Текст книги "Открытие сезона"
Автор книги: Линда Ховард
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)
– В каком стиле меблировку вы собираетесь искать?
– Домик маленький, так что я хочу, чтобы он был уютным и удобным. Не знаю, какой это стиль.
– Вам обязательно, чтобы все было новым? Или вы согласитесь на оригинальные, но не совсем новые вещи? Мы сможем тогда подобрать их на аукционах за какую-то долю той цены, которую придется платить в магазине за новые.
Любая идея об экономии денег всегда вызывала у Дейзи интерес.
– Я никогда не бывала на аукционах. Где будет очередной и когда?
– Всюду и всегда, – протянул он. – Я найду какой-нибудь на завтрашний вечер, и не успеете оглянуться, как мы обставим ваш дом.
Дейзи переехала в свой домик в пятницу, после вихря приготовлений, совершенно не осгавивших ей времени злиться на шефа Рассо за срыв ее великолепного кондомного плана. Она была так занята, что даже не очень досадовала на перешептывания за спиной, которыми ее провожали некоторые. В конце концов, на дворе шел XXI век, и не такая уж это ересь – покупать презервативы. Даже в Хилсборо. Многие их приобретали, иначе не держал бы Сайрус Клуд такой разнообразный их ассортимент у себя в аптеке.
Но большей частью времени на эти размышления у нее не было, потому что голова была занята геркулесовыми трудами по переезду и обустройству. У нее не было привычки покупать веши про запас в ожидании замужества и собственного дома, потому что это означало бы ее неудовлетворенность жизнью. Ладно, она действительно не была ею удовлетворена – и теперь могла в этом себе признаться и что-то изменить.
Она все еще оставалась не замужем, но обрела собственный домик. И пусть он был крохотный, арендованный и расположен в негодном районе!.. У него был огороженный задний дворик, и она собиралась завести собаку. И это был ее дом. К несчастью, поскольку она никогда не покупала предметы домашнего обихода, кроме постельного белья, это означало, что ей предстоял марафон по магазинам для закупки тысячи и одного предмета, нужного для нормальной удобной жизни.
Она приобрела занавески и кухонную посуду, запаслась продуктами и хозяйственными принадлежностями, купила метлу, пылесос и швабру для мокрой уборки… У нее появился собственный пылесос! Она пребывала от этого в экстатическом восторге и все свободное время тратила на чистку и уборку, а также расстановку и раскладывание вещей.
Когда же она этого не делала, Тодд помогал ей искать мебель. Она была несколько удивлена, но глубоко благодарна ему за этот интерес к ее новой жизни, потому что помощь его была неоценимой. Он взял ее на пару аукционов, и она узнала радость просто кивать головой, когда соперники в борьбе за какой-либо предмет сдавались и прекращали состязание. Тогда она поднимала вверх карточку со своим номером, и лампа, или коврик, или столик становились ее собственностью. Победа возбуждала ее настолько, что Тодд от души развлекался, когда она решала вступать в торговлю за какую-то вещь.
– Вы как акула, которая учуяла кровавую наживку, – лениво улыбнулся он, наблюдая ее раскрасневшиеся щеки и азартный блеск глаз.
Дейзи сразу смутилась:
– Неужели? Господи Боже! – Она сложила руки на коленях, словно сдерживая их порыв снова вскинуть карточку с номером.
Он рассмеялся:
– О, не останавливайтесь! Вам это доставляет больше удовольствия, чем мне когда бы то ни было.
– Это и правда развлечение и удовольствие, – кивнула она, разглядывая выставленную на продажу тележку для подачи чая. В ее доме места было мало, так что если она купит все, что ей нравится, некуда будет ставить необходимое, в частности мебель. Но чайная тележка будет чудесно смотреться в углу гостиной. На верхней ее полке можно будет разместить цветочные горшки… а на нижних… например, фотографии…
После нескольких минут ожесточенной борьбы тележка стала принадлежать ей. Вместе с милым столиком и двумя стульями, парочкой настольных ламп с розовыми прозрачными основаниями и кремовыми абажурами, темно-фисташковым ковром, большим мягким креслом-качалкой, обтянутым серо-голубой тканью в узкую кремовую полоску, а также маленьким столиком под телевизор. Когда они были уже готовы уйти, Тодд окинул взглядом ее добычу и заметил:
– Я рад, что мы взяли напрокат пикап. Это большое кресло не втиснулось бы в багажник вашего автомобиля.
– Оно замечательное. Правда? – с блаженной улыбкой откликнулась она, представляя себе, как свернется в нем калачиком.
– Несомненно. И я знаю один предмет обстановки, который идеально к нему подойдет. Хотя, боюсь, что он новый, – извиняющимся тоном добавил он. – Но это изумительный диван. Клянусь.
Идеальный диван оказался обтянут совершенно непрактичной тканью с огромными розами на серо-голубом фоне, почти точно повторявшей обивку ее кресла. Дейзи сочла диван чудовищно дорогим, но с первого взгляда была сражена им наповал. Нет, ей не нужно никакой тоскливо-коричневой обивки. Она хочет эти огромные розы. И когда все это было расставлено в ее домике, эффект оказался еще лучше и стало уютнее, чем она себе представляла.
В пятницу вечером дом Дейзи был полон народа, мебели и разных ящиков и коробок.
Эвелин, Бет и тетя Джо занимались разборкой вещей, размещая ящики по комнатам, где их содержимое должно будет находиться, но не распаковывая их, потому что, если б они это сделали, Дейзи потом не смогла бы ничего отыскать. Тодд наводил последний лоск на убранство, развешивая гравюры, помогая Дейзи расставить мебель, и служил физической силой, необходимой для передвижения тяжелых объектов. Одежда ее отправилась в шкаф, занавески закрыли окна, книги встали на полки книжного шкафа, еда заполнила холодильник. Все было готово.
Теперь ее домик являл собой пример того, что могут сделать несколько решительных женщин… и один продавец антиквариата, если захотят. Соседей привлекли к установке мебели в спальне, местный магазин хозтоваров доставил и установил плиту, холодильник, микроволновку, стиральную машину и сушилку, купленные в тот же день. Подумав о том, во что обошлось приобретение всего этого, Дейзи решила, что установка в тот же день – самая меньшая услуга, которую они могли ей оказать.
Эвелин приготовила тушеное мясо и принесла его, чтобы в первый день в собственном доме у Дейзи была настоящая еда. Дейзи усадила мать и тетю Джо за крохотный столик, купленный на аукционе, а сама вместе с Бет и Тоддом уселась на пол. Они смеялись и болтали, как хорошо поработавшие люди.
– Поверить не могу, – сказала она, оглядывая кухню и не в силах сдержать невольную улыбку. – Все это произошло всего за две недели!
– Что я могу на это сказать? – протянул Тодд. – Вам бы работать надсмотрщиком над рабами. – Он откусил еще немного жареного мяса и восторженно вздохнул. – Миссис Майнор, вам нужно открыть ресторан. Вы на этом станете состоятельной женщиной.
– Я уже состоятельная, – безмятежно откликнулась Эвелин. – У меня есть семья, и я здорова. Все остальное – всего лишь работа.
– Кроме того, – промолвила Бет, – я еще не успела прийти в себя от потрясения новым обликом Дейзи. Дайте мне немного времени опомниться от этого, прежде чем превращать мою мать в ресторанного магната.
Все рассмеялись, потому что после ошеломления, с которым Бет встретила в воскресенье преображенную Дейзи, она с таким же энтузиазмом отнеслась к улучшениям внешности сестры. Эвелин вздохнула с облегчением, потому что боялась, что эта история ущемит эго младшей дочери. Хотя Бет тоже была Майнор, а женщины этого рода сделаны из твердой стали. И потом, Бет и Дейзи искренне любили друг друга и никогда не ссорились.
– Я даю вам несколько месяцев на то, чтобы освоиться с этой мыслью, – согласился Тодд. – Но не отстану. Пища, подобная этой, не должна стать достоянием немногих.
– И должна быть хорошо оплачена, – заметила тетя Джо, поджимая губы.
– И это тоже. – Он огляделся вокруг и обратился к Дейзи: – Надеюсь, вы поменяли замки на дверях?
– Это было первое, что я сделала. Вернее, это сделал для меня Бак Лейтем. Два ключа у меня, один, дополнительный, у мамы, и один – у владелицы дома. Я не могла оставить в дверях старые замки.
– Она еще собирается завести собаку, – сообщила тетя Джо. – У моей приятельницы есть собака, которая несколько недель назад ощенилась. Я свяжусь с ней и узнаю, не осталось ли у нее щенков.
Щенок! Дейзи ощутила взрыв восторга. Она-то думала взять достаточно взрослую собаку, но сейчас ей понравилась мысль взять щенка и вырастить его с младенчества.
– Щенок. – Тодд нахмурился. – Не лучше ли приобрести взрослую собаку?
– Я хочу щенка, – объявила Дейзи, уже ощущая в руках теплое вырывающееся тельце. Ладно, возможно, это перенос внутренней потребности в собственном ребенке. Ничего, пока ей хватит и щенка.
Тодд задержался, выждав, когда остальные вышли на порог, и поинтересовался:
– Вы собираетесь завтра вечером на танцы?
Она прикинула, сколько всего ей еще нужно сделать по дому… но потом решила, что и так наработалась за неделю.
Прошлый раз она очень развлеклась в клубе «Баффало», пока не началась потасовка.
– Думаю, что пойду. Мне понравилось танцевать.
– Тогда веселитесь. Но будьте осторожны.
– Спасибо. Буду. – Она улыбнулась, когда он уезжал на машине, и помахала ему на прощание, благодаря свою счастливую звезду, что нашла в Тодде Лоуренсе такого хорошего друга.
Глава 12
Субботние вечер и ночь всегда были в клубе «Баффало» самым занятым временем недели, так что бармен Джимми не мог бы точно сказать, как долго Митчелл был здесь до того, как он его приметил. Тог с кружкой пива в руке склонялся над рыжей девицей с густо наложенной косметикой на лице. Он явно особого впечатления на рыжую не произвел, потому что она все время оборачивалась к подруге, такой же намазанной платиновой блондинке. Они пытались поговорить, а Митчелл старался в их разговор вмешаться.
Джимми не стал вглядываться в них: меньше всего ему хотелось, чтобы Митчелл понял, что его заметили. Поскольку в руке у Митчелла было пиво, он, видимо, приказал официантке принести ему кружку, а не взял в баре, как делал обычно. Джимми поднял трубку расположенного под стойкой бара телефона, набрал номер и коротко сказал:
– Он здесь.
– Черт побери, – огорченно произнес на другом конце провода Сайкс. – Мне нужно с ним поговорить, но я сейчас не могу приехать. Ладно, придется в другой раз.
– Конечно, – отозвался Джимми и повесил трубку. Сайкс, кончив разговор, тут же позвонил двум знакомым парням и сказал:
– Встречайте меня у клуба «Баффало» через сорок минут. Приезжайте готовыми.
Затем Сайкс подготовился сам: надел на голову бейсболку, чтобы скрыть волосы, сапоги, чтобы казаться выше ростом, и засунул под рубашку небольшую подушку, При ярком свете этот камуфляж был бы очевидным, но в сумерках при слабом освещении этих мелочей было достаточно, чтобы его не смогли опознать, если в клубе что-то пойдет не так. Сайкс не собирался предпринимать что-либо прямо в клубе. Он хотел забрать Митчелла и отвезти его куда-нибудь, где не будет двух сотен свидетелей. Однако всегда что-то может не сложиться. Поэтому он не стал брать собственную машину, но позаимствовал чужую и сменил у нее номера на номер автомобиля из Джорджии.
Если не произойдет ничего непредвиденного – вроде очередной потасовки, – небольшая проблема с Митчеллом будет разрешена нынче же ночью.
Дейзи обнаружила, что отправиться в клуб, где она стала невольной виновницей драки, не так-то легко. Конечно, в клубе не могло быть много людей, кто знал причину происшедшего, то есть ее. Шеф Рассо, возможно, еще тот тип, которому она отдавила гениталии, и один-два самых сообразительных посетителя, из тех, кто любит наблюдать за окружающими. Всего не больше пятерых. Словом, шанс, что они окажутся в клубе сегодня, невелик. Она будет в полной безопасности, никто не ткнет в нее пальцем, едва она войдет в дверь, с криком: «Это она!»
Так подсказывала логика. Однако та же логика убедила ее, что купить кондомы проще простого. Нет, ее способность к мышлению явно не была безупречной.
Поэтому она сидела в машине на темной парковке, наблюдала за парочками, группками и одиночками, входившими в клуб «Баффало». Каждый раз, когда дверь открывалась, оттуда доносилась музыка и Дейзи всем телом ощущала тяжкий ритм ударов большого барабана, сотрясавшего стены. Она была возбуждена, но храбрости встать и войти туда у нее не хватало.
Впрочем, постепенно она собиралась с духом, и каждый раз, уговаривая себя, приближалась к решимости открыть дверцу. Сегодня она была в красном, первом красном платье в своей жизни, и знала, что оно ей идет. Ее белокурые волосы по-прежнему колыхались в простой, но изысканной стрижке, косметика на лице была неброской, но привлекательной, а красное платье выставляло все эти облегающие топики просто дешевкой. Платье напоминало фасоном те сарафаны, которые носила в 1960-х Сандра Ди: на бретельках двухдюймовой ширины, с вырезом лодочкой, но не слишком низким, сильно приталенное и с пышной юбкой чуть выше колен, которая волновалась при каждом шаге. Она снова надела туфли на каблуках, а на щиколотке посверкивал золотой браслет. Он и сережки были единственными ее украшениями, так что она смотрелась шикарно и сдержанно.
Она выглядела не просто хорошо, а великолепно, но если немедленно не вылезет из машины и не войдет внутрь, никто, за исключением ее самой, об этом не будет знать.
Однако возможно, ей лучше и подождать, пока клуб достаточно заполнится, чтобы уменьшить шанс, что ее кто-то узнает.
Она сидела и барабанила пальцами по рулю. Музыка зазывала ее на танцплощадку. Она любила это время вечера, ощущение ритма движения, когда тело знает, что все делает правильно, что полученные в колледже уроки не прошли даром, и она еще помнила все шаги… а мужчинам явно нравилось танцевать с кем-то умеющим не только дергаться и топтаться на одном месте. В сельском ночном клубе немного дергались: тут предпочитали медленное кружение, покачивание или выплясывание без партнера под музыку кантри…
– Я тяну время, – произнесла она вслух. – Более того, я очень в этом преуспела. – Она ведь всегда умела наметить сроки и строго им следовать. – Еще десять минут, – промолвила она, поворачивая ключ зажигания, чтобы разглядеть часы на приборной панели. – Через десять минут я пойду внутрь.
Она снова выключила зажигание и проверила содержимое своей крохотной сумочки. Водительские права, помада, бумажные платки и банкнота в двадцать долларов. Инвентаризация эта заняла не более пяти секунд.
Трое мужчин вышли из клуба, свет покачивающегося над парковкой знака на миг выхватил из темноты их лица. Тот, что был посередине, показался ей знакомым, но имя его не всплыло в памяти. Она наблюдала, как они прошли через заполненную автомобилями и грузовиками стоянку, медленно пробираясь между ними. Какой-то мужчина вылез из машины, к которой они приблизились, и они вчетвером направились к грузовичку-пикапу, стоявшему под деревом.
Еще один автомобиль заехал на парковку, и свет его фар полоснул по четверке мужчин около пикапа. Трое из них посмотрели в сторону новоприбывшего, а четвертый отвернулся, чтобы посмотреть на что-то в кузове пикапа.
Из автомобиля вышли мужчина и женщина и вошли в клуб. Музыка коротко взревела, когда отворилась дверь, и снова стихла до приглушенного ритма, едва та закрылась. За исключением четырех мужчин под деревом и ее, на парковке никого не осталось.
Дейзи снова повернула ключ зажигания, чтобы взглянуть на часы. Ей осталось еще четыре минуты. Ну и отлично, ей не хотелось вылезать из машины и одной шагать через пустынную стоянку… с какими-то четырьмя мужчинами в отдалении. Может быть, они скоро уйдут. Она выключила зажигание и подняла глаза.
Один из мужчин, видимо, был сильно пьян, потому что двое других теперь поддерживали его с боков и у нее на глазах закинули его в кузов пикапа, поддерживая при этом его голову. Это было правильно: не стоило ему в таком состоянии садиться за руль и пытаться ехать домой, хотя, судя по всему, он уже отключился. Когда они вышли из клуба, то вроде бы все трое шли нормально, но она слышала, что иногда люди идут и разговаривают вплоть до последней секунды, когда вдруг вырубаются. Она всегда считала это пустой болтовней, но сейчас своими глазами увидела доказательство того, что такое возможно.
Двое мужчин, которые укладывали приятеля в кузов, сели в кабину пикапа и уехали. Четвертый повернулся и направился к своему автомобилю.
Дейзи снова проверила, который час. Ее десять минут закончились. Сделав глубокий вдох, она вытащила ключи из замка зажигания, уронила их в сумочку и вылезла из машины, автоматически нажав на кнопку «закрыто», когда открыла дверцу.
– «…пушка била с правой стороны, и пушка била слева…» – процитировала она, шагая по парковке, но тут же пожалела, что не выбрала другой стих, потому что «Легкая бригада» вся погибла в атаке.
С ней, однако, ничего не случилось. Ее пуля не выбила из седла, и никто не указал на нее, когда она открыла дверь. Она шагнула через порог, заплатила два доллара и потонула в музыке.
Гленн Сайкс сидел в своем автомобиле, его холодный жгучий взгляд не отрывался от женщины, прошедшей в клуб. Откуда, черт побери, она взялась? Она должна была сидеть в одной из машин, и они в темноте ее не заметили.
Дело было не в том, видела она что-то или нет и как много, а что смогла осознать из увиденного. Было темно, детали она разглядеть не могла, и не было ни крика, ни иного шума, способного ее напугать. Если бы Митчелл не попробовал позвать подъехавшую пару, ей вообще было бы не на что посмотреть. Но, дьявольщина, едва завидев вылезшего из машины Сайкса, он догадался, что его собираются убить, так что терять ему было нечего. Сайкс не винил ублюдка в том, что тот попытался позвать на помощь. Но Бадди был чересчур скор со своим ножом. Митчелл еле успел пикнуть.
Она их не знала и явно не заметила ничего необычного. Но она была той самой болтающейся ниткой, потянув за которую, можно распустить весь свитер, а Сайкс очень не любил такие нитки. Его первоначальный план предполагал влить Митчеллу в глотку дозу «джи-эйч-би», достаточную, чтобы убить троих. Ему казалось, что это будет подходящим концом для такого ублюдка. Он даже решил оставить тело там, где копам легко будет его найти и обнаружить отраву до того, как она распадется, чтобы было ясно, что его убило. Чтобы копы подумали, будто это очередная передозировка. Теперь этого делать было нельзя из-за перерезанного горла Митчелла плюс крови на парковке… если кому-нибудь вздумается там посмотреть.
Если эта женщина бывала здесь постоянно, она могла узнать Митчелла, быть с ним знакома… и сумеет многое вспомнить, когда услышит, что ему перерезали горло.
Сайкс не видел, из какой машины она вышла, но мог сузить число вариантов. Он вылез из автомобиля и прошел к той части парковки, откуда появилась эта женщина. Присев на корточки, чтобы не бросаться в глаза, он быстро записал номера машин. Затем подумал, что, может быть, стоит пойти в клуб и попытаться ее найти. Это была блондинка в красном платье. Столько он успел заметить, когда она открывала дверь. Отыскать ее будет нетрудно.
Но он сказал Джимми, что сегодня занят и приехать не сможет. И теперь, когда Митчелл был мертв, не хотел светиться в том месте, где Митчелла видели в последний раз.
Сайкс вздохнул. Ему придется сидеть здесь и дожидаться, пока эта женщина выйдет, а затем проследить ее до дома. Конечно, ему нужно было бы проконтролировать, как избавились его парни от трупа Митчелла, но не может же он быть в двух местах одновременно. Надо надеяться, что у Бадди и его приятеля хватит смекалки как следует спрятать тело. В конце концов, они тоже сидят в этом по самое горлышко. А вот позаботиться о женщине придется ему.
В этот вечер клуб «Баффало» был переполнен еще больше, чем на прошлой неделе. Какой-то момент Дейзи просто стояла на месте, давая своим чувствам приспособиться к оглушительному шуму оркестра и множества голосов. Звучала очень гром™ кая песня о ком-то по имени Эрл, которому следует умереть. Множество женских голосов подпевали оркестрантам. Какой-то мужчина, которого, возможно, тоже звали Эрл, обиделся на песню и запустил кружкой в оркестр, что объясняло, почему сцена была защищена проволочной сеткой. Двое здоровенных мужчин надвинулись на метальщика пива, и Дейзи с удовлетворением увидела, что его выставили за дверь. Она только что сюда вошла и хотела пройтись хотя бы в нескольких танцах до начала очередной потасовки.
– Привет, милашка, помнишь меня? – произнес какой-то мужчина, возникнув около нее. Его рука обвила ее талию, и ее повлекло к переполненной людьми танцплощадке.
Дейзи подняла глаза на высокого блондина, пытавшегося отрастить усы наподобие Алана Джексона.
– Нет, – сказала она.
– Да ну же. Мы танцевали с тобой на прошлой неделе…
– Нет, – решительно заявила она, – не танцевали. Я танцевала с Джеффом, Денни, Ховардом и Стивеном, Вы не тот, не другой, не третий и не четвертый.
– В этом вы правы, – жизнерадостно подтвердил он. – Я Харли, как мотоцикл. Ладно, если мы не танцевали с тобой на прошлой неделе, давай займемся этим сейчас.
Поскольку они уже стояли на танцплощадке, это казалось хорошей идеей. Эрл наконец умер, и оркестр запел о чем-то другом, что не требовало от половины аудитории поддержки криками. Люди кружились и приседали, и Дейзи кружилась и приседала вместе с ними. Рука ее лежала в руке Харли, и задорная юбка крутилась вокруг ее ног. Следующим номером был «Дождь в Кентукки» Элвиса Пресли, и Харли снова завладел ее рукой на время этой песни.
– Как хоть тебя зовут? – поинтересовался он, вспомнив, что так этого и не спросил.
– Дейзи.
– Ты здесь с кем-то? Могу я купить тебе что-нибудь выпить?
О Боже, неужели он из тех мужчин, о которых ее предупреждал шеф Рассо?
– Я с друзьями. – Она неопределенно махнула рукой в сторону скученных столиков, потому что такая ложь казалась вполне безопасной. – Спасибо, но сию минуту мне пить не хочется. Я хочу потанцевать.
– Мне все равно, – пожал он плечами. – Я вообще-то собрался этот танец пересидеть. – Он отошел от нее так же внезапно, как появился, и Дейзи оглянулась вокруг. До сих пор она познакомилась с шестью разными мужчинами, не считая того, которому отдавила яйца, и никто из них ее не привлек. Может быть, она чересчур разборчива? Хотя ей так не казалось: она ведь танцевала со всеми, кто ее приглашал.
Она заметила среди танцующих Ховарда, и он ей помахал. Может, он снова пригласит ее танцевать? Он был лучшим танцором из всех.
Затем – о нет! – она увидела его, того самого коренастого типа, который притянул ее к себе на колени. Он заметил ее в тот же миг, что и она, лицо его исказилось ужасом, и он поспешно отвернулся.
Она хотела сделать то же самое: отвернуться и притвориться, что не заметила его, но совесть больно кольнула ее душу. Ему не следовало ее хватать, а она не собиралась наносить ему урон, но все-таки причинила сильную боль. Значит, ей следовало перед ним извиниться.
Она решительно стала пробираться к нему через толпу, стараясь не потерять его из виду. А он столь же твердо продвигался в направлении мужского туалета, словно собираясь скрыться там от нее. Хотя, конечно, она могла и ошибиться в его намерениях. Он ведь был в клубе, вероятно, пил пиво, так что разумно было предположить, что ему нужно было в туалет.
Он успел добраться до коридорчика, ведущего к туалетам, прежде чем она его нагнала, и скрылся за поцарапанной дверью с такой скоростью, словно за ним гнались все фурии ада. Дейзи вздохнула и стала протискиваться сквозь группки людей, не обращая внимания на протесты женщин и приглашения мужчин. Она чувствовала себя при этом лососем, идущим против течения. Наконец ей удалось добраться до стены около туалетов, где она утвердилась, отражая толчки и тычки, и стала ждать.
Время тянулось бесконечно. Ей пришлось отказаться от трех предложений потанцевать, пока ее добыча не выглянула наконец из дверей в коридор.
Набрав в грудь побольше воздуха, она сделала шаг вперед и тихонько стукнула его пальцами по плечу.
Для такого здоровенного парня он прыгал неплохо. Он попятился от нее, словно она была дьяволом во плоти. Его мясистое лицо побагровело.
– Леди, держитесь от меня подальше.
Дейзи растерялась: этот мужчина опасался ее. Она моргнула, потом попыталась его успокоить.
– Не бойтесь, – произнесла она самым примирительным тоном. – Я не причиню вам вреда. Я просто хотела извиниться.
Теперь заморгал он и замер, больше не стремясь пятиться.
– Извиниться?
– Мне очень жаль, что я сделала вам больно. Это было не намеренно. Я всего-навсего пыталась встать с ваших колен и не туда положила руку. Я, правда, не хотела раздавить ваши… – Господи, ну не могла она произнести вслух «яйца», хотя это был вроде бы общепринятый термин, и не смела назвать их причиндалами, потому что старалась выглядеть опытной в этих делах и современной, – ваши гениталии, – завершила она фразу с гораздо большим ударением на этом слове, чем собиралась.
Он дернулся, словно она его ударила, и Дейзи поняла, что произнесла последнее слово слишком громко, и, несмотря на шум оркестра, люди, стоявшие поблизости, его услышали и повернули головы в ее сторону.
Лицо ее собеседника побагровело еще больше.
– Извинение принято, – пробормотал он. – Только уходите.
Дейзи сочла, что он мог бы быть полюбезнее, если учесть, что весь эпизод был результатом его вины: если бы он не схватил ее, будто имел право сажать посторонних женщин к себе на колени, ничего плохого с ним не случилось бы. Слегка возмутившись, она открыла рот, чтобы сказать ему об этом, но в этот миг рядом материализовалась высокая фигура и знакомый низкий голос произнес:
– Я придержу ее подальше от вас.
А затем, хотела она того или нет, шеф Рассо подхватил ее на руки, как в прошлый раз, и унес. Правда, не на улицу, а на танцплощадку.
– Вы похожи на сыпь от жары… на потницу, – с досадой проговорила она, когда он поставил ее на пол.
Он вопросительно выгнул бровь:
– Я вас раздражаю? – И, взяв за правую руку, он положил ее левую себе на плечо и обнял за талию. – Потанцуем.
– Вы возникаете всюду. – Она машинально задвигалась в такт с медленным ритмом другой песни Элвиса. Сегодня оркестр играл только Элвиса, хотя, может быть, это был не тот оркестр, что был неделю назад.
– Кто-то же должен беречь вас от неприятностей.
– От неприятностей? – Она запрокинула голову и яростно сверкнула на него глазами. Даже будучи на каблуках, ей приходилось смотреть на него снизу вверх. Как справедливо заметил Тодд, шеф Рассо был здоровенным громилой. – Спасибо зато, что вытащили меня отсюда в прошлый раз, но, за исключением этого, именно вы стали причиной всех моих неудач.
– Не надо меня винить. Не я купил годовой запас презервативов. Уже удалось использовать сколько-нибудь?
Она лишилась дара речи. Точнее, не могла подыскать приличных слов для ответа. Было несколько избранных, которыми она могла бы его наградить, но боялась, если произнесет их вслух, Бог покарает ее на месте.
Он ухмыльнулся:
– Видели бы вы сейчас свое лицо… – Его рука крепче сжалась на ее талии, и он резко крутанул ее, заставив теснее прижаться к его плечу. Как-то получилось, что она оказалась ближе к нему, чем раньше, и вообще танцевала с ним ближе, чем с другими партнерами. Ее груди терлись о его рубашку, она ощущала, как скользит по ее бедру его бедро, и ноги их двигались, касаясь друг друга. Они были так… – Господи, его нога оказалась между ее ног.
Жаркая волна накрыла ее внезапно и застигла врасплох. Она почувствовала, что тает внутри, размягчается, кости утратили жесткость, а мышцы – напряженность. Это было какое-то странное необычное ощущение, но еще и самое манящее.
– Шеф…
– Джек, – настойчиво поправил ее он, притягивая Дейзи к себе еще теснее.
– Джек. – Она действительно млела и только что не лежала на нем. Ноги ее еще продолжали двигаться, подчиняясь ему, но теперь он не столько вел, сколько поддерживал ее на ногах, принимая на себя ее вес. – Вы держите меня слишком близко.
Он нагнул голову, так что его дыхание защекотало ее ухо, и прошептал:
– По-моему, я держу вас очень правильно.
Что ж, это было так, если ему нравились тающие женщины. Но возможно, ее возражение было формальным, а не искренним, ведь она не делала никакой попытки отодвинуться. Ей было так приятно льнуть к нему, чувствуя, как ее податливое тело прилегает к жестким контурам тела Рассо. Ее груди слегка расплющились о его грудь, и Дейзи это нравилось. Очень. К своему удивлению, она обнаружила, что наслаждается, ощутая под пальцами его твердое плечо и тепло его руки у себя на талии. Тепло… Господи Боже, он был таким теплым! Его жар и мускусный запах обволакивали ее, вызывая желание потереться об него носом.
Шок, вызванный этой мыслью, дал ей силу поднять голову. Он наблюдал за ней со странно напряженным выражением лица, не суровым, но и не улыбающимся.
– Что-то не так? – спросила она непонятно низким голосом. Он покачал головой:
– Все так.
– Но у вас вид…
– Дейзи, заткнитесь и танцуйте.
Она замолчала и продолжала танцевать. Не отвлекаясь на разговор, она поняла, что снова льнет к нему. Ему, казалось, это было все равно. Более того, он притянул ее к себе еще ближе, так тесно, что пряжка его ремня впилась ей в живот.
Но она почувствовала не только пряжку.
Она еще не пришла в себя от мысли, что ощущает давление пениса шефа полиции, как медленный танец кончился и оркестр заиграл бойкую песенку о Баббе, стрелявшем по автопроигрывателю. Джек скривился и повел ее с танцплощадки, по-прежнему продолжая тесно прижимать к себе. Так они протиснулись к задней стене, к месту почти за оркестром, где, видимо, поэтому было два свободных стула. Он буквально свалил ее на один из них, оглянулся на снующих в толпе официанток и сказал:
– Оставайтесь здесь. Я добуду вам чего-нибудь попить. Что вы хотите?
– Имбирный напиток с лимоном. Пожалуйста.
Он ухмыльнулся, покачал головой и, оставив ее, стал пробираться сквозь толпу к бару.
Дейзи, пребывающая в состоянии легкого шока, осталась недвижимо сидеть. Возможно, она была еще более наивна, чем подозревала, потому что он вел себя так, словно не было ничего необычного втом, чтобы партнерша ощутила во время танца его член. Может, люди поэтому танцуют парами. Однако с другими партнерами она ничего подобного не замечала. Только с Джеком.
Она больше никогда не сможет воспринимать его как шефа полиции…
Она понятия не имела, как долго он отсутствовал, потому что целиком погрузилась в свои мысли. К счастью, никто не пытался пригласить ее на танец, пока она не заметила приближавшегося Джека. В одной руке у него было пиво, в другой – сверкающий имбирный эль.