Текст книги "Похититель"

Автор книги: Ли Чайлд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 26

Ричер вернулся в «Дакоту» в семь часов утра. Небо уже окрасилось в бледно-голубой цвет, на нем не было ни единого облачка. Прекрасный день позднего лета в столице мира. Но в квартире на пятом этаже воздух был застоявшимся и душным, шторы оставались задернутыми. Ричеру не было никакой необходимости спрашивать, звонил ли похититель. Он сразу понял, что не звонил. В гостиной все выглядело так же, как семь часов назад: Лейн сидел в кресле выпрямившись, словно палку проглотил; Грегори, Грум, Берк, Перес, Эдисон, Ковальски распределились по комнате, молчаливые и мрачные, кто с закрытыми глазами, кто с открытыми, уставившись в пространство.

Никаких медалей.

Увольнение на общих основаниях.

Плохие парни.

Лейн медленно повернул голову, посмотрел на Ричера и спросил:

– Где ты был, черт подери?

– Завтракал, – ответил тот.

– Что-то ты долго завтракал. Что это было? Пять блюд в «Четырех сезонах»?

– Кафе, – сказал Ричер. – Плохой выбор. Медленное обслуживание.

– Я плачу тебе за то, чтобы ты работал, а не за то, чтобы набивал брюхо.

– Вы мне ничего не платите, – возразил Ричер. – Пока что я не получил от вас ни доллара.

Лейн сидел прямо, повернув голову на девяносто градусов, и был ужасно похож на капризную морскую птицу. Глаза у него были темные, влажные и блестящие.

– Так дело в этом? – спросил он. – В деньгах?

Ричер не ответил.

– Эта проблема легко решается, – заявил Лейн.

Не сводя глаз с Ричера, он положил руки на подлокотники кресла. Бледная, похожая на пергамент кожа, испещренная венами и сухожилиями, выглядела отвратительно в желтом свете. Лейн с усилием встал, словно впервые пошевелился за девять часов, – скорее всего, так и было. Он покачнулся и направился в сторону прихожей, неуверенно, как немощный старик, переставляя ноги.

– Иди за мной, – скомандовал он, словно продолжал оставаться действующим полковником.

Ричер последовал за ним в хозяйскую спальню. Кровать со столбиками, гардероб, письменный стол. Тишина. Фотография Кейт. Лейн открыл более узкую из двух дверей своей гардеробной. Внутри, на небольшом расстоянии, Ричер увидел еще одну дверь. Слева от второй двери находилась цифровая панель, точно такая же, как в офисе у Лорен Полинг. Лейн принялся нажимать на кнопки левой рукой: согнутый указательный палец, прямой безымянный, прямой средний, согнутый средний. 3785. «По рассеянности или по глупости он позволил мне увидеть код». Панель пискнула, и Лейн открыл внутреннюю дверь, сунул внутрь руку и потянул за цепочку. Зажегся свет, и Ричер увидел помещение размером шесть на три фута. Оно было забито какими-то брикетами в форме куба, плотно завернутыми в тяжелый пластик, покрытый пылью и надписями на иностранном языке. Сначала Ричер не понял, что это такое.

Но внезапно до него дошло, что надписи сделаны на французском: «Banque Central».

Центральный банк.

Деньги.

Доллары США, сложенные в огромные тюки, перевязанные и упакованные. Некоторые тюки были аккуратными и нетронутыми. Один был надорван, и из него на пол вывалились одинаковые пачки, похожие на кирпичи. Повсюду валялись пустые пластиковые оболочки. Пластик толстый и прочный, чтобы его надорвать, требуется некоторое усилие. Нужно проделать ногтем большого пальца дырку, засунуть в нее пальцы и потянуть как следует. Пластик натянется и начнет неохотно поддаваться.

Лейн наклонился и вытащил открытый тюк в спальню. Затем он поднял его и швырнул к ногам Ричера. Тюк заскользил по сверкающему полу, и две тонкие пачки вывалились.

– Ну, что скажешь? Вот они, доллары.

Ричер молчал.

– Подними их, – велел Лейн. – Они твои.

Ричер молча отошел к двери.

– Подними их, – повторил Лейн.

Ричер стоял неподвижно и ничего не говорил.

Лейн поднял выпавшую пачку и взвесил на руке. Десять тысяч долларов. Сто сотенных банкнот.

– Возьми их, – сказал он.

– Мы поговорим об оплате моей работы, если я добьюсь результата, – ответил Ричер.

– Возьми деньги! – завопил Лейн и швырнул пачку в грудь Ричеру.

Она попала над грудиной и ударила на удивление сильно и больно, отскочила и упала на пол. Лейн поднял другую пачку и снова бросил ее в Ричера. Она угодила в то же место.

– Возьми деньги! – снова заорал он.

Он наклонился, засунул руки в пластик и принялся швырять в Ричера одну пачку за другой. Он бросал их, точно безумный, не останавливаясь, не выпрямляясь, не целясь. Они попадали Ричеру в ноги, в живот, в грудь, в голову. Дикая, бессмысленная стрельба, по десять тысяч долларов зараз. Настоящий поток. В силе, которую Лейн вкладывал в броски, чувствовалась истинная боль. По его щекам потекли слезы. Он уже вопил, не сдерживаясь, задыхался и всхлипывал, повторяя с каждым взмахом руки:

– Возьми их! Возьми их!

Затем:

– Верни ее! Верни ее! Верни ее!

И еще:

– Пожалуйста! Пожалуйста!

В каждом отчаянном крике слышались ярость, боль, страх, злоба и чувство утраты.

Ричер стоял, ошеломленный этой атакой, у его ног валялись сотни тысяч долларов, и он думал: «Никто не способен так хорошо притворяться. На этот раз все по-настоящему».

Глава 27

Ричер стоял за дверью спальни и ждал, когда Лейн успокоится. Он услышал, как в ванной полилась вода из крана. «Моет лицо холодной водой», – подумал он. Потом послышался шорох бумаги по деревянному полу и едва различимое шуршание пластика: Лейн собирал деньги. Затем он затащил их во внутреннюю комнату. Дверь закрылась, запищала сигнализация, подтверждая, что замок сработал. После этого Ричер пошел в гостиную. Лейн последовал за ним через минуту. Он уселся в свое кресло, молча, спокойно, словно ничего не случилось, и уставился на безмолвный телефон.

Телефон зазвонил около семи сорока пяти. Лейн схватил трубку и прохрипел:

– Да?

В его голосе слышалось напряжение, которого он не смог сдержать. Затем его лицо снова стало непроницаемым, и он с раздражением покачал головой. «Ошиблись номером», – подумал Ричер. Лейн слушал еще секунд десять и повесил трубку.

– Кто? – спросил Грегори.

– Приятель, – ответил Лейн. – Я связался с ним в самом начале. По моей просьбе он следил за новостями. Сегодня утром копы обнаружили в Гудзоне труп. Он плавал на поверхности у лодочной пристани на Семьдесят девятой улице. Неизвестный белый мужчина, около сорока лет. Убит одним выстрелом.

– Тейлор?

– Наверняка, – сказал Лейн. – Река там спокойная. Туда легко попасть с Вестсайдской автострады. Идеальное место для того, кто направляется на север.

– И что мы будем делать? – спросил Грегори.

– Сейчас? Ничего. Будем ждать здесь. Будем ждать нужного звонка.

Но все было напрасно. Десять долгих часов ожидания закончились в восемь утра, однако телефон так и не зазвонил. Он не зазвонил и в восемь пятнадцать, и в восемь тридцать, и в восемь сорок пять. Не зазвонил и в девять часов. Вот так же, наверное, ждут приказа губернатора об отмене смертного приговора, – приказа, который так и не приходит. Ричер подумал, что команда, занимающаяся спасением жертвы похищения, переживает те же чувства: удивление, нетерпение, потрясение, недоверие, разочарование, боль, гнев, ярость.

А потом отчаяние.

В половине десятого телефон тоже не зазвонил.

– Бессмысленно, – закрыв глаза, сказал Лейн.

Никто ему не ответил.

Без четверти десять утра решимость покинула Лейна, словно он смирился с неизбежным. Он откинулся на спинку кресла, открыл глаза и уставился в потолок.

– Все кончено, – сказал он. – Она мертва.

Никто не произнес ни слова.

– Она умерла, – повторил он. – Так ведь?

Ему никто не ответил. В комнате царила гробовая тишина. Было тихо, как на бдении у тела покойника, на залитом кровью месте происшествия, на похоронах, на поминальной службе или возле операционной после неудачной операции. Как будто монитор сердечных сокращений, который отчаянно и храбро противостоял страшному исходу, неожиданно прекратил свое пиканье.

«Конец», – подумал Ричер.

В десять утра Лейн поднял голову и сказал:

– Ладно. – Затем повторил: – Ладно. Мы начинаем действовать. Будем делать то, что должны. Мы найдем и уничтожим преступника. Будем искать его столько, сколько понадобится. Справедливость восторжествует – так, как мы это понимаем. Никакой полиции, адвокатов и суда. Никаких апелляций. Никакого разбирательства, тюрьмы и безболезненной смертоносной инъекции.

Все молчали.

– Мы отомстим за Кейт, – сказал он. – И за Тейлора.

– Я с вами, – поддержал его Грегори.

– До самого конца, – подхватил Грум.

– Как и всегда, – добавил Берк.

– До самой смерти, – кивнул Перес.

– Я тоже с вами, – сказал Эдисон.

– Я заставлю их пожалеть, что они появились на свет, – заявил Ковальски.

Ричер обвел их взглядом. Шесть человек – это меньше, чем стрелковая рота, но их решимости хватило бы на целую армию.

– Спасибо, – сказал Лейн.

Он наклонился вперед, вновь преисполненный энергии. Его внимание переключилось на Ричера.

– Едва появившись в этой комнате, ты сказал, что мои парни в состоянии развязать войну против похитителей, но сначала нам нужно их найти. Ты помнишь свои слова?

Ричер кивнул.

– Так найди их, – приказал Лейн.

Ричер вернулся в хозяйскую спальню и взял со стола фотографию. Ту самую, на которой Кейт и Джейд были вместе. Ту, где качество печати было похуже. Он держал ее очень осторожно, чтобы не запачкать стекло. Долго и внимательно смотрел на нее. «Я сделаю это ради вас обеих, – подумал он. – А не ради него». Затем он поставил фотографию на место и тихо вышел из квартиры.

«Найти и уничтожить».

Он начал с того же телефона-автомата, из которого звонил раньше. Достал из ботинка визитку и набрал номер Лорен Полинг.

– На сей раз все по-настоящему, – сказал он, – и они не вернутся.

– Вы можете быть около здания ООН через полчаса? – спросила Полинг.

Глава 28

Из-за охраны Ричер не смог подойти к самому входу в здание ООН, но он увидел, что Лорен Полинг ждет его посреди тротуара на Первой авеню. Очевидно, у нее возникли те же проблемы: нет ни пропуска, ни разрешения, а волшебные слова неизвестны. Она выглядела великолепно в ярком шарфе, наброшенном на плечи. Полинг была на десять лет старше Ричера, но ему нравилось на нее смотреть. Он направился к ней, но тут она его увидела, и они встретились на полпути.

– Я попросила кое-кого об одолжении, – сказала она. – Мы встретимся с армейским офицером из Пентагона, который работает с одним из комитетов ООН.

– На какую тему?

– Наемники, – ответила Полинг. – Подразумевается, что мы против них. Мы подписали целую кучу самых разных соглашений на эту тему.

– Пентагон любит наемников и постоянно их использует.

– Но он любит, чтобы они отправлялись туда, куда он их посылает. Пентагону совсем не нравится, когда они устраивают собственные шоу без его одобрения.

– Именно в такой операции они потеряли Хобарта и Найта? Во время собственного шоу?

– Где-то в Африке, – ответила Полинг.

– А ваш приятель знает подробности?

– Кое-какие. Он занимает довольно высокое положение, но он там недавно. Он не назовет вам своего имени, и вы не станете спрашивать. Договорились?

– А он знает мое имя?

– Я ему не сказала.

– Ладно, так будет честно.

И тут зазвонил ее мобильный телефон, Полинг ответила на звонок и огляделась по сторонам.

– Он на площади, – сказала она. – Он нас видит, но не хочет к нам подходить. Мы должны пойти в кафе на Второй авеню. Он вскоре присоединится к нам.

Кафе было одним из тех многочисленных заведений с отделкой в коричневых тонах, где кофе можно выпить за столиком или за стойкой, а можно унести с собой в картонном стаканчике с греческим орнаментом. Полинг провела Ричера к кабинке в задней части кафе и села так, чтобы видеть дверь. Ричер устроился рядом с ней. Он всегда садился спиной к стене. Давняя привычка, которая работала даже в таком месте, как это, где полно зеркал. Они были с бронзовым оттенком, и благодаря им узкое пространство казалось широким, а все посетители – загорелыми, словно только что вернулись с пляжа. Полинг помахала рукой официантке, одними губами произнесла: «Кофе» – и подняла вверх три пальца. Официантка поставила на стол три тяжелые коричневые кружки и налила в них кофе из кофейника фирмы «Бани».

Ричер сделал глоток. Кофе был горячий, крепкий и отличного качества.

Он заметил парня из Пентагона, когда тот еще не вошел в дверь. Несомненно, это был он. Военный, но не обязательно из строевого состава. Возможно, просто канцелярист. Туповат на вид. Не старый, но и не молодой, с коротко подстриженными волосами пшеничного цвета. Одет в синий шерстяной костюм, белую рубашку с полосатым галстуком и хорошие ботинки, начищенные до зеркального блеска. Не совсем военная форма. Скорее одежда, которую какой-нибудь капитан или майор наденет на вторую свадьбу свояченицы. Возможно, он купил этот костюм именно для такой цели, задолго до того, как в его голове появились мысли о службе в Нью-Йорке.

Он остановился в дверях и огляделся вокруг. «Он ищет не нас, – подумал Ричер. – Смотрит, есть ли тут знакомые. Если увидит кого-нибудь, то сделает вид, что ему позвонили, и уйдет. В его планы не входит отвечать потом на неприятные вопросы. Значит, он не такой тупой, как кажется».

Затем он подумал: «Полинг тоже не глупа. Она понимает людей, у которых могут возникнуть неприятности только из-за того, что их увидели не с теми, с кем надо».

Но человек из Пентагона, очевидно, не заметил ничего вызывающего беспокойство. Он прошел в заднюю часть кафе и уселся напротив Полинг и Ричера. Бросив короткий взгляд на их лица, он стал смотреть в зеркало между ними. Вблизи Ричер заметил у него на лацкане значок, изображающий скрещенные пистолеты, а на щеке – едва заметный шрам. Возможно, от гранаты или шрапнели, угодившей в него с большого расстояния. Может быть, он все-таки служил в действующей армии. Или неудачно баловался с оружием в детстве.

– У меня для вас совсем немного информации, – сказал он. – Частные военные компании, нанимающие американцев и воюющие за океаном, совершенно справедливо считаются плохой новостью, особенно когда они отправляются в Африку. Поэтому эти данные строго засекречены и старательно оберегаются. Да и происходило все это до того, как я начал здесь работать, поэтому я почти ничего не знаю. Могу рассказать вам только то, о чем вы и сами в состоянии догадаться.

– Где это было? – спросил Ричер.

– Даже этого я не знаю точно. Думаю, в Буркина-Фасо или Мали. В одной из небольших африканских стран. Честно говоря, проблемы возникают в таком количестве подобных мест, что за ними почти невозможно уследить. Обычные дела. Гражданская война, испуганное правительство, кучка повстанцев, готовых выйти из джунглей, ненадежная армия. Поэтому правительство платит огромные деньги и покупает защитников на международном рынке.

– В какой из этих стран говорят по-французски?

– В качестве государственного языка? В обеих. А почему вы спрашиваете?

– Я видел кое-какие деньги. В пластиковой обертке с надписями «Центральный банк» на французском языке.

– Сколько денег?

– Больше, чем мы с вами сумеем заработать за две жизни.

– Доллары США?

– И очень много, – подтвердил Ричер.

– Иногда это помогает, иногда – нет.

– А в тот раз помогло?

– Нет, – ответил их собеседник. – Поговаривают, что Эдвард Лейн взял деньги и сбежал. И я не стал бы его винить. Они были стратегически слабы, к тому же безнадежно уступали противнику в численности.

– Но оттуда выбрались не все.

Человек из Пентагона кивнул.

– Похоже на то. Но получить из таких мест какую-нибудь информацию – все равно что уловить радиосигнал с обратной стороны Луны. По большей части это молчание и статические помехи. А если сведения и поступают, то путаные и неясные. Поэтому, как правило, мы полагаемся на Красный Крест или организацию «Врачи без границ». В конце концов нам удалось узнать, что двое американцев попали в плен. Через год мы выяснили их имена: Найт и Хобарт, раньше служили в морской пехоте, послужные списки не слишком хорошие.

– Удивительно, что они остались в живых.

– Повстанцы победили и стали новым правительством. Они выпустили всех заключенных, потому что тюрьмы были переполнены их дружками. Однако правительству требуются полные тюрьмы, чтобы население его боялось. Поэтому прежние хорошие парни стали новыми плохими парнями. Все, кто работал на старое правительство, неожиданно оказались в очень серьезном положении. А пара американцев стала чем-то вроде трофеев. Поэтому их оставили в живых. Но они сильно пострадали. Отчет «Врачей без границ» наводит ужас. Это был настоящий кошмар. Изувечить человека ради развлечения было для них нормальным делом.

– Детали?

– Полагаю, человек может сделать очень много при помощи ножа.

– А вы не думали о том, чтобы их оттуда вызволить?

– Вы меня не слушаете, – сказал человек из Пентагона. – Государственный департамент не мог признать, что где-то в Африке болтается группа американских наемников, забывших обо всех законах и постановлениях. Кроме того, я вам уже говорил, что повстанцы стали новым правительством. Они управляют страной. И нам необходимо с ними дружить. Потому что во всех этих маленьких странах есть то, что нужно нам. Нефть, алмазы и уран. «Алкоа» [5]5
  «Алкоа» – американская металлургическая компания, одна из первых в мире по выплавке алюминия.


[Закрыть]нуждается в олове, бокситах и меди. «Халлибуртон» [6]6
  «Халлибуртон» – американская компания, оказывающая сервисные услуги в нефтегазодобывающей отрасли.


[Закрыть]хочет туда попасть, чтобы заработать пару баксов. Корпорации из Техаса мечтают управлять там местными тюрьмами.

– Вам известно, чем все закончилось?

– Довольно схематично, но вы сами сможете заполнить пустоты. Один умер в плену, но другой выжил, судя по сведениям Красного Креста. Это было что-то вроде гуманитарной акции, подарка Красному Кресту в честь пятой годовщины переворота. Они выпустили всех. Конец истории. Вот и все новости из Африки. Один умер, а другому удалось выбраться, причем относительно недавно. Если вы проведете небольшое расследование и сделаете запрос в службу иммиграции и натурализации, вы обнаружите, что некоторое время назад по каналам Красного Креста в Америку из Африки въехал один человек. А потом, если вы справитесь в Управлении по делам ветеранов, вам покажут отчет, где говорится, что некто только что вернувшийся из Африки прошел курс лечения, необходимость в котором возникла из-за какой-то тропической болезни, а также полученных там увечий.

– Кому из двоих удалось оттуда выбраться? – спросил Ричер.

– Не знаю, – ответил человек из Пентагона. – Я слышал только, что один умер, а другой вернулся в Штаты.

– Мне нужно знать больше.

– Я же вам сказал, основные события произошли до того, как я начал здесь работать. И я не имею к этому никакого отношения. Мне известны только мелкие детали.

– Я хочу знать его имя, – сказал Ричер. – И адрес, он наверняка есть в Управлении по делам ветеранов.

– Это очень сложно, – ответил человек из Пентагона. – Мне придется превысить свои полномочия, а на это нужна очень веская причина.

– Посмотрите на меня, – попросил Ричер.

Их информатор отвел глаза от зеркала и взглянул на Ричера.

– Десять-шестьдесят два, – произнес Ричер.

Никакой реакции.

– Не будь задницей, просто сделай это, ладно?

Человек из Пентагона снова уставился на зеркало. Его лицо ничего не выражало.

– Я позвоню на мобильный телефон мисс Полинг, – сказал он. – Когда – не знаю. Возможно, мне понадобится несколько дней. Но я постараюсь как можно быстрее узнать все, что возможно.

Он встал и пошел к двери. Открыл ее, повернул направо и скрылся из виду. Лорен Полинг с шумом выдохнула.

– Вы давили на него и были немного грубы, – сказала Полинг.

– Но он мне поможет.

– Почему? И что такое десять-шестьдесят два?

– У него на лацкане значок военной полиции. Перекрещенные пистолеты. Десять-шестьдесят два – это радиокод военной полиции, который означает: «Офицер в беде, просит срочной помощи». Поэтому он поможет. У него нет выбора. Ведь если один военный полицейский не поможет другому, тогда кто поможет?

– Значит, тут вам повезло. Возможно, вам не придется идти по трудному пути.

– Возможно. Но он не будет торопиться. Он показался мне немного заторможенным. Лично я просто залез бы в чью-нибудь картотеку. Но он постарается проделать все правильно и пройти по всем нужным каналам.

– Наверное, поэтому он продвигается по службе, а у вас с этим возникли проблемы.

– Такой робкий парень вряд ли далеко продвинется. Скорее всего, закончит свои дни в чине майора.

– На самом деле он уже бригадный генерал, – сказала Полинг.

– Правда? – Ричер уставился на дверь, словно на ней остался отпечаток образа ушедшего человека. – А он не слишком молодой для этого?

– Нет, это вы слишком старый, – возразила Полинг. – Все относительно. Но то, что наемниками занимается бригадный генерал, показывает, как серьезно наше правительство относится к данной проблеме.

– Это показывает, на каком высоком уровне мы пытаемся отмыть их делишки.

Полинг немного помолчала.

– Нанесение увечий ради развлечения. Звучит ужасно.

– Да уж, – согласился Ричер.

Они снова замолчали. К их столику подошла официантка и предложила еще кофе. Полинг отказалась, а Ричер – нет.

– Сегодня утром полиция Нью-Йорка обнаружила в реке труп неизвестного мужчины, – сказал он. – Белый, около сорока лет. Возле лодочной пристани. Убит одним выстрелом. Кто-то сообщил Лейну об этом по телефону.

– Тейлор?

– Почти наверняка.

– И что дальше?

– Будем работать с тем, что у нас имеется, – ответил Ричер. – Предположим, что Найт или Хобарт вернулись домой, затаив обиду на Лейна.

– Как будем действовать?

– Нас ждет тяжелая работа, – предупредил Ричер. – Я не очень рассчитываю получить что-нибудь из Пентагона. Сколько бы шрамов и звезд ни было у вашего знакомого, в душе он бюрократ.

– Хотите, обсудим все, что нам известно? Когда-то я была хорошим следователем. По крайней мере, я так считала, пока не случилось то, о чем вам известно.

– Разговоры не помогут. Мне нужно подумать.

– Тогда думайте вслух. Что не стыкуется? Что не на месте? Что вас удивило, даже если это какая-то мелочь?

– Организация похищения. Тут вообще ничего не понятно.

– Что еще?

– Все. Меня поражает то, что я топчусь на месте. Либо со мной что-то не так, либо ситуация совершенно неправильная.

– Это слишком общие рассуждения, – сказала Полинг. – Начните с мелочей. Назовите что-нибудь одно, что вас особенно удивило.

– Вы именно так поступали во время мозговых штурмов в ФБР?

– Разумеется. А вы поступали иначе?

– Я был военным полицейским. Мне везло, если удавалось найти хоть кого-нибудь с мозгами, достойными штурма.

– Я серьезно. Назовите что-то одно, что вас удивило.

Ричер сделал глоток кофе. «Она права, – подумал он. – Всегда что-то выбивается из общей картины еще до того, как ты начинаешь видеть эту картину».

– Всего одну вещь, – повторила Полинг. – Выбирайте любую.

– Я выбрался из черного «БМВ», после того как Берк положил мешок с деньгами в «ягуар», и меня удивила скорость, с которой похититель оказался на водительском сиденье, – сказал Ричер. – Я думал, у меня будет время, чтобы завернуть за угол и занять наблюдательный пост. Но он находился практически рядом со мной. На все у него ушло максимум несколько секунд. Я едва успел его заметить.

– И что это означает?

– Что он ждал нас прямо на улице.

– Но он не стал бы так рисковать. Если это Найт или Хобарт, Берк мог его узнать.

– Возможно, он стоял за какой-то дверью.

– Три раза? Он использовал один и тот же гидрант три раза, в разное время суток: поздно вечером, рано утром и в час пик. А учитывая тот факт, что он инвалид или как-то изуродован, его должны были запомнить.

– Человек, которого я видел, был самым обычным, без каких-либо особых примет.

– И тем не менее ему было трудно подыскать подходящее укрытие все три раза. Я занималась подобными вещами много раз. Включая одну конкретную ночь пять лет назад.

– Перестаньте себя терзать, – сказал Ричер, думая: «Подходящее укрытие».

Он вспомнил, как его болтало под задним сиденьем машины, когда он слушал жуткий голос похитителя. И что он тогда подумал? «Около того же самого проклятого гидранта?»

«Тот же проклятый гидрант.

Подходящее укрытие».

Ричер медленно и осторожно поставил на стол чашку и взял правой рукой левую руку Полинг. Поднес к губам и нежно поцеловал ее пальцы. Они были холодными, тонкими и приятно пахли.

– Спасибо, – сказал он. – Огромное вам спасибо.

– За что?

– Он трижды использовал пожарный гидрант. Почему? Потому что около гидранта почти всегда есть пустое место, вот почему. Из-за запрета на парковку. Все знают, что парковаться около гидрантов нельзя. Но он использовал один и тот же гидрант три раза. Почему? Их же полно повсюду, по одному в каждом квартале. Так почему именно этот? Потому что он ему нравился, вот почему. А чем он ему так нравился? Что заставляет человека полюбить один гидрант, отдав ему предпочтение перед другими?

– И что же?

– Ничего, – ответил Ричер. – Они все одинаковые. Массовое производство. Они совершенно идентичны. Просто у этого парня там был наблюдательный пост, который ему нравился, а гидрант оказался рядом. И его было хорошо видно. Как вы правильно отметили, похитителю требовалось прикрытие, надежное и не бросающееся в глаза, поздно вечером, рано утром и в час пик. И вероятно, у него могла возникнуть необходимость оставаться там довольно долго. Грегори оба раза сумел приехать на это место к назначенному времени, но он ведь мог попасть в пробку. Кроме того, похититель не мог знать, где будет находиться Берк, когда ему позвонят по мобильному телефону, и сколько времени ему потребуется, чтобы добраться до нужного места. Значит, где бы похититель ни ждал их, он устроился там со всеми удобствами.

– А это нам поможет?

– Еще как поможет. Это первое определенное звено в цепи. Речь идет о каком-то фиксированном месте, которое можно найти. Нам нужно отправиться на Шестую авеню и попытаться понять, где оно находится. Возможно, кто-то видел там этого человека. Или кто-то вообще знает его.