Текст книги "Загадка на отгадку (СИ)"
Автор книги: Лилия Убико
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
– Ух, ты! – послышала я у двери голос– колокольчик. – Как вы красиво поете! Это новые песни? В столице человеческого государства такие поют? – задавал голосок вопросы. Ребята расступились и перед нами появилась обладательница этого голоска в сопросождении Ламий.
– Ты кто? – спросила я.
– Рани Ратна. – ответила она и улыбнулась, а вот сопровождение этой девчушки обшипело меня, как помоями облило. Да и Тинтир тоже на меня так посмотрела. За то парни стояли с открытыми ртами и пускали слюни, глядя на эту малышку.
– Ты тоже Ламия? – спросила я ее– Но ты от них отличаешься, ты цветом другая. – тут же засомневалась я в своих словах.
– Верно, я другим цветом. Я Нагиня. – призналась она. А ребята кроме того, что слюни пускали, теперь еще и глупо улыбались и "гы-гыкали". Я поперхнулась, быстренько спустилась на колени и покланилась, скрестив руки на животе.
– О, Великая и Мудрая! Прости мне мое невежество и разреши попреветствовать тебя? – спросила я ее не посмев даже посмотреть более на нее.
– Я Рани Ратна, позволяю тебе. – сказала уже не радостным, а нейтрально-официальным голосом.
– Какую песню хочет услышать Великая и Мудрая? – спросила я ее, не поднимая головы и не меняя положения.
– Я знаю много языков, тот на котором ты пела свою первую песню тут, я не знаю. Спой ее на флёрском или сабийском, если твоя песня мне не понравиться-казню.
– Как скажет Великая И Мудрая. – сказала я и покланилась еще ниже, уперевшись лбом в пол. Я встала и запела опять про Землю в иллюминаторе, но один куплет на флёрском, а другой на сабийском.
Про пустыню я много чего знаю, кое-что из курса географии Земли, а кое-что рассказывала Заира. Она рассказывала легенды Сабии. Я слушала их как сказки, не особо веря в них. Но когда пришлось столкнуться с вымыслом в реальности, то невольно вспомнила рассказы. Нагинь, которых я себе представляла были совсем другими, чем в реальности. В реальности девчушка была на много красивее. Половина тела человеческая, а вместо ног змеинай хвост. Множество косичек на голове, заканчивающиеся бусиной и колокольчиком-бубунцом, переливно звенели при любом движении головы. Половина прекрасного лица была в татуировке, очень похожей по цвету на хну. А обруч на лбу, лишь дополнял эту татуировку. Змеиные глаза цвета земли с песком и черным вертикальным зрачком, только добавляли перчинки ее лицу. Колечко в ее носу соединялось цепочкой с серьгой-заушницей. На шее была чеканная металлическая пластина вместо ожерелья, которая соединялась с тканью, поддерживающей уже не маленькую грудь. На предплечьях браслеты с изображением переплетенных змей. А на тедрах была ткань, которую держал пояс из бубенчиков и кабошенов на металлических колечках. Когда девушка поварачивалась из складки набедренной ткани выглядывал змеиный хвост, такого же цвета, как и ее глаза. Так же чешуйки были и на спине в области позвоночника. Ламии же отличались от нагини лишь в мелочах. У ламий были острые зубы, похожие на акульи, и клыки, выглядывающие из-под пухлых губ, когда они улыбались. На руках были когти, а по овалу лица шла тоненькая линия чешуек. Нагиня же была более человечна.
– А что такое иллюминатор? – спросила меня Рани Ратна и все присутствющие посмотрели на меня.
– Это окно в борту корпуса корабля, если его открыть, то можно впустить свежий воздух в комнату.
– А космодром? – так же поинтересовалась она.
– Кусок земли, используемый, в основном, для запуска кораблей в космос. – ответила я. (Прим автора.: более точное определение "космодрома" ищите в словарях.)
– А космос тогда что? – с интересом спросила она меня.
– То что находится за облаками. К сожалению там нет воздуха что бы дышать. – ответила я.
– Но тогда зачем туда летать? – задала она мне закономерный вопрос.
– Изучать. – ответила я.
– А что изучать? – опять она меня спросила.
– Не знаю, я туда не летала. Наверное все что угодно. – ответила я, пожимая плечами.
– Ве-э-эликая-ш-ш и Мудра-а-а-ая-ш-ш. – проговорила одна из ламий и коснулась плеча Рани Ратна. – Ва-а-ас-с-с и посети-и-и-ителе-э-эй вызывае-э-э-эт Радж-ш-ш-шни Ракмини-ш-ш– шипела ламия.
– Где? – коротко спросила девчушка.
– В тронном з-с-с-сале. – прошипела таже ламия и с поклоном отступила, пропуская вперед хозяйку. Ламия, после того, как Рани Ратна прошла выпрямилась и говоря мне в лицо прошипела:
– Вас-с-с ж-ш-шдут-с-с. С-с-с-следуйте з-с-са нами-с-с.
Нам ничего не оставалось делать, как пойти за ними. Меня под локоть придерживал Лаула, а вот Тинтир идущая впереди нас гордой походкой, никто не поддерживал и охранять никто не собирался. Мерген, Шокир и Томан отошедшие от голоса нагини шли позади нас и трясли головами, как будто бы стряхивая что-то с нее. Мы шли по тому самому коридору, по которому я не смогла никуда добраться. Он закончился через два поворота пандусом, по которому, как по лесенке, поднимались нага и ламии. А вот двуногим было тяжело подниматься, ноги приходилось ставить "елочкой", как на лыжах. Поднялись еще на пару уровней вверх в огромную залу с колоннами, стоявшими паралельно друг другу и входу.
Пол и колонны были сделамы или облицованы алым мрамором с белыми прожилками. Драпировки у потолка были золотыми, а свет, шедший с потолка, был не ярким из-за них. Мы около пятнадцати минут шли к тому месту, на котором возлежала белая с желтыми пятнами по хвосту нагиня. Ее взгляд очень напугал меня. Ее глаза были без радужки и зрачка– полностью белыми. На голове был шлем из металла похожего на золото. Этот головной убор был в виде множества извивающихся змей вместо волос, точно Медуза Горгона лежала передо мной. У этого шлема так же имелся воротник, который раскрывают некоторые змеи при атаке или обороне. Руки были в массивных браслетах из того же металла, что и шлем. На ладонях перчатки-когти. Тело наги было прикрыто нагрудником, переходящим в пояс, а на конце ее свисающего хвоста имелась "погремушка" гремучей змеи. Все это убранство было украшено алыми камнями разного размера и огранки, некоторые переливались, когда нага двигалась, а некоторые и подмигивали.
– Раджни Ракминиш. – проговорила маленькая нага, опускаясь в церемониальном поклоне. Я решила не отставать и тоже легла носом в пол, шикнув ребятам. А вот Тинтир решила стоять, за что и поплатилась. Ламии, которые стояли позади Рани Ратна, опрокинули зарвавшуюся орчанку на пол, а после и сами растянулись рядом с нами. – Мы прибыли сразу же по-твоему зову.
Белые глаза нагини смотрели на нас и даже в душу каждого из нас, видя все наши изъяны. И никому не скрыться от ее глаз.
– Встань Хоанг Хау Тинтир, дочь Кёнигин Рани и спой мне песню. – улышали мы шелест ее голоса, который и не звучал во все, а проникал в наши головы телепатически. И орчанка запела, какую-то грустную песню на родном наречии. Но на середине песни нагиня прервала ее.
– Хватит. – уже услышали мы голос Раджни Ракминиш. – Твоя песня мне не понраву. Ты останешься в моем королевстве до полнолуния.
Я посмотрела на орчанку и увидела ее выражение лица. Обида, злость и презрение – вот, что там было. А парни опять пускали слюни. Главная нагиня спустилась со своего места возлежания и подползла ко мне.
– А ты интересная. Ты тоже спой мне песню. – сказала женщина, а я судорожно думала что ж мне спеть ей такого да от души. А через секунду я уже отплясывала в такт песне и во все горло распевала "калинку-малинку".
В то же время.
– Помощник Его Преосвященства Пресветлого Хельдера Равнителя Веры и Светлой Жизни Шамбыл– кричал служка на весь храм, пробегая кабинет "помошника" теряя тапки.
– Чего ты кричишь, не видишь я отдыхаю. – сказал Шамбыл, когда служка забежал к нему в кабинет и крича. – Скажи спокойнее, что произошло.
– Его Преосвященство Хельдер только что умер! – и упав на колени и размазывая слезы выл служка.
– Как? Когда? Как это возможно? – падая в кресло и хватаясь за голову проговорил рассеяно Шамбыл. – Нам надо торопиться! Вставай! – проорал Шамбыл на служку и рванул не смотря на чин в комнату к Хельдеру.
Около комнаты Его Преосвященства Пресветлого Хельдера Равнителя Веры и Светлой Жизни собирались обеспокоенные служители храма. Они стояли групками и из них постоянно слышались одинаковые вопросы: "Что произошло?", "Правда ли?", "Как нам теперь быть?" и так далее… Шамбыл не обращал внимания на косые взгляды верующих, бежал к комнате Хельдера. Зайдя туда со служкой, плотно прикрыл дверь, что бы любопытные носы не унюхали чего лишнего. Рядом с кроватью Хельдера стоял монах-целитель, смотрел в окно и негромко читал молитву.
– Что послужило внезапной смерти Его Преосвященства? – спросил серьезно и строго Шамбыл.
Прервав молитву монах, сняв капюшон, повернулся к спрашивающему.
– Предварительно могу сказать только то, что Его Преосвященства Пресветлого Хельдера Равнителя Веры и Светлой Жизни отравили. – проговорил мужчина. – Более подробно я вам смогу сказать после ряда анализов.
– Нет. – сказал Шамбыл и шагнул вперед. – Я не позволю осквернять тело Пресветлого Хельдера.
– Тогда его ждет усыпальнца в подвалах монастыря. – проговорил целитель-монах и с поклоном вышел из покоев Хельдера.
– Ком. – позвал служку Шамбыл.
– Да, помошник Шамбыл. – ответили мужчине.
– Иди к сторожу подвалов и скажи, чтоб усыпальница для Пресветлого Хельдера была готова к заходу Светила и восходу Лалин.
– А кто же сообщит всем о неестественной смерти нашего Пресветлого Хельдера? – хлюпая носом спрашивал у Шамбыла паренек.
– Я все организую. – ответил помошник.
И началась суматоха. Отослали письма по всем монастырям и храмам Настоятелям о скорбном проишествии и в самых лестных словах приглашали на проводы Его Преосвященства Пресветлого Хельдера, а так же намекалось о важном собрании, на котором должны будут выбрать следущего Главного служителя. Женские монастыри исключили из числа приглашенных, посчитав, что женщине в политеке делать нечего, да и что она умеет вообще. На такой скорбной ноте Главный храм Любящей ожидал гостей.
Гости не заставили себя ждать. Прибыли все по списку рассылки писем. И началась процессия. Хельдера обмыли и обрядили в погребальную рубаху из грубой ткани. Положили его на носилки из грубо сколоченных досок и что бы скрыть неприятный запах от мертвого тела, которое начало уже разлагаться, обложили ароматными цветами. Шамбыл никому не сказал как умер Хельдер, решая самому провести расследование кто ж его хотел убить. Никто не знал о сговоре Шамбыла и Хельдера, где помощником на самом деле был Хельдер. Сговор был прост – Хельдер ведет себя, как главный и не суется во все важные дела, а Шамбыл делает вид, что он помощник и подготавливает "Его Преосвященство" к "разговорам". Так они жили пять лет, до сегодняшнего дня.
Процессия во главе с носильщиками тела вышли из бывших покоев Хельдера и двинулись в сторону выхода. Тело должны были отнести к главной статуе Любящей и у него всем скопом помолиться. В отдельной комнатке должны были молиться те кто прибывал на "отдыхе" в монастыре никому не показываясь. Они же тут инкогнито.
С последним лучем Светила тело Хельдера было положено в усыпальницу в подвале монастыря. Усыпальница была простая. В стенах были выбиты горизонтальные "кровати" глубиной в метр. Сверху над каждой "кроватью" выбивалось имя почившего, дата рождения и смерти. С каждым новым витком лестницы вниз Его Преосвященств в усыпальнице было ровно шестьдесят. И нынешний лежал глубоко под землей на пятом этаже под шестидесятым номером…
Шамбыл сидел в своем кабинете и пил запрещенное вино. Вспоминал как он встретил Хельдера, как сманил на монашескую жизнь глупого парня, как ростил идеального донора себе.
– Дрянная ситуация! – закричал Шамбыл и швырнул полный бокал куда подальше. – Кто ж меня опередил? – задавал в слух сам себе вопрос мужчина.
Он не боялся, что его кто-то услышит или подсматривает, так как в это время Настоятели решали кто будет следующим стоять во главе религии. Хотелось всем у кого был сан Настоятеля. Даже чуть не подрались из-за этого. А Шамбыл в то время уже шел в бывшие покои Хельдера. Пройдя во внутря, он начал нюхать запахи, что витали в комнате. Вычленить не знакомый запах было не трудно. Но это был не чужой запах, а давно забытый запах сородича, который разозлил Шамбыла. Он растил парня, что б потом воспользоваться им, но не кто-то другой. Разозлившийся мужчина решил дать волю чувствам, которые его неприятно преобразили. Став чудовищем он пошел по запаху, как охотник за добычей, решив получить расплату.
Оляна Спелая.
Что мы хотим узнать, когда выступаем на каком – нибудь конкурсе талантов? Да конечно же то, что я спел лучше всех, станцевал на высшую награду и многое другое И в результате ты ожидаешь получить приз. Приз бывает разный, но самый обидным, по моему мнению – это приз "зрительских симпатий". Особенно когда у тебя не хватило чего-то: балов от судейства, очков и прочей оценивающей лабуды, для того что б войти в группу финалистов.
Однажды, преподаватель пения, все же, заставил меня пойти на конкурс талантов. Мой талант там оценили, как раз таки на приз "зрительских симпатий". Хотя, по-моему, я пела не плохо, но те кто попал в финал не блистали талантом. Как обычно. И ради чего я туда поперлась, спрашивается? Да, на удачу понадеялась, справедливость и честность! Только нет в шоу-бизнесе сказке места, где за нее не заплачено. А за мой провал преподавателю заплатили зелененькими шуршалочками. Поэтому, я и сейчас не надеялась на успех.
– Все. – подытожила я под конец, пытаясь отдышаться.
– Хм. а теперь спой мне грустную песню. – попросила меня королева.
Я, не долго думая, запела "Ой, цветет калина в поле у ручья…". В эту песню решила вложить все свои чувства разочарования от предыдущих отношений и небольшую надежду на светлое будущее впереди. Но меня прервали в середине второго куплета.
– Хватит. В твоем исполнении эта песня чувствуется, как безнадежность, но не грусть. Хотя мне понравилось. – говорила змеюка.
Я стояла опустив голову и смотрела исподтишка. Орчанка была зла и недовольна, а еще и удивлена ко всему прочему. "Как же так ее песня не понраилась змеюке!?" – про себя передразнивала я ее. Ребята слюни пускали, только стоило королеве заговорить, так что они даже не обращали внимания на все окружающее. Маленькая нагиня-принцеса была тоже удивлена, но не песне, а тому что королева попросила вторую песню. Заира мне рассказывала, что королева просит спеть один раз. И после она решает твою судьбу. Еще она рассказывала, что королевы лишаются своих глаз и становятся белыми после страшного ритуала. От его прохождения зависит дополнительный цвет на шкуре хвоста. У королевы он был желтый. Вот только никто не знает о самом ритуале и значениях этих цветов, кроме королевы и тех кто проводит ритуал.
– Пошли прочь! – властно проговорила королева. – А ты. – указала она на меня пальцем. – А ты останься тут для разговора. – сказав, поползла на свою лежанку, даже не обернулась, знаяя что ее приказ выполнят, если нет, то помогут выполнить.
Я осталась стоять с опущенной головой и ждала, когда она уляжется поудобнее на своем каменном диване. Стою, а в голове пустота, ни одной мысли или предположения "почему?".
– Почему особа королевской крови взяла защиту иного рода, а не родного? И почему, дракон, которого, считай потеряли, настолько молодой? – спросила она у меня.
– По своим годам, для мира в котором я родилась, достаточно взрослая. – начала я отвечать с конца, не смея поднять головы. – А вот на счет королевского рода я не знала. Вы меня только что просветили. Мне сказали, что я Капукарских кровей, и я приняла защиту и ответственность этого рода.
– Зря. – только и ответила мне Раджни Ракминиш. – Скоро совершенолетие у младшей принцессы и она оденет корону положенную ей статусом. – сказала нагиня, но недосказанность осталась.
– Я буду рада за нее. – ответила я с покорностью в голосе, а сама не понимала, я то тут каким боком. Ну, королевская кровь, ну родня мне принцесса, я-то тут при чем?
– Даже если она сгорит? – насмешливо спросила меня змея. Мои глаза от удивления "округлились".
– Почему? – спросила я, забыв про соблюдения приличий и подняла голову, прямо посмотрев на довольную змею.
– Потому что, ты… старше ее и не коронована. – ответила мне эта женщина и любовалась произведенным эфектом. На мое удивленное лицо стоило, наверное, посмотреть. Лихорадочно соображая "как быть?", ничего не приходило в голову, да, и логические цепочки не хотели выстраиваться. Я была в большой растерянности, которая только добавляла мне раздражения.
– Как мне отказаться от короны? – холодно спросила я ее, то что первое пришло мне в голову.
– Ты не передумаешь? – спросили у меня. А я уже подумывала о том, как-это быть принцессой? Даже какая-то романтическая чушь залезла мне в голову про рыцарей и о своей красоте, от которой падали в обморок или завидовали. Но потом, вспомнилась история и принцесс там отдавали в династические браки, продавая, как вещь, за что-то. Тут еще не известно как ко мне отнесется новоиспеченный папаша, пусть и король.
– Ты была бы прекрасной принцессой. – продолжила змея, уже нашептывая мне на ухо. – Новатором. Все бы хотели тебя заполучить. Твое имя бы вписали в историю, как вторую женщину-прогрессора. – говорила она гипнотизируя голосом. А я не понимала, как она оказалась около меня и почему ее хвост закручивается во круг моих ног?
А хвост поднимался все выше, а голос становился все настойчивее. Воздуха оставалось все меньше, ведь хвост уже у горла.
– Что ты скаже в свое оправдание, дракон? Для чего ты убила, а потом воскресила мою доч-шш-шь? – прошипела нагиня.
– Я не хотела ее убивать! Я не умею контролировать силу-у-у-у. – сипела и хрипела, и булькала я, пытаясь оправдаться. – Я же ее вылечила, и теперь с ней все впорядке. – продолжила я.
– Наш целитель посмотрел ее, и сказал, что у нее шов из металла в голове! – закричала королева, сжимая кольца хвоста на моей шее.
– И что? – пропищала я. – Она жива! И все еще твоя дочь! – еле просипела я, теряя сознание.
Проснулась я опять в темноте. Хотела кого-нибудь позвать, но даже просипеть не получилось. Такое ощущение, что в моем горле кошки или собаки дрались. Хотелось пить и мне было очень жарко. Пот капельками скатывался с моего лба на глаза и виски, стекая в уши.
Попыталась шевельнуть рукой. Дикая боль пронзила мое плечо, отстреливая в голову и заставляя меня закричать, падая обратно на лежанку. Но вместо крика был слышно каркание вороны.
Я закашлялась, садня сильнее горло, что привело к тошноте. Пустой желудок отозвался желудочным соком, который еще больше обжег мое горло, заставляя опять кашлять и вызывать тошноту. И так несколько раз.
Рвало меня и через нос и через рот, недавая возможности вдохнуть полноценно грудью. Я лежала на спине и пускала пузыри из желчи и последняя мысль была не самая счастливая.
– " А я думала, что Драконы не умирают…"– и перестала дышать.
– О Ве-э-эликая-ш-ш и Мудра-а-а-ая-ш-ш Радж-ш-шни Ракминиш-ш-ш. Дракон перестал дыш-ш-шать-с-с. – сказала ламия королеве.
– Оживить и привести в порядок. – приказала она играя с дочерью в игру похожую на шахматы.
Дождавшись, когда ламия удалится, маленькая змейка решила заговорить со своей матерью.
– За что Вы так с ней? – спросила она кролеву. – Она не виновата, что ее не научили контролю. Она добрая. Посмотри на орчанку. Она лживая и сгнившая уже в таком молодом возрасте– воскликнула Рани, не красиво тыкая пальцем в сторонц ушедших. – А взгляни на древнего орка, ему больше лет чем всех их группе вскладчину! – опять проявила эмоциональность принцесса. – Он только и думает, что надо охранять зарвавшуюся девченку и направлять в нужном напрвлении. Но она уже испорчена….
– Дочь моя. – спокойно проговорила королева, перебивая дочь. – Откуда у тебя такая эмоциональность? Не уже ли человечка– Дракон тебя как-то зацепила?
– Мама, тебе ли говорить об эмоциональности?! – насмешливо проговорила Рани. – Не ты ли ее душила половина часа назад? Но она спела мне песню. – спокойно проговорила маленькая змейка, а вот ее мать скептически подняла бровь. – Про "космос", "космонавтов" и "невесомость". Мама, ты знаешь, что такое "космос"?.– спросила она у нее.
– Знаю. Я даже знаю, что за песню тебе пели. – с усмешкой проговорила королева. – Дочь моя. – с грустью проговорила женщина. После этих слов можно заметить, как она сгорбилась. Сейчас, она стала похожа на мать. Мать, которой не безразлична судьба своего ребенка, которой очень важно знать "как дела?" у ее малыша. – Когда я была такой же маленькой змейкой, как и ты. – тяжело вздохнув, проговорила королева. – К нам пришла девушка, она тоже спела "Песню старого извозчика". И я пошла с ней узнать, что это такое. Я была в ее мире. – сказала женщина разводя руки в стороны, типа "ну и что". – Другая культура, другой язык, инные ценности и там случилась революция. Их правителя свергли. Была война. Появилась другая власть и появились инные ценности, улучшилась культура. Это все я узнала, когда мы с ней вместе посетили музей. Музей – это место, нет, дом, в котором хранятся древности различного характера и ценности. Они там их изучают, а потом выставляют на всеобщее обозрение. Но потом мы вернулись сюда. Я думала, что мы подруги, но она решила меня использовать в своих целях. Эти цели мне ничего хорошего не сулили. Я должна была умереть. – с горечью в голосе рассказывала королева о своем прошлом, ей было тяжело расссказывать о том, что ей хотелось забыть. До сих пор предательство первой и последней подруги не забывалось и злило женщину.
– Ты побывала в приключении, а мне не разрешаешь выходить на поверхность. – обиженно прошептала принцесса, а королева сделала вид что не слышала.
– Когда мы вернулись в наш мир, сбежав от убийц, я уговорила свою мать спрятаться в особом месте. Оно нас скрыло на много лет. Но нас обнаружили из-за моей беспечности и практически всех поубивали. Твоя бабка, ценой своей жинзни, нас спасла. И сейчас мы в другом убежище.
– Мама, а кто мой отец? – спросила Рани, раз королева разоткровенничилась.
– Он из того мира. Замечательный человек и он выбрал меня, а не Мелех. Ха-ха-ха! – довольно проговорила змея. – И ты выросла умницей, в него. – сказала королева и погладила свою дочь по голове.
– Зачем ты Оляну душила, мама? – настойчево спрасила Рани.
– Она отказалась от короны принцессы, а от нее не откажешься просто так. Надо быть мертвым, что б ее передали другому наследнику. Вот я и помогла ей. За одно она научится контролю силы. В ее академии ничему не научат полезному, только тому что входит в программу. Были времена, когда маги вызывали трепет у народа, а сейчас это шарлатаны базарные.
– Хы-а-а-а-ах– вдохнула я, как будто бы вынырнула из-под воды и вновь отрубилась в беспамятство, но уже дышала.
– Быстро она очнулассс-с-с-сь. – прошипела ламия.
– И тут-с-с-с-с же-с-с-с отрубилась-с-с-с. – проговорила другая ламия.
Провалялась я в коматозном состоянии около недели. Когда очнулась, то около моей постели спал Лаула. Немного сменив положение в кровати, я невольно разбудила парня.
– Оляна. Оляна! – обрадовался орк и куда-то убежал. Прибежал уже с двумя ламиями. Они меня осмотрели, между собой пошипели и уползли.
После этого меня еще несколько раз осматривали ламии, а потом приползала королева, осмотрела меня и уползла. Когда я ложилась спать, то ко мне заглянула принцесса.
– Как ты? Знаешь я у королевы спросила, за что она тебя так… – многозначительно кивнула в сторону меня змейка. – Это что бы твою сестренку по папке не убило. Пока ты была мертва, ее короновали. Она теперь тебе должна. – довольная рассказывала мне Рани. В этот момент зашел меня проведать Лаула и на голосе змейки залип и начал пускать слюни.
– С шем ы ах? – просипела я, у меня еще не восстановился голос.
– Да я, что? – обиженно пролепетала она. – Они все так, стоит только мне или маме заговорить, они становятся вот такими слюнявыми. Да еще, когда ламии в брачном периоде.
– А-а-афай а эмооом….– предложила я ей.
– А я не умею. – проговорила растроено змейка.
– Аушу. – просипела я из последних сил, а принцесса радостно захлопала в ладоши. Мои глаза начали закрываться и в итоге я уснула, заметив сонную меня змейка тихонько ушуршала из комнаты.
После моего пробуждения после коматоза прошла неделя, за это время я более или менее восстановила голос и пережатые связки, научила принцессу языку жестов. В детский дом, где я жила до совершенолетия, попал парень, который был глухонемым. Его старшие ребята избивали до потери сознания, но он не избавал не одного звука. Выхаживали мы с медсестрой нашего избиенного в двоем, она меня и научила языку жестов. Были мы с этим парнем хорошими друзьями, пока его не перевели на следущий год в другой детский дом.
К концу недели я восстановилась и смогла ходить. Почувствовав во мне подругу Рани показывала мне их подземный город, пару раз даже вылазили на поверхность "подышать свежим воздухом". Попадали в мелкие неприятности и даже побывала в пирамиде, которая была в их убежище, чуть там в лабиринте и не потерялись. Выбрались довольные и с сувенирами. Я там на картинки насмотрелась и решила так же походить, как древние люди, которые строили эту пирамиду.
С орчанкой я не общалась, да и она мной брезговала. С ребятами еще более или менее, даже Мерген и тот со мной здововался. Лаула от меня ни на шаг не отходил, даже в пирамиду и ту поперся. А недавно даже разговор случился, что б я все равно в его клан вступила. Только я отказалась, объяснив тем, что королева у него с гнильцой. Он даже не возмущался, только понуро опустил голову.
Еще неделю я изучала как целительствуют ламии. Оказывается, что нагини не имеют целительского дара вообще, а вот ламии поголовно. Только у кого-то хватит сил на царапину, а у кого-то и на серьезные повреждения. Те, у которых слабенький дар могут лечить особыми настоями, травами и многими другими подручными средствами. Поэтому, я училась с двумя маленькими ламиями особенностям врачевания без магии. Узнала почему детей у ламий сейчас мало, только эти две змейки. Узнала, почему у одних множество косичек с бубенчиками на голове, а у других локоны и браслеты с бубенцами. А главное: почему не рождаются мужчины у нагинь и ламий?
Все очень просто, прически означают какая из ламий готова к вынашиванию маленькой ламии. Косички означают, что эта змейка еще не готова быть матерью, а вот локоны говорят, что в скором времени она отправиться искать потенциального мужа на поверхность. Детей у ламий за весь ее период жизни рождается пять штук, по одному на каждый удачный раз. Иногда случается так, что ламия уходит на долгое время в поисках потенциального мужа "на час". Мужчины в их змеином роду не рождается и никогда не рождались, так как это заложено природой. Почему? Они не знают, но догадываются и мне не сказали, лишь в ладошку хихикали.
В этом убежище их около сотни, да две нагини. А вот про нагинь мне не стали рассказывать, обшипев меня, сказали, что это государственная тайна.
Когда ламия находит человеческого мужчину, то ее хвост отпадает и на свет появляются человеческие ноги. А шкуру с хвоста используют как одежду, обмотавшись ею, как индианка в сари. На ночь ламия из самой себя превращается в ослепительно красивую и сладкоголосую женщину. Она источает особый аромат, который действует только на определенного мужчину, точнее на того, кто ему поддастся. Но с восходом солнца все возвращается на круги своя. На утро мужчина вспоминает о ламии в человеческом обличии только как сладкий сон. А ламия тем временем старается быстрее спрятаться в убежище, где в течении двух месяцев вынашивает малышку.
После того как она рождается, мать теряет интерес к ребенку. А вот другие ламии начинают воспитывать ее как свою собственную дочь. Малышка источает особый фермент, который действует на окружающих, но на собственную мать он ни как не влияет. И коммунной они воспитывают детей до их первого взросления, точнее до двенадцати лет. Тогда у малышки происходит гормональное взросление и фермент уходит в глубь организма, а после проявляется в период поиска "мужа".
В убежище у ламий есть место где они выращивают овощи, злаки, приправы, лекарственные травы и даже кактусы. Это пещера с дыркой в потолке. Через нее под особым углом проникают солнечные лучи, освещая пещеру полностью в зависимости от положения солнца на небе. Там же бьет ручей с питьевой водой для полива растений. Туда я пробралась вместе с Рани вечером, посмотреть на звезды.
– А почему вы кактусы варащиваете? – поинтересовалась я у нее.
– Знаешь, у нас была старая лекарка-ламия. И она зачем – то выращивала вот такой кактус. – сказала мне девушка и показала на колючку. Когда мы были в двоем без парней, то Рани разговаривала со мной. – А потом, я заболела. Нагини практически никогда не болеют, если это не чей-то злой умысел. – с грустью в голосе рассказывала змейка о прожитом. – Я кашляла и температурила. Мое тело "ломало", меня пришлось даже привязать к лежанке, что б не навредила я себе. – с усмешкой продолжала. – А потом я бредила. Мать появилась около моей лежанки когда я начала сипеть. Она послала за старухой. Та приползла с этим кактусом и ложками-плошками. Выставила за дверь всех и умерла творя волошбу около моего почти бездыханного тела.
– А как ее звали, ты знаешь? – поинтересовалась я у нее.
– Конечно! – возмутилась она. – Ани Бионик. – сказала девчушка, всматриваясь в дыру и выглядывая звезду.
– А ее лекарство тебе помогло? – спросила я.
– Она не успела его мне дать. Она отдала все силы на поддержание моей жизни. Ворвалась мать и нашла листок с указанием действий, на случай смерти Ани. Она влила в меня горькую бурду и через половину часа мне стало лучше. А лекарство это, мы назвали в ее честь и кактусы эти, тоже выращиваем. – с грустью в голосе закончила она разговор. И мы просидели там практически до утра.
Утром меня подняли ламии и попросили быстро одеваться и следовать за ними. На мои вопросы они не отвечали и только ползли вперед. По направлению я поняла, что мы шли в тронный зал к королеве. Меня передернуло от нахлынувших чувств и воспоминаний связанных с этим помещением. С опаской я подходила к месту, где опять возлежала королева.
– Вы свободны. – сказала она ламиям и махнула рукой в каком направлении им следует идти, а я приготовилась к худшему.
– Ну и чего ты тресешься? – спросила она меня, глядя в стену, но не на меня. А я опустилась на колени и поклонилась. – Знаешь, ведь теперь в тебе нет дара боевика. – сказала она, опять смотря в туже самую стену. – И эту пустоту заполнили имеющиеся дары. – посмотрела своими белесыми глазами в упор на меня. – Ага, целительство и артефакты. Удивительно! В равных долях. – слегка повысила от удивления ровный голос. Я лежала и внимательно слушала, боясь что либо спросить. Однажды спросила принцессу о глазах королевы, почему они не имеют зрачка и белые. Ответ меня немного ввел в ступор: королева имела слабые зачатки дара считывать эмоции, то есть эмпатии, а после обряда глаза из золотых превратились в белые, безрадужек и зрачка. Зачатки усилились и раскрылись. Она иногда может увидеть фрагмент будущего, но будущее изменчиво и этот фрагмент является одним из многих вариантов.
