Текст книги "Rock n love"
Автор книги: Лилу Морзе
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
Я сидела за рулем авто и рулила по пустынной улице заброшенного города. Мимо проплывали какие-то непонятные блики. Впереди маячил кусок светлого неба. Сзади меня догоняло ночное небо. Я поддала газа и врубила погромче музыку. Какая-то песня... Интересная, надо запомнить. Я вслушалась в слова, зацепило. Спидометр показывал сто двадцать километров. Мало.... Ночь догоняет, а так не должно быть.
Гул мотора, еле слышный, но приятный. Надо следить за дорогой. Все таки я не очень хорошо умею водить.
– Катя?
Я вздрогнула. Опять. Даже во сне.
– Катя.
Я не повернула головы. Посмотрела внимательно на руль, а потом уперла свой взгляд в светлое небо, что маячило впереди.
– Скажи что-нибудь.
Вина сжала мою грудь. Какая, на фиг, вина?! Откуда она взялась на мою голову? Я промолчала. Мне нельзя отрываться от дороги.
– Катя... – совсем тихо проговорил голос.
Я медленно закрыла глаза, глубоко вдохнула и выдохнула. Открыла глаза. Я ничего не слышу. Здесь никого нет. Я безразличным взглядом посмотрела на горизонт и прибавила газу. Стрелка спидометра поползла к трех стам. Мало. Вид за окном превратился в сплошное серое пятно.
– Ты слышишь меня?..
Мне нельзя отрываться от дороги... Но я все равно решила на него посмотреть. Я повернула голову и обследовала взглядом каждое сиденье. Яна не было. Мурашки побежали по моему телу. Это все очень странно.
Я посмотрела на дорогу. Вдруг свет стал стремительно приближаться, меня ослепила вспышка. Я зажмурилась и открыла глаза.
Нечего особенного, мой потолок, постер с KreeD, солнечный свет из окна. Стоп! Солнечный свет?!! Прикольно за несколько часов погодка поменялась!
Вскочив с кровати я подбежала к окну и резко открыла шторы. Прям, как в рекламе кофе. Свет резанул по глазам, но я быстро привыкла и посмотрела на освещенную улицу. Что я вижу?! Много прогуливающихся людей, парочки, молодежь, и мелкий легкий снежок, который пока не сделал город снежно-белым, зато заставил воздух искрится.
Как по волшебству появилось настроение. И по фиг, что в октябре – снег, скорее всего это просто иней, слетевший с помощью ветра с деревьев. Зато какая красота! Воскресенье, ты меня радуешь! Я начинаю новую жизнь!
Джокер резко дернулся и проснулся. Ужасный сон... Когда тебя не видят и не слышат – это хуже всего. Он помнил как звал Катю, а она даже головы не повернула. Но когда все-таки повернула, то ее взгляд прошел сквозь него, как сквозь пустое место. И ничего в том взгляде не было. Совершенно.
Он быстро поднялся с кровати, обмотавшись простыней, и пошел в кухню. Оттуда еле слышно пахло кофе. Войдя в просторное, ярко освещенное солнцем, помещение, он тут же увидел одинокую полупустую чашку на белоснежной столешнице. Что-то сдавило грудь в неприятном предчувствии. Джокер одернул себя, и пошел в спальню. Может быть она там?..
Комната, оформленная в шоколадных тонах, встретила своего хозяина пустотой. Он оглядел все злым взглядом и заметил маленькую записочку на подушке.
Прочтя незамысловатое сообщение, Ян внешне вполне спокойно прошел в душ. Он аккуратно взял полотенце, положил записку на тумбочку в прихожей и посмотрел на часы – десять часов. Еще и рано проснулся сегодня.
Выйдя из душа и одевшись, Джокер опять взял записку в руку и оперившись об подоконник прочитал вслух:
– 'Ухожу, пока ты не проснулся. Все равно у нас ничего не получится. Тот парень, которого ты видел в клубе – мой брат. Ночью все было просто круто. Спасибо и прощай. Катя.'
Для него все это звучало по другому: 'Я тебя отшила. На фиг ты мне? Ты – дебил. Дебил – Казанова. Не хочу тебя видеть. Катя.'. Как-то так.
Ну и что! Она ему тоже на фиг сдалась! И не такие фифы были. Мышь серая. Не вкуса, ни мозгов. Разве умная его бросила бы? Тем более после такой ночи. Он – легенда. Да любая мечтает с ним хоть минутку провести!
И вообще, ему уже все-равно.
Записка мелкими кусочками полетела на пол. Уборщица уберет. А ему еще надо успеть на свадьбу. Сегодня предстоит крупный позор.
Спустя два месяца...
Я замотала свои волосы в пищевую пленку, сверху одев полотенце, как азиатский шейх, и в теплом махровом халате и моих новых комнатных тапочках, вышла из ванной.
– Наконец-то! – воскликнул Денис и прошмыгнул мимо меня в отворившуюся дверь. – Полтора часа! Ты окно в Европу рубила, да?
– Можно и так сказать.
Да, действительно, в ванную комнату я зашла уже довольно давно. Ведь мне нужно было столько всего успеть: искупаться, сделать маску для лица, подправить маникюр, педикюр, выщипать брови, сделать депиляцию, прополоскать волосы ромашковым отваром, сделать ромашковую маску для волос. И это еще не все, так как после этого еще надо смыть эту маску, высушить волосы, сделать укладку, 'нарисовать лицо', подобрать наряд. Ведь сегодня не простой день – сегодня день рождения моего братика.
За окном вечернего города белел снег, что вот уже неделю лежал на улицах. Температура стояла терпимо холодная, до минус десяти. Зато ветер решил конкретно поиздеваться над обычными гражданами и буквально сбивал с ног. Но я быстро сориентировалась и купила красивые теплые сапоги без каблука. Они мне очень сильно нравятся: высокие – до колена, на толстой, но аккуратной подошве, и с плетением на лодыжке, от колена и до пятки. Короче, самые красивые, и не очень дорогие.
И надо было Дену родится в канун Нового года? Двадцать восьмого декабря! У нас в универе через два дня праздничный вечер, сегодня пришлось с утра бежать на репетицию (и стукнуло кому-то праздник провести), а потом пулей лететь назад домой, что бы приготовится ко дню рождения брата. Пары отменили по причине лопнувшей трубы, которая обеспечивала отопление, но слава Богу, к тому времени сессия благополучно канула в прошлое. А вот репетиции не отменили, а перенесли в местный дом культуры. И теперь выступать придется не только перед однокурсниками и учителями. Но и перед случайными зрителями, которые могут просто заглянуть на огонек. Что я вообще делаю на том вечере и как я туда попала?..
Попала я стандартно – брат меня заложил, рассказал всем, что я неплохо пою и у меня есть собственная песня.
Кстати, на счет песни... Эта песня мне приснилась два месяца назад, после того как я пришла от Джокера. Самого сна я уже вспомнить не могу, но зато слова врезались мне в мозг, и не захотели вообще оттуда вылазить. Вот и пришлось мне их записать, а потом и спеть. Денис дома подслушал, и растрезвонил об этом всему миру.
На меня набросилась Анна Евгеньевна – педагог-организатор, и, прямо-таки, заставила спеть. Насильно. За зачет.
Такая вот скучная история. Спасибо, конечно, Дену, но если так случилось – судьба.
Я прошла в свою комнату и посмотрела в темное окно. На улице сгущались сумерки. А всего-то пять вечера. Днюху брата решили отметить попозже – часиков в девять, в клубе 'Бардак'. То есть в мамином, а точнее – уже почти моем, клубе.
И, да... Мама со мной не живет. Вместо нее рядом всегда Денис. А мамуля переехала к папе. Да, они помирились и месяц назад расписались. Я в шоке была – не ожидала что они так быстро сойдутся. Но, вопреки всем своим предубеждениям, мама переехала к своему мужу, и почти что выгнала оттуда моего братика.
Теперь я живу с тираном, извергом и деспотом, который будит меня каждый день ровно в пять часов утра громкими шагами, глухими ударами падения, или же песнями – серенадами о любви.
Кстати, о любви. Братик то мой попал, да так сильно, что уже полтора месяца не отходит. Мне начинает казаться, что вместо зрачков он смотрит на мир розовыми сердечками. И на других не смотрит, только на нее одну. На Вику. Да-да, та самая девушка из гостиницы. Ден устроил ее администратором в 'Полуночнике', и девочка наконец-то переехала в нормальную квартиру, потому как до этого жила в комнатке общежития возле университета. Переезжать помогали все вместе: я, Ден, папа и мама. Да, братик Вику даже с родителями познакомил. Ну, с родителем. Он маму мою мамой не называет, да и странно это было бы, она же ему не родная. Считай, мачеха. Только – тетя Оля. И то хорошо. А Вика тверже скалы. Мы с ней сдружились, и она мне говорила, что у них еще ничего 'такого' не было. Мне даже стыдно стало – я то к Джокеру в постель при первой возможности прыгнула. Тааак, забыли.
Даа, заметно, что я почти забыла Яна? Мне заметно. А остальные и не знают ничего об этой истории. Только Вика, но я ей рассказала только потому, что она была очевидицей некоторых событий. И настойчиво об этом всем интересовалась.
Вика – классная девушка. И как подруга она мне очень нравится. А вот Маша...
Как только она появилась в универе, я попыталась с ней поговорить. Но в ответ получила лишь высокомерный взгляд (это заразно?!) и легкий дружеский отшив.
Как мне было плохо... Даже вспоминать жутко. Я целый вечер проревела возле телика, по котором шла веселая вечерняя передача. А проснувшись утром, поняла – пусть делает, как хочет. Мне то это не особо и важно. Прожила без нее столько дней, проживу и больше. У меня есть брат, пусть и такой разгильдяй, есть Вика, добрая и верная, есть мама и папа. А если Мария не хочет, значит она просто лишний человек в моей жизни.
В общем, учились мы вместе, но больше не было никакой дружбы. Если быть полностью честной, у меня закрались сомнения – не зазвездилась ли моя бывшая подруга? Но вслух высказать это я не решалась. Не настолько во мне мужества, хах...
Но, как говорится, все забылось. У меня теперь другая компания, пусть немного странная – готическая, зато интересная и непосредственная. И мне все равно, что они любят Black Tog, даже я немного начала их слушать, без фанатизма, конечно. Все равно, что они любят красить в синий и красный волосы, зато получается красиво. Все равно, что пирсинг по всему телу (кстати, у Дена тоже есть, но я его не видела, и надеюсь, не увижу никогда). С ними весело и так...непривычно...
– Ты долго там еще??? – прокричала я выглядывая из комнаты.
– Долго! – раздалось мне в ответ.
Я закатила глаза и посмотрела на часы – пара было смывать маску.
– Давай быстрей!
– Наглеж!!! Полтора часа проболталась и еще хочешь?!! Жди!
– Нууууу, – заныла я.
Мне никто не ответил.
Я расстроено потащилась к телевизору. Нажав на первый попавшийся канал, врубилась на прямой эфир с концерта Крида (мой любимый репер и крассавчик), и меня затащила коварная телевизионная волна.
Очнулась через полчаса, и вскочив с дивана быстрым шагом направилась к дверям ванной. Она была закрыта.
– Сколько можно?!!
– Почувствуй на своей шкуре всю прелесть моего с тобой проживания! – театрально промолвил братец из-за двери.
Я взбесилась и забарабанила в дверь кулаком. Когда не последовало никакой реакции, начала дергать за ручку. Наконец-то дверь поддалась и из ванной выплыл довольный Денис.
– Свободная касса! – пропел он, а я уже успела молниеносно проскользнуть мимо него и закрыть дверь с другой стороны.
Наконец-то!
Я начала бегом смывать маску. Тщательно промыв волосы, я ополоснула их чистой водой, и протерла чистым полотенцем. Расчесалась, и быстро, не глядя в зеркало, высушила. А потом я все-таки, на автомате подошла к зеркалу...
– Ааааааа!!! Ааа!!! О, Господи!!!
Денис, как сумасшедший, влетел в ванную и замер, словно статуя, только с открытым ртом. Выйдя из ступора он ошарашенным голосом сказал:
– Знаешь, а тебе идет...
Я смотрела то на себя, то на брата, находясь в полной растерянности от происходящего. Дернувшись к банке с маской, я схватила ее дрожащими руками и начала судорожно искать хоть какое-нибудь объяснение. Тааак, 'Маска укрепляющая', это мы знаем...'наносится на волосы...' – понятно... 'Имеет легкий закрашивающий эффект цвета бронзы'... блин, я не дочитала...
Я еще раз взглянула на себя в зеркало и сдавлено пискнула:
– И это бронза?
Я смотрела на насыщенный темный рыжий цвет. Такой бросающийся в глаза и невероятно заметный.
– О, Боже, – я закрыла лицо руками и чуть не расплакалась.
Так сильно мое настроение давно не портилось, тем более таким способом и с такими последствиями.
– По-моему, прикольно, – Ден как всегда на позитивной волне.
– А по-моему – ужасно! – первая слеза упала на пол.
– Ты чего?.. – растеряно проговорил брат. – Плачешь?..
– Нет, блин! Полы решила помыть! – я начинала хныкать.
– Ну, Катюш, ну чего ты... – Денис обнял и прижал меня к себе.
Господи, спасибо за брата!
– Тебе идет, очень!
Меня начинало трясти, но я старалась не плакать, очень старалась.
– Правда! Ты так еще красивее!
Я подняла на него свои глаза и пискляво спросила:
– Честно?..
– Честно, глупая, – Денис улыбнулся.
На душе стразу стало легче. Я для приличия еще немного по всхлипывала, а потом, почти что успокоившись подошла к зеркалу. Не, ну че, смотреть можно. Просто это все как-то странно...
Я вытерла мокрые глаза тыльной стороной ладони и посмотрела еще раз повнимательнее. В общем, не плохо. Ладно-ладно! Даже лучше, эх!
Вот как надо правильно ошибаться! Это такой талант я имею – ошибиться в нужное время в нужном месте. Да, блин, я супер-вумен!
Ладно, будет всем такой сюрприз на день рождения братика... Мда... Только теперь придется полностью другой наряд искать...
Я уверенным шагом вышла из ванной. Денис только удивленно смотрел на мои перемещения. Минуту назад ревела в его руках, а теперь лечу куда-то, спешу.
Войдя в комнату резко открыла большой шкаф и начала выкидывать оттуда все имеющиеся вещи. Это не то...и это тоже не то...не подойдет...не, не то...
Так, надо что-то решать... Все! Что первое попадется под руку, когда я глаза закрою, то и станет основой! Закрыв свои ясны очи я нащупала на верхней полке какую-то вещичку. Радостно взвизгнув, открыла глаза и уставилась на этот писк...нет, крик моды. Моя летняя ярко-желтая футболка с большим смайлом. Блин. Как же быть?..
А! Все! Я поняла!
Я бережно повесила футболку на стул и вытащила из шкафа темно-серый брючный костюм. Довольно симпатичный, с металлическим отливом, больше похожим на мужской. Рукава пиджака – три четверти, в завороте, длинные полы, как в смокинге, зауженные брюки с низкой талией.
Порывшись в обувном шкафчике, нашла свои простенькие желтые лодочки, которые до этого надевала очень редко. Они прекрасно будут смотреться вместе с костюмом и желтой футболкой. Еще вот этот серенький шарфик, и будет вполне живенько... Ну... Вроде ниче так, смотрится.
Пять минут спустя я стояла наряженная возле большого зеркала в гостиной, и вертелась перед ним, и перед своим братом, в том числе.
– Прикольно выглядишь.
– Сомнительный комплимент, – я нахмурила брови и повернулась еще раз. – Я выгляжу отлично.
– Несомненно, – брат развернулся и вышел из комнаты.
Я пожала плечами и продолжила вертеться дальше. Чего-то не хватало... Чего? Может пояс какой-нибудь нацепить? Блин, ни желтого, ни серого пояса нет... Что же делать?..
– Дениска! – пропела я сладеньким голосом.
Парень вошел в комнату, сложил руки на груди, и посмотрел на меня вопросительно.
– Денисик, помнишь, у тебя был такой прикольный серый пояс?.. – больше, больше сахара в голос...
Он поднял одну бровь:
– Тот, что с серебряной пряжкой? – не очень хороший тон.
Плохой признак.
Я прикусила губу и закивала. Ну пожалуйста!!!
– Не знаю, где он, – бросил Ден и исчез за дверью.
– Я поищу! – я стремглав бросилась к комнате братишки.
Он побежал передо мной и закрыл дверь своей тушей.
– Нууу... – расстроено протянула я.
– Нельзя сюда, – он выставил вперед руки.
– Дай пройти, я найду его за пол минуты и исчезну с твоей территории сразу же, – заверила я брата.
Он только головой покачал.
– Подожди минут десять, я найду и вынесу тебе...
– Мозг! – я развернулась и расстроено поплелась в свои хоромы.
– Да ладно...
Спросите меня, почему я так расстроилась?
Я его комнату ни разу не видела.
Ага...
Я живу в своей квартире и два месяца не вижу любимую гостиную, потому как любимейший бра-а-а-тик стырил ее для своих нужд, и использует наглейшим образом – как спальню! В этом месте у меня изо рта должен вырваться своеобразный рык, но... я не настолько озверела от поведения своего ужасного братишки. Хотя все против меня, и, скорее всего, скоро я встану на четыре лапы и залаю, как обиженная псина.
Ох, что-то я слишком увлеклась своими переживаниями... Ну да не в этом дело. Вся проблема в том, выполнит ли Денчик свои обещания. Принесет ли он мне свой пояс или покажет фак и скажет, что бы убиралась прочь?.. Хотя последнее о точно сделать не сможет, так как квартира переписана на меня. Вот и вся история.
Я услышала приближающиеся шаги, дверь отворилась, Денис вошел и без слов бросил серый пояс на мою кровать. Мои глаза загорелись но виду я не подала.
– Если не вернешь, заберу твои наушники.
– Не надейся, – тихо ответила я и отвернулась к окну.
– Ну и хорошо.
Громкий хлопок дверью должен был выбить из меня всю дурь, но выбил лишь кусок штукатурки, который отвалился с потолка и упал, создав в моей комнате туманный Альбион. Пыль попала в легкие, я громко чихнула и выматерилась про себя. Никогда наши ссоры не приводили ни к чему хорошему. В первый раз сломался миксер. Во второй пришлось менять дверной замок. А третий вы наблюдали вместе со мной. Вот так и живем. Ссоримся с убытками.
Ну, ничего страшного. Поработает в этот раз мой братишка ремонтником. Он много чего умеет, надеюсь, что штукатурку класть тоже...
Бли-и-н, еще и волосы эти... И как не вовремя то!
– Будешь мне ремонт делать! – прокричала я не надеясь, что кто-нибудь меня услышит.
– Почему? – последовал незамедлительный ответ.
– Войди и сам посмотри!
Пять минут ничего не происходило. Я сидела и безразличным взглядом смотрела на разрушения. Но потом вошел брат, и безразличие исчезло.
Его изумленный взгляд тут же уперся в кусок потолка, который почему-то оказался на полу, а потом медленно переместился на потолок, где по идее должен находится тот кусок, только сейчас там сверкала своими прелестями дыра. Очень не маленькая дыра.
– О, Господи! Что ты наделала?!
– Я ничего не делала. Это ты, – медленно проговорила я. – И сейчас ты все исправишь.
– Только не в мой день рождения!
– Только в твой день рождения. Тада-а-ам!
– Так, все, – Ден вышел из ванной вытирая полотенцем руки. – Нормально?
Я стояла посреди комнаты задрав голову вверх, и критически осматривала свой потолок.
– Средненько... – я задумчиво потерла подбородок и обернулась к двери. – Можно было и лучше.
– Ну уж простите! – брат развел руки в сторону. – Я не на ремонтника учусь, а на журналиста вообще-то!
Я махнула рукой:
– Да без разницы! Ты мужик, ты должен уметь делать все.
– А ты женщина, и по идее должна уметь готовить. Но что-то я не замечал у тебя такой способности, – прищурил парень глаза.
Я цокнула языком и отвернулась от этого чудика.
– Ладно, пойдет...
– Как и твоя яичница каждое утро.
– Мы в расчете, – царственно произнесла я.
Денис отошел от моей комнаты и прошел по коридору дальше. Я решила, что напомню ему об этом по позже.
– Кстати, мы опаздываем! – прокричал он из своей комнаты.
Как?! Так время быстро прошло! И действительно, часы показывали, что время нашего появления прошло двадцать минут назад.
– Блин, как обычно. Никогда ничего нормального не получится. Мы везде постоянно опаздываем!
Я была готова спустя пятнадцать минут, а это, уж поверьте мне на слово, очень быстро.
Вместе с братом мы вышли из здания и направились во временно мой клуб (пока мама не вернется в свою альма-матер после 'отпуска').
– Отчего же мы грустим? – запела я народным голосом пришедшую на ум частушку. – Скоро будем пить и есть! Сделаем такой подарок, что бы смог ты о...фигеть!
Мрачный вид Дениса испортила легкая улыбка, которая мгновенно потухла. Эй! Чего это с моим братцем?! Еще и в день рождения!
– Эй, что-то не так? – обеспокоено спросила я.
Он пожал плечами, еще раз улыбнулся, только как-то слишком грустно, и затих. Немного убавил шаг, и мне пришлось подстраиваться.
– Я уже не росту, систер, я старею... – неподдельная грусть в его голосе, он что, издевается что-ли?!.
– Ты дурак? И если это так, то это заразно? – я пыталась поднять настроение ему и удержать падающее мое.
А он на мою реплику опять пожал плечами и погрузился в тяжелые думы. Тааак, надо спасать положение... Только как?
– О чем задумался, старче? – задала я вопрос вынуждено весело. – Что с тобой, живчик мой?
Ден еще более угрюмо посмотрел на меня и упер свой взгляд в асфальт. Бли-и-н, только испортила...
Я вдохнула воздух.
– Ты дарила мне ро-о-зы-ы, – я обкрутилась вокруг парня. – Розы пахли полы-ы-нью-ю, – легкий шлепок по попе, и братишь немного ожил. – Знала все мои пе-е-сни-и, – ударила его боком в бок, так что Дена немного покачнуло. – Шевелила губа-а-ми-и, – вытянула губы трубочкой и попыталась их зашевелить.
Брат прыснул в кулак.
– Споешь эту песню на сцене сегодня, – видимо, его настроение поднялось.
А вот мое моментально упало и соскользнуло в канализационный люк.
– Я не буду петь!
– Но у тебя норм получается, – это было своеобразным комплиментом с его стороны.
– Пфффф, – я шумно выпустила воздух, и опять надула щеки, что бы повторить.
– И подарок можешь не готовить, – добавил он и я тут же согласилась.
Потому что еще не знала что подарить. Думала, по-позже решу эту проблему, путем выпрашивания и методом тыка. Но, как говорится, проблема решилась сама собой.
– Ла-а-дно, я согласна. Спою, раз уж ты так хочешь.
– Ден! Кать!!! – толпа молодежи возле клуба расступилась, создав коридор для именинника, а за одно, и для меня.
Я быстро прошмыгнула мимо, кивнула охранникам и пробежав по зеркальной зале кинулась к лестнице наверх. Идя на верхнем этаже во временно свой кабинет, я смотрела на заполняющееся внизу пространство, и на Дена, которого окружила толпа друзей и знакомых. Он радостно принимал поздравления и не подавал никаких признаков хандры. Вот ведь актер.
Вика медленно прошла сквозь толпу, а брат, заприметив ее вблизи, прижал к себе и поцеловал в губы. Я надеюсь, что у них уже все серьезно, потому что, о Боже, как сильно братец достал меня нытьем о неразделенной любви! А как он страдал по этой холодной девчушке, что оказалась младше нас на три года. Это, конечно, не много, иногда казалось, даже мало, потому как по сообразительности она точно его превосходила. Да и актерской игрой владела отлично, как оказалось позже.
Открыв дверь кабинета собственным ключом я прошла и села за большой современный стол. Включила компьютер, открыла некоторые документы, по заполняла графы и график роботы, написала сколько сегодня людей работает, время и количество, все, как мне объяснила мама.
– Работаешь? – я вздрогнула и по инерции свернула окно (привычка выработанная годами).
Медленно подняла взгляд.
– А я не рискнула там остатся, подумав, что меня, скорее всего, разорвут на кусочки.
Вика села в небольшое кресло и осмотрела помещение.
– Стильненько.
– Да, – я согласилась и развернула окно обратно.
Поставив нужные цыфры, сохранила и закрыла файл, а после выключила компьютер.
– Что подарила Денису?
– Еще ничего, – она потупила взгляд и улыбнулась. – Но, если у него хватит сил дотерпеть и не уснуть...
Я понимающе кивнула и прищурила глаза.
– Ты ему еще не говорила?
– Это будет сюрприз, – ее щеки порозовели, и она решила сменить тему. – А что ты ему подарила?
– Пока тоже ничего. И тоже сюрприз. Только не для него, а для вас всех.
– Интригантка! – возмутилась девочка, а я засмеялась.
– Так же как и ты!
– Нам, наверное, пора спускатся, – Вика поднялась с кресла.
Я поднялась за ней:
– Пора.
– Так, мне в бар нужно, сказала я спустившись с лестницы.
– Я с тобой, – Вика не хотела оставаться сама.
– Только учти, я буду напиваться. Перед сюрпризом.
– Мне тоже надо.
На том и сошлись две странные девицы, и решительным шагом направились в бар.
– Кстати, тебе идет рыжий.
– Спасибо. Это неудачный эксперимент с удачным результатом.
Вика кивнула.
– Нам два пива! – крикнула я бармену сквозь музыку.
Он удивленно вскинул брови, и ничего не сказав, открыл две стеклянные бутылки.
– А разве от пива можно опьянеть? – спросила девчушка и посмотрела на бутылку в руке.
– От пива нет, – я перегнулась через стойку и подозвав бармена к себе, сказала ему на ухо: – И две водки с лаймом.
Он понимающе ухмыльнулся и кивнул.
– А вот отвертка вкручивает так, что мама не горюй! – и весело улыбнулась спутнице.
Она улыбнулась мне в ответ.
– Знаем, пробовали...
Две стопки оказались перед нами, мы ухватились за них, как за спасительные жилеты, и без зазрения совести опрокинули в себя горючую жидкость. Викта скривилась и я тут же дала ей полезнейший совет:
– Закусывай, – и сама втянула губами дольку кислого лайма.
А он похлеще водки будет.
– Я, наверное не буду пиво, – отдышавшись прошептала подруга и оперлась на барную стойку.
Внутри взорвался вулкан, и я просипела:
– Я тоже.
Горло горело, да и не только горло, а и все, что может находится внутри. Даже лайм не спасал.
Я окинула помещение еще трезвым взглядом. Откуда здесь все эти люди? Неужели они приглашенные? Мелькали знакомые лица, кто-то здоровался, махал руками. Я сидела и кивала головой в ответ. Да здесь половина универа собралось!
В углу на самом видном месте была установлена импровизированная сцена, на которой стоял микрофон и диджей с пультом. Я представила себя на ней и мысленно перекрестилась: дай силы, Господи, пережить этот позор!
Вдруг из неоткуда на сцену взлетел мой брат. Толпа зашумела, закричала, засвистела, в общем, всячески старалась испортить слух.
– Привет, народ! У меня для вас есть сюрприз!
Одобрительные восклики послышались из общего шума.
– Сегодня, на мою днюху, мне решила сделать подарок сама хозяйка клуба, и чего уж скрывать, мою любимая сеструха. Она сейчас пытается напиться до неадекватного состояния, что бы не выполнять обещания, – из толпы послышался смех. – Но подарок есть подарок, и она нам сейчас споет мою любимую песню! Так давайте позовем ее на сцену, пока она еще способна сюда подойти!
Смех и крик озарил клуб. Все начали оглядываться в поисках меня. Я пригнулась и схватив Вику за руку, спрыгнула со стула и нырнула в толпу.
– Так вот какой у тебя сюрприз! – громко воскликнула пьянеющая Викта, и несколько человек обернулось на ее крик.
– Тс-с-с-с-с, – я попыталась ее усмирить, но не тут то было!
– А-а-а, ты молодец! Классный подарок! – прокричала она еще громче.
– Вот она! – крикнул какой-то мальчик рядом.
Обернулись все.
Я жалко улыбнулась. Меня тут же начали передавать из рук в руки и спустя минуту я стояла на сцене рядом с братом. Испепеляя его взглядом, я мило улыбалась в зал и молила водку, что бы она быстрее начала действовать.
Но голова не туманилась, и мысли не путались. Сердце все так же стучало в груди. Воздух в легких не горел, и чувство было довольно угнетенное.
– Поаплодируем Кет! Пой, зайка! – и этот гад скрылся со сцены.
Я глубоко задышала. Заиграла музыка. А я и не знала, что под музыку петь буду. Хоть что-то... Хоть в чем-то брат пожалел меня. Так, пора вступать.
Глубокий вдох...
– Ты дарила мне ро-о-зы-ы...
Розы пахли полы-ы-нью-ю... – настороженный взгляд в зал.
Знала все мои пе-е-сни-и...
Шевелила губа-а-ми-и...
Так, вроде всем нравится.
– Исчезала мгнове-е-нно-о...
Не сидела в заса-а-де-е...
Никогда не дышала
Тихонько в трубку.
На последней фразе меня переключило, водка наконец-то дошла до головы, сразу же стало легко. Как будто я была рождена на сцене под взгляды тысяч людей. Одно бедро повело в сторону, второе вторило ему,описало вместе с ним восьмерку. Так и надо. На втором куплете я начала покачиватся. Закрыв глаза продолжила...
– Мы скрывались в маши-и-на-ах
Равнодушных такси-и-сто-о-в.
По ночным автострадам, – я открыла глаза и уверенным взглядом обвела публику, -
Нарезали круги.
СТОП.
Ржавый гвоздь пробил старый шрам на сердце. Я уперлась в ледяной взгляд знакомых глаз, по спине пробежали мурашки:
– Ты любила холо-о-дны-ы-й
Обжигающий в-и-ски-и,
И легонько касалась
Горячей руки.
Всю душу в эти слова. Всю себя. До края. Что бы понял.
– Ты любила холо-о-дны-ы-й
Обжигающий в-и-ски-и,
И легонько касалась
Горячей руки.
О!..
Понял?... Если бы понял...
Как ты здесь оказался? Зачем портить все?.. Когда уже прошло... Или не прошло?..
– А потом было лето! – с надрывом в голосе запела я, не отрывая взгляда, что бы не растаял в толпе, что бы не потерять. -
Мы прощались и зна-а-ли-и:
Мы с тобой одной кро-о-ви-и,
Мы небесных кровей! – а дальше пошла импровизация...
– Твои драные джинсы!
Твои царские ску-улы-ы!
Ты же был моей тайной!
Зазнобой моей!
И все это не отрывая взгляда от его глаз.
– Твои драные джинсы!
Твои царские ску-улы-ы!
Ты же был моей тайной!
Зазнобой моей!
Последний воздух вышел из легких вместе со словами, аккорды затихли, и толпа взорвалась...
– Да ты пела как певица! – восклицала Вика у барной стойки. – Что ты хочешь?
– Я хотела бы застрелится, а так пивка, – я устало потерла глаза и уткнулась носом в пустую стеклянную бутылку.
Она приятно холодила горячую голову и немного успокаивала пляшущие мысли. У меня в голове происходило действие, что напоминало канкан: монстрики плясали призывно поднимая юбки и показывая кривые лапки, смех, крики и веселье царило среди них. Один маленький и слабый монстр забился в угол и дрожал, покрываясь мелкими, и такими ненавистными ему, мурашками. Он испугался, испугался того, что творилось с моим сердцем. 'Может, подойти к нему?..но что я скажу?..прости что бросила тебя?..'. Монстрик предупреждающе покачал головой и даже округлил глаза. А потом махнул лапкой и отвернулся к темной стене.
Я решительно поднялась с места, громко цокнув стеклянной бутылкой о стойку бара, и резко повернулась, нечаянно кого-то задев.
– Смотри куда идешь, – над ухом громко раздался резкий холодный голос. Я шатнулась и осоловело посмотрела на беловолосого парня:
– Не путайся под ногами, – получилось почти надменно. Ну, взгляд уж точно. За последний месяц я научилась правильно 'смотреть'. Было на ком потренироваться.
Красивое лицо изобразило удивление, изящно изогнув бровь. Взгляд непонятных темных глаз пронзил равнодушным ножом, и парень прошел мимо меня.
Я в отчаянии закусила губу. Меня, как лодку к берегу, прибило к стойке. Я глубоко вдохнула, выдохнула и принялась успокаивать свои мысли, а заодно и расшалившееся сердечко. Вот тебе и забыла... Прошло два месяца, а моя реакция на него только ухудшилась, то есть ситуация усугубилась. Сердце бьется сильнее, ком в горле больше, ноги трясутся. Как болезнь. 'Эта болезнь любовь, смертельно опасная...' – прям в точку. Хотя... Какая любовь?
Мое сердце не должно иметь никаких других функций, кроме как качать кровь. Но почему оно замирает лишь от одного его взгляда?
