Текст книги "Интервью любви"

Автор книги: Линдсей Армстронг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Нив снова опустилась в кресло. Ее вдруг охватило смущение. А если бы не только разговаривали?..

Их взгляды встретились. Нив поняла, что его тоже посетила подобная мысль.

Нет, не мысль, а желание…

Надо бежать из этой чудесной, уютной комнаты, здесь опасно оставаться…

– Я чувствую себя незваным гостем, как будто я… – Она покачала головой.

– Вторглись на чужую территорию? – тихо подсказал он.

– Но вы завели разговор о Молли, – сказала Нив хзащищаясь. – И, кстати, вы не хотели, чтобы наши пути снова пересеклись…

– А вы сделали все, чтобы они пересеклись… Нет, нет, – Роб вытянул вперед руку успокаивающим жестом, – я вас не обвиняю в том, что случилось. Но вы могли бы предупредить меня.

– Знали бы вы, сколько раз я хваталась за телефонную трубку, – сказала она с сердцем. – Но всякий раз бросала ее: почему-то была уверена, что вы не придете и вообще все, что происходит между нами, несерьезно и не стоит из-за этого беспокоиться. И… я пойду, – сказала она охрипшим от волнения голосом.

– Одна? Вы думаете, что я отпущу вас одну так поздно? Джефф…

– Нет, пожалуйста. – Она не дала ему закончить. – Я возьму такси. – И, не успел он опомниться, выскочила из комнаты.

В субботу квартира Нив просто сверкала чистотой, домашние дела были переделаны, ногти ухожены, волосы вымыты и блестели, одежда приведена в порядок.

На улице было холодно и сыро. Она глянула в окно на сгущающиеся сумерки, и ее охватило острое чувство одиночества. Как же получилось, что ее размеренная жизнь вдруг дала сбой? Стоило появиться Робу, и вот в ее душе уже нет ни покоя, ни удовлетворения, ни радости от работы. Зато появились смятение и странные желания. Хотя зачем лукавить с собой? Желание одно и вполне конкретное…

Но ведь он не свободен, напомнила она себе. И в инвалидной коляске. И с ужасным характером. И ведет себя так, как ему заблагорассудится. Может быть абсолютно невыносимым, а порой вдруг обезоруживающе мягким. Вот он всего лишь посидел и поговорил с ней о том, о сем, а она…

Что она? Да ничего! Она счастлива, просто счастлива, хотя и несколько необычно… как-то духовно счастлива… Ну конечно, ведь не было, никакого физического напряжения. Нив горько улыбнулась, вспомнив свои весьма «физические» ощущения в тот вечер.

Она тряхнула головой. Не стоит об этом думать, надо работать.

В комнате становилось прохладно, она включила кондиционер. И, решив расслабиться, налила себе бокал сухого белого вина.

Затем включила компьютер – надо же отработать вечеринку…

Неожиданно в дверь позвонили. Нив удивилась, но пошла посмотреть, решив не снимать дверной цепочки. Кто бы это мог быть?

– Вот это правильно, раз вы одна в доме, – сказал Роб Стоу. – Разумеется, мы с вами не договаривались, но я подумал, если уж «Квинсленд» выиграл, а вы за него болеете, то почему бы мне не угостить вас обедом? И вот, принес его с собой.

Нив ошалело моргала.

– Вы же не собираетесь держать меня на пороге, Нив? – жалобно произнес он.

Она отстегнула цепочку, чтобы впустить гостя в дом. Шофер Джефф вынимал из машины коробки и ведерко со льдом и бутылкой вина.

– Мисс Вильяме, благодарю, что изволили впустить, а то я уже решил поворачивать назад.

Пять минут спустя Джефф ушел, забрав с собой коляску, которую Роб сменил на костыли. Роб был благополучно усажен в кресло, и Нив стала исследовать содержимое коробок. У нее потекли слюнки, когда она обнаружила овощное рагу, зажаренную до хрустящей коричневой корочки курицу в фольге, жареный картофель, свежеиспеченные булочки и лимонный пирог.

– Джуди приготовила? – спросила Нив, оторвав наконец голову от содержимого коробок.

– Джуди, конечно, – кивнул Роб. – И просила вам передать, что тоже болеет за «Квинсленд». Измена в моем собственном доме!

– Я и не знала, что они выиграли, – сказала Нив и тотчас же прикусила губу. Она даже не знала, что болеет за них.

Нив подняла фужер с вином, как бы салютуя победе любимой команды, и, лукаво улыбаясь, провозгласила:

– Так держать, «Квинсленд»! Но… – Она запнулась. – Как вы меня нашли? В телефонном справочнике моего номера нет.

– Зато есть номер телефона Джорджа.

– Ах, вот оно что! Джордж!

– Не браните его. Я выкрутил ему руки. Бедняге некуда было деваться, – сказал Роб серьезным тоном.

– Хотелось бы верить, но думаю, что вам не пришлось слишком много стараться. А что вы ему сказали?

Он поудобнее расположился в кресле и вытянул ноги. На нем был твидовый пиджак, синяя майка с круглым вырезом и джинсы. Глаза его лукаво блеснули.

– Ничего особенного. Сказал, что хочу увидеться с вами.

– Он захочет узнать подробности, – мрачно пробормотала она.

– Не обращайте на него внимания, – посоветовал Роб. – Чем вы занимались весь день? – спросил он, когда Нив налила вино, задернула занавеси на окнах и включила свет.

Она опустилась на стул напротив него.

– Пыталась заставить себя живописать светские тусовки.

Его взгляд заскользил по ее блестящим волосам и овальным бледно-розовым ногтям. На ней был ярко-голубой спортивный костюм, на ногах розовые носки и сандалии. Интересно, сознает ли она, насколько привлекательно выглядит? Или равнодушна к своей внешности? Но какая женщина, даже самая деловая, равнодушна к своей внешности?

– Вы удивитесь, если узнаете, что мне всегда хотелось попробовать себя в журналистике, – сказал он, стараясь не поддаваться ее обаянию. – Но как начать, я не знаю, нет никаких идей!

– Лично мне тоже не всегда легко, особенно в начале. Я вот целый день мучаюсь в поисках нужного слова, а сейчас вдруг подумала – надо просто писать, что видишь, а я вижу «светскую львицу, страстную болельщицу сборной Нью-Саут-Уэйлз, в светло-голубом джемпере, белой шелковой юбке, с жемчугами на шее и в ушах».

– Нив, вы не в курсе, что Тони не родилась светской дамой. Ее отец был торговцем рыбой, который создал империю, торгующую мороженой рыбой.

Нив чуть не подавилась глотком вина.

– Удивительно, не правда ли? – заметил Роб с усмешкой. – Но вместе с миллионами отца она получила отвращение к рыбе и иногда ругается как торговка.

– Тогда она вдвойне удивительная женщина, раз смогла стать такой изысканной дамой.

– Она вышла замуж за аристократа, правда негодяя, который попортил ей много крови.

– Тони рассказывала мне, как вы… помогли ей справиться с этим. – Нив решила ничего не скрывать.

Он удивился:

– Зачем она это сделала? Нив нервно сглотнула.

– Я не знаю… – Она внимательно рассматривала фужер с вином в своей руке, затем в замешательстве подняла глаза на Роба. – Вы говорили мне, что не свободны. Но тогда зачем все это… и вчера вечером? – произнесла она беспомощно.

Роб с минуту мрачно смотрел на нее.

– Я решил, что в домашней обстановке смогу вам все объяснить.

– Мы можем поесть, пока вы будете выполнять свое намерение? – казалось, слова застревали у нее в горле.

– Перед вашим приходом у меня было скверное настроение. Впервые с тех пор, как приехала в Сидней, я… почувствовала себя одинокой. У меня пропала уверенность, что я на правильном пути.

Он покрутил рюмку с вином и, нахмурившись, взглянул на нее.

– Что вы имеете в виду?

– Ну… – Нив запнулась и обвела взглядом свою уютную комнату: шкаф, семейные фотографии в рамках, несколько красивых керамических ваз – все, что она подбирала с любовью и вкусом. – Я создавала свой дом и была уверена, что всего этого достигла благодаря своей работе, дающей возможность жить в хорошем месте, быть в центре культурных и иных новостей, вести насыщенную интеллектуальную жизнь. Но сегодня я подумала, что все эти успехи и радости не доставляют мне прежнего удовлетворения, потому что мне не с кем их разделить. Одиночество хорошо в меру… Конечно, это совсем не значит, что я хочу жить с кем-то, лишь бы поговорить. Нет, мне нужен настоящий друг, вроде вас. В вашем присутствии мне становится так хорошо, я с таким наслаждением откровенничаю с вами, что становится странно… – Она сердито отпила глоток вина. – Даже когда вы меня оскорбляли, я не обижалась и с удовольствием отбивала удары.

– То же самое я могу сказать и про себя. – Роб наслаждался и ее видом, и тем, как строится их разговор, но счел нужным съехидничать: – Может, вам нравится разговаривать со мной, потому что я абсолютно безопасен для вас как мужчина? Должен предупредить, что не так уж я и безопасен, – добавил он, – хотя можете быть уверены, не стану набрасываться на вас.

Нив не нашлась что ответить. К счастью, зазвонил телефон. Это был Джордж Мэйтленд.

– Нив, – сказал он сердечно, – как там у тебя, все нормально?

– …Что? – спросила она в замешательстве.

– Вечеринка у миссис Симпсон! Готов материал? – Джордж Мэйтленд перешел на серьезный тон. – Я решил: позвоню и узнаю, может, ты сидишь и скрежещешь зубами от злости. Все-таки это не твой жанр, я прав?

– Джордж, если хочешь знать, я уже начала работать.

– Ну-ну, рад. Кстати, Роб Стоу не звонил тебе? – И в трубке послышался добродушный смех Джорджа. – Знаешь, ему трудно ответить «нет»! Передай ему от меня привет. Увидимся в понедельник! – с этими словами Джордж повесил трубку.

– Джордж проверяет вас? – усмехнулся Роб.

– Джорджа заело любопытство. Так на чем мы остановились?

На ее лице было такое выражение, что Роб рассмеялся.

– Я только что уверял, что не буду бросаться на вас.

Нив потерла лицо руками.

– Я совсем запуталась. Иногда Джордж Мэйтленд просто сводит меня с ума!

– О, я думаю, он делает это из самых лучших побуждений, – лениво протянул Роб. – Он предупредил меня, чтобы я вас не расстраивал.

Глаза у Нив чуть не сошлись в одной точке, когда она представила, как Джордж с кулаками выступает в ее защиту. С чего это вдруг?

– И чем же вы могли бы меня расстроить? – недоуменно спросила она.

– О, Джордж – тертый калач, ему ясно, что мы проявляем интерес друг к другу. Нив! Раз уж мы об этом заговорили, скажите, вы на самом деле видите во мне родственную душу?

– Ну… – Нив перевела дыхание. – Да. Роб беспокойно зашевелился в кресле и, переменив позу, негромко произнес:

– Пожалуй, я мог бы сказать то же самое и о себе. – Он посмотрел на нее с иронической улыбкой. – Вы знаете, почему одна красивая женщина оставляет нас холодными, а другая нет? Не отвечайте. – Его губы скривились. – Я тоже не знаю. Но с того момента, как вы вошли в мой дом – нет, даже прежде, чем вы вошли в мой дом…

– Что вы имеете в виду? – Она в недоумении нахмурилась.

Он пожал плечами.

– Я сидел в своем кабинете и смотрел в окно, как вы идете по тротуару. С того момента я у ваших прекрасных ног. Да-да, не перебивайте, именно этой своей походкой вы вошли мне в сердце, но…

– Вы… думали, что я… просто прохожая? – запинаясь, уточнила она.

– Да. – На секунду лицо его посуровело.

– Затем, когда вы мне, в сущности, предложили убираться ко всем чертям…

– Я этого не говорила. – Она все еще не могла оправиться от его признания.

– Нив, наверное, в нас обоих намного больше высокомерия, чем мы думаем.

Их взгляды скрестились. Они не отрывали глаз друг от друга, пока она не махнула рукой, неохотно соглашаясь с его утверждением.

– Но с того самого момента не только ваша походка, а потом манера разговаривать со мной поразили меня, но и ваши прекрасные фиалковые глаза, нежное лицо, ваша фигура. С той минуты меня влечет к вам и физически, и духовно.

Нив сидела некоторое время без движения, опустив глаза. Затем ресницы ее затрепетали, и она посмотрела на него.

– Спасибо. Мне… я рада, рада тому, что вы сказали. – Она помолчала. – Но я пока не могу ответить на ваше чувство… то есть я подумаю об этом.

Он не произнес ни слова. Протянул через стол руку и накрыл ее ладонь. Его рука, худая, с длинными, тонкими пальцами и в то же время удивительно сильная, потрясла ее – оказывается, можно влюбиться даже в мужские руки?

Затем он откинулся на спинку кресла и потер виски.

– Что с вами? – спросила Нив с беспокойством.

– Все в порядке. Если Джуди не услышит, что вы в восторге от ее лимонного пирога, то мне грозит голодная смерть.

– Сейчас принесу, – улыбнулась она.

Они наслаждались десертом и говорили на отвлеченные темы. Затем Роб предложил:

– Я знаю один кофейный бар в клубе «Роке». Их фирменный напиток – кофе по-венски. Вы растаете от удовольствия.

– На улице дождь. Как мы туда доберемся? К вашему сведению, я и сама могу приготовить хороший кофе – не хуже венского!

– Мне кажется, смена обстановки могла бы… – Он пожал плечами. – Вызовем такси, дождь не такой сильный. Мне очень нравится, как огни отражаются в мокром асфальте. – Он хитро улыбнулся. – Это обычное кафе. Накиньте плащ, а все остальное… – он с красноречивым восхищением оглядел ее.

Нив слегка покраснела. Ей вдруг пришло в голову, что объясняться по поводу Молли Кон-дрен будет для него очень непросто.

– Хорошо, – медленно произнесла она. – Если вы действительно этого хотите.

– Очень, Нив.

Моросил мелкий дождь. Такси везло их в клуб «Роке» на другой стороне Круговой набережной, напротив Сиднейского оперного театра. Огни, отражающиеся в мокром асфальте, придавали городу сказочный вид.

Роб шел к такси и потом в кафе на костылях. Тем не менее, он вполне справился, и вскоре они сидели в полумраке похожего на пещеру, но очень уютного кафе, вдыхая восхитительный аромат кофе.

Роб выглядел оживленно. В его густых темных волосах, на плечах, обтянутых твидовым пиджаком, блестели капли дождя. Оглядевшись и потянув носом воздух, он тут же объяснил свое состояние:

– Я так долго не мог делать самых простых вещей, а сейчас будто… вышел из тюрьмы.

Нив улыбнулась ему такой теплой и понимающей улыбкой, что у него перехватило дыхание. Он взял ее за руку и так сидел некоторое время, ожидая, пока официант принесет заказ, потом решился…

– У нас с Молли, – сказал он, когда они принялись за кофе, – несколько лет назад был роман… Не надо, молчите, – предупредил он, видя, как расширились ее глаза, и добавил с легкой усмешкой: – Не только вы можете читать чужие мысли. Но не подумайте, что в Сиднее полно женщин, с которыми у меня был роман. Просто так сложилось, что Молли и Тони, несмотря на прошлое, остаются моими друзьями. Мы с Молли в свое время решили расстаться с обоюдного согласия. Она влюбилась в другого человека. Ей очень хотелось уехать за границу и стать известной за пределами Австралии. Случилось так, что ее новый друг как раз в это время приобрел имя за рубежом. А я… мне нужно было продолжать свое дело. В наших отношениях… не знаю, как бы выразиться поточнее. Дело в том, что мы были друзьями, потом как-то плавно перешли к другим отношениям и стали любовниками. Честно говоря, и о браке-то никогда серьезно не задумывались.

– Понятно, – решилась вставить слово Нив.

– Как бы там ни было, – продолжал Роб, – примерно три года назад Молли вернулась с Порцией, заявив, что с отцом девочки у нее ничего не вышло. Она вернулась знаменитой, и вся старая гвардия – Билл, Банни и Тони – вновь приняли и обласкали ее. И я тоже – как ДРУГ.

Он помолчал, затем сказал:

– Я помог ей привести в порядок финансовые дела. Молли ужасно беспомощна в этих вопросах, бывало, вообще не имела за душой ни гроша. И потом, я привязался к девочке, вы же видите, как она очаровательна.

– Верно, – согласилась Нив.

– Потом я попал в аварию и… – Он замолчал и уставился в какую-то точку над головой Нив. – Полгода я провалялся в больнице, и Молли… просто переехала ко мне, ухаживала за мной. Я ей безмерно благодарен.

– Расскажите мне о ней, – тихо попросила Нив.

Он улыбнулся.

– Молли уникальна, несмотря на всю ее беспомощность в денежных делах. Она приходила ко мне в больницу каждый день, хотел я этого ее или нет, даже в самые тяжелые дни, когда мне не хотелось никого видеть. Она ходила по больнице, раздавала автографы, веселила больных, приносила им цветы и шоколад, звонила их родственникам… – Он замолчал и покачал головой. – Вместе с Порцией.

– Ее тоже приводили?

– Порция приносила мне мозаичные картинки и собирала со мной, читала мне книжки. Когда меня перевезли домой, они были рядом, и это наполнило мою жизнь каким-то смыслом. Мне доставляет удовольствие заботиться о девочке: например, поместить ее в хорошую школу, купить отличного пса – она всегда хотела иметь собаку. Вообще, забот хватает: нужно решать, что делать с карьерой Молли. Она забросила работу, пока я находился в госпитале. Вот так в моем холостяцком доме, полном жизни и движения, появился еще и домашний очаг, который прежде мне не был нужен. Молли с Порцией не обижались на меня, даже когда я был жутко невыносим. Молли страстно хочет, чтобы мы поженились, а я не могу отплатить ей за все черной неблагодарностью и не исполнить ее желание.

Нив вытерла одинокую слезинку на щеке и поблагодарила Бога за то, что они сидят в полумраке.

Роб все так же монотонно продолжал:

– Я буду чувствовать себя виноватым, хотя бы из-за Порции, потому что Молли – плохая мать. Нет, конечно, Молли славная, щедрая женщина. Она делала для меня такое, что не всякому захочется даже увидеть, не только сделать, но она легкомысленна.

– Я все понимаю. – Нив оглянулась вокруг, потом неохотно посмотрела на него. – Но вы же не влюблены в нее? Вы не любите ее?

– Люблю. Во всяком случае, смогу полюбить.

– Но захочет ли она этого? Захочет, чтобы на ней женились из благодарности? – медленно произнесла Нив.

– У меня, конечно, много недостатков, но я не настолько низок, чтобы дать ей это понять.

– Вы полагаете, что сможете ее обмануть?

– Я уже сделал это. Но она не хочет ждать, пока я начну нормально ходить, считает, что я долго буду в таком состоянии.

Нив хотела спросить его о Порции – предполагает ли он, что она его дочь? Абсолютно ясно, что ему и в голову такая мысль не приходила, хотя сходство налицо. Или ей это показалось? И не только внешнее, между ним и Порцией явно существует какая-то внутренняя связь.

– О чем вы думаете? – спросил он. Нив улыбнулась.

– Если бы это не касалось меня, думаю, я сказала бы, что такой брак обречен на неудачу.

– Иногда браки по расчету очень удачны.

– Пока не появится кто-то третий, – еле слышно пробормотала девушка. Роб грустно улыбнулся.

– Если появится, я быстро освобожусь от брачных обязательств. Но позвольте мне дать вам совет прежде… чем мы разойдемся, – услышала Нив его тихий голос. – Если кому и грозит превратиться в отшельника, то не мне, а вам. Живите полной жизнью. Я вовсе не говорю, чтобы вы бросались в постель каждого встречного мужчины. Но не позволяйте своему пуританскому воспитанию брать верх.

– Вы… были бы счастливы видеть меня с кем-то другим? – спросила Нив с недоверчивым блеском в глазах.

– Нет, конечно. Но я был бы рад видеть счастливой вас. Думаю, вы правы, наши отношения, скорее, встреча родственных душ, но в одном я совершенно уверен – трудно воспылать страстью к такой старой и разбитой калоше, как я. – Он криво улыбнулся. – И не стоит уверять меня в обратном.

Нив не нашлась что ответить. Возможно, по большому счету он прав.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Прошел месяц. Нив с головой окунулась в работу, взяв на себя и еженедельную колонку о новых фильмах, выходящих в прокат, – это была одна из обязанностей Брента Мэдисона.

– Тебе что-нибудь нужно, Джордж?

– Хочу поблагодарить тебя, что ты взялась вести колонку о кинофильмах. И оказалась знатоком, что особенно ценно.

– За всю свою жизнь не видела столько фильмов, сколько в течение нескольких последних недель, – сказала она с усмешкой.

– Но придется посмотреть еще один. На этот раз оденься понарядней, в субботу премьера, сборы от которой пойдут на благотворительность. Я отдаю тебе целую страницу под обзор фильма и отзывы о нем видных представителей общества.

– Придется идти.

– И помни, Нив. Я вполне серьезно сделал акцент на одежде, надень что-нибудь длинное и шикарное. Ты будешь в числе избранных гостей.

Нив вздохнула.

– Хорошо, постараюсь, Джордж. Но скажи, когда Брент возвращается на работу?

– Он сейчас на Сейшелах. Восстанавливается после болезни. Думаю, не раньше, чем через месяц.

У Нив от удивления открылся рот.

Джордж рассмеялся.

– У него осталось много дней от неиспользованного отпуска. К тому же он привезет очерк о месте, где отдыхал.

– Когда же настанет моя очередь путешествовать? – с горечью сказала Нив.

– Я подумаю об этом, когда вернется Брент, а пока продолжай работать. – Он помедлил в нерешительности, как-то странно взглянув на нее, но потом похлопал по плечу и отошел.

Она поздно вернулась домой и, бросив сумку, помчалась под душ: стояла необычно теплая и влажная погода. Потом, завернувшись в халат из полосатого индийского льна, подошла к раскрытому окну спальни, с наслаждением вдыхая ароматный ночной воздух.

Затем взгляд ее сам по себе устремился в сторону Вуллахры. И как это обычно случается, когда меньше всего ожидаешь, нахлынули воспоминания о Робе Стоу.

Она отошла от окна, налила себе стакан ананасового сока. Уютно устроившись в кресле, стала думать: неужели она его воспринимает как родственную душу? Или он сказал это, чтобы утешить ее, смягчить свои откровения?

Нет, что бы он там ни говорил о себе и как бы себя ни называл – старой калошей, чем она его явно не считала, – теперь она уверена, что влюбилась в него. Теперь она знает, что такое настоящая любовь. Нив вспомнились прежние влюбленности, и она усмехнулась. Как можно было так обманываться? Ведь те мужчины даже не затронули ее сердце и душу.

И все-таки надо исцелиться от этой любви, этого наваждения. Возможно, она принимает дружеское участие за любовь?

Они уже, верно, поженились – разумеется, Молли настояла на своем, – но устраивать пышную свадьбу вряд ли стали. Но ей от этого не легче. Нив вздохнула и принялась за работу – ей предстояло интервью со Стоуном, писателем, недавно получившим Букеровскую премию.

В субботу утром Нив помчалась покупать себе вечернее платье. Она просмотрела несколько туалетов и остановилась на платье из тафты в сочетании с шелковой накидкой кремового цвета. Оно облегало фигуру оставляя открытым одно плечо, и собираясь в пышные складки на другом. Прическа, макияж, туфли на высоких каблуках дополнили ее туалет, и когда она встретилась у входа в театр со своим постоянным фотокорреспондентом, тот ахнул от восхищения.

– Уилл, я никого не знаю. Будешь говорить мне, кто есть кто, а я буду надиктовывать на пленку мои впечатления. После сеанса мне нужно будет побеседовать с кем-нибудь из них.

В течение часа богатые и знаменитые зрители шли сплошным потоком по лестнице, застеленной красной ковровой дорожкой.

– Пожалуй, все. – Вдруг Уилл тихо присвистнул. – Нив! Роб Стоу… с кем бы ты думала?.. Молли Кондрен с ребенком! Нив? – Он оглянулся, ища ее.

– Загороди меня. Я не хочу, чтобы они меня видели. – Нив была в отчаянии.

Уилл ошарашенно глянул на нее, потом молча загородил своими широкими плечами. Нив увидела, как мимо них к входу проследовали ничего не подозревающие Роб, Молли и Порция.

Роб в темном вечернем костюме и белой рубашке шел сам, опираясь на трость. Молли, с высокой замысловатой прической и в шикарном платье оливкового цвета, сияла от счастья. Порция, в жемчужно-белом платье с длинными рукавами и стоячим воротничком, подпоясанном зеленым кушаком, в белых колготках и туфельках из блестящей лакированной кожи, выглядела не менее очаровательно.

– Ты его знала раньше? Это ведь ты брала у него интервью?

– К сожалению, мы… немного повздорили, – выдавила она.

– Не может быть! Ты умеешь держать себя в руках. Ну, захочешь – расскажешь, – сказал фотограф.

– Прошу об одном, Уилл. Увидишь Роба Стоу – держись от него подальше. Очень прошу.

Он кивнул в знак согласия.

– Вы не возражаете, если я поинтересуюсь вашим мнением о фильме для моего журнала? – спросила Нив пожилую краснолицую даму, увешанную первоклассными бриллиантами.

– С удовольствием! – воскликнула дама. – Превосходный фильм, замечательные актеры, сюжет…

– Извините. – Кто-то назвал ее по имени, Нив обернулась и увидела улыбающуюся Порцию.

– Нив! Как я рада вас видеть! Вы так прекрасно выглядите. Вам понравился фильм? Потрясающий, правда?

– Порция… вот ты где! Ты не должна далеко уходить от меня… Нив! Какая встреча! – искренне обрадовалась Молли Кондрен. – Я рада видеть вас, мне очень понравилось ваше интервью с Робом, вы угадали его характер, он действительно такой. Не правда ли, дорогой? – с лукавой улыбкой обратилась она к Робу, который подошел к ним.

Нив сделала знак Уиллу не снимать, и тот сразу же опустил камеру.

– Спасибо, Молли, – сказала она. – Рада вас всех видеть.

– Как поживаете, Нив? – Роб непринужденно вступил в разговор. – Вы, как всегда, работаете и, как всегда эффектно выглядите.

– Роб, я считаю, что Нив должна непременно прийти на вечер, который мы устраиваем сегодня, – вставила Молли. – Как вы на это смотрите? Нам бы очень хотелось вас увидеть – не правда ли, Роб?

– Большое спасибо, но я… я иду в ресторан, с Уиллом. Уилл, мы уже уходим, не так ли?

Молли была явно разочарована, но, чтобы утешить расстроенную Порцию, предложила Нив хотя бы взять у них интервью о фильме.

Последнее слово было за Робом.

– Что ж, делайте как хотите, – произнес он с усмешкой и двинулся дальше.

Нив выслушала комментарии Молли и Порции о фильме и велела Уиллу их сфотографировать. Они еще поболтали, и Молли заявила, что ей пора идти.

– Уилл, – воскликнула Нив, – я не могу ничего рассказать. Пока. Извини. – Она печально улыбнулась.

– Да ладно, не волнуйся. Вот только с обедом в ресторане, как бы мне ни хотелось, ничего не получится. У моей жены сегодня день рождения…

– Уилл, мне нужен был предлог, чтобы отказаться идти на вечеринку, – призналась девушка. – Ты иди, а я возьму такси.

– Ты уверена? Я мог бы тебя подбросить куда-нибудь…

– Спасибо, Уилл. Мы живем в разных концах города, доберусь сама, – тепло улыбнулась ему Нив. – Только возьму пальто и сумку в кабинете у менеджера. До свидания!

Нив забрала свои вещи и пошла к выходу. Знаменитости уехали, входные двери закрылись. Она стояла на тротуаре, пытаясь вызвать такси, но мобильный телефон оказался разряженным.

Неожиданно проезжавший мимо лимузин резко затормозил, сдал назад и остановился напротив Нив. Из окна машины выглянула Молли.

– Нив, что случилось? Где ваш спутник?

– Его вызвали… по срочному делу, – запинаясь, ответила девушка. – Он придет в ресторан попозже.

– Вот что, Нив, поехали с нами, – энергично распорядилась Молли.

На вечере Нив встретила старых знакомых – Тони, Билла и Банни Фэншо и еще десятка два гостей, из них некоторые были на премьере.

Ужин был великолепный, шампанское лилось рекой.

– Нельзя весь вечер делать вид, что мы не замечаем друг друга, – услышала Нив тихий голос Роба Стоу.

Она подняла глаза и посмотрела ему прямо в лицо.

– Вы правы, но так получилось, и потом, это же не только от меня зависит.

– Да, сегодня судьба сыграла с вами злую шутку.

– Вы правы, – пробормотала она и отпила глоток шампанского. – Я рада, что вы уже ходите самостоятельно, – добавила она.

Роб стоял без трости, опершись на спинку кресла.

– За последний месяц я сделал большие успехи, хотя врачи утверждали, что мне понадобятся годы. Я перестал им верить.

– Значит, скоро вы сможете вернуться к прежней активной жизни?

– Ну, не совсем, – криво усмехнулся он. – Но, по крайней мере, я больше не буду прикован к чертовой коляске или к костылям.

– А в остальном вы тоже далеко продвинулись?

Их взгляды скрестились. И он не стал притворяться, будто не понял.

– Дата уже назначена.

– Она такая красивая и счастливая, – заметила Нив.

Он промолчал, потом спросил:

– Вы встречаетесь с этим фотографом? Нив почувствовала, как кровь прилила к щекам, но подумала – зачем врать?

– Уилл женат, у него четверо детей. Поймите, я должна была найти предлог…

Его губы тронула мимолетная улыбка.

– И все-таки, за вами кто-нибудь ухаживает?

– Какая вам разница? – бросила она в сердцах.

Он пристально посмотрел в ее бездонные фиалковые глаза:

– Вы правы, никакой разницы. – И отошел.

После его ухода вечер превратился для нее в длинную вереницу унылых мгновений. Лишь однажды она оживилась, когда Молли попросила ее высказать свое мнение о сочинениях Порции, стоявшей рядом. Они решили пойти в комнату девочки и спокойно почитать.

В такой роскошной комнате, к тому же принадлежащей двенадцатилетней девочке, Нив еще не приходилось бывать. Огромная кровать с балдахином из тонкой серебристой ткани, на полу ковер, красивый письменный стол из тикового дерева, множество кукол и безделушек.

Нив стала читать сочинение Порции, время от времени удовлетворенно кивая головой.

– Мне понравилось. У тебя хорошо получается. Я бы на твоем месте послала свои сочинения в детскую рубрику, многие газеты имеют такую. Мне это известно, потому что в нашем воскресном издании тоже есть такой раздел. Там публикуют письма, поэмы и рассказы. Почему бы тебе не попробовать написать об Оливере? Или об этом чудесном Арлекине? Можно написать о любимом блюде, одежде, которую любишь. Тем много… надо только оглядеться.

Порция вздохнула.

– Я так вас люблю, Нив. Как вы все замечательно делаете!

В конце вечера, когда гости стали прощаться, Молли нашла Тони и попросила ее подвезти Нив домой.

– Не беспокойтесь, я возьму такси, – запротестовала Нив. Но женщины и слышать об этом не хотели. Роб попрощался с ней довольно небрежно, но смотрел пристально и оценивающе.

– Скоро свадьба, – сказала Тони, когда они с Нив ехали домой.

– Роб сказал мне сегодня, – тихо ответила Нив. – Точную дату он не называл, просто сказал как о принятом решении.

– Значит, между вами ничего не было?

– Ничего.

– Жаль… не думаю, что он поступает правильно.

Нив отвернулась к окну и, стараясь казаться равнодушной, произнесла:

– Возможно, он чувствует, что так будет лучше для них всех.

– Странно, как мужчины могут быть слепы, – пробормотала Тони, останавливаясь возле дома Нив.

– Вы имеете в виду… Вы думаете?.. – Голос Нив сорвался, и она закусила губу.

– Я имею в виду Порцию, – отрубила Тони. – Вы только посмотрите на них обоих. И не говорите мне, что вы этого не заметили.

– Да, – призналась Нив, – как только увидела их вместе. Не то чтобы я сразу это поняла, но мне стало интересно. Если она его ребенок, почему Молли не сказала ему об этом? Почему он ничего не подозревает?

– Молли… не поймите меня неправильно, я ее очень люблю. Но она самый безалаберный человек на свете. Наверное, большинство звезд – люди именно такого склада. Молли не в силах разобраться не только в финансовых вопросах, но и в своих эмоциях. И до недавнего времени – в собственных любовных делах тоже. Скорее всего, отцом девочки мог быть Роб, но она почему-то считала, что отцом был тот мужчина, с которым она много лет назад уехала за границу и кого она, по ее словам, страстно любила. Тот, который бросил ее сразу, без сожаления, узнав о ребенке.