Текст книги "Как достать ректора"

Автор книги: Лика Верх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Так вот, прабабушка моя ведьму изловила и говорит, мол, придумывай, как мне и всем моим дочкам да внучкам силу магическую использовать. Она и придумала. Опять же, что она нашаманила доподлинно неизвестно, но после этого весь наш небольшой магический уровень стал довольно большим, но колдовским.

Все это скрывали. Все-таки колдовством уже несколько веков даже ведьмы не занимаются, но тут родилась я… И все шифровки попортила.

– Я готова! – Радостно воскликнула я, укладывая последнюю кудряшку на место.

Котэн все то время, пока я собиралась, сидел за столом с какой-то книжкой. Я, недолго думая, выхватила книгу, дабы узнать название. А что, он мне сам отказался говорить, а я, на минуточку, три раза спрашивала!

– «Грязная любовь», – зачитала я вслух. – Котэн Мурмяукович, а вы проказник. Может вам в город сходить, с кошечками пообщаться?

Котэн возмущенно подергал усами, глазки забегали.

– Владленушка, я, чтобы ты понимала, порядочный кот и не могу размениваться на временные контакты.

А, ну конечно. Как я вообще могла подумать, чтобы Котэн Мурмяукович, да с какими-то кошечками…

– Пошли, Котэн Мурмяукович, навстречу приключениям. – Возле двери остановилась, вспомнив важный вопрос: – Сколько до начала занятий осталось?

Котэн посмотрел на свои наручные часы. И когда только успел? Вчера их еще не было.

– У нас есть сорок минут, потом у вас построение на площади, ректор указ о зачислении зачитывать будет.

Прекрасно! Мы все успеваем, даже время должно остаться. Если никаких форс-мажорных обстоятельств не случится.

Все нужные мне скляночки, бутылочки и порошочки я сложила в небольшую сумочку. Сроду никто не догадается, какой арсенал в ней переносится. Правда, папа всегда догадывался… И начинал костерить бранными словами прабабушку за ее проделки с ведьмой. Мол, «если бы не она, у меня была бы нормальная дочь». Нет, не была бы. Я и с маленьким уровнем магии шкодить бы научилась. У меня это в крови! У нас вся женская линия такая. Гены, тут уж ничего не поделать.

В коридорах башни и на лестнице было пусто. Видимо, все еще спят, зато ректор ко мне с утра пораньше явился, видать всю ночь этого момента ждал.

– Расскажешь, что задумала? – спросил Котэн, когда мы вышли на первый этаж Академии.

– Как ты относишься к болоту, Котэн Мурмяукович? – Свернув в главный коридор, я остановилась напротив лестницы на второй этаж Академии. Отсюда как раз идет ответвление в учебные коридоры…

Место что надо. Самый раз для пакостей. Здесь за день, как минимум, половина учеников проходит.

– О, прекрасно! В Заблудшем лесу было много болот.

Я хмыкнула:

– А к плюющемуся болоту?

Котэн удивленно на меня взглянул, но ответил:

– Нейтрально.

Ладно, разговоры потом, сначала дело.

– Так… – Я еще раз осмотрела пространство.

Если сделать одно целое болото, то обойти его будет нельзя. Значит, начнут искать обходные пути, а так пакость потеряет свою прелесть…

– Котэн, следи, чтобы никого не было.

Кот отсалютовал «Есть, сэр!» и встал на караульный пост.

Значит, сделаем так… Одно болото прямо перед выходом на лестницу, но оставить небольшую дорожку, чтобы можно было пройти. Второе, чуть побольше, – посреди главного коридора, но так, чтобы расстояние между первым и вторым болотом было не больше двух шагов в ширину. И третье – на повороте в учебный коридор.

Да, замечательно получится.

Из бутылочки разлила живую воду на тех местах, где будет болото. Сверху пара капель болотной жидкости, а теперь…

 
Веленье мое – закон для тебя,
Болотом вода обратиться должна.
 

Лужицы засветились зеленым светом, пошел легкий дымок, и вуаля! Болота готовы. Порошочек мой для плюющихся болот… и закрепить:

 
Ты создан для мести,
Закрыт для добра…
Веленье мое исполни сполна!
 

Корявенько вышло… Ну ничего, и так сойдет. Каждое болото булькнуло, подтверждая, что моему слову вняло, и затихло.

Эх, красота… Здесь лягушек не хватает, да травки разной, что на болотах обретается… Хотя травку организовать можно. Есть у меня нужный отвар, пара капель и… готово! Травка не болотистая, но выглядит симпатично.

– Котэн… – тихо позвала я сообщника. – Котэн!

А нет Котэна. И куда, спрашивается, делся? Оглянулась, еще раз посмотрела…

– Владлена! – Котэн вырулил из учебного коридора, еле успев затормозить, чтобы в болото не угодить. – Бежим! Там кто-то идет!

И пронесся мимо меня, не сбавляя скорости.

Кто идет? Ох, мать-природа, бежим! Схватила свою сумку, догнала Котэна, подхватила на руки и свернула в потайной коридор. Котэн не сразу сообразил, что он у меня на руках, продолжая «бежать».

– Фух… – Котэн лапой смахнул несуществующий пот. – Еле лапы унес.

Я опустила его на пол, а сама высунула голову в проход. Интересно же, кого там нелегкая принесла и сработает ли болото. Должно сработать.

Потайной коридор расположен под таким углом, что учебный коридор хорошо просматривается. По-любому, специально так сделали, чтобы преподаватели за учениками следить могли. Так вот, по коридору походкой от бедра шла одна из тех дамочек, что оценивающе смотрела на меня на площади.

Юбка белая фасона «карандаш», блузка черная заправлена в юбку, на которой элегантно красуется тоненький черный ремешок. Стильно. Основательно подготовлена для соблазнения ректора. Прическа, макияж, маникюр; педикюр, скорее всего, тоже имеется. Туфли на высокой шпильке. Она будет открывать список «Покоряем сердце ректора», пока она – фаворитка. Когда меня будут отчислять, любезно предоставлю этот список ректору. Чтоб зря не разменивался.

Мадам тем временем подошла к ближайшему болоту и удивленно его рассматривала. До нас донеслось:

– Что за шутки? – И огляделась по сторонам.

Котэн молчал. Он так дрожал, что и меня потряхивать начало. Видать, это его первая пакость. Надо будет отметить премьеру.

Она вновь принялась разглядывать болота, как вдруг ей в лицо прилетела болотная жижа. Я поморщилась, все-таки получить такое в лицо не очень приятно. Мадам застыла, и хоть лицо ее было скрыто жижей, я поняла – она в гневе. Субстанция начала стекать на блузку, мадам стояла. Зря стоишь! Отойди на пару шагов, и ничего не… Еще один плевок, только на этот раз в живот.

Вот плюющееся болото – не просто плюется. Оно больно плюется. И излюбленное место у каждого такого болота – солнечное сплетение, и пах у мужчин. Они, как правило, после такого падают на колени и тут болото оттягивается по полной – заплевывает полностью, пользуясь состоянием жертвы.

Мадам, однако, стояла, смахивая с лица болотную жижу. Болото не дремлет, плюнуло еще раз в почти чистое лицо. И тут мадам пришла в ярость. Заверещала так, что у меня уши заложило! А еще преподаватель! Не подобает преподавателям так верещать. Маг ты или кто? Но это мои доводы, мадам считала иначе.

Болото терпело недолго, и месть за визг была более чем жестокой. Точное попадание прямо в рот. Я поспешно отвернулась, унимая рвотный позыв. Котэн протянул что-то вроде «нам конец» и закрыл лапами глаза.

До чего надо быть глупой, чтобы стоять перед плюющимся болотом, еще и визжать как свинка недорезанная. Кого они в педагоги берут? Купят дипломов и радуются.

Нет, я знаю, что с первого взгляда обычное болото от плюющегося не отличить, но в нее уже не один плевок прилетел, неужели не додумалась? Мадам, вы больше не фаворит в моем списке.

Когда я готова была продолжать просмотр сего занимательного кино, на крики педагога сбежались другие педагоги, только они оказались умнее и к болотам подходить не стали. А эта мадам, нет, вы только представьте! Стояла на том же месте! Болото упорно ее оплевывало, а она упорно стояла. Надеется переупрямить, что ли? Мы с Котэном стояли в том же потайном коридоре, где нас пока никто не увидел.

– Это форменное безобразие! – причитал седой старичок с тростью в руке. – Куда смотрит лорд Линер? Беспредел!

Остальные ему дружно поддакивали, выказывали свое недовольство и смотрели на мадам, которая и не думала двигаться с места. На ней уже чистого места не осталось, а ей хоть бы что.

– Что здесь происходит? – Строгий голос ректора разнесся по коридору. Самого его еще видно не было.

Все разом замолчали, кроме мадам. Она продолжала визжать. Ректор появился в зоне видимости в самом строгом виде: черный костюм, бордовая рубашка, черный галстук. Волосы заплетены так же, как вчера. И как только стилист свои пальцы в этом плетении не оставил?

– Леди Милрис, прекратите орать. – Мадам тут же замолкла. – А теперь объясните мне, что здесь происходит?

Ректор окинул взглядом болота, подходить не спешил, а жаль. Эта леди мне всю пакость испортила.

– Я шла по коридору, – с визжащими нотками начала свое повествование мадам, – вижу, болота!

Леди, да вы на грани истерики. Разве ж можно так нервно реагировать?

– Болота я и сам вижу, – прервал ее истерику ректор. – Дамы и господа, покиньте коридор. Мне надо поговорить с одной студенткой.

И повернулся в нашу с Котэном сторону! Как он нас заметил? Впрочем, это уже не важно, сейчас главное убежать.

– Бежим! – шепотом сказала я, подхватила кота и побежала по коридору.

Все-таки хорошо, что я изучила эти ходы. Память хорошая, помогла прибежать коротким путем к своей башне. Нет, ректор найдет, знает, где живу. Но доказать мою причастность к болоту ему будет сложнее, чем если бы он поймал меня на месте преступления.

По лестнице каждый из нас поднимался самостоятельно. В комнату мы чуть ли не ползком входили, упав на кровать, перевели дыхание и довольно улыбнулись.

– Ну как тебе, Котэн Мурмяукович, понравилось начало деятельности КэВ?

– О, Владленушка, безусловно. – Все еще тяжело дыша, ответил напарник.

– Вот и я, как в четыре года впервые напакостила, не могу остановиться.

– А что ты сделала?

Я улыбнулась еще шире, вспомнив свою первую маленькую шалость.

– У меня нянечка эльфийкой была, а у них же волосы длинные… Пока она спала, я ей их по самые уши обрезала. Правда, тогда я не знала, что потерять волосы для эльфа – позор.

Котэн сел, посмотрел на меня строгим взглядом и спросил:

– Владленушка, откуда у тебя все эти порошки, настои, отвары?

Хороший вопрос. Дело в том, что таких вещей просто так не купить. На это есть несколько причин. Первая: секреты приготовления практически никому не известны. Вторая: использовать такие вещи могут люди только с колдовским уровнем, а их в наше время можно встретить крайне редко.

– Кое-что от бабушки, некоторые моего личного производства, что-то маменька варит.

– Мисс Зельсберг, – в комнату без стука влетел ректор фон Линер, Котэн запоздало исчез, благо ректор его не заметил, все внимание ко мне приковано было, – вы издеваетесь?

– Простите, это вопрос или констатация факта? – Я села, невинно похлопала глазками…

А у ректора глаза золотом пылают, челюсть сжата… Неужели и его болото оплевало?

Лорд фон Линер прикрыл глаза, глубоко вдохнул, выдохнул, взглянул на меня уже обычными янтарными глазами и спокойно поинтересовался:

– Болота в главном коридоре ваших рук дело?

Знает ведь ответ, ладно, притворюсь, что не понимаю, о чем речь.

– Ректор лорд Линер, я решительно не понимаю, о каких болотах идет речь.

Мужчина снова прикрыл глаза, вдохнул, выдохнул, и так же спокойно:

– Мисс Зельсберг, оставьте этот невинный взгляд для юношей. Повторяю вопрос: болота в главном коридоре ваших рук дело?

Ах вот как. Для юношей, значит.

– Неужели вы настолько старый, что невинный девичий взгляд для вас отвратен?

Ректор опешил от такого вопроса.

Может хоть скажет, сколько ему лет. Интересно все-таки, мудрость или хитрость в итоге победит. Потому что пока у нас 2:0 в пользу КэВ (чихоточный порошок засчитан).

– Знаете, мисс Зельсберг, при общении с вами я понял одну вещь… – И задумчиво потер подбородок, а уголки губ подрагивают…

Вот ведь… Знает, что я сейчас полюбопытствую:

– Какую же?

Ректор, не скрывая усмешки, встал надо мной, отчего мне стало неуютно. Взирать на него снизу вверх неудобно, да и ощущение такое, будто тебя сейчас раздавят. Я попыталась встать… И не смогла! Подчинение! Опять!

– Ректор фон Линер!

– Лорд фон Линер, – поправил мужчина. – И следите за тоном, барышня. Вы не со своим сверстником разговариваете, – строго отчитал ректор, присаживаясь на стул.

Хам!

– Я вам не предлагала присесть! И я вам не барышня!

Ректор оскалился в довольной улыбке, налил себе чай из самовара, взял печенье и сидит как у себя дома. Главное, молчит, ничего не говорит. Улыбается только и все. Я тоже молчу. У меня от такой наглости слова закончились. Ладно я, молодая студентка, но он, маг Высшего порядка, лорд, в конце концов. И вообще, ректор он или кто, чтобы сидеть в комнате студентки чаи распивать!

– Ректор лорд Линер, – не выдержала я, наблюдая, как уже вторая печенька отправляется к нему в рот, – не кажется ли вам, что вы даже для ректора слишком много себе позволяете?

Мужчина сделал глоток, прожевал и наигранно-удивленно ответил:

– Я? Что вы, мисс Зельсберг, как вы могли так обо мне подумать? – И чуть ли не смеется.

А мне вот не смешно. Вот прям совсем!

Сижу, двигаться не могу, надо мной открыто насмехаются. Где Котэн Мурмяукович, когда тут такое безобразие творится?

– Так вот, мисс Зельсберг, – ректор отставил пустую кружку, – я понял одну вещь: с вами надо обращаться в точности так же, как ведете себя вы. – И, подавшись вперед, тихим, словно вселенскую тайну ведает, голосом добавил: – Вас это дико бесит и раздражает.

Надо же… А он не так безнадежен, как кажется… Знает меня всего один день, а выводы правильные сделал. Только вот оружие против себя ему в руки давать неохота. Ох как неохота…

– Вы уважаемый человек, маг Высшего порядка, будете играть в нелепые игры со студенткой? – проговорила я насмешливым тоном, понимая, что, если сейчас он учует мои переживания, я, можно сказать, проиграла.

– А кто вам, студентка, сказал, что я собираюсь играть с вами в нелепые игры? – А в глазах смешинки пляшут. Демон, самый настоящий. Хотя… не уверена. Ответ ректору не потребовался. – Вы будете учиться и соблюдать правила Академии, оставьте свои фокусы для однокурсников, уверен, им понравится.

Что ж, пойду ва-банк.

– Полно вам, ректор лорд Линер. Где однокурсники и где вы? – Я удивленно взглянула на мужчину. – С вами играть куда интересней.

Ректор наклонился так, что его лицо было напротив моего, и по-прежнему усмехающимся тоном добил:

– Мисс Зельсберг, я, как мужчина в самом расцвете сил, предпочитаю совсем другие игры, о которых вам, милая барышня, думать пока рано. – После выпрямился, подошел к двери.

– Ах да, чуть не забыл, – лорд фон Линер обернулся, – месяц убираете башню демонов.

Что?! Как демонов?

– Так я же уже у фей убираю.

Ректор пожал плечами.

– Одно другому не мешает. – Вернул мне контроль над телом и добавил: – У вас пять минут, чтобы собраться и явиться на площадь. – И ушел.

Ладно, мы еще повоюем! Игры он, видите ли, другие любит!

– Владленушка, попали мы… – Котэн возник за столом, подпирая левой лапой голову.

– Ничего тебе не будет, я разберусь.

Разберусь… Только как бы потом еще больше разбираться не пришлось. Дипломат из меня всегда был не очень.

* * *

Лорд фон Линер стремительным шагом двигался к выходу из Академии. На площади уже собралась половина студентов, ожидая распределения. Ректор же был в легком бешенстве.

С какой такой радости он должен нянчиться с этой каштановой проблемой? Радис предупреждал, что это пакостница от природы, но и словом не обмолвился, что она не уважает старших и не знает чувства такта. Сидит, главное, глазками хлопает и невинно так: «Неужели вы настолько старый, что невинный девичий взгляд для вас отвратен?» Не будь она моей студенткой, прям там бы… Додумать ему не дал визгливый голос леди Милрис, от которой он так старательно скрывался:

– Лорд фон Линер!

Девчонка повеселилась, а лорду Линеру теперь придется выслушивать визжания преподавательницы.

Ректор остановился, с тоской глядя на выход из Академии. Леди Милрис вприпрыжку бежала за ним, чтобы высказать очередную порцию недовольств.

– Лорд фон Линер, вы уже нашли того, кто это сделал? – Дрожащей от нервов рукой женщина показала в сторону болот.

Лорда Линера, к слову, больше разозлили не сами болота, а пострадавшая от них.

Леди Милрис работает в Академии чуть больше трех лет и за это время предпринимала не одну попытку соблазнить мага Высшего порядка. Лорда Линера же она совсем не привлекала ни как женщина, ни как человек. Да, с фигурой все в полном порядке, но ведь не только фигура важна, правильно?

– Да, леди Милрис. Студентка уже наказана. – Только лорд Линер сильно сомневается, что наказания хоть как-то смогут повлиять.

Болота ректора несколько позабавили. Додумалась ведь – плюющиеся болота в коридоре. За пять лет работы ректором такое встретил впервые. Всякое было, но болот не было. Фантазия у этой девочки… буйная.

– Наказана?! – взвизгнула женщина. – Ее надо отчислить!

– Вы полагаете, что я как ректор Академии некомпетентен в данном вопросе? – окатил он ее с ног до головы холодом. Не терпит ректор, когда ему указывают.

– Нет, конечно, нет, но… – залепетала леди Милрис.

Лорд Линер жестко оборвал ее сбивчивую речь:

– Студентка наказана, отчислена она не будет. Еще в чем-то я должен перед вами отчитаться? – Леди молчала. – Тогда позвольте, – он указал на выход, – меня ждут студенты.

Леди Милрис отошла в сторону, хлопая глазами.

Не думал лорд Линер, что ему когда-нибудь придется столкнуться с таким же пакостным студентом, каким был он сам. Да, его вопрос об отчислении поднимался не одну сотню раз, и каждый раз его оставляли. Несмотря на проделки, учиться он не забывал и показывал довольно неплохие результаты.

Только быть таким студентом и быть ректором такого студента – совсем не одно и то же.

* * *

На площадь я спускалась нарочито медленно и, как и было задумано, опоздала. Ректор за мою беспечную походку наградил гневным взглядом. А что, две башни я уже «убираю», одной больше, одной меньше.

Ректор лорд Линер зачитывал приказ о зачислении. Для меня несколько неожиданно стало узнать, что учиться я буду вместе с ведьмами. Во-первых, это несправедливо. Во-вторых, во-первых. Ведьмы, они же не любят иных, а я, между прочим, на восемьдесят процентов дриада, на двадцать процентов – демон. И пусть демон я всего на двадцать процентов, но я ведь демон! А ведьмы с демонами, особенно с демоницами, не ладят. Испокон веков так было. Ректор это знает, не может не знать. Так какого лешего он меня подставляет?

Собственно, это и было первым, что я спросила у ректора, когда тот сказал: «Все свободны».

– Ректор лорд Линер, почему я оказалась зачислена на факультет ведьм?

Лорд фон Линер подождал, когда с площади все уйдут, и ответил:

– Что вас удивляет, мисс Зельсберг?

Он еще спрашивает!

– Лорд Линер, я не могу учиться с ведьмами в силу моего происхождения.

Ректор даже бровью не повел, спокойно на меня смотрел, после так же спокойно произнес:

– Мисс Зельсберг, ваше происхождение не играет никакой роли. – И, усмехнувшись, добавил: – Вы по натуре своей ведьма и фору любой из своих сокурсниц можете дать.

Я поняла, я все поняла.

– Это месть. Вы мне мстите! Конечно, вы же лорд фон Линер, маг Высшего порядка, и с вами какая-то студентка разговаривает как с равным себе. – Ух, что-то меня понесло. – Вы умный человек, лорд Линер, поймите наконец, ваши нервы будут спокойны только тогда, когда отчислите меня из Академии.

Ректор слушал с безразличным лицом, а в глазах плясали смешинки. Вот же демон!

– Знаете, мисс Зельсберг, я мог пересмотреть свое решение… – Пауза. – До вашей пламенной речи, – серьезным тоном произнес ректор. – Однако теперь я абсолютно уверен, что поступаю правильно. С ведьмами вам самое место.

Он насмехается надо мной! Значит, вы объявляете мне войну? Ладно, гол засчитан, 2:1. Только это далеко не конец.

– И еще, за опоздание после занятий уберете кабинет.

И ушел. Снова оставил последнее слово за собой. Что ж, слово за вами, а действие за мной. В ведьмы он меня записал… будет вам ведьма, лорд фон Линер.

Пока я дошла до кабинета, звонок в виде боя часов на главной башне уже прозвучал. Вообще, я не собиралась опаздывать, но меня увлекли мысли о новой пакости, а такие мысли нужно обдумывать сразу, по мере их возникновения, иначе потом забудутся.

В кабинет я, разумеется, вошла, когда все уже и тему записали, и учителя слушать начали. Вернее, педагога. Вернее, леди Милрис. Она стояла возле доски в голубеньком платье до колен, с вырезом… глубоким, в туфлях. Ничего, что могло бы указать на жертву плюющегося болота.

Леди Милрис смерила меня оценивающе-презрительным взглядом, я ее – просто презрительным. Ибо уважать визжащего педагога, который не додумался даже отойти от болота, я не могу.

– За опоздание мисс Зельсберг будет убирать…

– Я уже убираю две башни: фей и демонов, – некультурно перебила педагога и пошла в конец кабинета.

Нет, вообще я не привыкла отсиживаться на галерке, но все места были уже заняты. Да и с ведьмой сидеть – себе дороже, и вид у меня не ведьминский.

А, мать-природа, мне же теперь придется одеваться, как ведьма. Хотела шляпку остроконечную – получай шляпку. А то, что к ней еще кожаные кофточки, поясочки вместо юбочек и чулочки прилагаются, так это ничего страшного. Кроме того, что я такие вещи в жизни не носила. Увидь меня бабуля в таком наряде – выпорет, честное слово. Ну, ничего, страдать не я одна буду, я ей прямую наводку на ректора дам, пусть и ему всыплет. У нас женщины в роду никогда мужиков не боялись. Будь он хоть трижды Верховным магом. Тем более бабушка у меня такая, еще и словцом эдаким одарит, век помнить будет.

Кстати, хорошая идея. Надо будет бабулю пригласить сюда, показать, как устроилась. Разумеется, лишь под предлогом показать, как я устроилась.

Я уже села, тетрадь достала, приготовилась внимать мадам, а она стоит, с открытым ртом на меня смотрит и как взвизгнет:

– К ректору!

Одно из двух, либо она всегда общалась на такой манер, либо это на нее так болото повлияло.

– Я только что от него.

Мадам молча открывала и закрывала рот, все ведьмы дружно повернулись, чтобы на меня посмотреть. А я что? Улыбнулась, приветливо рукой помахала.

Стояла она так недолго. Вылетела из кабинета, насколько это позволяли каблуки, а в кабинете – тишина. Все молчат, на меня смотрят. А я невольным объектом внимания не люблю быть, поэтому дружелюбно произнесла:

– Владлена, всех рада приветствовать.

Кто-то так же дружелюбно ответил:

– Марине.

Только вот я не поняла, кто это Марине, она где-то на первых рядах разместилась, мне отсюда не видно.

Остальные начали представляться, сливаясь в гул голосов. Гомон оборвал визг:

– Вот, – на меня указала пальцем вернувшаяся мадам, фу, как некультурно, – она сорвала мне урок!

Теперь загадка: к кому меня отправляли и кто стоит рядом с мадам?

– Мисс Зельсберг, – ректор укоризненно на меня посмотрел и указал на дверь.

Я лишь пожала плечами, взяла сумку и вышла. Урок я не срывала, значит, я не виновата.

– Мисс Зельсберг, – начал ректор, закрывая дверь, – я начинаю думать, что вас привлекают аудиенции со мной.

Теперь уже я молча открывала и закрывала рот. О чем он говорит? Он что, думает…

– Ректор лорд Линер, – говорю, – вы, безусловно, мужчина в самом расцвете сил, красив, статен, игры там разные любите, но меньше всего здесь я добиваюсь аудиенции с вами и уж тем более не мечтаю видеть в вас спутника жизни.

Да, ну и завернула… Ректор от такого заявления опешил. Брови удивленно вскинул и говорит:

– Мисс Зельсберг, что вы несете? Может, вам в лазарет сходить?

Так, стоп. Он что, не это имел в виду? В смысле, не намек, что я якобы бегаю за ним и встречи ищу? Или я не так поняла?

Ой… Вот теперь стыдно, правда. Вроде и извиниться надо, а гордость, она же такая.

– Я, похоже, не то сказала. Вы, наверно, хотели мне еще одну башню на поруки приписать?

Ректор недовольно покачал головой, демонстрируя этим свое отношение к моему поведению. Согласна, перегнула, вообще не в ту степь ушла…

– Нет, мисс Зельсберг, эти наказания вас ничуть не пугают. – Просто я еще не думала о масштабе работ, а там, может, и испугают. – Для творца самое страшное – уничтожить свое творение. – Кажется, я понимаю, куда ректор клонит. – Так вот, уберете болота.

А я все думала, когда он мне об этом заявит?

Дело вот в чем: болота, равно как и все другое, созданное с помощью колдовства, полностью уничтожить может только создатель. Правда, на самом деле сделать всегда проще, чем убрать. Нет, болота я убрать могу, для этого мне и сил и знаний хватит, но не буду я этого делать.

– Ректор лорд Линер, когда у меня в руках будет приказ об отчислении – я их уберу с превеликим удовольствием.

– Мисс Зельсберг, – строго начал лорд Линер, – не перегибайте палку, она не резиновая. Сегодня же уберете болота. Разговор окончен.

Ректор открыл дверь в кабинет и приказал:

– Марш на урок!

Леди Милрис смотрела на меня со злорадной усмешкой. Зря усмехаетесь, мадам, я ведь знаю, что с вами сегодня произошло, а еще я хорошо рисую и могу создать занимательную картину, где вы будете главной и единственной героиней.

Я вернулась на свое место, начала слушать несвязный рассказ о кикиморах и русалках, почему о них мадам посчитала нужным рассказывать вместе – непонятно. Совершенно две разные расы, за исключением среды обитания ничего общего не имеют.

Слушала я ее, слушала, мысленно делая едкие замечания, и не заметила, как уснула. Меня, между прочим, сегодня рано подняли, а молодому организму сон полноценный нужен, вот я и досыпала…

И снилось мне, как я Академию взрываю, а сама радостно песенки пою и ректора камнями закидываю. Только вот он почему-то не отбивался, а стоял со сложенными на груди руками и недовольно на меня смотрел. А я все пою, улыбаюсь, радуюсь, что наконец-то свобода и теперь я посланником стану… Ректор стоит, все праздничное настроение своей кислой миной портит, и говорит: «Отца вызову, мисс Зельсберг, пусть он с вами разбирается». И я отвечаю: «Вызывайте, я все равно скоро посланником стану и в другой мир отправлюсь». А он мне мрачно: «Станете, через пятьдесят лет». И тут я понимаю, что в моем сне такой подставы быть не может…

Открыла глаза, и точно. Смотрит на меня ректор со сложенными на груди руками, недовольно, прошу заметить, смотрит. Рядом с ним яростно дышит мадам, а ведьмы… А ведьм нет. Ну вот, не могли меня разбудить?

– А я тут… – Давай, Владлена, придумывай что-нибудь. – Упала я.

– Упали, – ехидно поддакнул ректор, – решили полежать и уснули. Нагло уснули, мисс Зельсберг.

Я выпрямилась, взглянула на лорда фон Линера… Он был злой. Очень злой. Честно, я еще ректора таким не видела.

– За полтора дня я видел вас больше, чем леди Милрис за три года работы! – Это упрек? Позовите ее на свидание, на природу свозите, будете чаще видеться. – Вы, студентка, ведете себя, словно я вам что-то должен, и мне это не нравится. Помимо вас, у меня есть другие дела, пусть с вами ваш отец разбирается.

Отец – это плохо. Это очень плохо. Особенно злой отец, это прям совсем плохо.

– Ректор лорд Линер, вы меня вообще можете больше не видеть, подпишите приказ об отчислении, и все! Все проблемы разом решены. – Я скромно улыбнулась, этакая девочка-ромашка, на ректора смотрю, глазками хлопаю.

А мадам так ненавязчиво:

– Сэр, может, правда отчислить ее и…

Сэр как рявкнет:

– Леди Милрис!

Та замолчала, я на месте подпрыгнула. Да, похлеще папенькиного голос будет. Как есть демон.

– Мисс Зельсберг, кабинет убрать, болота уничтожить. Вас еще две башни ждут. – Я сижу, не шевелюсь, мадам стоит с открытым ртом, ректора отсутствие движения не впечатлило, и он опять как рявкнет: – Живо!

Чисто инстинктивно сорвалась с места, тряпку, ведро в руки, и вперед! Работать на благо кабинета. Нет, отец либо хорошо себя сдерживал… Вряд ли, у него только от бешеной ярости ипостась наполовину менялась, а там крик по максимуму. Ух, ничего себе. Демон, как есть демон.

И я начала мыть: столы, стулья, пол… А ну-ка, стоп! Какого… лешего я делаю?

В кабинете никого, я стою вся потная, кабинет блестит, а я… в шоке. Так, вспоминаю по порядку. Я уснула, проснулась, ректор обещался вызвать отца, я предложила иной вариант, меня поддержала мадам, ректор рявкнул… И что? Меня этим не пронять, я крикам вообще не внимаю.

Ощущения надо вспомнить… Неожиданность, удивление, страх, паническое желание подчиниться… Ах вы, лорд Линер, ушлый ректор. Решили эмоциональным внушением воспользоваться. Хорошо, в эту игру могут играть двое. Эмоциональное внушение в некоторых случаях имеет так называемый «откат». Обычно откат сопровождается внезапным любовным влечением к тому, кто делал внушение.

После такого вы обязаны будете меня отчислить, ректор лорд Линер. Осталось только вас найти.

Начну с банального – кабинет.

На пути в административный корпус мне попалась одна парочка эльфов, очень друг другом увлеченная. Словила их эмоции для правдоподобности отката, собралась с духом и без стука вошла в кабинет.

За столом никого не наблюдалось, и я уже хотела расстроиться, как на диванчике, в тени шкафа, узрела увлекательнейшую картину. Ректор, в наполовину расстегнутой рубашке, прижимает к себе… эльфийку, сидящую у него на коленях. Это в мои планы не входило… Прыгать к нему на шею теперь уже глупо, а вот сыграть обманутую невесту – это пожалуйста.

– Вот значит как, да… – самым разочарованным, дрожащим голосом протянула я. – Пока я дом наш в порядок привожу, ты тут девушек… зажимаешь? – Еще и носом хлюпнула для правдоподобности.

Эльфийка глазки в изумлении вылупила, на лорда фон Линера смотрит, а тот на меня… Таким взглядом… Жутко от которого, в общем, но я виду не подала. Эльфийка, до этого в немом шоке на ректора взиравшая, голоском молвила:

– Вилмар, это кто?

А я в роль вошла и скрывающимся якобы от слез голосом:

– Кто я? И она тебя называет по имени? – Насчет последнего я точно пожалею. К ректору, лорду, и вообще взрослому мужчине на «ты»… Но зато быстрей отчислит.

– Подожди… за дверью, – сквозь зубы процедил ректор и подтолкнул возмущающуюся красотку к двери.

Я бы тоже на ее месте возмущалась.

Она вышла, дверь с грохотом захлопнулась, щелкнул замок… Так, а замок зачем?

Ректор сидит, кулаки сжаты, аж костяшки побелели, глаза золотом пылают… Точно, перегнула. И теперь уже стопроцентно. Нет, я знала – моя выходка выведет его из себя, но не входило в мои планы оставаться один на один с разъяренным демоном. Бежать бесполезно и крайне глупо. Он в гневе еще поджарит меня на ходу. В идеале лучше слиться со стеной, но я не хамелеон…

– Я пойду? – невинно поинтересовалась я, указывая на дверь.

– Куда это ты, женушка, от мужа блудного собралась? – А голос такой ехидно-язвительный, и мне бы смолчать…