Текст книги "Проклятие (СИ)"

Автор книги: Лилия Гриненкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

– При какой проверке?

– Ты её ауру проверяла? – поинтересовалась Олимпия, облокотившись на спинку дивана.

– Нет. Как-то не до этого было, – честно ответила Марина.

– У Каи Вайсотер аура я бы сказала среднестатистического человека. Примерно, как у тебя, только сильнее. Конечно, принимая во внимание, в каких кругах она вращается, я бы сказала, что она экранизирует свою ауру. Подтверждением служит кольцо на указательном пальце. Это не просто кольцо, а очень мощный экранизирующий амулет.

– Я кольца не замечала, – пожала плечами Марина.

– Ты и не могла, – ответила Олимпия. – Похоже, что над защитой этой женщины очень хорошо поработали. И я даже боюсь предположить, кто. Слишком много не ясного в этой женщине. Даже для меня. А я, поверь, буду куда сильнее Магов Транса вместе взятых.

– Ты серьезно? – переспросила Марина.

Маги Транса самые сильные маги во всех десяти галактиках. Эти маги видят будущее, знают все, владеют такой силой, способной сдвигать планеты с орбит, обладают просто невероятными способностями, которые не доступны кроме них ни кому. Один Маг Транса может запросто остановить войну между галактикой, а так же её развязать.

– Я серьезно, – ответила Олимпия.

– Но как? – не веря, спросила Марина, пребывающая просто в шоке.

– Я не знаю точно. И это далеко не моя тайна, – ответила Олимпия. – Не спрашивай меня больше об этом, и вообще забудь, об этом. Иначе память сотру.

Марина замолчала. Если Олимпия говорит правду, а она ни когда ещё не лгала Марине, похоже, что слишком много Марина в этом мире не знает. И слишком много тайн она за сегодня узнала.

Они ещё посидели немного молча, затем пошли раскладывать вещи. Олимпия их просто телепортировала своей странной телепортацией на мест. Одежду в шкаф, тетради на стол, книги на полки. Затем они пошли пить чай. Олимпия все это время была не очень разговорчива. Она все больше хмурилась и думала о чем-то.

– Олимпия, извини, если что-то не так спрошу, но мне хотелось бы знать, что такого сказала тебе Кая?

– Она не сказала, а скорее прозрачно намекнула, – тяжело вздохнула та. – Её интересовала информация о том, как я оказалась в секте, тебе не зачем знать в какой, и с кем я была.

– И это ты называешь прозрачно намекнула? – фыркнула Марина.

– Она мне не прямо сказала, речью. Вопрос был сформулирован её давлением на определенные участки магического поля. И она спрашивала о том, о чем я до сих пор жалею.

Олимпия замолчала. Сейчас она менее всего походила на владелицу акций холдинга, и больше всего на человека, хлебнувшего от жизни горя. Марина подошла и обняла её. Олимпия казалось ей сейчас такой ранимой, такой хрупкой, такой беззащитной.

– Я ни когда не знала родителей, – вдруг сказала Олимпия мертвым голосом. – У меня ни когда не было родных. Сколько себя помню, я служила в одной очень темной секте. Меня всегда старались держать на своей стороне противоборствующие стороны внутри секты. Слишком я большой силой владела. Меня ценили за эту силу. Только за неё. Я выполняла некоторые серьезные задания, которые ни кто, кроме меня не смог бы выполнить. И эти задания не всегда были чисты. И я их все выполнила. Выполнила, что бы быть с одним единственным человеком, который мне был дорог, – голос Олимпии был наполнен болью. – Единственный человек, который меня любил по-настоящему. Человек, который заботился обо мне, всегда оберегал, учил. И никогда ни о чем не просил взамен. Я просыпалась ночью от кошмара, а он был рядом и уже успокаивал меня, убеждал, что это просто плохой сон и все пройдет, а за тем оставался на ночь со мной. Он никогда меня не обижал. И я его любила. Любила, как только возможно любить.

Олимпия замолчала. Её глаза были влажными, но она не плакала. Марина постаралась представить себя на её месте. Одна. Служишь кому-то не понятно, с какой целью. Делаешь то, что тебе прикажут. При этом тебя все стараются контролировать. Всем что-то от тебя нужно. И только от всего этого спасает один человек, который о тебе заботиться.

Нет, Марина себе даже представить не смогла, в какой ситуации оказалась Олимпия. Как она это все терпела?

– А что стало с тем человеком? – все же рискнула спросить Марина.

– Он меня бросил.

Слова были сказаны совершенно бесстрастным тоном.

– Почему? – автоматически спросила Марина.

– Ему что-то рассказали про меня. Он попросил подождать и дать время подумать. Я не знаю, что рассказали. Но он ушел. А потом подошел один из магов и сказал, что он не желает со мной возиться. Сказал, что я убила его ребенка, – Олимпия всхлипнула. – А я не помню этого. Я помню, что этот человек был рядом, когда я открыла глаза в больничной палате. Мне сказали, что нашли меня при смерти где-то в горах. Сказали, что вытянули меня с того света.

Олимпия ещё раз тяжело вздохнула.

– Самое смешное, что я действительно могла это сделать. Я всегда чувствовала того человека, чувствовала его место нахождение, его эмоции, его действия, иногда даже мысли. Я могла повлиять на некоторые его поступки, – Олимпия выдержала паузу, а затем продолжила. – Когда тот маг рассказал мне это, я поняла, что он больше не хочет со мной иметь ни чего общего. И его эмоции по связи говорили об этом весьма красноречиво. Тогда я просто бежала. Бежала в другую галактику. Мне хотелось больше ни когда его не встречать, обо все забыть. Только когда мы были уже подходили к границе системы, канал нашей связи был открыт снова. И те чувства, что я почувствовала, просили меня вернуться. Он простил меня за все. Простил…

Олимпия заплакала, и уткнулась Марине в плечо. Марина старалась успокоить Олимпию. И она поняла, что она первая, кому Олимпия решила открыться. Олимпия все эти годы держала всю эту боль в себе, ни кому не открываясь, стараясь забыть. И когда Кая попыталась напомнить ей об этом, то открыла давно болевшую рану. И Марина решила сделать все, что в её силах, что бы помочь Олимпии преодолеть этот кошмар снова.

Кая вернулась только к одиннадцати часам вечера. К этому времени Марина под чутким руководством Олимпии, которая уже вполне вернулась к нормальному состоянию, помогла ей выучить два десятка вопросов для экзамена.

Кая застала их мирно смотрящих очередной выпуск любимой передачи про чудеса десяти галактик. Этой программе было уже более ста лет, а она все шла и шла.

– Не плохая передача, – заметила Кая, снимая уже белый пиджак и садясь в кресло.

– А мы плохого не смотрим, – ответила Олимпия в своей обычной манере.

– Я рада за вас обеих, – ответила Кая. – Как прошел день?

– Замечательно, – опять ответила Олимпия. – Выучили два десятка вопроса, погуляли, прошлись по магазинам, сходили на свидания в кино, ещё побывали в Академии, прочитали по книге, сделали сотню фотографий… да много чего мы сегодня сделали.

– А если серьезно? – поинтересовалась Кая, пропустив все, что сказала Олимпия мимо ушей.

– Выучили билеты, заказали продукты, приготовили ужин, посидели в интернете, посмотрели фильм и вот, смотрим «Чудеса Вселенной», – ответила Марина.

– Хорошо, – кивнула Кая. – Моя помощь не нужна?

– Да нет, наверное, – ответила Олимпия.

Марина пронзила Олимпию испепеляющим взглядом. Похоже, Олимпия решила достать Каю, или, по крайней мере, задеть своими фразами.

– Нет, спасибо, – ответила Марина.

– Тогда я в душ. А вы обе не задерживайтесь и тоже ложитесь пораньше.

– Мы это примем к сведению, – снова опередила Олимпия Марину, за что получила тычок под ребро.

– Олимпия, можешь не стараться, – сказала Кая вполне дружелюбным тоном. – Если ты намерена меня разозлить, то это сделать практически невозможно.

– Ну, это мы ещё посмотрим, – ответила та.

– И что ты планируешь этим добиться? – снова спросила Кая.

– А вы не догадываетесь? – ухмыльнулась она.

Кая ни чего не ответила, а просто ушла в душ.

– Олимпия, ты чего творишь?! – тут же накинулась на неё Марина.

– Хочу проверить её выдержку. Вообще, на её месте я бы давно меня уже выставила. А она этого не делает. Вот и хочу узнать почему, – ответила Олимпия.

– Да, похоже, я снова скоро перееду, – вздохнула Марина, и они продолжили смотреть фильм.

Легли они только в три часа ночи.

На следующее утро обе были очень удивлены, когда нашли записку на столе на кухне такого содержания:

«Марина и Олимпия. Я уезжаю по делам. Буду только к твоей, Марина, практике. Квартира в вашем распоряжении, при условии выполнения некоторых условий:

Ни кого не приводить.

Вести себя так, чтобы соседи не жаловались.

В прессе не появляться.

Цветы поливать.

На второй этаж не заходить. Олимпия, это тебя касается.

Экзамены все сдать. Можно даже вступительные, Олимпия, при условии нормального поведения в Академии. Вернусь, как смогу. Узнаю, что нарушаете правила, а я узнаю, то последствия будут у обоих, не зависимо от того, кто что совершил.

С наилучшими пожеланиями – К. Вайсотер».

– И что будем делать? – поинтересовалась Марина вслух.

– Будем сдавать экзамены, – хитро улыбнулась Олимпия.

Похоже, что она что-то задумала. И задумала весьма серьезно.

– Чтобы ты не задумала, это плохо кончится, – покачала головой Марина.

– Возможно, – пожала плечами Олимпия. – Это, смотря с какой стороны.

Глава 7

Никон брел по подводному городу. Медитана очень красивая планета. Её океаны, которые покрывают большую часть планеты будоражат сознание разумных своей красотой. Её огромные, пышные леса и долины не оставят равнодушным ни одного эстета любой из рас.

Так уж получилось, что эта планета уже не один миллион лет является неформальной столицей и родиной планетой главенствующей расы в галактике Медион – мединтацев. Эти рыбоподобные создания вышли в космос не один миллион лет назад и живут практически бесконечно. Они очень миролюбивы, довольно сговорчивы, правда, занудны. По крайней мере, так кажется людям. Но это отнюдь не мешает людям находить общий язык. Ведь каждая раса по-своему уникальна и имеет свои отличительные характеристики. Но какими бы они разными не были, их объединяет одно – все расы разумны. А разумные всегда находят общий язык, не зависимо от рождения, внешнего вида и способа общения друг с другом.

Никон специально прилетел сюда. Здесь на самой секретной планете галактик обитало существо, которое могло помочь ему найти ответы на некоторые его вопросы.

Никон шел по прозрачному туннелю из одной части города в другую. Подводное царство медитанцев было поистине великолепно. Оно отличалось не только своей необычной, неземной красотой, но ещё и своей естественностью. Большие куполообразные города, светящиеся великолепием цветов. Огромные подводные арки, здания, сооружения, находящиеся под толщей воды – они завораживали, и наполняли все вокруг спокойствием и умиротворенностью. Даже проклятие не могло полностью заблокировать чувство восхищения.

Никон ещё ни разу не был в этом городе. Этот город был закрыт для чужих. А под чужими здесь понимали тех, кому не исполнилось как минимум сто тысяч лет. Ведь здесь жили самые старые медитанцы. Медитанцы, легенды о которых существовали ещё до того, как человечество впервые вышло в космос. И сейчас Никон шел к самому старому из них.

– Добрый день, Властитель, – услышал Никон знакомый голос. Он перестал смотреть по бокам и посмотрел вперед.

В десяти метрах от него стояла Кая Вайсотер. Никон даже затаил дыхание. Она была просто великолепна. На ней было серебряное дленное платье, сидящее на её фигуре просто идеально. Оно подчеркивало все достоинства великолепного, гибкого, тренированного тела.

– Добрый день, Кая, – улыбнулся Никон.

Даже красота подземного города не могла сравниться с ней. Никон внутренне ликовал. Его встретил не очередной член Большого Совета, который бы в лучшем случае промолчал, а в худшем начал бы философствовать о вечном и бесконечном. Интересно, какой же властью она обладает, если находиться здесь, на этой странной планете.

– Вижу, вам понадобилось что-то важное, раз вы набрались храбрости прийти к Хранителю, – сказала Кая, пока Никон подошел к ней.

– Да, – кивнул Никон, начиная забывать, зачем пришел.

– Тогда пройдемте.

Они вместе пошли в большое каменное помещение. Здесь Кая взяла небольшой браслет протянула Никону. Никон не взял его. Вместо этого он смотрел на часы, на руке Каи. Это были те самые часы, которые он видел в том сне. Более того, они тоже отсчитывали время, как во сне.

– Никон, с вами все в порядке? – обеспокоенно спросила Кая.

– Не совсем, – ответил тот. – Откуда у вас эти часы?

– Не знаю, причем тут мои часы, но если вас так это интересует, то их изготовил мне Хранитель, – спокойным тоном ответила она, хотя интуиция и проклятие это отрицали.

– А что они отсчитывают?

– Время.

– А если честно? – поинтересовался Никон.

– Что они отсчитывают, я вам, извините, не могу сказать, так как это слишком личное, – ответила она. – Так что, если больше ко мне нет вопросов, возьмите, пожалуйста, анигулятор и следуйте за мной.

Никон взял его и одел, как и Кая, себе на запястье. Анигулятор являлся производителем и кислорода и специального поля, которое обволакивало тело и позволяло находиться под водой достаточно долгое время. Он так же позволял передвигаться под водой без особых затруднений, как будто ты идешь по земле.

Они прошли в подводный переход. переход который не был закрыт от воды ничем. Что примечательно, он был такой же, как и обычные наземные переходы между зданиями или между двумя разными сторонами улиц. Только окна здесь не были закрыты стеклами или защитными полями, в них проникал свет не солнца, а свет от потолка и пола. Никон знал, что подводные камни, из которых строятся переходы, да и большая часть подводных городов старого типа покрывается особенным составом микроорганизмов, которые и выделяют этот холодный синий свет. Никон ступал по светящемуся ковру – он затухал. Но едва убирал ногу, как свет возвращался, как будто ничего и не было.

Кая замолчала, а Никон корил себя, за то, что не сдержал себя. Ему вдруг хотелось поговорить с ней о чем угодно, лишь бы она не молчала. Странно, обычно Никон был замкнутый человек. Сказывалось его строгое воспитание. С раннего детства его обучали политике, социологии, философии, этике, астрологии, географии и многому другому. Его воспитывали, как положено Властелину. И у него никогда не было нормальных друзей, с которыми он мог поговорить. Не было друзей, с кем можно было разделить секреты. И не было тех секретов, которые бы можно было кому-то раскрыть. Единственными исключениями были Иван и Олимпия. Но исключения, как всегда являются лишь подтверждением правила. Властитель не имеет права любить и иметь друзей. С такими людьми проклятие разбирается быстро.

Последняя мысль отрезвила Никона. Ему нельзя любить. Ему нельзя дружить. Иначе проклятие уничтожит.

Никону опустил голову. На Каю он старался не смотреть. Вместо этого он оглядывал окружающее пространство. За пределами перехода открывался вид на город. Никону почему-то этот пейзаж уже не казался таким завораживающим. Все его мысли в голове беспорядочно крутились. И Никон с удивлением понял, что большую часть его разума занимает не столько ответ Хранителя на его вопросы, сколько женщина, идущая рядом с ним.

Никон постарался отогнать от себя непрошенные мысли. Он любит Олимпию и точка. Ему не нужен никто, кроме неё. Никон постарался сконцентрироваться на своих воспоминаниях. Воспоминаниях о тех минутах, когда они были вместе. Он вспомнил об их отношениях, об их чувствах, об их разговорах. Пожалуй, ни с кем во всей Вселенной он не мог разговаривать так легко, как с Олимпией. Эта легкость, непринужденность очень ему нравилась. Они могли общаться часами о чем угодно, будь то мелочь или проблема глобального масштаба.

– Никон, мы пришли, – эта фраза вырвала его из мыслей.

Они стояли у огромных, метров в пять каменных ворот. Хотя, при чуть внимательном осмотре было ясно, что это были уже не камни, а что-то другое. Странный, пористый материал не был знаком Никону. Он сделал зарубку на будущее спросить, что это такое.

– Спасибо, – кивнул Никон, отметив, что Кая была задумчива.

Свет играл на её лице, на её губах, так и притягивая к себе. Никону захотелось даже на мгновение забыть обо всем, и просто прильнуть к её губам. И неважно было, что поле анигулятора не дало бы прочувствовать вкус её губ. Неважно было, что они находились на глубине несколько километров под водой. Не важно, что они стояли у дверей, ведущих в самое тайное место, может быть во всей галактике Медион. Но воспитание Никона быстро подавило эту бунтарскую мысль. Уроки самоконтроля, которые преподавали ему с детского возраста, дали свои плоды.

– Я буду ждать у перехода, – сказала Кая и, развернулась в обратном направлении.

– Не стоит, принцесса, – услышал Никон властный, нет, Властный голос, который, казалось, исходил отовсюду.

Никону даже с обучением у лучших ораторов мира сего и своим личным опытом даже и пытаться не стоит повторить что-то подобное.

– Что-то нужно? – бесстрастным голосом поинтересовалась Кая, тем самым поразив Никона.

Мало кто из разумных, а тем более людей мог бы противостоять силе этого голоса. О Хранители ходили легенды. Это было очень древнее, и очень мощное существо. И практически никто не мог ему противостоять. Все, кто знал о его существовании боялись его. Если бы он хотел, галактики «лежали» бы у его ног. Но Хранитель не стремился к власти. Он стремился к мудрости и к разуму.

– Ты должна присутствовать на собрании Большого Совета по поводу проведения Фестиваля.

– Это не моя юрисдикция, – тем же тоном ответила Кая.

Никон поразился её ответу. Теперь он начинал понимать, почему именно она стала Принцессой Хранителя.

– Речь пойдет и о твоей Академии в частности.

– Хорошо. Я буду присутствовать там, – ответила Кая и ушла.

Хранитель появился в трех метрах от Никона. Хотя, трудно было сказать, Хранитель это, фантом или что-то ещё. Хранитель не так часто появлялся в истинном обличии. Никон, например не видел его ни разу истинно. Он видел лишь одни фантом и «один водяной клон». Хранитель был скорее водой, чем плотью. Слишком долго он жил в этих галактиках.

– Проходи, Никон, – сказало «вода», указывая в образовавшуюся дверь в воротах.

Никон вошел. Едва он преодолел порог, как тут же оказался в небольшой комнате без воды. Никон тут же снял поле анигулятора. Комната не была обременена мебелью. Посреди неё стоял стол из красного коралла, и два удобных современных кресла, по дизайну подходящие этому столу. На столе уже стояли два бокала отличнейшего эльфийского вина и фрукты. Это, как понял Никон, намек: разговор будет достаточно откровенный, но не долгий. Хранитель вообще обычно был нелюдим. Ему не было равных по уровню знаний в десяти галактиках. Он давно сделал те открытия, до которых современные ученные доходят до сих пор.

Никон сел в одно из кресел. Напротив тут же появился Хранитель. Никон бросил на него мимолетный взгляд, который захватывал весь его вид. Все же, Хранитель появился в истинном обличии. Это было существо высокого роста. Раза в полтора выше Никона. Медитанцы все высокие. Это связано с их эволюцией в водной среде. У этого существа была вытянутая рыбная голова. Два выпученных черных глаза смотрели, кажется, в саму душу и видели все, что там было. Плоский, широкий рот. В том месте, где у обычного человека уши, находились жабры, закрытые, небольшой, решетчатой мембраной. Кожа у существа была влажная, сине-зеленого цвета. Вообще, эти существа были вегетарианцами. Никон знал из учебников истории, что медитанцы раньше обладали способностью к фотосинтезу. Сидящий напротив него разумный живое тому доказательство.

– Что ты хочешь узнать, Никон? – поинтересовалось существо все тем же властным голосом.

– Простите, Хранитель, за мое требование, но мне нужна информация, – сказал прямо Никон.

Он не собирался ходить вокруг да около. Существо напротив него могло ему помочь найти возлюбленную. И точка.

– Какого рода?

– Секта Кафайрен, пятьдесят один год назад, – сказал Никон тут же.

– Конкретнее.

– Человеческая девушка, семнадцать лет, блондинистые волосы, полная, один глаз синий, другой красный, рост метр шестьдесят два. Имя Олимпия. Она состояла в этой секте. Меня интересует, где она находиться.

– Она мертва. Лазерное ранение в область спинного мозга.

В душе Никона все опустилось. Снова. Теперь уже навсегда.

– Благодарю за информацию, – сказал Никон, вставая.

Хранитель только кивнул. Никон тут же вышел из комнаты и попал в воду. Но ему было все равно. Тысячи тон воды давили на него, воздух отсутствовал. Ему же было все равно.

Эти месяцы он жил с надеждой снова встретить её. Снова увидеть её нежную улыбку, услышать её чарующий голос. Снова обнять её, обнять крепко и сильно, обнять и не отпускать, ни кому не отдавать. Эти месяцы были настоящим испытанием. Он засыпал с надеждой новой встречи. Засыпал, видя её глаза перед глазами.

А теперь все действительно умерло. И он сам тоже умер.

Никон висел в воде и смотрел на поверхность воды. Там пробивались лучи солнца. Кажется, рассвета. Она ведь так любила рассветы и закаты. Никон смотрел затуманенным взглядом, с болью в груди и пустотой в сердце. Она часто говорила, что рассвет – это начало жизни, начало чего-то нового, совершенного и доброго. Она была не права. Не права единственный раз за всю его жизнь.

Поля анигулятора активизировалось, и Никон упал на каменную площадку. Вода уже не давила на него, воздуха было достаточно. Никон закашлял. Его грудная клетка горела от недостатка кислорода. Он вдыхал кислород и приходил в себя. Едва он приобрел способность более менее мыслить более конструктивно, как услышал голос.

– Интересно, что такого вам сказал Хранитель, что вы решили покончить с жизнью таким своеобразным образом, притом прекрасно понимая, что умереть проклятие вам не даст?

– Это личное, – ответил Никон и получил новый приступ кашля.

– Что ж, весьма интересно, – сказала она. – Вставайте.

– А если я не хочу? – безжизненно спросил он.

Ему было на все глубоко плевать.

– Я вашим мнением в данный момент не интересуюсь.

Никон стал на автомате. Он был весь мокрый. Легкие уже не горели синим пламенем, треугольник тоже работал в обычном режиме. Кая телепортировала его в какую-то комнату и заставила переодеваться. Никон это делал на чистом автомате. Его мысли были далеко в прошлом. В таком счастливом прошлом.

Затем, Кая заставила его лечь на кровать. Робот-врач его стал обследовать. Чем закончилось обследование, Никон не знал. Он уже спал.

…Холодно. Ветер в эту ночь дул достаточно сильно. Куда смотрят маги? За что им вообще деньги платят? С такими мыслями Никон шел по пляжу. Часы на руке показывали половину первого ночи. Он пришел сюда по просьбе Олимпии. Она позвонила ему и странным голосом попросила встретиться с ней. Никон забеспокоился и отправился сюда. За время их разговоров он ещё ни разу не слышал такого голоса. Вот, он видит силуэт во тьме. Он безошибочно определяет, что это его возлюбленная. Он подходит к ней. Она его замечает и… бросается к нему на грудь и плачет.

– Что случилось, Олимпия? Кто тебя обидел? – спросил он обеспокоенно, прижимая её к себе все сильней.

Она не ответила, а только сильнее залилась слезами.

– Скажи кто, и я все сделаю, – сказал он серьезно. – Пожалуйста, перестань плакать.

– Он… они поцеловались… – всхлипывая, ответила она.

– Подожди-ка, это твой парень?

– Да.

– Кого он целовал?!

– Машу. Я… я шла к ним, когда увидела, что…

Она сильней расплакалась.

– Вот, гад! Разве он ни чего не понимает?! Разве он не понимает, как это для тебя важно?

Она не ответила, только сильнее прижалась к его груди.

– Ладно, я со всем разберусь. Только перестань плакать. Он твоих слёз не заслужил, – сказал Никон, обнимая её крепче. – Давай, ты успокоишься, и я со всем разберусь.

– Нет, не надо, – ответила она.

Его слова немного успокоили девушку.

– Мне повезло, что у меня есть ты, – тихо сказала она. – Кроме тебя мне ни кто не нужен.

– Скорее мне повезло, что у меня есть ты, – усмехнулся он, и нежно поцеловал её в голову. – О большем я и мечтать не могу.

– Да, ладно тебе, – кажется, улыбнулась она. – Мне повезло больше. Ты пришёл ко мне в этот час, хотя у тебя много работы. Ты защищаешь меня, хоть я и не твоя девушка. Тебе не всё равно, что я думаю. Ты ко мне относишься совершенно не так, как другие. Ты мне не делаешь больно, даже если я тебе её причиняю. Мне кроме тебя уже ни кто не нужен.

– Я не буду с тобой спорить, потому что для меня ты значишь на много больше. Если бы не моё проклятие, я бы сейчас взял тебя замуж.

– Брось…

– Что брось? – удивился он. – Я говорю на полном серьёзе. Я тебя сильно люблю и всегда любил. Так что если ты не будешь против, то я буду твоим официальным парнем до самого конца.

– Я тебя тоже сильно люблю, – ответила она, а за тем произнесла слова, которые он запомнил навсегда. – Я сниму твоё проклятие, чего бы мне это не стоило, даже жизни.

– Только давай без угроз, – пошутил он. – Ты его не сможешь снять. Так что забудь эту бредовую идею. Я и с проклятием всегда буду твоим…

Никон резко подскочил.

– Куда?! – тут же остановил его голос.

Никон повернул голову и увидел Каю, сидящую на кресле напротив него. Она сидела в кресле, как королева, рукой она подпирала лицо. Она выглядела довольно расслабленно и изящно. А вот Никон сидел на парящей кровати. И судя по ощущениям, которые ещё не до конца притупило проклятие, выглядел он не очень, да и чувствовал себя тоже.

– Что происходит? – поинтересовался он у Каи.

– Ты нуждался в отдыхе после того, как пробыл несколько часов под водой, – ответила она. – Тебя уже обследовали. Все нормально. Твое тело функционирует в обычном режиме.

– Когда умру, тогда отдохну, – ответил ей Никон.

Он не хотел грубить, но его эмоциональное состояние оставляло желать лучшего. Он чувствовал себя разбитым на тысячу мелких кусочков.

– Прости, я…

– Ничего. Я понимаю, – сказала Кая, улыбнувшись.

От этой улыбки Никону сразу стало тепло.

– Думаешь?

– Уверена, – сказала она вставая. – Мне нужно идти. У меня дела. А ты, я надеюсь, отдохнешь, и больше не будешь пытаться умереть.

– Конечно, – ответил он, сам от себя такого не ожидая.

– Тогда, пока, Никон.

– Пока, Кая.

И она исчезла в телепорте, оставив в его сердце какое-то смешанное, странное и знакомое чувство.

Марина сидела в своей комнате и собирала вещи. Вечером должна была начаться практика. Кая уже звонила и сообщила, что скоро будет. А за четыре дня до этого позвонила и сообщила о начале практики.

Олимпия Марине всячески помогала. Она не всегда ночевала в квартире. Она вообще была сейчас занята романом с одним магом, весьма перспективным, сделала вывод Марина. При должном подходе вполне мог стать и Магом Транса. Звали его странно – Ноискони Идетра. Человек был достаточно красивый. Марина таких парней не видела ещё. Познакомились они с ним после того, как Марина сдала все экзамены, и они вместе отправились с Олимпией по клубам. В клубе все девушки были его. Но и Олимпия не так проста. Все парни в зале тоже покушались на её красоту. Так что не было ни чего удивительного в том, что они сошлись. Маг оказался не только красивый. Он вообще был мечтой любой девушки. Галантный, вежливый, умный. Воспитанный в лучших традициях. Талантливы маг, состоятельный человек, да ещё и холостой. Олимпия была ему под стать. Вместе они очень гармонично смотрелись. С тех пор Олимпия не думает ни о ком, кроме него. Кажется, она была на столько сильно влюблена, что практически ни чего вокруг не замечала. А как его звонков ждала! В общем, диагноз был поставлен.

– Зачем тебе на раскопках учебная литература? – покачала головой Олимпия. – Поверь, там будет много, чем можно заняться. Притом полезного и самое главное – интересного. К тому же Кая Вайсотер настоящая живая и ходячая энциклопедия, у которой к тебе весьма хорошее расположение. Иначе, она не оставила бы тебя, да ещё и со мной в своей квартире.

– Ладно, ладно, – сказала Марина, убирая на полку пару учебных листов. – Что ещё посоветуешь взять?

– Думай сама. Не я же на практику еду, – ответила Олимпия. – Я подскажу уж в крайнем случае, если что забудешь. Или же скажу, что брать не стоит.

– Вредная ты стала, Олимпия, – обиженно сказал Марина. – Раньше с тобой было куда веселее.

– Все хорошее когда-нибудь кончается, – философски ответила та. – И вместо того, что бы мне тут выражать свое неудовольствие, лучше возьми и подумай, что ещё положить.

Марина отвернулась и принялась вспоминать. Сменную одежду она взяла. Косметичку она взяла. Пару чистых листов для записей взяла. Видеокамеру тоже взяла. Что ещё?

– Марина, Олимпия, я дома! – вырвал её из размышлений голос, доносящийся из коридора.

Марина и Олимпия не успели выйти, как Кая оказалась рядом.

– Привет, – сказали они в один голос.

– Привет, – ответила Кая. – Вижу, сборы иду полным ходом.

– Да, – кивнула Марина.

– Почти, – скептически сказала Олимпия.

– Почему именно почти? – поинтересовалась Кая.

– Потому, что Марина даже собираться толком не умеет.

– Это приходит с опытом, – сказала Кая. – К тому же это первый раз, когда Марина практикуется не на обычной станции.

Марина кивнула. Её первая практика проходила на станции, на краю галактике Хорэр. Там они с помощью специального оборудования проводили замеры, снимали параметры, делали расчеты и вели разработку деталей границ трех смежных систем. Практика была веселая. Все же группа у них очень дружная.

– А ты Олимпия я слышала, прошла вступительные экзамены в Академию досрочно, та ещё и на бюджетное отделение, да ещё и ускоренное.

– Простоя формальность, а не вступительный экзамен, – фыркнула Олимпия.

– Я бы не сказала, – покачала головой Кая.

– Да? – выгнула бровь Олимпия чуть придвинувшись к Кае и. – Интересный кулончик.

Её рука быстро потянулась к кристаллу-капле, висевшему на шее Каи. Последняя перехватила её руку, не дав ей даже коснуться её.

– Олимпия! – возмутилась Марина и хотела уже извиниться, только вот глянув на Олимпию, замолчала.

Олимпия слегка побледнела. Её лицо выражало крайнюю степень изумления. Кая же только досадливо поморщилась и отпустила её руку.

– Зря ты это сделала, – сказала Кая.

– Почему? – тихо ответила Олимпия.

– Я не хочу об этом говорить. Идемте пить чай.

Кая пошла в кухню. За ней, словно тень, двинулась Олимпия. Марина следом. Марина шла и думала, что это такое между ними происходит.

– Теперь, я надеюсь, ты больше не будешь делать различных глупостей, – сказала Кая Олимпии, наливая всем чай.

– Что ты под ними имеешь в виду? – поинтересовалась та.

Кажется, она уже отошла от того шокового состояния.

– Скажем так, мне бы не хотелось, что бы ты была замешана в каких-либо незаконных или противоправных действиях вообще, – ответила Кая.