Текст книги "Горгоны - древнейшие существа (СИ)"
Автор книги: Лилия Швайг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
Полковник Резаков вдруг разглядел возле эскалатора какую-то суету, казаки из Корпуса Подземной Охраны расступались, пропуская кого-то. Потом кто-то из жандармов крикнул «смирно!».
Понятно. Значит, начальство пожаловало. Меньшиков, глава политического департамента.
Полковник Резаков хлебнул еще коньяку, вернул фляжку инженеру Самосборову, встал на ноги и застегнул оставшиеся пуговицы на мундире. Это было сделать легко, поскольку пуговиц у Резакова после сегодняшних приключений осталось ровно две.
Две пуговицы, столько же, сколько и яиц у мужика... Резаков снова вспомнил про свою откушенную крысой мошонку и поморщился от ужаса. Нет, вот об этом думать нельзя. А то он еще чего доброго разрыдается, прямо на глазах у начальства.
Резаков понимал, что ему сейчас предстоит хорошая взбучка. Он потерял большую часть своих людей. Да, но ведь и задачу он выполнил, хоть и частично...
Полковник вдруг сообразил, что начальство, которое спустилось на станцию – это отнюдь не Меньшиков. Меньшиков бы явился в сопровождении вооруженной охраны, шеф политического департамента без охраны не ходил даже срать, поскольку его ненавидела вся Имперская магократия без исключения. Но пришедший сейчас человек был один. Точнее одна.
Молодая красивая девушка, волосы заплетены в длинную светлую косу до пояса.
Шеф Охранного Отделения Алёна Оборотнич и правда была одна. Девушка решительно шагала прямо к Резакову, короткие каблуки её начищенных до блеска сапог оглушительно звонко стучали по перрону.
Княжна Оборотнич была в генеральском приталенном мундире, который только подчеркивал её округлившийся животик. Да она же беременна!
Юбка у Шефа Охранки была до колена, под юбкой – черные леггинсы, на погонах девушки золотилась вязь, обрамлявшая изображение корон. Голову Алёны Оборотнич венчала генеральская фуражка с гербом.
Резаков встал по стойке смирно и отдал честь:
– Госпожа Шеф! Вижу, вас можно поздравить с прибавлением в семействе...
Тут Резаков наконец сообразил, что Алёна Оборотнич вроде не замужем и замужем никогда не была. Это шокировало полковника чуть ли не больше, чем все пережитое сегодня.
Шеф Охранного Отделения забеременела вне брака... Да быть не может! Как Государь вообще мог назначить эту шлюху главой Охранки? Совсем пропала Россия... Видимо, слухи о болезни Государя не лгали. Павел Стальной на самом деле болен, возможно даже психически. Иначе как объяснить это странное назначение?
Но свои мысли полковник Резаков все же счел необходимым держать при себе.
– Да-да, спасибо, – перебила полковника звонким голоском княжна Оборотнич, – Но прибавление в моем семействе сейчас должно волновать тебя меньше всего, Резаков. Что за дерьмо ты тут устроил, м?
Княжна брезгливо сунула Резакову руку, которую полковник тут же поцеловал, склонившись пониже, дабы умерить начальственный гнев.
– Произошёл обвал и прорыв подземных вод, моя госпожа, – объяснился Резаков, – Большая часть моего отряда погибла. Третья Линия почти полностью затоплена...
– А зачем ты устроил обвал, Резаков?
– Это не я, госпожа. Враги стреляли из гранатомёта. Крысы...
– ЧТО? Что ты несешь, ублюдок? Крысы стреляли из гранатомёта? У тебя с головой всё в порядке, полковник? Что за дичь ты мне втираешь? От тебя, кстати, пахнет алкоголем...
– Клянусь честью, что это правда, – холодно ответил Резаков, – Слово магократа. Вы просто не видели, кто обитает там, в этих проклятых тоннелях, моя госпожа... Крысы! Огромные и ученые... Они умеют стрелять! И одна из этих крыс...
А вот теперь голос у Резакова уже задрожал. Он вспомнил, как крыса отгрызала его яйца, и руки Резакова против воли полковника метнулись к его собственной промежности.
Княжна Оборотнич заметила этот странный жест и удивленно приподняла бровь.
– Прошу прощения, – извинился Резаков, – Я просто пережил один неприятный инцидент, там в тоннеле. Инцидент, связанный с крысами, моя госпожа. А алкоголем от меня пахнет, потому что я и правда хлебнул коньяку. Но уже здесь, на перроне. Вообще я не пью, госпожа генерал.
– Он правду говорит, госпожа, – вступился за полковника инженер Самосборов, – Это я угостил господина полковника коньяком, всего пару минут назад. И про крыс тоже правда. И про обвал. Я предупреждал, что бой в тоннеле добром не кончится, но когда крыса получает в свои лапы гранатомёт – всегда быть беде...
– Ты кто такой? – перебила княжна.
– Инженер Петербургского метростроя Самосборов, – Самосборов отвесил княжне поясной поклон.
– Ты неодарённое быдло, – бросила Самосборову девушка, – Как ты смеешь говорить со мной стоя?
– Простите... – Самосборов растерялся, – Но ведь согласно законам Петра Великого неодарённый может говорить с АРИСТО стоя, даже не снимая шапки...
– Плевала я на Петра Великого, – жестко ответила княжна, – При мне всё будет, как при Рюриковичах. Так что на колени. Или я тебя убью. На месте.
«При мне»? Полковник Резаков ушам своим не поверил. Да кем себя считает эта шлюха? Государыней-Императрицей? Но ведь Павел Стальной пока что вроде жив... Нет, видно, совсем всё плохо в России. Империя катится ко всем чертям собачьим...
Самосборов тем временем решил не искушать судьбу и, старчески кряхтя, опустился на колени.
– Ты явно был проводником по тоннелям, – жестко произнесла княжна, обращаясь к Самосборову, – Но не проводником отряда полковника. Ибо мне достоверно известно, что этот идиот Резаков взял себе в проводники по Третьей Линии инженера Копая. Который на самом деле никакой не инженер Копай, а сектант Крысятников. Только вот другой идиот, шеф политического департамента Меньшиков, повелся на обман, в результате чего экспедиция Резакова и закончилась катастрофой. Я знала об обмане Копая, но не успела предупредить Резакова. Если бы успела – всё было бы иначе... Но сейчас не об этом. Ты не проводник отряда полковника, Самосборов. А из этого я делаю один единственный вывод – ты был в отряде Нагибина.
– Я этого не отрицаю, моя госпожа, – кивнул коленопреклоненный Самосборов.
– Где Нагибин?
– Боюсь, что мне это неизвестно, госпожа... Видите ли, я даже не знаком с бароном Нагибином. Отряд возглавляла его сестра – Татьяна Нагибина.
– Она искала своего дядю – Сергея Флоровича Нагибина?
– Я не знаю, как зовут ихнего дядю, – ответил Самосборов, – Но искала Татьяна именно его, верно. Насколько я понял, он главарь сектантов, которых искали и Татьяна, и господин полковник.
– Ну и где сейчас этот дядя? Тут его нет, я так понимаю?
– Госпожа... – попытался было оправдаться Резаков, но княжна перебила:
– Ты вообще заткнись, полковник. Я разговариваю с этим быдлом, а не с тобой. Продолжай, Самосборов. Где дядя?
– Думаю, что на Жаросветовской, – осторожно произнёс Самосборов, – Это лишь мои догадки. Но на этой станции полно крыс, которыми управлял сектант Крысятников. А значит, там же должны быть и друзья Крысятникова – в частности, упомянутый вами господин. Но точно я этого не знаю, на Жаросветовскую мы так и не попали...
– Где Татьяна Нагибина? – в очередной раз перебила княжна.
– А вот она как раз там, – обреченно вздохнул Самосборов, – На Жаросветовской. Крысы утащили девочку. А потом гермодвери на станцию закрылись. И механизм их открытия после взрыва в тоннеле точно вышел из строя, поэтому, я думаю, что никто с Жаросветовской уже не выйдет. А другого прохода на эту станцию нет, так что сектанты замурованы там, вместе с несчастной Татьяной...
– Дурак. Лучше о себе подумай, а не о нечастной Танечке Нагибиной, – княжна поморщилась, – И еще. Объясни мне одну вещь, Самосборов. Как так вышло, что ты сейчас гоняешь коньяки вместе с полковником Резаковым, хотя изначально вы были в разных отрядах? Я бы даже сказала – во враждебных отрядах.
Вот теперь полковник Резаков уже напрягся по-настоящему. Если эта бешеная сука узнает, что он объединил силы с отрядом Тани Нагибиной – ему точно конец. У Резакова же был приказ самого Государя – убить людей Нагибина, если он встретит их в тоннелях. Приказ был прямым и недвусмысленным.
Полковник уже начал прикидывать, отправят ли его в ссылку в Сибирь или просто сорвут погоны... Но Самосборов ответил достойно:
– Два отряда встретились возле Жаросветовской, моя госпожа. И тут же начался бой с крысами. А потом произошёл обвал, так что господину полковнику было уже не до войны с отрядом Тани Нагибиной. Но господин полковник был так добр, что спас меня. Точнее, это сделал один из его жандармов. Люди полковника пощадили меня. А о том, что отряд Нагибиной, который я вёл, действовал незаконно – того я знать не знал...
– ЧТО? – княжна Оборотнич определенно пришла в ярость, – Ты знать не знал, что лазать на Третью Линию строго запрещено? Равно как и в принципе шастать по метрополитену, не являясь его действующим сотрудником. Ты же не действующий сотрудник, Самосборов?
Глава 195 – Больше кошмаров для полковника Резакова!
– Я пенсионер и заслуженный метростроевец, моя госпожа, – обиделся Самосборов, – А незаконное проникновение в Петербургский метрополитен карается штрафом. И я признаю свою вину.
– Штрафом? – княжна рассвирепела еще больше прежнего, – Я тебе сейчас башку снесу, старый хрен. И твоя заслуженная кочерыжка метростроевца покатится в твой родной тоннель, из которого ты выполз, да так там и останется.
– Пощады, госпожа! – Самосборов произнёс свою мольбу относительно спокойно, но зато совершил, не вставая с колен, нижайший поклон, аж коснувшись своей лысиной перрона.
– Ладно, – смилостивилась девушка, – Как попасть на Жаросветовскую?
Самосборов оторвался от перрона и в ужасе уставился на княжну:
– Никак, госпожа. Я же сказал – невозможно. Гермодвери заблокированы. А при попытке их подорвать произойдет неизбежное разрушение Третьей Линии. И все погибнут – и на Жаросветовской, и в тоннелях возле станции.
– Меня не устраивает такой вариант, – отрезала княжна, – Мне нужен главарь сектантов. И нужен он мне живым. А что если аккуратно вскрыть гермодвери или, например, проковырять их магией?
– Пожалуй, такое возможно... – Самосборов задумался, – Но это будет очень долго и очень трудно, госпожа. Вам понадобятся маги-аквалангисты. Напоминаю, что тоннель теперь полностью затоплен. Аквалангистам придется несколько часов ломать гермодвери, и делать это нужно предельно аккуратно. А когда в гермодверях будет пробита брешь – аквалангисты должны будут очень быстро спасти нужного вам человека на Жаросветовской, пока станцию не затопила вода из тоннеля. Ну или можно просто заделать брешь в гермодверях, когда аквалангисты проникнут на станцию. И по ходу всего этого аквалангистам придется отбиваться от орд крыс и сектантов на станции. А они там неплохо устроились, я вам скажу. У крыс и сектантов огромный запас оружия и провизии, они захватили все резервы гражданской обороны, которые хранились на станции. Как-то так, моя госпожа.
Инженер Самосборов замолчал. Княжна тоже призадумалась на несколько секунд, а потом наконец соизволила обратиться к Резакову:
– Почему у тебя в отряде не было аквалангистов, полковник?
Резаков решил ответить честно:
– Барон Меньшиков, мой шеф, обещал прислать их. Но все военные аквалангисты сейчас на Дальнем Востоке, госпожа. Они там вроде выполняют задачи, связанные с подавлением китайского восстания. А Император требовал от нас немедленно доставить ему сектантов, так что аквалангистов предполагалось прислать позже...
– Ну теперь-то их точно придётся присылать, после того, как ты взорвал тоннель, полковник, – княжна скептически хмыкнула.
– Это не я, госпожа. Это крыса... С гранатомётом.
При воспоминании о крысах руки полковника Резакова опять против его собственной воли метнулись к его же собственной промежности.
Но княжна уже потеряла интерес к Резакову и снова заговорила с Самосборовым:
– Ты уверен, что с Жаросветовской нет других путей, кроме как через гермодвери и затопленные тоннели?
– Я бы сказал, что так и есть, госпожа...
– Сказал бы, но не скажешь?
– Не скажу, – признался Самосборов, – Но тут мы уже входим в сферу мифологии. Видите ли, у метростроевцев есть поверье, что на Третьей Линии обитает некое существо, которое может перестраивать тоннели и порождать новые ходы и выходы... Но сам я такого никогда не видел. С другой стороны, я сегодня видел многое, о чём раньше и подумать не смел...
– Ну хорошо, – кивнула княжна, – Считай, что ты заслужил жизнь, Самосборов. Проваливай теперь отсюда. Но только недалеко. Станцию не покидать. Ты мне сегодня еще понадобишься.
Самосборов отвесил княжне поклон, снова коснувшись лысиной перрона, потом отполз от девушки на коленях, и лишь потом встал на ноги и заковылял прочь, старчески кряхтя и потирая затекшую за время стояния на коленях спину.
– А теперь показывай мне результаты своего подземного похода, гроза крыс, – приказала полковнику княжна.
– Результаты? Результатов нет, госпожа, – ответил Резаков, стараясь, чтобы его ничего не выдало – ни глаза, ни выражение лица, – Мне никого не удалось захватить. Я уже отправил сообщение по этому поводу моему шефу Меньшикову, а барон должен был сообщить Государю...
– Барон сообщил Государю. Вот только не надо держать меня за дуру, полковник. Меньшиков отлично знает, что вся его переписка немедленно ложится ко мне на стол. Даже шифрованная. Так что я уверена, что даже если бы ты схватил Нагибина – ты бы отписался Меньшикову, что никого не поймал. Просто затем, чтобы я не узнала, что нужный мне главарь сектантов Нагибин у тебя в руках. Так что вся ваша переписка – дерьмо собачье. Попытка водить меня за нос. Но она не удалась!
– Моя госпожа, но у меня правда нет главаря сектантов Нагибина... – полковник развел руками, совсем растерявшись.
– У тебя есть кое-кто другой. По моей информации.
– Простите, моя госпожа, но я должен связаться с начальством...
Резаков достал из кармана мундира свой смартфон. Во время боя и наводнения тот не пострадал, поскольку помещался в специальном чехле, сделанном из пятитысячелетнего волшебного металла Уральских магов. Резаков в свое время потратил на этот чехол целых две своих премии...
Княжна Оборотнич резким движением вырвала чехол из рук Резакова, вытряхнула из чехла на перрон смартфон полковника, а потом растоптала его каблуками.
Экран разлетелся вдребезги, батарея вывалилась из смартфона, очередным ударом сапога княжна сплющила её в лепешку, из-под её каблука полетели искры.
– Я твоё начальство, ублюдок! – заявила княжна, глядя полковнику прямо в глаза, – Я Шеф Охранного Отделения. Генерал, если ты забыл...
Девушка постучала себя по золоченому погону:
– А ты – полковник Охранного Отделения, Резаков. Забыл? Так я тебе напоминаю.
– Да, госпожа. Но политический департамент...
– Является частью моего ведомства – Охранного Отделения!
Княжна отвесила полковнику мощную пощечину, к счастью, не заряженную магией, так что с ног Резакова на глазах его подчиненных она не сбила. И то хорошо.
– Да, но политический департамент исторически всегда подчинялся лично Государю...
– Государь при смерти. Забудь про него, – безжалостно произнесла княжна, и тут же влепила Резакову еще одну пощечину.
Хорошенькая благодарность за то, что полковник, рискуя жизнью, лазал по проклятым тоннелям, где осталась плавать мертвыми большая половина его людей.
– Вы говорите страшные вещи, госпожа, – выдохнул Резаков.
Полковник был близок к ярости, но сдерживался.
О том, чтобы ответить на эту пощечину, даже дерзким словом, не могло быть и речи. Во-первых, это было бы бесчестием. Княжна все же беременная девушка, и она старше Резакова, и по титулу, и по званию. А во-вторых, полковник отлично понимал, что при дворе творится чёрт знает что. Ситуация в Империи явно изменилась, пока он лазал по тоннелям. Эта Алёна Оборотнич, судя по всему, сейчас на самом деле самый влиятельный человек в России.
Полковник Резаков был старым служакой, а у любого опытного силовика всегда есть чуйка на начальство. И Резаков чуял этой чуйкой, что Алёна Оборотнич не просто дерзкая сука. Эта девка явно держала фишку. И Резаков решился...
– Да, я взял пленных, моя госпожа, – признался Резаков, – И барон Меньшиков на самом деле запретил мне сообщать вам о них, или даже докладывать ему самому об этих пленных, пока они не будут доставлены в Павловск лично Государю.
Княжна кивнула:
– Уже лучше, Резаков. Где эти пленные?
– Сразу предупреждаю, что того, кто вам нужен, среди них нет. Главаря сектантов Нагибина мне захватить не удалось...
Полковник окликнул стоявшего рядом мага-офицера из числа своих людей:
– Приведи пленников.
Пленников прятали на станции за скульптурой, изображавшей макет первого в мире самолёта. Их всех связали и накрыли огромным брезентом от взорвавшегося грузовика, этот брезент, покрывавший раньше кузов автомобиля, вынесло на станцию водой, вместе со спасшимися от наводнения.
Предполагалось, что пленных должен забрать лично Меньшиков, так было условлено еще до экспедиции. Телепортировать пленников со станции было нельзя, в Петербургском метро вообще было невозможно телепортироваться, потому что в стены тоннелей и станций еще при строительстве повсюду замуровали Камни Ивана Грозного.
Но Меньшиков забрать пленников не пришёл, он просто опоздал. Его проблемы. Уж точно не полковника Резакова...
Связанных прочными ремнями пленных доставили пред очи княжны. Пленных было негусто – пять человек и одна крыса. Их всех пленили в полубессознательном состоянии, вода вынесла их сюда же, на Полётовскую, вместе с остатками отряда полковника.
Люди молчали, а вот крыса, связанная ремнями, металась и шипела. Крыса была без одежды, если только не считать натянутого на мохнатую грудину обрезка солдатских штанов.
Княжна с интересом рассмотрела метрокрысу, размером тварь была с крупную собаку. Потом девушка пнула крысу ногой, отчего зверёк запищал.
– Забавно, – констатировала княжна, – Вижу, что барон Крысятников времени зря не терял. По крайней мере, он увеличил своих крыс и научил их носить штаны. Но вот как правильно носят штаны – Крысятников своим животинкам объяснить явно забыл...
Княжна отвернулась от крысы и внимательно оглядела пленных людей. Прежде всего её, конечно, заинтересовали двое сектантов в черных балахонах. Те самые парень и девка, которых полковнику так любезно передал барон Крысятников.
Взгляд у сектантов был по-прежнему отсутствующим, разве что девка едва заметно улыбнулась, когда княжна посмотрела на неё.
– Это баронесса Искаженова и какой-то бастард Палачевских, – объяснил полковник, – Они сами сдались. Крысятников отдал мне их в обмен на Татьяну Нагибину...
– ИДИОТ, – неожиданно резко выпалила княжна, изменившись в лице, – Господи, какой же ты идиот, полковник!
– То есть? – растерялся Резаков, – Меня же послали сюда за сектантами, вот я и...
– Принял подарочек от этих самых сектантов? – уточнила княжна, – Какой же ты кретин, Резаков, таких еще поискать...
Девка вдруг странно дернула головой, а пленный парень-сектант сжал челюсти, как будто его начали бить судороги.
А дальше все произошло моментально, за одно мгновение. Резаков даже не успел сообразить, что вообще происходит, но княжна уже махнула рукой, в воздухе метнулась её черно-золотая аура... Оба сектанта на глазах обратились в горстки пепла на перроне, от них остались только черные балахоны, а еще ремни, которыми они были связаны, и какие-то белые пластинки с проводами...
– Турецкая взрычатка! – ахнул полковник Резаков, – Но откуда, мы же их обыскали...
– Взрывчатка была у них в желудках, придурок, – брезгливо ответила княжна, – А провода – у них же в зубах. Так что им достаточно было просто перекусить эти проводки – и мы бы все здесь взлетели на воздух. Если бы я не убила этих двух ублюдков. Так что ты мне обязан жизнью, полковник.
– Да, но кого же я теперь доставлю Императору...
– Нет, ты правда идиот или ты прикидываешься, полковник? Ты хотел доставить Императору вот этих двух сектантов с подарочками от Гностического Либератора в животах? Так они бы в покоях у Павла Стального и взорвались, когда наш Император решил бы их допросить... Твоя глупость чуть не привела к цареубийству, Резаков.
– Я... – полковник не знал, что сказать, только тяжело вздохнул, – Спасибо, моя госпожа. Вы спасли не просто мою жизнь. Вы спасли меня от бесчестия. Но я не понимаю... Почему они тогда попытались перекусить проводки и взорваться сейчас, если их целью был Павел Стальной?
– Потому что они увидели более достойную цель – меня, – объяснила княжна, – Единственный человек на свете, которого Гностический Либератор ненавидит и боится больше, чем Павла Стального – это я.
–Но как же они могли проглотить взрывчатку? Маги же не могут даже прикасаться к современному оружию...
– Это были не маги, Резаков. Очнись уже. Тебя обманули, придурок, – поморщилась княжна, – Какой к черту бастард Палачевских? Все Палачевские работают в Охранке. А Искаженовых вообще не видели в Питере уже лет тридцать. Кроме того, таким дерьмом, как Искаженовы, даже Гностический Либератор не заинтересуется...
Княжна указала жандармам на взрывчатку:
– Уберите это отсюда. Только аккуратнее.
Княжна подошла к очередному пленнику, этот был финским наёмником из отряда Нагибина.
– Где Нагибин? – тут же перешла к делу княжна, видимо, сообразив без всяких пояснений, кто перед ней стоит.
– En puhu venäjää, – прорычал в ответ финн.
– Мда? Впрочем, покопаться в мозгах неодарённого – дело нехитрое...
Княжна положила ладонь финну на лоб, вокруг головы парня заметалась черно-золотая аура. Но продлилось это недолго, уже через несколько секунд княжна отняла руку ото лба наёмника, финн тяжко рухнул на колени и разрыдался...
– Нет, ничего интересного, – констатировала княжна.
Она коснулась финна пальчиком, и тот упал замертво. Просто умер.
Полковник Резаков с трудом верил своим глазам. Эта Алёна Оборотнич творила невообразимые вещи, которых не мог бы сотворить сам Мерлин. Она проделывала с магией такое, что другим и не снилось. Она обращала людей в пепел за мгновение и убивала одним прикосновением. А еще проникала в чужие мысли, хотя у неё не могло быть такой родомагии...
Резаков даже засомневался, кто перед ним – а на самом ли деле эта девушка Алёна Оборотнич? Её мощь была сильнее всего, что Резаков видел раньше... Откуда у неё эти силы?
В любом случае Резаков внутренне выдохнул, он выбрал верную сторону. В нынешней ситуации лучше быть с Шефом Охранки, кем бы она ни была, а не с Меньшиковым и болезным Государем.
Княжна тем временем решила допросить крысу, она подняла зверька в воздух, взяв его за обрезок солдатских штанов, которые были натянуты на грудину твари.
– Ну привет, – ласково произнесла княжна, – Вижу, что ты стильный парень. Ты же парень? Или самка?
Крыса в ответ заметалась, зашипела и попыталась цапнуть княжну зубами, но не достала.
– Сергей Нагибин, главарь сектантов – он на Жаросветовской? – спросила княжна.
Крыса странно забулькала, а потом прошипела:
– ЖАРОСВЕТОВСКАЯ. ХОЗЯИН МЕРТВ! БАРОН МЕРТВ! ГОРЕ. ДРУГОЕ – НЕ ЗНАЮ.
Голос крысы, да еще говорящей на русском языке, был настолько омерзителен, что у полковника внутри все свело от отвращения. Как будто скребут вилкой по стеклу, только хуже... Резакова затрясло, его руки снова сами собой метнулись к мошонке.
Господи, как же он ненавидит крыс! Полковнику захотелось немедленно убить тварь, одним ударом. Но делать этого, конечно же, было нельзя – княжна еще не закончила допроса. Вот когда она закончит – тогда наверняка уничтожит эту погань, как же Резаков хотел дождаться этого момента! Но княжна не спешила...
– Черноусый, – объяснила княжна крысе, – Седой человек. Он на Жаросветовской?
– ДА.
– Он может оттуда уйти? Со станции есть тайные выходы, кроме затопленных тоннелей?
– НЕТ. НИКТО НЕ УЙТИ. ГОРЕ.
Княжна рассмеялась:
– Значит, сектанты в ловушке. И осталось только дождаться аквалангистов, чтобы взять их. Ну что же...
Княжна швырнула крысу прямо полковнику в лицо:
– Лови, Резаков. Ты же гроза крыс. Дарю.
Полковник с омерзением ощутил запах мокрой вонючей шерстки. Шок от этого броска крысой в рожу был столь велик, что Резаков даже взвизгнул, как девчонка, возможно впервые в жизни.
Крыса упала у ног полковника и заизвивалась.
– Позвольте убить гадину, – взмолился Резаков.
– Нет, – безжалостно ответила княжна.
– Но финна же вы убили, госпожа...
– То финн, – улыбнулась княжна, – Их у нас десятки миллионов в Империи. А вот говорящая гигантская метрокрыса только одна, если не считать тех, что остались на Жаросветовской. Я не позволю вам уничтожить это чудо света, полковник.
Теперь княжна явно развеселилась, и это веселье было связано с последними двумя пленниками. Первый был благообразным стариком, вторая – молодой и стройной, но не слишком красивой девушкой. Несмотря на разницу в возрасте и поле, старик и девушка были чем-то неуловимо похожи друг на друга...
– Ба! Это кто тут у нас? – обратилась к пленным княжна, – Старик Головин. И его дочка – Маша Головина. Точнее говоря, Нагибина. Жена самого. Вот ты мне все сейчас и расскажешь, Маша. Или твой отец умрёт у тебя на глазах. Давай начнём с главного вопроса. Где твой муж Нагибин и его дружок герцог Кабаневич? Что они поделывают?
Глава 196 – Горная обитель нефритовых мужей
«Искусство обмана – есть тонкое искусство.
Ибо что недопустимо для культиватора, идущего Небесными путями, то дозволено крестьянину.
Ибо жизнь крестьянина тяжела и подобна жизни червя, как насекомое он копошится в земле от рассвета до заката, чтобы увидеть рис на своём столе.
Но не легче и жизнь воина, а жизнь правителя и того тяжелее.
Ибо идут земным путями, а про ВЕЧНОЕ не ведают.
Будет же снисходительны к человеческим слабостям, братья!
Вот в каких случаях обман допустим:
1. Крестьянин может обмануть правителя, чтобы выжить и избежать несправедливой казни или битья палками, когда он того не заслуживает.
2. Воин может обмануть врага в бою, дабы получить победу.
3. Правитель всегда может обмануть варваров, ибо нельзя вести честно дела с нечестными.
4. Человек, узнавший об измене жены друга, может обмануть друга и спасти его уши от горестных вестей, дабы не взорвалось от горя сердце обманутого мужа.
Но клянусь вам, братья: ученик, посмевший обмануть меня – своего Наставника немедленно будет бит палками, а потом будет таскать мешки риса, пока солнце на зайдет трижды!»
Нефритовые скрижали Мастера Зэнжонга, апокрифическая глава «Искусство обмана»
Желтороссия, провинция Шаньси
Около восьми утра по Урганскому времени
Стрелять начали немедленно, оглушительно затрещали пулемётные очереди.
Петя испугался, он вообще не выносил звуков выстрелов, еще со времен Османской войны, когда его самого начинили пулями и бросили умирать в Персии...
Дверь длинного дома, стоявшего на площади, была просто разорвана пулями на куски, оттуда из дома и стреляли – из пустого теперь дверного проёма, а еще из окон.
Шансов у офицеров Охранки не было, они были просто не готовы к этой атаке. Трое из них умерли сразу же, их буквально начинили свинцом. Потом на площадь из окна длинного дома прилетела граната, явно выпущенная из подствольника.
Еще одного карателя Охранки разорвало на куски, а последний выживший маг сильно раненый повалился на землю.
Чен добил раненого магократа одним выстрелом в голову из Смит-Вессона. Теперь из приехавших в бронированном джипе в живых остался только толстый китаец в костюме. Чиновник тут же повалился на колени и начал о чем-то умолять по-китайски. Впрочем, о чём он умолял было очевидно – толстяк явно просил сохранить ему жизнь.
Из длинного дома тем временем толпой вывалилась дюжина китайцев, судя по виду, китайцы были никем иным, как профессиональными головорезами. Все мужики с лютыми рожами, только одна девушка, впрочем у этой рожа не лучше... Все вооружены самым разнообразным огнестрелом, одеты китайцы были как попало – кто-то в костюмах, кто-то в китайских халатах, а кто-то даже в военном камуфляже, но на головах у всех были красные повязки с иероглифами...
Один из китайцев, тащивший пулемёт «Разитель» производства Меченосцевских заводов, подошёл к бронированному джипу, похлопал его рукой и что-то довольно провозгласил по-китайски. Его товарищи рассмеялись. Явно радуются трофею.
Чен тем временем убрал в кобуру свой Смит-Вессон, потом отвесил вооруженным китайцам изящный поклон. Чен и головорезы обменялись парой любезностей на своем языке.
– Слушайте, да что происходит? – влез барон Чумновский, – Кто эти люди, Чен?
– А ты сам не видишь, лаовай? – поморщился Чен, – Это борцы за свободу. Триады. Братство Реки полноводной Гармонии. Кстати...
Чен снова выхватил свой Смит-Вессон и пристрелил одним выстрелом в голову полицейского, который был в отряде Пети проводником.
Мёртвый полицейский упал на землю.
– Да хватит уже палить! – потребовал Чумновский, – Зачем твои друзья вообще вылезли, Чен? Мы могли бы решить вопрос с Охранкой миром.
– Этих лавоваев сюда никто не звал, – объяснил Чен, – Они сами пришли с войной. А посеявший ветер – пожнёт бурю.
Триады тем временем молча и аккуратно перемещались по площади, подходя всё ближе к Чумновскому. Барон явно заподозрил неладное, он подал знак своим людям, те направили автоматы на триад. Впрочем, это глупо... Наёмников у Чумновского всего двое.
– Да объясни толком, что происходит-то, – нервно потребовал Чумновский, – Твои друзья триады отведут нас к культиваторам?
– Да. Они отведут нас к культиваторам, – ответил Чен, – Но не тебя, жирный глист.
– Что это значит? – холодно поинтересовался Чумновский.
– Это значит, что мы с моими друзьями Петром братом Нагибина и графом Соколовым посовещались и решили, что ты лишний в нашем деле, вшивый барон, – с готовностью ответил Чен, – И твой босс Нагибин тоже лишний. Мы не собираемся на него работать. Мы собираемся продавать ему ингредиенты для пилюль по нашим ценам, диктуя свои условия, вот что.
– Чего? Как... – Чумновский растерянно поглядел сначала на Соколова, потом на Петю, а потом зачем-то даже на перса Шашина, Петиного слугу.
Наёмники Чумновского были догадливее своего хозяина, так что лица обоих парней уже покрылись испариной...
Соколов в ответ на взгляд Чумновского отвесил легкий поклон, подтверждая слова Чена. Шашин оскалился остатками желтых зубов. А Петя просто кивнул.
– Но Нагибин же ваш брат и Старший клана, – в отчаянии обратился Чумновский к Пете, – Я не понимаю.
– Тут нечего понимать, – ответил Петя, впервые за это утро раскрыв рот, – Это для тебя всё это важно, Чумновский. А мне плевать. Я жил в Персии среди рабов много лет, я отвык от ваших аристократических понятий. Боль и унижение – вот мой мир. В нём нет места благородству. Я просто хочу свой кусок. И мне плевать на моего братца Сашу...
