Текст книги "Удавшийся розыгрыш"

Автор книги: Ли Майклс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Ли Майклс
Удавгийся розыгрыш

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Поскольку в подземный гараж солнечный свет не проникал, воздух в нем был более прохладным, чем на жарких улицах Денвера, но и тяжелым из-за выхлопных газов. Морея Лэндон сморщила нос, выходя из своего серебристого “БМВ”, и направилась к лифтам.

Ее постоянное место в гараже было в самом дальнем ряду, где оставляли свои машины ее коллеги по фирме “Тейлор, Брэдли, Каммингз”. В этой юридической фирме все подчинялось строгой иерархии: разные столовые для старших и младших партнеров, разные парковочные места. Морея, проработавшая в фирме около трех лет, стала младшим партнером всего полгода тому назад.

Ну и хорошо, что хотя бы здесь приходится пройтись пешком, подумала она, а то на тренажерный зал постоянно не хватает времени.

Непосредственно у входа в здание находилось место для парковки клиентов “ТБК”, о чем оповещал огромный плакат. Сейчас, в обеденное время, здесь было занято всего одно место, ближнее к лифтам.

Морея, нахмурившись, обошла вокруг припаркованной машины – видавшей виды разрисованной развалины. Вряд ли она принадлежала кому-нибудь из клиентов “ТБК”. Ни старинная, чтобы считаться антиквариатом, ни стильная. Наверное, это из-за нее в гараже столько выхлопных газов, решила Морея.

На прикрепленном к стеклу талоне она прочла имя владельца – Ридж Колтрейн.

Морея вздохнула. Строго говоря, Колтрейн имел право припарковаться здесь, хоть и не был клиентом компании. Она сама назначила ему встречу в пентхаусе, чтобы обсудить дело Мэдисонов. В который раз.

Но вот приехал он слишком рано – Морея взглянула на часы и удивилась столь раннему визиту. Наверное, сидит у нее в приемной и снова просматривает документы, готовясь к разговору с ней...

Впрочем, вряд ли, подумала она. Ридж Колтрейн настолько уверен в себе, что, наверное, отважился бы выйти на сцену и сыграть Гамлета без репетиции.

И самое интересное – наверняка сыграл бы.

У нее оставалось еще целых 15 минут до назначенной встречи, и она не собиралась приходить раньше ни на минуту. Как учили ее профессора, никогда нельзя давать понять оппоненту, что ты волнуешься.

Морее очень хотелось бы думать, что ранний визит Риджа объясняется тем, что и он нервничает... но, насколько она знала, Ридж Колтрейн не имел такого обыкновения.

У нее в запасе достаточно времени, чтобы забрать почту, ответить на вопросы ее секретаря, поправить прическу и подкрасить губы.

И вовсе не потому, что она хотела произвести впечатление на Риджа. Просто на деловых встречах, будь то в собственном офисе или на заседании суда, нужно стараться выглядеть как можно лучше.

К тому же на этого мужчину способны были произвести впечатление разве что добротные юридические аргументы, к женским прелестям он был абсолютно равнодушен.

Да и сама Морея считала бесполезными всякого рода женские уловки.

Она подошла к входным дверям как раз в тот момент, когда из них выходила женщина.

– Мама? Что ты тут делаешь?

Мередит Лэндон была почти одного роста с дочерью, и в молодости ее волосы были такие же черные и блестящие. Теперь же, когда ей скоро стукнет шестьдесят, они стали серебряными, и она носила очень короткую стрижку, подчеркивающую прекрасные черты лица.

– Привет, Морея. Я здесь по делам.

– Вот черт, если бы я знала! Мы уже две недели толком не встречались. Могли бы пообедать вместе.

– Я понятия не имею, когда закончу с делами, так что не переживай, дорогая.

– Но я сегодня вышла в кафе только для того, чтобы немного подышать воздухом; лучше бы я поболтала с тобой.

– Мне не хочется тебя задерживать, милая.

– У меня еще есть несколько минут, встреча назначена на половину второго. Так что у тебя тут за дела, мама? А, твоя новая стрижка! Немного иная, чем обычно.

– Но, Морея, на моих часах уже двадцать семь минут второго.

Морея испуганно посмотрела на часы матери, потом на свои. Стрелки явно остановились.

– Вот черт, батарейки решили сесть именно в тот день, когда я встречаюсь с Риджем Колтрейном. Если я опоздаю хотя бы на полминуты, он никогда не даст мне забыть об этом. Я позвоню тебе, мама.

Она поспешила к лифту. Внутри кабина была облицована полированной нержавейкой и могла служить подобием зеркала, так что Морея кое-как поправила прическу и макияж.

Проработав в фирме “ТБК” три года, Морея продолжала считать ее особым миром. Даже воздух тут был не такой, как везде. Она различила несколько оттенков здешнего запаха: кожи, старинных книг и дорогих духов, но основным был запах денег.

– Мистер Колтрейн уже в твоем кабинете, – предупредила ее секретарь в приемной.

– Нет справедливости в мире, – проворчала Морея. – Ну почему он не мог опоздать секунд на тридцать? Синди, часа через два зайди, пожалуйста, ко мне.

Личный кабинет был гордостью Мореи. Овальный стол посередине, инкрустированный ценными породами дерева, окружали шесть темно-зеленых кожаных кресел.

В одном из них, спиной к двери, сидел Ридж Колтрейн. Он не повернулся при ее появлении, хотя явно слышал, что она вошла.

– Нравится моя обстановка? – спросила она.

– Еще бы! Интересно, однако, что должны чувствовать клиенты, переступая порог такого шикарного кабинета? Неужели они не задумываются над тем, что часть их денег идет на оплату не квалифицированного юридического совета, а кожаных кресел, тика и восточных ковров?

Его мягкий, неторопливый голос обволакивал, наполняя собой комнату. Эта неторопливость, даже леность постоянно раздражала Морею – неужели Колтрейн никогда не спешит? В сущности, как мало она его знает!

И не желает знать, напомнила она себе, за исключением тех вещей, которые могли бы пригодиться в суде.

Она проследила за его взглядом в окно, за которым высились Скалистые горы, их очертания были слегка размыты в жарком летнем воздухе.

– Не волнуйся за клиентов, Ридж. Прежде чем пригласить их сюда, я накрываю стол бумажной скатертью и приношу складные стулья.

Ридж рассмеялся и лениво встал с кресла.

– Рад видеть тебя, Морея, как всегда. Даже когда ты опаздываешь.

Пора бы привыкнуть к нему, ведь не впервые с ним встречаюсь, подумала Морея. Но всякий раз она заново удивлялась и его высокому росту, и тому, что в его присутствии, казалось, даже молекулы меняли свое построение.

Впрочем, строго говоря, Риджа Колтрейна нельзя было назвать красивым. Уши великоваты, волосы в беспорядке. Костюмы его, хоть и прекрасно сшитые, всегда выглядели так, как будто он покупал их на распродаже.

Но смотреть на него было приятно. К тому же благодаря солидному и самоуверенному виду он производил впечатление человека надежного, как Гибралтарская скала.

По крайней мере таким он казался своим клиентам, подумала Морея, и противостоящим ему адвокатам. Это она испытала на собственной шкуре... Колтрейн обладал работоспособностью, настойчивостью и ясным умом. Его большие темно-карие глаза, казалось, видели человека насквозь.

А что такого он увидел в ней сегодня? – удивилась Морея. Никогда раньше она не замечала у него столь оценивающего взгляда. Ридж рассматривал ее так, будто она была товаром на прилавке, а он покупателем, раздумывающим, стоит ли покупать этот товар.

Возможно, он просто разрабатывает новую стратегию в деле Мэдисонов и размышляет, как она на нее отреагирует. Хотя вряд ли. Ридж слишком опытен, чтобы позволить оппоненту заметить в нем хотя бы тень неуверенности.

Но что же еще, если не Мэдисоны? Личный интерес исключается. У Мореи даже губы пересохли при таком предположении, и ей потребовалось призвать на помощь все свое умение притворяться, чтобы не выдать волнения.

Секретарь принесла кофейник и, не говоря ни слова, разлила кофе в маленькие чашки. Одну она поставила возле Риджа, а вторую, плеснув в нее сливок, возле Мореи.

Значит, Колтрейн здесь не так уж долго, поняла Морея, иначе Синди давно бы уже угостила его кофе. Чего же он тогда придирается к ней за опоздание?

Ридж взял в руки чашку без блюдца, длинными пальцами как бы лаская раскаленный фарфор.

– То, что надо, – проговорил он, отхлебывая темную жидкость.

– Ну вот, может быть, тебе тоже захочется когда-нибудь иметь все это.

– Фарфоровые чашки, восточные ковры и скоростные лифты? И все те компромиссы, к которым они обязывают? – Он покачал головой. – Ну, нет. Просто теперь я стану советовать своим клиентам нанимать тебя для своих будущих разведенных половин.

– Спасибо, – сухо откликнулась Морея.

– И таким образом буду продолжать иметь возможность пить твой кофе, наслаждаться обстановкой, парковаться в престижном углу и ни за что это не платить.

– Я вижу, ты поменял машину, – вместо ответа сказала Морея.

– Что, бросается в глаза?

– Особенно когда стоит в престижном углу.

– Не злись, Морея. Ведь эта стоянка никогда не бывает заполнена, так почему бы мне там не припарковаться? Фирма все равно ведь платит за нее, есть там свободные места или нет. На самом деле ты должна быть мне благодарна.

– За что же?

– За то, что я создаю вид, будто ваша фирма процветает, будто у нее полно клиентов. – Он откинулся в кресле. – Ну так скажите мне, госпожа советник, собирается ли Кэти Мэдисон отказаться от своего невыполнимого требования и уступить Биллу их совместный бизнес?

Нарочитая небрежность тона не обманула Морею: он явно перешел в атаку. И поэтому она ответила почти ласково:

– Очень удачно сформулированный вопрос, мистер Колтрейн.

– Ну и что ты ответишь? – усмехнулся он.

– Ты прекрасно знаешь, Ридж, что Кэти посвятила этому бизнесу не меньше времени и усилий, чем Билл, и она заслуживает своей доли. – Морея открыла папку с документами и вытащила оттуда лист бумаги. – Вот наши предложения, детали мы обсудим вместе.

Он взял листок, но читать не стал, а продолжал все так же пристально рассматривать Морею, и это стало ее нервировать.

– У меня что-то застряло между зубов? – не выдержала она наконец. – Тогда я лучше извинюсь и почищу зубы, чтобы ты смог в конце концов сконцентрироваться на деле.

Ридж улыбнулся.

– Зачем же чистить зубы? Тебе ведь выгоднее, когда я рассеян. Да не волнуйся ты, я думаю исключительно об этом... – И Ридж уставился в список предложений, который она ему дала.

Играет с ней как кошка с мышкой, подумала Морея. Она и раньше не раз сталкивалась с попытками мужчин-адвокатов отвлечь внимание женщин-оппонентов, бросая на них игривые взгляды. Может быть, Ридж прибегнул к подобной уловке, чтобы скрыть некоторую неуверенность в деле Мэдисонов?

Дабы укрепить свое преимущество, Морея начала объяснять адвокату некоторые из своих предложений по этому делу. Ридж слушал самым внимательным образом, время от времени вставляя замечания, с чем-то соглашаясь, а с чем-то нет; иногда, достав из кармана ручку, он делал заметки на своей копии предложений.

Морея потеряла представление о времени, когда в кабинет тихо вошла секретарь.

– Извините, мисс Лэндон, но вы просили меня напомнить, когда наступит время следующей встречи.

– Спасибо, Синди. Мне кажется, на сегодня достаточно, Ридж?

– Да, вот мои замечания, – он протянул Морее исписанный листок.

Она мельком взглянула на него и передала Синди.

– Внеси, пожалуйста, все изменения, предложенные мистером Колтрейном, а копию вышли ему сегодня к вечеру.

– Хорошо. Куда вам переслать документ, сэр?

– В мой новый офис на восьмой этаж этого же здания, – ответил он.

– Этого же здания? – Морея удивленно посмотрела на него. – Что это вдруг ты решил переехать?

– Неужели не ясно? Любой человек в Денвере знает, что в этом здании располагается “ТБК”, а мой юридический адрес теперь такой же.

Огоньки в глазах Риджа предупредили Морею не принимать его слова всерьез.

– Ты ознакомь Кэти с предложениями, а я дам знать Биллу, и мы в ближайшее время, скажем, на следующей неделе, соберемся все вместе и окончательно все утрясем.

Она пожала плечами.

– Хорошо, утрясем или начнем все сначала. Итак, до следующей пятницы.

– Хорошо. На этот раз у меня. – Он неожиданно улыбнулся. – Я словно бы приглашаю тебя на ужин, не так ли?

Морею чуть не бросило в дрожь при этих словах.

– Теперь, на примере моего нового офиса, я смогу показать тебе, в каких условиях работает та часть юриспруденции, которая не считает, что квалификация адвоката должна находить отражение в стоимости его кабинета.

– Тогда мне лучше прийти с собственным креслом, – ответила Морея.

Ридж поднялся и неторопливо направился вслед за Синди к выходу.

– Пока, Морея. С нетерпением буду ждать следующей встречи – всегда приятно побороться с тобой.

За то время, что она провела с Риджем Колтрейном, количество адресованных ей сообщений удвоилось. Она рассортировала их по степени важности и срочности.

В сообщениях излагались проблемы, с которыми обычно сталкивается адвокат, ведущий дела о разводах и семейных неурядицах. Одна клиентка жаловалась на несвоевременную выплату алиментов, другая хотела бы изменить время посещения ребенка прежним мужем, третья просила оградить ее от преследований бывшего дружка.

– Я отвечу на некоторые звонки, а потом займусь делом Петровски, – сказала она Синди. – Заседание суда по ее делу состоится в следующий четверг, верно?

Секретарь кивнула:

– В десять утра.

Морея уже направилась в свой кабинет, но задержалась.

– Синди, нет ли записки от моей матери?

– Нет. А что?

– Я встретила ее в гараже и подумала, что она заходила сюда, пока я обедала.

Синди покачала головой:

– Я не видела Мередит уже почти месяц.

Морея нахмурилась.

– Может быть, она оставила записку внизу, у администратора, а та не успела еще передать?

– Я проверю, но сомневаюсь – девочки там очень аккуратные.

Это правда.

– Наверное, она не зашла, решив, что уже поздно, – пожала плечами Морея.

Дом, в котором выросла Морея, находился неподалеку от университета, где отец преподавал английскую литературу. Этот двухэтажный опрятный кирпичный коттедж утопал в цветах. С годами он все более и более походил на домик из сказки.

Мередит, стоя на коленях, пропалывала клумбу у входа, когда к дому подъехал “БМВ” Мореи. Мередит выпрямилась, сняла перчатки и поприветствовала дочь.

– Рада тебе, детка. Как прошел вчера банкет?

Морея пожала плечами.

– Как обычно проходят все благотворительные вечера. Основной оратор решил, что все собрались исключительно затем, чтобы послушать его, поэтому говорил больше часа.

Мередит понимающе кивнула.

Внезапно Морея заметила, как устало выглядит мать: вокруг глаз залегли темные круги. Ей стало страшно. Она почувствовала неладное еще тогда, в гараже, но не было времени подумать об этом. А теперь Морея корила себя: как она могла проглядеть очевидное? Почему не позвонила матери в пятницу вечером, как планировала?

Потому что опять зачиталась до полуночи, напомнила она себе. И к тому же Мередит никогда не нуждалась в поддержке. Когда ей нужна была помощь, она сама просила об этом.

Вот потому, наверное, и позвонила накануне дочери с просьбой приехать.

– Извини, мама, что я вчера не смогла заглянуть к тебе.

Мередит пожала плечами.

– Все в порядке, дорогая. Ты здесь, и это главное. – Она бросила перчатки на землю и, нахмурившись, посмотрела в сторону дома.

Морея поймала ее взгляд.

– Что случилось? С папой все в порядке?

– Да, он дремлет после обеда.

Это не ответ, хотела сказать Морея, но передумала. Она опасалась услышать, что с отцом неладно. Чарлз Лэндон уже не молод, до пенсии осталось всего несколько лет.

– Давай-ка покачаемся на качелях, – предложила Мередит. – Сегодня такой чудесный день, совершенно не хочется идти в дом.

И будить отца, добавила про себя Морея. Она пошла за матерью, села с ней рядышком на старые деревянные качели, и они начали раскачиваться. Цепи возмущенно заскрипели, однако их скрип действовал на обеих умиротворяюще.

Морея молчала.

Мередит вздохнула:

– Я рада возможности поговорить с тобой наедине.

– Папа болен?

– Нет. Но... Морея, он не хочет, чтобы ты знала. Так что, пожалуйста, пообещай мне...

– Мама, я в такие игры не играю. – Но, увидев сжатые губы матери, которая всем своим видом показывала, что иначе не скажет ни слова, Морея уступила: – Ну ладно, скажи, что происходит. Обещаю молчать. Хорошо?

– Знаешь, Морея, иногда я очень жалею, что послала тебя учиться на юриста. – Веселые огоньки, зажегшиеся было в глазах Мередит, тут же погасли. – Дело в том, – продолжала она, – что Чарлз некоторое время работал с одной аспиранткой. Она писала докторскую, а он был консультантом.

Морея понимающе кивнула. Чарлз обычно работал с полдюжиной подобных соискателей.

– Работа у нее была слабая, и сперва твой отец делал все возможное, чтобы спасти диссертацию. Дополнительные занятия, советы, но это не помогло, и в конце концов он пришел к выводу, что девушку следует исключить из списка соискателей. Таким образом их сотрудничество закончилось.

Ничего необычного в этой истории вроде бы не было. Не все докторские диссертации получаются успешными, и хотя ее добросердечный отец всегда делал все от него зависящее, чтобы уберечь людей от провала, бывали случаи, когда и Чарлз Лэндон оказывался бессильным.

Мередит облизала пересохшие губы.

– Она же отплатила ему тем, что написала жалобу.

– На папу?

– Да. Обвинила его в сексуальных домогательствах. Девица утверждает, что ее диссертация только потому была сочтена неудачной, что она отвергла его притязания.

– Папы? – повторяла Морея, как заезженная пластинка.

Мередит кивнула.

– Университет был вынужден начать расследование. Дело получит общественную огласку...

– Он не хочет говорить мне, предпочитая, чтобы я узнала об этом из газет?

Мередит продолжала, как бы не слыша:

– ... если он не уйдет в отставку. Только в этом случае расследование можно будет прекратить, и...

Морея покачала головой:

– О, нет. Нам надо бороться.

– Он не хочет, Морея.

– Мама, его репутация под угрозой!

– Я знаю, дорогая, и он знает. Именно поэтому и не хочет бороться. Отец считает, что огласка погубит его репутацию гораздо быстрее, чем тихая отставка. Он может сослаться на состояние здоровья, и...

– Папа не прав. Огласка, конечно, не принесет ничего хорошего, но уйти без борьбы означает признать свою вину. С тем же успехом он может составить письменное признание!

– Не надо меня убеждать, Морея. Я согласна с тобой – я тоже полагаю, что надо бороться. Но ты же знаешь своего отца. Он самый мягкий, самый интеллигентный, самый рассеянный человек на свете. Но когда он считает, что затронуты его принципы...

Морея это знала.

– Но именно они и затронуты, – упрямо сказала она. – И он должен бороться за свое честное имя. Ну ладно, что нам делать? – Вопрос был адресован скорее себе, чем матери.

– Он согласился поговорить с адвокатом, – сказала Мередит.

В ее голосе промелькнули странные нотки, которые возбудили любопытство Мореи.

– Интересно, как ты добилась этого, – сказала она. – Впрочем, неважно. Мы достанем самого квалифицированного адвоката. Я спрошу на работе, кто считается лучшим специалистом в таких делах.

– Отец согласился поговорить только с одним адвокатом.

– Я не знала, что папа знаком с кем-то из них, – растерялась Морея. – За исключением меня, конечно.

– Он не знает его лично, просто слышал о нем.

– Вот уж действительно интеллигентный способ выбрать себе адвоката!

– Именно поэтому, Морея, я и решила поговорить с тобой.

– Ты хочешь, чтобы я встретилась с этим адвокатом и убедила его не браться за дело отца? Ну, не знаю, мам... Тут вопрос этики.

– Напротив, я хочу, чтобы ты уговорила его помочь нам.

Морея не ответила.

– Я ездила к нему, – тихо продолжала Мередит. – Он сказал, что не возьмется.

Морея почувствовала облегчение.

– Ну, так возьмите кого-нибудь другого. Если этот адвокат не верит папе...

– Он единственный, с кем Чарлз согласен обсуждать возникшую проблему. Или он, или отставка. У нас мало времени, Морея. Отец уже написал заявление об отставке. И не подал его только потому, что я слезно умоляла его подождать.

У Мореи упало сердце, когда она представила себе, как ее обычно спокойная, уравновешенная мать плачет и умоляет отца сделать то, что она считает правильным, – не бросать карьеру из-за ложных обвинений.

– Так ты поговоришь с этим адвокатом, Морея? Убедишь его, что Чарлз согласен довериться только ему одному?

– Ну, хорошо, я попробую.

Мередит достала из кармана джинсов визитную карточку и протянула ее Морее.

– Вот его имя и адрес.

Несмотря на жару, Морея вдруг почувствовала озноб, как будто ее вдруг окатили ледяной водой.

– Кто он? – спросила она.

– Ридж Колтрейн, – ответила мать. – Мне кажется, что он очень приятный молодой человек. Такой прямолинейный, солидный. Мне кажется, ему можно доверять. Как ты думаешь, Морея?