Текст книги "В пепел"

Автор книги: Ли Ода

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

И снова развернулся к Ретену:

– Чем красишь? Орех?

– Орех, – согласился тот с невеселым смешком. – Что ж еще?

– Подожди, – Лаис не до конца ловила ситуацию, – Ты закрашиваешь волосы?

– Да, – не стал он спорить.

– Совсем белые?

– Да, – кивнули ей еще раз.

– А зачем тогда… – она неопределенно покрутила вокруг головы, изображая его прическу. – Вы же, судя по всему, не горите желанием быть узнанным, а это привлекает внимание

– Отвлекает, леди. Отвлекает. Когда вы это увидели, что подумали? Неужто догадались, что перед вами ресс старой крови? – он скептически приподнял бровь. – Боюсь, наоборот, решили, что пижон, который старается быть похожим на ресса, пользуясь неким не слишком внятным сходством. Угадал?

И глянув как заалели ее уши, с явным удовольствием добавил:

– Конечно угадал.

– Ну да, – встряхнулась она. – Определенный смысл в этом есть.

И тут же посмотрела на Пепла:

– А ты про орех откуда знаешь? Тоже красишь?

– Нет, мне без надобности. Я же смесок. А вот мать красила – говорила всем, что не хочет ходить седой.

– Как она смогла тебя спрятать? – напрягся Ретен, когда речь зашла о матери Пепла.

Мальчишка молчал, мертвым взглядом пялясь куда-то в угол.

– Что? – ресс оглянулся на девушку.

– В борделе, – ответила она.

– Ага. – взгляд Дари прожег Ретена насквозь. – Одна из лучших девочек мамы Луры. Элита.

– Ресса Лиссерине? – побелевшими губами переспросил он.

– Да. И так ее когда-то звали. Но последнее время все чаще просто Лиза.

– Демоны! – Ретен не выдержал и ударился затылком о стену. А потом еще раз, сильнее. – Когда я найду ту сволочь, убью только за это.

– Не убьешь, – совершенно спокойно возразил Дари. – Не дам. Это мое.

– Почему именно бордель? – все еще глухо спросил он минуту спустя. – Почему она не попросила помощи?

– У кого? – повернулся к нему Пепел. – Кому она могла тогда доверять?

– Мне! Она это всегда знала.

– А где ты тогда был? – мрачно поинтересовались у него.

– В камере, – опустил он голову, признавая правоту мальчишки. – На допросе.

– Пытали? – вдруг спросила Лаис.

Ретен, не осознавая этого, потер запястья и как-то механически кивнул.

– Ничего не добились? – продолжила она.

На этот раз ресс мотнул головой отрицательно.

– Значит, ничего вы не знали. Берег вас начальник. А если бы знали?

– Но должен был найтись выход! – взорвался Ретен.

– Он и нашелся. Причем, как выяснилось, самый надежный.

– Да уж. Вот это точно в голову бы никому не пришло.

– Так и не приходило. Пока ее не убили. – снова вмешался Пепел.

– Как? Как это произошло?

– Лаис, расскажешь ему? – повернулся Пепел к девушке.

– Куда ж я денусь? – согласилась она. – Но потом мы закончим этот разговор. По крайне мере на сегодня – светает уже. Дари, пока я рассказываю, шуруй отмывать с себя копоть. Вряд ли те подробности, которые я буду сейчас повторять, нужны тебе дважды в день. А потом я покажу вам чердак. Там вроде было какое-то мебельное старье, так что стряхнете пыль и переночуете, а завтра посмотрим. И освободите, наконец, мою ванну! Я тоже сегодня закоптилась, если кто вдруг забыл.

Глава шестая

Утром, едва проснувшись, оба новых знакомца тут же спустились с гостеприимного чердака и, вежливо стукнув в косяк, прошли со стороны черного хода в кухню, но при этом нетерпеливо поглядывая на дверь ванной. Именно там были и все остальные удобства, сейчас им весьма необходимые. Лаис, хотя и не ждала их так рано, понимающе хмыкнула и посторонилась, давая пройти. Она сама из нее только что вышла, поправляя полотенце на мокрых волосах и стараясь, чтобы полы плотного шелкового халата при этом никуда не разошлись, а тем более не разбежались. Ретен от такого зрелища нервно сглотнул и, коротко поклонившись вместо приветствия, первым рванул туда, оттеснив Дари. Тот заржал и присел возле стола дожидаться своей очереди.

Лаис размотала полотенце, устроилась перед небольшим зеркалом возле кровати и принялась искать расческу. За это время дверь ванной дважды хлопнула, выпуская Ретена и пропуская туда Дари, на что она почти не обратила внимания, занятая поисками. Как и на звук заскрипевшего под тяжестью тяжелого тела стула. Найдя злополучную пропажу, Лаисса, наконец, основательно умостилась на мягкий табурет и начала расчесывать потемневшие от воды пряди. А пару минут спустя поймала в отражении пристальный взгляд Ретена, не сводившего с нее глаз. Уши опять предательски покраснели. Молчание в комнате вдруг стало тяжелым и каким-то тягучим, но прекратить эти странные гляделки через стекло девушка почему-то не могла.

До тех пор, пока не вернулся Пепел, сломавший напряжение. Уже с порога он увидел как Лаис отвела, наконец, взгляд от зеркала, тряхнула головой и резко провела расческой по волосам. Слишком резко – скользкий шелк все-таки чуток разъехался. Мужчина выдохнул сквозь зубы.

Дари сделал пару шагов, ненавязчиво перекрывая Ретену поле зрения и при этом не сводя с него глаз:

– Сестричка, – он положил руку ей на плечо и слегка сжал пальцы, – лучше не дразнись так, если… не хочешь. Поверь моему опыту бордельного жителя, он слишком давно не кормлен, чтобы сдерживаться. Или это у него из-за тебя крышу совсем рвет. В общем, я предупредил.

– Поняла, – глухо отозвалась Лаис, опять не отводя взгляд от Ретена и при этом на ощупь, не слишком ловко, пытаясь прикрыть вырез.

– Дари, иди… погуляй немного, – изменившимся голосом попросил… нет, приказал Ретен. И тот, верно оценив ситуацию, ужом выскользнул в кухню, громыхнул засовом черного хода и захлопнул за собой дверь.

Х-ха! Можно подумать, он не у мамы Луры вырос. И не знает, что там сейчас происходит. Наверняка, прям как в книжках, что иногда валялись на диванах в заведении, открытые на о-очень занимательных картинках.

Вот он поднимается из-за стола и начинает приближаться к ней шаг за шагом, гипнотизируя тяжелым от неуемного желания взглядом. Она неуверенно отступает перед этой властной мощью, пока не почувствует спиной стену. Он руками упирается в эту стену с двух сторон, лишая ее даже иллюзии выбора… склоняется к ее лицу… она, в ответ, трепещет ресницами и нервно проводит кончиком языка по губам, от чего его дыхание становится совсем тяжелым, а руки, наконец оставив стену в покое, обхватывают ее талию и становятся все настойчивей…

Звяк!

Пощечину было слышно даже из-за двери. Похоже, что-то там все же пошло не так. Ну да ничего. С первого раза получается далеко не у всех, это Пепел тоже знал. Поэтому усмехнулся и учесал подальше на чердак. На всякий случай. Чтобы заодно не перепало и ему.

Ретен пришел туда пару минут спустя. Уселся рядом. Помолчал.

– Дари, – голос у него звучал устало, – может хоть ты знаешь, что я сделал не так? Исходя из своего богатого опыта бордельного жителя? Я же видел, она тоже… Н-да.

–Тебя что, никогда раньше не обламывали? – непритворно удивился мальчишка.

– Вот чтобы так – нет.

– А, понимаю. Краса и гордость всего и вся. Бывает, чо уж, – откликнулся Пепел. – Но это хорошо, что ты не стал настаивать.

– Да что ж я, подонок? – Ретен даже не оскорбился из-за безмерного удивления.

– Вот именно. Так что сильно ты не облажался. Просто… дай ей время, что ли? И… воздух. Сдается, для Лаис второе даже поважней будет.

– Думаешь? – Ретен помолчал еще немного, а потом спросил: – Так сейчас мне уйти?

– Ни в коем разе! – оживился Пепел, – Сиди спокойно. Сейчас прочухается, поймет, что сама виновата и явиться как ни в чем не бывало. Она ж не дура.

– Не дура, – согласились с ним.

– Так что пусть осознает чего лишилась. А мы пока отдохнем. Чую, денек сегодня опять тот еще будет, – он с наслаждением откинулся на спинку ободранного колченогого диванчика, явного видавшего прошлый век, и тут же чихнул из-за облачка поднявшейся от него пыли. – Вот только бы еще пожрать чего…

Ретен философски пожал плечом, достал из кармана складной нож, развернул со звонким щелчком и принялся отвлекать себя привычно и не спеша ровняя ногти.

Пепел, явно собравшийся едко пройтись по этому поводу, вдруг передумал и подсел поближе:

– А ваши недостриженные ногти на мизинцах… это у вас в Шант Эли знак такой, да? Для своих?

– Что-то типа того, – ответили ему.

– А чего ж так простенько? Я вот, например, тоже могу…

– Не советую, – равнодушно отозвался Ретен. – Риск не оправдан.

– Почему?

– Если кто из наших узнает – вырвут с корнем. Или с пальцем.

– Да ладно, – не поверил Пепел. – За что?

– За попытку казаться тем, кем не являешься.

– Н-да… Что-то вы сурово.

– Нормально, – отрезал Ретен складывая и убирая нож, потому, что услышал приближающиеся шаги.

На осознание Лаис потребовалось даже меньше получаса, после чего она явилась на чердак действительно как ни в чем не бывало, осторожно подбирая юбки плотного серо-зеленого платья, застегнутого по самое горло.

– Идемте вниз, я там яйца поджарила. С хлебом. Больше все равно ничего нет. Заодно решим, что делать будем.

– Благодарим, леди, – очень ровно, под пристальным взглядом Пепла откликнулся Ретен. – Это будет весьма кстати.

– И заканчивайте звать меня леди, все равно с вашими интригами уже не успею к такому привыкнуть – прибьют раньше. Просто Лаис, пожалуйста. Этого достаточно.

– И ты не вздумай называть его рессом, – подключился к беседе Пепел. – Просто Ретен. Так?

– Так, – подтвердил тот, – и лучше на ты. Это выглядит как-то… естественней.

Пепел хмыкнул, но постарался сделать это незаметно. Да уж, после того, что у них там внизу случилось, выкать друг другу действительно было бы несколько… ээ… неестественно.

Пахло в маленькой кухоньке для двух голодных гостей просто одуряюще, второго приглашения за стол никому не понадобилось. И хотя готовить Лаиссса не любила, да и не умела особо, претензий по этому поводу никто не предъявил. Не сегодня.

Завтракали почти в полном молчании, ограничиваясь только самыми необходимыми репликами. Даже Пепел притих, но скорее от того, что с удовольствием набивал рот яичницей, а в такой ситуации обычно не до разговоров. Впрочем, это совсем не мешало ему потихоньку разглядывать Лаис.

Было очевидно – она сделала все, чтобы выглядеть серой мышью, но эффект почему-то получился обратный. С гладко зачесанными и собранными в низкий пучок волосами, в своем тусклом зеленом платье без единого украшения, хрупкая девушка выглядела скорее как фея, а не моль, чего она явно добивалась. Пепел видел, что Ретен опять с трудом отводит от нее взгляд, хотя изо всех сил старается сдерживаться. Хорошо хоть мозги она в таком виде ему не выносила – это было бы совсем не кстати.

Лаис же, в свою очередь, несколько удивленно наблюдала за Дари – мальчишка ловко умел обращаться с приборами, а торопился с едой вовсе не потому, что не знал как себя вести, а потому, что был голоден – как и положено растущему шалопаю. Видимо, манерам его неплохо в детстве обучили, а забывать он не умел.

Убрав со стола, Лаисс тут же открыла военный совет:

– Итак, что мы теперь с этим всем будем делать?

– Мы? – неприкрыто удивился Ретен.

– А ты другое рассчитывал услышать? Что я не собираюсь совать голову демонам в пасть потому, что за это не заплатят? Тогда незачем было втягивать меня в это вчера! Как думаешь, есть у меня после такого хоть один шанс отсидеться? Молчишь? И правильно делаешь! К тому же это убийство висит у меня над душой уже два года и не дает покоя. Я бы не отказалась его раскрыть. Так что да, «мы». Без вариантов.

Пепел и Ретен переглянулись, причем мальчишка в этот момент непонятно как сумел ресницами отсемафорить рессу, что мол, знаю я, из-за кого на самом деле это «мы». Хорошо хоть вслух ничего прояснять не стал.

– Ну, если вы… ты так на это смотришь…

– Да, именно так. Поэтому давай переходить к частностям. Какие у нас планы?

– Продолжать делать то, чем я был занят последних десять лет – искать организатора смерти Варана.

– И убивать, – на удивление равнодушно закончил Пепел, но одернуть его никто не рискнул. Действительно, а что еще с делать с этой сволочью? Не стыдить же?

Тем не менее, Лаис крайне скептически фыркнула:

– Искать человека, который сыграл против Варана и выиграл? Или здесь кто-то сильно сумасшедший, или…

– У нас нет другого выхода, – прервал Ретен. – Пока живы Эрдари и я, он еще не выиграл. До конца, по крайней мере. И прекрасно это понимает.

– Кстати, – пристально глянула на него Лаис, – а тебя-то как упустили?

– Хотели убить сразу после освобождения из камеры – инсценировать самоубийство. Но не смогли.

– Почуял? – Лаис склонила голову набок.

– Нет. Я не ищейка. Интуиции, или нюха, как говорите вы, у меня практически нет. Просто это было слишком очевидно и я оказался готов. Вот с тех пор и бегаю от тех, кто сел на мое бывшее место.

– Но если не ищейка, – вслух подумала Лаисса, – то на кой ты тогда сдался начальнику тайной службы? Да еще до такой степени, что тебя прочили на роль его приемника?

– Да уж, зато ты ищейка, точно. Сколько, говоришь? Восемнадцать? Почти максимум, – попытался сменить тему Ретен, чтобы не отвечать.

Но неожиданно вмешался Пепел:

– В чем твой дар? – очень жестко спросил он глядя на наемника. – Я этого не помню. Значит не знал. И значит это скрывали. Почему?

Видя, что отвечать Ретен не спешит, Лаисса добавила:

– Рассчитываешь отмолчаться? Зря. Не та у нас сейчас ситуация, чтобы позволить себе иметь подобные секреты друг от друга. Итак?

Возможно, спрашивай его не Лаис, он бы нашел способ выкрутиться, но… это была она. То есть для него без шансов.

– Я чувствую правду. И, соответственно, ложь тоже. Любую неискренность.

Пепел присвистнул.

– Я думал такой дар только в сказках бывает.

– Не только.

– Точно не врешь?

– Дари, – оборвала его Лаис, – он же не ты.

– Спасибо сестричка. Про твою ко мне любовь я все понял.

– А она была? – нарочито удивилась девушка.

– Вот как раз это и понял, да.

– Уймись, – вмешался Ретен. – Или пойди пока погуляй.

– Угу, погулял уже разок, – отбрехнулся мальчишка, но посерьезнел.

Лаис задумчиво обвела их взглядом и неожиданно хихикнула:

– А знаете, если у кого такое и может получится, то именно у нас. Столь ненормальный компании никто себе даже представить не может, не то что предсказать.

– Дамочка с нюхом, как у овчарки, – поддержал ее Пепел, – бывший ресс, которого невозможно обмануть, и чуток секретов Варана в моей башке. Точно, мы непобедимы. Пошли!

– Куда? – опешила девушка.

– К маме Луре, конечно. Куда ж еще? Думаю, начинать нужно там, где оборвалось.

– Ага, – кивнула Лаис, – значит идем в бордель. Что ж, логично. Сейчас, только шляпку надену.

– Сапоги не забудь. И по кинжалу за каждое голенище.

– Предпочитаю револьвер, – показала она на изящную сумочку, уже лежавшую на столике возле двери.

Глава седьмая

Кроме шляпки для Лаис, пришлось озаботиться еще и плащом для Ретена, чтобы хотя бы чем-то прикрыть кобуру с оружием и обгорелую рубаху. Его куртка, увы, была испорчена безнадежно. Что-то более-менее подходящее нашлось среди мужских шмоток девушки, но именно, что более-менее. Плащ высокому наемнику был откровенно мал и короток. Ретен со смиренным видом накинул его, оглядел сначала себя, потом глумливую улыбочку Пепла и взмолился:

– Я бы хотел на пару минут зайти домой и привести себя в порядок. Чтобы соответствовать. – Он глянул на Лаис, давая понять кому.

Пепел хохотнул:

– Ну так держись поближе ко мне. Тут соответствие и так уже полное. Можно не морочиться с переодеваниями.

– Это недолго.

Лаис закатила глаза, но согласилась:

– Надеюсь, и не далеко?

– Нет. Но… к сожалению, я не смогу пригласить вас к себе, зато рядом есть кофейня с прекрасными эклерами. Вы не против подождать меня там?

– Интересно, как ты объясняешь свою любовь к пирожным соседям по квартире? Сколько вас там?

– Шестеро, – ровно ответил Ретен. И эклеры любят почти все.

– Повезло, – откликнулся Пепел. – Ладно, пошли уж, нарядим тебя. И не забудь про кружева – чтобы… ээ… соответствовать.

Эклеры в кофейне оказались действительно выше всяких похвал. Даже Лаис, которая не особо любила выпечку, отдала им должное, что уж говорить про Пепла. Но запихнув в себя пятое по счету пирожное он, наконец, угомонился, и захотел информации – пользуясь отсутствием Ретена попытался выведать, что и почему случилось между ними утром.

– Угу, – недовольно откликнулась Лаис, – так я и кинулась рассказывать. Особенно тебе. Ты, Дари, научился слишком прицельно плевать в душу и стучать в трепетное, чтобы сойти за подружку.

– О! А у тебя все еще есть трепетное? Я думал там только с некромантом.

– Отстань! И прекращай совать нос куда не просят, пока тебе его не оторвали и не засунули тебе же в задницу.

– Н-да… И кто-то еще рассуждает о трепетном. С таким-то языком. Все Ретену расскажу!

И тут же ткнул пальцем в окно:

– Вон, идет уже. Вырядился как… Ладно, что с вас взять. С обоих.

Лаис промолчала, пристально провожая взглядом стройного, щегольски одетого охранника, пока он шел к двери. И тут же заметила, что делает это не одна. Симпатичная рыженькая подавальщица, что обслуживала их столик, тоже не отводила глаз от окна, а как только Ретен перешагнул порог заведения, сразу ринулась ко входу, дважды как бы невзначай пересекая ему путь. Тот вежливо раскланялся, что-то сказал девушке, от чего та расцвела улыбкой, но как только та отвернулась, почти незаметно поморщился.

Пепел, ничего не пропустивший из этой пантомимы, выступил в своем репертуаре, едва Ретен уселся за их столик:

– Не понял, а чего ты тогда такой вздрюченый ходишь, если у тебя тут успокоительное прямо под боком бегает, только руку протяни?

– Дари! – попытался в корне пресечь это охранник, но мальчишку было не остановить:

– Да что ты жмешься? Поверь, испортить меня уже не получится, особенно разговорами. Но я не люблю, когда что-то не понимаю. И начинаю не доверять. Ну?!

Ретен сдался:

– Я уже говорил, что чувствую фальшь? Так вот – это оно.

– А в чем дело-то? Хочет она тебя вполне искренне. Это даже с другой стороны улицы видно.

– Да. Я бы не плохо разбавил ей компанию кучера и мясника. Было бы чем гордиться перед подружками.

– Понятно… – хихикнул Пепел. – Мясниками наш гордый ресс брезгует. Так же, как и кучером.

– Дари, и почему я уверен, что тебя били в два раза чаще, чем могли бы, научись ты придерживать язык? – поинтересовался Ретен.

– Но в два раза реже, чем он заслуживал, – тут же добавила Лаис.

– Вот это точно. Ловкость – мое второе имя, – усмехнулся Пепел и действительно ловко увернулся от очередного подзатыльника.

– Ладно, хватит дурить, – по очереди посмотрела на них Лаисса. – Пора идти, если, конечно, мы не собираемся сидеть здесь до завтра.

– Я бы посидел. С удовольствием, – мечтательно протянул Ретен, – но, к сожалению не получится. Завтра у меня дежурство. Так что придется успевать сегодня.

– Вот и пошли. Чего расселись? – последнее слово Пепел всегда предпочитал оставлять за собой.

За дверью кофейни на них разом навалился привычный городской шум. Скрипели колесами многочисленные экипажи, переругивались возницы, ржали лошади; протарахтела парочка новомодных авто, оставляя за собой волну резкой химической вони и все еще неослабевающего удивления горожан перед этим чудом прогресса; из-за ближайшего угла выскочил мальчишка-газетчик, размахивая кипой свежих, пахнущих типографией листков и голося на всю улицу о сенсационных новостях…

Пока Ретен ловил экипаж и договаривался о цене, Лаис жестом подозвала к себе разносчика и купила у него газету на предмет изучения этих самых сенсаций. Интересовал ее прежде всего пожар в муниципалитете. Бегло проглядев заголовки, на второй странице она обнаружила искомое, и пробежав глазами небольшую заметку успокоилась – ни единого упоминания о загадочных ночных посетителях ратушного чердака там не оказалось. Зато взахлеб поливали растяпу-рабочего, забывшего непогашенный светильник. Пепел, заглянувший ей через плечо, тут же вынес свой вердикт:

– Кто бы сомневался, – и вдруг присвистнул, увидев во что оценивают убытки и последующий ремонт. – Похоже, бургомистр должен еще и приплатить тому растяпе, сам-то он точно сострижет с этого денег в количестве дохрена и еще чуток.

– Не завидуй, – усмехнулась Лаис. – Растяпе, в смысле.

Подкатил экипаж, из-за приоткрытой дверцы которого им призывно замахал Ретен. Пепел заскочил в него первым и тут же демонстративно растянулся во весь рост на целой лавке, собираясь поспать. Ехать было совсем не близко – практически через весь город, и он планировал использовать это время с толком. Запрыгнув на подножку вслед за ним, Лаис увидела, что ей осталось место рядом с Ретеном, делано равнодушно дернула плечом и примостилась там, снова уткнувшись в газету. И не заметив, как Пепел подмигнул ее соседу.

Ретен тоже прикрыл глаза – суматошная ночь давала о себе знать. А буквально через пяток минут начал сонно посапывать, деликатно привалившись к девушке. Та пару раз дернулась, и смирилась. Ничего страшного, по большому счету. Ну умаялся человек, имеет право. Их же, между прочим, и вытаскивая.

Пролистав новости и не найдя для себя ничего интересного, Лаисса отложила газету и начала искоса изучать профиль соседа, четко прорисованный на фоне окна. «Нет, вчера она явно ошиблась, пытаясь определить его возраст. Двадцать с чем-то и даже тридцать быть ему никак не может. Скорее уж тридцать пять, если прикинуть логически. Он только в бегах уже десять лет, но до этого должен был сколько-то работать с Вараном – не меньше пяти, вероятно. А закончил он свою Шант Эли примерно двадцатилетним… Так что, да, тридцать пять, не меньше. Но выглядит много моложе. Ресс, что с него возьмешь. Поговаривают, они вообще не стареют, хотя это полная чушь. Стареют, конечно. Просто медленнее остальных.»

На очередном повороте Ретен не удержался, и с трогательно сонным, каким-то детским вздохом положил голову ей на плечо. Лаис тоже вздохнула, но обреченно, и оставила все как есть. А через минуту не выдержала и осторожно потрогала его волосы, оказавшиеся в буквальном смысле под рукой – сделать это ей хотелось давно.

Ощущения девушке явно понравились – гладкие и тяжелые пряди прохладными ручейками пробежали сквозь пальцы. Она внимательно глянула на спящего мужчину, убедилась, что он не собирается просыпаться и повторила опыт. А потом еще разок. «Да, на ощупь просто потрясающе. Вот бы еще посмотреть на их настоящий цвет»…

И только Пепел сквозь полусомкнутые ресницы видел, как ресс едва заметно дернул уголком рта в улыбке, тут же снова притворяясь спящим.

К знаменитому борделю мамы Луры они подъехали где-то через полчаса.

– Может, подождешь нас здесь? – с некоторым сомнением глянул на Лаис Ретен.

– Ага, а нюх свой мне тебе одолжить? Или Дари? Пошли уже, видела я бордели и до этого.

Охранник на входе дернулся было наперерез столь странной компании, но оценив разворот плеч Ретена, выпирающую из-под сюртука кобуру и, самое главное, решительный блеск стального цвета глаз, вдруг передумал и без единого слова позволил им пройти в гостиную.

– Привет, мама Лура, – прямо с порога проорал Пепел. – Как дела, как девочки? Здоровы ли?

– Твою ж мать… – приподнялась из-за изящного столика гораздо менее изящная брюнетка в кричащем пунцовом платье. – Вот ведь засранец! Так и знала, что все с тобой будет в порядке.

– Ладно, можешь меня расцеловать, – царственно разрешил Пепел, – но потом нужно поговорить. Идем в контору.

И первым подскочил к малозаметной, скрытой обивкой двери в одной из стен.

– Я тебе сейчас по шее накостыляю! – откликнулась маман. – Вместо разговоров. Неужто раньше не мог объявиться? Или тебе на мои нервы совсем плевать?

– Лура, у тебя нервов сроду не было, не примазывайся. Но я рад, что даже без них ты сумела за меня поволноваться.

И, сменив тон, Пепел продолжил уже серьезно:

– Пойдем же. Действительно есть разговор.

Та сделала незаметный знак отпуская охранника, бросила единственный взгляд на тех, с кем мальчишка пришел, вытащила из ящика своего стола звякнувшую связку и все-таки подошла к двери:

– Ну пойдем, раз так, – звеня ключами приоткрыла она контору, пропуская гостей вперед. – Поговорим. Догадываюсь даже о чем.

Жестом пригласив всех троих присаживаться на длинный, вдоль целой стены диван, хозяйка борделя умостилась за столом, теперь уже исключительно делового вида, и вопросительно посмотрела на гостей. На всех по очереди.

– Вы помните как звали тех поверенных, – начала Лаис, – которые разыскивали Эрдари?

Лура молча открыла один из ящиков, порылась там и так же молча выложила на столешницу квадратик визитной карточки.

– Можно забрать? – вставая поинтересовалась Лаис.

– Да на здоровье, – откликнулась та. – Наследство-то не мое.

А потом пристально посмотрела на Пепла и добавила:

– Только не знаю, и твое ли? Я бы трижды подумала, прежде чем это проверять. Мутное дело. Задницей чую.

– А мне трижды не надо, – ответил Дари. – Мне и одного раза достаточно, чтобы понять – от этой мути смердит за версту. И отнюдь не дармовыми пряниками.

Маман кивнула, соглашаясь. И тут же уточнила:

– А теперь, небось, о смерти Лизы спросишь?

– Нет. Сразу об убийце. Ты ведь его видела, Лура?

– Видела, – согласилась она.

Скрывать хозяйке борделя было нечего. По крайней мере в этом деле. К тому же с той злополучной ночи два года прошло, все давно быльем поросло. Поэтому она была откровенна, и на вопросы отвечала не задумываясь:

– Конечно видела, ведь платят за девочек всегда мне. Как выглядел? Да обычно выглядел. Ну в плаще, ну в капюшоне – так и погода тогда зимняя стояла. Может замерз настолько, что даже в гостиной снимать не стал, а может и другая причина была, я не спрашивала. У нас же заведение своеобразное, иногда и так делают. Мы не возражаем, ни лиц открывать, ни документов предъявлять не требуем. Нет, ничем он особо не выделялся.

– Лура, – спросил Пепел, – а если я скажу, что это был измененный?

Та выдохнула сквозь зубы, остро глянула сначала на него, потом на Ретена, явно что-то сопоставила и согласилась:

– Может и так. Но тогда Лизу он убил, потому, что учуял?.. – не договорив, она вопросительно посмотрела именно на Ретена.

– Да, – подтвердил он ей. – Вы правильно догадались. Старая кровь.

– Что ж, тогда действительно возможно. Вы же знаете, это… эти пока ту самую кровь не почуют совсем как люди. Вот и в тот вечер тоже. Сказал, что со станции дилижансов к нам пришел. Ну с той, что рядом с нами. Там ему наше заведение и порекомендовали. Сразу пачку кредитов на стол мне бросил. Просил сначала молоденькую девочку, хорошо бы невинную, но потом согласился на Лизу. Как на лучшее, что у нас есть. Нормально с ней поговорил, нормально ушел наверх. И потом все тихо было. Н-да… Утром только ее нашли, из-под порога красным натекло. А его и следа уже не было. Как ушел, куда – никто не видел.

Пепел, стараясь хоть как-то отгородиться от этих подробностей, глянул на Лаис. И заметил, что она слушает монолог бордель-маман очень внимательно, явно пытаясь нюхом уловить зацепку. Пару раз переглядывалась с Ретеном, тот, в свою очередь, понятливо отмахивал ресницами, что женщина не врет. Но в итоге Дари решил, что даже ей вряд ли удастся выцепить из этого рассказа интересное. После толп легавых, которые пронеслись по заведению два года назад, найти хоть что-то упущенное ими нереально. Тем не менее, девушка смогла его удивить.

– Лура, – вдруг медленно проговорила Лаисса, – а ведь полицейским вы не сказали, откуда он пришел?

– Не сказала, – откликнулась та. – Зачем? Знают они там не больше нашего, а подставлять партнеров… невыгодно, в общем. Кто к нам своих постояльцев тогда отправит, если мы их сдавать начнем?

– Понятно. Почтовая станция, значит. С дилижансами. Дари, покажешь?

Тот согласно мотнул головой, теперь не сводя глаз с мамы Луры. Он вообще притих, как только перешагнул порог конторы, потому, что чувствовал себя так, будто и не было этих двух лет. В борделе не изменился даже запах – смесь дешевых духов, дорогого алкоголя и пригорелой капусты. И женщина, сидевшая напротив, ни капли не изменилась – он не мог оторвать от нее взгляд. Словно ждал, что сейчас она встанет и кликнет его мать. А та спустится к ним, как ни в чем не бывало…

– Эрдари, почему ты ушел? – Лура, заметила это внимание и, не зная того, повторила вчерашний вопрос Лаиссы.

Пепел в ответ, как и вчера, достал и выложил на стол мешочек с рунами. Опять же молча.

– Лизины? – и дождавшись от него кивка, продолжила: – Она для меня иногда кидала.

– Если нужно… – замялся Дари, – в общем, я тоже могу. Если очень нужно. Кинуть?

– Да нет, не стоит. Важного вроде не жду, а как вас после этого корежит видела, особенно таких как ты, слабеньких. Но за предложение спасибо. Считай, оценила.

И вдруг неожиданно стремительно встала, шагнула из-за стола и подняла ему подбородок, впившись в глаза:

– Что ты тогда увидел?

Дурить и переспрашивать Пепел не стал. Когда – тогда и так ясно. Высвободившись из ее пальцев он глухо ответил:

– Смерть. И огонь.

– Понятно, – так же глухо ответила Лура. – И ведь гадал ты не на себя, на себя вы не можете. На заведение?

– Да, – подтвердил он. – Сначала на бордель. А потом еще и на тебя, мама Лура. И оба раза одно и тоже. Если я здесь останусь.

– Ну что ж, – вдруг повеселела маман, – значит я твоя должница. Будем считать так. Когда начнете расспрашивать на почтовой станции, сразу найдите Лантера. А ему скажите, что вы от меня и передайте вот это. Все, что знает, он вам расскажет.

На стол лег второй кусочек картона, так же как и первый быстро канувший в сумочку Лаис.

– Спасибо за помощь. И еще одно… – начала было девушка, но ее прервали.

– Вас здесь не было, понимаю. И про язык за зубами кого нужно предупрежу. Но выходить лучше не через парадный вход, а через заднюю дверь, Эрдари покажет где. Не забыл еще?

– Мама Лура, – снова повеселел мальчишка, – как можно? У тебя тут все совершенно незабываемо! Особенно девочки.

– Иди уж, охламон, – и незаметно сделала ему вслед жест, отвращающий несчастья. – Иди. Потом обязательно вернешься и расскажешь, чем все закончилось.