Текст книги "Сердце за семью замками"

Автор книги: Линда Гуднайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

     Холодным январским утром Джулиан проснулась от ужасных звуков рвоты. Джулиан вскочила и помчалась в комнату Меган. Девочка была бела как мел. Ее трясло.

     – Мамочка, мне плохо, – прошептала бедняжка бескровными губами.

     Джулиан дотронулась прохладной рукой до горячего лба девочки. Главное сейчас – не паниковать.

     – Что случилось? – в дверях послышался хриплый голос Тейта. , – Боюсь, нам срочно надо ехать в больницу.

     Тейт исчез и вскоре появился уже одетый, держа в руке фланелевое одеяло.

     – Одевайся. Если ты поторопишься, то через полчаса мы будем в Оклахоме.

     – Тейт, – позвала его Меган слабым, дрожащим голосом. Ему стало страшно. Она никогда прежде не называла его так.

     Настолько быстро, насколько могла беременная женщина на последних месяцах беременности, Джулиан натянула черные брюки, черный свитер с высоким воротом и красную вельветовую куртку.

     Все это время она прислушивалась, как Тейт старается успокоить больного, напуганного ребенка. Когда она вернулась, то увидела бережно укутанную в одеяло Меган на сильных и заботливых руках Тейта.

     – Вы готовы, мисс Америка? – нарочито весело сказал Тейт. В ответ Меган улыбнулась уголками губ.

     С невероятным мастерством на сумасшедшей скорости Тейт домчал их до больницы меньше чем за тридцать минут. Врачи уже ждали в дверях.

     Когда медсестры унесли Меган в приемный покой, Тейт и Джулиан остались одни в пустом коридоре больницы. Стараясь утешить жену, шериф нежно обнял ее за плечи.

     – Как ты?

     – Плохо. А ты?

     Глубоко вздохнув, он прижал ее к груди.

     – Может быть, это обыкновенная простуда и все обойдется? В это время года многие болеют. Может, не надо было отдавать Меган в обычную школу?

     – Надо, – твердо ответила Джулиан. – Помнишь ее выступление в рождественском концерте?

     Сколько счастья и гордости было в ее глазах. В этой школе она живет той же жизнью, что и остальные ребята. Для нее очень важно ощущать себя нормальным ребенком.

     Дверь открылась, и они увидели хрупкую женщину в белом халате и чрезмерно больших очках, которые совершенно не сочетались с ее миниатюрностью.

     – Доктор Найт, как она? Что происходит? – стараясь не паниковать, спросила Джулиан.

     – Да не волнуйтесь вы так. Это, может быть, реакция на какие-то медикаменты. А может быть, обыкновенная простуда. Мы сейчас делаем анализы. – Доктор Найт посмотрела на шерифа, который был на голову выше ее. – Почему бы вам не помочь Меган устроиться на новом месте. Поговорите с ней, утешьте. А вам, – доктор перевела взгляд на Джулиан, – необходимо подойти к дежурному администратору и уладить все формальности. Как только прояснится причина недомогания Меган, я сразу же подойду к вам.

     Джулиан кивнула и направилась к лифту. А Тейт пошел в палату Меган.

     Девочка лежала, свернувшись калачиком, на чистых простынях. Испарина выступила на ее бледном, изнуренном лице. Трубки капельницы, словно щупальца осьминога, тянулись к тоненькой, прозрачной ручке девочки.

     Тейт поцеловал Меган в лоб и весело подмигнул ей. Ему хотелось кричать от несправедливости.

     Ну почему такой красивой, доброй, нежной, жизнерадостной девочке приходится столько страдать?! Чем она прогневала Бога?! Но Тейт, тщательно маскируя свое отчаяние, принялся шутить и смешить бедняжку.

     Когда Джулиан тихонечко вошла в палату, она увидела Тейта склоненным над Меган. Он сидел рядом с ней и нежно держал маленькую горячую ладошку в огромной руке. Джулиан почувствовала прилив любви и благодарности к человеку, без которого она теперь не мыслила своей жизни. Сколько раз ей приходилось в одиночку противостоять болезни, собирать в кулак все силы и мужество. С Тейтом все было по-другому. Рядом с ним возникало ощущение, что достаточно одного его присутствия, чтобы ненавистный рак отступил. От Тейта веяло такой надежностью и спокойствием, что Джулиан становилось легче.

     – Они дали ей что-то от тошноты. Нянечка сказала, что это поможет ей успокоиться и заснуть.

     Услышав разговор, Меган открыла сонные глаза.

     – Не волнуйтесь, мне уже лучше, – прошептала девочка слабым голосом.

     – Ты скоро поправишься, малыш, и мы поедем домой, – Тейт погладил дочку по голове.

     К сожалению, предсказание Тейта не сбылось.

     Спустя пару часов появились доктор Найт, акушерка и специалист по стволовым клеткам. Джулиан сразу поняла, что это означает, и заплакала.

     Доктор Найт сочувственно посмотрела поверх больших очков.

     – Предварительные анализы крови показали, что произошло резкое увеличение количества белых кровяных телец. То есть период ремиссии закончился и лейкемия снова набирает силу. Времени у нас немного, действовать надо решительно.

     После повторных анализов мы назначим день операции. Придется стимулировать роды, миссис Макинтайр. А пока, чтобы выиграть время, мы повторим курс лучевой терапии.

     Джулиан схватилась за живот. Жертвовать здоровьем одного ребенка ради здоровья другого жестоко. Но разве у нее есть выбор?!

     – Мне еще рано рожать.

     – Дней через десять, после того как вы сдадите все анализы, а Меган пройдет курс облучения, у вас будет тридцать четыре недели. Искусственное стимулирование родовой деятельности на этом сроке не повредит плоду. Доктор Тревис сделает вам сегодня ультразвуковое обследование. А потом мы примем окончательное решение и назначим день родов и пересадки, – сказала твердо миниатюрная женщина.

     Больше Джулиан не требовалось пояснений.

     Она знала, что ждет их с Меган. Облучение убьет все до единой раковые клетки, при этом снова разрушив иммунную систему девочки. Потом Меган несколько недель будет находиться в полной изоляции от мира, в стерильных условиях. Не дай бог, какой-нибудь микроб проберется в ее палату! В это время Джулиан помогут родить и доктор Фрэнке извлечет здоровые стволовые клетки из пуповины новорожденного. После чего их пересадят Меган.

     И если все пройдет как надо, ее костный мозг начнет вырабатывать здоровые клетки. И рак навсегда отступит!

     Джулиан растерянными, беспомощными глазами посмотрела на Тейта. Ей вдруг стало страшно.

     Страшно за малыша. Он еще не успел родиться, а на него уже столько возложено. Кто, как не мать, защитит его.

     – Тейт, я боюсь за малыша. А вдруг с ним что-нибудь случится? Я не смогу себе простить этого.

     – С ним ничего не случится. Слышишь? Ничего. Все будет хорошо. Поверь мне, – глядя жене в глаза, спокойно и уверенно сказал Тейт.

     Девять дней спустя Джулиан стояла в кассе магазина. Она впервые оставила Меган с тех пор, как началось облучение. Джулиан очень торопилась.

     Ей нужно было успеть забежать домой, переодеться, захватить чистое белье для Меган и вернуться в больницу как можно скорее. Даже несмотря на то, что рядом с девочкой постоянно находились либо Тейт, либо мама, Джулиан не могла надолго оставить ее.

     Джулиан ласково, с любовью погладила живот.

     Малыш уловил настроение мамы и весело зашевелился в ответ. Ему было уютно в утробе матери. Он чувствовал, что завтра должно произойти что-то очень важное для них обоих. И ему было чрезвычайно любопытно, что же его ждет. Только непонятно, почему мама так волнуется?

     Просто на завтра, прекрасный праздник всех влюбленных, был назначен день его рождения.

     Джулиан с удовольствием потянула носом аппетитный аромат свежеиспеченных булочек с вишней и корицей.

     – Привет! – радостно поприветствовала Джулиан разрумянившаяся от печной жары хозяйка булочной. – Как твоя девчушка?

     – Спасибо. Вроде бы все хорошо. – Джулиан боялась сглазить и поэтому избегала подробностей. Вот хочу побаловать Меган твоими булочками.

     Она их так любит.

     – О боже! Какая досада! Я только что продала последний десяток. Но у меня есть готовое тесто.

     И если ты подождешь, то минут через десять они испекутся, – затараторила Клер.

     – Вообще-то я тороплюсь.

     – Джулиан, восемь минут. Присядь, отдохни. А я мигом. Я не могу оставить девочку без угощения. И Клер побежала на кухню.

     Джулиан присела на старомодный стул ручной ковки. Оглянувшись по сторонам, она улыбнулась.

     За десять лет здесь ничего не изменилось. Такое постоянство, с одной стороны, наводит скуку, а с другой, вносит размеренность и неспешность в жизнь людей провинциального городка. Счастливцы, позавидовала Джулиан, вспомнив бешеный ритм Лос-Анджелеса.

     Неожиданно дверь открылась, и в булочную вошла невысокая блондинка. Джулиан очнулась от своих размышлений. Этого еще не хватало! Все эти месяцы она старательно избегала встреч с бывшей женой Тейта. И надо же было такому случиться, что именно сегодня это произошло! Джулиан сглотнула горечь, которую вызывало любое воспоминание о его предательстве.

     Лоснящееся от пота лицо Клер тут же возникло в дверном проеме.

     – А, Шелли, привет. Ты за пирогом для своего благоверного? У меня все готово. – Булочница бросила быстрый любопытный взгляд на Джулиан: Еще, чуть-чуть.

     Только сейчас Шелли заметила Джулиан.

     – Привет! Как твоя дочка? Я слышала, она снова в больнице, – добродушно улыбаясь, спросила Шелли.

     – Спасибо, она идет на поправку. – Не будешь ведь рассказывать людям правду. Правду о том, что болезнь не отступает и что в любой момент ты можешь потерять дочь.

     – Завтра операция?

     Вот что значит жить в маленьком городишке! О твоих делах знают раньше, чем ты решишься рассказать о них.

     – Да, завтра.

     – Значит, роды тоже завтра. – Шелли вытащила стул из-за стола и, не спрашивая приглашения, села рядом.

     – Да. – Джулиан покрутила колечко на пальчике, моля бога, чтобы Клер поторопилась.

     – Тейт, наверное, ждет не дождется рождения малыша. Он ведь обожает детей.

     Джулиан поежилась. Она чувствовала себя неуютно. Чего ей сейчас меньше всего хотелось, так это разговора о Тейте с его бывшей женой.

     – Джулиан... – Шелли помялась, не решаясь продолжить. – Надеюсь, я вас не стесняю?

     – Нет, нет. Ну что вы. – Джулиан выдавила из себя улыбку. Ну где же эти чертовы булки с вишнями?

     – Хорошо. Вы не должны меня избегать. Тейт мой друг. И всегда был только другом.

     Друг? Интересненькое дельце, подумала Джулиан.

     Шелли, не обращая внимания на ее удивление, продолжила:

     – Вам Тейт, наверное, рассказывал про нас, про то, что произошло между нами?

     Джулиан промолчала. Ей не хотелось разговаривать на эту тему.

     – Понятно. Все дело в том, что тогда для Тейта были очень трудные времена. – Шелли внимательно посмотрела на Джулиан выразительными карими глазами. Они светились добротой. – А вы знаете, почему он так отчаянно старался стать лучшим футболистом?

     Еще бы она не знала.

     – Конечно. Футбол был для него единственной возможностью уехать отсюда.

     – Не совсем. Он хотел заработать денег и доброе имя. А потом приехать в Лос-Анджелес не безродным, нищим мальчишкой, а успешным, знаменитым футболистом и сделать вам предложение.

     Он мечтал только о вас.

     – Возможно, поначалу так оно и было. Но... Джулиан помахала изящными пальчиками с модным маникюром, подыскивая слова.

     – Но он женился на мне? Вы это хотите сказать? Шелли опустила глаза и помолчала. – Тейт отличный парень. Из уважения ко мне и моей семье он не стал бы рассказывать всего. Но на вашем месте мне было бы очень интересно, что же произошло на самом деле.

     – Послушайте, Шелли, это не мое дело. Я и Тейт, мы... – Джулиан засомневалась, стоит ли рассказывать правду. Ведь послезавтра брак будет расторгнут. – В общем, все осталось в прошлом.

     – Да, но без прошлого не бывает будущего. Понимаете, Тейт всегда мне нравился. Еще в колледже.

     Надо же, а она даже не знала, что девочки с младших курсов заглядывались на Тейта. Ничего не знала.

     – Я понимала, что, пока вы рядом с Тейтом, мои шансы привлечь его внимание к себе были равны нулю. А когда вы уехали, Тейт попал в трудную ситуацию, и я оказалась единственным человеком, который выслушал и поддержал его. Тейт был благодарен мне за участие, и, когда я предложила ему пожениться, он не смог отказать.

     Шелли криво усмехнулась.

     – Да, да, это была моя идея. Я сходила по нему с ума, и мне казалось, что если мы поженимся, то я смогу сделать его счастливым. Юношеский максимализм. Нельзя осчастливить человека против его воли. Он всегда любил только вас. – Искренность, с которой говорила Шелли, подкупала. – Я была слепа в своей любви и желании непременно находиться рядом с Тейтом. Но через два года замужества, когда сошла пелена влюбленности и романтики, я поняла, что мы оба ошиблись. Понимаете, мы хорошо жили.

     Тейт был внимательным и заботливым. Но все-таки наши отношения были больше похожи на дружбу, чем на любовь. Как-то ночью я проснулась от страшной головной боли. Я встала и пошла на кухню, чтобы выпить таблетку. Когда я вернулась, то увидела, что Тейт что-то бормочет. Я прислушалась. Он произносил ваше имя. Я нагнулась, чтобы поцеловать его, и почувствовала, что его щеки соленые от слез.

     Он плакал во сне, произнося ваше имя.

     Джулиан оторопела.

     – Плакал? Во сне?

     Значит, пока она там, в Лос-Анджелесе, пыталась найти замену утраченной любви, Тейт, тоскуя, шептал по ночам ее имя. Джулиан стало страшно.

     Она вдруг подумала, что обида и гордыня, которые все десять лет мучили ее, могли навсегда разлучить ее с любимым человеком.

     Правда, которая так неожиданно вышла наружу, подействовала как лекарство, и боль от обиды на Тейта отпустила. На сердце стало легко и радостно.

     Боже! Как же она была слепа! Разве может пусть даже самая успешная карьера заменить любовь? Ну как она, дуреха, не понимала этого раньше?

     Из кухни вышла Клер, светясь радостной улыбкой.

     – Джулиан, милочка, они готовы. Я хорошенько упаковала их в коробку. Поторопитесь, пока не остыли. Горяченькие все-таки вкуснее.

     Как она могла плохо думать о жителях Блэквуда!

     Они горячо поддержали идею благотворительной акции. Клер не поленилась напечь булочек специально для Меган. Шелли, которая невольно стала разлучницей между Тейтом и Джулиан, бесстрашно обнажила душу перед ней, потому что поняла, что прошлые ошибки могут встать на пути двух горячо любящих друг друга людей. Тейт, жертвуя сном и свободным временем, делает все, что в его силах, для Меган. Слезы очищения наполнили глаза Джулиан. Ведь, если бы не болезнь Меган, она так бы никогда и не поняла, что настоящие счастье и любовь все это время ждали ее здесь, в Блэквуде.

     Утро Дня святого Валентина выдалось холодным и облачным.

     Накинув на плечи больничный халат, Тейт вошел в палату дочери. Все стены были увешаны пестрыми плакатами и поздравлениями с Днем святого Валентина. Пылкие приветы от одноклассников и друзей Меган внесли радость в однообразные больничные будни.

     – Как дела, мисс Америка? Выглядишь прекрасно.

     По правде говоря, под глазами у девочки были черные круги, кожа бледная, а на голове совсем не осталось волос. Но Меган была бы не Меган, если бы не накрасила губы розовым блеском. Ее неиссякаемое жизнелюбие не позволяло ей унывать, и она выглядела вполне счастливой.

     – Привет, супершериф. Как там мама?

     Тейт присел на кровать и положил руку дочери на колено.

     – Отлично. Она сейчас на втором этаже. Готовится. Примерно в полдень ты станешь старшей сестрой, а ближе к вечеру доктор Фрэнке сделает тебе пересадку. И уж совсем скоро ты сможешь снова играть в бейсбол за школьную команду.

     – Здорово. – Меган помолчала. – Тейт... – тихо сказала она.

     Тейт насторожился. Девочка называла его по имени только тогда, когда хотела поговорить о чем-то очень серьезном и важном для нее.

     – Слушаю, дорогая.

     – Я не хотела спрашивать об этом маму, чтобы не волновать ее, – упавшим голосом сказала Меган. Было видно, что девочка собирает все свое мужество, чтобы задать вопрос. – А вдруг я умру? выдохнув струю воздуха, прошептала она.

     Боже, при всем оптимизме и браваде девочка боялась. Боялась того, о чем здесь старались не говорить.

     – Нет, ты будешь жить, – попытался успокоить дочку Тейт. Сама мысль о возможной смерти пугала его. Каково же было девятилетнему ребенку осознавать это.

     – А если я все-таки умру? – От волнения на лбу девочки выступили капельки пота, а зрачки расширились. – Натан умер.

     Три ночи назад, сидя в палате и стараясь приободрить измученную и подавленную болезнью Меган, они услышали жуткий плач в соседней комнате. Восьмилетний мальчик умер, не выдержав борьбы с лейкемией.

     Тейт снова почувствовал, как тошнотворный страх перед возможной смертью липким потом расползается по его телу. Что ей ответить? Как он пообещает то, что не в его силах сделать?

     – Я знаю, что отправлюсь на небеса, – продолжила девочка. – Но мне не хочется, папа. Вот бы остаться здесь.., с тобой, мамой и малышом. Мне еще столько нужно сделать!

     Комок слез в горле мешал дышать. Усилием воли Тейт заставил себя спокойно спросить:

     – Например? – Может быть, ему удастся разговорить ее и отвлечь от тягостных мыслей.

     – Я тебе уже говорила, – оживилась Меган. Научиться водить машину. Ходить на свидания.

     – Что? Водить машину? – Тейт притворился сердитым. – Опасно. (Меган развеселила такая игра.) – Свидания! Да я на пушечный выстрел не подпущу к тебе ни одного мальчишку.

     Меган довольно захихикала.

     – Ты шутишь.

     – Нисколечко, – шутливо возразил Тейт. – Вот увидишь! Перед выпускным балом они выстроятся в очередь, чтобы пригласить тебя. А я буду отстреливать их по одному. Не веришь? Я, между прочим,. очень хорошо стреляю.

     – Не смешно. И потом, я ни за что не пойду на выпускной бал.

     – Почему? – Ответ Меган заставил Тейта напрячься.

     Девочка опустила глаза и немного помолчала.

     – Потому что я не умею танцевать.

     – Это пустяки. Хочешь, я тебя научу. – Осторожно, стараясь не задеть трубки, Тейт подхватил Меган. Легкая как перышко. – Позвольте пригласить вас на танец!

     Глаза девочки загорелись радостью. Мурлыча песню Уитни Хьюстон "Я всегда буду любить тебя", Тейт сделал несколько кругов по комнате с Меган на руках. Сердце Тейта истекало любовью и страхом, что это их первый и последний танец.

     Спустя минуту он осторожно положил девочку в постель и присел рядом.

     – Ты будешь настоящей королевой выпускного бала.

     Меган довольно улыбнулась.

     – Ты меня еще поучишь?

     – Клянусь.

     – А у меня для тебя сюрприз. – Из ящичка прикроватной тумбочки она вынула красное бумажное сердце. – Это тебе валентинка.

     Меган положила голову на подушку и стала с любопытством наблюдать за Тейтом.

     На обороте старательным детским почерком было написано то, от чего Тейту захотелось плакать. От счастья и горя.

     "Дорогой супершериф! Иногда мне кажется, что ты мой настоящий папа. Мне бы этого очень хотелось. Я тебя люблю. Меган".

     – Понравилось?

     Тейт задумчиво зажал бумажное сердечко между ладонями.

     – Очень. Я тебя тоже люблю.

     Меган закивала головой.

     – Я знаю. Ты и маму тоже любишь?

     – Да, – искренне ответил Тейт.

     – Я очень рада. Мы тоже тебя любим. Пока ты не женился на маме, она все время нервничала. А с тех пор как мы переехали к тебе, она много смеется. Я вижу, что она счастлива, особенно когда ты дома.

     Мысли понеслись в голове Тейта. Может, Меган права? Может быть, Джулиан действительно здесь лучше, чем в Лос-Анджелесе? В искренности Меган не приходится сомневаться.

     Тейт посмотрел на часы.

     – Кстати, мне надо быть с ней сейчас. Роды могут начаться в любую минуту.

     Меган кивнула.

     – Ты придешь, когда родится малыш?

     – Клянусь. – Тейт медленно поднялся. -А когда мама сможет, она тоже сразу же придет к тебе. Тейт наклонился и поцеловал дочку в лысую макушку.

     Девочка довольно хихикнула в ответ.

     Пройдя несколько шагов по коридору, Тейт услышал стук по стеклу и обернулся. Меган прижалась носом к маленькому окошечку в двери, через которое обычно медсестры наблюдают за больными. В руке она держала трубку переносной рации для внутреннего общения больных.

     Тейт подошел к стене, где висела такая же точно рация, и нажал кнопку.

     – Уже соскучилась, крошка? – плаксиво сказал Тейт, дурачась.

     Лишь едва уловимая улыбка промелькнула на лице девочки.

     – Если со мной что-нибудь случится...

     Значит, не удалось отвлечь ее от печальных мыслей, с горечью подумал Тейт.

     – С тобой все будет хорошо.

     Но Меган настойчиво продолжила:

     – Если все-таки случится, то обещай, что не бросишь мою маму. Ей будет очень плохо. Не позволяй ей долго грустить.

     – Меган... – Тейт запнулся, пытаясь подобрать нужные слова.

     – Обещай, – настаивала Меган.

     Сдерживая душившие его слезы, Тейт прижал ладонь к стеклу, к ладошке Меган. Пообещать и не выполнить – значит обмануть. Но отказать – означало предать.

     – Обещаю, – тихо произнес Тейт. – Я буду рядом с твоей мамой, даже если мне придется бросить работу и поехать за ней в Лос-Анджелес. Я люблю ее и очень люблю тебя. Вы самое дорогое, что у меня есть в жизни. И я сделаю все, что могу, чтобы вы были счастливы. – Тейт немного помолчал и добавил:

     – Меган, все будет хорошо. Я обещаю.

     В это время Джулиан лежала в своей палате и с нетерпением ожидала прихода Тейта. Ей было необходимо рассказать ему о том, что она больше не может и не хочет жить как прежде. Что она его любит и хочет остаться в Блэквуде. Что деньги и карьера перестали играть главную роль для нее.

     Джулиан многое успела передумать со вчерашнего вечера. Она поняла, что Меган сейчас прежде всего нужны семья, свежий воздух и добрые, открытые люди. А их с Тейтом любовь поможет преодолеть все трудности, связанные с болезнью дочери.

     – Я передумал. Я не смогу этого сделать, – чрезвычайно серьезно сказал Тейт, войдя в палату жены.

     – О чем ты?

     – Ты только не волнуйся. Я сейчас все тебе объясню. Я только что был у Меган.

     – Как она?

     – Хорошо. – Тейт замялся. – Не совсем. Она напугана. Знаешь, о чем она меня попросила?

     Джулиан почувствовала, как живот напрягся.

     Малышу явно не нравилось волнение мамы.

     – Она попросила меня позаботиться о тебе и ребенке, если с ней что-нибудь случится. Она переживает за тебя.

     Глаза Джулиан намокли от слез, и она заплакала.

     – Бедняжечка! Моя маленькая девочка...

     – Понимаешь, я пообещал, что сделаю так, как она хочет. Джулиан, я сказал тебе, что мы разведемся, как только родится ребенок, но я передумал.

     Я не смогу этого сделать.

     – Слава богу, – облегченно вздохнула Джулиан. Ты заставил меня волноваться.

     – Ей нужен отец. Понимаешь? Ей нужен я. Ты, я, Меган, малыш – мы семья. Мы нужны друг другу. Вы – моя единственная семья в жизни. И я не позволю ей развалиться.

     Джулиан внимательно слушала Тейта, силясь понять, к чему он клонит. Новый приступ сильной боли внизу живота заставил ее скорчиться. Но Тейт не заметил этого, настолько он был сосредоточен на своих мыслях.

     – Вот что я решил. Если ты хочешь жить в Калифорнии, то я буду жить с тобой. Я согласен работать садовником, шофером, нянькой, только бы ты была рядом. Думаю, копы всегда и везде нужны, особенно в больших городах. В общем, не пропаду.

     – Ты согласен жить в Лос-Анджелесе? – наконец-то дошло до Джулиан.

     – Если ты хочешь.

     – Нет, я не хочу.

     – Возможно, мне так и не удастся заработать достаточно денег, но я буду стараться изо всех сил. Я могу водить автобус, развозить еду. Что угодно.

     Заливистый хохот Джулиан наконец-то прервал его монолог.

     – Тейт, ты что, не слышишь меня? Я больше не хочу жить в Лос-Анджелесе.

     Тейт замолчал и в недоумении уставился на Джулиан.

     – Разве нет?

     – Нет. Спасибо Господу за добрых людей и прозрение.

     – А что ты хочешь?

     – Мне приятно и лестно слышать, что ради меня ты готов оставить любимую работу, но мне не нужна такая жертва. Я хочу вместе с тобой растить наших детей здесь, в Блэквуде. Я люблю тебя, шериф Макинтайр.

     Тейт запрокинул голову назад и закрыл глаза.

     – Спасибо, Господи, что ты услышал мои молитвы. Джулиан, я всю жизнь любил и люблю только тебя. Единственное, чего я по-настоящему хочу в этой жизни, – сделать счастливой тебя и наших детей.

     – А мне понадобилось столько времени, чтобы понять это. Когда я позвонила рассказать тебе о Меган и узнала о твоей свадьбе, то решила, что ты никогда не любил меня. Мне было очень больно.

     Нам нужно было просто встретиться и поговорить обо всем. Но ни у кого не хватило духу сделать первый шаг.

     – Если бы только ты рассказала мне о Меган, я бы ни за что не... – Глаза Тейта наполнились печалью и сожалением. – У меня тогда был тяжелый период в жизни.

     – Знаю. Я вчера разговаривала с Шелли.

     Лицо Тейта просветлело при упоминании о первой жене.

     – Шелли – удивительная женщина. Даже когда она поняла, что я не люблю ее, она ни разу ни в чем меня не упрекнула.

     – Да, очень добрая и открытая женщина. И вообще в Блэквуде много хороших людей, готовых в любой момент прийти на помощь.

     Тейт нагнулся и нежно поцеловал Джулиан в лоб.

     – Я всегда думал, что ты ненавидишь Блэквуд.

     – Раньше – да, но теперь все изменилось. Не скрою, я никогда не хотела возвращаться. Но когда я приехала сюда и встретила любовь, понимание, участие и заботу, я передумала. Теперь мне нравится Блэквуд за то, что здешний воздух идет Меган на пользу, и за то, что я почувствовала себя здесь по-настоящему счастливым человеком.

     – А как же твоя карьера? Ты потратила столько сил, чтобы достичь успеха. Стоит ли отказываться от любимого дела?

     – Мои взгляды на жизнь сильно изменились за год, который мы прожили вместе. Теперь для меня на первом месте дети и ты.

     – В любом случае не стоит впадать в крайность.

     Зачем бросать то, что у тебя получается и хорошо оплачивается. Ты могла бы время от времени ездить в Лос-Анджелес на фотосессии. А я бы с нетерпением ждал тебя дома. Нечастые разлуки полезны, она обостряют чувства.

     – Ну, я... – Джулиан улыбнулась. – Почему бы и нет?

     Она погладила Тейта по щеке.

     – Ты так добр ко мне. Я люблю тебя, Тейт.

     – Неужели? Ты уверена? – Он нагнулся и поцеловал Джулиан в губы.

     – Ты выйдешь за меня замуж? Только на этот раз навсегда?

     – Да. Если ты обещаешь, что всегда будешь любить меня.

     Тейт легонько ущипнул Джулиан за руку.

     – Послушайте, леди, я любил вас сопливым подростком, я любил вас все десять лет, пока вы покоряли своей красотой мир. А сейчас, когда наша девочка ждет чуда и вот-вот должен родиться сын, я люблю вас еще больше. И обещаю – это навсегда.

     Долгий, страстный поцелуй стал подтверждением взаимных чувств. Вдруг резкая пронзительная боль передернула Джулиан. Она схватила Тейта за руку.

     – О-о, подожди, подожди, подожди, – завыла она. – Похоже, нам придется отложить разговор.

     Кажется, началось.