Текст книги "Архив клана"

Автор книги: Лев Пучков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– На мировом, в смысле за бугром? – нарушая традицию, полюбопытствовал коротыш. – Типа, устроить революцию в одной из стран Ближнего Востока и возглавить теневое правительство?

Ковров пытливо уставился на Носферату: то ли пошутил так неловко, то ли в самом деле думает с ним в унисон… Но попал почти в точку.

Да, примерно такие планы и были, только чуть помасштабнее. С такими деньгами открываются самые широкие перспективы и возможности… И не только на Ближнем Востоке.

– Нет, это я так… – Ночной человек смутился под пристальным взглядом Хозяина. – Просто подумал… Гхм… Интересно было бы прокатиться куда-нибудь, давненько из страны не выезжал.

– Прокатишься, – твердо пообещал генерал. – И не раз. Но вначале надо здесь поработать. Причём поработать мастерски, с полной отдачей.

– Сделаем всё, что надо, – кивнул Носферату. – Вы же знаете, для вас я в лепешку расшибусь. С чего начнём?

– С «Бункера». Вернее, с отключения «бункерных» мозгов…

Не будем наделять Коврова сверхъестественными возможностями: про «Бункер» он знал отнюдь не всё, но того объёма информации, которым владел генерал, было вполне достаточно для определения причин патологического успеха этого странного подразделения.

Основу этого успеха составлял поистине уникальный тандем «доктор Семён – следователь Ольшанский», все остальные там, по мнению генерала, могли быть какими угодно хорошими специалистами, но по большому счёту играли роли обычных исполнителей и ничего не решали.

Функции составляющих тандема были условно поделены на добывающую и обрабатывающую: Ольшанский мастерски добывал информацию, доктор Семён ещё более мастерски обрабатывал, в итоге получался такой убойный дуэт, каким не могло похвастать ни одно, даже самое могущественное ведомство.

Иными словами, эти двое де-факто являлись мозгом подразделения.

Так вот, генерал собирался воспользоваться «Бункером». А для этого нужно было сначала отключить мозг подразделения. В противном случае этот мозг всё быстренько просчитает и план сорвется.

Для того чтобы отключить мозг (привести тандем в нерабочее состояние), его не обязательно убивать. Достаточно вывести из строя одну половину.

По этому поводу у генерала была задумка, основанная на старых запасах, которую он без обиняков изложил ночному человеку.

Не будем перегружать повествование подробным изложением всех коллизий, скажем только, что речь шла о камерах.

Пару месяцев назад Носферату по заданию генерала побывал в квартире Ольшанского и в числе прочего умыкнул оттуда скрыто установленные камеры наблюдения.

Задумка состояла в том, чтобы раздобыть точно такие же камеры, найти похожую квартиру и произвести там запись одной забавной инсценировки. После чего эта запись будет доставлена Ольшанскому через заслуживающий доверия источник под соусом вполне рабочей легенды – это для мастера оперативных комбинаций Коврова было проще пареной репы.

Эта запись, по мнению Коврова, должна не только напрочь вырубить гениального сыщика из оперативной обстановки, но и дать старт собственно всей большой операции: потому что Ольшанский всё бросит, очертя голову помчится искать первоисточник и потащит за собой свою дружную команду.

Когда Игорь Викторович, ухмыляясь, довел суть инсценировки, Носферату утратил дар речи и застыл без движения, словно его парализовало от ужаса.

Ковров прекрасно знал ночного человека (в свое время он его воспитал и вывел в люди), так что отреагировал мгновенно и безошибочно сделал выводы:

– Погоди-ка… Уж не хочешь ли ты сказать, мелкий негодяй… что ты в самом деле втихаря вздрючил девицу Ольшанского, пока они оба были в отключке?

Носферату молчал.

– И… всё это безобразие записалось на камеру, что была в спальне?

Носферату молчал и боялся даже шелохнуться.

– И… ты не уничтожил эту камеру, как было приказано, а сохранил и теперь регулярно передёргиваешь на ту запись?

Носферату задушенно всхлипнул и закрыл лицо руками.

В бытность свою действующим генералом Ковров не задумываясь пристрелил бы мерзавца за такой забавный фокус. За отклонение от задания, потому что это всегда чревато самыми непредсказуемыми последствиями, вплоть до провала операции.

– Если ты соврешь, я убью тебя, – со зловещим спокойствием предупредил Ковров. – Правду и только правду, и будешь жить.

– Да, – хрипло ответил Носферату.

– Что – «да»? Камера у тебя?

– Да.

– И на ней запись твоих вольных упражнений с девицей Ольшанского?

– Да.

– А Ольшанский в кадр попал?

– Да.

– Бинго!!!

– Мм… Не понял? – Такого возгласа Носферату не слышал от генерала никогда в жизни. – В каком плане?

– Во всех мыслимых планах, малыш! – Голос Коврова вибрировал от радостного возбуждения. – Давай сразу определимся: если ты ещё раз отклонишься от задания, я убью тебя. Это понятно?

– Так точно!

– А сейчас слушай внимательно. Эта запись – самое ценное, что у нас есть на данный момент. Это стопроцентная «тру», «натуралка», Ольшанский – мастер, он мгновенно это поймёт и из кожи вон вывернется, чтобы найти первоисточник! И не надо никаких инсценировок, не надо сомнительных записей… в общем, давай: бегом за камерой и назад ко мне! И береги её как зеницу ока.

– Есть!

– Так, тебе охрану дать?

– Шутите?

– Шучу, шучу… Но камеру в самом деле береги как зеницу ока. Если потеряешь или испортишь – не прощу. Вопросы есть?

– Никак нет.

– Давай за камерой, остальное обговорим позже. Всё – исчез.

И ночной человек в самом деле исчез: отошел от костра на пять шагов и растворился во тьме.

* * *

Спровадив Носферату, Ковров усилием воли подавил радостное возбуждение и наскоро проанализировал ситуацию. Всё ли правильно рассчитал, не скрываются ли за эйфорией по поводу внезапной удачи какие-то шероховатости и неувязки?

Несмотря на то что Ольшанский – большой мастер и очень опытный игрок в такого рода шарады, генерал был уверен, что такая комбинация срубит его разом и надолго. Какой бы ты ни был профессионал, а личные мотивы всегда важнее. Ковров прекрасно помнит, как «бункерный» тандем спровоцировал его в прямом эфире два месяца назад: если бы тогда ему удалось совладать с собой и не скатиться на эмоции, ещё неизвестно, чем бы вообще всё закончилось. Но все мы люди, и ничто человеческое нам не чуждо, так было испокон веку, так и останется до скончания времен. Ни гениальность, ни высокая квалификация, ни честь и чувство долга никогда не мешали людям совершать глупости под воздействием сильных эмоций.

Другой вопрос, как поведет себя при этом вторая половина тандема и рядовые исполнители «Бункера».

Об особенностях взаимоотношений внутри команды Ковров ничего не знал. Как-то недосуг было углубляться и разрабатывать этих выскочек, много чести будет. Так что нельзя было исключать вариант, что здравый смысл исполнителей вкупе с могучим интеллектом доктора Семёна окажутся сильнее командной солидарности и роковой целеустремленности утонувшего в водовороте чувств Ольшанского. На этот счет следовало принять дополнительные меры и сразу же выстроить запасную схему, чем Ковров тотчас же и занялся.

Закончив расчеты, генерал подвел предварительный итог по подготовительному этапу нового проекта. Несмотря на спонтанность, определенную хаотичность и кажущуюся непродуманность проекта, генерал уже сейчас мог с уверенностью сказать, что спустя сутки с небольшим можно будет спокойно приступать к операции. Осталось лишь довести до ума ряд деталей и вовлечь в игру некую персону высокого ранга, от которой зависело, будет ли план претворен в жизнь или останется всего лишь очередным гениальным озарением, о котором никто и никогда не узнает.

Впрочем, по части этой персоны Ковров был уверен почти на сто процентов.

Во-первых, это был такой же волк, как и он сам (разве что с непаленой шкурой и не такой мудрый, таких, пожалуй, у соседей уже не осталось), клановый иерарх, который должен всесторонне рассмотреть предложение хотя бы уже ради интересов «семьи».

Во-вторых, генерал уповал на одну характерную особенность, с ходу обнаруженную у представителей данной фамилии. Неизвестно, была ли эта особенность у других членов семьи, но и у папы и у дочки она присутствовала в полном объёме. Исходя из этой особенности, можно было почти наверняка предположить, что нужный господин обязательно захочет принять участие в предложенной игре. Главное, правильно его мотивировать и выдвинуть условия, которые покажутся ему вполне приемлемыми и даже выгодными…

* * *

После столь напряженного трудового дня, решив массу проблем и родив одним махом такой гениальный план, большинство из нас наверняка бы завалились спать с чистой совестью, да ещё на радостях поощрили бы себя доброй порцией качественного алкоголя (молодец, Шарик, заработал – вот тебе конфетка!).

Но не таков был Ковров.

Он всегда отличался колоссальной трудоспособностью, а сейчас, ввиду нечаянной удачи, сопряжённой с проделками мелкого проказника, получился эффект допинга: Игорь Викторович чувствовал себя молодым и сильным, способным свернуть горы, до которых не дотянулись руки в бытность на службе Родине, и в связи с этим его нешуточно обуяла ностальгия по ночной оперативной работе.

Иными словами, генерал решил не откладывать на завтра доведение до ума недостающих деталей и поставил перед собой цель завершить до утра добычу основного массива информации, потребной для осуществления нового проекта.

Следует отметить, что Ковров, много лет проработавший в спецслужбе, обладал колоссальным объёмом информации, недоступной простым смертным, и сохранил ряд полезных источников этой информации. Быстрый доступ к мощному пласту высококвалифицированных «спящих» исполнителей, готовых за хорошие деньги поработать на своего прежнего начальника, плюс доступ к источникам полезной информации – всё это вместе давало генералу огромное преимущество перед любым человеком или сообществом с большими деньгами, но без столь специфического прошлого и связей.

Для начала Ковров позвонил одному давнему знакомому по фамилии Андреев, намекнул насчёт интересных перспектив и дал координаты ближайшей старой явки.

Этот человек тоже был специалистом в своей области, но Ковров не стал уповать на то, что он самостоятельно найдёт базу (это отнюдь не Носферату, так что найти-то, конечно, найдёт, но вполне возможно, процесс несколько затянется), и сказал, что в районе явки его будет ждать проводник.

– Когда прибыть? – уточнил Андреев.

– Через три часа.

– Понял, буду…

Затем Ковров позвонил своему давнему консультанту по ВГО (важным государственным объектам). Представляться не стал, назвал условленный динамичный код опознавания (число, адаптируемое к дате и времени с погрешностью в минуту) и код контакта, или, если попросту, зашифрованное время встречи.

В контактах такого рода всегда существовал предусмотренный процент отказа. Несмотря на тщательное легендирование и конспирацию, любая старая связь могла по разным причинам выйти из строя. В этом случае последовал бы ответ «Вы ошиблись номером».

Консультант код принял с первого предъявления, но проявил эмоции – то ли спросонок, то ли просто старый стал, отвык от постоянного волевого контроля – в общем, в его голосе Ковров отчетливо уловил удивление.

Консультант узнал генерала.

Обычно по всем штатным вопросам Ковров – действующий генерал – отправлял к консультанту мальчика, сам с ним встречался крайне редко, только при ЧП (чрезвычайных происшествиях).

А сейчас Ковров – беглый генерал – позвонил лично.

«Напортачил маленько, – поругал себя Игорь Викторович. – Надо было этот звонок поручить кому-нибудь».

То есть если консультанта ведут (а такой вариант никогда нельзя исключать) и станет известно, что от Коврова приедет «мальчик», это вполне рабочий момент, чреватый разве что попыткой прицепить «мальчику» хвост.

Ну а коль скоро есть вариант, что на встречу прибудет лично Ковров, могут возникнуть самые нездоровые движения. А сейчас это очень некстати.

Теперь следовало быстренько определиться, что делать: рискнуть и поехать или просто отменить встречу.

Размышлял Ковров недолго.

Информация, которую он собирался получить у консультанта, к разряду «особой важности» отнюдь не относилась, её можно было добыть из других источников завтра, примерно до исхода дня.

То есть рисковать вроде бы не стоило.

Но информация была нужна генералу именно сейчас. Потому что завтра, с самого утра, на основе этой информации уже вовсю будет идти подготовка к операции.

– Да просто буду глядеть в оба, – с юношеской беспечностью пообещал себе генерал. – Ну и если что – хм… постреляем маленько, разомнемся.

Для действующего генерала Коврова, образца двухмесячной давности, зажатого параграфами и инструкциями, такое поведение было диким и совершенно недопустимым.

Для беглого генерала Коврова такое поведение было нормой.

Нет, привычка к этой норме пока что не сформировалась, всё было в новинку, необычно и странно, но… беглый генерал быстро адаптировался, и что интересно, ему все эти новшества чрезвычайно нравились.

Он чувствовал себя так, словно до этого всю жизнь провел в тюрьме, очень комфортабельной, местами даже позолоченной, обслуживаемой невероятно учтивым персоналом… А сейчас вдруг вырвался на волю и в буквально смысле начал новую жизнь, без параграфов и инструкций и вообще без каких-либо сдерживающих факторов, кроме своих личных пожеланий и требований.

Приняв решение, генерал свистнул личную стражу, быстро сформировал из бойцов резерва группу изъятия (она же группа прикрытия), посадил её в микроавтобус и убыл на встречу с консультантом.

* * *

Думаю, вы уже сами догадались: заходить в гости к консультанту Игорь Викторович не стал. Время позднее, человек пожилой, семейный – неудобно. Впрочем, Ковров и во двор (и даже в квартал) к консультанту заезжать не стал. Подъехала группа изъятия на микроавтобусе, приняли деда на борт, проверили на предмет отсутствия лишних «насекомых», наскоро покатали по району, хаотично меняя направление, и причалили в укромном местечке, выставив боевое охранение.

Через пару минут подъехал Ковров, уединился с консультантом в салоне микроавтобуса и без обиняков приступил к делу.

Речь шла о режимной правительственной магистрали глубокого заложения. Точнее сказать, не о всей магистрали, а об одном из стартовых участков, где был отвод с законсервированной шахтой.

Шахту копали при проводке трассы и оборудовали в соответствии с требованиями нормативных документов. Потом она по каким-то причинам оказалась невостребованной, её «околпачили» по первому разряду, сдали под охрану и с тех пор более не пользовались.

Коврова интересовало буквально всё, что касалось шахты: как обслуживается, режим эксплуатации, если есть таковой, имеется ли там караул, конфигурация помещений, в общем, всё-всё-всё. Он знал про шахту в общих чертах, как-то довелось соприкоснуться с этой информацией по службе, а теперь нужны были подробности и детали.

Получив первую порцию вопросов, консультант притих, съёжился и взял длинную паузу.

Разговор вели в полумраке, в салоне освещение не включали, довольствуясь слабенькими отсветами приборных огоньков из кабины. Коврову, однако, не нужен был свет, чтобы сделать правильные выводы: он умел считывать эмоции и реакции в любой обстановке, такова была специфика прежней работы.

– Ну что, Семёныч, влип? – усмехнулся генерал.

Консультант не ответил, но его молчание было красноречивее любой пышной фразы. Коль скоро генерал задал такой вопрос, ясно, что влип.

До сего момента Семёныч давал консультации майорам и подполковникам, которых к нему отправляли генералы, состоявшие на государевой службе. Это было удобно, почетно и выгодно. Все консультации были левыми, касались не столько службы, сколько клановых интересов, и за это хорошо платили. Однако, повторимся, информацию в конечном итоге получали высшие чиновники государственных служб.

А Ковров в самом недавнем прошлом – куратор консультанта, сейчас – особо опасный преступник, здорово обиженный верховной властью.

Какого черта преступник собирается делать в тоннелях режимной правительственно магистрали глубокого заложения?!

Снимет информацию и оставит в живых – автоматически становишься пособником террориста (он ведь туда наверняка не чаю попить собирается). Будешь потом до конца жизни сидеть и трястись в ожидании, когда придут люди в черном, зададут роковые вопросы и прислонят к стенке.

А скорее всего, будет так: снимет информацию и шлёпнет. Потому что сразу после разговора Семёныч обязательно позвонит новому куратору (преемнику Коврова), и Ковров прекрасно это знает.

В том, что информацию придется дать, Семёныч даже и не сомневался. Тут была только одна альтернатива – добровольно или по методике. Врать Коврову нельзя, не тот человек, в этом случае методика будет форсированной и крайне болезненной.

В общем, как ни крути – всё, конец жизни. Не думал, что это будет так скоро…

– Семёныч, ты сколько меня знаешь?

– Лет двадцать.

– И ты думаешь, я тебя просто так шлёпну?

В общем-то консультант именно так и думал, но предпочел промолчать.

– Семёныч, расслабься. Я тебя похищаю, – обнадёжил Ковров. – Зиндана не будет, мы не звери, но пару суток в изоляции подержу.

– А через пару суток…

– Через пару суток выйдешь в районе дач, доберешься до первого телефона и сразу доложишь куратору.

– Тогда не совсем понял смысл…

– Через пару суток весь мир будет знать, что произошло, – весело пообещал Ковров. – И что для тебя немаловажно, никакого отношения к власти это иметь не будет. Это нормальный такой частный междусобойчик: просто хочу обуть старых приятелей. Никакого терроризма, взрывов и прочих пакостей. Ты же знаешь, я никогда не любил громких дел, мне бы всё по-тихому.

– Ну, если так…

– Да, Семёныч, именно так. Деньги переведу сразу после беседы, при тебе. Когда переговорим, предупредишь домашних, что поехал с Ковровым. Если хочешь, я сам зайду, покажусь.

Вот это последнее наверняка было сказано всего лишь для благозвучия, но в целом всё получалось уже значительно оптимистичнее. Уже можно было надеяться.

В самом деле, особой кровожадностью Ковров никогда не страдал и частенько помогал многим сослуживцам в ситуациях, когда другие либо отворачивались, либо откровенно предавали. За это люди к нему и тянулись.

– Ну что ж… Я к вашим услугам…

* * *

Через два часа на одну из неприметных дач юго-западного района были доставлены разными способами сам консультант и ещё трое нужных людей: старый инженер ведомства, принимавший участие в строительстве шахты и прилегающих тоннелей, новый инженер и кадровик – почтенный вельможа пенсионного возраста, которого никак не могли выгнать на заслуженный отдых.

Собственно, кадровик в информативном плане был бесполезен, но без него нового инженера пришлось бы изымать в формате «ночной штурм жилого дома», а лишний шум сейчас был никому не нужен.

С кадровиком всё вышло значительно проще: после предварительной обработки он позвонил новому инженеру и замогильным голосом сообщил, что прямо сейчас получил с самых верхов информацию, способную радикально повлиять на его карьеру, – и тот в мгновение ока вылетел из дома в трико и тапочках. К чести инженера следует сообщить почтенной публике, что он вовсе не страдал слабоумием и был совершенно трезв, а просто попался на хорошо сработанную приманку.

Точно так же выкурили из теплых постелей и старого инженера, посредством звонка от консультанта, который служил с ним вместе три десятка лет, и самого кадровика, посредством звонка предварительно обработанного старого инженера. Получилась этакая нехитрая, но надёжная эстафета провокационного сигнала из абсолютно надёжных источников, заслуживающих со стороны спровоцированных самого высокого доверия.

Тут в очередной раз Коврову улыбнулась удача, послав в лице старого инженера единомышленника, «контрольную группу» и бесценного помощника. По работе они пересекались очень давно (ещё до того, как могущественную службу расчленили на несколько разных ведомств), друг друга знали мало, но старый инженер был в курсе, что Ковров – «правильный генерал», в одночасье сожранный загребущей и жадной Системой, и, что немаловажно, видел некоторую схожесть в их с Ковровым судьбах.

Дело в том, что по ряду причин его самого очень нехорошо уволили и напоследок чуть не разорили, заставив возместить немалые убытки в ситуации, когда запросто можно было закрыть на это глаза. И – вот ведь ирония судьбы – главным виновником такого неприятного финала добросовестной тридцатилетней службы был его преемник, новый инженер, проявивший душераздирающую принципиальность при приёме должности.

То есть вы, наверное, уже догадались: пока Ковров в одной комнате угощал старого инженера чайком с бубликами и вежливо излагал суть дела, преемник сидел в другой комнате и ждал своей участи. И когда старый инженер об этом узнал, у него буквально загорелись глаза и тотчас же проснулось искреннее желание сотрудничать, что называется, не за страх, а за совесть, от всей души.

В итоге старый инженер дал подробнейший расклад по всем интересующим Коврова аспектам, начертил план объекта и сопутствующих коммуникаций и порекомендовал специалистов-проходчиков, которые всё сделают быстро, качественно и недорого.

Затем пригласили нового инженера и задали ему ряд вопросов по существу, а старому поставили задачу слушать в оба уха и, ежели новый соврёт, вывести его на чистую воду, за что немедля будет мощный бонус, а совравшего так же немедля пристрелят.

Поскольку задачу ставили в присутствии опрашиваемого, стал он бледен и отчасти косноязычен, но ответил на все вопросы без утайки, сделал ряд актуальных отметок на схеме старого инженера и даже сообщил, что в настоящий момент творится на прилегающей территории.

Вот это последнее генералу чрезвычайно понравилось: под сенью ведомственной «крыши» территорией ведомства выгодно заправлял ушлый этнический преступник, что сулило заметное упрощение вопроса и широчайший простор для вольных экспериментов.

– Ну что ж, господа хорошие, – довольно проурчал Ковров, выписывая три чека на предъявителя. – Теперь все вы пособники особо опасного преступника, так что я даже и не уговариваю вас никому об этом не рассказывать. Можете болтать сколько влезет. Но двое суток – извините, придётся посидеть здесь. Вот вам по заслугам: Матвею Ивановичу – сто тысяч «бакинских», Сергею – пятьдесят и Виктору Андреевичу – десятка. Андреич, извини, но ты только трубочку поднял да две фразы сказал. А лишнее я не плачу, видите ли, я привык считать свои деньги.

Кадровик благоразумно промолчал. Чтобы считать деньги Коврова своими, нужно было сначала выйти отсюда, а этот вопрос до самого последнего момента оставался открытым.

– Ну всё, коллеги, не смею более задерживать, можете укладываться спать. Содержать вас будут в разных комнатах, так что не передеретесь, дадут всё, что попросите, в пределах разумного, конечно… – И Ковров дал команду развести невольных гостей по апартаментам.

Старый инженер, однако, разводиться не пожелал и жестом обозначил желание остаться. Ковров такое желание воспринял вполне благосклонно, но несколько нетерпеливо: ему нужно было побыстрее на базу, приводить в порядок мысли и работать с полученной информацией.

– Иваныч, я благодарен за помощь и ценную информацию, но давай побыстрее, каждая минута на счету.

– Это будет недолго, – пообещал старый инженер. – А польза может получиться огромная. Вот такой вопрос у меня: что ты собираешься возить по нашим тоннелям?

– Иваныч, а тебе какая разница?

– Ну, в общем-то, никакой, но я не думаю, что ты потащишь туда ядерные боеголовки.

– Правильно не думаешь. Дальше?

– И всякую вредную химию тоже не потащишь.

– Верно. Иваныч, давай конкретнее. Что именно тебя интересует?

– Безопасность операции. Нет, я не про то, что пристрелить могут, это понятно, я имею в виду радиацию, химию и биологию. Что за груз?

– Иваныч, чую, что вопрос не праздный, поэтому скажу. Всё равно через двое-трое суток все будут знать. Груз – куча денег.

– Большая куча?

– Приличная. Дальше?

– Понял. С нашим генералом, я так понял, ты уже доболтался, иначе просто не сунулся бы туда…

Тут Ковров невольно опустил взгляд: мысль очень верная, но это пока что в проекте, как раз завтра он и будет решать этот вопрос.

– …а те, кто пойдет туда, они там хоть раз были?

– Нет, не были. Но команда опытная, возглавит спец, который работал в аналогичных коммуникациях.

– Так… А вот это уже плохо. Вам нужны люди, которые были именно в этих тоннелях. Иначе беда.

– Да ладно, какая там беда? Ты такую схему начертил…

– Да хрен на ту схему! Там столько нюансов, что дерготня и утыкания начнутся уже на первом этапе. Вам нужен человек, который там всё знает на ощупь: где поезда стоят, где ТСО, датчики, камеры, «караульные» и «слепые» зоны и так далее. В общем, без проводника не обойтись.

– Иваныч, я тебя понял. Ты хочешь пойти с нами?

– За хорошие деньги. Сотня – это неплохо, но…

– Сколько ты хочешь?

– Миллион долларов.

– Слушай… ну ты хорошо хочешь!

– Так я ведь отработаю. Отработаю десятикратно, сам убедишься.

– Что ж, я готов рассмотреть этот вопрос. Но… понимаешь, староват ты, чтобы бегать по тоннелям. Команда будет работать в бешеном темпе. Справишься?

– Да я, в принципе, крепкий ещё, и трусцой по утрам, и не курю, не пью особо… но суть не в том. «В бешеном темпе», это, в смысле, бежать быстрее мотовоза? – Тут старый инженер не удержался и хмыкнул в седые усы.

– Не понял?

– Там вообще не надо будет бегать. Если знаючи, везде можно проехать, и так тихо, что комар носа не подточит. Я вас по всему маршруту с комфортом провезу. Транспорта там хватает.

– Что ж… Иваныч, я рад, что ты сам вызвался. Лучшего проводника, думаю, нам не найти, и твое присутствие очень многое упрощает. Но ночевать сегодня придется в вагончике. Пока работаем, я тебя никуда не отпущу.

– Договорились…

* * *

По возвращении на базу Игорь Викторович встретился с Андреевым. Спецназовец прибыл уже давно, успел пообщаться с часовыми по охране лагеря (он был знаком со многими бойцами по совместной работе в фирме «Блиндаж» – крупнейшем клановом филиале) и даже нашел себе спальное место в одном из вагончиков, думал, босс до утра не явится.

– Чем занимался?

– Лечился, отдыхал, бездельничал…

– Ну и как, отдохнул?

– Ну так, вроде бы да… Я так понял, что надо кого-то убить?

Вопрос был задан без энтузиазма, грубости или подначки – скорее, чтобы разговор поддержать. Андреев был не похож на себя: насмешливый озорной здоровяк, каким его все знали пару месяцев назад, сейчас он был задумчив и угрюм и, что неприятно удивило Коврова, утратил чувство дистанции. В былое время он никогда бы не задал генералу такой бестактный вопрос.

Да уж, в былое время за такой вопрос генерал в мгновение ока вышиб бы любого: из кабинета, из ведомства, из клана…

Увы, клана де-факто уже нет, а из кабинета и ведомства генерала вышибли самого. Кроме того, у Андреева есть веские причины для утраты не только чувства дистанции, но и вообще стремления жить дальше. Если попросту сказать: потух человек, нет в нём огня.

– «Кого-то убить» – это между делом, если время останется, – спокойно ответил генерал. – Сама работа несколько иная. Но, думаю, вот это «между делом» тебе должно понравится.

– Ну, не знаю… Мне сейчас вряд ли вообще что-то понравится…

– А что скажешь насчёт «Бункера»?

– Ох, лучше не напоминайте, – болезненно поморщился Андреев. – Вы же знаете, как всё было…

– Знаю, поэтому и позвал, – кивнул генерал. – Взбодрись, соберись, слушай…

Генералу понадобилось две минуты, чтобы изложить суть задачи. За эти две минуты с Андреевым произошла чудесная метаморфоза: слова генерала словно бы вдохнули в него страсть к жизни, азарт и горячее желание немедленно приступить к операции.

– Товарищ генерал, извините за резкость насчёт «кого-то убить», – вспомнил о приличиях резко оживший Андреев. – Это я, конечно, ляпнул, но вы же всё знаете… Да я их самолично на части буду резать, живьём, чтоб подольше мучились, мрази!

– Нет, вот так сразу не стоит, там тоньше надо сработать, – урезонил воспрявшего спецназовца Ковров. – Но… если большую часть уложишь до того, как доберутся, думаю, это нормально. Главное, чтобы хотя бы один из них запрыгнул на поезд…

Для тех, кто совсем не в курсе, следует пояснить: нет, Андреев вовсе не маньяк, а нормальный спецназовец, бывший «крот», много лет прослуживший в Подземье. Просто в недавнем прошлом ему довелось пересечься с бункерными хлопцами, которые поступили с ним… скажем так – не совсем корректно. То есть жестоко избили, пытали, добывая информацию, и бросили умирать связанного в секретных коммуникациях, где никто не мог прийти к нему на помощь.

Обычно в таких случаях говорят «его спасло чудо», но в данном случае все божества, ангелы-хранители и провидение строем прошли мимо, равнодушно отвернувшись в другую сторону. Андреев спасся благодаря себе, своему колоссальному подземному опыту, недюжинной живучести и запасу прочности.

Генерал сделал правильный выбор. Это был лучший кандидат для такого задания, кровно (и это не метафора) заинтересованный в успехе мероприятия.

– Насчёт оплаты можешь не волноваться. Денег дам столько, что до конца жизни хватит. Итак?

– Да что там оплата! Ради такого случая я бы и бесплатно поработал! Когда начинать?

– Завтра.

– Отлично. Детали доведёте или всё прояснится по ходу?

– Доведу. Записывать не надо, слушай и запоминай…