Текст книги "Вслед за луной"

Автор книги: Линда Кук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 6

Весь остаток пути в тот короткий осенний день Джоанна проделала молча. Отъехав мили на три от поляны с камнями, они свернули из леса на узкую дорогу, которая вела, петляя и расходясь в разные стороны, мимо подножия самого крутого из многочисленных холмов, защищавших аббатство с севера.

Дважды им по пути попадались паломники – люди из простонародья, которые медленно брели по дороге, сгибаясь под тяжестью своей ноши, поскольку никаких вьючных животных при них не было.

Джоанна даже не пыталась заговорить с паломниками, и лицо ее по-прежнему закрывал капюшон плаща. Паэн отдавал должное ее выдержке: несмотря на то что вдову напугала их встреча возле древнего каменного святилища, она по-прежнему доверяла ему и осталась непоколебимой в своем решении следовать за ним.

Они подъехали к прочному мосту, перекинутому через узкую реку между маленькой, тихой деревушкой и оголенными ветром деревьями фруктового сада. По другую сторону реки, возле самого моста, возвышалась старая деревянная мельница с водяным колесом, которое слегка покачивалось под порывами холодного осеннего ветра. Позади мельницы, на самом краю сада, виднелся крохотный домик, и оттуда до путников доносился аппетитный запах жареного мяса.

Матье улыбнулся:

– Полагаю, стол у здешнего мельника не так уж плох.

Вдова Мальби, похоже, не возражала провести ночь на чердаке мельницы. Паэн предполагал, что она предпочтет общество других женщин и постарается устроиться на ночлег вместе с большой семьей мельника перед теплым, покрытым сажей очагом. Он уже не раз прокручивал в уме свои возражения, пытаясь найти такие слова, которые могли бы успокоить Джоанну и вместе с тем убедить ее в том, что ей не следует спать слишком далеко от него. Однако, как оказалось, в этом не было нужды. Джоанна не только охотно осталась рядом с ним, но и не стала возражать хозяину дома, когда тот принял ее за жену Паэна. Путников пригласили к столу, предложив им жареного поросенка и яблоки нового урожая.

Трапеза проходила в молчании, и, только когда Паэн поднялся из-за стола, поблагодарив хозяйку дома за угощение, Джоанна упросила жену мельника продать ей одну из их драгоценных восковых свечей, упрятанных для безопасности в небольшой ларчик, хранившийся рядом с очагом. Чтобы предохранить чердак от пожара, она поместила свечу в неглубокую глиняную миску, чтобы искра не упала на деревянный пол.

Как бы сильно ему ни досаждали настойчивые расспросы Джоанны этим утром, нынешнее ее молчание вызывало у Паэна все большую тревогу. Впереди им предстояло еще двое суток пути, прежде чем они доберутся до побережья, и Паэн твердо намерен был выпытать у своей спутницы все, что ей было известно о делах ее покойного супруга. Она должна была знать, что именно вызвало гнев этого человека и побудило его устроить Паэну засаду: неожиданное известие о том, что законный наследник Рошмарена жив, или простая алчность. Неужели этот хилый юнец был так одержим честолюбием и так высоко ценил свое умение держать в руках меч, что решил, будто может сразиться с каким-то безземельным бретонцем, ничем при этом не рискуя? И собирался ли он вообще заключить честную сделку с Паэном или, отправляясь с ним на встречу в Нант, уже знал, что не отпустит его живым?

Несмотря на юную внешность и невинные, как у ребенка, глаза, вдова Мальби производила впечатление женщины, куда более умудренной жизнью, чем молодой болван, который волею судеб стал ее мужем. Не могла ли она, хотя бы в малой степени, участвовать в заговоре своего супруга против Паэна, предложив убить его, вместо того чтобы получить выкуп законным путем? И понимала ли она, что явилась причиной гибели Мальби в нантском притоне?

Паэн взял миску со свечой из рук Джоанны и нес ее перед собой, освещая путь, пока вдова поднималась по приставной лестнице на чердак. Матье поймал взгляд Паэна, прикованный к вдове Мальби, и нахмурился.

– Я встану на стражу первым, – объявил он. Джоанна подняла голову, словно собираясь возразить, но затем отвернулась, так и не сказав ни слова. Паэн вздохнул. Ему нужно было заставить эту женщину разговориться, иначе у нее войдет в привычку отвечать на его вопросы молчанием. Он кивнул Матье.

– Хорошо. Позовешь меня, когда луна поднимется высоко в небе.

* * *

Джоанна устроилась рядом с маленьким квадратным люком, к которому была приставлена лестница, и села, прижавшись спиной к стене. Она держала одну руку под плащом, где в глубоких складках был спрятан кинжал. Почувствовав на себе пристальный взгляд Паэна, она переменила позу, и он услышал едва уловимое звяканье тяжелых монет, зашитых в подоле ее зеленого плаща. Эта женщина имела при себе больше серебра, чем он мог бы найти в любой из тех ювелирных лавок, о которых она не так давно упоминала, а также остро отточенный кинжал, чтобы защитить его в случае угрозы.

Если Джоанна этой ночью не выспится как следует и лишится сил, прежде чем они доберутся до побережья, ее болезнь или даже смерть лягут на его совесть бременем куда более тяжким, чем убийство молодого дворянина, который некогда был ее мужем. Но в то же время он должен был с ней поговорить.

Паэн прочистил горло и неуверенно начал:

– Прошу меня извинить, если мои слова о золоте показались вам обидными.

Она удивленно подняла на него глаза.

– Вы меня нисколько не обидели.

– Я не наемный убийца, мадам. То золото, которое вы видели, я заработал честным путем – на полях сражений и в мелких стычках. Я никогда не всаживал кинжал врагу в спину.

Незадачливый сир Мальби получил один удар в живот и резаную рану в горло в самом конце схватки. Паэну хотелось бы думать, что он умер еще до того, как был нанесен второй удар.

Джоанна посмотрела на него так, словно прочла его мысли. Эта женщина обладала отменной выдержкой и, чтобы не выдать страха, прятала дрожащие руки под складками плаща. Когда очередной порыв сквозняка поколебал пламя свечи, она даже не вздрогнула.

– Зачем вы явились в Рошмарен? – спросила Джоанна. Опять тот же вопрос, который она уже не раз задавала ему, хотя и в менее явной форме, с той страшной ночи Самхейна.

– Чтобы предостеречь вас, – ответил Паэн.

– Но почему?

Ее глаза странного оттенка – то карие, то зеленоватые при свете дня – казались ярко-золотистыми в отблесках крохотного пламени свечи, медленно оплывавшей в глиняной миске.

– Я не поднимаю руку на женщин, – ответил он. – Я уже не раз говорил вам об этом, мадам, и у вас есть все основания доверять моему слову.

Она на миг прикрыла глаза, с трудом подавив страх в своем голосе.

– Почему вы взяли на себя труд меня предостеречь? Одно дело – отказаться от намеченного убийства, и совсем другое – предупредить о нем свою жертву.

Эта женщина наблюдала за ним с таким же напряжением, которое Паэн не раз замечал на лицах часовых в осажденных крепостях.

– Как только мне поручили вас прикончить, – произнес Паэн, – я решил сделать все возможное, чтобы вина за вашу гибель не пала на меня или моих родных. Кто-нибудь другой мог согласиться взять на себя эту задачу, а слухи указали бы на меня.

Ее немигающий взгляд по-прежнему оставался прикован к нему.

– Вы мне не верите? – осведомился он наконец.

– Я думаю, вы сказали мне правду, – ответила Джоанна. – Но ведь за вашим поступком кроется и кое-что еще, не так ли?

Паэн пожал плечами. Неудивительно, что дозорные из замка Рошмарен пытались эту женщину застрелить. Для многих бретонцев ее невозмутимый взгляд мог служить признаком колдовских чар.

– Что вы имеете в виду?

– Мой муж и шестеро вооруженных всадников, которые были вместе с ним, пали жертвами каких-то негодяев, – задумчиво произнесла она. – Полагаю, их обманом завлекли в Нант, чтобы расправиться там с ними при помощи наемных убийц, которым щедро заплатили за их труд.

Паэну с большим трудом удалось сохранить невозмутимый вид.

– Клянусь вам, мадам, меня никто не нанимал для убийства вашего мужа.

На некоторое время воцарилась тишина. За стеной огромное водяное колесо мельницы поскрипывало под порывами холодного ветра.

– И что же привело его в Нант? – спросил Паэн.

– Старый долг.

– У него было при себе золото?

– Когда он выехал из замка – нет, – ответила Джоанна. – Ему самому были должны. Кто-то пообещал наконец с ним расплатиться деньгами, полученными за участие в крестовом походе. Мой муж отправился в Нант в сопровождении дюжины вооруженных людей и взял с собой восемь человек, когда отправился на место встречи. Двоим из них удалось спастись, и на рассвете они привели туда остальных, чтобы найти Ольтера. Однако он к тому времени уже скончался от многочисленных ран, а его спутники лежали бездыханными на полу рядом с ним.

Паэн закрыл глаза. Все оказалось именно так, как он и предполагал. Этот негодяй Мальби вовсе не собирался уступать ему Рошмарен. Он рассчитывал вернуться в свои владения с золотом Паэна, и никто не усомнился бы в том, что речь идет о его собственных деньгах – о возвращенном долге. Мальби не допускал и мысли, что Паэн может остаться в живых после их встречи. Паэн пришел к этому выводу уже давно, пытаясь сопоставить факты во время долгого путешествия до лагеря Меркадье, однако услышать подтверждение своей догадки от вдовы самого Мальби было для него тяжелее всего. Почувствовав на себе внимательный взгляд Джоанны, Паэн открыл глаза. Ее золотистые зрачки казались темными в потускневшем пламени свечи.

– И вы, конечно, думаете, будто его убил я, – с вызовом заявил он.

Взор ее по-прежнему оставался неподвижным.

– Я уверена, что вас, Матье и кого-то еще наняли, чтобы прикончить нас обоих, однако вы почему-то решили сохранить мне жизнь и прямо из Нанта явились в замок, чтобы меня предостеречь.

– Но если это так, то неужели, по-вашему, мои сообщники – те самые люди, с которыми я должен был разделить награду, – позволили бы мне поехать вперед, чтобы убедить вас покинуть Рошмарен?

Джоанна покачала головой.

– Не может быть, чтобы неизвестный враг Мальби нанял убийцу только для меня одной, а не для нас с мужем. Одно связано с другим. Кто-то хотел видеть моего супруга мертвым, а я обречена была стать следующей жертвой. Вероятно, это тот самый человек, который был ему должен и который обманом завлек его в Нант. Но кто именно предложил вам награду за мою гибель? Как его имя?

Паэн покачал головой.

– Я уже говорил вам, что мне не называли никаких имен. Джованна слегка подалась вперед.

– Не исключено, что один и тот же человек сначала приказал убить Ольтера, а потом заплатил вам, чтобы вы…

Ветер все усиливался, проникая сквозь щели между бревнами. Паэн убрал свечу подальше от сквозняка.

– Ваш враг полагает, что именно вы приказали убить собственного мужа, мадам. Это все, что мне о нем известно. Дыхание вырвалось из груди Джоанны одним коротким, громким всхлипом – Так вот что вам обо мне сказали? – изумленно спросила она.

Паэн утвердительно кивнул.

– И вы поверили?

Он сидел, вытянув ноги на усыпанном соломой деревянном настиле.

– Когда дело касается тайных интриг, я не склонен доверять словам. Люди, которые в поисках выхода из своих затруднений обращаются к наемным убийцам Меркадье, как правило, редко говорят правду. Все сказанное ими вполне может оказаться ложью от начала до конца, за исключением имени мужчины – или женщины, – которых нужно устранить. – Он протянул руку к меху с вином и предложил его Джоанне. – И даже это имя часто оказывается ненастоящим.

Джоанна отказалась от вина. Паэн отпил глоток.

– Я солдат, а не наемный убийца! – отчеканил он. – И пожалуйста, не надо больше говорить об этом. – Голос его смягчился:

– Вы можете быть уверены, что я доставлю вас домой целой и невредимой? Согласны ли вы не упоминать больше о Динане и подыскать себе корабль в каком-нибудь другом порту?

– В каком именно? Паэн пожал плечами.

– Мне все равно. Мы можем отправиться на север, в Алет…

– Тогда мы так или иначе будем проезжать мимо Динана. Я хочу передать послание одному человеку, который охотно мне поможет и найдет для меня место на своем корабле. Если вы согласитесь отнести весточку от меня другу моего дяди, я вместе с вами поеду, куда вы скажете, и там буду ждать корабль, который он пришлет за мной.

Все оказалось проще, чем он ожидал. Паэн улыбнулся. – Ладно, будь по-вашему. И кто же этот человек, к которому вы намерены обратиться за помощью?

Джоанна нервно теребила подол плаща. Тяжесть зашитых в нем монет была настолько заметна, что могла ввести в заблуждение разве что совсем бестолковых воришек.

– Он покупает шерсть у моего дяди. Паэн нахмурился.

– Так вот каким образом ваша семья сумела выдать вас замуж за Мальби!

Джоанна закрыла глаза и прислонилась головой к стене.

– Ольтер Мальби оказался дорогостоящей партией, поскольку Рошмарен нуждался в ремонте. Его оплатили из моего приданого…

Стены Рошмарена выдержали двухнедельную осаду, в течение которой на них сыпался беспрерывный град камней из катапульт Генриха Плантагенета [7]7
  Генрих II Плантагенет (1133 – 1189) – король Англии с 1154 г., которому также принадлежали обширные владения во Франции.


[Закрыть]. Когда норманнам наконец удалось ворваться в замок, добрая четверть его укреплений была уничтожена. Те, кто находился во дворе крепости, когда надвратная башня рухнула…

– Ну а потом? – спросил он, когда Джоанна закончила свой рассказ.

Джоанна гордо вскинула голову.

– Я уже говорила вам, что, как только сяду на корабль, отплывающий в Англию, вас обоих ждет щедрая награда.

Если он откажется от ее денег, у нее могут возникнуть новые подозрения, которые расцветут пышным цветом за то время, которое ей потребуется, чтобы добраться до берегов Англии. А это только усложнит его задачу.

– Если у вас еще останется золото после того, как вы заплатите за свое место на борту корабля, мы с Матье примем его с благодарностью.

– Я дам вам двадцать золотых монет.

Паэн вздохнул.

– У нас уже есть десять монет, полученных от юноши с арфой, который передал их Меркадье в качестве задатка. Не надо доводить общую сумму до тридцати. У меня нет никакого желания разделить участь Иуды.

Ее маленький изящный ротик тронула робкая улыбка.

– Ни вам, ни Матье незачем опасаться призрака Иуды за своей спиной, имея дело со мной. Вы уже спасли мне жизнь и, без сомнения, будете вторично вознаграждены за свой поступок из рук Господа в Судный день.

– Я вовсе не святой, мадам. И вряд ли мой жребий в Судный день окажется таким уж приятным. Возможно, то обстоятельство, что благодаря мне вы остались в живых, избавит меня от худшей доли, но мои грехи и без того достаточно велики.

– Вы же давали пожертвования монахам, – заметила Джоанна.

Он знал – она видела, как он передал кошелек Алену.

– Время от времени я жертвую деньги в их копилку, – бросил он небрежно, – однако вряд ли это поможет очистить мою совесть.

С этими словами Паэн закрыл глаза и притворился спящим. Возможно, это и к лучшему, что она решила покинуть Рошмарен и вернуться в Англию. Так по крайней мере есть гарантия, что слухи о старом монахе из аббатства Святого Мартина и о золоте, полученном им от неизвестного благодетеля, не начнут расползаться по всему графству и не дойдут до ушей его недоброжелателей. Вдова Мальби может стать причиной гибели всех троих – его самого, Алена и даже незадачливого Матье, – если проронит хотя бы слово о том, что видела и слышала в тот день. Паэну придется все время держаться начеку, отражая ее настойчивые расспросы, иначе в конце концов он будет вынужден ее убить.

* * *

Джоанна сидела, прислонившись к стене и плотно зажмурив глаза. Прошлой ночью ей удалось вздремнуть часок на своем ложе из опавших листьев, но сейчас, посреди огромного чердака над рабочим механизмом мельницы, она так и не смогла заставить себя прилечь рядом с этим разбойником по имени Паэн. Она все еще испытывала перед ним страх – но уже не как перед человеком, которому было поручено ее убить. Она до сих пор не могла понять, что именно побудило его увезти ее из Рошмарена, но это беспокоило ее сейчас гораздо меньше, чем боль, которую она заметила в его глазах. Боль и некое подобие страстной тоски. Позапрошлой ночью, когда он явился к ней в спальню, воздух между ними был до такой степени насыщен страхом, что ей едва удалось запомнить его слова и справиться с охватившим ее ужасом. Проведя в его обществе день и две ночи, Джоанна поверила наконец в то, что он говорил ей правду, и перестала ощущать угрозу с его стороны. Зато теперь ее пугало другое – то неожиданное действие, которое его приглушенная ворчливая речь оказывала на ее рассудок. При одном звуке его голоса у нее кровь начинала бурлить в жилах, и ей стоило больших усилий напоминать себе время от времени о том, что он говорил с ней о нависшей над ней опасности – о смерти и предательстве. Однако она подспудно чувствовала глубокую, затаенную нежность, которая звучала в его голосе.

Джоанна посмотрела на мужчину, лежащего по другую сторону люка.

– Паэн?

Он поднял голову.

– Мадам?

– Сколько дней займет путь до Динана?

– Три. Самое большее четыре.

Он протянул руку к свече и зажал пальцами кончик фитиля, чтобы ее погасить. Еще мгновение она видела тлеющий огонек, после чего все вокруг погрузилось во тьму.

Глава 7

На рассвете крышка люка с треском захлопнулась, и Матье очнулся от сна, а Паэн взлетел вверх по приставной лестнице на чердак. Джоанна проснулась лишь тогда, когда последние отголоски эха внутри пустого закрома заглохли, и невольно отпрянула при виде угрюмого лица Матье и стали, поблескивавшей в тусклом утреннем свете в руках Паэна.

Она с трудом поднялась на ноги, мысленно проклиная увесистые монеты, оттягивавшие подол ее плаща.

– Сколько раз… – пробормотала она.

– Что? – Голос Паэна был хриплым от гнева, смешанного с облегчением.

– Сколько раз мне придется переступать через ваш меч? Матье снова опустился на свою походную постель и провел рукой по лицу.

– Уже дважды – дважды! – за последние трое суток я просыпалась по утрам в опасной близости от вашего меча… – начала Джоанна.

Паэн вложил клинок в ножны.

– И если вы до сих пор живы, то лишь потому, что однажды ночью я вынул его для вашей защиты. Матье ухмыльнулся.

– Я не знаю никого, кто был бы столь же ловок в обращении с мечом, как Паэн, – заметил он. – Он никогда не станет рубить сплеча.

Джоанна уселась на своем ложе.

– Что вас беспокоит? – осведомился Паэн. Матье заложил руки за голову.

– Можете поверить мне на слово. С Паэном вы находитесь в такой же безопасности, как…

– Что вас беспокоит? – вскричал Паэн. – Неужели вы до сих пор думаете, будто я намерен лишить вас жизни? И это после того, как я чуть было не разбился, спускаясь по стене Рошмарена, и чуть ли не силком тащил вас за собой через все герцогство?

Джоанна вздрогнула.

– Нет, – ответила она. – Не вы лишите меня жизни. Скорее я сама могу потерять ее из-за того, что вы так небрежны с оружием.

Матье засмеялся:

– Что за глупость! Паэн – и вдруг небрежен с оружием! Немедленно возьмите свои слова назад!

Паэн жестом заставил его замолчать и, подойдя к Джоанне, опустился на колени рядом с одеялом.

Щеки Джоанны от стыда вспыхнули румянцем. Она была укрыта одеялом Паэна, которое он отдал ей, когда настал его черед сторожить ее сон.

– Я жив благодаря своему мечу, – произнес он, – и неплохо умею с ним обращаться. Вполне достаточно, чтобы благополучно доставить вас до побережья и не причинить вам вреда, когда я вынимаю его из ножен. Скажите мне, Джоанна Мерко, почему вы доверяете мне меньше, чем какому-нибудь неопытному молодому оруженосцу?

Неопытному молодому оруженосцу… Кровь, хлынувшая на песок, покрывавший двор крепости. Искусство обращения с мечом, будучи переданным в неопытные руки, может привести к гибели тех, кто находится рядом…

– Итак, мадам? – Голос Паэна понизился до шепота. Джоанна подняла голову и храбро взглянула ему прямо в лицо.

– Возможно, вы и в самом деле умеете обращаться с оружием и не представляете для меня угрозы. Но если вы не оставите меня в покое, я сама перережу себе горло этим мечом – лишь бы наконец выспаться. Неужели нельзя подождать с разговорами до утра?

Матье хихикнул и прикрыл лицо плащом. Однако Паэн и не думал уходить.

– Дайте мне руку, – произнес он тоном, не допускавшим возражений. И когда она поднялась, помог ей спуститься по лестнице. – Вы все равно не уснете, – продолжал он, – поэтому лучше послушайте, как я намерен поступить, когда мы доберемся до побережья. Это поможет вам справиться со страхом, и вы наконец поверите, что я твердо намерен сделать вес для вашей безопасности.

Джоанна выдернула руку из его сильных пальцев и отступила на шаг. Неужели теперь он скажет ей то, в чем так и не решился признаться минувшей ночью, и тогда недостающая часть его замысла сама собой встанет на место? Неужели этот закаленный в боях, покрытый шрамами наемник и впрямь надеялся взять ее в жены, чтобы заполучить земли ее покойного мужа? Или же до него дошли слухи о богатом приданом, которое она принесла Ольтеру Мальби, и он возомнил, будто может получить столь же большое состояние для себя самого – все равно, в качестве приданого или в качестве выкупа? А когда он добьется своего, не может ли случиться так, что этот человек будет представлять для нее еще большую угрозу, чем дозорные Рошмарена, от стрел которых он спас ее в ту памятную ночь Самхейна?

– Я уже говорил вам, – начал Паэн, – что видеть вас здоровой и невредимой по пути в Англию выгодно для нас обоих. Я должен обеспечить вашу безопасность ради того, чтобы никто потом не мог обвинить меня в убийстве, для которого меня наняли. Как только мы окажемся на побережье, я отведу вас в дом местного священника или в монастырь – мне все равно – и попрошу первого попавшегося церковника составить документ, подтверждающий, что он видел вас живой и на свободе.

– А потом?

– А потом я сам посажу вас на корабль, отправляющийся в Англию. Разве вы не расслышали моих слов?

– А это неизвестное духовное лицо, составив нужную вам бумагу, не предложит обвенчать нас, чтобы вы могли вернуться в Рошмарен и предъявить на него права?

Сила его взгляда была такова, что, казалось, могла ее испепелить.

– Ни король, ни знатные сеньоры не станут брать в вассалы простых наемников, мадам! Даже дочь торговца шерстью должна бы это понимать.

Мрачное выражение его лица и обидный тон не испугали Джоанну. За те несколько месяцев, что она провела в Рошмарене, ей пришлось выслушать столько оскорбительных намеков по поводу занятия ее дяди, что высокомерное замечание со стороны обыкновенного наемника уже не могло ее задеть.

– Зато дочь торговца шерстью кое-что знает про наемников. Мы брали к себе на службу людей вроде вас охранять груз на кораблях моего дяди, а также для безопасной доставки золота из Бретани и Фландрии. Мой дядя делал все, чтобы они держались от меня подальше, и настоятельно советовал мне не полагаться на их преданность, если только я не посулю им достаточно золота в обмен на их мечи и не обладаю достаточным состоянием, чтобы сдержать свое обещание.

Джоанна тяжело вздохнула, борясь с внезапной ноющей болью в груди. Гаральд, ее юный брат Гаральд, не последовал советам их дяди. Он приходил в восторг при виде мечей, старательно подражал грубоватой речи наемников и с удовольствием слушал их рассказы о добытых во время войны трофеях. И тогда в нем пробудилась жажда иной жизни, далекая от сараев с шерстью и стен дядюшкиной конторы…

Тут человек по имени Паэн заговорил снова:

– Ваш дядя был по-своему прав. Но разве он не говорил вам, что у любого, даже самого малоопытного солдата, получившего приказ, хватит ума не перечить тому, кто ему платит?

Джоанна устремила взгляд туда, где сквозь отверстие в стене брезжили первые проблески рассвета, подальше от тьмы, в которой перед ней до сих пор маячило окровавленное лицо Гаральда.

– Нет, не говорил.

– В таком случае он, должно быть, жил в постоянном страхе перед нами. И он привил вам эту глупую привычку зеленеть от ужаса, стоит кому-нибудь при вас вынуть из ножен меч. Я знал принцессу королевской крови десяти лет от роду, которая вела себя в подобных случаях куда спокойнее, чем вы. Даже такая крошка смогла понять, что меч предназначен для ее защиты.

Джоанна, вздохнув, направилась к приставной лестнице.

– Я принесу ваше одеяло.

– Матье захватит его с собой. – Он поравнялся с ней и положил руку ей на плечо. – Если вдруг по дороге возникнут какие-нибудь осложнения и нам придется сражаться, прошу вас, не надо от меня убегать, если только я сам вам не прикажу. Вы можете ринуться очертя голову навстречу опасности и в конечном счете лишитесь жизни.

– Я не настолько глупа, чтобы от вас бегать. – И Джоанна принялась взбираться по лестнице.

* * *

Они следовали вдоль берега реки до холмов чуть повыше Динана, где небольшая речка Ране, вбирая в себя потоки более мелких речушек, сбегавших с крутых склонов долины, разливалась, образуя глубокое устье, по которому корабли даже с большой осадкой могли плыть на север, в сторону моря.

Они обнаружили открытую лужайку рядом с садом и соорудили на скорую руку укрытие из сорванных ветром кривых веток вековых деревьев. Пока Паэн и Матье работали, Джоанна подобрала с земли несколько побитых морозом яблок – последние остатки осеннего урожая – и сложила их в подол своего изрядно забрызганного грязью плаща.

Они уже находились достаточно далеко от Рошмарена и рискнули разжечь костер. Пока Матье собирал сухие листья, чтобы поддержать пламя, Паэн успел раздобыть несколько жирных перепелов.

– Как вам удалось их поймать? Паэн ухмыльнулся и взял одно подмерзшее яблоко с плаща Джоанны.

– Чистая случайность. Я подбил их лезвием меча, пока стреноживал коней, – отозвался он. – Иногда какой-нибудь неуклюжий фехтовальщик тоже может оказаться полезным.

Джоанна покраснела. Их недавняя ссора на мельнице постепенно забывалась, перейдя сначала в грубоватые шутки, а затем в добродушное подтрунивание.

Паэн нанизал перепелов на вертел и повесил их жариться над костром, который Матье сложил из яблоневых веток.

– Здесь, под защитой холма, вы будете в полной безопасности, даже несмотря на холод. Я оставлю вам свое одеяло и плащ.

По плечам Джоанны пробежал озноб.

– Разве вы проведете эту ночь не с нами? Паэн нахмурился:

– Луна пока еще достаточно яркая, чтобы осветить мне путь до Динана, а дорога широкая и наезженная. После ужина я отправлюсь в город и еще до рассвета сумею отыскать знакомого вашего дяди.

– Вы все запомнили?

– Да, – не задумываясь, ответил он. – Деревянный дом на развалинах старой крепостной башни у самого берега реки, рядом с церковным двором.

– Его имя…

– Ги. Дряхлый старик с седыми волосами. Вы не дадите мне пароль, Джоанна? – – Я его не знаю.

– Неужели ваш дядя отправил вас в Бретань, чтобы выдать там замуж, и не назвал при этом пароля, которым он пользовался, общаясь со своим компаньоном в Динане?

Джоанна подняла глаза к небу.

– Паэн, луна скоро скроется за облаками. Почему вы не можете подождать до рассвета?

– Зачем? – возразил он. – Неужели к рассвету вы станете больше мне доверять?

Этот человек не оставит ее в покое до тех пор, пока не выяснит все. Его требование было вполне разумным: вряд ли Паэну могли грозить осложнения со стороны одного из самых влиятельных граждан Динана, и едва ли его заподозрят в том, что он желает завладеть фамильным состоянием Мерко, но без пароля старый Ги не ответит ему ни на один вопрос. Весть об исчезновении Джоанны уже наверняка достигла Динана, и потому купец Ги будет весьма недоверчиво относиться к любому человеку, утверждающему, будто он явился от ее имени.

Джоанна вздохнула.

– Вы уже как-то упоминали, что ваше приданое составляло значительную сумму. Не было ли оно выплачено через посредство компаньона вашего дяди в Динане?

– Нет, я привезла его с собой из Йоркшира. Ги не имел к этому никакого отношения.

– А ваш дядя, очевидно, не хотел, чтобы ваш муж наложил руки на казну Ги из Динана, перекачав золото, предназначенное для Йоркшира, в казну замка Рошмарен.

Джоанна побледнела. Человек, которого она знала под именем Паэн, явно не был простым солдатом. Уж слишком хорошо он разбирался в подобных вещах.

– Возможно, – ответила она медленно. – Так или иначе, это не имеет значения. Мое приданое было достаточно велико, к тому же выплачено сразу и в полном размере. У Ольтера Мальби не было нужды…

– Права, – проворчал Паэн.

– Не было нужды, – упрямо повторила Джоанна, – просить о большем. Сомнительно, чтобы он вообще знал что-нибудь о нашей торговле с Динаном. Он был не из тех людей, которые станут уделять внимание подобным мелочам.

– Тогда расскажите мне побольше о вашем дяде. Что-нибудь такое, чтобы этот самый Ги из Динана поверил, что меня прислали именно вы.

– “Рог Локи” [8]8
  Локи – в древнескандинавской мифологии божество, олицетворявшее хитрость, злокозненность и коварство.


[Закрыть].

– Это еще что такое? Название пивной?

– Просто передайте ему эти два слова и скажите, что вы явились по поручению Джоанны Мерко и ей нужна помощь.

– Откуда мне знать, что это не условный знак, который ваш дядя использует в переговорах с компаньонами, чтобы те немедленно схватили человека, произнесшего эти слова, и обвинили его в дурных намерениях?

Джоанна улыбнулась.

– Вам придется мне довериться. Это не больше того, о чем вы сами просили меня в ту ночь, когда появились в Рошмарене.

Паэн медленно повернул вертел и снова прилег на свой плащ.

– Я пришел к вам из чистого великодушия с предложением помощи.

– Я ведь обещала вам золото. – Джоанна выбрала себе яблоко и поднесла его поближе к пламени костра. – А это золото можно найти только в Динане.

Паэн протянул руку к меху с вином.

– У вас в платье и в подоле вашего плаща зашито вполне достаточно золота.

Джоанна открыла рот от изумления.

– Когда я однажды переносил вас на руках через сломанный мостик, я почувствовал его тяжесть на собственных коленях. Тяжесть да еще позвякивание зашитых в плащ монет – этого вполне достаточно, чтобы я мог обо всем догадаться.

– Это серебро, – ответила она смущенно. – И его недостаточно для того, чтобы оплатить путь до Англии. Паэн приподнял брови.

– Не угодно ли вам показать его мне?

– И уничтожить плоды того труда, который я затратила, чтобы его спрятать?

Он пожал плечами.

– Ну что ж, я не думаю, чтобы вы отправили меня в Динан без причины, и потому не буду подвергать сомнению ваши слова.

В который уже раз Джоанна испытала чувство стыда, общаясь с этим загадочным человеком! Она сняла с мизинца перстень с драгоценным камнем.

– Вот. Покажите этот перстень Ги из Динана и попросите его выручить меня в память о “Роге Локи”.

– Что это? Кубок какого-то древнего божества? Джоанна улыбнулась и взяла из его рук мех с вином.

– Нет, название корабля. Того самого корабля, который превратил моего отца и его брата в торговцев.

– А! – Паэн, держа перстень на ладони, внимательно рассматривал его. – Первое судно в их флоте?