Текст книги "Счастливая ошибка"

Автор книги: Линда Николз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Возможно, поступок Купера выглядел странно, но лишь для непосвященных. Во время каникул он постоянно подрабатывал у Эрва и тогда еще понял, что физический труд ему ближе, чем изучение и преподавание истории. Да, работа в фирме Джейку очень нравилась и доставляла настоящее удовольствие. Пилить, строгать, работать молотком, чинить мебель, устанавливать оконные рамы, часами находиться на свежем воздухе… Его не смущала ни холодная ветреная погода, ни дождь. Он любил вдыхать аромат древесной смолы и свежей деревянной стружки. А как приятно было любоваться только что выстроенным домом, зная, что в него вложена немалая доля и твоего труда! Казалось, еще неделю назад на этом месте ничего не было, а теперь возвышается нарядный аккуратный дом, в котором поселятся люди.

Эрв очень скоро заметил и оценил способности и трудолюбие Джейка и предложил ему стать партнером. Радости Джейка не было предела! Основную работу выполняли они с Эрвом, а Этельда вела документацию и иногда занималась проектированием и дизайном. Но однажды Эрв, побывав на приеме у врача, узнал, что болен раком легких. В течение года он упорно лечился, надеясь одолеть недуг, но медицина оказалась бессильна, и Эрв умер. Джейк и Этельда остались одни, очень тяжело переживали смерть Эрва и плохо представляли, что будет дальше с их фирмой. Но теперь они с Джейком работали вдвоем, причем дела их шли весьма успешно.

Джейк остановился неподалеку от родительского дома и обернулся посмотреть на расположенное поблизости жилище его брата Джо с женой Кэрол и детьми. Этот дом проектировала Этельда, а возводили его Джейк с Эрвом, и он был точной копией того, в котором сейчас жила его мать. Дом миссис Купер – очень прочный и добротный – был построен в 1902 году, и проект оказался настолько удачным, что даже землетрясение 1906 года не смогло разрушить его в отличие от множества домов по соседству.

На лужайке в старом плетеном кресле сидела мать, и Джейк, увидев ее, заулыбался и заторопился к ней. Миссис Купер была в своем любимом голубом платье, седые волосы завиты и тщательно уложены, на коленях – Библия. Да, мать всегда выглядела несколько старомодно: не красила седые волосы, которые когда-то были светло-пшеничного цвета, не пользовалась косметикой, признавая лишь губную помаду фирмы "Эйвон". Продажей косметических средств этой фирмы занималась их ближайшая соседка Арделл Хокинз, и мать заказывала губную помаду только у нее. Соседка добродушно посмеивалась над ней, предлагала крем для выведения веснушек, но мать всегда отказывалась.

– Чем Бог наградил, тому и надо радоваться, – с неизменной улыбкой отвечала она.

Джейк окинул взглядом мать и нашел, что выглядит она еще неплохо. Фигура, правда, немного расплылась, но лицо симпатичное и моложавое.

Заметив сына, миссис Купер выразительно посмотрела на часы, и Джейк ускорил шаг. Подошел к матери, поцеловал в щеку, а она потрепала его по коротким волосам.

– Я уже собиралась уходить, – вместо приветствия заявила миссис Купер. – Ты опаздываешь, Джейк.

– Извини. – Он снова поцеловал ее в щеку.

– Ладно, пошли.

Они отправились в пресвитерианскую церковь, где уже собралось все их многочисленное семейство: брат Джо с женой Кэрол и детьми, сестра Шелли с мужем Тоби и детьми. Отсутствовал лишь самый младший брат Джейка Дэнни: он остался дома. Джейк и Дэнни доставляли немало огорчений матери. Джейк никак не может найти себе хорошую жену, а у Дэнни постоянно проблемы с работой.

– Вот когда Джейк наконец женится, а Дэнни возьмется за ум, я вздохну спокойно, – часто говорила миссис Купер. – Буду по вечерам играть в бинго или стегать одеяла.

В церкви было душно, и Джо сразу крепко уснул, как делал это всегда во время воскресных служб. Джейк откинулся на скамью, покосился на старшего брата и едва заметно усмехнулся. Нет, он не осуждал Джо. Сегодня мысли Джейка тоже были далеки от церковной службы. Он вспоминал Окленд и представлял, чем сейчас занимаются Мэгги и Тим. Интересно знать, они отправились в церковь или остались дома? Мэгги, наверное, печет оладьи или читает сыну книжки, как это делал Джейк, когда был у них дома. Тогда Мэгги занялась приготовлением обеда, а он вызвался помочь ей, но она сказала, что лучшей помощью будет, если Джейк поиграет с Тимом.

– Почитайте мне книжки, – попросил мальчик. Джейк согласился, и Тим принес целую стопку книг.

Джейк усадил его к себе на колени, и Тим, прижавшись к нему, стал внимательно слушать. Они прочитали не две и не три книги, а гораздо больше, причем некоторые – по настоятельной просьбе Тима – по нескольку раз. "Любопытный Джордж", "Хайрам в красной рубашке", "Лунный свет". А "Сирену в ночи" – любимую книжку Тима – Джейку пришлось читать аж три раза.

Джейк вспоминал симпатичное лицо Тима с пухлыми щеками, круглыми зеленовато-голубыми, как у Мэгги, глазами и улыбался.

Служба закончилась. Джейк встрепенулся, пробормотал "аминь" и склонил голову, как полагалось.

Прихожане, прощаясь, стали расходиться, и Джейк с матерью, выйдя из церкви, направились к грузовичку, чтобы ехать домой на традиционный воскресный обед.

– Что-то ты сегодня очень задумчивый, – заметила миссис Купер, когда они подъезжали к дому.

– Со мной это иногда случается, – уклончиво ответил Джейк.

Мать молча кивнула и не стала задавать больше вопросов. Джейк всегда очень ценил ее тактичность. Она никогда не вмешивалась в жизнь своих взрослых детей, а если и делала это, то деликатно, почти незаметно. Даже когда Джейк пригласил Линдси, мать не стала читать ему нотаций и высказывать мнение о его новой знакомой. Она держалась с Линдси приветливо и ровно, как, впрочем, и со всеми остальными, кого Джейк привозил в дом. Жаль, что Шелли не унаследовала от матери такого такта.

– Что ты в ней нашел? – спросила сестра, после того как Линдси уехала.

Тогда Джейк лишь пожал плечами и отвернулся, давая понять, что не желает обсуждать свою новую подругу, но сейчас подумал, что Шелли правильно сделала, задав этот вопрос. Действительно, что его привлекло в Линдси? Видимо, симпатичное лицо и стройная фигура. Но смог бы он связать с Линдси свою судьбу и жить с ней так же счастливо, как жили его родители на протяжении нескольких десятилетий? Работать на земле, содержать огромное хозяйство, требующее постоянного и напряженного труда? А как счастливы были в этом доме дети; Джейк, его братья и сестра!

Он с теплой улыбкой вспоминал, как всей семьей они отправлялись в кино в Санта-Роза, чудесно проводили летние каникулы в Виннебаджо, ездили на экскурсию в Лос-Анджелес, навещали родственников в Вашингтоне и Порт-Анджелесе… Джейк попытался представить, как они с Линдси едут в грузовичке в Диснейленд или на воскресный обед в родительский дом, на заднем сиденье весело щебечут их маленькие дети, но не смог…

Они с матерью поднялись на крыльцо, и Джейк, услышав скрип ступеней, покачал головой. Надо бы заняться ремонтом: обновить крыльцо и покрасить облупившийся фасад дома. Как только закончится трехнедельный "восстановительный психотерапевтический курс" с Мэгги Айви, он сразу же займется домом. При мысли, что одна неделя этого курса уже истекла и осталось всего две, лицо Джейка омрачилось. Что будет дальше? Мэгги исчезнет из его жизни навсегда?

Джейк вошел в гостиную, машинально поправил вышитую матерью салфетку, лежащую на подлокотнике кресла, и сел. Джо, удобно расположившись на диване, уже с интересом наблюдал за бейсбольным матчем, который показывали по телевизору.

– Какой счет? – спросил Джейк.

– Три – один в пользу "Гигантов".

С кухни долетал восхитительный запах сладкого пирога, который всегда к воскресному обеду пекла мать, и доносилось оживленное женское щебетание. Джейк закрыл глаза, и перед его мысленным взором снова появилась картина, которую он недавно представлял: он едет в своем грузовичке в Диснейленд, с заднего сиденья звучат веселые детские голоса, а рядом с ним… сидит улыбающаяся Мэгги Айви.

– Для чего ты все это затеял?! – воскликнула Шелли.

– Так получилось, – вздохнув, ответил Джейк. – Если бы я…

Миссис Купер отвернулась от раковины, в которой она мыла посуду, удивленно взглянула на него и, покачав головой, сказала:

– Джейк, на тебя это не похоже. Я, конечно, верю, ты хотел как лучше, но надо же понимать: рано или поздно обман раскроется.

Джейк, который до этой минуты пребывал в благодушном настроении, нахмурился и помрачнел. Зря он рассказал родным о Мэгги Айви и о том, что уже целую неделю выступает в роли психотерапевта! Впрочем, Джейк так и знал, что они воспримут его откровения плохо, особенно Шелли. Но и не рассказать им о Мэгги он не мог, поскольку мечтал в следующее воскресенье привезти ее с Тимом в родительский дом и познакомить с семьей.

– Возможно, она ничего и не узнает, – неуверенно пробормотал Джейк. – Три недели пролетят быстро, курс закончится, и… Мэгги уйдет. Да поймите же вы, я не прошу вас врать! – уже горячо продолжал он. – Я прошу вас не говорить с ней ни о чем таком, что может меня выдать. Вот и все!

– Джейк, мы все понимаем, – вытирая руки полотенцем, тихо сказала мать. – Мы-то тебя не выдадим, но… ведь в доме полно вещей, которые моментально тебя разоблачат.

– Каких вещей?

– Да всяких. Фотографий, например.

Джейк провел мысленную ревизию дома: призы за победы в спортивных состязаниях, диплом об окончании колледжа, множество фотографий, на которых он запечатлен вместе с родственниками… Собственно, угрозу представляет только диплом, висящий на стене в гостиной.

– А что фотографии? – спросил Джейк. – Ну, увидит Мэгги меня рядом с тобой, братьями или Шелли. Она ведь понимает, что я возник не из головы Зевса и не прилетел из космоса. Естественно, у меня есть семья. Нет, фотографии меня не разоблачат.

На лице миссис Купер появилось озадаченное выражение, а Шелли нахмурилась.

– А вот диплом об окончании колледжа со стены надо снять, – продолжал Джейк. – И ничего обо мне не рассказывать.

– А если она будет спрашивать? – ехидно поинтересовалась сестра.

– Все вопросы адресуйте мне. Мол, Джейк сам вам обо всем расскажет.

– Хорошо, – неуверенно отозвалась мать, качая головой. – Мы сделаем все от нас зависящее, чтобы твой обман не раскрылся. – И, помолчав, добавила: – Ты ведь знаешь, мы всегда рады твоим знакомым.

Джо прислонился спиной к холодильнику и, усмехнувшись, заметил:

– Смотри, братец, как бы ты не прокололся на какой-нибудь ерунде! Обычно так и бывает.

Его жена Кэрол молча кивнула и налила еще чашку кофе. В разговор она не вступала, упорно избегая взгляда Джейка. Обсуждение животрепещущей темы, казалось, иссякло, но дотошная Шелли на этом не успокоилась.

– Джейк, хочу задать тебе еще один вопрос…

– Задавай, – мрачно буркнул он.

– А что ты собираешься делать, когда три недели закончатся? Вы с этой женщиной разойдетесь как в море корабли? – Шелли всегда любила образные сравнения. – Что же получается? – продолжала она, пристально глядя в лицо брата. – Три недели ты будешь опекать ее, помогать справляться с жизненными неурядицами, окружишь вниманием и заботой, а во время последнего сеанса заявишь: "Извини, дорогая, но все это время я тебе лгал, изображая доктора. Но ты не обижайся, я делал это для твоей же пользы"? Или просто попрощаешься со своей Мэгги, предоставив ей возможность самой выяснить, что в течение трех недель ее водили за нос?

– Но откуда она узнает… – пробормотал Джейк.

– Запишется снова на курс, познакомится с настоящим психотерапевтом и все узнает!

– Я сам скажу ей…

– И ты надеешься, что после этого Мэгги простит тебя и вы останетесь друзьями?

Этот допрос с пристрастием, учиненный сестрой, уже порядком надоел Джейку, и он очень сожалел, что ее муж Тоби не участвовал в общей беседе, сославшись на необходимость закончить кое-какую работу. Шелли в присутствии мужа ведет себя скромнее и не атакует родственников бестактными вопросами и едкими замечаниями. Но сегодня Джейк вынужден был с горечью признать, что Шелли пыталась заставить его взглянуть правде в глаза. Порой он малодушно утешал себя, что, мол, все наладится и ситуация с Мэгги Айви разрешится сама собой. Ну не смешно ли?

После разговора с родственниками у Джейка испортилось настроение. Ему хотелось возражать Шелли, противоречить, доказывая свою правоту…

– Так что же ты собираешься делать, Джейк? – настойчиво допытывалась сестра.

Миссис Купер сняла фартук, повесила его на крючок и выразительно посмотрела на нее. Из всех членов семьи ей одной, не считая Тоби, удавалось призвать Шелли к порядку. Затем мать села за стол и, покосившись на продолжавшего ухмыляться Джо, строго произнесла, обращаясь к Джейку:

– Джейкоб!

Всем было известно: когда миссис Купер называет своих детей полными именами, это не сулит ничего хорошего. Джо перестал ухмыляться и постарался придать своему лицу любезное выражение.

– Джейкоб, я хочу кое-что сказать, – начала мать.

– Я тебя слушаю, – мрачно отозвался Джейк.

– Ты всех опутал паутиной лжи… – с чувством произнесла миссис Купер.

Джейк ждал, что она продолжит фразу, напоминавшую строчку из поэмы, но мать молчала, укоризненно глядя на него. Джо снова усмехнулся, а его жена Кэрол, сделав несколько глотков кофе, пожала плечами. Шелли казалась раздраженной, и Джейк, сухо попрощавшись со всеми, ушел.

Настроение у него было отвратительное, он снова и снова перебирал в памяти события последней недели, вспоминал доверчивую Мэгги и сегодняшний разговор с родственниками. Полночи Джейк промучился без сна, а около четырех утра, когда забрезжил рассвет и черный цвет неба сменился на светло-серый, встал, сел в грузовичок и поехал в свой офис. Там Джейк сварил крепкий кофе, достал из стола чертежи и, склонившись над ними, просидел до семи утра, пока в офисе не появилась Этельда, которая очень удивилась, застав своего компаньона на работе в столь ранний час. Все это время в голове Джейка настойчиво звучал голос матери: "Ты всех опутал паутиной лжи…"

Глава 5

27 апреля, понедельник

Джина Туччи поправила зеркальце заднего вида и принялась с интересом рассматривать свою очень короткую стрижку. Она так увлеклась этим занятием, что ее машина едва не врезалась в припаркованный около дома "вольво".

– Идиот! – раздраженно воскликнула Джина, обращаясь к неизвестному водителю, и вновь занялась созерцанием своих очень коротко стриженных волос. Джина вообще любила носить короткие стрижки, над которыми постоянно насмехался ее шеф.

– Ты выглядишь как матрос-новобранец, – оглядывая ее новую прическу, заявил Джек, когда-то служивший на флоте. – Смотри, всех своих клиентов распугаешь!

В ответ Джина фыркнула.

– Очень остроумное замечание, – усмехнулась она. – Учитывая, что за прошлый год я продала домов больше, чем другие.

Джек сконфуженно замолчал. Джина сказала правду; работала она отлично и по количеству удачно заключенных сделок обогнала всех, в том числе и шефа. Джек, конечно, хороший специалист по торговле недвижимостью, но Джина даст ему сто очков вперед. Джек-то не носится по городу как угорелый, ублажая клиентов, предлагая им разнообразные варианты, стараясь как можно выгоднее обрисовать их будущее жилище. Поэтому когда Джек начинает посмеиваться над ее очередной стрижкой, Джина быстро ставит его на место. Она будет носить такие прически, какие ей нравятся, и не важно, что по этому поводу думает шеф.

Вот только… Джина снова взглянула в зеркальце. Конечно, очень короткая стрижка в сочетании с ярко-желтым пиджаком, который она, как и все остальные сотрудники фирмы по торговле недвижимостью, вынуждена носить, не самый удачный вариант, но, впрочем, это мелочи.

Джина сбавила скорость, достала из сумочки листок бумаги и прочла адрес. Это где-то поблизости. Листок выпал из ее рук, она подхватила его и, взглянув на свои тонкие длинные пальцы с маникюром, снова самодовольно усмехнулась. Маникюр великолепный: цвета желтого нарцисса, в центре каждого ногтя – специальная, очень стойкая переводная картинка. На безымянном пальце – кольцо с желтыми камнями, кубической формы циркониями, переливающимися розовыми, зелеными и голубыми искорками.

А вот и дом, который ей нужен. Джина остановила машину, внимательно огляделась по сторонам, сообразив, что неподалеку находится дом, возле которого год назад она познакомилась с Мэгги Айви. Джина с улыбкой вспомнила, какое чувство она испытала, увидев Мэгги: ей показалось, что она, гуляя по улице, вдруг заметила лежащее на асфальте кольцо или ожерелье, оброненное торопливым прохожим. Нет, Мэгги не лучилась счастьем и благополучием, как бриллиант, наоборот, вид у нее был весьма жалкий, но именно сравнение с ювелирным изделием пришло тогда Джине на ум.

Год назад Джина приехала в этот район осмотреть дом и установить возле него табличку "Продается". Пожилая женщина, хозяйка, уже упаковала свои вещи и уехала, а около дома с растерянным видом переминалась с ноги на ногу молодая женщина с ребенком. Она снимала у хозяйки крошечную квартирку и теперь не знала, куда ей идти и где жить.

– Что же вы намерены делать? – спросила Джина у молодой женщины, которую звали Мэгги.

– Не знаю, – прерывающимся от волнения голосом ответила она.

И Джина в приступе великодушия пригласила Мэгги с Тимом в кафе, заказала большую порцию пиццы и предложила помочь с поисками подходящего жилья.

– Спасибо, но мне нечем платить за дом, – печально призналась Мэгги.

– А родственники у вас есть?

– Да.

– Так одолжите деньги у них! – воскликнула Джина.

– Нет, – покачала головой Мэгги. – Я не могу этого сделать.

– Но почему?

– Я не хочу обращаться к ним с подобными просьбами, – тихо ответила Мэгги. – И потом, как я буду занимать деньги, если не знаю, смогу ли когда-нибудь их вернуть?

Вспоминая сейчас этот разговор, Джина покачала головой. Затем достала сотовый телефон и торопливо набрала номер банка, где работала Мэгги. В последнее время Мэгги Айви вызывала у Джины раздражение и даже досаду. Уж очень странно и непонятно она вела себя…

Снова включился автоответчик, зазвучал тонкий голосок Мэгги, и Джина досадливо передернула плечами. "Оставьте, пожалуйста, свое сообщение… " Ну сколько можно просить перезвонить? Возмутительно.

Джина нажала кнопку отбоя, убрала телефон и решила на время выбросить из головы мысли о Мэгги. Ведь она приехала сюда по делу: осмотреть выставленный на продажу дом. Место неплохое, правда, немного запущенное, но недостатки легко устранить… А все-таки странные доктор Голдинг проводит сеансы с Мэгги! С ней, Джиной, все было по-другому, да и методы "работы" с пациентами в его книге описывались совсем иные.

Может быть, позвонить доктору и узнать у него о Мэгги Айви? Он бы рассеял ее сомнения, объяснил, что происходит… В конце концов они хорошо знакомы, она прошла у него полный восстановительный курс. Но звонить доктору Джине не хотелось: она боялась нарваться на холодный прием. Так было уже однажды, когда она решила по телефону прояснить у доктора один волнующий ее вопрос, связанный с сеансами.

– Здравствуйте, это Джина Туччи! – радостно сообщила она, услышав его голос.

На том конце провода повисло тягостное молчание.

– Алло, доктор Голдинг, вы меня слышите? – удивленно спросила Джина.

– Слышу, – недовольно отозвался он. – Что вы хотите?

Джина растерялась и обиделась, но потом попыталась оправдать нелюбезное поведение доктора Голдинга. Нет, звонить психотерапевту у Джины не было желания. Неизвестно, в каком настроении он сейчас пребывает и как отнесется к ее звонку. Лучше выждать несколько дней и попытаться выяснить у Мэгги, как все-таки он проводит с ней занятия. Правда, Мэгги отделывается короткими, ничего не значащими фразами, но Джина найдет способ ее разговорить и все выведать! Что же у них происходит во время сеансов? Неужели Голдинг начал работать по новой методике, не описанной в его книге?

Джина закрыла глаза и принялась вспоминать, как начинались ее занятия с доктором Голдингом. Накануне первого сеанса у нее дома раздался телефонной звонок. Джина подняла трубку и услышала приветливый мужской голос:

– Добрый день, Джина, это доктор Голдинг…

Она обрадовалась, поприветствовала его, торопливо произнесла несколько фраз, но доктор, не слушая ее, продолжил свою речь. И Джина, к своему изумлению, поняла, что это всего лишь его голос, записанный на пленку. "Вы должны приходить на каждый сеанс с горячим желанием работать…"

Джине удалось быстро справиться с изумлением, она схватила карандаш, листок бумаги и принялась записывать указания Голдинга. Собственно, ничего важного он не сообщил. Так, несколько общих фраз о том, что двадцать один день она должна будет "работать в полную силу", а он, доктор Голдинг, лишь наблюдать за ней, давать советы и поддерживать. Затем последовало пожелание приобрести его книгу… На сеансах Мэгги, если верить ее скупым рассказам, ничего подобного не происходило.

Джина открыла глаза и вздохнула, подумав, что пора все-таки заняться делом, ради которого она приехала в этот район. Она вышла из машины, достала из багажника табличку "Продается" и, одернув жакет, который в последнее время стал ей тесноват, направилась к дому.

"Надо сесть на диету, – сказала себе Джина. – А то поправлюсь еще больше".

Она приладила табличку возле висящего на столбике почтового ящика, достала из сумочки блокнот и авторучку и стала делать записи. Дом в хорошем состоянии, вот только надо выставить на подоконники несколько горшков с яркими цветами, чтобы с улицы он смотрелся привлекательно. А двор запущен, зарос сорняками, их необходимо выполоть, но это не ее работа. А еще надо подстричь кусты, отделяющие двор от улицы.

Джина вернулась в машину, села за руль, но прежде, чем завести мотор, снова принялась с досадой вспоминать Мэгги Айви. А все-таки она глупая, эта Мэгги… Глупая и наивная. Ну для чего, спрашивается, надо было бросать художественную школу и в двадцать лет заводить ребенка? Непростительная ошибка. А ведь у Мэгги способности к живописи. Она показывала Джине свои акварели, которые сделала сразу после отъезда из Джорджии. Рисунки очень хорошие, выполнены вполне профессионально. Нет, будь Мэгги умнее, она ни за что не бросила бы художественную школу. Просто удивительно, до чего люди неумело распоряжаются собственной судьбой и зарывают свой талант!

Джина взглянула в зеркальце заднего вида и самодовольно усмехнулась. Нет, она не относится к их числу. Джина – умная, рассудительная, ловкая, знает, что ей нужно от жизни. Вот если бы еще выяснить, что именно происходит на сеансах психотерапии Мэгги Айви и почему доктор Голдинг изменил своим привычным методикам…

Осторожно, чтобы не испортить макияж, Джина почесала нос и проверила, глядя в зеркальце, не испачкала ли передние зубы губной помадой. Затем полюбовалась своей короткой стрижкой, однако решила на днях вновь наведаться к парикмахеру Чарльзу. Она любила разнообразие, а Чарльз всегда делал ей прекрасные прически, меняя имидж. Но надо договориться с ним заранее, а то у него много клиентов и выкроить для нее свободное время ему не так-то просто.

Джина взяла сотовый телефон и попыталась еще раз дозвониться Мэгги. Опять автоответчик… Джина раздраженно отключила телефон: она не собиралась оставлять Мэгги никаких сообщений. Мэгги никогда не звонила Джине с работы и просила не звонить ей в банк, но ведь дело-то важное, не требующее отлагательств! Джине непременно надо узнать подробнее, как у Мэгги проходили первые два занятия с доктором Голдингом. На настойчивые расспросы Джины о первом сеансе Мэгги отвечала уклончиво, а о втором и вовсе упомянула вскользь. Как будто что-то скрывала.

– Мы работаем, – неохотно сказала она. – У нас много планов относительно дальнейший занятий…

– Каких планов?! – удивленно воскликнула Джина.

– Ну… разных.

Больше Джине не удалось выведать у Мэгги ничего.

Джина вспоминала, как проходили ее два первых сеанса. На первом доктор прочел короткую лекцию, потом задал ей несколько вопросов, чтобы проверить, начала ли она читать его книгу. Джина начала, поэтому отвечала на вопросы уверенно. А во время второго сеанса доктор Голдинг занимался гипнозом…

Джина достала из кожаной сумочки книгу "Полный восстановительный курс за двадцать один день", которую всегда носила с собой, полистав, отыскала вторую главу. Да, все правильно, она ничего не перепутала: здесь, во второй главе, рассказывается о том, что должно происходить на занятии.

"Во время второго занятия состоится сеанс гипнотической регрессии… Пациент при помощи опытного психотерапевта будет погружен в гипнотический сон, во время которого вспомнит, кем был в прошлой жизни… Затем доктор выведет его из гипнотического сна…"

Джина покачала головой, захлопнула книгу, убрала ее в сумочку и нервно забарабанила тонкими пальчиками по рулю машины. Что-то здесь нечисто… А может быть, доктор пытается соблазнить Мэгги, а она даже не понимает этого? Ведь Мэгги такая доверчивая! Однако представить солидного, благообразного доктора Голдинга в роли коварного искусителя было невозможно. Хотя внешность бывает обманчива. Но почему в таком случае Голдинг не пытался соблазнить ее? Она тоже молода и хороша собой, уж во всяком случае, не хуже Мэгги. Наверное, оттого, что Джина кажется неприступной, держится с мужчинами холодно и строго, и они, видя это, отступают. А Мэгги… Она совсем другая.

Да, если предположение Джины верно, то Мэгги может пасть жертвой недобросовестного доктора. Она наивная, непрактичная, медленно соображает и плохо ориентируется в жизненных ситуациях. В этом Джина убедилась полгода назад, когда однажды, субботним утром, без предупреждения зашла ее навестить. Тим в своей дурацкой куртке с капюшоном, как всегда, носился по комнате, а Мэгги даже не пыталась его остановить и одернуть. Нет, у Тима нарушена психика – в этом Джина лишний раз убедилась. Мэгги необходимо показать его врачу, пока не поздно! Но разве она прислушивается к советам друзей? А сама Мэгги сидела на кухне, считала полученные деньги и раскладывала по кучкам. Каждая кучка лежала около соответствующего конверта. Увидев эту сцену, Джина изумилась.

– Мэгги, ты не хранишь деньги в банке? – воскликнула она.

– Нет.

– Но почему? Ты не доверяешь им?

– Доверяю, и все же мне удобнее хранить деньги дома, – смутившись, ответила Мэгги. – Я распределяю суммы по конвертам и всегда знаю, сколько и на какие нужды у меня осталось.

И она сделала жест в сторону лежащих на столе конвертов с надписями: "Продукты", "Аренда квартиры", "Лекарства", "Развлечения". Когда Мэгги отлучилась на минуту в гостиную к Тиму, Джина, не удержавшись, заглянула в самый тоненький конверт с надписью "Развлечения": он был, разумеется, пуст. Вот тогда-то Джина окончательно убедилась, что Мэгги – инфантильная женщина, которая до конца своих дней будет считать гроши, так и не узнав, что в жизни существует множество удовольствий и развлечений. Если, конечно, не пересмотрит свои жизненные принципы.

В то утро Джина снова пригласила Мэгги с сыном в кафе, угостила их гамбургерами и даже дала Тиму несколько монет, чтобы он вместе с другими детьми. посмотрел видеофильмы. Джина нарочно отослала мальчика, чтобы он не мешал им с Мэгги поговорить. А поговорить им, точнее Джине, было о чем. Она долго внушала Мэгги, что ей необходимо перестать плыть по течению, поступить в школу менеджеров по торговле недвижимостью или вернуться в колледж, который бросила несколько лет назад из-за рождения Тима. Или, например, позвонить родителям и занять у них денег. В общем, не сидеть сложа руки, жалуясь на тяжелую жизнь.

Мэгги молча внимательно слушала, печально качая головой, и у Джины сложилось впечатление, что она не смогла сломить упрямства подруги. Расстались они прохладно, и Джина вернулась домой в плохом настроении. Ее раздражало нежелание Мэгги слушать советы опытных людей, благополучно устроивших свою жизнь.

Ночью Джина долго не могла заснуть, вспоминая Мэгги, а утром ее вдруг осенило. Ну конечно! Мэгги необходимо записаться на восстановительный психотерапевтический курс! Господи, как же она раньше не додумалась до этого? Ведь Джина-то старалась заставить Мэгги начать новую жизнь, а для этого нужен специалист, который поможет подруге обрести второе дыхание. Тогда Мэгги перестанет сетовать на обстоятельства.

"Возвращение в свой дом", – мысленно произнесла Джина фразу из очень умной книги "Твой путь к богатству жизни" Эндрю Кешмана. И Мэгги под руководством опытного психотерапевта непременно найдет правильный путь и построит свой дом, жить в котором будет радостно и уютно.

Но Мэгги была невероятно упрямой, и Джине потребовалось шесть месяцев, чтобы убедить ее записаться к психотерапевту. Джина уговаривала ее, обещала оплатить курс, но Мэгги отказывалась.

– Я не могу взять у тебя взаймы, – повторяла она.

– Почему?

– Потому что не знаю, когда смогу отдать тебе деньги и смогу ли вообще.

– Но я же не называю точную дату возврата денег! – возразила Джина. – Заведи еще один конвертик, напиши на нем "Восстановительный курс" и по мере возможности вкладывай в него небольшие суммы, – шутливо добавила она.

Взгляд Мэгги стал злым и колючим. Никогда прежде Джина не видела свою подругу в таком состоянии. Видимо, упомянув про конверт, она задела самолюбие Мэгги. И Джина на некоторое время оставила Мэгги в покое, а потом вновь принялась ее уговаривать записаться к психотерапевту. Ее усилия увенчались успехом, и однажды Мэгги немного смущенно заявила, что готова взять у Джины деньги взаймы и пойти к доктору. Наконец-то до нее дошло!

И вот теперь, когда Мэгги посетила уже два занятия, выясняется, что проходили они совсем не так, как у Джины! А как именно – Мэгги не признается. Увиливает от ответов, что-то скрывает. Напрасно, ведь Джина интересуется не из досужего любопытства: она порекомендовала Мэгги доктора Голдинга как прекрасного специалиста, а значит, и ответственна за все, что происходит во время психотерапевтических сеансов. Хотя… и из любопытства тоже.

И все-таки Мэгги уже давно могла в корне изменить свою жизнь, если бы приложила немного усилий. Только наивные люди думают, что богатство и процветание падают с неба, или рассматривают их как итог счастливого стечения обстоятельств. На самом деле это не так, и благополучие Джины – лучший тому пример. Она сама хозяйка своей жизни. Но ведь Мэгги, как и большинство людей, не хочет учиться на ошибках других. Они предпочитают набивать шишки, вздыхая и жалуясь на невезение.

Машина тронулась с места, выехала с Эль-Серрито. Джина опустила стекло, свежий ветерок тотчас же ворвался в салон, и ей пришлось быстро закрыть окно, чтобы он не растрепал ее тщательно уложенную прическу. Нет, все-таки Мэгги ужасно упрямая, и иногда это так раздражает! Но вместе с тем общение с ней доставляет Джине удовольствие. Мэгги – хорошая подруга и начисто лишена зависти. Никогда не расстраивается, увидев очередной наряд Джины или новую прическу.