Текст книги "Невозможное — возможно"

Автор книги: Лилиан Колберт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

9

– А может ли она доверять тебе? – спросил Андрос в свою очередь и рванул машину вперед так, что взвизгнули шины и взревел двигатель.

Несмотря на то что жара усиливалась, Марион слегка знобило, силы ее были истощены. Она откинулась на сиденье, глядя безразлично перед собой на залитые солнцем оливы, на темные сосны и кипарисы, отбрасывающие густую тень. Андрос тоже молчал. Достаточно было мельком взглянуть на его загорелые руки, уверенно держащие руль «лендровера», чтобы понять, как легко он управляет машиной.

Вот так же и ее судьбу он держит в своих ладонях, горько подумала Марион. Никаких помех, не надо даже искать обходных путей. Этими руками он перевернул ее жизнь.

– Думаешь получить свою компанию назад? – спросила она. Андрос посмотрел настороженно, подняв черные ресницы.

– Возможно.

Печальная улыбка застыла у нее на губах.

– То есть ты имеешь в виду, что теперь мой отец выйдет из игры, а я перестану считаться невестой Джозефа?

Черные ресницы дрогнули. В его темных глазах зажегся гневный блеск.

– Осторожнее, Марион! – процедил он сквозь сжатые зубы. – Ты играешь своим счастьем!

– Счастьем! – презрительно засмеялась она. – Я никогда не знала его. Сначала Джозеф делает мне предложение лишь потому, что этого хочет его отец. А затем ты…

Андрос резко затормозил у дома, так что шины опять взвизгнули. Он повернулся к Марион. Его потемневшие глаза были угрожающими. Сердце ее забилось учащенно. Однако она с вызовом посмотрела на него.

– Даже не пытайся приблизиться ко мне!

– А что будет, если приближусь? – со злостью спросил он насмешливым тоном, подвигаясь на сиденье. Теперь уже он мог коснуться ее. – Ты меня поколотишь, не так ли? У меня заранее дрожат колени. Чувствуешь?

– О, ты думаешь, это так остроумно! – рассердилась она, отодвигаясь от него все дальше, пока не уперлась спиной в дверцу: дальше отступать некуда. – Мне не смешно. Только по той причине, что я женщина и слабее тебя, со мною можно делать все, что угодно, да? Так вот, послушай меня внимательно. Я не желаю, чтобы ты прикасался ко мне! Ты понял? Если ты попытаешься заставить меня силой…

– Я пытался сделать это прошлой ночью? – прервал ее Андрос резким голосом, и она застыла от неожиданности. – Ты лежала обнаженная в моей постели, у меня в объятиях. Мы были одни – на много миль кругом никого. Я мог бы заставить тебя тогда, Марион, но не сделал этого, верно ведь?

Вспомнив эту ночь, Марион молча уставилась на него. Он действительно тогда совсем не спорил с ней, принял ее отказ, хотя – она видела – он желал совсем другого и не мог скрыть разочарования.

– У меня нет сил во всем этом разобраться, – призналась она вполголоса. – Мой мозг разрывается на части. Я не знаю, кому верить. Мой отец может умереть, это все, что я способна понять. – Марион умолкла, затем вдруг ахнула: – Моя мать! Я обязана была поставить ее в известность о случившемся с ним. Можно позвонить ей отсюда?

– Да, конечно. – Андрос открыл дверцу машины, выскочил из «лендровера» и помог выйти Марион.

Она посмотрела в ясное голубое небо.

– Сколько времени нужно вертолету, чтобы совершить рейс на материк, а потом вернуться за мной сюда?

Андрос взглянул на часы.

– Пилот обещал прилететь сразу. Я бы сказал: он будет здесь примерно через час.

Час наедине с Андросом! Мысли Марион стали путаться. Она попыталась успокоиться. Но это ей плохо удавалось. Мужчина пристально смотрел на нее. Он слишком много видит, подумала Марион. Он чересчур сообразителен. Ее пугали его острый взгляд и еще более острый ум.

Проходя в дверь, она споткнулась и сильно ударилась плечом о косяк. От боли и неожиданности Марион вскрикнула.

– Что еще ты сотворила с собой на этот раз? – прогремел взбешенный голос Андроса, и Марион обиделась.

– Ничего! Пожалуйста, я хотела бы сразу позвонить матери.

– Минутку. Сначала покажи мне свой ушиб.

– Я не намерена это делать! Говорю тебе: ничего не случилось, пустяки! – сказала она, тем не менее чувствуя резкую пульсирующую боль в предплечье.

– Тогда почему у тебя кровь на рукаве? – спросил Андрос, и она, встревоженная, посмотрела на болевшее плечо.

– Должно быть, небольшая царапина. Я займусь ею попозже, когда позвоню в Англию.

– Ты дашь мне осмотреть ушиб сейчас, – настаивал Андрос. – Я промою его, продезинфицирую и залеплю пластырем.

Марион поколебалась, затем начала было закатывать рукав. Может, он и прав.

– Нет, так не пойдет. Снимай свитер совсем, – сказал Андрос.

Она покраснела, задыхаясь, и собралась возмутиться. Андрос нетерпеливо проворчал:

– И не разыгрывай передо мной скромницу! Будь ты на пляже, тебе бы и в голову не пришло возмущаться. – Он взял ее за руку и повел в кухню. – Садись сюда, к столу. – Он достал из ящика чистое полотенце и бросил Марион. – Сними свитер и завернись пока в полотенце.

Андрос нашел пластиковый тазик и включил электрический чайник.

Поставив тазик на стол, он налил горячей воды. Затем направился к другому шкафу, где отыскал пузырек с дезинфицирующим средством, пакет ватных тампонов и коробочку с пластырем.

Марион ждала, когда он повернется к ней спиной, чтобы снять свитер, затем торопливо завернулась в полотенце.

На плече она увидела небольшую ранку, из которой слегка сочилась кровь.

Андрос нахмурился, смачивая тампоны в дезинфицирующем растворе.

– Почему ты сказала, что не болит? Такая ранка должна болеть.

Он осторожно принялся обрабатывать ссадину, и Марион, стараясь не вздрагивать от боли, зажмурила глаза. Он высушил кожу, достал из жестянки самый большой пластырь квадратной формы и наложил на больное место.

– Спасибо, – шепнула она, когда Андрос вытирал руки. Она потянулась за свитером.

– Я тебе помогу, – сказал он, беря из ее рук свитер. Однако он не спешил. Указательным пальцем он провел по ее обнаженной руке. – У тебя кожа гладкая, как шелк. Жаль, что ты с ней так безжалостно обращаешься. Ты всегда натыкаешься на двери?

Его палец продолжал движение и лаская, и мучая. Сердце Марион отчаянно билось, она ни слова не могла произнести.

Он подождал минуту, затем наклонился – очень медленно – и коснулся губами ее плеча, там где пластырь не полностью прикрывал ранку.

– Твоя кожа такая нежная и прохладная, – тихо произнес он.

Марион погрузилась в спокойное, сладостное состояние. Она едва дышала. Веки ее опустились, губы дрожали.

Внезапно руки Андроса обвили ее тело, и он поднял ее.

Девушка широко открыла глаза и, глядя на него, покачала головой, но ничего не произнесла, охваченная любовной истомой.

Андрос не мог оторвать взгляда от ее трепещущих губ. Его глаза стали как раскаленные угли. Заглянув в них, Марион потеряла представление о реальности – страсть завладела всем ее существом.

Неожиданный шум в дверях насторожил обоих. Андрос повернулся, все еще держа Марион на руках.

В дверном проеме стоял Джозеф с налитыми кровью глазами.

– Значит, отец был прав! Этот тип поимел тебя ночью, ты, лживая потаскуха! – грубо выкрикнул он.

Андрос окаменел. Он осторожно опустил Марион в кресло, затем повернулся к Джозефу.

– Убирайся прочь! Вон из моего дома, пока я не потерял терпение! – зарычал он.

Марион кое-как натянула свитер и вскочила.

– Прекратите, вы, оба!

Мужчины не обратили на нее ни малейшего внимания. Джозеф истерически расхохотался.

– Я не боюсь тебя, будь ты проклят!

Он бросился, словно зверь, на Андроса. Его удар достиг цели, и Андрос скривился от боли. Но в следующий момент он нанес ответный удар, и Джозеф растянулся во весь рост на полу.

Ужаснувшись, Марион ждала, что Джозеф поднимется, но тот продолжал лежать. Глаза его оставались закрытыми, он не шевелился.

– О Боже, ты его, наверное, убил! – Марион бросилась на колени рядом с Джозефом.

Она всматривалась в его лицо и вдруг заметила, как дрогнули ресницы. Он моргнул, открыл глаза. Мутный взгляд, устремленный на нее, постепенно становился осмысленным, наконец он узнал Марион и застонал.

– Джо, ты в порядке? – взволнованно спросила она.

Он потрогал нижнюю челюсть и скорчил скорбную физиономию.

– Один зуб шатается. В остальном, кажется, я цел. – Он посмотрел на Марион, затем на Андроса. – Извините, что разочаровал вас: я остался жив.

– О, перестань же, Джозеф! Не будь ребенком! – взмолилась Марион, поднимаясь на ноги.

Джозеф тоже попытался встать, но ноги плохо его держали. Он вырвал руку, когда Марион хотела ему помочь.

– Оставь меня в покое!

– Кажется, ясно было сказано тебе и твоему отцу, чтобы вы убирались прочь с моей земли? – Андрос властно обнял Марион, с силой притянул к себе.

Джозеф следил за ними, мрачно глядя из-под насупленных бровей.

– Мы отплываем незамедлительно, не беспокойся. Но прежде чем мы поднимем паруса, я решил узнать, не предпочтет ли Марион отправиться с нами – просто на случай, если вертолет не вернется вовремя. – Джозеф печально усмехнулся. – Забавно, не правда ли? Мои рыцарские порывы всегда заканчиваются смехотворно. Мне жаль, я потревожил вас, когда вы так хорошо развлекались.

Он повернулся на каблуках и нетвердой походкой вышел из дома.

– Ты не должен был бить его с такой силой! – заявила Марион, порываясь пойти за Джозефом. Однако Андрос удержал ее, еще крепче обняв.

– Да, не должен, но мне очень хотелось! – признался он, все еще кипя гневом. – Я не мог позволить ему безнаказанно оскорблять тебя. Он не имел права так обращаться к тебе!

– Ты не можешь упрекать его за низкое мнение обо мне после того, что он видел здесь собственными глазами.

– Ты себя чувствуешь виноватой, Марион? – сухо спросил Андрос, и ей захотелось, чтобы он чуть помедленнее соображал и не был таким проницательным.

– Я была с ним обручена… – начала она, но Андрос оборвал ее нетерпеливым жестом.

– Не начинай все сначала. Мы обговаривали это уже много раз. У тебя нет причин чувствовать себя виноватой перед Джозефом. У него страдает только гордость, а вовсе не сердце. Ну а теперь, если ты хочешь позвонить матери, то я предложил бы сделать это до прибытия вертолета. Он уже вскоре будет здесь.

Андрос направился в кабинет, где была установлена радиоаппаратура. Марион последовала за ним. Он сел за стол, и девушка принялась молча наблюдать за его действиями.

– Не уходи, – произнес он категоричным тоном и вскоре добавил: – Связь есть.

Голос матери звучал несколько странно, преодолевая шум на линии.

– Мама, это я – Марион!

– Откуда ты звонишь? Тебя очень плохо слышно!

– Я на Гимносе.

– Где?

– На острове, который – помнишь? – выставлялся на аукцион. Я тогда тебе объясняла, что мы прибыли в Грецию, чтобы купить его. Гимнос.

– Помню, помню. Мне просто не сразу пришло на память название. Ну и как? Они его купили?

– Нет. Мама, послушай, произошло непредвиденное. Боюсь, это не самые хорошие новости. У папы был сердечный приступ.

Марион услышала тяжелый вздох на другом конце провода.

– Это серьезно?

– Еще не знаю. Его отправили на вертолете в больницу, и я вскоре полечу следом. Я буду держать связь с тобой и дам знать, как его состояние.

– Да, будь добра, – медленно сказала мать. – А как ты, моя дорогая? У тебя взволнованный голос. Для тебя это, очевидно, тоже страшное потрясение. Джозеф, наверное, окружил тебя вниманием?

– Помолвка расторгнута, мама, – хриплым голосом произнесла дочь.

– Что ты сказала? Очень плохо слышно. Мне показалось, ты сказала…

– Я не выхожу замуж за Джозефа.

– О Господи, что же происходит, Марион? Впрочем, неважно. Не обращай внимания. Послушай, может, мне приехать?

– О, я очень хотела бы, мамочка. – Марион была признательна матери. – Если бы ты могла… Тебе удастся выбраться?

– Конечно. Не волнуйся. Мне надо лететь в Афины? А где находится больница? Как далеко до Афин? Как туда добраться?

Марион посмотрела на Андроса. Он наклонился и сказал в микрофон:

– Миссис Бреннон… это Андрос Янаки. По моим представлениям, вы знаете, кто я…

– Да, – ответила мать, еще более встревожившись. – Конечно, мистер Янаки.

– Я предлагаю следующее. Я закажу вам билет от Хитроу до Афин, встречу вас в аэропорту и отвезу в больницу.

– Вы очень любезны, мистер Янаки. Буду весьма признательна, если вы меня встретите, но нет нужды беспокоиться о заказе авиабилета для меня.

– Миссис Бреннон, я намерен стать вашим зятем. Прошу вас, разрешите мне оказать вам эту маленькую услугу, – произнес Андрос официальным тоном.

Побледнев, Марион замерла, затем на щеках появился гневный румянец. Да как он смеет?

Ее мать громко ахнула.

– А-а! Понятно. По крайней мере я не… Ну хорошо, с этим можно подождать до тех пор, пока я не увижу Марион и точно не узнаю, что там у вас происходит!

Андрос усмехнулся.

– Отлично. Сейчас я попрошу моего секретаря зарезервировать вам место в самолете и дать вам знать о времени вылета. Я буду ожидать вас у выхода из зоны таможенного контроля. У меня в руках будет табличка с вашим именем.

Сверху донесся звук садящегося вертолета. Андрос взглянул на Марион, возвратился на свое место и жестом показал, что надо заканчивать разговор.

– Мамочка, мне сейчас нужно идти. Скоро увидимся, – сказала она с вымученной беззаботностью.

– Я жду не дождусь нашей встречи и хочу разобраться, что же ты затеяла, – сухо ответила мать.

Сердце Марион упало. Ей предстоит безжалостный материнский допрос, как только они останутся вдвоем. Перспектива не из приятных.

Андрос отключил аппаратуру, когда Марион поднялась из кресла. Пристально глядя на него, она резко бросила:

– Как ты смел сказать моей матери такое?

– Но зачем скрывать от нее? Рано или поздно надо будет сообщить. Или ты не собираешься приглашать ее на нашу свадьбу?

– Никакой свадьбы не будет!

– Никакой свадьбы?! Марион, я старомодный человек. Я не могу просто жить с тобой, не совершив свадебного обряда.

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Женитьба – это просто способ заполучить акции твоей компании, принадлежащие моему отцу!

– Мне они не нужны, – сказал возмущенно Андрос. – Сегодня события развивались с головокружительной быстротой. Пока медики помещали твоего отца в вертолет, я заглянул сюда проверить, нет ли для меня срочных сообщений, и нашел депешу от одного старого друга, который просил меня позвонить.

– Кто это был? – спросила Марион, встревоженная его тоном. – Неужели Олимпия Кера?

Ревность не давала ей покоя.

– Нет. Это мой конкурент Микис Плакос. Его пароходная компания поменьше моей, но у него есть кое-какие интересные контракты. В последние годы он уверенно шел в гору, и главное – фирма целиком принадлежала ему. Плакос никогда не превращал ее в акционерное общество. Он старше меня, ему уже под пятьдесят. У него две дочери и сын. Дочерей он выдал замуж, и они не связаны с судоходством. Единственный сын никогда не интересовался отцовским делом. Микису стало известно, как меня вытеснили из моей компании, и он позвонил мне, предлагая место исполнительного директора у себя. Он распространяет свое влияние в разных сферах. Сейчас купил частный аэродром, приобрел свою небольшую авиалинию. Его сын Иоаннис помешан на авиации и работает в качестве пилота. Он уговорил отца купить для него лично другую авиалинию, но коммерческая сторона вопроса его не интересует в настоящее время, – только летное дело. Микису не хватает сил руководить сразу двумя компаниями. Ему нужен партнер – человек с деньгами, человек, которому можно доверять, передать все, что касается судоходства, и поставить его во главе. Он спросил, не заинтересует ли меня такое предложение, и теперь я у него.

Марион недоверчиво посмотрела на него.

– Но это же не твоя собственная компания!

– У меня там будет солидная доля – я вкладываю туда все до последнего гроша.

– Но ты не продаешь свой остров?

– Я уже продал его, – ответил Андрос, и золотисто-карие глаза Марион раскрылись еще шире. – В частном порядке. Одному японскому дельцу, который хочет устроить здесь курорт с отелями и роскошными виллами. Агент по торговле недвижимостью посоветовал мне согласиться на условия японца и не проводить аукциона. Новый покупатель возражал против торгов. Если бы я не согласился на это условие, он отказался бы от сделки, а куш – колоссальный. И я послушался совета. Вряд ли кто-нибудь еще решился бы заплатить такую сумму. Я еще обдумывал ситуацию, когда позвонил Микис. Я ему сказал «да» и тут же перезвонил агенту, попросив подготовить контракт с японской фирмой. Затем связался с биржевыми маклерами и распорядился начать продажу акций моей компании. Мне нужно очень много денег, чтобы стать партнером Микиса.

– Итак, ты полностью покидаешь свою компанию? – задумчиво проговорила Марион, и он пожал плечами.

– Георгиес жаждет заполучить ее – пусть берет!

– Но… я не понимаю. Ты же сказал Георгиесу, что вы вскоре увидитесь на заседании совета директоров… И мне ты тоже говорил о возможности вернуть себе компанию…

– Я не собираюсь заранее предупреждать моего братца. Если я хочу продать акции по высокой цене, то должен действовать быстро, в полной секретности.

Это Марион понимала.

– Ясно, – сказала она. – Но зачем тебе нужно, чтобы я верила, будто ты все еще надеешься вновь завладеть компанией?

Андрос ответил ей долгим взглядом.

– Ты все время думала обо мне самое плохое, и мне не хотелось мешать тебе в этом. Не скрою, я злился на тебя за то, что ты охотно прислушивалась к наговорам. Когда ты начнешь думать своей головой, полагаться на собственные оценки и суждения?

Его правоту и здесь невозможно было отрицать. Неуверенно глядя на него, Марион спросила:

– Но… разве тебе безразлична судьба твоего детища? Ведь твой отец передал компанию тебе, ты положил столько сил, чтобы сделать ее сильнее… Расстаться с нею, несомненно, будет тяжело.

– То, чего я добился однажды, я могу повторить. – Глаза Андроса светились надеждой. – Бизнес бросает мне вызов, а я люблю борьбу! Мой отец одобрил бы мои планы – я уверен. Он завещал мне лишь несколько старых судов, которым все равно осталось жить недолго. – Андрос засмеялся. – Наш Георгиес на них много не наживется. Он, правда, и не гнался особенно за этими кораблями – они ему были нужны только потому, что его мучила зависть. Мой братец никогда не мог простить нашему отцу рождение второго сына. Понимаешь, как только я продам свой пакет акций, цена на них упадет, и у Георгиеса возникнут проблемы. Держатели акций, не говоря о директорах компании, рассвирепеют и возложат вину на его плечи.

Марион не очень жалела сводного брата Андроса.

– Хотела бы я одним глазком взглянуть на него, когда он узнает, что ты устроил! – весело сказала она.

– Я тоже! – улыбнулся Андрос.

Десять минут спустя они уже были в воздухе. Осеннее солнце ярко светило. Эгейское море отливало синевой. Глядя вниз, Марион думала, как много изменилось в ее жизни после прилета в Афины. Даже трудно поверить. А прошло лишь несколько дней.

В больнице пришлось долго ждать возможности увидеться с отцом. Андрос почти все время не спускал глаз с девушки, и она не могла отрицать: его постоянное присутствие успокаивало.

По словам Андроса, его секретарю удалось зарезервировать место для миссис Бреннон на первый рейс следующего дня.

– Она прилетит около полудня, и я встречу ее, как обещал. Перестань беспокоиться, Марион, твой отец поправится – он в надежных руках.

– Надеюсь, – с жаром ответила она. Наконец ей разрешили встречу с отцом.

Джеффри Бреннон лежал на кровати, прикрытый до пояса белым одеялом. Его лицо было по-прежнему серым, однако Марион показалось, что ему немного лучше.

– Прости, что напугала тебя, папа, и ввергла в беду, – сказала Марион, беря его за руку.

Еле слышно он произнес:

– Не говори чепухи. Я очень рад видеть тебя живой.

– Я тебя тоже. – Она сжала ему руку и робко улыбнулась.

Он поднес к глазам ее руку.

– Кольца нет, – прошептал он, и Марион закусила губу. Она не хотела пока сообщать ему все новости, чтобы это его не расстроило. – Ты… расторгла помолвку?

Марион кивнула, настороженно следя за ним, но, кажется, он даже не удивился.

– Это из-за Андроса, не так ли? – спросил отец слабым голосом, и она после секундного колебания кивнула. Бреннон вздохнул, на губах появилась бледная улыбка. – Лишь бы ты была счастлива. – И он добавил еле слышным шепотом: – Когда я подумал, что ты… мертва… меня словно громом поразило, Марион. Ты – все, что я имею в этом мире. И я не мог поверить, что потерял тебя.

Ее глаза наполнились слезами.

Позже кардиолог, выхаживавший Джеффри, сказал ей:

– Приступ был не из самых страшных, но это – предупреждение. Ему надо изменить образ жизни, если он не хочет умереть раньше срока. Он не должен принимать все так близко к сердцу, перенапрягаться на работе…

Марион нервно засмеялась.

– Я должна сказать ему об этом, или это сделаете вы, доктор? Он все равно не послушает.

– Если не послушает, я не ручаюсь за его будущее, – мрачно произнес врач. – Кстати, я бы и вам посоветовал, мисс Бреннон, хорошенько отдохнуть. Вы выглядите очень усталой.

И действительно, после всех пережитых потрясений Марион чувствовала себя обессиленной. Марион шла к выходу по коридору больницы. Андрос поддерживал ее под локоть, словно боясь, что она упадет. Когда они вышли из здания больницы, их окутал нежный сумрак. Девушка беспокойно посмотрела на Андроса.

– Ты не мог бы найти мне отель в каком-нибудь спокойном месте? Мой багаж с деньгами, кредитными карточками и паспортом остался на яхте. Как мне заполучить его назад?

– Яхта направлялась в Пирей. Уверен, Георгиес поручит кому-нибудь собрать твои вещи и принесет их завтра в больницу – он должен навестить твоего отца. Насчет отеля не беспокойся. Я отвезу тебя в самый лучший отель, который только мне известен.

Машина Андроса ждала их на автостоянке у больницы. Марион опустилась на переднее сиденье и закрыла глаза. Андрос завел двигатель, тронулся с места. Силы оставили Марион, и она тотчас же заснула. Проснулась только при спуске в подземный гараж.

– Где мы? – спросила она, удивленно оглядываясь по сторонам.

– В отеле, о котором я тебе говорил, – сказал Андрос, открыв дверцу машины и помогая ей выйти.

Они поднялись на лифте из гаража. Марион прислонилась к стенке кабины, глядя на свое отражение в зеркале – расплывчатая фигура с желтыми волосами и бледным лицом напоминала привидение.

– Ни в один отель меня в таком виде не пустят! – ужаснулась она.

– В этот пустят, – улыбнулся Андрос, когда лифт остановился.

Марион вышла, оглянулась, ожидая увидеть вестибюль гостиницы. Но перед ней простирался широкий коридор с устланным ковром полом.

– Где это мы?

Андрос повел ее в конец коридора.

– Сюда.

Он достал ключ, отпер дверь, но Марион отступила назад, покачав головой.

– Я не хочу, чтобы мы были в номере вдвоем. Мне нужна отдельная комната!

Андрос поднял ее на руки, внес в темную комнату и ногой захлопнул дверь.

– Выпусти меня отсюда! – завопила Марион, пытаясь освободиться от его рук. Конечно, ее борьба была безнадежна. Андрос взвалил ее себе на плечо, как это делают с пострадавшими пожарники, и включил свет. Повиснув вниз головой, она видела только выложенный плиткой пол. Она изогнулась, и глаза ее пробежали по стене, оклеенной обоями, на которых изображался красиво вьющийся плющ.

Андрос открыл дверь слева, повернул еще один выключатель, и Марион увидела перевернутую вверх ногами спальную комнату. Все выдержано в пастельных тонах: голубые занавеси, белый с голубым ковер на полу, белая кровать. Изысканная простота, подумала она. Прежде ей не приходилось видеть гостиниц подобного типа.

– Но ведь это же не отель? – догадалась она, когда Андрос нарочито грубо бросил ее на кровать.

Его лицо, угрюмое, неподвижное, с заострившимися чертами, настораживало и пугало.

– Это – моя квартира, – произнес он. – Это – моя постель, а ты – моя женщина.

Ее тело напряглось, как струна.

– Нет, Андрос, я не буду твоей. Из этого ничего не получится. После всего, что случилось, мы не будем счастливы вместе, – торопливо проговорила она, напуганная выражением его глаз.

– Я ждал пять лет, – резко прозвучал ответ. – Я принес горе человеку, которому поклонялся и многим был обязан: оскорбил его дочь, бросив ее ради тебя. В конце концов ты стоила мне моего пароходства, когда Олимпия сплавила свои акции Георгиесу и твоему отцу. Но я не горюю, Марион. Завтра я повторил бы все сначала. Только, пожалуйста, не тверди, будто мы не будем счастливы. Потому что я знаю – для меня нет будущего без тебя. Я не смогу прожить больше ни дня, если ты не станешь моей.

Андрос прижал ее к подушке и склонился над ней. Лишь несколько дюймов разделяли теперь их. Внезапно она услышала бешеные удары его сердца. Или это ее собственное сердце стучит?

– Ты мне нужна, Марион, – тихо сказал Андрос. – Скажи, что и я нужен тебе!

Она, как завороженная, смотрела на него. Во рту у нее пересохло, ее бросило в жар.

– Не мучь меня, – шептал он. – Скажи же то, чего я жду. Подари мне свою любовь, иначе я сойду с ума.

Она разрывалась между желанием и страхом. Слишком многое стояло между ними.

– Тебе достаточно сказать «нет», и я уйду, – мрачнея, произнес Андрос. – Вчера я слышал от тебя, что ты не можешь быть моей, так как все еще помолвлена с Джозефом и не свободна. Я смирился, с уважением отнесясь к твоим принципам. Теперь помолвка расторгнута. Забудь все, что произошло в последние дни. Считай, что существуем лишь мы: ты и я. – Андрос медленно провел пальцем по ее щеке. Его глаза светились нежностью и страстью. – Я люблю тебя, Марион. Станешь ты моей женой?

Она прикрыла глаза. Хватит бороться с неизбежностью. В тот день, когда разъяренный Андрос ворвался в кабинет ее отца, спокойная, налаженная жизнь Марион разлетелась на тысячу осколков.

Он прав. Единственное, что важно, – чувства, которые он вызывает в ней, страсть, трепетно пылающая в их сердцах. Этим вечером во всем мире существуют лишь они двое, и Марион желала его. Никогда ничего в жизни не влекло ее так неудержимо.

Ее тело взывало к нему, рвалось к нему. Сейчас. Теперь и навсегда.

– Да! – сказала Марион.