Текст книги "Полное собрание сочинений. Том 7. Произведения 1856-1869 гг."
Автор книги: Лев Толстой
Жанр:
Классическая проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 34 страниц)
В подлиннике весь первоначальный текст 8 явления, почти буквалъно совпадающий с текстом ранней редакции (см. въ отделе вариантов, стр. 306) зачеркнут и заменен новым текстом, вписанным на полях рукою автора.
[Закрыть]
Входитъ Венеровскій.
Венеровскій.
Вотъ и я явился къ вамъ, – руку!
Иванъ Михайловичъ.
Нѣтъ, это невозможно! что дѣлать?
Венеровскій.
А у васъ что? Житейское? Что жъ, хорошее дѣло. – Xe, хе, xe!
Иванъ Михайловичъ.
Нѣтъ никакихъ средствъ! вотъ человѣкъ, облагодѣтельствованный мною, отпущенъ на волю до манифеста, землю подарилъ. Управлялъ имѣньемъ и теперь вдругъ, безъ всякой причины...
Венеровскій.
Не хочетъ продолжать служенія, хе-хе! что жъ, дѣло извѣстное. Хотѣлось бы его побить, помучать, пожечь на тихомъ огнѣ, да нельзя, – чтожъ дѣлать! Это дурная сторона вольнаго труда. —
Иванъ Михайловичъ.
Ну, да чортъ съ нимъ совсѣмъ! [Къ прикащику.] Ступайте, сдайте старостѣ. Я самъ приду. – [Прикащикъ уходитъ.]
Венеровскій.
Ей Богу, вотъ на васъ любуешься, Иванъ Михалычъ. Какъ вы себя ломаете. Это сила! Да, сила. А еще называютъ васъ ретроградомъ, – хе, хе!
Марья Васильевна.
Чаю или кофею хотите со сливками? вотъ бѣлый хлѣбъ, масло.
Венеровскій.
Merci. Ну, а вообще, какъ вольный трудъ? – я подъѣзжалъ, видѣлъ: кипитъ работа – хе, хе! Идетъ?
Иванъ Михайловичъ.
Ахъ, не спрашивайте! Идетъ, да вотъ этакія непріятности. Вы какъ?
Венеровскій.
Да мы что, – ничего, работаемъ понемножку. Все это грязь губернская давитъ, душитъ. Кое какъ боремся.
Иванъ Михайловичъ.
Ну да, да.
Венеровскій.
Все подвигаемся, все понемногу; вотъ вчера школу открыли для дѣтей золотыхъ дѣлъ мастеровъ. Выхлопотали помѣщенье, все; кое какъ собрали деньжонокъ по купцамъ на книги. Идетъ ничего. Вы пріѣзжайте какъ нибудь съ Любовь Ивановной посмотрѣть. Интересно. —
Иванъ Михайловичъ.
Вотъ ваша дѣятельность благодарная. Ну, а что, когда ваша другая лекція?
Венеровскій.
Да все некогда, все служба. Мошенничаютъ очень заводчики. Третьяго дня одного поймалъ. Въ 3 тысячи взятку предлагалъ, хе, хе! Смѣшные люди, даже и оскорбляться нельзя. Вѣдь чтожъ дѣлать: все равно какъ по китайски говорятъ, хе, хе, хе! Вы пріѣзжайте на дняхъ съ Любовь Ивановной школу посмотрѣть. Да, знаете, работаешь, работаешь, – оглянешься, все таки чувствуешь, что хоть сколько нибудь облагораживается этотъ губернскій кругъ. Хоть ненавидятъ, хе, хе, да мнѣ что! Я люблю, какъ ненавидятъ. Признакъ силы, хе, хе! А я такъ не ненавижу, а презираю.
Иванъ Михайловичъ.
Да что это въ клубѣ у васъ что то было?
Венеровскій.
Да тамъ мошенника однаго поймали – старшина было хотѣлъ стащить деньжонки клубныя, но поймали, уличили. Да вѣдь всё больше плуты, хе, хе! Ну вотъ и радуешься, какъ замѣчаешь, что хоть немного начинаютъ сквозь эти крѣпкіе лбы проходить идеи прогресса, сознаніе чести и человѣческое чувство, хотя немножко. Да какъ хотите, а и одна честная личность, и то какъ много можетъ сдѣлать. Вотъ на себя посмотрю, чтожъ мнѣ скромничать, – хе, хе!
Иванъ Михайловичъ.
Вѣдь какже и винить, какое было воспитанье? —
Венеровскій.
А у меня къ вамъ свое личное дѣльцо есть. (Отводитъ въ сторону.)Вѣдь сколько объ общественномъ дѣлѣ не думай, иногда приходится объ себѣ подумать, всетаки эгоистическое чувство [1 неразобр.] остается во всякомъ человѣкѣ. – Рѣдко это со мной бываетъ, а вотъ теперь вышелъ такой казусъ.... Какъ сказать, и не знаю! Такъ отвыкъ, право, заботиться о своихъ интересахъ. (Усмѣхается.)Смѣшно, право....
Иванъ Михайловичъ.
Да чтожъ это, ужъ не денегъ ли вамъ нужно? Я всегда готовъ. По средствамъ моимъ.....
Венеровскій.
Нѣтъ! Вѣдь я знаю, вы меня не любите, да что дѣлать! Вѣдь въ насъ сила. Съ нами надо посчитаться.
Иванъ Михайловичъ.
Да чтожъ наконецъ, я кажется догадываюсь... но это такое дѣло, въ которомъ....
Венеровскій.
Ну, а догадываетесь, такъ дочь дайте мнѣ свою, вотъ что! Только какъ можно, пожалуйста, попроще.
Иванъ Михайловичъ (торжественно).
Предложеніе ваше, Анатолій Дмитріевичъ, мнѣ пріятно. Я былъ объ васъ всегда самаго лучшаго мнѣнія. И теперешній поступокъ вашъ подтверждаетъ все хорошее. Вы поступили, какъ истинно честный человѣкъ. Вы ѣздили въ домъ не безъ цѣли, не компрометировали дѣвушку; и потомъ вы, какъ истинно благородный человѣкъ, не позволили себѣ смущать дѣвушку, а обратились прежде къ отцу. Это высоко благородная черта.
Венеровскій.
Ну, по нашимъ убѣжденіямъ это иначе немножко, хе, хе. Я уже говорилъ съ Любовь Ивановной. Она, хе, хе! хочетъ.
Иванъ Михайловичъ.
Гм... Да..... вы знаете... ну да, я согласенъ....
Венеровскій.
Согласіе Марьи Васильевны, я полагаю.... Хе, хе... ну да. Одно только... Вы знаете, я чудакъ по вашему, хе, хе! Мнѣ бы непріятны были всѣ эти поздравленія, сплетни.... Какъ бы поменьше людей видѣть, которыхъ я презираю. Поэтому оставьте все это втайнѣ до времени; всѣ эти церемоніи вѣдь глупы.
Иванъ Михайловичъ.
Хоро... хорошо, я понимаю. Теперь, будущій мой зятюшка...
Венеровскій.
Иванъ Михайловичъ! Я все Анатолій Дмитріевичъ, а вы – Иванъ Михайловичъ; а то – что за зять и тесть! Это ни къ чему не ведетъ и мнѣ непріятно, и главное глупо.
Иванъ Михайловичъ.
Оно такъ, да..... Ну, теперь еще я считаю нужнымъ объяснить вамъ о состояніи Любочки. Мы небогаты, но...
Венеровскій.
Вотъ ужъ удружили... Что мнѣ въ состояніи? Ея состояніе – ея состояіе; есть у нея, тѣмълучше. Кажется, кто хоть немножко понимаетъ людей, можетъ видѣть мою дѣятельность и по ней судить обо мнѣ. Я вамъ скажу, что мнѣ нужно. Моя цѣль одна. Дѣвица эта – хорошая натура, въ ней есть задатки хорошіе. Я не влюбленъ въ нее. Я этихъ глупостей не знаю. Въ ней есть задатки, но она не развита, очень неразвита. Я желаю однаго: поднять ея уровень до нашего, и тогда я скажу: я еще сдѣлалъ дѣло, и желалъ бы, чтобы никто мнѣ въ этомъ не мѣшалъ. Это я впередъ вамъ говорю. Вамъ можетъ это казаться страннымъ, но мы люди новые, и что вамъ странно и трудно, намъ просто. Такъ не говорите никому до 1-го Августа, и дѣло обдѣлается прекрасно. (Жметъ руку. Иванъ Михайловичъ крѣпко и долго жметъ руку.)
Иванъ Михайловичъ.
Я все понимаю, все понимаю. Позвольте васъ обнять.
Венеровскій.
Нѣтъ, ужъ пожалуйста оставьте. Мнѣ будетъ нeпpiятнo. Прощайте! (Венеровскiй уходитъ.)
Иванъ Михайловичъ.
Благороднѣйшій человѣкъ. – Это такъ. Вотъ онъ, новый то вѣкъ! Но все таки странно какъ-то, пока не привыкъ. Но слава Богу, слава Богу!.
(Занавѣсъ опускается.)
Дѣйствующіе въ 1-й сценѣ.
Иванъ Михайловичъ Прибышевъ.
Катерина Матвѣевна Дудкина.
Анатолій Дмитріевичъ Венеровскій.
[Сергѣй Петровичъ] Беклешовъ, товарищъ Венеровскаго по университету.
Лакей.
Театръ представляетъ холостую безпорядочную комнату на квартирѣ Венеровскаго.
Венеровскій (одинъ, съ своимъ портретомъ въ рукахъ).
Жениться! Страшно, глупо связать себя на вѣки съ неразвитой и развращенной по средѣ женщиной. <Зачѣмъ? Въ сущности желаешь только.... больше ничего.... А въ виду всей этой толпы принимаешь на себя нелѣпыя обязательства – это-то и противно. Положимъ, я понимаю дѣло такъ, что и не беру на себя никакого обязательства, но она не понимаетъ этаго. Ей не подъ силу эта свобода воззрѣній. Нѣтъ. Глуповата – не глуповата, а не доразвита. Вотъ Дудкина другое дѣло; но за то невзрачная особа, да, непривлекательная. А тутъ влечетъ. Какъ странно ощущеніе, когда поцаловалъ. И она сама поцѣловала. Пріятное ощущеніе! Да. Я не ожидалъ. Впрочемъ (на портретъ)вѣдь хорошо... Очень хорошо. – Очень, очень хорошо. А я прежде думалъ, что я не хорошъ.> Страшно утратить собственную чистоту и силу въ постоянныхъ столкновеніяхъ съ ничтожествомъ и грязью, – a пріятно. Многое пріятно. Обезпеченность жизни... потомъ сама, какъ женщина..... невредна. Службу можно бросить. Литературный трудъ... Да главное – очень пріятна. – Великолѣпно это все. Великолѣпная женщина!...... И однако она поцѣловала меня не безъ удовольствія. Даже съ увлеченіемъ огромнымъ. И я испыталъ такое ощущенье, какъ будто я не ожидалъ. Да я и не ожидалъ. Отчего жъ не ожидалъ? Странно, въ какомъ заблужденіи я былъ насчетъ себя. До какой степени однако я не понималъ самаго себя. (Смотритъ въ зеркало.)Да, хорошее лицо, замѣчательная наружность. Очень, очень даже хорошее. Да, то, что навываютъ, пріятный мущина; очень привлекательный и замѣчательной наружности человѣкъ. А какъ самъ то не знаешь себя! И смѣшно вспомнить, съ какимъ страхомъ я приступалъ къ ней. Было чего бояться, – хе, хе! Я думалъ [249]249
Зачеркнуто: бывало: что жъ, я не хорошъ, но за то уменъ, геніаленъ, можно сказать.
[Закрыть]прежде, что наружность моя не очень привлекательная, и старался утѣшить себя. – Ну, думаю себѣ, я не такъ привлекателенъ, какъ другіе, но за то уменъ, потому что кого-жъ я знаю умнѣе себя? Кто-жъ такъ тонко, легко и глубоко понимаетъ вещи? Ну, думаю себѣ, я не хорошъ, не могу равняться съ этими [250]250
Зачеркнуто: гусарами, кавалергардами, франтами Невскаго Проспекта
[Закрыть]красавцами, вотъ что по улицамъ на рысакахъ скачутъ, но за то, думаю себѣ, умъ огромный, сила характера, чистота либеральнаго характера, честность..... Все это за глаза вознаграждаетъ. [251]251
Зачеркнуто: (Задумывается.) Да, для свѣта я чистъ и крѣпокъ, какъ мраморъ.
[Закрыть]Это все я утѣшалъ себя. Думаю себѣ: я не умѣю обходиться въ гостиныхъ, [252]252
Зачеркнуто: стыдно вспомнить, сколько я мучился тѣмъ, что
[Закрыть]не умѣю [253]253
Зачеркнуто: выговаривать
[Закрыть]болтать по французски, какъ другіе, и завидно мнѣ бывало салоннымъ господамъ. Ну, да думаю, зато я образованъ, какъ никто... да я и не знаю никого съ этимъ всестороннимъ и глубокимъ образованіемъ. Есть ли наука, въ которой я не чувствовалъ бы въ себѣ силы сдѣлать открытія – филологія, исторія, – а естественныя науки? Все мнѣ знакомо. А дарованья... И думаю себѣ: вотъ раздѣляетъ судьба, – однимъ, какъ мнѣ, [254]254
Зачеркнуто: геніальность способность.
[Закрыть]умъ, талантъ, образованіе, [255]255
Зачеркнуто: характеръ и
[Закрыть]силу, другимъ – пошлые дары: красоту, ловкость, любезность. И вдругъ, что же оказывается? Оказывается, что природа не раздѣлила, а совокупила все это въ одномъ человѣкѣ. И все это отъ того, что въ Петербургѣ я и не имѣлъ случая испытать свою силу надъ женщинами... этаго разбора. А вотъ оно здѣсь. Въ самомъ лучшемъ дворянскомъ кругу, и въ самомъ пошломъ, гдѣ видятъ только внѣшность. Потому что не могла же Люба понять сущность моихъ достоинствъ... Въ этомъ кругу двѣ женщины въ меня влю-бля-ют-ся. Да, влюбляются. (Самодовольно.)Да, должно быть я очень нехорошъ и неловокъ... Какъ не знаешь то себя, смѣшно вспомнить! (Смотрится въ зеркало.)Да, очень хорошо... А въ соединеніи съ этой нравственной высотой, которая всетаки ими чувствуется, какъ они ни низко стоятъ, оказывается, что такихъ людей мало. Можетъ быть и нѣтъ совсѣмъ. (Хмурится. Смотритъ [256]256
Зачеркнуто: на портретъ.
[Закрыть]въ зеркало.)Какое глубокое, спокойное, проницательное [257]257
Зачеркнуто: и чарующее
[Закрыть]выраженіе! Да, трудно устоять. Я понимаю это. <И вдругъ съ этимъ вмѣстѣ, только захоти я – я могу вести хоть ту же жизнь, которую ведетъ любой изъ тѣхъ пустыхъ молодчиковъ, аристократовъ. Кто мнѣ мѣшаетъ? Довольно я поработалъ для блага общественнаго. Можно отдохнуть, и отдохнуть не одному, а съ этимъ свѣженькимъ цвѣткомъ, который я, – да, я, – сорву. Отчего же мнѣ не поѣхать за границу, не поселиться въ Италіи, съ молодой женой, въ лучшемъ отелѣ остановиться?
Прогулки.......... она въ шелку и бархатѣ, свѣженькая, хорошенькая, на рысакахъ, въ коляскѣ; рядомъ замѣчательный и красивый мущина. Или вечеръ, она въ открытомъ платьѣ, открытыя плечи. Пускай смотрятъ изъ партера. Въ бенуарѣ, во Флоренціи, она и я, мущина въ черномъ англійскомъ фракѣ, просто, достойно, и съ этимъ лбомъ и глубокимъ чарующимъ выраженіемъ. Вечеръ дома, ужинъ и потомъ.... Да, все это человѣчно, все это увлекательно. И я думалъ, что это не про меня. Какъ не цѣнишь себя.> Что значитъ, однако, сильная натура. Всегда цѣнишь себя ниже стоимости, не такъ какъ всякая дрянь, воображающая себя Богъ знаетъ чѣмъ. А выходитъ, что нѣтъ человѣка [258]258
Зачеркнуто: достойнѣе меня, чтобы наслаждаться даже этими благами.
[Закрыть]болѣе счастливо одареннаго и вмѣстѣ съ тѣмъ менѣе цѣнящаго свои достоинства. – Да... Это ясно.
Венеровскій; входитъ Беклешовъ, товарищъ Венеровскаго по университету, чиновникъ по мировымъ учрежденіямъ.
Беклешовъ.
Ну, братъ, нынче охота отличная была. Ха, ха! Я только [что] изъ присутствія.
Венеровскій.
Это похвально, что ты въ трудахъ жизни обрѣтаешься. Что жъ Богъ далъ?
Беклешовъ.
Затравили, братъ, помѣщиковъ пару, одну помѣщицу, да чиновника взяточника притянули. Все въ одно засѣданіе. Была игра, могу сказать!
Венеровскій.
Это хорошо. И имъ полезно, и мнѣ пріятно слышать, и ты удовольствіе испытываешь. —
Беклешовъ.
Несказанное, братецъ, удовольствіе! Какъ же, вся жизнь на томъ стоитъ. [259]259
Зачеркнуто: какъ тебѣ извѣстно – на травлѣ консерваторовъ.
[Закрыть]Моя страсть и спеціальность. Ваша братья, идеалисты, только умозаключаетъ, а мы, практики, дѣйствуемъ. Вѣдь отчего я принимаю участіе въ твоей женитьбѣ? Вовсе не потому, что я тебѣ товарищъ и пріятель и что я вижу тутъ вопросъ о твоемъ счастіи. Вовсе нѣтъ. Я вижу только въ этомъ млекопитающагося Прибышева, который тебя намѣренъ надуть и котораго надо затравить, и я затравлю. Ну что, какъ дѣла? ѣдемъ нынче къ Прибышевымъ? Вѣдь нынче формальное объявленіе. Я готовъ и во всеоружіи.
Венеровскій.
Да что, хорошаго мало. Хе, хе, хе! Нынче [260]260
Зачеркнуто: далъ слово объясняться и объявлять всей родственной твари, ну, да дѣлать нечего. Вотъ свое изображеніе свезу – совсѣмъ женихъ. Весьма глупо, могу сказать.
[Закрыть]обрученіе. Шутка весьма глупая, и необходимо обойти ее сколь возможно.
Беклешовъ.
Это все ничего. Денежныя то отношенія какъ? было объясненiе?
Венеровскій.
Вотъ практическій-то складъ сказывается!
Беклешовъ.
А то какъ же? Это главное обстоятельство.
Венеровскій.
Я почтенному родителю изъяснялся въ первый же день, что ея состояніе – ея состояніе, и чтобъ онъ мнѣ этаго вздора не пѣлъ, да, – хе, хе! – и родитель значительно былъ порадованъ такимъ моимъ воззрѣньемъ – ну, да....
Беклешовъ.
Охъ, идеалисты! Да вѣдь ты самъ далъ ему оружіе. Онъ по свойствамъ своей телячьей натуры возмечтаетъ, что твоей ничего не надо давать, а взять на себя содержаніе женщины, не получивъ новыхъ средствъ, безумно. Кажется, нечего доказывать.
Венеровскій.
Это такъ. Но я всетаки приму мѣры, чтобы не быть въ дуракахъ. Цѣль моя одна, – вырвать эту дѣвушку, хорошую дѣвушку, изъ одуряющихъ и безнравственныхъ условій, въ которыхъ она жила. И потому очевидно, что эта личность не должна ничего потерять вслѣдствіе того, что она избрала меня, не должна быть лишена тѣхъ простыхъ, наконецъ, удобствъ жизни. Я приму мѣры для огражденія ея интересовъ.
Беклешовъ.
Только не попадись. Ваша братья, идеалисты, на это молодцы. Дѣлаютъ планы, а практично не обсудятъ. Ну, какія же ты мѣры примешь? <Ты скажи, убѣжденъ ли ты, что отецъ дастъ ей опредѣленное что-либо, и не захочетъ ли онъ держать тебя въ рукахъ, заставляя ожидать? Люди этаго разбора любятъ поломаться передъ нашимъ братомъ, когда имъ дашь возможность.
Венеровскій.
Ну, я хоть и не практичный мужъ, какъ ты, а объ этомъ дѣльцѣ раздумалъ и взялъ свое рѣшеньеце, да, хе, хе...> Вотъ видишь ли. Въ послѣднее наше свиданье Прибышевъ опять началъ разговоръ о деньгахъ при ней; я сказалъ, что объ этомъ предметѣ я нахожу удобнѣе переговорить съ глаза на глазъ, чѣмъ парадировать передъ публикой.
Беклешовъ.
[261]261
Зачеркнуто: Любимая манера этихъ скотовъ: фразы, фразы – и надуть.
[Закрыть]Да въ томъ, братъ, и штука, что ты будешь деликатничать, а они тебя надуютъ.
Венеровскій.
Вотъ видишь ли, я назначилъ нынѣшній день для этихъ переговоровъ. Я намѣренъ сказать, что желаю, чтобы отношенія эти уяснились. [262]262
Зачеркнуто: ты можешь присутствовать при этомъ объясненіи. Если онъ обманывать желаетъ, то ему будетъ неудобно.
[Закрыть]За это я поручусь.
Беклешовъ.
Онъ тебя надуетъ, это я тебѣ говорю. (Задумывается.)Помни одно: для нихъ, для этаго народа, обрядъ важнѣе всего. На этомъ то ихъ надо ловить. – Помни одно: не иди въ церковь до тѣхъ поръ, пока не получишь въ руки формальные акты, утверждающіе за ней извѣстное имущество.
Венеровскій.
Ты такъ ставишь вопросъ, какъ будто для меня все дѣло въ ея состояніи. Мнѣ непріятно это даже. Ты ужъ слишкомъ практиченъ.
Беклешовъ.
Ну, я вѣдь говорю – идеалистъ! Да ты забываешь, съ кѣмъ имѣешь дѣло. Вѣдь это подлецъ на подлецѣ. Грабили 500 лѣтъ крѣпостныхъ, пили кровь народа, а ты съ ними хочешь идеальничать. Ты имѣешь цѣль честную – спасти ее, – ну да. Ну, что жъ тебѣ въ средствахъ! Вѣдь это мальчишество, студентство!
Венеровскій.
[263]263
Зачеркнуто: Право, перестань говорить объ этомъ; состояніе мое только здѣсь (ударяетъ себя по головѣ), и мнѣ его довольно, это всѣ знаютъ.
[Закрыть]Мнѣ, братъ, дѣло нужно прежде всего. [264]264
Зачеркнуто: Другое и болѣе важное обстоятельство – студентъ. Для меня онъ ничтоженъ, но она еще не знаетъ меня вполнѣ, не можетъ цѣнить, что должно цѣнить во мнѣ, и смотритъ только съ пошлой точки зрѣнія. И потому заинтересована имъ. Это съ одной стороны. Съ другой – дѣвица Дудкина сгораетъ желаніемъ объясненій и съ свойственнымъ женщинамъ легкомысліемъ огорчится извѣстіемъ о моей женитьбѣ. Такъ вотъ надо устранить эти два зловредныхъ вліянія, и студента, и этой госпожи. Вотъ въ чемъ нужна помощь практическаго друга.
[Закрыть]
Беклешовъ.
Хорошо, хорошо. Идеалистъ! Я говорю, коли я не возьму тебя въ руки, ты попадешь, какъ куръ во щи. Ну, да съ этой точки зрѣнія мы затравимъ. Ну, разскажи сама особа какова? [265]265
Последняя фраза, в подлиннике зачеркнута, ноее приходится восстановить для связи с дальнейшим текстом.
[Закрыть]
Венеровскій.
Какъ тебѣ сказать, – дѣвочка по наружности весьма пріятная, добрая, ласковая, и натура еще не вполнѣ испорченная. Задатки есть очень хорошаго. Въ эти послѣднія двѣ недѣли я много давалъ ей читать, много говорилъ съ ней. Она начинаетъ понимать вещи въ настоящемъ видѣ. Напримѣръ, чувствуетъ уже всю гнусность среды, желаетъ изъ нея вырваться и понимаете ничтожество своихъ почтенныхъ родственниковъ. Натура весьма честная и хорошая. И, разъ вырвавъ ее изъ этаго подлаго гнѣзда всякой мерзости и разорвавъ, разумѣется, всѣ связи съ почтенными родственниками, я надѣюсь, она доразовьется вполнѣ. Вотъ увидишь нынче.
Беклешовъ.
Гм, гм. Это хорошо. Ну, а что это за особа племянница?
Венеровскій.
Племянница эта, видишь ли, эманципированная дѣвица, неглупая и развитая натурка, но непривлекательной наружности.
Беклешовъ.
[266]266
Зачеркнуто: Жестокій даръ мысли уже наложилъ печать проклятія.
[Закрыть]А вотъ, какъ хочешь – не дается женщинамъ вмѣстѣ миловидность и развитіе. Эти глупенькія, розовенькія все-таки пріятнѣе.
Венеровскій.
Хе, хе! да, конечно. Такъ эта особа для меня весьма неудобна. Вотъ видишь ли, въ прежнее время между мной и этой дѣвицей были кой-какiя отношенія... Она была единственное мыслящее существо во всей семьѣ, ну и невольно я сблизился съ нею, [267]267
Зачеркнуто: можетъ быть, увлекся, и она увлеклась.
[Закрыть]Ну, теперь эта особа какъ бы заявляете свои притязанія. Ну, глупо выходите, и можетъ выйти еще хуже, когда моя женитьба ей станете извѣстна.
Беклешовъ.
Это скверно.
Венеровскій (гордо).
Нѣтъ, почтенный Сергѣй Петровичъ, [268]268
Зачеркнуто: Я знаю то, что былъ послѣдователенъ въ своихъ отношеніяхъ съ нею и
[Закрыть]упрекнуть меня никто не можетъ: я поступилъ, какъ долженъ поступить каждый честный человѣкъ, понимающій свободу женщины. Я тогда сказалъ ей, что не беру на себя никакихъ обязательствъ что отдаюсь только на время этимъ отношеніямъ.
Беклешовъ.
Ха, ха, ха! Вѣдь я вижу, чтò тебя смущаетъ: ты думаешь, ужъ не дурно ли ты поступилъ въ отношеніе ея? Вотъ идеализмъ-то! Да ты подумай, съ кѣмъ ты имѣешь дѣло. Помни ты, чтò эти люди считаютъ дурнымъ и хорошимъ. Вѣдь всѣ нравственныя понятія извращены въ той средѣ, гдѣ они живутъ. Съ этими людьми ежели считаться, всегда будешь въ дуракахъ. Первое правило знай, что то, что для насъ нечестно – для нихъ честно, и наоборотъ. Съ этимъ и соображайся. Но, положимъ, ты находилъ удовольствіе съ ней – на безрыбьи и ракъ рыба – что-жъ изъ этаго слѣдуетъ? [269]269
В более ранней редакции после слов: чтожъ изъ этаго слѣдуетъ? было:
Венеровскій.
Это такъ, но дѣвица эта имѣетъ ко мнѣ самыя дружественныя чувства и какъ я вижу сгораетъ желаньемъ объясненій и сильно огорчится, узнавъ о моей женитьбѣ. Она можетъ дурно подѣйствовать на Любовь Ивановну. И вообще я бы желалъ устранить ее. Ну, и въ этомъ я бы просилъ у тебя содѣйствія.
Беклешовъ.
Какъ затравить эту дѣвицу? Да. Затравить ее очень просто. Тамъ есть студентъ на кондиціи...
Венеровскій.
Пустой малый – болтунъ....
Беклешовъ.
Лучшее. Ты говоришь, что студентъ увивается за твоей. Хорошо. Поѣдемъ! – Итакъ необходимо имѣть объясненіе съ родителемъ о состояніи и устранить эманципированную дѣвицу. – Поѣдемъ. Можетъ быть и затравлю!
[Закрыть]
Венеровскій.
Это такъ, – но дѣвица эта [270]270
Зачеркнуто: скорѣе нашего чѣмъ ихъ лагеря,
[Закрыть]навязчива, считаетъ за собой права и можетъ повредить мнѣ. И вообще я бы желалъ устранить ее. [271]271
Редактором исключена ответная реплика Беклешева: <Ну, ладно.> Надо посмотрѣть. (См комментарий, стр. 405)
[Закрыть]
Беклешовъ.
Понято. Я мало того, что устраню это вліяніе, – я сцѣплю эти двѣ личности [такъ], что ихъ не расцѣпишь – погоди.
Тѣ же, входит ъгрязный сторожъ, старикъ, служащій вмѣсто лакея, а потомъ Катерина Матвѣевна и Иванъ Михайловичъ.
Сторожъ.
Анатолій Дмитричъ, ента барышня опять васъ спрашиваютъ, да и съ бариномъ.
Венеровскій.
Какая барышня?
Сторожъ.
[272]272
Зачеркнуто: Должно не русская-съ, стриженная.
[Закрыть]А ента, что прежде бывала, стриженная.
Венеровскій.
Это Прибышевъ съ племянницей. Пусти. [Сторожъ уходитъ.]
Беклешовъ.
Вотъ на ловца и звѣрь бѣжитъ. Затравлю обоихъ.
(Входятъ Иванъ Михайловичъ и Катерина Матвѣевна.)
Иванъ Михайловичъ.
Ну, были въ вашей школѣ съ Катенькой. Любочка хотѣла тоже ѣхать, да боялась, – она простудилась вчера. Вотъ и заѣхали къ вамъ. Ну, я вамъ скажу, Анатолій Дмитріевичъ, что за прелесть эти дѣти, что за такое-этакое! Да, вотъ истинно славно, славно!
Венеровскій.
Чтожъ, хорошо сдѣлали, что заѣхали. Могу васъ познакомить: Беклешовъ, мой товарищъ – господинъ умный и хорошій. Катерина Матвѣевна, и васъ знакомлю.
Катерина Матвѣевна.
( крѣпко жметъ Беклешову руку, такъ что онъ морщится отъ боли; Беклешову).
<А вы признаете связи товарищества? Я не признаю ихъ. Такое же суевѣріе. – Я полагаю, вы встали въ дружескія сношенія не въ силу товарищества, а въ силу единства воззрѣній.> Меня всегда поражало то явленіе, что между мужчинами связи товарищества имѣютъ устойчивость, тогда какъ между женщинами явленіе это... не воспроизводится, такъ сказать. Не коренится ли причина этаго въ низшей степени образования, даваемаго женщинѣ? Не такъ ли?
Беклешовъ.
Конечно, связь упрочивается единствомъ воззрѣнія, а не.....
Катерина Матвѣевна.
Позвольте, позвольте. – Я полагаю, вы близки преимущественно съ Анатоліемъ Дмитріевичемъ не въ силу того, что вы товарищи, а въ силу того, что вы раздѣляете одинаковыя убѣжденія.
Беклешовъ.
Конечно, мы-съ раздѣляемъ одни убѣжденія. Вы въ школѣ были?
Катерина Матвѣевна.
Да. – Скажите, какъ вы думаете: мнѣ пришла мысль, не можетъ ли быть вредно развитіе рефлексіи у мальчиковъ? Согласитесь, вѣдь имѣешь дѣло съ слишкомъ цѣльными личностями...
Беклешовъ.
To-есть – я не знаю, какъ вы на это смотрите. Рефлексія есть только признакъ развитія. (Продолжаютъ говорить и отходятъ.)
Иванъ Михайловичъ (Венеровскому).
Я и давно хотѣлъ посмотрѣть эту школу – такъ интересно! а вмѣстѣ съ тѣмъ надо, думаю, намъ переговорить нынче о дѣлахъ, помните, о состояніи Любочки; вотъ я привезъ съ собой. (Показываетъ на портфель.)Здѣсь намъ и удобнѣе будетъ. Потолкуемъ, а потомъ я васъ повезу къ намъ. Чтожъ, Катенькѣ можно сказать, такъ какъ нынче всѣ узнаютъ. Она намъ не помѣшаетъ, а еще напротивъ – совѣтъ дастъ, – она хоть и съ странностями, но человѣкъ умный. Катенька!
Венеровскій.
Теперь неловко, – знаете, этотъ господинъ...
Иванъ Михайловичъ.
Ну, можно и послѣ. Только ужъ нынче я васъ не отпущу. Вѣдь надо же вамъ знать. (Беклешовъ и Катерина Матвѣевна подходятъ.)Ну, какъ я вамъ благодаренъ, Анатолій Дмитріевичъ, за позволеніе посѣтить школу. Что зa прелесть эти дѣтиняточки, я не могу опомниться. Какъ веселы, любознательны, какіе успѣхи, и какъ это.... что-то такое.... Это вамъ надо отдать справедливость, дивно устроено! Славно. Вотъ именно-то доброе дѣло.... славно, славно.
Венеровскій.
Да, все работаемъ понемножку. Хоть и мѣшаютъ, да ломимъ.
Иванъ Михайловичъ (Беклешову.)
Я нахожу, что для нашего народа нѣтъ прогресса безъ истиннаго образованія, я разумѣю нравственное образованіе.
Беклешовъ.
Да, какъ кто понимаетъ нравственное образованіе, а конечно полезно.
Катерина Матвѣевна.
Позвольте, позвольте! Анатолій Дмитріевичъ, отчего вы не ввели звуковую методу? Она доступнѣе и раціональнѣе, гораздо раціональнѣе.
Венеровскій.
Чтожъ, не все раціонально дѣлается. Я предпочелъ Золотова упрощенную методу.
Катерина Матвѣевна.
А еще мнѣ хочется вамъ прямо высказаться. Вотъ мы говорили съ Беклешовымъ. Я полагаю, что нераціонально развивать рефлексію въ низко стоящихъ личностяхъ.
Иванъ Михайловичъ.
Извините, мнѣ только нужно зайти въ присутствіе, а потомъ поѣдемте, переговоримъ.
Венеровскій (къ Катеринѣ Матвѣевнѣ).
Сейчасъ посудимъ-съ, хе, хе, хе! (Ивану Михайловичу.)Чтожъ, заѣзжайте, вотъ и Беклешовъ съ нами поѣдетъ. Есть гдѣ сѣсть въ вашемъ тарантасѣ, что ли?
Иванъ Михайловичъ.
Сядемъ, сядемъ. (Къ Беклешову.)Очень, очень радъ. Нынче у насъ пріятный день. И пріятель Анатолія Дмитріевича для насъ дорогой гость. (Говорятъ тихо.)
Катерина Матвѣевна (къ Венеровскому).
Ежели я останусь здѣсь, я возьму на себя часть преподаванія въ этой школѣ. Я вамъ докажу на опытѣ, что рефлексія вредна.
Венеровскій.
Чтожъ, это можно.
Иванъ Михайловичъ (уходя).
Такъ до свиданья, я въ пять минутъ готовъ.
Венеровскій (Ивану Михайловичу).
Чтожъ приходите, приходите. [273]273
Зачеркнуто: (Беклешову тихо:) Теперь не отстанетъ. Да, развитая дѣвица эта не скоро отстанетъ.
[Закрыть] (Къ Катеринѣ Матвѣвнѣ.)Почему же вы такъ нападаете на развитіе рефлексіи въ дѣтяхъ? Я полагаю, что то, чтò есть благо для насъ, будетъ благо для каждаго.
Катерина Матвѣевна (къ Венеровскому).
Нѣтъ, позвольте, позвольте! Во мнѣ столько возникло идей по случаю посѣщенія этой школы! Является вопросъ: что вы хотите сдѣлать изъ этихъ личностей? Признаете ли вы развитіе каждаго индивидуума за несомнѣнное благо, или развитіе единицы безъ общественной иниціативы можетъ повредить этимъ единицамъ въ силу существующаго ненормальнаго порядка?
Венеровскій.
Я признаю-съ развитіе всегда за благо, въ какихъ бы формахъ оно ни проявлялось-бы, но....
Катерина Матвѣевна.
Да, по пути прогресса, прибавьте.
Венеровскій.
Само собой подразумѣвается. Но вѣдь надо принять въ соображеніе препятствія окружающей среды.
Катерина Матвѣевна.
Это такъ, но что хотите говорите, я ужъ сказала вамъ, что я чутьемъ сознаю, что вамъ не по плечу вся эта убивающая обстановка, затхлая атмосфера, которою мы дышемъ...
Венеровскій (хочетъ что-то сказать пріятелю).
Ты....
Катерина Матвѣевна.
Нѣтъ, позвольте, позвольте, дайте мнѣ высказаться. Вы задались мыслью въ этомъ застоѣ прокладывать свѣтъ, но васъ задавить среда, вамъ нужна болѣе широкая арена. (Къ Беклешову.)Не такъ ли?
Беклешовъ (тихо Венеровскому).
Ну, братъ – дѣвица! Вотъ и выскажись. —
Катерина Матвѣевна (подумавши).
Да, это посѣщеніе породило во мнѣ такую вереницу идей. Я еще больше стала уважать васъ. (Жметъ руку Венеровскому и говоритъ ему тихо.)Нынче срокъ, который я назначила вамъ; я выскажусь нынче. Я желаю говорить съ вами одна. (Громко, къ Беклешову.)Беклешовъ, я выше общественныхъ предразсудковъ, я имѣю личное дѣло къ Венеровскому, и потому прошу васъ уйти. Вы тоже выше?....
Беклешовъ.
Конечно; я посижу въ той комнатѣ (Уходя къ Венеровскому).Тѣмъ лучше. Да, развитая, a непріятная, – могу сказать.
