Текст книги "Дни крови и света"

Автор книги: Лэйни Тейлор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

36
Хочется улыбаться

У реки Кэроу сняла зажим, отпустила магию и увидела в воде свое появление. На месте тисков остался синяк. Какая ерунда!

Догадается ли Тьяго про невидимость? Надо же так сглупить! Теперь с нее глаз спускать не будут, а Белый Волк пожелает узнать, как она это делает. Потребует научить этому бойцов – ведь чары невидимости необходимы для пользы дела. Кэроу должна это понимать.

Неужели ей не хочется, чтобы повстанцы убили побольше спящих ангелов?

Тангри и баньши славились именно этим. Никто не знал, как они это делают. Наверное, сворачивали тень и незаметно проскальзывали в помещение. Впрочем, одних чар невидимости мало, чтобы в полной тишине вырезать сотню солдат. Почему они не просыпались? Кто угодно проснулся бы и захрипел, захлебываясь кровью, но жертвы Теней лежали смирно, пока им резали глотки. Тишина и покой. Живые Тени налетали, как легкий ветерок. Как дыхание смерти…

Кэроу сильно задела гибель солдат гарнизона, хотя их настигла легкая смерть. Вряд ли ангелы выказывали подобное милосердие, убивая химер.

Перерезанные глотки – это милосердие?!

Кэроу хотелось с кем-нибудь поговорить, во всем разобраться, понять необходимость жестокости, осознать свою роль в ней. Прежде она избегала этих мыслей, старалась убедить себя, что все это – дурной сон, что нужно работать и не думать.

Жизнь не подготовила ее к реалиям войны – их показывают в новостях, а Кэроу новостей не любила: слишком страшно и отвратительно. От Мадригал помощи ждать не приходилось – наивная мечтательница поверила ангелу и фантазиям о мире.

Своими кровавыми посланиями повстанцы разворошили осиное гнездо. Тьяго бросил вызов Империи, ответ императора не заставил себя ждать. Теперь всем конец. Мирным жителям не устоять против армады Доминиона.

Чего добивался Тьяго, затевая все это? О чем думала она?

Кэроу ни о чем не хотела думать, а теперь…

Я счастлива… Я счастлива…

Кэроу сняла обувь и опустила ноги в прохладную воду. В касбе наверняка все бросились на поиски беглянки, скоро ее найдут. Послышался шум крыльев, Кэроу накрыла рогатая тень. На мгновение их силуэты совпали.

Зири.

Он резал лица мертвых. Его ножи-полумесяцы, такие же как у Кэроу, идеально для этого подходят. Стоит только подцепить уголки рта – и легким движением руки дело сделано, улыбка на месте. «Вот кем он вырос», – горько подумала Кэроу и повернулась к нему, заслонив глаза от солнца. Зири замер в нерешительности, разглядывая ее руки в кровоподтеках и татуировках.

– Ты как? – спросил он.

Нашел что сказать! Если бы он заговорил с ней раньше… Прежде Кэроу надеялась, что Зири станет другом и союзником. В его взгляде сквозило сочувствие и детская искренность. Даже сейчас в Зири угадывался подросток: круглые карие глаза, серьезность, застенчивость. Все эти недели он ее сторонился. Теперь слишком поздно.

– Ты… – Неловкая пауза. – Кажется, тебе нехорошо.

– Да неужели? – Кэроу чуть не рассмеялась. – Не может быть.

Она встала, расправила закатанные джинсы и взяла обувь. Задрав голову, посмотрела ему в глаза: он очень вырос. Один из рогов был короче, отсеченный ударом меча. Зири повезло – рог спас его от смерти. Все называли его счастливчик Зири.

– Не волнуйся, – сказала она. – В следующий раз, когда мне захочется улыбнуться, я знаю, к кому обратиться.

Он вздрогнул как от боли, а она обошла его стороной, вскарабкалась по склону и пошла к касбе. Лететь было ни к чему. Возвращаться она не спешила.

Лицо Иаила разрублено пополам ровно посередине, от макушки до подбородка. Жаль, что не до горла. Удар, рассекший нос и губы, оставил уродливый вспухший шрам, который являл на всеобщее обозрение сломанные зубы. Происхождение шрама – великая тайна. Иаил утверждал, что получил его в бою, но слухи говорили иное. Впрочем, их сотни; определить, где правда, невозможно. Даже Азаил, мастер выведывать секреты, ничего об этом не знал. Присутствие при трапезе Иаила превращалось в тяжкое испытание: капитан чавкал и хлюпал, словно вылизывающая себя собака.

Акива хранил бесстрастное выражение лица, хотя зрелище было премерзкое – вывороченный оскал Иаила внушал безмерное отвращение.

– Нас ждет великолепное развлечение, – заявил брат императора. Сожрав копченую песнептицу, он жадно выхлебал кружку эля, расплескав половину на рассеченный подбородок. – Настоящая охота. Ты охотишься?

– Нет, – ответил Акива.

– Само собой. Для солдат это непозволительная роскошь. Тебе понравится.

Вряд ли.

Армада Доминиона нависла над южными землями, готовясь приступить к зачистке всей территории, от Заповедного предела до самого севера – тысячи воинов против горстки беженцев.

– Я говорил ему, рано отзывать наши главные силы, – продолжал Иаил, – но брат решил, что юг не представляет опасности.

– И не представлял, – сказал Ормерод, командующий Вторым легионом и до настоящего времени – всей карательной операцией. Смещение с поста его не радовало. Завтрак проходил в его шатре. По приказу Иаила явился и Акива, что выглядело странно: бастарды не делят трапезу с начальством. Распоряжение Иаила настораживало и удовольствия не приносило.

– Принц Бастардов! – воскликнул капитан по прибытии в лагерь, заметив Акиву. Им доводилось воевать вместе, но Акива презирал Иаила, даже когда их цели совпадали – например, разрушение Лораменди. Неприятие было взаимным – брат императора не терпел бастарда, однако, завидев его, заявил:

– Какая честь! Вот уж не ожидал тебя здесь встретить. Присоединяйся к нам за завтраком. У тебя наверняка найдутся соображения по поводу нашей ситуации.

Соображения Акивы вряд ли устроили бы присутствующих в шатре.

– Юг как не представлял опасности раньше, так и сейчас не представляет, – продолжил Ормерод.

– На серафимов напали не беженцы, – подтвердил Акива, с уважением глядя на командира легиона.

– Но повстанцы ведь где-то прячутся, – вздохнул Иаил. – Повстанцы.Брат в бешенстве. Он хочет вплотную заняться новой войной, а тут из могилы вылезла старая… – Он захохотал над своей остротой, но Акиве было не до смеха.

Новая война? Так сразу? Расспрашивать бесполезно: оба брата обожают сыпать намеками и оставлять окружающих в полном неведении. Любопытство – слабость.

Ормерод, по-видимому, этого еще не усвоил.

– Какой новой войной?

Иаил с издевкой посмотрел на Акиву, как будто зная про него что-то постыдное.

– Это сюрприз, – пояснил он и улыбнулся, безобразно кривя изуродованный рот.

«Вот кого украсит улыбка Воителя»,– подумал Акива. Иаил зря старался, испытывая его. Разумеется, воевать придется с мятежными серафимами, чья свобода и таинственность годами не давала Иораму покоя.

Со стелианцами.

Для Акивы народ его матери представлялся большей загадкой, чем неизвестно откуда восставшие химеры. Играть Иаилу на руку Акива не стал, его больше волновали события на юге. Тех, кого он спас, настигнут и убьют воины Доминиона, все живое вокруг станет пеплом. Что можно сделать против многотысячной армии? Ничего.

– Иорам не рад восстанию, но для меня это счастье, – сказал Иаил. – Нужно же чем-то себя занять. Солдат без дела – оскорбление природе. Как вы считаете, принц?

Принц.

– Полагаю, природе нет до нас дела. Она рыдает, видя наше приближение.

– Совершенно верно, – кивнул Иаил. – Леса горят, твари дохнут, а луны при виде этого рыдают у себя на небесах.

– Осторожней. – Акива нашел повод улыбнуться краем рта. – Химеры родились из слез лун.

Иаил посмотрел на него оценивающим взглядом.

– Истребитель Тварей ссылается на мифы тварей? Ты что, с ними разговариваешь,прежде чем убить?

– Нужно знать своего врага.

– Разумеется. – Во взгляде капитана снова мелькнула издевательская насмешка. Чего он добивается? Акива ему никто, один из бастардов брата, имя им – легион.

Завтрак закончился, Иаил встал из-за стола.

– Благодарю за гостеприимство, командующий. Вылет через час. – Он повернулся к Акиве. – Рад нашей встрече, племянник, хотя когда-то я предлагал тебя убить. Впрочем, дело давнее, ты тогда еще не был героем, так что не обижайся.

Его хотели убить? Когда? Акива бесстрастно глядел в глаза Иаила.

Ормерод что-то пробормотал, но дядя с племянником не обратили на него внимания.

– У тебя в крови столько грязи понамешано, ты же знаешь, – напомнил Иаил.

Акива проигнорировал и этот намек. Матери он не помнил, сохранились только обрывочные воспоминания. А однажды император загадочно обронил: «Ее участь была ужасна».Интересно, Иаилу какое до этого дело?

– Иорам считал, что его кровь окажется сильнее, – не унимался Иаил. – «Кровь – сила» и все такое. И, представляешь, оказался прав! Как ни странно, ты выдержал все испытания, великолепно подтвердил свою пригодность. Что ж, ничего не поделаешь! Жаль, конечно, – неприятно оказаться неправым в таких делах.

У выхода Иаил, капитан Доминиона, второй по влиятельности серафим в Империи, остановился и небрежно приказал командующему:

– Пришлите женщину ко мне в палатку.

Ормерод побледнел. Акива, вспомнив слова Лираз о «тысячах девушек», понял, что сестра боялась. Она скрывала испуг, не говорила о нем прямо, но теперь Акива разделял этот страх – и за судьбу Лираз, и за судьбы «тысяч девушек».

– У нас нет женщин, – заявил он. – Только солдаты.

– Что ж, на биваке выбирать не приходится, – вздохнул Иаил. – Присылайте что есть.

Белый Волк готовил бойцов к новой вылазке. После заката он собрал их во дворе и стал отправлять в Эрец: девять отрядов по шесть крылатых солдат и два сфинкса – пятьдесят шесть химер. Чудовищно мало на фоне армады Доминиона! Кэроу казалось, что она создала целую армию, а теперь… Вспомнилось сияние доспехов, огненный размах крыльев, бесконечные ряды серафимов, надвигающиеся сплошной стеной… Это самоубийство. На что они надеются?

Отряды химер поднялись в воздух и улетели.

Зири не посмотрел в ее сторону.

37
Самоубийство

Это не было самоубийством.

Пройдя через портал, эскадрильи химер не полетели к Заповедному пределу на помощь несчастным созданиям, не ведающим, какая угроза ждала их в двух шагах от спасения. Что могли сделать пятьдесят шесть бойцов против бесчисленного множества воинов? Самоубийство не в духе Тьяго. Да и бесполезной траты солдат он не одобрял.

Повстанцы не видели страданий своего народа, отчаянного бегства соплеменников, гибели мирного населения, невинных младенцев и дряхлых стариков. Повстанцы не бросились на защиту своих, потому что направились в другое место.

В Империю, нанести ответный удар.

– У нас теперь двойное преимущество, – объяснил им генерал. – Во-первых, они не знают, где мы и кто мы. Мы призраки. Во-вторых, мы призраки на крыльях. Наш новый воскреситель дал нам небывалую свободу перемещения. Огромные расстояния для нас – пустяк. Ангелы и не подозревают, что мы нанесем удар на их территории. – В наступившей тишине Тьяго с нежностью садиста добавил: – У ангелов тоже есть дома. У ангелов тоже есть женщины и дети.

Теперь их будет меньше.

Ослушался Белого Волка только Балиэрос. Доблестный быкокентавр не бросил свой народ, дал своим бойцам выбор, куда лететь. Командира поддержали все: медведь Иксандр, грифон Минас, кирин Зири и гарткоры Вия и Азай – соплеменники Воителя. Отряд устремился на юг. На следующий день перед ними встали громады Заповедного предела.

Шесть солдат в водовороте крыльев врага – это и правда было самоубийством. Остаться в живых не надеялся никто. Они летели навстречу гибели с горящими сердцами, приговоренные к смерти, но более живые, чем их товарищи, выбравшие более легкий путь.

Перед вылетом на задание Азаил подошел к Акиве. Вместе со Вторым легионом Ормерода они отправлялись к горам, куда уже вылетели солдаты Доминиона.

– Что делать будем? Как думаешь, много птиц будет сегодня? – спросил Азаил.

Акива удивленно повернулся к нему. Они никогда не вспоминали о химерах в овраге, не обсуждали случившегося.

– Вряд ли.

– Ну, мало ли… Может, кого и заметим. – Азаил хлопнул брата по плечу и направился к Лираз.

Акива остался наедине со своими мыслями.

Может, кого и заметим.Настроение улучшилось, хотя и ненамного.

Когда поступил приказ вылетать, Акива, собрав в кулак волю, оставил отчаяние в лагере. Когда соратники убивают беззащитных, одному отступнику (или все-таки двоим?) вряд ли удастся что-то изменить. День обещал быть бесславным, но Акива не сдавался.

Может, кого и заметим.

38
Неизбежное

Стук кадильниц, стук зубов.

Кэроу перебирала свои запасы и нанизывала элементы на нить. Зубы, зубы. Перебираем, нанизываем. Зубы человека, зубы быка. Осколки нефрита, железная стружка. Зубы игуаны – острые, как пила; косточки летучей мыши – легкие, полые. Перебираем, нанизываем… Кэроу удивленно разглядывала зубы саблерогой антилопы.

– Для кого это? – спросила Шеста.

Кэроу вздрогнула и зажала зубы в кулак: бдительная волчица, как всегда, начеку.

– Ни для кого, – ответила Кэроу и убрала их в сторону.

Шеста пожала плечами и продолжила смешивать благовония.

В лондонском Музее естественной истории Кэроу долго простояла в нерешительности рядом с красивым сернобыком, поглаживая крутые гребни длинных рогов, вспоминая их тяжесть.

Шеста предлагала ей снова стать кирином, но Кэроу не думала об этом всерьез. Зубы антилопы предназначались Зири. Ей не хотелось их брать, так как казалось, что из-за этого смерть настигнет его быстрее, словно Кэроу выкопала ему могилу. Да, смерть – рядовое событие, но не для него. Не для счастливчика Зири. У него свое тело, он еще никогда не умирал – благодаря скорости, боевым навыкам и удаче. Он счастливчик. Глупо, лицемерно ценить его «чистоту», но Кэроу не могла представить себе гибель последнего представителя ее племени. Неужели это прекрасное тело придется заменить? Когда Зири улетел на первое задание, у нее внутри что-то сжалось, замерзло – и оттаяло лишь с возвращением соплеменника.

Теперь Кэроу снова ждала, в надежде, что последний кирин выжил, не покинул этот мир. Отряды химер полетели на верную гибель, оттуда никто не вернется. А она… Что она наговорила ему на прощание? Зачем во всем его винила? Будет ли еще шанс забрать свои слова обратно?

Зубы, зубы. Перебираем, нанизываем.

Время шло, страх разрастался. Поднялось солнце, потянуло за собой нескончаемую вереницу часов. День казался долгим, жарким, вечным. К наступлению сумерек Кэроу почувствовала себя старухой. Зубы антилопы то и дело попадались ей под руку.

Тогда, в Лондоне, она все-таки выдрала зуб антилопы, убедив себя, что это не ускорит гибель Зири. Для солдата смерть неизбежна, Кэроу должна была к ней подготовиться… Может, его черед уже наступил, и он вернется в кадильнице – а где-то в Эреце осталось лежать непогребенное изувеченное тело последнего кирина. Что ж, Кэроу готова к этому.

Но не к тому, что он может совсем не вернуться.

Кэроу снова погрузилась в работу.

39
Задание номер один

Посреди пустынной местности на юге Марокко остановилась машина, из которой вышли два пассажира с рюкзаками. Грузовик уехал, подняв облако пыли. Закрыв лица, Зузана и Мик слушали удаляющийся шум мотора и пожелания удачи на берберском. Потом все стихло. Они остались в одиночестве на краю необозримой пустоты.

Зузана задрала голову.

– Ой, Мик, что это за жуткие огни?

Мик посмотрел наверх:

– Где?

Она обвела рукой небо. Мик помотал головой из стороны в сторону, повернулся к Зузане и спросил:

– Ты имеешь в виду… звезды?

– Не-ет! Я видела звезды. Они похожи на точки далеко в космосе. А эти – прямо над нами.

Над безрадостной пустыней расстилался роскошный, светящийся звездными узорами ковер. Мик засмеялся, и Зузана засмеялась вместе ним. Словно окунувшись в небо, они еще восклицали, не в силах сдержать восхищения.

– Этих засранцев можно рвать, как фрукты. – Зузана вытянула руку вверх и пошевелила пальцами, пытаясь дотянуться.

Вскоре они замолчали и опустили взгляд на черствую корку ссохшейся земли. Все это напоминало какой-то документальный фильм, причем не самый жизнерадостный. Мик оптимистично спросил:

– Мы ведь здесь не умрем?

– Нет, – без малейшего сомнения заявила Зузана. – Так бывает только в кино.

– Ага. Глупые туристы никогда не гибнут в пустыне, от них не остаются выжженные добела скелетики…

– …по которым никогда не ступают копыта верблюдов.

– У верблюдов нет копыт, – неуверенно заявил Мик.

– Какая разница! Я бы сейчас верблюда расцеловала. Надо было взять с собой парочку.

– Ты права, давай вернемся.

Зузана фыркнула.

– Отважный покоритель пустыни. Ты тут и пяти минут не пробыл!

– Да, но где это «тут» находится? Откуда ты знаешь, что это – то самое место? Здесь все выглядит одинаково.

Она развернула карту, исписанную красными чернилами и облепленную стикерами.

– Мы вот тут. Что, не веришь?

– Конечно, верю, – с запинкой ответил Мик. – Ты тщательно изучила тему, но… это ведь не совсем наша специальность.

– Да ладно. Я собаку на этом южном Марокко съела, – заявила Зузана, с гордостью подумав, что запросто сдаст любой тест по этой части света и получит звание почетного кочевника. – Я знаю, где она. Точно знаю. Смотри, я даже компасом научилась пользоваться. У нас есть вода, еда, телефон… Связь не ловит. Зато! У нас есть вода, еда. И мы сообщили свой маршрут. Как бы. Вот видишь, никакого риска.

– Монстры не в счет?

– Ах да, монстры, – пренебрежительно сказала Зузана. – Ты видел альбомы Кэроу, это хорошенькие монстры.

– Хорошенькие монстры, – повторил Мик, глядя на безжизненную равнину под звездным небом.

Зузана обняла своего неустрашимого спутника за талию и ласково пробормотала, заглядывая ему в глаза:

– Мик, мы же не зря сюда притащились. А может, это одно из предстоящих тебе испытаний?

Он оживился.

– Что, как в сказке?

Зузана кивнула.

– Ну тогда ладно. Чего стоим? – Он взвалил себе на плечи рюкзак и помог Зузане.

Они сошли с накатанной дороги и зашагали навстречу неизвестности.

– Кстати, об испытаниях, – сказал Мик. – Сколько их?

– Их всегда три. А теперь в путь. Идти миль десять, в гору… – Зузана скорчила недовольную рожицу.

– Десять миль? Солнышко, ты когда-нибудь проходила десять миль?

– Конечно. За всю жизнь наберется.

Мик рассмеялся и покачал головой.

– Хорошо, что ты не взяла с собой платформы.

– Ха! Они у тебя в рюкзаке.

– Что? – Мик подвигал плечами вверх-вниз, рюкзак и скрипичный футляр запрыгали на спине. – Вот почему он стал тяжелее!

Зузана невинно улыбнулась. По ее представлениям, для похода она экипировалась вполне разумно: хорошенькие кроссовки скромного зебрового окраса на очень небольшой платформе.

Взяв бойфренда за руку, она нырнула навстречу звездной бесконечности. Приключение радовало их обоих, но Зузана просто звенела от счастья: скоро она увидит свою подругу.

Не говоря уже про громадный замок из песка.

И кучу монстров.

40
Все не так

Солнце не садилось, небо не темнело, звезды не появлялись. Почему все так тянется, когда на кону чья-то жизнь?

Работа помогала отвлечься, и Кэроу с удвоенным старанием приступила к созданию новых бойцов, стараясь не думать о том, что, может быть, придется начинать все заново. Впрочем, при таком соотношении сил верить в лучшее было сложно.

До Заповедного предела путь лежал через все южные земли, пеший переход занимал несколько недель, но, к счастью, с этим покончено. Мадригал всегда раздражало медленное движение войск. Отряды крылатых повстанцев вернутся через несколько дней – если повезет.

Весьма вероятно, что не вернется никто. Кэроу напряженно ждала вестей и терялась в догадках. Неизбывное ожидание, древнее, как сама война, казалось жалкойпопыткой побороть вечное неведение и неистребимую надежду.

Услышав сигнал караульного вскоре после восхода солнца, Кэроу вздрогнула: слишком рано для новостей. Она выскочила в окно, все еще сжимая нитку зубов, оттолкнулась от парапета и взмыла в небо. На горизонте появилась группа теней. Шесть! Прошло чуть больше суток, а отряд уже вернулся. Без потерь. Это казалось чудом.

Еще через минуту Кэроу разглядела внушительные очертания Амзаллага. Вернулся его отряд.

Значит, Зири пока нет.

Пока… Кэроу, забыв о разочаровании, радовалась тому, что видит Амзаллага. Все целы! Она спустилась на зеленую черепичную крышу и стала наблюдать за возвратившимися солдатами. Тьяго встретил их, как обычно, без особого воодушевления или восхищения. Кэроу не слышала рапорта, но от нее не ускользнуло то, что доспехи бойцов темны от крови.

Чуть позже прилетел еще один отряд.

Солнце поднималось все выше, эскадрильи одна за другой возвращались. Все это было слишком подозрительно, чудес не бывает. Как им удалось уцелеть? К полудню объявились все, кроме отряда Балиэроса. У Кэроу перехватило горло. Работа не ладилась.

– Где они были? – спросила Кэроу у Шесты.

– У Заповедного предела.

Неправда! Бойцы вернулись слишком рано, все целы и невредимы, вот только настроение почему-то чересчур мрачное.

Вирко, крученые рога которого напоминали о Бримстоуне, отошел за угол, упал на колени и стал блевать. Звуки разносились на весь двор. Все притихли, избегая смотреть друг на друга.

Амзаллаг, устроившись под сводами портика, несколько часов ожесточенно чистил меч.

Через двор скользящей походкой прошел довольный Резак с тяжелым мешком на спине. Бурая холстина пропиталась чем-то темным. Когда Кэроу догадалась, чтотам, ее чуть не стошнило. Еще недавно она корила себя за то, что закрывала глаза на происходящее, но сейчас ей не хотелось думать о содержимом мешка.

Пальцы снова нащупали зуб антилопы, ни на чем сосредоточиться не получалось. Кэроу раздраженно отложила его и в очередной раз выглянула в окно. Шеста попрекнула ее за лень, но что-то не давало Кэроу покоя. Что-то было не так.

Все не так.

Когда жара начала спадать, раздался еще один сигнал караульного. Зири.Кэроу вылетела в окно. Безоблачное ярко-синее небо оставалось пустым.

Кэроу с недоумением взглянула на сторожевую башню, где несла караул Уора. Она даже не смотрела в сторону портала. Подошел Волк, и Уора указала на дальние холмы. Кэроу сощурилась и, присмотревшись, беспомощно выдохнула:

– Нет. Нет. Нет!

По склону, в облаке пыли и щебня, спускались два человека, уверенно направляясь к касбе.