Текст книги "Последнее танго в Тегусигальпе"
Автор книги: Лев Рыжков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)
– Что? – спросила Ира.
– Человек доверяет дымным зеркалам. Когда на улице к тебе пристает бродячий проповедник, твое сознание воздвигает барьер, не дает чужаку залезть в твой мозг. В случае с дымными зеркалами таких препятствий нет. Человек легко впускает их в себя.
– То, что ты говоришь, Кетцалькоатль, поистине ужасно, – произнесла Ирина. – Неужели этому вторжению нельзя противостоять?
– Можно, – улыбнулся бог. – Химия мозга очень сложна. Есть, например, такое вещество, которое называется допамин. Оно вырабатывается под воздействием некоторых наркотиков, таких как марихуана. Или табак. Тецкатлипока проник во многие правительства. Поэтому практически везде наркотики под запретом. К тому же именно по этой причине проводятся антиникотиновые компании.
– Но что ждет человечество, если Тецкатлипока добьется своего? – спросила Ирина.
– Смотри, – ответил бог и щелкнул пальцами.
Внутренность храмовой пирамиды мгновенно преобразилась.
***
Ирина и Кетцалькоатль оказались в обычной, типовой двухкомнатной квартире. Судя по всему, обитатели жилища не видели гостей, во всяком случае, не обращали на них никакого внимания.
Кетцалькоатль взмахнул рукой и стены квартиры стали прозрачны.
Обитателей было трое. В большой комнате в кресле сидел мужчина лет сорока в семейных трусах и грязно-белой майке на лямочках. Он пил пиво из банки, грыз сухарики из пакетика. По телевизору шел футбол.
В комнате поменьше у плоского компьютерного экрана находился долговязый подросток. Пользуясь отсутствием родителей он смотрел порносайт, то и дело сворачивая окошечко и переключаясь на игру в шарики.
Кухню занимала мать семейства – женщина в неопрятном халате и волосами, завитыми в бигуди. Она увлеченно следила за мыльной оперой по телевизору.
В какой-то момент на всех трех экранах замелькали яркие вспышки.
Мужчина выронил пиво и застыл в кресле. Из его рта потекли нити вязкой слюны.
Подросток в соседней комнате, робко прикасавшийся к половому органу, тоже застыл. Но ненадолго. Тихо завывая, он принялся биться головой о поверхность стола. Удары набирали амплитуду, подросток глухо рычал, откидывал голову все дальше и дальше, бился все сильнее. Один из ударов пришелся глазом об угол. Подросток глухо завыл и принялся выколупывать из глазницы кровавую слизь, после чего стал жадно облизывать пальцы.
Женщину на кухне вырвало прямо на экран телевизора. Тоненько завывая: «Ох, мамочки, мамочки!» – она вдруг залилась слезами и принялась вылизывать мелькающий ритмичными вспышками экран.
– Ах ты, тварь ебаная, пиздища, – глухо произнес мужчина в трусах и в майке. Вдруг взревел, вскочил, опрокинув кресло, метнулся на кухню.
Женщина бросила вылизывать испачканный телевизор, насторожилась, открыла кухонный шкаф и схватила топорик.
Одноглазый подросток, крадучись, выбирался из комнаты.
Первым на кухню ворвался мужчина. С оглушительным ревом он бросился на женщину. Та встретила его ударом топорика в лоб. Изо рта мужчины брызнула кровь, топор застрял в костях черепа. Мужчина рухнул на пол.
Пока женщина пыталась вырвать из его головы свое оружие, в атаку пошел подросток. Незамеченным, на четвереньках, он подкрался к женщине, и, пока та пыталась вырвать свое оружие, вцепился зубами ей в лодыжку. В самом скором времени стало понятно, что подросток не просто кусает женщину, а по-настоящему ест ее ногу.
Женщина выла и тяжелой походкой, волоча за собой подростка, направилась к туалету. Она встала на пороге между прихожей и собственно сортиром, взялась за ручку двери и принялась, закрывая ее, разбивать голову юного каннибала. После пятого или шестого удара голова треснула. Женщина с необычной для себя силой раздвинула края треснувших черепных костей и принялась пожирать мозг подростка.
Насытившись, она направилась в кухню, все-таки вырвала топор из головы мужчины и несколькими сильными ударами отрубила подростку голову. Надо сказать, что эта голова, даже мертвая, все еще держалась зубами за ногу.
С окровавленным топором в руках женщина направилась в подъезд. Вгрызшаяся в ее ногу голова издали напоминала ядро, прикованное к каторжнику.
Ирина, так и оставшаяся невидимым, бестелесным призраком, подошла к окну.
Во дворе окровавленные, обезумевшие люди убивали друг друга.
Ирина увидела двух старух, выцарапывавших друг дружке глаза. Немногим далее, на детской площадке, сошлись в схватке два здоровенных мужика. У одного был распорот живот, и вывалились наружу кишки. Раненый, подобно ковбою с лассо, накидывал обнажившиеся потроха на шею противника петлями, затягивал их, хрипло хохотал.
– Господи! – простонала Ира. – Хватит с меня!
В тот же момент она вновь оказалась в храме.
***
– Что скажешь? – спросил Кетцалькоатль.
Бог по-прежнему восседал на троне, насмешливо глядя на И-Цуль.
– А что я должна сказать? – спросила Ирина. – Это кошмар. Я надеюсь, такого никогда не случится…
– Это наиболее вероятное развитие событий, – пожал плечами Повелитель Змей. – Можно даже сказать, единственно возможное. Тецкатлипоке в принципе под силу устроить такое даже в то время, из которого ты сюда явилась. Однако его пока что кое-что сдерживает.
– Что?
– Сущие пустяки. Некоторые несостыковки по бизнесу. Не все телекомпании еще находятся в нужных Тецкатлипоке руках. Не все интернет– и мобильные провайдеры выполняют его волю. Но дело, в общем-то, за малым… Когда братец хочет чего-то, он всегда этого добивается. Взять, например, твоего шефа… Напомни, как его зовут?
– Борис Эдмундович…
– Знала ли ты, что он – раб Тецкатлипоки. Притом, сознательный. Именно мой братец помог пареньку из бобруйской семьи преподавателей музыки сколотить миллиарды. Взамен на небольшое одолжение перед самым концом света. Перекупить несколько вещательных компаний, создать единый холдинг. До поры вещать, помимо прочего, о вреде курения. А в нужный момент протранслировать в определенном порядке вспышки.
– Разве Борис Эдмундович самоубийца? – спросила Ирина.
– Конечно, нет. Тецкатлипока обещал ему жизнь. Но проблема в том, что братец держит свое слово перед смертными ровно до тех пор, пока ему это выгодно. Так что Борис Эдмундович умрет, пережив уничтоженный при его участии мир всего лишь на несколько дней.
– Может, ему объяснить?
– Не стоит и пытаться, – улыбнулся бог. – Кто ты такая, чтобы переубеждать его?
– Но могу ли я как-нибудь остановить его?
На этот вопрос Кетцалькоатль ответил не сразу.
– Вряд ли, – сказал он. – Хотя шанс у тебя есть. Но он минимален.
– Так что – надеяться не на что?
– Если бы я не делал на тебя ставку, девочка, я бы даже не разговаривал с тобой. Так что слушай меня внимательно…
***
За всю свою недолгую жизнь Ирине случалось проходить самые разные инструктажи. Этот, который проводил бог Кетцалькоатль, оказался, пожалуй, самым необычным.
Во всяком случае, он весьма необычно закончился. Повелитель Змей улыбнулся и сказал:
– А теперь иди ко мне.
Ослушаться Ирина не смела. Хотя, конечно, и боялась.
– На всякий случай напомню, – сказала она, – что та, в чьем теле я нахожусь, принесла обет Тецкатлипоке.
– Это не имеет ровно никакого значения, – Бог не прекращал улыбаться. – И я освобождаю тебя от обета.
Каждый шаг давался Ирине тяжело, будто она шла сквозь масло. И в то же время звук шагов колоколом звенел в ее голове.
Бух! Бух! Бух!
Ирина зажмурилась. Она ощутила крепкие руки бога на своих плечах. Его колючий поцелуй. Кетцалькоатль провел грубой, но в то же время чуткой ладонью по ее соскам, рука его скользила все ниже. Еще задолго до того, как она дошла до святая святых, Ирина почувствовала возбуждение. Ее то бросало в жар, то колотило от холода.
Кетцалькоатль ворвался в нее как ураган в обреченный город. Как вражеская армия на непокорную землю.
Ирина вздрогнула, а потом заорала от нестерпимого наслаждения, на самой грани того, что может вынести человек.
Когда она открыла глаза, то увидела, что лицо бога изменилось. Сейчас на нее смотрел…
– Это… а-ахххх… этого не может быть… Костя, что ты здесь делаешь? Костя…
– Молчи, – шептал он. – Не говори ни слова. Скоро все кончится…
Волна блаженства метнула Ирину куда-то к колючим, немыслимо холодным звездам. Она снова крепко зажмурилась.
Когда же открыла глаза, то обнаружила, что они с Костиком (или все-таки Кетцалькоатлем?) уже не одни.
Храмовое помещение заполнили жрецы и вооруженная копьями стража.
– Святотатство, – гудели голоса. – Кощунство. Немыслимо…
Ирина ощущала в себе обжигающе-горячее семя. А стражники уже оттаскивали ее любимого человека (бога?) прочь. Тот улыбался.
– Ничего не бойся, – произнес он.
– Хорошо, – улыбнулась Ирина.
А в следующий момент один из жрецов тяжело и больно ударил Ирину по лицу.
***
Казнь Повелителя Змей решено было показывать в прямом эфирле.
Один из жрецов прочитал приговор:
– Самозванец и бунтовщик, осмелившийся называть себя Повелителем Змей, приговаривается к смерти и скармливанию потрохов бродячим собакам, дабы никогда этот смутьян не обрел небесного блаженства.
На вершину пирамиды вытолкнули Кетцалькоатля, который сейчас уже совсем не был похож на Костика. Он был избит, по телу струилась кровь, лицо распухло. Однако, несмотря на все перенесенные страдания, он улыбался.
С неба жарило яркое солнце, лучи обжигали кожу.
«Я сейчас умру», – думала Ира. И почему-то эта мысль не пугала.
Повелителя змей швырнули на плоский каменный алтарь, пропитанный кровью тысяч жертв – как преступников, так и тех, кто рассчитывал обрести вечное блаженство по ту сторону жизни.
С одной стороны к нему подошел жрец-экзекутор с длинным кривым ножом. С другой – хранитель дымного зеркала.
Однако Кетцалькоатль смотрел не на них.
Ирина столкнулась с ним взглядом и ощутила, как ее тело вспоминает недавнее блаженство.
– Ничего не бойся, – сказал бог. – Ни здесь. Ни там.
– Хорошо! – прошептала Ира.
Бог закрыл глаза. Улыбка не покинула его лица даже когда живота коснулся нож жреца.
Как ни пыталась Ирина сдерживать страх, ее затрясло. Кетцалькоатль выгнулся и вдруг плюнул в дымное зеркало.
Толпа на верхней площадке ахнула. Такого никто и никогда не позволял.
Жрец запустил ладонь в распоротое чрево Кетцалькоатля, достал кишки и брезгливо бросил на пол. Затем потянулся за сердцем.
– Распутница и бунтовщица И-Цуль, осквернившая храм великого Тецкатлипоки, приговаривается к смерти и скармливанию потрохов бродячим собакам…
Грубые руки жрецов потянули Ирину к алтарю.
«Я не боюсь. Не боюсь. Не…»
И все равно, когда страшный, чудовищно огромный нож жреца коснулся кожи, Ирина кричала…
***
Умерев, Ирина взлетела над телом, покинув его без всякого сожаления. Чувство полета было упоительным. Хотелось летать, летать, и ничего не знать о всех тех гадостях и проблемах, которые, наконец-то, навсегда остались в прошлом.
Она летела над огромным городом с каменными домами и мостовыми, с гигантской зловещей пирамидой в самом его центре. Теперь-то ей было смешно. Оказывается, она могла воспринимать все это всерьез. Она ловила потоки воздуха и парила, направляемая ими, как невесомый листок.
В какой-то момент Ирина обнаружила, что летает не одна. Рядом с ней находился Кетцалькоатль. Он широко улыбался, и Ирине казалось, что его улыбка – жестока.
– Скоро ты вернешься к себе, в свое время, – сказал он. – И я хочу, чтобы перед возвращением ты увидела кое-что еще.
Он говорил тихо, но Ирина без всякого труда слышала каждое его слово.
– Сейчас ты увидишь провал эксперимента Тецкатлипоки, – продолжал бог. – Зрелище эпохальное, если не сказать феерическое. Смотри!
Бог взмахнул рукой, и каменные стены зданий вдруг приобрели прозрачность, как совсем недавно, в дарованном ей видении будущего.
Они спланировали ниже, вплотную к крышам, сделавшимся будто стеклянными.
Ирина вдруг узнала одно из зданий – едальню под названием «Чоколатль». Еще вчера она вместе с Ай-Цокотль наслаждалась там вкусом изысканных блюд.
На стене висело большое дымное зеркало. Завершался показ казни. Звероподобный жрец ликующе размахивал выдранными из тел внутренностями, приманивал специальных храмовых собак, которые, уже заранее облизываясь, приближались к нему. Слышались крики ликования.
Неожиданно в зеркале, сияя торжествующей улыбкой, появилась…
– Здравствуйте, дорогие зеркалозрители. Только что вы просмотрели казнь подлого самозванца, называвшего себя Повелителем Змей, и гадюки в человеческом обличье, нарушительницы обетов И-Цуль…
– Что?! – Ира никогда не думала, что в ее нынешнем состоянии ее сможет что-то удивить.
Однако… – Это же… Ай-Цокотль!
– Да, – спокойно ответил бог. – Это она. Этой ночью она предала тебя. И заняла твое место.
– Тварь, какая же тварь! Змея!
Бог усмехнулся:
– Судьба этой женщины заслуживает исключительно сожаления. И ты сама это увидишь. Прямо сейчас…
Неожиданно в зеркале стало происходить что-то непонятное. Ай-Цокотль истошно закричала, попятилась, вдруг упала. Спустя мгновение причина ее страха сделалась понятна. Предательницу атаковали змеи – оскалившись ядовитыми клыками, шипя. Одна из рептилий обвила ее шею. Ай-Цокотль кричала и задыхалась.
Посетители «Чококлатля» вскрикнули от неожиданности. Но это был лишь первый сюрприз…
В следующее мгновение изображение в дымном зеркале померкло, а из серой мглы в помещение едальни устремились змеи. Люди вскрикивали, вскакивали на столы. Впрочем, спастись удалось немногим. Скользкие твари оказались очень проворными. Они хватали людей за ноги, за руки, даже за лица. В считанные секунды благопристойное помещение оказалось завалено телами. Кто-то из укушенных был еще жив, но никто не стремился их спасать.
Кетцалькоатль взял Ирину за руку. Они полетели в соседний дом и обнаружили там недавно погибшую семью «богобоязненных майя» – отца, мать, двух дочек. Среди тел копошились змеи.
Неожиданно Ирина услышала плач. Робко хныкала маленькая девочка, забившаяся в угол. Перед несчастной извивалась грациозными кольцами ужасающая змея.
– Спаси ее! – прошептала Ирина.
– Зачем? – усмехнулся Кетцалькоатль. – Колан должен быть наказан. Его жители подняли руку на бога. Я – не такой простофиля, как мой брат Вицлипуцли, который проповедовал всепрощение, надеясь, что его несчастный народ простит его самого, я…
– Спаси ее!
Повелитель Змей посмотрел на Ирину тяжелым взглядом.
«Сейчас испепелит!» – подумала девушка.
– Хорошо же, – усмехнулся бог.
Он щелкнул пальцами, и змея, недовольно шипя, поползла прочь. Бог ступил на пол дома. Его прозрачное тело наливалось плотью, обретало четкость и осязаемость. При его появлении девочка испугалась еще больше, чем когда ей угрожала змея.
– Иди сюда, – сказал бог, протягивая ей ладонь. – Не бойся. Я не сделаю тебе зла.
Девочка, тоненько рыдая, шагнула вперед. Бог взял ее за руку и вывел из дома. Видя его, змеи стремились исчезнуть с его глаз. Бог вывел девочку на улицу и произнес:
– Иди на городскую площадь. Там сейчас собираются выжившие. Может быть, тебе и повезет.
Девочка побежала по улице, оглашенной криками людей.
– Такое сейчас происходит в каждом доме, – сказал Кетцалькоатль, вновь становясь призрачным. – Из всех без исключения дымных зеркал вышли змеи.
– А что станет с жителями? – спросила Ирина.
– Уцелеют немногие. Лишь те, кто успеет выбежать из своих жилищ. Разумеется, в таких обстоятельствах не может идти речь о том, чтобы бежать со всеми пожитками. Да вот, полюбуйся сама!
Кетцалькоатль и Ирина вновь взмыли вверх, и их взорам открылась панорама Колана. По улицам метались кричащие люди. Заламывали руки дети, бранились мужчины.
– Им нет другого пути, кроме как уходить в джунгли, – продолжал бог.
– Людей-то за что? – спросила Ирина. – Они-то в чем виноваты?
– С их молчаливого одобрения убили меня. Да и тебя. Но не думай об этом. Их судьбы не имеют ни малейшего значения.
– Тебя послушать… – начала было Ирина, но бог перебил ее:
– Не отвлекайся. Ты увидела все, что было нужно. Сейчас ты вернешься в свое время, в котором мы с тобой, может быть, встретимся еще раз. Я не прощаюсь…
Ирина не успела сказать ни слова. Ее закружил стремительный вихрь и понес куда-то далеко-далеко, через звезды, которые мелькали так быстро, что становились белыми яркими линиями.
***
Возвращение в реальность было сродни удару.
Ирина открыла глаза, и ее охватило чувство дежа-вю. Пирамида была та же самая. Только что она видела эти улицы, наполненные людьми. Но сейчас они пребывали в запустении, заросли джунглями.
Ирина заплакала. Она сама не знала, как объяснить эти слезы. То ли ей действительно было жалко погибших людей. То ли это был просто шок от длительного психоделического путешествия. Сейчас ей казалось, что в своем теле она не была добрую тысячу лет. Собственно, и теперь не верилось, что она вернулась, что не провалится больше в какую-нибудь очередную прошлую жизнь.
Она села на алтаре, том самом, где ее уже однажды убили.
– Ира! – услышала она голос Костика. – Ты вернулась?
На какую-то долю секунды его лицо показалось девушке жестоким лицом божества, но наваждение очень быстро рассеялось.
– Как там было?
– Господи! Чудовищно… Я не знаю. Мне надо столько осознать…
– Понимаю, – улыбнулся Костя.
Он поцеловал ее и дал джинсы и футболку:
– Одевайся. Нам предстоит долгий обратный путь. Надеюсь, ты узнала, почему люди ушли из Колана?
– Да, – горько усмехнулась Ира. – Узнала. Долго меня… э-э… не было?
– С полчаса, – пожал плечами Костя.
Ира стала одеваться. Сейчас она чувствовала себя разбитой. Об обратном пути не хотелось и думать…
***
Москва
Свекровь тетя Надя встретила Иру умеренно пьяненькой.
– Ну, вот, вернулась, наконец, – ворчала она. – И охота же по Гондурасам болтаться. Сочей, что ли, мало?
Однако чувствовалось, что в глубине души тетя Надя очень рада. Она даже экстренно засобиралась в супермаркет, прикупить недостающих продуктов. Ну, и, разумеется, за чекушкой, на радостях.
Олежка маму узнал, но, с отвычки, немного стеснялся.
«Он забудет меня, – поняла Ирина. – И пусть. Пусть… Ему же легче».
Ира улыбалась ему, лишь бы не показывать, как ей плохо.
Завтра Олежке надо было в ясли. Однако по случаю возвращения мамы спать он лег не в девять, как обычно, а аж в полодиннадцатого вечера.
Тетя Надя принесла из магазина коньяк.
– Давай, Ирочка, за возвращение твое выпьем, – говорила она. – Да давай, не отказывайся, что я все одна да одна?
После того, как Олежка лег спать, свекровь принялась вспоминать «Степочку».
– Какой же он хорошенький у меня был… Как меня любил… Эх!
Ирина знала, что если свекровь не остановить, эти излияния будут продолжаться бесконечно. Настало время переходить к решительным действиям.
Ирина достала из сумочки стеклянный шар и принялась, по всем правилам гипноза, водить им перед глазами свекрови. С удовлетворением отметила, что тетя Надя повелась. Зрачки ее словно приросли к блестящей стеклянной поверхности, двигались соответственно движению сферы.
– Вы чувствуете тепло, тетя Надя, – начала Ира. – Тепло возникает у вас в ногах, поднимается выше… Выше… К коленям… Бедрам… Выше… Выше… Вам тепло, хорошо и спокойно.
Тетя Надя, как и все алкоголики, была очень даже гипнабельна. Уже в самом скором времени свекровь впала в гипнотический транс.
– Я могу погибнуть, тетя Надя, – вводила Ирина информацию в подсознание свекрови. – Вы не будете горевать по мне. Вы забудете меня…
Свекровь недовольно дернула щекой.
– Забудете… Так надо. Память будет исчезать постепенно. Понемногу. Вы не будете ничего рассказывать обо мне Олежке. Я запрещаю вам это делать.
К горлу подступил давящий комок. Но Ирина умела справляться с эмоциями.
– Спустя несколько месяцев к вам придет человек, который захочет усыновить Олежку. Вы узнаете его. Он может назваться Константином. Может другим именем. Но узнаете вы его не по имени, а по кодовой фразе: «Во имя Кетцалькоатля». Вы доверитесь ему, оформите вместе с ним документы на усыновление Олежки, после чего отдадите ему внука. И забудете о нем. Воспоминания будут исчезать не сразу. Постепенно. Несколько месяцев спустя вы забудете о существовании Олега, равно как и моем. Вы уничтожите наши фотографии. Впоследствии если вы увидите мой (или Олега) снимок, вы не узнаете нас. Вы все поняли, тетя Надя?
– Да, – сдавленным голосом произнесла свекровь.
– Человек, который придет за Олежкой, даст вам денег. Он обеспечит вас деньгами на всю оставшуюся жизнь. Вы будете думать, что деньги оставил вам Степан. Вы все понимаете?
– Да, – безжизненным голосом ответила свекровь. – Я все понимаю…
– Отлично. Переходим к пробуждению. Ваши ноги теплеют…
***
С момента возвращения Ирины в офис прошло несколько недель. За время ее отсутствия в приемной некоторое время снова правила длинноногая блондинка. Однако с появлением настоящей хозяйки заместительница ушла без всякого сопротивления. Ирина раздала коллегам магнитики с видами Тегусигальпы и пирамид Юкатана, и в самом скором времени стала работать, как ни в чем ни бывало.
Правда, в офисе нефтяной компании произошли и некоторые перемены. Например, Борис Эдмундович готовился к скорому приему важных гостей. В его кабинете должны были собраться главы основных вещательных структур, а также представители крупнейших интернет-провайдеров. Борис Эдмундович совершал поступок, ранее просто немыслимый в мире бизнеса. Он разом приобретал контрольные пакеты акций во всех главных медиа-структурах. Разумеется, пресса не могла обойти эту новость стороной. «КоммерсантЪ» ёрничал: по мнению газетных остроумцев нефть в Сибири, должно быть, наконец-то иссякла. Иначе с чего бы нефтяному магнату интересоваться медиаактивами? «Ведомости» составили прогноз роста акций вещательных структур, и уже на следующий день они действительно скакнули в цене, а вот котировки нефти и газа – резко упали.
Торжественное подписание документов должно было состояться в кабинете Бориса Эдмундовича. Затем сделку века на медиарынке должны были обмыть в одном из лучших ресторанов столицы.
За несколько дней до встречи в офисе началась усиленная подготовка к приему гостей. Отрабатывала действия служба охраны. Предусмотрены были и попытки покушения на гостей, и проникновение в офис представителей радикальных политических движений. На входе в здание установили не только металлоискатели новейших модификаций, но и множество разновидностей сканеров. Проникновение в здание нефтяной корпорации с оружием оказалось начисто исключено. Легче было организовать падение на крышу здания метеорита из космоса, чем осуществить покушение на участников встречи.
Как на грех, именно в это время состоянием пожарной безопасности в компании ни с того ни с сего заинтересовались пожарные. После пожара в пермском ночном клубе борцы с огнем как с цепи сорвались. Во всяком случае, спорить с ними и раньше-то не решался никто, а теперь и подавно.
В этой ситуации Бориса Эдмундовича очень выручила Ирина. Она сама вызвалась сопровождать инспекторов во время проверки безопасности огромного здания. Надо ли говорить, что босс был очень благодарен Ирине. Равно, как и его заместители, которым, разумеется, также было не до того.
Проверка прошла благополучно. Нарушения были выявлены минимальные. Пожарные оформили все необходимые бумаги.
И вот, наконец, настал день подписания сенсационного контракта.
***
В назначенный час все фигуранты будущей сделки вошли в кабинет Бориса Эдмундовича. Первым шел вальяжный длинноволосый гомосексуалист с малоподвижным лицом – генеральный директор крупнейшего телеканала страны. Следом шел владелец телеканала поменьше – бывший политический обозреватель, воротник его пиджака стоимостью в $12 000 был густо усыпан неистребимой перхотью. Следом шли руководители менее значимых вещательных компаний.
Замыкали шествие директора компаний – поставщиков интернет-услуг. Это была менее презентабельная публика. Один из этих руководителей осмелился даже прийти в джинсах (правда, дизайнерских) и драной футболке.
Когда гости прошествовали в кабинет, Ирина подала им восхитительный арабский кофе.
Далее следовало поступать сообразно с многолетними традициями. Во время подписания самых важных контрактов дверь кабинета замыкалась изнутри специальной магнитной картой, код которой не был известен в здании ни одной живой душе. Отключалась телефонная связь. К тому же в кабинете начинал работать специальный экран, блокироваший звонки по мобильным телефонам.
Так было заведено. Но, кажется, никто из гостей не был против.
Борис Эдмундович произнес прочувствованную речь, в которой обозначил перспективы грядущего сотрудничества, открыл новые горизонты и наметил векторы развития. Окончание речи было встречено единодушными аплодисментами.
После этого приступили к подписанию бумаг. Тексты этих соглашений были составлены заранее, выверены до последней запятой самыми лучшими юристами. Подвоха в этих документах не таилось. Никто из участников соглашения не был обманут, все получали максимальные выгоды.
Первым свою подпись поставил Борис Эдмундович. Затем расписался директор крупнейшего телеканала. Автограф его был витиеват, изобиловал завитушками. К тому же расписывался он платиновым «паркером».
А вот бывший политобозреватель расчеркался некрасиво. Подпись его была больше похожа на неуклюжую закорючку. К тому же и ручка у него оказалась обычная, пластмассовая.
Бумаги пошли по кругу.
Манерный руководитель крупнейшего телеканала откинулся на спинку кресла, извлек из кармана пиджака золотой портсигар, щелчком раскрыл его и достал благоухающую кубинскую сигару с золотым кольцом у основания.
– Не угостите ли, коллега? – спросил бывший политобозреватель.
«Коллега» почти презрительно хмыкнул и протянул конкуренту портсигар.
– И огоньку…
Телемагнат достал изысканную, инкрустированную алмазами, зажигалку, высек огонек.
А в следующий миг произошло немыслимое…
Под потолком замерцал красный огонек, а секундой позже сверху брызнули тонкие струйки. Они промочили изысканный пиджак руководителя крупнейшего телеканала.
– Что за хуйня? – озадаченно спросил телемагнат. – И чем это воня…
Договорить он не успел, поскольку совершенно неожиданно вспыхнул, подобно факелу.
В кабинете раздался многоголосый вопль, который только усилился, когда огонь охватил телебосса №2.
С потолка, чутко реагируя на огонь, извергались новые струи. Однако странным образом они не только не гасили огонь, но наоборот – усиливали его. Директора и представители интернет-провайдеров метались по кабинету, опрокидывая кресла. Но с каждой новой секундой кто-то из них вспыхивал, превращаясь в живой, мечущийся факел. Могло показаться, что каждого из них поражала молния.
Кабинет заволокло удушливым дымом, перемежаемым огненными вспышками.
– Прошу прощения, господа! – раздался посреди всеобщей паники четкий и уверенный голос Ирины. – Вы все умрете. Я была вынуждена это сделать. Объяснять что-либо уже слишком поздно. Скажу лишь, что по моему распоряжению в противопожарную систему были внесены некоторые изменения. Так, вместо воды в емкостях под потолком содержится чистейший бензин. Символическая смерть. Не правда ли, Борис Эдмундович?
– Ах ты, пизда! – послышался крик нефтяного магната.
Но практически немедленно огонь охватил его. Борис Эдмундович закашлялся и, страшно воя, принялся кататься по полу.
– Прощайте, господа! – грохотал в кабинете голос Ирины. – Надеюсь, вы все попадете в ад.
…Обитатели окрестных кварталов и просто прохожие оказались немало удивлены, когда увидели, как среди бела дня на верхнем этаже небоскреба, принадлежащего нефтяной корпорации, с грохотом лопнули стекла, засыпая мостовую и проезжую часть мириадом осколков бронированного стекла.
А затем из лопнувших окон с грохотом и воем вырвался черно-желто-алый огненный шар. В считанные секунды пламенем оказалось охвачено все здание.
***
– Молодец! Орел! – Генерал горячо жал Костику руку. – Такую спецоперацию провернул! Всех гондонов этих одним махом прихлопнули. Виртуоз, ёптыть!
– Рад был стараться, – ответил Константин.
Генерал прошел к шкафчику, достал хрустальный графин с изысканным французским коньяком.
– Давай, подходи, герой! Не стесняйся. Расскажешь, как додумался до такого… Это же надо. Завезти девчонку в джунгли, напоить черт знает чем, да так шедеврально башку ей под наркозом промыть всеми этими… как их… тецкатлипоками. Давай, орел, до дна!
– А так ли вы уверены, господин генерал, что всех этих Тецкатлипок не существует? – спросил Константин.
***
В небе над столицей Ирину встречал Кетцалкоатль.
– Здравствуй, моя любовь, – приветствовал он. – Спасибо тебе. Я доволен.
– Я рада оказать тебе услугу, великий бог, – ответила Ирина. – Помешали ли мы Тецкатлипоке? Его планам?
– Да, – ответил Повелитель Змей. – Конец света теперь совершенно точно откладывается. Такого поражения братец не знал уже полторы тысячи лет.
Они взлетали все выше. Вскоре оказались уже в стратосфере. Земля отсюда казалась немыслимо прекрасной и хрупкой.
– Следующую жизнь ты проживешь в счастье, – сказал бог.
Впрочем, Ирина и так знала, что отныне все будет хорошо.
