Текст книги "Ключи от ада (СИ)"

Автор книги: Лилия Руднева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

Глава 4

На неё вдруг навалилась такая усталость и апатия, что девушке захотелось прямо сейчас оказаться в своей комнате. Как сомнамбула, она пошла прямо, абсолютно не соображая, куда идёт. Странно, но часа через два ноги принесли её к дому Витольда Романовича. Всю дорогу она безуспешно пыталась найти рациональное объяснение происходящему. Выдвигала разнообразные гипотезы и тут же задвигала их обратно.

«Соловьёву об этом сообщать нельзя, – решила девушка, – он скажет, что мне требуется срочное стационарное лечение».

Беспрепятственно попав в дом, Лина поднялась к себе в комнату и проверила мобильный. Три сообщения от Соловьёва. Быстро отключила его и без сил повалилась на кровать, тут же забывшись тревожным сном.

– Да чтоб ты сдох вместе со своей свиньёй!

– Не дождёшься! Моя Дося – свободное животное, и будет гулять там, где захочет!

Лина открыла глаза. Голоса раздавались на улице, и девушка решила, что у неё дежавю. Соседи ругались теми же словами и столь же самозабвенно, как и вчера. Только в этот раз Дося принимала в споре более активное участие, вставляя между короткими паузами душераздирающее хрюканье.

– Да это ж не свинья, это бультерьер всеядный! Она сожрала у меня целый мешок картошки! – надрывалась Наталья.

Лина потянулась и не спеша встала. Боль от ударов, которыми наградили её юные сатанисты, тут же заставила вспомнить все вчерашние события. Посмотрела в зеркало – так и есть – губа разбита и немного припухла, хотя она и прикрывала лицо во время драки. Ничего, немного тонального крема и помады… а синяки на теле можно закрыть одеждой. Крики на улице стали невыносимыми и девушка поспешила укрыться от них в душе. Яростно растирая тело мочалкой, она приняла решение идти напролом. У Веры была близкая подруга – Надя Ерёмина, Лина назовётся её именем и расскажет душераздирающую историю. Будто бы ненавидит родителей и весь мир, сбежала из дома. А Вера сказала, если нужна будет помощь, она может обратиться к Чернокнижному, и дала адрес. Даже если Матвей не поверит ни единому её слову, всё равно захочет проверить, может даже позволит увидеться с Верой. А пока будет проверять, она потолкается между подростками. Кто-нибудь из них наверняка что-то слышал или видел. А если Матвей застукает её у Заланского, всегда можно будет сказать – она ведь прячется от родителей, поэтому и назвалась чужим именем.

Выйдя из душа, Лина включила телефон, который тут же сердито зазвенел.

– Поздравляю, сегодня ночью ты проворонила Заланского! – с места в карьер гаркнул Соловьёв.

– Не поняла?

– Он ходил куда-то ночью, его в доме не было! – ярость Виктора, казалось, сейчас разорвёт телефон.

– Но ты же сам поддержал мою идею идти на кладбище! – девушка абсолютно не понимала, чем вызвано его состояние.

– Я нахожусь за несколько сот километров, а ты на месте. Должна была догадаться!

– Стоп, – прервала Лина его тираду, – а как ты смог узнать, что Заланского не было в доме?

Виктор замялся.

– Ты послал вместе со мной ещё кого-то?

– Я не мог оставить тебя без прикрытия. Ты мне слишком дорога.

– Ясно, значит, на кладбище был твой человек?

– На кладбище? – он искренне удивился, – кого ты видела на кладбище?

– Какой-то человек сидел на дереве. А потом другой человек, то есть, я не уверена, что это был человек, разогнал сатанистов, а меня почему-то не тронул.

– Ты что, обнаружила себя? – забеспокоился Виктор.

– Так получилось, – Лина не хотела рассказывать Соловьёву о собаке, справедливо полагая, что он не поймёт её поступка.

– С тобой всё в порядке? Они тебе ничего не сделали? – девушка представляла, как он тяжёлыми шагами меряет кабинет, – я немедленно отзываю тебя оттуда!

– Я никуда не уеду, – твёрдо заявила Лина, – разберусь с этим делом, и докажу тебе, что я чего-то стою!

– Господи, Лина, ты стоишь для меня очень много. Больше, чем можешь себе представить! – в его голосе появилась теплота, – тебе не нужно ничего доказывать.

– Я знаю, – девушка благодарно улыбнулась, хотя он и не мог этого видеть, – скорее это нужно мне.

– Понимаю, – серьёзно сказал Соловьёв, – только, пожалуйста, не принимай задание близко к сердцу, и помни, у тебя есть я!

– Спасибо, – Лина была признательна за то, что он не стал, как вчера приставать с вопросами любит ли она его.

Но искушать судьбу всё-таки не стоило, и девушка ловко свернула разговор, торопливо простившись.

Присела на краешек дивана и задумалась. Почему она не любит Соловьёва? Ведь он, можно сказать, вытащил её из ада. Заботился, старался быть терпеливым и понимающим.

Три года назад у Лины была совсем другая жизнь. Она действительно училась в институте, на филологическом. Были родители, которые не чаяли души в своём чаде, и отдававшие любовь со всей возможной родительской пылкостью. Лина была весёлой и общительной, учёба давалась легко, а мир наполнен только яркими красками. Это закончилось так внезапно, что, порой, казалось, будто ей приснился кошмар, в котором девушка пребывает до сих пор.

Её однокурсник и хороший приятель Гоша Трынкин как-то позвонил ей в воскресенье рано утром и попросил выручить. Он свалился с тяжёлым гриппом и не имел возможности передать родственнику очень важные документы, которому те срочно понадобились. Лина с готовностью согласилась помочь. Забрав у Гоши свёрток, девушка повезла его по указанному адресу. В квартире её ждали Гошин «родственник» и милиция. В пакете оказался героин, и Лину арестовали за распространение наркотиков. Ничего не понимающая девушка сначала даже не испугалась, полагая, что в органах разберутся. Но Гоша Трынкин заявил – никакого пакета Лине не передавал, более того, не знает человека, к которому сам же её и отправил. Подельник оказался пацаном с понятиями и самоотверженно топил девушку, выгораживая приятеля. Следователь, который вёл дело, в глубине души понимал, что девчонка, скорее всего, ни при чём, но именно в это время у него обострилась язвенная болезнь желудка. Поэтому все его мысли были направлены на то, чтобы поскорее закрыть дело, поставить галочку в отчёте и, наконец, уехать на курорт.

В городе неплохо была организована сеть распространения наркотиков, в том числе и в их институте. Хозяева, естественно, постарались, чтобы никто из своих больше не попался, и ниточка оборвалась на Лине. Трынкин трудился вовсю. На суде выступали однокурсники, искусно им обработанные, которые заявили, что не раз видели Лину в компании Гошиного «родственника». Девушке впаяли восемь лет. Маму Лины прямо из зала суда увезли с сердечным приступом, через три дня её не стало. Отец пытался бороться, подавал апелляции, а Лина вкушала все прелести тюремной жизни. Первое время девушка мало на что реагировала. Она пребывала в шоковом состоянии от осознания того, как просто поломать человеку жизнь. Живёшь легко и весело, любя всё вокруг, и внезапно тебя растаптывают, уничтожают, ломают, будто ты не живой человек, а неодушевлённый предмет. Просто потому, что кто-то вляпался и не захотел отвечать! Оказывается, жизнь гадкая и грязная штука, и тебя может предать даже самый близкий друг. А яркая, приятная мишура, не более чем иллюзия, призванная усыплять бдительность таких дурочек, как она! Тюремные законы приоткрыли ещё более отвратительную сторону жизни. Женщины в клетке – зрелище похлеще, чем бои рабов с голодными тиграми. Постепенно Лина стала превращаться в затравленного, дикого волчонка, готового вцепиться в глотку любому просто из страха. Единственное, что связывало её с тем миром – отец, за три месяца постаревший на двадцать лет. Жизнь не пожалела и его, растоптав всё, что было дорого. Похоронив жену, он не сдавался, пытаясь помочь дочери. Свидания, которых он добивался большими взятками, продав новую машину, для девушки были тяжелее всего. Видеть, как страдает самый близкий человек – пытка почище тюрьмы и несправедливого обвинения. После встреч с отцом, Лина, израсходовав весь запас самообладания, выла, кусая руки до крови, чтобы её не услышали. Через некоторое время отец внезапно перестал давать о себе знать. Даже писем не присылал. Девушка забеспокоилась, она писала соседям и знакомым с просьбой сообщить всё ли с ним в порядке. Ведь подорванный организм отца в любой момент мог дать сбой. Когда неведение стало совсем невыносимым, её вызвали в администрацию тюрьмы и абсолютно бесстрастно сообщили, что полтора месяца назад её отец был сбит пьяным водителем. Похоронен за счёт города, о чём её и уведомляют. Девушке показали свидетельство о смерти и сказали, что аудиенция окончена.

Душа Лины будто окаменела. Она шла в барак и отрешённо представляла могилы родителей, с которыми ей даже не дали попрощаться. «Счастливые, – думала девушка, – они сейчас вместе и им хорошо. Там обязательно должно быть хорошо, иначе жизнь здесь не имеет смысла… Я тоже хочу к ним!.. Почему не подумала об этом раньше? Ведь всё проще простого. Я всего-навсего исчезну из этого мира и буду с мамой и папой!»

Когда она одевала на шею петлю, на лице её блуждала счастливая улыбка. Девушка сделала шаг в пропасть… и очнулась в тюремной больнице. Осознав, что всё ещё находится в месте, мерзопакостнее которого быть не может, Лина впала в такое буйство, что пришлось вызывать надзирателей, чтобы её утихомирить. В последующие дни девушка неоднократно пыталась повторить попытки самоубийства. Она разбивала голову, рвала зубами вены, а когда её привязывали к кровати – начинала кричать. В этом крике было столько боли и отчаяния, что даже немало повидавшие надзиратели не выдерживали. В конце концов, Лина оказалась в психиатрической больнице, где её очень быстро утихомирили мощными транквилизаторами. Это время для девушки слилось в одно серое пятно. Она, то выныривала на поверхность, и тогда кое-как соображала, но её опять кололи, и девушка погружалась в пучину небытия. В один из таких моментов просветления в её палату зашёл мужчина лет сорока. Представительный, подтянутый, с хитрым прищуром серых глаз. Главврач называл его Виктором Васильевичем и относился к нему с подобострастием.

Соловьёв, а это был он, присел к Лине на кровать, и участливо поинтересовался:

– Как вы себя чувствуете?

Лина посмотрела на него мутными глазами и отвернулась. Но Соловьёва это ничуть не опечалило. Он улыбнулся и продолжил:

– Хотите выйти отсюда?

– Мне всё равно, – не задумываясь, ответила девушка.

– Очень жаль, – Виктор убрал с лица русую прядь, – а вот вашему отцу было не всё равно, что с вами будет.

При упоминании о родном человеке Лина оживилась.

– Вы знали его?

Виктор, обрадовавшись, что она с ним заговорила, поспешно протянул ей своё удостоверение и какой-то контракт. Но у девушки буквы поплыли перед глазами, и она не смогла прочесть ни слова. Тогда Соловьёв рассказал, что он является главой детективного агентства «Викинг». Незадолго до своей смерти отец Лины пришёл в агентство с просьбой отыскать улики против настоящих торговцев наркотиками, и доказать непричастность его дочери к этому делу.

– К моему большому сожалению, ваш отец трагически погиб, – продолжал Соловьёв, – но у нас серьёзная организация, и все дела мы доводим до конца.

– Рада за вас, – ответила Лина, отвернулась от него и закрыла глаза.

Ей было всё равно докажут её невиновность или нет. Все люди, любившие её, погибли, а тех, кого она считала друзьями, предали.

– Я же говорил, здесь полное отсутствие желания жить, – раздался где-то рядом голос главврача, сутулого дядечки со впалыми щеками.

– И всё же я настаиваю на лечении вне стен больницы. Там она быстрее придёт в себя, – тону Соловьёва невозможно было противостоять.

– Тогда я снимаю с себя всякую ответственность! – главврач, пытаясь сохранить остатки гордости, удалился, хлопнув дверью.

Зашла сестра, сделала Лине укол и девушка заснула. Очнулась она уже в особняке Соловьёва, расположенном в одном из живописнейших мест города. То ли нормальный лечащий врач, то ли спокойная обстановка и забота Соловьёва, но девушка перестала так отчаянно желать себе смерти. Каждый вечер Виктор приходил домой, принося ей в подарок какую-нибудь милую безделушку, подолгу гулял с ней в саду, рассказывал смешные истории. Месяца через три, когда девушка постепенно стала приходить в себя, она задала вопрос в лоб:

– Когда мне нужно будет возвращаться в тюрьму? – и посмотрела на Соловьёва огромными синими глазами, в которых плескались так и не растаявшие льдинки.

– Ты хочешь туда вернуться? – Виктор недоумённо поднял брови.

– Мне всё равно, – привычно ответила Лина и зашагала по ухоженной садовой дорожке.

Соловьёв догнал девушку и развернул к себе.

– Подожди, – этот уверенный в себе мужчина вдруг заволновался как мальчишка, – наверное, я должен был тебе сказать обо всём сразу, но увидев тебя в больнице… ты была такая незащищённая, и такая трогательная… Я решил сначала помочь тебе прийти в себя, – он нервно стал мерить шагами дорожку.

Лина безучастно наблюдала за его метаниями. Она, конечно, стала спокойней, но все чувства будто бы умерли в ней навсегда.

– Когда я пришёл за тобой в больницу, то уже выполнил свои обязательства перед твоим отцом, – так как Лина молчала, он продолжил, – Гоша Трынкин и его подельник к тому времени уже признались, что оговорили тебя, поэтому мне так легко удалось забрать тебя из больницы… Ты оправдана, все обвинения сняты.

Девушка подняла голову к небу и глубоко вдохнула жасминовый воздух.

«Вот так – думала она, – Гоша в тюрьме, родители погибли, а она свободна…»

Девушке снова захотелось разбить голову об стенку. Почувствовав неладное, Соловьёв схватил её за руки.

– Лина, что с тобой?

Девушка заставила себя улыбнуться.

– Ничего… Спасибо вам за всё, – она сжала его руку, – я, наверное, поеду домой. И так доставила вам массу неудобств.

Виктор заступил ей дорогу и, заметно нервничая, сказал:

– Я понимаю, что в последнее время ты чувствовала себя не очень хорошо, но ведь ты не могла не заметить, что… – он засунул руки в карманы, и, видя, что девушка ничего не понимает, выпалил одним махом, – что я тебя люблю.

– Так не бывает, – спокойно возразила ему Лина.

– А как бывает? Я знаю, сейчас ты ненавидишь весь мир, но пройдёт время… Поверь, всё проходит!

– Да, я знаю, – ровным бесцветным голосом согласилась девушка.

– Лина, не спеши отказываться от моей помощи. Тебе сейчас некуда идти и не на что жить. Я не буду ни на чём настаивать, и готов ждать столько, сколько ты скажешь. Позволь тебе помочь!

Лина осталась с Соловьёвым. Он действительно был внимательным и терпеливым. Чтобы не дать ей уйти в себя, привлёк к работе в «Викинге» А через некоторое время они стали любовниками. Девушка не могла себе объяснить чувства, возникшие к Виктору. Наверное, ей просто необходимо было почувствовать рядом с собой живое тепло, и удостовериться, что она всё ещё жива. Она была благодарна Соловьёву и испытывала к нему искреннюю симпатию, но всё же настояла на том, чтобы жить отдельно.

Из воспоминаний Лину вырвал звук приближающейся милицейской машины с включённой сиреной. Девушка выглянула в окно и увидела страшно довольную Наталью, ощетинившегося Витольда Романовича, и пугливо прижимающуюся к его ногам Досю.

– Ты чего удумала, выдра облезлая! – Заланский старался перекричать сирену, – немедленно выключи эту штуку! У Доси будет несварение желудка от стресса!

– Всё, – торжествовала Наталья, держа в руках что-то наподобие пульта от телевизора, – нашла я управу на твоего гиппопотама!

Она нажала какую-то кнопку на пульте и сирена смолкла. Тишина показалась райской музыкой. Но старуха по инерции продолжала кричать.

– Как только твоя тварюка переступит границу моего участка – будет включаться сигнализация! Пусть все знают, какая у тебя подлая свинюка живёт!

Лина не стала слушать что будет дальше, а решила спуститься в кухню и выпить кофе, пока туда не явилась Дося. Надев джинсы и футболку с длинными рукавами, она сошла вниз и на секунду окаменела. В кухне хозяйничал незнакомый мужчина. Среднего роста с короткой стрижкой и плутовским взглядом. Черты лица были грубоваты. На вид ему было лет тридцать пять. Он откровенно оглядел Лину с головы до ног, чему-то ухмыльнулся и противно сказал:

– Ну проходи, чего встала, я не кусаюсь!

– Что вы здесь делаете?

Девушка не собиралась спускать ему ни ухмылочки, ни фамильярности. Поэтому одарила незнакомца ледяным взглядом и осталась стоять на месте, сложив руки на груди.

– Вообще-то я гость Заланского, – нахал вальяжно развалился на стуле и отправил в рот виноградину, – а вот кто ты?

– Если вы гость Витольда Романовича, то должны знать, кто я.

Сначала она хотела развернуться и уйти, но затем решила, что этот тип расценит её уход как бегство, поэтому подошла к столу и включила чайник. Проходя мимо незнакомца, она уловила изысканный аромат дорогого парфюма, что удивило. Он не производил впечатление человека, настолько тщательно за собой следящего. Но следил он сейчас за Линой. Девушка отыскала кофе и доставала чашку, когда услышала его вопрос.

– А почему ты не спрашиваешь, как меня зовут?

– Мне неинтересно, – она всё-таки решила уйти, но внезапно услышала над ухом его дыхание.

– Напрасно, – незнакомец схватил её сзади за руки и девушка оказалась в стальных тисках, – я могу показать тебе столько интересного…

Он наклонялся всё ниже, и вырваться девушка не могла, злость и отвращение переполняли её до краёв, и Лина решила наплевать на конспирацию. Изо всех сил она ударила его пяткой между ног, а когда противник согнулся пополам, девушка мастерски провела удар правой по челюсти. Хам отлетел к порогу кухни, прямо под ноги Доси и Витольда Романовича, возвратившихся после баталии с Натальей.

Увидев падающее тело, Дося взвизгнула и спрятала жирную тушу за хозяина. Ничего не понимаюший Заланский стоял и хлопал глазами. Лина, как ни в чём не бывало, взяла закипевший чайник и залила кофе.

– Сергей, что происходит? – Витольд Романович, наконец, обрёл дар речи, а незнакомец тяжело поднялся, потирая повреждённую челюсть.

– Вот, хотел познакомиться с девушкой, – Сергей сделал невинные глаза, – я ведь не знал, что твоя гостья не понимает шуток.

Лина выпрямила спину и, чеканя каждое слово, произнесла:

– Ещё одна такая шутка, и я ударю в полную силу.

– Сдаюсь, сдаюсь, – парень картинно поднял руки вверх.

– Линочка, – Витольд Романович попытался сгладить конфликт, – вы действительно не так поняли действия Сергея. Я знаю его уже много лет и могу со всей ответственностью заявить – это очень благородный человек, который никогда себе не позволит обидеть женщину.

Словно иллюстрируя слова хозяина, Дося подошла к «благородному человеку» и ткнула его рылом под коленки, выражая свою симпатию. От неожиданности тот едва не свалился, но сохранил на лице благожелательную улыбку, и даже почесал свинью за ухом. Феодосия блаженно захрюкала.

– Прошу всех к столу, – Витольд Романович решил окончательно поставить точку в конфликте.

В столовой Сергей галантно отодвинул для Лины стул, но она, смерив его презрительным взглядом, села на другое место. Тот ничуть не опечалился, а в глазах его заплясали весёлые чёртики.

– Предлагаю выпить за окончательное примирение, – Заланский поднял бокал с вином, – так как волей-неволей вам обоим, друзья мои, придётся находиться в обществе друг друга. Сергей приехал надолго, – пояснил он Лине, – он археолог, и сейчас, с помощью моих книг, ищет подтверждение одной своей очень интересной теории.

– Археолог? – с деланным оживлением переспросила Лина, – что же вы сразу не сказали! Впрочем, я сама должна была догадаться. Чего хорошего можно ожидать от человека, который месяцами роется в земле?!

Сергей разлепил губы и, широко улыбнувшись, поднял бокал.

Тем временем, в столовую величественно вплыла Дося, села рядом с «археологом», и шумно потребовала продолжения процесса чесания за ухом.

– Феодосия, – строго сказал Заланский, – немедленно покинь помещение!

Дося сделала вид, что оглохла, и продолжала смотреть на Сергея.

– Пускай сидит, она мне не мешает.

– В самом деле, – поддержала его Лина, – человек только что вышел из леса, обрёл родственную душу. Не лишайте его удовольствия пообщаться с себе подобными.

– Линочка, – Заланский несмело возмутился, – почему вы так настроены против Сергея? Он интеллигентный человек, доцент кафедры истории в университете!

Услышав подобное, Лина поперхнулась. Этот бритоголовый хам в выцвевших джинсах и с бицепсами боксёра – преподаватель в университете?! Они что, на пару держат её за полную идиотку?

– А вы чем занимаетесь, милая девушка? – «доцент» изящно орудовал ножиком и вилочкой.

Вообще, как только появился Витольд Романович, из самоуверенного тупого мужлана он превратился во вполне приятного молодого человека.

– Линочка студентка, – ответил за неё Заланский, – пишет дипломную работу.

– Да? – Сергей будто бы искренне заинтересовался, – и на какую тему?

Лина отложила вилку и злобно произнесла:

– На тему «Стратегия и тактика борьбы с наиболее вредоносными особями мужского пола, несущих угрозу обществу и окружающей среде».

Мужчины взорвались хохотом, а девушка заставила себя медленно съесть всё, что было в тарелке. Видя плохое настроение гостьи, Заланский с Сергеем оставили её в покое и завели разговор о живописи. Лина, тайком наблюдавшая за ними, решала, что может значить появление Сергея в этом доме. То, что он никакой не доцент, она поняла сразу. Можно было, конечно, позвонить Соловьёву и попросить, чтобы он пробил его по своим каналам, но девушка решила, что сделает это вечером, после визита к Чернокнижному. Возможно, Сергей появился очень кстати. Девушке во что бы то ни стало нужно было придумать официальный предлог для своих отлучек, и вот он сидит перед ней собственной персоной.

– Сергей, – Лина бесцеремонно прервала разговор мужчин, – раз мы будем вынуждены делить с вами библиотеку, предлагаю установить очередь – вы будете работать с утра, а я во второй половине дня.

– Зачем? – искренне удивился он, – я думаю, мы не будем друг другу мешать.

Чертики в его глазах снова хитро заплясали.

– Действительно, Линочка, – вмешался Заланский, – места в библиотеке хватит всем.

– Витольд Романович, дело в том, что Сергей очень интересный мужчина, и я боюсь, его присутствие станет отвлекать меня от работы, – девушка неприязненно посмотрела на «археолога».

– Ну что ж, – Заланский беспомощно развёл руками, – Серёженька, придётся пойти даме навстречу.

– С превеликим удовольствием, – он наклонился и почесал Досю.

Лина поблагодарила за завтрак и пошла в свою комнату. Открыла ноутбук и проверила почту. Соловьёв, как и обещал, прислал ей все данные на Наталью. Ничего интересного присланная информация не несла. Родилась, училась, женилась, похоронила мужа, детей не имела. Всю жизнь прожила на одном месте. Работала в совхозе дояркой.

«Бедные коровы», – подумала Лина, и вдруг затылком почувствовала чей-то взгляд. Резко развернувшись, девушка увидела на пороге своей комнате Сергея. Мерзкое выражение лица он вернул обратно и теперь стоял, привалившись к косяку, и противно ухмылялся.

– Что тебе нужно в моей комнате? – как можно спокойней поинтересовалась Лина.

– По-моему нам помешали договорить, – он сделал шаг вперёд.

– Пошёл вон отсюда!

– Фу, какие нехорошие слова, а при Витольде Романовиче ты была сама невинность! – Сергей неумолимо приближался, оттесняя Лину к окну.

– По крайней мере, я не изображаю из себя преподавателя университета!

В один прыжок «археолог» оказался возле Лины, схватил её за горло и прошипел:

– Слушай меня, куколка, ты немедленно уедешь отсюда, если хочешь, чтобы твои ручки и ножки остались целы. Поняла?

Глаза Сергея превратились в страшную бездонную дыру, а лицо исказила злобная гримаса.

– Поняла? – переспросил он ещё тише.

Девушка сделала вид, что очень испугалась, и быстро– быстро закивала головой.

– Вот и умница, – он удовлетворённо отпустил её шею и пошёл к выходу.

– Можно мне остаться хотя бы до утра? – Лина пустила слезу.

Сергей медленно повернулся и с сальной улыбочкой произнёс:

– Если будешь себя правильно вести.

Он хотел красиво развернуться и уйти, но закрепить эффект ему помешала Дося. После обеда Сергей успешно сбежал от животного, которое постоянно требовало внимания к своей персоне. Свинья безрезультатно искала его на первом этаже и добралась на второй. Услышав его голос, она на всех парах влетела в комнату и на радостях сбила с ног, тыкаясь мордой во все части его тела. Судя по тому, что Сергей корчился от каждого толчка «ласковые прикосновения» Доси напоминали удары кувалдой.

Лина, сдерживая смех, обошла брыкающегося и матерящегося Сергея, и громко сказала:

– Витольд Романович, по-моему нашему археологу нужна помощь.

Прибежавший Заланский еле оттащил Досю от изрядно помятого предмета своего обожания, и запер в своей спальне. Лина не удержалась и сказала Заланскому:

– В вашем доценте столько обаяния, что перед ним не могут устоять не только женщины, но и животные!

– Пойдём, Серёжа, – хлопотал вокруг него Витольд Романович, – тебе нужно приложить к щеке холодный компресс, иначе будет синяк.

– Ничего страшного, – бросила Лина им вдогонку, – скажет, что на него напала разъярённая любовница.

«Археолог» наградил её взглядом, который свидетельствовал о том, что Лина приобрела себе заклятого врага.

Не медля ни минуты, она схватила сумочку и побежала к выходу.

На улице стояла Наталья и что-то увлечённо нашёптывала в ухо участковому Василь Василичу. Тот хмурился и недовольно переминался с ноги на ногу. Увидев Лину, Наталья резко замолчала, а Василь Василич посмотрел на девушку каким-то странным взглядом.

– Доброе утро, – Лина решила проявить дружелюбие.

Наталья и участковый синхронно кивнули ей и поспешно отвернулись.

Интересно, что эта ведьма наговорит в этот раз? Что я террористка и собираюсь подорвать памятник Ленину?! – девушка ускорила шаг, – в сговоре ли Сергей с Заланским? И знает ли его настоящую сущность? Скорее всего, нет… А если они на пару затеяли игру, чтобы напугать меня и заставить уехать? Глупости! Даже если они знают кто я, и заставят меня уехать, то где гарантия, что не приедет кто-нибудь другой?

– Эвелина Александровна, подождите, пожалуйста!

Участковый Вася бежал за ней, обливаясь потом. Трясущиеся руки и мутный взгляд красноречиво свидетельствовал о том, что сегодня утром что-то помешало ему похмелиться.

Василь Василич добежал до девушки и, согнувшись пополам, долго восстанавливал дыхание, распространяя по окрестностям сивушный перегар.

– Ты это… сегодня ночью ничего подозрительного не слышала? – наконец спросил он и глаза его цепко впились в её лицо.

– Нет, – Лина выдержала его взгляд, – спала как убитая. А что случилось?

– У Кировых, что напротив вас, дочь пропала. Ушла на дискотеку и не вернулась.

– Света? – похолодела Лина, – а что говорят её друзья, не одна же она ходила?

– Ничего не говорят. Девушка поссорилась со своим парнем и ушла сама. Больше её никто не видел.

Неужели Света пострадала от того, что предупредила её об опасности.

– Ты это… – снова начал участковый, – уезжала бы ты отсюда.

Лина недоумённо на него посмотрела. Почему-то все, кому не лень, хотят, чтобы она уехала!

– Места здесь лихие, – Василь Василич понизил голос, – чёрт знает что происходит. Люди пропадают… А те, кого находят, будто умом тронулись. Ни один внятно объяснить не может где был и что делал. Нечисто здесь… Ни кошки, ни собаки не живут. Кто-нибудь заведёт себе животину – она через день сбегает. Животные чувствуют дурное место, оттого и уходят.

– А как же Дося? – Лина подумала, что участковому просто необходимо опохмелиться, вон как его плющит!

– Эту скотину хоть в Чернобыль посели – ничего ей не сделается! – Василь Василич потемнел лицом, вспоминая вчерашний инцидент, – Ну, ладно, я тебя предупредил, а дальше – как знаешь.

Он резко развернулся, и пошёл в другую сторону.