКА И ЯЩИКОВ МАКСУЭЛЛА БУДЕТ ВНЕСЕНО В КАТАЛОГ ПОЛНОСТЬЮ. ОПИСАНИЯ ВЗЯТЫ ИЗ ЖУРНАЛА, ГДЕ ЭТО БЫЛО ВОЗМОЖНО.

ХСМ 4/89

– Видели? – спросил Смитбек. – Интересно, почему каталогизация так и не завершена.

– Ш-ш-ш, – прошипела Марго. – Я стараюсь все запомнить.

№ 1989–2006.1.

ТРУБКА ДЛЯ ВЫДУВАНИЯ СТРЕЛ И СТРЕЛЫ. НИКАКИХ ДАННЫХ.

СТАТУС: Я.

№ 1989–2006.2.

ЛИЧНЫЙ ЖУРНАЛ УИТТЛСИ, С 22 ИЮЛЯ 1987 ПО 17 СЕНТЯБРЯ 1987.

СТАТУС: В. И.

№ 1989–2006.3.

2 ПУЧКА ТРАВЫ, ПЕРЕВЯЗАННЫХ ПЕРЬЯМИ ПОПУГАЯ, ИСПОЛЬЗОВАЛИСЬ КАК ШАМАНСКИЙ ФЕТИШ, ВЗЯТЫ ИЗ ПОКИНУТОЙ ХИЖИНЫ.

СТАТУС: Я.

№ 1989–2006.4.

ИЗЯЩНО ВЫРЕЗАННАЯ СТАТУЭТКА ЗВЕРЯ. ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО ИЗОБРАЖЕНИЕ «МБВУНА». СМ. ЖУРНАЛ УИТТЛСИ, С. 56–59.

Статус: Н. В.

№ 1989–2006.5.

ДЕРЕВЯННЫЙ ПРЕСС ДЛЯ РАСТЕНИЙ, ПРОИСХОЖДЕНИЕ НЕИЗВЕСТНО, ВЗЯТ ВБЛИЗИ ОТ ПОКИНУТОЙ ХИЖИНЫ.

СТАТУС: Я.

№ 1989–2006.6.

ДИСК С РЕЗНЫМИ РИСУНКАМИ.

СТАТУС: Я.

№ 1989–2006.7.

НАКОНЕЧНИКИ КОПИЙ РАЗНЫХ РАЗМЕРОВ И В РАЗНОМ СОСТОЯНИИ.

СТАТУС: Я.

ПРИМЕЧАНИЕ: ВСЕ ЯЩИКИ ВРЕМЕННО ПОМЕЩЕНЫ В СОХРАННУЮ ЗОНУ, ЯРУС 2Б, ПО УКАЗАНИЮ ЙЕНА КАТБЕРТА 20/III 1995 Г.

– Что означают эти коды? – спросил Смитбек.

– Указывают местонахождение артефакта в настоящее время, – ответил Мориарти. – «Я» означает, что он еще в ящике. «Н. В.» – на выставке. «В. И.» – временно изъят. Существуют и другие…

– Временно изъят? – переспросила Марго. – И это все, что помечается? Неудивительно, что журнал исчез.

– Не все, конечно, – сказал Мориарти. – Тот, кто берет предмет, должен за него расписаться. Эта база данных иерархична. Можно узнать больше подробностей, если перейти на другой уровень. Смотрите, покажу.

Он нажал несколько клавиш.

Выражение его лица изменилось.

– Странно.

На экране появилась надпись:

НЕВЕРНЫЕ ЗАПИСЬ ИЛИ ОТНОШЕНИЕ

ПРОЦЕСС ОСТАНОВЛЕН

Мориарти нахмурился.

– В этой записи ничего нет о журнале Уиттлси.

Он очистил экран и вновь стал нажимать клавиши.

– С другими записями все в порядке. Видите? Вот подробная запись о статуэтке.

Марго вгляделась в экран.

ПОДРОБНАЯ РАСПЕЧАТКА

ПРЕДМЕТ 1989–2006.4.

##############################

Изъят: КАТБЕРТОМ Й. 40123

С санкции: КАТБЕРТА Й. 40123

Дата изъятия: 17/III 1995

Куда: ВЫСТАВКА «СУЕВЕРИЯ», СТЕНД 415, ИНВ. № 1004

Цель: ДЕМОНСТРАЦИЯ

Дата возвращения:

#############################

Изъят: ДЕПАРДЬЕ Б. 72412

С санкции: КАТБЕРТА Й. 40123

Дата изъятия: 10/I 1990

Куда: АНТРОПОЛОГИЧЕСКАЯ ЛАБОРАТОРИЯ № 2

Цель: ПЕРВОНАЧАЛЬНОЕ ИЗУЧЕНИЕ

Дата возвращения: 10/V 1990

##############################

КОНЕЦ РАСПЕЧАТКИ

=:?

– Ну и что? Мы знаем, что журнал утерян, – сказала Марго.

– Даже если утерян, подробная распечатка должна остаться, – ответил Мориарти.

– На эту информацию есть знак ограничения доступа?

Мориарти покачал головой и нажал еще несколько клавиш.

– Вот оно что, – сказал он наконец, показывая на экран. – Подробная запись стерта.

– То есть сведения о местонахождении журнала уничтожены? – спросил Смитбек. – Разве это допустимо?

Мориарти пожал плечами:

– Для этого требуется идентификатор «Совершенно секретно».

– Да и зачем кому-то могло такое понадобиться? – спросила Марго. – Может, причина в утренней неполадке с компьютером?

– Нет, – ответил Мориарти. – Я только что сделал запрос. Запись стерта раньше, по крайней мере до вчерашнего вечера. Точнее сказать не могу.

– Стерта, значит? – сказал Смитбек. – Безвозвратно исчезла. До чего четко, аккуратно. До чего кстати. Я начинаю усматривать здесь систему, и притом весьма гнусную.

Мориарти выключил терминал и откинулся на спинку стула:

– Твои теории заговора меня не интересуют.

– Может, это было случайностью? Или ошибкой? – спросила Марго.

– Сомнительно. База данных имеет встроенные средства контроля за целостностью. Я бы увидел сообщение об ошибке.

– В чем же тогда дело? – не отставал Смитбек.

– Понятия не имею, – пожал плечами Мориарти. – Но проблема эта в лучшем случае тривиальна.

– И это все, на что ты способен? – Смитбек презрительно фыркнул. – Тоже мне компьютерный гений!

Обиженный Мориарти поправил сползшие очки и поднялся.

– Меня все это совершенно не интересует. Иду в кафетерий. – Он направился к двери. – Марго, разобраться с кроссвордом помогу тебе в другой раз.

– Ну вот, – сказала Марго, когда дверь за ним закрылась. – Знаешь, Смитбек, ты в высшей степени тактичен. Джордж ведь пошел нам навстречу, подключил к базе данных.

– Да, и что мы узнали? Ерунду. В каталог внесено содержимое только одного из ящиков. Записи Уиттлси по-прежнему неизвестно где. – Журналист самодовольно взглянул на девушку. – А вот я сделал важное открытие.

– Напиши о нем в своей книге, – зевнула Марго. – Тогда я ее почитаю. Если смогу найти в библиотеке.

– И ты, Брут? – Смитбек усмехнулся и протянул ей сложенный лист бумаги. – Взгляни-ка.

На листе была фотокопия статьи из новоорлеанской газеты «Таймс-Пикаюн» от 17 октября 1988 года.

ВОЗЛЕ НОВОГО ОРЛЕАНА К БЕРЕГУ ПРИБИЛО СУДНО-ПРИЗРАК

Энтони Анастазия, специально для «Таймс-Пикаюн»

Байю-Гроув, 16 октября. Возле этого приморского городка вчера выбросило на мель небольшое грузовое судно, направлявшееся в Новый Орлеан. Подробностей пока немного, однако первые сообщения указывают, что все члены команды были зверски убиты в море. Весть о выброшенном на мель судне поступила от береговой охраны в понедельник в 23.45.

Судно это, «Стрелла де Венесуэла», сухогруз водоизмещением 18 000 тонн, плававшее под гаитянским флагом, совершало рейсы по Карибскому морю и основным торговым маршрутам между Южной Америкой и США. Повреждения незначительны, груз как будто бы нетронут.

В настоящее время неизвестно, как члены команды встретили смерть и удалось ли кому-нибудь спастись. Анри Лаплаж, летчик частного вертолета, осмотревший выброшенное судно, сообщил, что «трупы разбросаны по фордеку, словно на людей напало какое-то дикое животное. Я видел человека, свисавшего из иллюминатора мостика, затылок его пробит. Это похоже на бойню, я никогда не видел ничего подобного».

Местные и федеральные власти совместно пытаются расследовать эти убийства, определенно самую жестокую бойню, известную за новейшую историю судоходства. «Мы рассматриваем несколько версий, но пока не пришли ни к какому заключению», – сказал Ник Ли, представитель полиции. Хотя никаких официальных комментариев не было, федеральные источники сообщают, что в качестве возможных мотивов рассматриваются мятеж, убийство из мести конкурентами и пиратство.

– Господи, – прошептала Марго. – Описанные тут раны…

– …напоминают те, что обнаружены здесь на трех трупах, – угрюмо кивнул Смитбек.

Марго нахмурилась:

– Те убийства произошли почти семь лет назад. Должно быть, это совпадение.

– Вот как? – сказал Смитбек. – Я согласился бы с тобой, если бы на борту того судна не находились ящики Уиттлси!

– Что?!

– Это так. Я отыскал коносаменты. Ящики были отправлены из Бразилии в августе восемьдесят восьмого года – насколько я понимаю, почти через год после того, как экспедиция распалась. В Новом Орлеане, пока шло расследование, они лежали на таможне. И прибыли в музей почти через полтора года.

– Ритуальные убийства следовали за ящиками от самой Амазонки! – воскликнула Марго. – Но это означает…

– Это означает, – угрюмо сказал Смитбек, – что я больше не буду смеяться, слыша разговоры о проклятии, тяготевшем над той экспедицией. И что тебе следует держать дверь запертой.

Телефонный звонок заставил обоих вздрогнуть.

– Марго, дорогая, – послышался в трубке голос Фрока. – Что нового?

– Доктор Фрок! Мне хотелось бы зайти к вам на несколько минут. Как только вы сможете принять меня.

– Превосходно! – ответил ученый. – Дайте мне чуть-чуть времени отправить часть бумаг со стола в мусорную корзину. Ну, скажем, в час?

– Спасибо, – ответила Марго. И обернувшись, сказала: – Смитбек, мы должны…

Однако журналиста уже и след простыл.

Без десяти час к ней снова постучали.

– Кто там? – спросила она через запертую дверь.

– Это я, Мориарти. Можно войти, Марго? Я только хотел извиниться, – сказал он, отказавшись от предложения сесть. – Дело в том, что Билл иногда становится невыносимым. И похоже, никогда не уймется.

– Джордж, извиняться должна я, – ответила Марго. – Я не знала, что Смитбек внезапно появится.

Она собралась было рассказать ему о газетной статье, но передумала и принялась укладывать сумку.

– Вот еще что, – добавил Мориарти. – За обедом я сообразил, что, возможно, есть способ разузнать побольше о той стертой записи. Насчет журнала Уиттлси.

Марго бросила сумку и взглянула на севшего к терминалу Мориарти.

– Видела ты сообщение, когда входила в сеть? – спросил он.

– О неполадке с компьютером? Да. Сегодня утром меня дважды блокировали.

Мориарти кивнул:

– Сообщалось также, что файлы начнут восстанавливать с резервных лент в полдень. Для полного восстановления требуется около тридцати минут. Значит, все должно быть уже готово.

– Ну и что?

– Видишь ли, на резервной ленте содержатся двух-трехмесячные архивные записи. Если подробная запись о журнале Уиттлси стерта в течение двух последних месяцев и если резервная лента все еще на катушке в обработке данных, то я, наверное, смогу ее найти.

– Правда?

Мориарти кивнул.

– Ну так найди!

– Тут есть определенный элемент риска, – ответил Мориарти. – Если оператор системы заметит, что к ленте был доступ… то сможет проследить его до твоего компьютера.

– Рискну, – сказала Марго. – Послушай, Джордж, я знаю, ты считаешь все это бессмысленной затеей, и не могу осуждать тебя. Но у меня нет сомнений, что ящики Уиттлси имеют отношение к убийствам. Не знаю какое, но, возможно, журнал мог бы нам что-то поведать. Не знаю и с кем мы имеем дело – с маньяком, со зверем, с чудовищем. А неведение пугает меня. – Она мягко взяла руку Мориарти и сжала ее. – Но может быть, здесь мы чего-то добьемся. Нужно попытаться.

Увидев, что Джордж краснеет, она убрала руку. Застенчиво улыбаясь, Мориарти повернулся к клавиатуре.

– Начали, – сказал он.

Пока Мориарти занимался делом, Марго расхаживала по комнате.

– Ну как? – спросила она наконец, подойдя к терминалу.

– Пока не знаю, – ответил Мориарти, глядя на экран и набирая команды. – Я добрался до этой ленты, но протокол, кажется, испорчен, контроль циклическим кодом не действует. Можно получить искаженные данные или вообще ничего не получить. Я, так сказать, вхожу с черного хода, надеясь избежать внимания. Такой поиск бывает очень медленным.

Потом щелканье клавишей прекратилось.

– Марго, – негромко произнес Мориарти. – Нашел.

На экране появились строчки.

ПОДРОБНАЯ РАСПЕЧАТКА

ПРЕДМЕТ 1989–2006.2.

################################

Изъят: РИКМЕН Л. 53210

С санкции: КАТБЕРТА Й. 40123

Дата изъятия: 15/III 1995

Куда: ЛИЧНОЕ НАБЛЮДЕНИЕ

Цель:

Дата возвращения:

################################

Изъят: ДЕПАРДЬЕ Б. 72412

С санкции: КАТБЕРТА Й. 40123

Дата изъятия: 10/I 1990

Дальше шел набор бессмысленных символов.

– Черт! – воскликнул Мориарти. – Я опасался этого. Текст умышленно испорчен. Видишь? След обрывается.

– Да, но посмотри! – взволнованно сказала Марго.

Мориарти воззрился на экран:

– Журнал две недели назад взяла миссис Рикмен с разрешения доктора Катберта. Даты возвращения нет.

Марго возмущенно фыркнула:

– Катберт говорил, что журнал утерян.

– Тогда почему же эта запись уничтожена? И кто ее уничтожил? – заговорил Мориарти. Внезапно глаза его округлились. – О господи, надо снять мою блокировку, пока нас никто не засек.

Его пальцы заплясали по клавишам.

– Джордж, – обратилась к нему Марго. – Понимаешь, что это означает? Они взяли журнал из ящика еще до того, как начались эти убийства. Примерно тогда же Катберт распорядился перенести ящики в сохранную зону. Теперь они утаивают улики от полиции. Почему?

Мориарти нахмурился:

– Ты заговорила, как Смитбек. Этому может быть тысяча причин.

– Назови хотя бы одну, – потребовала Марго.

– Самая вероятная: кто-то стер подробную запись прежде, чем Рикмен могла добавить сообщение об утерянном артефакте.

Марго покачала головой:

– Не может быть. Слишком много совпадений.

– Марго… – начал было Мориарти. И вздохнул. – Послушай, – терпеливо продолжил он, – время сейчас для всех нас тяжелое, особенно для тебя. Я знаю, тебе предстоит принять нелегкое решение, а тут такой кризис…

– Эти убийства совершены не каким-то обычным маньяком, – раздраженно перебила Марго. – Я не сошла с ума.

– Я и не говорю этого, – снова заговорил Мориарти. – Просто считаю, что ты должна предоставить заниматься этим делом полиции. Сосредоточиться на своих делах. Копание в этом не поможет тебе определиться со своим будущим. – Он сглотнул. – И не вернет твоего отца.

– Нет уж! – вспыхнула Марго. – Ты не… – Взглянув на стенные часы, она оборвала фразу на полуслове. – Господи, я опаздываю на встречу с доктором Фроком.

Девушка схватила сумку и бросилась к двери. Но, едва шагнув за дверь, обернулась:

– С тобой я еще поговорю.

Дверь громко хлопнула.

«Господи, – подумал Мориарти, сидя перед погасшим экраном, подперев руками голову. – Если аспирантка, занимающаяся генетикой растений, всерьез полагает, что Мбвун может разгуливать по музею, – если даже Марго Грин начинает за каждой дверью видеть заговоры, – то чего ждать от остальных служащих?»