Текст книги "Музыка и розы"

Автор книги: Лилиан Дарси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Упрекаемой бывшим мужем в болтливости Роксане сегодня следовало говорить, что она и делала. Джино слушал ее, Пия играла на солнышке.

– Впечатляет, – сказал Джино, когда Роксана закончила.

Она расслабилась и тут же сболтнула:

– Я бы сделала по-другому.

– Но это же вы сделали, – Джино озадаченно посмотрел на нее.

– Я имею в виду, если бы это был мой сад, а не ваш.

– Расскажите, что вы имеете в виду, – он нахмурился. – Как это – по-другому?

Он стоял в конце длинной, обращенной на юг стены, которая граничила с частью сада в английском стиле, обрамленной гравийной дорожкой и возвышающейся над начинающими зеленеть виноградными лозами. Пия бросала гравий в сторону виноградных лоз. Это место обладало завораживающей красотой, но оно находилось в конце стены, в результате его не было видно ни из основного сада, ни с террасы, ни из дома.

Роксана с сознанием долга уже объяснила Джино, как она представляет себе посаженные в одну линию розы у стены – яркие и пахучие, – Согласно плану Ровены.

– Ну… – осторожно сказала она. Что теперь делать? Отступать? Обмануть Джино? Выхода нет, нужно идти вперед. – Я имела в виду, что, хотя исторически античные розы являлись частью основного сада, было бы лучше посадить их у этой стены.

– Да?

– Видите ли, изначально… согласно желаниям семьи, я пыталась объединить… исторический размер основного сада с… художественным взглядом, но в некоторых случаях это могло означать, что цель не выполняется. В то время как… – она глубоко и отчаянно вздохнула, – если выполнить стену в виде отражения эпохи, мы могли бы создать увлекательный исторический экскурс в историю эволюции сортов роз, начиная с шестнадцатого века и заканчивая чайными гибридами года… если посадить их вдоль всей стены. А в основном саду мы посадили бы нечто броское. – И, перестав на мгновение изображать сестру, добавила от себя: – Мне нравятся яркие акценты в саду, а вам? Цвет, запах и броскость, – продолжала она, зная, что уже слишком поздно останавливаться и нужно преподнести эту идею как следует. – Сад, чей запах вы можете чувствовать. Сад, который можно видеть, чувствовать и любить.

Джино выглядел озадаченным.

– Отчего же вы не предложили такой план сразу?

– Так вам понравилась идея?

– Да. Очень. Вы правы. Нужно разделить историю и яркие посадки. – И повторил: – Отчего же вы не предложили этого ранее?

– Я думала… во время встречи… Вы хотели…

– Не помню, чтобы я так говорил.

– Франческо…

– Франческо, конечно, мог так сказать, но вряд ли он хорошо подумал. А не поздно переделать план? Потребуются совсем другие розы, а не те, что вы заказали? И сколько? Каков ваш график посадки?

– Мне нужно посмотреть записи. – И позвонить Рови, отметила Роксана.

– Дайте мне ответ как можно скорее. Ваша новая идея мне нравится гораздо больше.

Он уже направился к дому, зовя Пию, но та не шла, а продолжала бросать камешки гравия.

– Пия, пора домой, – сурово сказал Джино. – И без всяких глупостей!

Пия не слушала.

– Идите в дом, – сказал Джино Роксане, сжав губы. – Я займусь ею.

Войдя в дом, Роксана услышала отдаленные вопли разочарования Пии и узнала от экономки, что ей звонил Франческо.

– Я позвоню из своей комнаты.

Исступленно порывшись в записях Ровены, она нашла его номер в Риме.

– Привет, Франческо!

– Ты вернулась? Так приятно слышать тебя, – тяжело дыша, произнес он в трубку. – Я не беспокоил тебя в Лондоне, зная, что тебе нужно время. Но я скучал по тебе, как цветок по дождю. Ты скучала по мне, дорогая?

– Я думала о тебе…

– Ты приняла решение?

– Решение о… – Роксана замолчала, надеясь, что Фарнческо закончит за нее, хотя прекрасно знала, о каком решении он говорит.

Франческо расценил ее колебание как нежелательный ответ.

– Разве я дал тебе мало времени? Позволь сказать тебе, моя американочка, что в определенный момент упорство женщины перестает вызывать интерес мужчины и начинает только раздражать.

Роксана вспомнила долгий и слезный разговор с Рови в Лондоне, когда они обсуждали детали сада Ди Бартоли. Она подумала о сомнениях Рови, отчаянных сомнениях, что чувствует она сама и чего хочет Франческо. У Франческо есть невеста. Он наговорил пламенных, романтичных слов Ровене, но любит ли он ее? Сможет ли он порвать с Марселиной и желает ли его Ровена?

– Я не могу, Рокси, – сказала тогда Рови. – Не могу дать ему то, что он хочет. Я так запуталась. Я хочу, чтобы он понял, но в душе…

Франческо не знал о болезни Рови, ее строгих принципах, наивной вере в счастливые браки, чрезмерных попытках порадовать всех, кто ей небезразличен, решимости не огорчать его невесту. А он еще говорит о раздражении!

– Ты хочешь получить ответ прямо сейчас? – спросила его Роксана.

– Я жажду его! Я хочу тебя. Марселина ничего не значит для меня. Я женюсь на ней, потому что обязан своей семье, но ты всегда будешь…

– Вот мой ответ: катись от меня подальше! Такого решения достаточно?

– Ровена…

– Катись ко всем чертям, Франческо Ди Бартоли! Понял? – Чувствуя головокружение от удовлетворения произведенной расплатой, Роксана бросила трубку.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Роксана позвонила Ровене, и они обсудили изменение плана сада. Во Флориде было всего шесть часов утра, Ровена плохо соображала со сна, но потом быстро поняла идею и вдохновилась.

Уже через несколько минут голос Ровены стал энергичным и уверенным. Она в самом деле любила свою работу – запыленные архивы, влажные оранжереи и молодые побеги растений. Если найдется хороший врач, который поможет ей контролировать болезнь в течение всей жизни, она сможет встретить более стоящего мужчину, чем Франческо Ди Бартоли.

– Итак, я отказала Франческо за тебя, Рови, – Роксана, затаив дыхание, ждала реакции сестры.

– Да? Стопроцентный отказ? – спросила Рови.

– Даже более.

Положение было не из приятных. Франческо мог нажаловаться своему старшему брату, и тот наверняка сразу бы уволил американского эксперта-садовода и взял на ее место более покладистую женщину.

– В придачу я бросила трубку, – закончила она.

– Бросила трубку? Это… к лучшему. Я никогда не смогла бы дать ему то, что он хочет.

Ясно – Ровена еще не подумала о последствиях такого шага для своей карьеры. Роксана решила не пугать ее сейчас. В конце концов, пока ничего страшного не произошло. Возможно, Франческо простит столь дерзкое окончание телефонного разговора.

– Нет, Рови! – возразила Роксана. – Это он никогда не сможет дать тебе то, что хочешь ты! То, что ты заслуживаешь! – Она обрисовала свой телефонный разговор с младшим братом Джино, не забыв его слов о выгодном браке с Марселиной и о Ровене – в качестве развлечения на стороне. – Я отправила его ко всем чертям, и бросила трубку.

– Ух ты! Дай-ка вообразить… – засмеялась Рови, потом вздохнула. – Понимаешь, его ухаживание льстило мне.

– Льстило? Или подорвало здоровье?

– И это тоже. Но он говорил мне такие слова!.. Я думала… Я хотела… Я верила только в половину того, что он говорил, но и этого было достаточно. А сейчас… Мне хорошо с родителями. Будем искать врача…

– Я люблю тебя, Рови.

– Я тоже тебя люблю, Рокси.

Джино затащил в дом вопящую и лягающуюся Пию через парадную дверь. Его голени были в синяках, а сердце разбито. Он понял, что проиграл.

Как взрослый мужчина может превратиться в оголенный нерв из-за одной маленькой девчонки?

К нему осторожно подошла Мария.

– Мне забрать ее, синьор Ди Бартоли? – У нее самой было семеро детей и двенадцать внуков, а значит, она что-то понимала в детях.

Но гордость не позволила Джино пойти легкой дорогой, как вчера вечером, когда Мария предложила дать девочке мороженое.

– Я справлюсь, – почти крикнул он. – Мы поднимемся в ее комнату.

– Звонил Франческо.

– Я перезвоню.

– Он звонил мисс Мэдисон.

– Вот как?

При таком шуме не было возможности разговаривать дальше. Джино отвел Пию в комнату и крепко удерживал ее в руках, стараясь успокоить, пока через час она не устала и не уснула. Джино положил дочь в кровать, накрыл одеялом и посмотрел на мирное ангельское личико.

– Этого больше не будет, – пробормотал он. – Я не стану так поступать далее. Это неправильно. Ведь так, малышка?

Он наклонился и поцеловал ее, затем на цыпочках вышел из комнаты.

Спустившись вниз по лестнице, он обнаружил, что его ожидает обед, а за столом сидит мисс Мэдисон и собирается приступить к еде. Расположившись напротив, он понадеялся, что аппетит придет после первых ложек стряпни Марии.

– Я посмотрела свои записи. Мы можем исправить план сада, внеся некоторые изменения в сделанный мною заказ, – сказала ему американка.

– Здорово, – проговорил он без энтузиазма, чувствуя себя совершенно измотанным.

Мисс Мэдисон, напротив, буквально излучала энергию. Ее голубые глаза сверкали, на щеках играл румянец, соответствующий по цвету одной из ее любимых роз.

Конечно, вспомнил Джино, она говорила с Франческо. Что он сказал? Наверное, что-то лестное и волнующее. По ней это видно.

– С Пией все в порядке? – спросила она, будто и не думая о Франческо.

– Она спит.

– После такого-то представления мы все бы спали. Бедняжка!

– Так вы думаете, ее нужно пожалеть, а не наказывать?

– Вас же не интересует мое мнение.

– Если бы это было так, я не спрашивал бы вас.

– Вчера вы сказали, что это не мое дело. Сегодня вы, должно быть, в более отчаянном положении. – Она дерзко посмотрела на него.

– Вам же очень нравится высказывать свое мнение.

К слову, когда это в последний раз кто-нибудь осмеливался вести себя с ним так нахально? Дерзости он не видел даже от Анжелы.

– Да, и мне об этом неоднократно говорили, – сказала Ровена Мэдисон.

– Я полагаю, многие.

– В основном мой бывший муж.

А Франческо знает о ее замужестве? Обычно он предпочитает женщин, не бывших замужем.

– Так вы думаете, что ваш бывший муж ошибался? – Джино не понимал, зачем продолжает этот разговор.

– Нет. Я думаю, он был прав. Он из тех, кто слишком совершенен.

– Какая скука! – скривился Джино.

– Нет! Никакой скуки! Это похоже на хождение по лезвию ножа. Скучным такую жизнь не назовешь. Всегда в напряжении, ждешь, затаив дыхание, пока не сделаешь очередную ошибку.

– И вы оставили его.

– Это он оставил меня, – поправила Роксана. – Когда моя последняя ошибка переполнила чашу его терпения.

Последней ошибкой было то, что полгода назад она забыла забрать из химчистки лыжную куртку Харлана стоимостью шестьсот долларов. Наивная, она и не предполагала, что у ее бывшего мужа к тому времени уже была другая женщина…

– Я тоже оставил свою жену, – сказал Джино, и на его лице появилось выражение, будто он злился на свою откровенность.

– Оттого, что она совершала слишком много ошибок?

Роксана решила, что причина именно в этом. Не то чтобы он напоминал ей Харлана, но Джино был определенно из тех, кто рожден командовать. Такие мужчины, как правило, желают иметь компетентную жену и не мирятся с неряшливостью, непоследовательностью, эмоциональностью, забывчивостью и так далее.

– Нет. Оттого, что я… мы оба… наскучили друг другу.

– Вам следовало заняться каким-нибудь совместным хобби. Например, гончарным делом. – (На лице Джино появилась гримаса недовольства.) – Прыжки с парашютом? О, знаю: торговля ядерным оружием!

Он не выдержал и рассмеялся.

Роксане нравилось, когда ей удавалось рассмешить мужчину, особенно с такой роскошной улыбкой, как у Джино.

– Я не думал о совместном хобби, – пробормотал он, нахмурился и внезапно стал выглядеть старше. Роксана вспомнила, что немного поздновато говорить об этом – мать Пии умерла.

– Должно быть, ее смерть оказалась для вас ударом, – сказала она. – Я могу понять, насколько тяжело было найти правильный подход к Пии. Я понимаю, что это не мое дело, но…

– Вас ведь не остановить? – уточнил он.

– Точно.

– Вы достаточно откровенны!

– Я могу сказать прямо: наверняка рядом с вами было много женщин. Если бы вы снова женились, справляться с Пией стало бы легче. Трудно одному растить ребенка.

– Нет, – очень решительно ответил Джино. – Моя повторная женитьба невозможна. Мне не удалось прожить в первом браке даже с такой невероятной женщиной, как Анжела. Я не рискну во второй раз.

Вот в чем наше различие, подумала Рокс, я выйду замуж снова, только лишь встречу подходящего мне мужчину.

Наступило непродолжительное молчание.

– А вы? – спросил Джино, застав Роксану немного врасплох.

– Выйду ли я снова когда-либо замуж?

– Да.

– Для этого необходим особый мужчина, – сказала она и подумала, что избранник не должен быть слишком привередливым. – Если я найду его, полюблю, он полюбит меня… я выйду за него замуж.

– Я восхищаюсь вашей верой.

– Спасибо.

Снова наступила тишина. Было слышно только позвякивание старинных серебряных ложек о широкие суповые тарелки.

Через несколько минут Джино поднял глаза и увидел, что эксперт-садовод также заканчивает еду. Он задался вопросом, что заставляет его сейчас спрашивать мнения Ровены Мэдисон, так откровенничать и выспрашивать о ее жизни, настоящей и прошлой. Для этого существовали только две разумные причины. Он потерял рассудительность и контроль над собой после поединка с Пией или хотел выяснить, что в самом деле происходит между этой женщиной и его братом. Кто манипулирует ситуацией ради своей выгоды? Кто кого использует?

– Вы хорошо поговорили с Франческо? – намеренно спросил он. – Мария сказала мне, что он звонил.

– Очень хорошо, спасибо, – на ее лице отразилась таинственная и довольная улыбка.

По непонятной причине у него в груди екнуло, и он почувствовал внезапную злость. Что она выпросила у Франческо? Дорогой подарок? Тайный отпуск или разрыв его помолвки?

Произойдет катастрофа, если Франческо женится на этой американке!

Марселина понимала своего жениха, знала о его слабостях и хорошо справлялась с ними. Их ждал удачный брак, дети. Марселина закрывала бы глаза на некоторые провинности Франческо, а в некоторых случаях поддерживала бы его.

С Марселиной Франческо получил бы ключевое положение в семейной корпорации, без нее же мог вляпаться куда-нибудь, о чем Джино даже не хотел думать.

Во всяком случае, Ровена Мэдисон вряд ли преуспела бы в браке с таким мужчиной, как Франческо. В ней было больше решительности, чем показалось Джино в первую встречу, хотя в некоторых вопросах она оказалась наивной, слишком откровенной в выражении своих чувств. Ей нужен такой мужчина, который отвечал бы за свои поступки, стремился найти в браке любовь и энергию, а не партнерство, что было необходимо Франческо.

На ее полных губах играла улыбка женщины, довольной тем, как складываются отношения со своим любовником. Хотя эта улыбка не гармонировала с блестящими глазами. Их выражение было слишком спокойным.

Она думает, что держит себя в руках, размышлял Джино, и заполучила Франческо. Но она определенно не влюблена.

Мария принесла эспрессо, и Джино налил себе маленькую чашку. Ровена отказалась от кофе и отправилась заниматься делами, а он после ее ухода остался сидеть за столом. На этот раз дольше обычного.

Роксана не видела Джино весь день. Она знала, что он работает, потому что двери его кабинета были закрыты. Пару раз проходя мимо его дверей, она слышала, как он разговаривает по телефону и гудит принтер. Мария развлекала Пию на кухне, готовя сладкое и еду на ужин.

По телефону Роксана получила от Ровены инструкции по поводу разговора с тремя садовниками, работающими под ее руководством. Сестра посоветовала ей проводить больше времени в саду, копаться в земле. Выполнив наказ Ровены, Роксана вошла в дом в пять часов вечера – усталая, продрогшая и грязная.

Приняв расслабляющий душ и обернувшись полотенцем, она встала посреди большой старомодной ванной комнаты, не зная, что надеть. Одежда Рови не слишком подходила ей. Роксана была немного полнее сестры. Наконец она выбрала брюки и пиджак на пуговицах.

Рови обязательно надела бы блузку, но Роксана решила обойтись без блузки.

Джино услышал, как она спускается по лестнице, позвал ее и вскоре сам появился с бутылкой шампанского в руке.

– Не хотите выпить? Я собирался искупать Пию, но Мария вызвалась сделать это сама, так что…

– Шампанского я выпью с удовольствием, – сказала Роксана.

Глаза Джино слегка сверкали, и она, неверно расценив это, улыбнулась ему в ответ. Сегодня был тяжелый день. Роксана к тому же все еще опасалась, что Франческо попытается расторгнуть контракт с Ровеной в качестве мщения за отказ.

Так что предложение выпить шампанского пришлось весьма кстати – было бы хорошо немного расслабиться. Роксана выпила половину бокала, и шампанское ударило ей в голову. Джино включил музыку. Это была «Тоска» в исполнении звезд мировой оперы.

Они поболтали немного. И хотя Роксане не удавалось отследить направление большей части их разговора, Роксана все сильнее чувствовала, что они становятся ближе, а знакомство с Джино кажется ей приятнее, чем ожидалось.

Он так же, как и она, любил музыку, понимал оперу. Рожденный повелевать, Джино Ди Бартоли искренне тревожился по поводу своей дочери, в некоторых моментах был даже беспомощен, и Роксане нравилось такое сочетание качеств его характера.

К слову, он в самом деле был привлекательным, а его улыбка – просто исключительной…

Джино взял у нее из рук бокал.

– Налить еще? – спросил он тихим, хриплым и таинственным тоном, посмотрев ей в глаза. Да, его темные глаза также необычайно хороши.

Он положил ей руку на плечо, потом обнял и прижал к груди. Она почувствовала его неповторимый, невероятный запах.

Она до сих пор не верила в происходящее и в то, что ей это так понравится.

Наконец он поцеловал ее.

Это был лучший поцелуй в ее жизни – мягкий, глубокий, сильный и неторопливый, будто все время в этом мире принадлежало ему, а его единственным желанием было целовать ее. Роксана ответила на его поцелуй.

Джино был сложен, как античная статуя дискобола, но только с разгоряченными и живыми мускулами. Она коснулась руками его спины, почувствовала силу его плеч и то, что оба дышат в унисон.

Она ощутила пульсирующее желание и закрыла глаза, не в силах противостоять переполняющим ее эмоциям.

Через несколько минут Джино прервал поцелуй, ослабил объятия, провел пальцем от основания ее шеи к ложбинке на груди, потом по ее раскрытым губам и прислонился лбом к ее лбу.

– Тебе не важно, что подумает об этом Франческо? – прошептал он.

– Я… – она прервалась.

Его взгляд стал тверже, и он заметил, как лихорадочно она ищет выход.

– Правда, интересный вопрос? – спросил он.

– Так ты все это подстроил! – громко сказала она, резко отталкиваясь от Джино.

– Но я не ожидал, что все будет настолько легко.

Она рассвирепела, чувствуя себя дурой.

– Ты включил впечатляющий музыкальный отрывок, накачал меня шампанским на пустой желудок, смеялся моим неудачным шуткам, понижал голос, будто делясь секретами, потом без предупреждения поцеловал так, что я едва могла дышать… и потом ты обвиняешь меня в неверности человеку, который открыто заявляет, что желает иметь меня в качестве развлечения на стороне…

– Открыто? – прервал ее Джино. – Он действительно это сказал?

– Мы сегодня говорили на эту тему. Если ты поставил жучок в мою комнату, то сможешь прослушать разговор, – она вспомнила, о чем говорила ранее, и прибавила: – Там, откуда я родом, это называется реакцией на провокацию и не принимается в качестве улики в суде. Но здесь, в твоем деспотичном королевстве, меня уже проверили, осудили и вынесли приговор!

– Я просто хотел узнать о том, что ты чувствуешь к моему брату.

– И ты решил узнать это таким способом?

– По крайней мере, это сработало, – он пожал плечами.

От обиды Роксана закусила губу. Нет, она выдержит и это испытание!

– Так ты получил всю необходимую информацию? – ласково спросила она.

– Думаю, да.

– Нет! Не всю.

– Так скажи больше.

– Если тебя это действительно интересует, слушай: я сказала сегодня Франческо, что не хочу вступать с ним в те отношения, которых он ждет от меня.

– И он принял твой отказ?

– Не знаю.

– Ты имеешь в виду, что он вел себя, будто…

– Видишь ли, я бросила трубку. Это был лучший момент за сегодняшний день. – Она подняла свой бокал и посмотрела на шампанское на дне. – Хотелось закончить разговор, вылив тебе остаток на голову, но если подумать… Зачем добро переводить? – Допив шампанское, она прибавила с чрезмерной вежливостью: – Не были бы вы так добры попросить Марию принести ужин ко мне в комнату? Ставить на место обоих братьев Ди Бартоли за один день дьявольски утомительно.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Джино слушал, как рассерженная мисс Мэдисон, удаляясь, стучит по мраморному полу каблуками. Догнать ее и вызвать на разговор? Она только что была настолько откровенна, полна праведного негодования, и все-таки он чувствовал, что она чего-то недоговаривает.

Проверка ее верности вызвала в нем ответный огонь, но почему?

Разве он не получил того, что хотел?

Сначала Ровена ответила на его запланированный поцелуй с энтузиазмом и беспечностью, чего он не ожидал, учитывая ее чувства к Франческо. Ощущение жизни, страсти и сексуальной щедрости в этой американке завладело всеми его чувствами. Его кровь до сих пор бешено пульсировала, а желание не отступало. Потом выяснилось, что она равнодушна к Франческо и между ними ничего нет, так что женитьба брата на Марселине все-таки состоится.

Необходимо позвонить Франческо и проверить ее слова.

Джино отправился к себе в кабинет и поговорил по телефону с братом. Тот подтвердил рассказ мисс Мэдисон, но только с совершенно другой позиции.

– Она двулична, Джино. Мы должны уволить ее прямо сейчас. Мне показалось, что я несколько месяцев находился в подвешенном состоянии от ее предполагаемой застенчивости, целомудрия и сдержанности. Она почти выставила меня дураком!

– Дураком? – Джино напрягся.

– Я так осторожно прокладывал к ней путь, не желая ее спугнуть. А сегодня по телефону она говорила, как скандальная женщина. Ты бы только послушал, как она отчитала меня! Выходит, раньше эта американка прикидывалась. Говорю тебе, уволь ее! Со мной нельзя обращаться так безнаказанно.

– А ты как вел себя с ней? – тихо вставил Джино.

– Какого дьявола ты имеешь в виду?

– Ты просил ее стать твоей любовницей или обещал разорвать свою помолвку с Марселиной?

– Ну… и то, и другое…

– И серьезно не подумал над ситуацией, – упрекнул брата Джино.

– Она знала обо всем. Может, она не верила, что я женюсь на Марселине, а ей была уготована роль любовницы? А если верила, то она дура. Ровена могла получить урок настоящей жизни. С моей стороны это вообще любезность. Судя по всему, она так и осталась безнадежно наивной женщиной. И это в ее-то возрасте! После всех этих лет затворничества с планами старинных садов и ботаническими делами! – Он замолчал на мгновение. – Ты представляешь, она поверила мне! Хотя нет, эта хитрюга просто притворялась!

Интуиция говорила Джино, что дело не только в том, о чем говорит брат. У него появилось какое-то странное чувство. Ему казалось, что существуют две женщины – застенчивая, оторванная от жизни, с которой он встречался ранее, и откровенная, энергичная, с которой он только что говорил и даже целовался…

Что-то здесь было не так.

– Я был рад поговорить с тобой, Франческо, – сказал он брату.

– Так ты разберешься с ней?

– Да, думаю, есть пара вещей, с которыми необходимо разобраться, – согласился Джино.

– Хорошо. Я жду от тебя новостей.

– Я сообщу, когда будет о чем. Передавай привет от меня Марселине. Она явно заслуживает лучшего.

– Да? – Франческо рассмеялся, не обращая внимания на колкость. – Сделай одолжение, старший братец, держи свое мнение при себе.

Через семнадцать минут и двадцать секунд после объяснения с Джино Роксана услышала стук в дверь своей комнаты. Наверное, Мария принесла ужин.

Она медленно открыла тяжелую деревянную дверь и разозлилась на внезапную слабость, охватившую ее. Жаль, что она сняла туфли на каблуках – дополнительный рост был бы сейчас кстати.

– Да, Джино?

– Ты позволишь мне войти? – мило и спокойно спросил он, будто поцелуя и не было.

– Если ты пришел извиниться…

– Я пришел за этим и чтобы кое-что узнать.

Лучше бы ты пришел только извиниться! Джино решительно вступил в комнату.

– Прости, что заманил тебя в ловушку поцелуем, – сказал он и помолчал немного. – Я очень огорчен. Кажется, нам обоим понравилось.

– Да, я получила удовольствие, – выпалила она. – Только, в отличие от тебя, ничего не планировала.

Они посмотрели друг другу в глаза, в которых отразились тревога и понимание, и снова отвели взгляды. Роксана насторожилась. Джино сделал несколько осторожных шагов вперед, чуть не споткнулся о лежащие на полу розовые туфли и даже схватился за край старинного письменного стола, удерживая равновесие.

Роксана обхватила себя руками, словно мурашки, бегающие у нее по коже, были вызваны вечерней прохладой. Она уловила едва заметный запах его тела и захотела жадно вдохнуть его, чувствуя желание, любопытство и потрясение. Если бы она смогла взглянуть на Джино, то сделала бы шаг к нему навстречу, как уже, кстати, и было.

– Кто такая Луиза Одиер? – внезапно спросил он, как судья свидетеля в зале суда.

– Луиза? Понятия не имею.

– Ее имя написано здесь, – он прищурился и показал на страницу, лежащую поверх кипы бумаг и планов сада.

– О, мой бог, это роза! – Можно было ответить и помягче – так, чтобы больше было похоже на поведение сестры.

– «Спросить Рови о Луизе Одиер», – прочел он с выражением. – Далее следуют три восклицательных знака, мисс Мэдисон.

– Да, я сказала, что это название розы, – о ней Роксана не помнила ничего и не могла найти на нее ссылки в записях Ровены, оттого решила спросить у сестры.

– Ты – признанный эксперт в области разведения роз, зачем тебе кого-то спрашивать? – Он подошел ближе, выглядя решительным и даже грозным. – Кого тебе необходимо спросить?

– Э-э-э…

– Это ведь твои записи? Кто такая Рови? Или лучше спросить, кто ты такая? Несмотря на необыкновенное сходство, женщина, которая отвечала на мой поцелуй с такой страстью, – он посмотрел на ее разомкнувшиеся губы, – совсем не та, что составляла планы для моего сада несколько недель назад.

Роксана закрыла глаза, отыскивая ответ, но у нее ничего не получилось. Пора встретиться с реальностью.

Открыв глаза, она обнаружила, что Джино подошел к ней еще ближе.

– Ровена – моя сестра-близнец, – глухо произнесла она.

– Близнец? – На какое-то мгновение во взгляде Джино отразилось удивление, но потом он быстро понял.

– Да, близнец. Но мы все-таки отличаемся друг от друга.

Он осмотрел ее фигуру, более полную, чем у Ровены, заметил, что одежда ей немного мала. Господи, как же он сразу не увидел этого?

– Но вы достаточно похожи, чтобы при необходимости поменяться местами?

– Особенно там, где нас обеих знают не очень хорошо.

– Не очень-то профессионально. Похоже на игру. Больше подходит для младших школьников. Ты тоже имеешь такой же диплом, как сестра?

– И отчего, когда нужно, под рукой никогда нет цианистого калия? – пробормотала Роксана.

Джино нахмурился, но не решился попросить ее повторить сказанное громче.

– У меня нет такого же диплома, как нет и болезни сестры, – громко сказала Роксана – видишь ли, Ровена ни в чем не виновата…

– Тогда ты?..

– Виноват твой брат, если уж упрекать по справедливости.

– Франческо раззадорил вас обеих, и вы, девочки, решили поиграть с его старшим братом?

Она нетерпеливо покачала головой, зная, что Джино делает вид, будто не понимает ее.

– Франческо не оставил бы ее в покое, Джино, – сказала она. – Ровена не привыкла к такому ухаживанию, к такой настойчивости. Она просто не знала, как отвечать, рассчитывать ли на его искренность, довериться ли своим чувствам? В Лондоне у нее случился приступ страха при мысли о возвращении назад. Она… – Голос Роксаны прервался, она вздохнула и только затем продолжила: – Она не могла даже выйти из гостиничного номера. Она только сейчас поняла, что ей необходимо лечиться. Я согласилась приехать сюда и осуществить ее проект сада, но только при условии, что сестра начнет лечение.

– Она все еще в Лондоне?

– Нет. Моя мать отвезла ее домой, во Флориду. Там они собираются подыскать подходящего врача. Ровена предоставила мне эти записи, рассказала, как все устроить… Мы уже разговаривали по телефону. Нет причины останавливать проект в ее отсутствие.

Внезапно Роксана почувствовала, как подступают слезы, но нельзя показывать их Джино.

– Твоя логика небезупречна, мисс… – он прервался и тихо выругался по-итальянски. – Я даже не знаю, как тебя зовут.

– Роксана.

– Так вот, Роксана, объясни, отчего моя семья должна платить довольно круглую сумму за такие услуги? Получается, что опыт твоей сестры вовсе и не нужен и такая неквалифицированная замена никак не скажется на работе? Или скажется? – Взгляд его потемневших глаз буквально сверлил Роксану.

– Опыт моей сестры необходим. Как я сказала, она предоставила мне все свои записи, и к тому же мы можем перезваниваться в любое время. Ты ничего не потеряешь, только поможешь ей.

– Но не ее будущим клиентам. Согласись, что-либо подобное может произойти снова, когда она возьмется за другой проект, разве не так?

– Она лечится, – Роксана защищалась, но в душе ее поселился страх. Она все испортила! План, так хорошо продуманный ее сестрой, провалился!

К тому же Джино прав. Ровена серьезна больна. Да, она обещала лечиться, а если не найдется подходящий доктор? Или сестра бросит лечение на полпути? А что, если болезнь намного серьезнее?..

Джино с видом победителя направился к двери.

– Я не прошу тебя заботиться о моей сестре, – умоляюще протянула к нему руки Роксана. – Да, мы пытались обмануть тебя. Если уж на то пошло, то нам следовало быть честными с самого начала. – Он поднес ладонь к дверной ручке, и Роксана чуть не вскрикнула. – Я прошу тебя подумать о своих собственных интересах и не принимать решение, о котором потом будешь сожалеть…

– Я никогда не сожалею о своих решениях, – усмехнулся он.

– Так же, как никогда не уступаешь капризам Пии? – Лицо Джино сразу омрачилось, и она тихо прибавила: – Ладно, прости.

– Тебя нелегко запугать.

– Нет. Нелегко, когда я знаю о своей правоте. Подумай, сколько времени уйдет на то, чтобы найти нового человека на этот проект. Розы заказаны. Ты прав, я не специалист. Но сколько времени проведут привезенные розы в сарае из-за того, что не до конца готовы клумбы? К тому же Ровене понравилась эта новая идея насчет стены…

– Это она придумала?

– Нет, я. И не будем придавать этому такое уж значение. Нам просто пришлось подумать над изменениями, ей понравилось, и она собирается изобрести нечто даже лучшее. Пожалуйста, не отвечай сейчас! Впрочем, я и не слушаю сейчас тебя, – она игриво закрыла свои уши ладонями. – Встретимся завтра утром в твоем кабинете, и ты дашь мне ответ, хорошо?