Текст книги "Вперёд к обезьяне !"

Автор книги: Лев Лукьянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

– Вот это да! – восхищенно отметил провинциал.

– Ты что, никогда не видел? Обычный лифт из ресторана. Номера люкс обслуживают автоматы. Как правило, тот, кто живет в таком номере, терпеть не может, когда кругом болтается чужая прислуга. Автоматы меньше действуют на нервы. Не спорят, не пререкаются, не бастуют...

Джета быстро накрыла на стол. Но пообедать им не пришлось. Вдруг засветился прямоугольник фона, и в рамке появилось изображение взволнованного маэстро. Он был в тяжелом пуленепробиваемом жилете и в металлической каске.

– Обедаете? – быстро начал Блим-Блям. – Это хорошо, но не нужно. Все переменилось в самую лучшую сторону! Еду за вами. Ждите внизу.

Минут через десять под раскидистый козырек парадного входа "Коломбины" подкатил знакомый броневик. Из открывшейся дверцы молодым людям энергично замахал знаток.

– Бегом, ребята!

– Куда мы? – спросил Рэм, когда они с Джетой устроились на заднем сиденье.

– На Центральный вокзал! – не отвечая, приказал Блим-Блям водителю и повернулся к спутникам: – Ну, детки, дело принимает восхитительный поворот. Звонил господин Дан. Едем срочно в столицу!

По броне экипажа вдруг застучало дробно и оглушительно, до звона в ушах. Кто-то, видно, взял их на мушку тяжелого пулемета.

– Гони! – в страхе взвизгнул гений и скатился на пол машины.

Водитель, рванув руль, заложил такой крутой вираж, что девушка, скользнув по сиденью, сильно прижалась к Рэму. А парень, вместо того чтобы испугаться стрельбы, вдруг стал ее целовать.

– Посмотрите на них! – изумленно воскликнул специалист по обработке голов. Он все еще сидел на полу. – Я думал, нам крышка! А они обнимаются! Ну и нервы у вас, ребята!

– Пусти, Рэм, – попросила девушка. – А ты, оказывается, не из трусливых.

– Нет, вообще-то я боюсь. Но когда ты оказалась так близко, я забыл об опасности. Ну и осточертела мне эта Национальная традиция!..

Джета сразу же толкнула его и молча, глазами, показала на невозмутимого водителя. Рэм прикусил язык.

– Ребята, а вы мне сейчас подкинули идейку! – объявил гений и, снова взобравшись на сиденье, стал придирчиво рассматривать молодую пару. – Ей-богу, в этом есть смысл...

Блим-Блям не стал объяснять, в чем он узрел смысл.

Машина, снизив скорость, подземным туннелем выбралась на платформу и остановилась у серого обтекаемого вагона, напоминавшего фюзеляж воздушного лайнера. Рэм первым выбрался из броневика и с интересом оглядел подземный поезд – на этой новинке ездить ему еще не приходилось...

Минут через двадцать они прибыли в столицу. Столичный вокзал подземки ничем особенным не отличался. Та же, что и всюду, реклама лепилась на стены. Те же стандартные надписи: "Сорить и стрелять воспрещается!" Та же форма у полицейских, бдительно гулявших по перрону. Единственное, что насторожило Джету, – это молчаливая шеренга солдат, выстроившихся вдоль вагонов.

– Опять кого-нибудь ловят, – вслух подумала девушка. Но она ошиблась. Военные встречали господина Блим-Бляма. Элегантный офицер пожал руку знаменитости, не скрывая своего любопытства. Узнав, что дальше они едут в сопровождении такого надежного эскорта, Блим-Блям пожалел, что напрасно напялил жилет и шлем.

Через тридцать минут транспортер доставил маэстро и его спутников на загородную виллу. Первым, кого они увидели, был здоровенный хмурый человек с кривым перебитым носом – наверное, в прошлом боксер. Весь его вид и неулыбчивый, подозрительный взгляд не оставляли никаких сомнений: это был агент охраны.

– Пошли, – коротко пригласил он гостей и повел их к одноэтажному павильону со стенами матового стекла. Сразу за дверью открылось помещение, напоминавшее раздевалку стадиона или какого-нибудь другого спортивного сооружения. Около входа стояла прочная решетка из стальных прутьев.

– Оружие есть? – спросил охранник, сунув руки за пояс.

– Есть! – решительно ответил Блим-Блям и вытащил из кармана небольшой пистолет.

– Тоже мне оружие! – На лице здоровяка промелькнула тень, отдаленно напоминавшая улыбку. Забрав пистолет, агент подошел к высокому турникету, надежно преграждавшему путь. – Жетоны! – потребовал он.

Вытащив свой нашейный знак, первым к перегородке подошел Блим-Блям. Малый из охраны взял его жетон и вставил в едва заметную щель низкого металлического столбика, установленного перед турникетом. Цепочка у маэстро оказалась короткой, и ему пришлось покорно согнуться перед контрольным прибором. Раздался мелодичный звонок. Турникет повернулся, пропуская специалиста. За ним, поочередно задержавшись у столба, прошли молодые люди. Последним проследовал агент. Свой жетон он носил на длинной цепочке, привязанной к поясу. Ему склоняться не пришлось.

За перегородкой страж показал на узкие пронумерованные дверки.

– Господин Блим-Блям – кабина номер два, господин Дэ-вис – кабина номер четыре. Девушка пойдет в третью кабину.

Джета послушно направилась к дверце, на которой была нарисована тройка. В небольшой комнатке, необычайно светлой из-за сплошной стеклянной стены-перегородки, ее встретила высокая плотная женщина в полувоенной форме.

– Оружие есть? – повторила она вопрос.

– Нет, – ответила Джета, оглядываясь. В комнатке ничего, кроме небольшой скамьи и стенного шкафа, не было.

– Раздевайтесь, – приказала дама, имевшая отношение к охране.

– Зачем?

Женщина, не отвечая, взглянула так, будто хотела сказать: ты что, порядка не знаешь? Джета скинула куртку, блузку.

– А брюки тоже снимать?

– Все снимать! – холодно повторила охранница и сунула Джете цветную тряпку. – Держите купальник.

– И это все?

– Может быть, прикажете подать норковое манто? – коротко ответила служительница и рывком распахнула дверь.

Перед дверью уже топтались растерянные Рэм и Блям. Оба они были в полосатых трусиках с помочами. Вид у гения оказался настолько потешным маленький, худой, с впалой грудью, поросшей черной курчавой шерстью, он вдруг напомнил Джете юркую смышленую обезьяну, – что девушка невольно улыбнулась.

Провожатый привел их в обычный душ. С потолка хлестал безостановочно теплый ароматный дождь.

– Всем быстро вымыться! – приказал агент. – Президент уже ждет.

Затем гостей провели в просторный зал с бассейном. Вокруг воды желтел мелкий просеянный песок. Только в одном месте вниз вели широкие мраморные ступени, утопавшие в воде. Посреди бассейна плескалась полная интересная дама с массивным ожерельем на шее и в прозрачной шапочке, охранявшей прическу.

– А вот и наши новые друзья! – весело провозгласила купальщица и высунулась из воды по пояс.

– Фрэн, посмотри, какая симпатичная девочка! – крикнула дама, и Джета поняла, что это была жена президента. – Господин Дэвис и ты, девочка, идите ко мне, а нашей знаменитости, я уверена, будет интересней с мужчинами.

Тут только девушка из "Коломбины" заметила, что в стороне, на большой пятнистой шкуре, сидят трое мужчин. Она узнала сенатора Дана и самого президента. Третий – тучный пожилой человек с животом, вывалившимся из трусов, – был незнаком.

– Девочка, да перестань стесняться! – громко посоветовала первая дама страны. – Смотри под ноги, а то поскользнешься и шлепнешься. Фрэн, взгляни, она стесняется!

Джета еще больше смутилась.

Друг президента тоже был не в своей тарелке. Он осторожно вошел в воду и нерешительно приблизился к хозяйке дома.

– Для нас все так неожиданно.

– Это твоя подружка? – спросила жена президента, рассматривая Джету.

– Да, уважаемая госпожа. Если бы не она, я бы пропал в студии. Господин Блим-Блям так брызжет словами, не успеваешь поворачиваться...

– Я бы не сказала. Ты очень неплохо выглядел во время передачи. Фрэн очень доволен. Он считает, что вот такие, как ты, преданные, верные люди и нужны нации.

– Спасибо. Все это очень почетно... Дама улыбнулась.

– Детки, давайте сразимся! Кто первым доплывет до другого края бассейна! Покажи-ка, Рэм, на что ты способен! – Она игриво хлопнула парня по плечу...

Мужчины сдвинулись, освобождая Блим-Бляму место на шкуре.

– Всегда радуюсь, когда вижу вас по визору, – любезно сказал президент, поправляя полотенце, которым была обмотана его голова.

– Спасибо, господин президент, – ответил удачливый продюсер.

– Сенатор мне рассказывал об ослах, которые чуть было не загубили вашу новую чудесную игру.

– Если бы не сенатор – все пропало бы! – Блим-Блям благодарно взглянул на улыбавшегося старика.

– Если бы не сенатор, пропала бы не только ваша затея. Вся нация пропала бы, – улыбнулся и президент.

– Ладно, Фрэн, – отозвался сенатор Дан. – Перейдем к делу. Вот что, наш уважаемый Блим-Блям, есть серьезная задача. Но прежде познакомьтесь начальник объединенных штабов, генерал Эсли.

Тучный мужчина вяло пожал руку Блим-Бляма.

– Сегодня Фрэн подписывает распоряжение о дополнительных ассигнованиях на нужды обороны. Как всегда, кто-нибудь начнет ворчать, протестовать, митинговать. Мы хотим, чтобы ваш парень поддержал эту идею.

– Хорошо было бы вечернюю вашу программу построить вокруг этой темы, поддержал генерал Эсли. – Парень мог бы поговорить о значении патрульных полетов спутников, о жертвах ради свободы, о чести – о чем угодно. Важно сделать так: президент сомневается, подписывать декрет или нет, а ваш парень его уговаривает, настаивает, и в конце концов Фрэн не выдерживает...

– Точно! Я не выдержу и подпишу, – согласился президент. – Это будет весьма убедительно: простой гражданин отлично понимает интересы нации...

– Все понятно. Будет сделано, – ответил специалист. – Вы желаете, чтобы кто-нибудь еще присутствовал при встрече Рэма с господином президентом?

– Это ваша кухня, – ответил сенатор. – Как знаете...

– Может быть, генерал Эсли будет присутствовать?

– Ни в коем случае! – встрепенулся начальник штабов. – Зрители, когда меня видят, выключают визоры. Раз армия, либо опять неудачи, либо опять деньги...

– Слушаюсь, – сказал Блим-Блям. – Этот парень прост и прям, как деревянная линейка. С ним легко работать. Все будет в самом лучшем виде...

Из воды несся визг – первая дама отличалась веселым нравом.

– Как бы Лиз его там не утопила до передачи, – шутливо обеспокоился Эсли.

– Моя Лиз дело знает, – ответил президент. – Эти ребятишки будут очарованы.

Жена президента и в самом деле уже, видно, успела сдружиться с молодыми людьми. Они с Джетой нападали на Рэма. Парень отбивался и хохотал.

– Друзья, а вы сегодня обедали? – вдруг спохватилась Лиз.

– Почти, – признался Рэм, отплыв на безопасное расстояние. – Мы с Джетой собрались было, но господин Блим-Блям поднял из-за стола...

– Так что же вы молчите! Идемте скорей!

Взяв гостей за руки, жена президента потащила их из воды. Веселая компания устроилась на пушистом белом ковре у огромного серебряного подноса, уставленного вазами с фруктами, блюдами с бутербродами, графинами. Судя по количеству приборов, на белом ковре должны были появиться и мужчины. Но они не спешили.

– Есть еще одно дело, – негромко сказал сенатор. – По нашим сведениям, в самое ближайшее время в стране произойдут беспорядки. Речь идет о Национальном синдикате...

Физиономия гениального человека заметно посерела – Блим-Блям вспомнил недавнюю странную беседу в поезде. Но сенатов по-своему оценил испуг маэстро.

– Не беспокойтесь. Вас это не коснется. Я принял меры – и вас, и этого парня будет охранять армия. Нам надо, чтобы вы срочно увлекли граждан какой-нибудь помпезной штукой. Понимаете задачу? Отвлечь их в эти дни. Закатить спектакль, что ли...

– Праздник какой-нибудь, – подсказал президент. – Шум, ракеты, музыка!

– Свадьба не подойдет? – быстро нашелся Блим-Блям. – Мы сто лет уже не закатывали ничего подобного. Подарки, тысяча гостей, фейерверк, разумеется. Посвятить этому пяток передач...

Президент уважительно посмотрел на специалиста:

– Свадьба, кажется, довольно ловкий ход. Признаться, я уже и забыл, что когда-то был такой обычай. Главное, покрикливей.

– За криком дело не станет! – Блим-Блям клятвенно прижал руку к волосатой груди.

– А кого, собственно, женить? – спросил генерал Эсли.

– Зачем далеко ходить? – Гений показал на молодую пару, расположившуюся на белом ковре. Под руководством веселой Лиз Рэм и Джета энергично опустошали поднос. – Этих ребят и женим.

– Вы уверены, что они согласятся? – усомнился Эсли.

– Д кто их, собственно, будет спрашивать? – ответил комбинатор.

– Дан, я думаю, лучше все отдать в руки господина Блим-Бляма. – Президент по привычке провел рукой по тем местам, где полагалось быть пуговицам мундира. – Он в этом деле смыслит больше нас.

– Разумеется, Фрэн. Ты, кстати, не забыл о Большой премии года?

– За особые заслуги в области искусства она единогласно присуждается господину Блим-Бляму! – торжественно объявил президент и поднялся.

Специалист тоже вскочил. Президент пожал руку онемевшему от восторга человечку в полосатых трусах.

– По рюмке бренди по такому случаю! – провозгласил, поднимаясь со шкуры, сенатор.

– По две! – поддержал Эсли.

Так и не окунувшись в бассейн, новый лауреат Большой премии года направился вместе с государственными деятелями к серебряному подносу...

Блим-Блям свое слово сдержал. Вечером генерал-президент, похрустывая солеными орешками, с удовольствием смотрел передачу. Он смотрел на самого себя, склонившегося в раздумье над листом бумаги. Смотрел на своего дружка-парикмахера, горячившегося, хлопавшего себя по колену, даже подскакивавшего в кресле. Время от времени с экрана на зрителей взирали честнейшие, наивнейшие глаза Дэвиса. Они молили поверить, прислушаться. Они убеждали сильнее слов.

– Чудесный мальчишка! – заметила первая дама государства. – Фрэн, ему невозможно отказать. Я бы на твоем месте подписала эту бумажку.

– А я уже подписал, – ответил президент.

Но Блим-Блям старался на совесть. И президент на экране визора долго еще сопротивлялся. Два или три раза он даже откладывал ручку, но парень упорствовал. Он сыпал словами, просил, убеждал, доказывал. Он снова и снова подсовывал ручку, и глава страны в конце концов сдался. Зрители увидели его четкий, решительный росчерк под документом. Теперь их собственные карманы существенно облегчались в пользу армии. Но размышлять было некогда – Блим-Блям своим зрелищем уже тащил дальше.

Рядом с президентом и его Другом в кадре возникла уже знакомая девчонка из "Коломбины". На руках она держала высокопоставленную собачонку. Строгий государственный муж, только что ломавший голову над важной финансовой проблемой, мигом преобразился в пожилого добряка.

– Джета, а твой парень что надо! – произнес он, обращаясь к девушке. – Так налетел на меня, старика...

– Господин президент, – лукаво улыбнулась Джета, – а ведь Рэм вовсе не мой. Обо мне он и не думает...

Молодой парикмахер на весь экран расплылся глупейшей улыбкой – откровенной и ласковой, и зрителям стало совершенно ясно, что эта красотка уже успела накинуть на него невидимые, но прочные поводья...

Когда наконец свет в студии перестал буйствовать, Рэм долго неподвижно сидел опустив руки.

– Эй, парень, что с тобой? – окликнул Блим-Блям.

– Не трогайте его, – попросила Джета, стирая ватой грим. – Кажется, маэстро, нас вместе с вами ждут большие неприятности. Эти новые деньги армии... Многие зрители будут вне себя...

– Не дури, киска, – посоветовал гений. – Считай, что на твоем счету уже десять тысяч монет. С ними неприятности легче кушаются.

– Спасибо, господин Блим-Блям. – Девушка решила не продолжать разговор. Нам можно уехать?

– До десяти утра вы свободны, – разрешил специалист и помчался по студии, разбрасывая по сторонам короткие четкие приказания.

Увидев, что первым у входа в "Коломбину" их встретил детектив, Джета окончательно утвердилась в своих предположениях.

– Ребятишки, быстро за мной! – приказал агент и, расталкивая зевак, собравшихся под безопасным козырьком отеля, потащил телевизионных героев в здание.

– Случилось что-нибудь? – спросила на бегу девушка.

– Еще нет, но вполне может случиться, – не оглядываясь, ответил сыщик. Служебное рвение так и выплескивалось из него. – Теперь вас надо стеречь пуще алмаза.

– Почему это? – не понял Рэм.

Охранник не успел ему ответить. Высокий парень в очках, стоявший у самых дверей, вдруг размахнулся и влепил провинциалу размашистую пощечину.

– Это тебе за заботу о нашем бюджете! – крикнул очкастый. – Сколько ты получил за это, подонок?

Полицейские энергично навалились на парня и, выкручивая ему руки, поволокли из толпы.

Схватившись за щеку. Друг президента спешно укрылся в отеле.

– Вот видите, господин Дэвис, – радостно сказал ему детектив, – рядом с вами теперь не скучно! Только успевай оглядываться.

К нему подбежал взволнованный помощник и что-то зашептал. Склонив голову и вытянув шею, Главный детектив отеля внимательно его выслушал.

– Нет, это просто чудесно! – наконец сообщил он, повернувшись к молодым людям. – Ну и повезло нам с вами! Ваш двадцать четвертый этаж, господин Дэвис, уже горит! Кто-то поджег в знак благодарности!

– Почему это вам с нами повезло? – нахмурилась Джета.

– Повезло всем нам! Для вас – реклама лучше не надо! А мне на таких птицах, как вы, легко сделать карьеру! Мне уже звонил сам сенатор Дан! Шутка ли, сенатор звонил! Вы не волнуйтесь, в отеле с вас не упадет и волосок. Если вас продырявят где-нибудь на улице – это другое дело...

Страж'привел Рэма и его спутницу на третий этаж. Джета знала, что здесь почетных гостей никогда не принимали – слишком-уж скромные номера.

– Придется вам побыть в моих помещениях, – объяснил агент. – У меня полный покой. Курорт.

У одной из дверей стоял могучий малый в штатском. По привычке: расставленные ноги-тумбы и белая кобура, оттягивавшая пояс, безошибочно выдавали полицейского.

– Мы и мухе не дадим к вам влететь!. – заверил детектив.

Страж в штатском важно выпятил челюсть, давая понять, что мухам, рискнувшим нарушить уединение господина Дэвиса и его подруги, не поздоровится...

8

Ген Корт хорошо понимал, что неожиданное приглашение к Восточному лидеру вызвано какими-то чрезвычайными обстоятельствами.

Путешествие по подземелью показалось деловому человеку более коротким, чем в первый раз. Завидев тусклую лампочку, Корт хотел было свернуть к двери, которая вела в приемную, но проводница повела гостя дальше, и скоро они очутились перед эскалатором, бесшумно уносившим ступени куда-то вверх.

– Что-то новенькое, – вслух заметил бизнесмен.

Эскалатор вынес их в просторный холл. Широкий проем в стене открывал вход в огромный зал с мраморными колоннами, с великолепными хрустальными люстрами, ошеломлявшими своими переливами, с неправдоподобно блестевшим паркетом, на который, казалось, стоило ступить, чтобы тотчас поскользнуться. В зале было множество гостей – все в строгих вечерних туалетах. Дамы с такими камнями в кулонах, в серьгах, каких Корт не видывал и на правительственных приемах. Владелец фирмы поймал на себе несколько удивленных, если не презрительных взглядов. С досадой он вспомнил, что приехал в обычном костюме, к тому же, еще порядком измятом, и уж никак не соответствовавшем такому приличному обществу.

"Не мог предупредить, – недовольно подумал о сановном гангстере босс, – а может, специально хотел ткнуть носом: вот, мол, мы какие?.."

Решить эту задачу он не успел.

– Не огорчайтесь. – Восточный лидер подошел незаметно. – Я не предупредил о форме одежды, потому что уверен, у вас не возникнет желания остаться с нами. Скорее всего, вы немедленно броситесь к сенатору Дану.

– Вы приготовили ему сюрприз?

– Сегодня премьера. Рюмку бренди?

Корт кивнул. Около компаньонов мигом возник интеллигентного вида человек в ливрее. Лакей хорошо вышколенным жестом подал поднос, на котором высились изящные рюмки.

– Здесь мой командный состав, – пояснил вождь. – Мне предстоит сегодня выступить перед ними с докладом о новых задачах.

К лидеру один за другим подходили приближенные. Он дружески улыбался, пожимал руки, успевая представить каждого.

– Госпожа и господин Чейз. Господин Чейз заведует отделом банковских грабежей. Господин Мит – руководитель управления уличных инцидентов. Госпожа и господин Полонски. Он опекает мир искусства.

Ген внимательней взглянул на могучего верзилу с нахальной физиономией, ясно предвещавшей любому представителю искусства, что ему предстоит хлебнуть горя, если он вздумает перечить Национальному синдикату.

– Господин Икни с дочерью. – Лидер представил толстяка с бритой головой, которого сопровождала высокая зеленоглазая красавица. – Мой директор по кадрам...

Бизнесмен вдруг заметил, что у одной из стен на возвышении стоит модный, отделанный бронзовыми завитушками визор. Его огромный выпуклый экран плескал красками. Гости, посматривая на часы, собирались к нему.

– Кажется, что-то важное? – догадался Корт. Не отвечая, вождь увлек его за собой. Они прошли за тяжелую портьеру, отделявшую от зала нечто вроде ложи. В нише их поджидали два кресла и маленький переносной визор, стоявший на низком столике.

В рамке аппарата Блим-Блям чуть ли не насильно тащил растерянных парня и девушку к узкому железному ящику, разрисованному аляповатыми, будто распустившимися в прошлом веке розочками.

– Не робейте, ребята! – кричал маэстро, подталкивая героев своей новой популярной передачи.

Окружавшие статисты, девушки из "Коломбины", оркестранты хохотали, осыпая молодых стучавшими пластмассовыми цветами...

– Чушь! – не выдержал Корт. – Я, когда вижу этого клоуна, пепеключаю на другую программу.

– Потерпите минуту, – попросил вождь. – К тому же серия "Друг президента" идет по всем программам. Думаю, тут не обошлось без сенатора Дана, он всегда заботится о развлечениях нации...

Визор вдруг тревожно и дробно застучал барабаном: это Блим-Блям уже заставил молодых людей сунуть свои жетоны в автомат. Они стояли, покорно согнувшись перед роботом.

И тут сбоку на экране появился решительный малый, лицо которого было очень знакомо бизнесмену. Делец придвинулся к аппарату, чтобы лучше разглядеть этого человека.

– Наш Пит, – подсказал гангстер. – Ему можно доверять важные поручения.

Корт тут же сообразил, что этот самый Пит первым известил его о заказе Национального синдиката. Тогда он был, кажется, в полосатом костюме.

– Смотрите, – не скрывая возбуждения, проговорил лидер. – Дальше должно пойти по моему сценарию!..

Брачный автомат, выплюнув жетоны, отпустил молодых людей. Они облегченно выпрямились. Грянул оркестр, и в руки Блим-Бляма ящик выкинул плотную карточку брачного контракта. Гений высоко поднял ее, но сказать ничего не успел. Высокий Пит одним движением руки отстранил его.

– Госпожа и господин Дэвис! – громко заявил он. – Первым вас поздравляет с законным браком Национальный синдикат!

– Кто? – отшатнувшись, переспросила юная госпожа Дэвис. В страхе она ухватилась за рукав только что приобретенного мужа.

– Национальный синдикат! – еще громче повторил человек, которому, по словам лидера, можно было доверять важные поручения. – Примите наш подарок, друзья! Господин Дэвис, придется вам его взять самому – он весьма тяжеловат.,.

Тут гангстеру кто-то из окружавшей толпы подал массивный тусклый желтый ларец. Пит с усилием приподнял его – это был визор в необычном золотом футляре.

– Золото! – воскликнул Блим-Блям.

– Совершенно верно, уважаемый маэстро, – подтвердил Пит, передавая ящик опешившему молодожену. – Это золото. Советую немедленно его включить!

Рэм неловко подхватил ящик. Гангстер тут же нажал на кнопку. Экран необычного визора осветился. Широко расставив ноги, двумя руками ухватив аппарат. Друг президента растерянно смотрел на высокого человека.

– Не на меня надо смотреть, – подсказал ему решительный человек. Смотрите на экран. Вас это тоже касается...

Изображение мигнуло, на мгновение стало тусклым, серым. И вдруг в центре кадра Корт увидел какую-то желтую шевелившуюся точку. Она быстро росла, уже можно было разглядеть выпуклый желтый крест. Будто живой, он полз и полз из визора. И звучно, низко гудел густой, виснувший в воздухе колокольный звон. Корт даже немного отодвинулся – настолько осязаем и неприятен своими паучьими движениями был этот желтый крест. Но вот он замер, согнув свои лапы в четкий рисунок свастики...

– Дамы и господа! На минуту оставьте все дела и заботы! К вам обращается великий Национальный синдикат! – торжественно объявил уверенный бас. Национальный синдикат говорит всей нации!..

"Ну и реклама!" – не без зависти подумал деловой человек.

На экране во весь рост молча стоял человек с фигурой атлета. В первый момент глава фирмы "SOS" даже не понял, как он выглядит. У человека не было лица! Был только рот – властный, жесткий, с плотно сжатыми губами, – настолько жуткое, непонятное зрелище, что от него невозможно было оторваться. Губы наконец шевельнулись.

– Господин президент, господа сенаторы и конгрессмены, граждане! заговорил человек без лица. Голос его звучал ровно и холодно. – Страна дышит пороховым дымом. Великая национальная традиция сделала нас рабами. Мы все рабы страха. Мы заперлись в домах. Мы сжимаем пистолет и никогда не знаем, кто выстрелит первым!..

Когда человек на экране заговорил, он стал еще страшнее. Нельзя было понять, какой он – молодой, старый, злой, умный...

– Насилие порождает насилие! – продолжал безликий. – Демократии грозит анархия. Решая споры с оружием в руках, мы роем могилу обществу. Опасность близится! Опасность рядом! Национальный синдикат обращается к вам вещими словами Авраама Линкольна: "Так откуда же надвигается опасность? На это я отвечаю: если она появится, то возникнет среди нас же. Она не может прийти из-за границы. Если мы обречены на гибель, то ее творцами и Свершителями будем мы сами. Мы должны всегда жить как нация свободных людей или же погибнуть от собственной руки..." Так говорил отец демократии Линкольн!..

Корт изумленно приоткрыл рот – он дивился каждой точной фразе обращения. Видно, вожди синдиката всерьез поломали головы. Он не замечал, как за ним, удовлетворенно улыбаясь, наблюдал один из властелинов подпольного мира...

– Граждане! Отныне Национальный синдикат встает на защиту закона! Мы решили покончить с Великой национальной традицией! Прочь оружие! – Тут человек с могучими плечами вытащил из-за пояса пистолет и картинно швырнул его на пол. – Национальный синдикат объявляет всем гражданам! Первое. Немедленно после этого обращения прекращается продажа огнестрельного и ракетного оружия частным лицам, не имеющим разрешения федеральных или местных властей. Все коммерсанты, которые нарушат это наше предписание, будут уничтожены без вмешательства каких-либо судебных инстанций. Будут также уничтожаться их торговые предприятия. Второе. Немедленно после этого сообщения запрещается всем частным лицам, независимо от возраста, использовать огнестрельное и ракетное оружие во взаимоотношениях с другими гражданами. Любое лицо, нарушившее это наше предписание, будет уничтожено. Национальный синдикат рекомендует родителям разъяснить своим детям значение отмены национальной традиции...

По экрану пробегали цветные полосы, изображение дергалось и искажалось видимо, кто-то опомнился и пытался глушить передачу, но голос безликого продолжал звучать ясно, резко и повелительно.

– Дамы и господа! Национальный синдикат выражает надежду, что его действия, направленные на благо закона и правопорядка, будут поддержаны полицией, армией и прочими прогрессивными силами нашего общества! Национальный синдикат также выражает уверенность, что его деятельность в защиту нашей демократии найдет полное понимание президента страны, конгресса и деловых кругов!..

Голос смолк, снова на экране вспыхнул желтый крест-свастика и медленно угас. Короткая передача кончилась так же неожиданно, как и началась. Из визора вновь глядело испуганное лицо Блим-Бляма. Даже его обычная самоуверенная прядка волос на макушке и та, казалось, поникла.

– Прошу извинить, – начал было мямлить маэстро. Человек, которого звали Пит, снова его отстранил.

– Слушайте, господин Дэвис, а что вы думаете по этому поводу? – спросил он у парня, все еще оторопело смотревшего на желтый чемодан. – Не надоело вам стрелять по прохожим?

– Я никогда не стрелял, – не задумываясь, ответил Друг президента. – Я вообще не очень приветствую такую стрельбу.

– Вот и скажите об этом господину президенту, когда его снова увидите! – с довольным видом заключил высокий человек. – Успеха вам, молодожены!

Он шагнул в толпу и будто в ней растворился. А над головами людей уже высились и приближались каски полицейских. Но, как всегда, они опоздали.

Лидер выключил визор.

– Не схватят этого Пита? – спросил Корт.

– Не думаю. В крайнем случае, это обойдется в тысячу монет. Завтра он снова будет на свободе.

– Итак, дорогой друг, война объявлена?

– Ни в коем случае! Никакой войны!

– Но Национальный синдикат только что угрожал...

– Кому? Правительству? Армии? Бизнесу? Ничего подобного! Мы обращались только к частным лицам. Так и прошу передать сенатору Дану. Мы далеки от мысли, чтобы сталкиваться с официальными кругами. Мы надеемся, что и правительство в свою очередь не будет принимать поспешных мер. Вот наше послание президенту.

Лидер взял со стола плотный пакет с яркой красной печатью и подал его Корту:

– Передайте, пожалуйста, уважаемому сенатору для президента. Думаю, сенатор Дан вас уже ждет.

– Нельзя ли отсюда позвонить? – оглядываясь, поинтересовался бизнесмен.

– Разумеется. – Хозяин коснулся золоченого витого шнура, свисавшего с портьеры.

Сразу же панель стены вместе с бронзовыми бра отодвинулась на полметра, открыв матовую плоскость обычного фона. Ген подошел, произнес номер. В рамке фона возникла Элия, она, видно, ждала звонка.

– Что это было, Ген? – встревоженно спросила госпожа Корт.

– Потом, потом. Твой папа не звонил?

– Только что звонил. Сказал, чтобы ты немедленно прибыл в Центр гражданской войны. Пропуск тебе заказан... – Тут женщина заметила лидера, сидевшего в глубине ложи. – Ты не один?

– Здравствуйте, госпожа Корт! – улыбаясь, поклонился гангстер. – Ваш муж у друзей.

– Элия, не волнуйся. Из столицы я тебе позвоню. – Корт погасил экран.

– У вас очаровательная супруга, – сказал ему лидер. – Какие цветы она любит?

– Розы, – наугад выпалил делец. Ему и в голову не приходило думать, какие цветы по душе его новой жене. Прежняя, кажется, предпочитала гвоздики...

– Вы разрешите, я пошлю ей сейчас букет?

– Мой друг, не делайте глупостей! – остановил Корт. – Вы не хуже меня знаете, что букет настоящих живых цветов теперь – целое состояние.

– Мне хочется сделать приятное дочери сенатора Дана, – настаивал гангстер. – Подумайте, ведь когда-то цветы росли прямо на клумбах!

– Нет, я не могу допустить, чтобы вы вошли в такие расходы! – упорствовал Корт. – Если уж вам так хочется послать цветы, давайте пополам. Вышлите мне счет.