Текст книги "Шимон (СИ)"

Автор книги: Лев Кислюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

ШИМОН
Жизнеописание господина Шимона, жреца богини Серкет и помощника фараона Мену, Гор-Аха Мен.

Если человека загнать в угол – он превращается в Скорпиона. – Любимая фраза главного жреца богини Серкет – Нехсеркета (вольность переводчика:)

Я, Шимон, из племени хибру, из рода Дувит, сын Иака, вождя рода, волею судьбы, богини Серкет ^[1]   [1]

[Закрыть]Серкет – богиня – дочь Ра, помогающая ему поражать врагов и преступников; особенно почиталась в Нижнем Египте. Её священное животное – скорпион. Её изображения в виде женщины со скорпионом на голове часто помещали (вместе с изображениями Исиды, Нефтиды и Нейт) на саркофагах и ящиках. Олицетворение мести и исполнения правосудия.


[Закрыть]и фараона Та-Кемет ^[2]   [2]

[Закрыть]Та-Кемет – древнее название Египта


[Закрыть], Гор-Аха Мен или Менеса ^[3]   [3]

[Закрыть]Менес – первым фараоном Египта считается Менес, или Гор-Аха Мен, Мена(около 3200 до н.э.), соединивший Верхний и Нижний Египет в одно древнее царство с главным городом Мемфисом. Иногда Менеса называли Царь-Скорпион за его воинские качества и приверженность богине Серкет.


[Закрыть], как называют его наши враги, вознесенный и приближенный им. По его просьбе, хочу записать короткую историю моей жизни для наших потомков. Чтобы не пропали в туманном будущем наши труды и борьба на благо страны и людей Та-Кемет.

Ради выполнения оного, фараон приказал главному писарю царской канцелярии Яни, назначить двух писцов и записать мой рассказ на двух языках: аккадском и языке народа Та-Кемет. На глиняных табличках и выделанной коже. Пусть поможет мне богиня Серкет-Скорпион, и остальные боги Египта быть кратким, объективным и убедительным.

Я родился в крепости Гевура, родовом гнезде племени хибру, на границе Двух Пустынь. Не смотря на то, что роду Дувит принадлежала крепость, наши люди занимались разведением скота и торговлей, значит, вели кочевой образ жизни. Иногда торговцы Филистимы, Ахейи, Шумера и Аккада нанимали людей хибру для охраны и сопровождения их караванов, и тогда те приходили по назначению. Но чаще всего, они пытались пройти сами, тогда воины рода Дувит грабили караваны и никто, ни могучие ахейцы, ни ловкие и крепкие филистимляне, ни охранники из Шумера и Аккада, с их колесницами и железными стрелами, не могли остановить кочевников. Иногда племена хибру объединялись и совершали походы на разные приграничные города.

Как-то раз, судьба привела воинов рода Дувит под стены небольшого египетского городка Иуну. Местный гарнизон был, слаб и малочислен, через некоторое время воины хибру захватили город, разграбили его, а жителей увели и продали на рабском рынке в шумерском городе Умма. Легкость, с которой все произошло, убедила вождей в слабости египетской армии. Кроме того, на нашу стоянку приехали люди из страны Шумер, густобородые и хорошо пахнущие незнакомцы.

Пока воины дружески болтали с моими соплеменниками, пили воду и хвастались блестящим оружием, вождь рода Иак совещался с главным посланцем в шатре. О чем они говорили, было совершенно ясно, это были агенты верховного жреца Шумера, стоящего во главе Совета, руководящего страной. Они уговорили вождя напасть на другой египетский город, по их мнению, совершенно не защищённый.

Вечером был пир, а утром отряд рода Дувит присоединился к объединенным вооруженным формированиям других родов. И через неделю пути, вооруженные кочевники уже встали на песочные дюны около египетского города Ахмос.

Дождавшись ранней утренней зари, когда солнце только слегка позолотило далекие каменные горы, воины с пугающим шумом и визгом бросились на спящий и незащищенный, казалось бы, город. Но кажущаяся тишина и доступность оказалась военной хитростью. На этот раз египтяне были готовы к нападению, кто-то предупредил их, а может быть, слуги богини Серкет разузнали о нападении своими магическими способами – это неизвестно. Воины хибру попала в заранее приготовленные засады, и были встречены копьями и стрелами египетской охраны, затаившейся среди городских улочек. Много воинов рода Дувит погибли сразу, остальных египетские войска преследовали до границы, но и после этого специальный карательный корпус [4]  [4]

[Закрыть]Для лучшего понимания использованы современные названия воинских подразделений и соответствующие современные воинские звания


[Закрыть]армии Та-Кемет, хорошо вооруженный и подготовленный получил задание на полное уничтожение зарвавшихся кочевников и продолжил преследование в каменистой пустыне, до самой земли, которая традиционно принадлежала скотоводам хибру.

Теряя людей, воины пытались оторваться от преследования, но тренированные египетские солдаты, которых вели хорошо знающие местные условия проводники, периодически догоняли и уменьшали и без того уже сильно сократившийся отряд хибру. Каменистая пустыня сменилась на песчаную. Барханы, движимые ветром сильно затрудняли движение, а неутомимые египтяне шли и шли вперед. Войлочные панцири и толстые стеганые шлемы, похожие на парики, были сняты и уложены в повозки вместе с колчанами стрел и запасами воды. Мощные онагры с вечера до утра тянули эти повозки следом за пешими отрядами, днем идти было невозможно – ярко желтое пустынное солнце выжигало все.

Кочевники пытались оторваться от войск Та-Кемет и шли вперед днем и ночью. Наконец показались верхушки деревьев, воины хибру радостно загалдели – это был их родной оазис Гевура, вотчина рода Дувит. Там была вода и помощь соплеменников.

Среди пальм и кустов тамариска в огромном оазисе бил источник чистой и свежей воды, около него и расположилась деревня рода, окруженная стеной в четыре метра толщиной и два человеческих роста высотой. Сложенная из саманного кирпича и обмазанная глиной эта стена делала деревню похожей на крепость. В стену были встроены четыре бревенчатые башни с площадками для лучников и пращников, но деревянные ворота рассохлись и были плохой защитой. Часовые давно заметили разрозненные группы беглецов и сразу поняли, что на этот раз судьба была не на их стороне.

– Люди, люди!!! За нами следом идут египтяне, закрывайте ворота, вытаскивайте стрелы, камни! Готовьтесь к обороне!!!!

– Вы притащили египтян на своих плечах!!!! Нужно было уходить в пустыню и там запутать следы!!! А вы вместо этого на своих пятках принесли их к родному дому, негодяи!!!!!! Вы не воины, а ослиный навоз!!! – кричал вождь Иак – загоняйте скот в деревню!!! Детей и женщин под крыши домов!! Все боеспособные на стену!!

Загнав противника в замкнутое пространство, египтяне окружили укрепление и перестроились. Легкая египетская пехота была хорошо организована и умела действовать как в рассыпном строю, так и в шеренгах. При необходимости стрелки выстраивались в несколько рядов: первые две шеренги становились на колено и вели стрельбу из такого положения. Причем, чтобы не мешать, друг другу прицеливаться, воины становились в шахматном порядке: каждый стрелок второго ряда стоял между двумя стрелками первого. Третья и последующие шеренги вели стрельбу стоя. При этом воины четвертой шеренги также выстраивались в шахматном порядке по отношению к третьей.

Стрелы падали с неба как капли дождя и поражали всех без разбора: воинов, женщин, детей и даже скот. Одна деревянная башня уже пылала ярким желто-красным огнем, зажигательные стрелы торчали в сучковатых бревнах как иглы дикобраза. По каменистой внутренней площадке бегали женщины и дети рода Дувит, поскальзываясь на обильно текущей отовсюду крови людей и животных, они подносили лучникам стрелы в полосатых мешках для сухой соломы. Все кто мог, уже стояли на дощатых помостах за зубцами стен: одни стреляли в египтян, пытавшихся установить осадные лестницы, другие бросали в них камни и затвердевшие на солнце куски глины. Женщины перевязывали раненных, старики успокаивали животных, дети приносили сражающимся воду и ячменное пиво. Для меня это было не первое сражение, мне было тринадцать лет и посвящение в воины было уже позади.

Кровь лилась рекой, спрятаться было негде, об обороне не могло быть и речи. Да и не умели пастухи оборонять укрепленные строения, тактика была простая, партизанско-разбойничая – налететь ранним утром на спящий египетский город, перебить охрану, разграбить все что можно и скрыться в каменистой пустыне.

Упорные египтяне понимали, что врага нужно добить в его собственном логове и были настроены очень решительно. Окружение было организовано в три ряда и, как оказалось, не зря – около едва видной с дороги расщелины были схвачены два вооруженных хибру. У одного из них под шерстяной рубашкой была запрятана обернутая в овечий мех глиняная табличка, на ней клинописный текст, который сразу же прочитал египетский полковник, хорошо владевший шумерским языком. Там было написано:

«Правителю Лагоша высокочтимому Гудеа. Гудеа, да продлятся дни твои вечно! Ты обещал нам помощь против египтян, когда они придут мстить за город Ахмос и вот они пришли. Поторопись к нам, нас осталось совсем мало. У нас мало оружия. Если наш род погибнет, это будет на твоей совести, ведь мы люди одного языка. И тогда тебя осудят по законам Шумер, которые предназначены уничтожить высокомерного, смирить гордого, истребить несправедливого. Взывает к тебе вождь рода Дувит, Иак.»

Прочитав послание, командир египетского отряда полковник Сетхотеп распорядился срочно переслать его в министерство иностранных дел царствующего фараона Менеса, вместе с гонцами пытавшимися доставить этот крик о помощи. Чиновники лучше знают, как использовать табличку и какие сделать выводы из обнаружившихся связей шумерской администрации и кочевых пастухов хибру. Эта крепость, напоминавшая загон для скота не представлялась полковнику серьёзным препятствием, ещё день-два и она падет, он запросил инструкции у штаба армии, что ему сделать в этом случае.

Обстрел продолжался, жертвы множились, защитники укрепления почти не показывались на стенах, поэтому появилась возможность для разрушения ворот под прикрытием лучников. К воротам подошла группа из шести очень мощных и физически сильных бойцов, специально тренированных для прорубания крепостных ворот боевыми секирами. Двое солдат держали щиты, над третьим, прикрывая его от камней и стрел, а тот, размахивая бронзовой секирой, врубался в рассохшееся дерево створки ворот. Отряд из двадцати пяти солдат – группа захвата – был неподалеку, и ждал своего выхода на эту сцену «театра военных действий». В Гевуре уже горело большинство домов, и даже храм Единого Бога.

На небольшой, защищенной от стрел площадке вождь племени Иак собрал своих ближайших советников, нужно было что-то придумать, иначе гибель грозила всем. Их было трое, способных принимать решения за весь род – вождь Иак, невысокий, но очень широкоплечий человек с перевязанной рукой и рыжей кудрявой бородой, его зять Арье – самый быстрый бегун и самый удачливый охотник рода, замещавший вождя при необходимости и третий член этого маленького военного совета отец жены вождя, пятидесятилетний Рав, лицо его было испещрено шрамами, когда-то он был охотником за леопардами и жил продажей их редких шкур, но с возрастом оставил это опасное дело и стал пасти овец. Иак первым взял слово:

– У нас только две возможности уцелеть: первая – сдаться на милость египтян, упасть в ноги полковнику Сетхотепу и попросить пощады, вторая – подождать помощи из страны Шумер, от единоплеменников.

– Нас убьют в любом случае – сказал всегда пессимистически настроенный Арье.

– Если мы сдадимся, то не убьют, но сделают рабами, лучше уж погибнуть в бою! – воскликнул воинственный Рав.

– Нужно попробовать устроить переговоры, оттянем время. Мой дед говорил мне: «Когда не знаешь что делать, тяни время! Оно может дать тебе новые возможности» – глубокомысленно заметил вождь – Может быть, наши гонцы уже добрались до Шумера, и отряды шумерских воинов двинулись нам на помощь?

– Ты наивный старый козел! Гонцов схватили и специально провели перед стеной, чтобы мы это увидели! Где ты был? – запальчиво воскликнул Рав

– Тогда нам точно нужно сдаваться, ибо пока ты жив у тебя много путей, когда умер уже никаких. Но пока… попробуем поторговаться с полковником.

Над стеной Гевуры подняли копьё с привязанным к нему павлиньим пером. Копьё раскачивалось. Обороняющиеся явно хотели привлечь внимание нападавших. Командир взвода пращников прибежал к полковнику с радостной вестью:

– Господин, они просят переговоров!

Полковник Сетхотеп довольно улыбнулся. Ему совсем не хотелось сидеть, теряя солдат, в этом забытом богами оазисе вечно, а вот вернуться в Та-Кемет победителем и привести за собой вереницу пленных это совсем другое дело. Тогда можно будет рассчитывать на досрочное повышение в чине и спокойную должность начальника гарнизона где-нибудь поближе к столице.

Полковнику было уже сорок лет и срок его службы фараону истекал через пять лет, если он не получит генеральской должности. Двадцать лет его бросали с юга на север огромной страны, то ханаанцы восстанут против власти Та-Кемет, то нубийцы чем-то недовольны… Его жена, дочь богатого архитектора мечтала о тихой спокойной жизни в большом поместье, где-нибудь около Фив, она видела себя в хорошем крепком доме, в окружении детей и слуг… Полковник поправил белоснежную тунику, бронзовый меч на перевязи из желтой хеттской кожи приятно оттягивал правое плечо…

– Пусть присылают парламентеров! – сказал он и добавил тихонько, обращаясь к адъютанту – Построй всех свободных копейщиков, и когда парламентеры появятся, поведи их ко мне в шатер через плотный строй. Понял?

– Слушаю, господин!

– Выполняй!

Парламентером оказался сам вождь рода Дувит, славный Иак, а я тринадцатилетний воин Шимон, просто потрясенный увиденной так близко мощью египетской армии, нес его оружие и щит. Копейщики стояли плотной стеной в четыре ряда, и каждый из них тихонько ударял своим копьем в щит из кожи гиппопотама. Буум, буум, буум – как будто тысячи барабанов били прямо в уши, а рядом с копейщиками отдыхали лучники, одетые в войлочные панцири, обшитые металлическими пластинами, хорошего лучника готовили лет восемь, и его следовало беречь. Я впервые так близко увидел знаменитый дальнобойный египетский лук – это было чудо, изготовленное из дерева, рогов горного козла и меди! Неужели человеческая рука способна натянуть это трапециидальное, ростом с человека, смертоносное оружие?

Резиденция полковника состояла из двух совмещенных между собой шатров. В первом, куда пропустили нас обоих, стоял маленький столик, а на нем ваза с фруктами и два кувшина, с вином и прохладительным напитком. Иак в сопровождении адъютанта прошел в шатер к полковнику, а я остался в первом помещении, куда впрочем, тут же зашли два огромных нубийца и разоружили меня. Потом они указали на плетеный стул, в который я погрузился с некоторой опаской, впервые сидел на стуле. Переговоры были слышны от слова до слова, они проходили на аккадском, языке межнационального общения того времени, который знали все.

При виде полковника Иак упал лицом вниз и раскинул руки в стороны, его поза выражала полное подчинение воле победителя.

– Встань, пастух, перестань ломать комедию, здесь не театр. Хотя, впрочем, ты и не знаешь, наверное, что такое театр.

Иак встал, улыбнулся полковнику, хитро сощурился и сказал:

– Почему же не знаю. Я несколько раз возил в город Ур сыры, вяленое мясо и ходил в тамошний театр. Удивительное зрелище – простые люди, актеры, так искусно изображают богов и героев, что кажется, ты видишь их самих.

– Да, прогресс коснулся и таких варваров как хибру, они уже ходят по театрам! Но у нас с тобой будут совсем другие разговоры вождь. Кто послал тебя грабить славный город Ахмос?

– Ты все знаешь, любимый богами.

– Оставь ты это азиатское славословие и отвечай на вопросы, ты в моей власти.

– Мне заплатили. Посланец из Шумера привез сто пятьдесят серебряных колец.

– Я так и думал, это был Гудеа?

– Да. Он обещал ещё столько же после удачного нападения и помощь, если оно будет неудачно.

В углу шатра писец аккуратно записывал все показания вождя.

– Ну и где его помощь?

– Не пришла. Их лазутчики повсюду. Он не может не знать, что мы разбиты. Нас просто бросили. Возьми мою жизнь, сохрани жизнь нашим детям, умоляю тебя!

– Пожалуй, лучше перебить вас всех. Ведь вы же не успокоитесь, так и будете нападать на наши мирные города. Завидуете богатству Та-Кемет? Сравняем с землей вашу жалкую крепостицу, и даже памяти от вас не останется! Я уже дал команду пращникам засыпать ваш загон для скота, который вы считаете крепостью, снарядами «пха» ^[5]   [5]

[Закрыть]снаряды «пха» – некоторые ученые археологи считают, что египтянам был известен секрет изготовления пороха


[Закрыть], ты знаешь, что такое снаряды «пха» вождь? Это подарок наших жрецов таким негодяям как ты и твои соплеменники. В глиняный горшок забивается смесь из секретного порошка и речной гальки, подходит также щебень пустынных скал. Горшок закрывается плотной крышкой, и только смоляной фитиль торчит из него. Воины зажигают фитиль и с помощью пращи забрасывают горшок за вашу ограду, и вот тут начинается самое интересное – не успеет горшок коснуться земли, как божественная сила разрывает его на части и разбрасывает камни во все стороны, убивая врагов Та-Кемет! Я сам присутствовал на полевых испытаниях этого оружия и эффект, я тебе скажу вождь, потрясающий. Боги любят Египет, поэтому и дали его солдатам такое средство для уничтожения врагов. Ты веришь мне вождь?!

– Верю господин! Как нам заслужить твою милость, чтобы ты, хотя бы оставил жизнь нашим детям? Мы готовы вечно быть твоими рабами!

– В Та-Кемет нет рабов, Какой толк от человека, которого силой заставляют работать, да ещё он живет рядом день и ночь, больше на охрану потратишься, чем будет пользы. Иди к своим людям и объяви им волю всемогущего фараона Менеса – вы должны выйти из крепости все! Ты слышал все!!!!

– Слышал господин!

– Вы выйдите из крепости, построившись в колонну по одному человеку, и каждый положит свое оружие слева от ворот, ты понял меня вождь!?

– Понял, господин!

– Ваш скот вы, отгоните вправо от ворот за плетеную изгородь, а потом возьмете своих родственников, сядете у подножия вон того холма, и будете ждать. Я решу вашу судьбу. Если хоть один из подлых хибру попробует убежать или нападет на египтянина, мы убьем каждого десятого из вас. Но советую не пробовать. У меня самые меткие лучники в стране, убьют немедленно. Все ясно?!

– Да, великий господин!

– Выполняйте немедленно!

Мы возвращались в крепость, раздавленные увиденным и услышанным в лагере египтян. Ярко красный закат солнца, говоривший о скором начале хамсина [6]  [6]

[Закрыть]хамсин – сухой, жаркий, изнуряющий ветер, несущий огромное количество песка и мелкой красной пыли, другое название «оранжевая буря».


[Закрыть], не добавлял нам энтузиазма. Впереди шел вождь Иак, а за ним, едва представляя ноги, плелся я, его сын, молодой воин Шимон, с трудом волоча щит и копьё вождя.

Всю ночь мои соплеменники выгоняли из крепости овец, коз и коров, сдавали их по счету египетскому лейтенанту, а сами, под конвоем четырех взводов пехоты, сложив оружие, размещались за, наспех сооруженной из обломков крепости, оградой. В конце концов, людей стало столько, что они сидели на земле, касаясь, друг друга плечами, а это свободолюбивым скотоводам, привыкшим к большим пространствам вокруг себя, было крайне дискомфортно. Хамсин не заставил себя ждать, и стало уж совсем невыносимо и трудно дышать. Мелкая красная пыль забивалась в любое свободное пространство, в глаза, уши, люди сидели на земле, обвязав головы платками.

Утром ветер прекратился, и пленникам принесли воду и еду, но кочевники, привыкшие к мясной пище, не могли насытиться кашей и овощами, обычным рационом жителей Египта. Когда солнце уже было близко к зениту, перед людьми появились трое египетских жрецов, одетых в белоснежные тоги с наголо обритыми головами в сопровождении вооруженных до зубов пехотинцев. Усталые и не выспавшиеся хибру были готовы ко всему, только не к бесцельному неподвижному сидению за загородкой и поэтому каждый из них приготовился к самому худшему.

Один их жрецов, самый высокий, с мощной мускулатурой, держал в руках рупор для громкой речи. Он поднес раструб к губам и обратился к пленникам на их родном языке.

– Люди рода Дувит, слушайте меня внимательно! Слушайте и смотрите! Мы жрецы богини Серкет, карающей преступников говорим вам – смотрите внимательно!

Жрецы стоящие рядом с оратором подняли вверх сомкнутые ладони и медленно развели их в стороны. Потом они стали вращать руками, причем правые руки в одну сторону, а левые в другую. Завороженные зрители не могли отвести глаз от их, покрашенных красным, ладоней и постепенно даже стали раскачиваться, как завороженные дрессировщиком змеи.

– Вы преступники, убийцы, вы попытались напасть на египетский город и за это нет вам прощения, богиня Серкет расправится с вами. Она посылает своих детей скорпионов и змей, которые будут кусать вас непрерывно три дня и три ночи, Вы подохнете от этих ядовитых укусов!!

Глаза людей расширились от ужаса, они стали вскакивать с мест и с криками бить себя по незащищенным одеждой ногам, сбивая воображаемых ядовитых тварей. Картина была впечатляющая – несколько тысяч человек кричали, махали руками, били друг друга ладонями по спинам. Люди сбрасывали одежду думая, что скорпионы и змеи забрались к ним за пазуху. Жрецы продолжали.

– Вам страшно, страааашно, страаааашно!!!! Вы хотите жить! Вас может спасти только фараон Менес, он Бог, он царь, он воплощение Осириса и Гора вместе взятых. Зовите его на помощь!!!!

– Они, что, действительно видят ядовитых змей и скорпионов? – спросил наблюдавший за этим спектаклем полковник Сетхотеп у своего заместителя Еноса. Жена Еноса была дочерью жреца, и тот много раз слышал от неё о разных приемах воздействия на людей, применяемых жрецами.

– Представьте себе господин, видят и даже чувствуют. А вот когда жрецы выведут их из транса, все забудут, и будут помнить только то, что жрецы захотят, чтобы они запомнили.

– Да, все-таки знания наших жрецов это сильнейшее оружие! Посмотрите майор, вот тот старик что вытворяет! Он пытается забиться под старый саксаул, но… подпрыгнул, ему, наверное, показалось, что оттуда на него бросилась змея! – полковник веселился как ребенок, а жрецы продолжали сеанс.

Усталым измученным людям казалось, что посреди их лагеря вырос огромный смерч, он всасывал в себя песок, камни, людей животных, все, что попадалось на его пути. В их головах пульсировали слова о том, что нет для них никакой защиты и пришел их последний час. Люди кричали от ужаса и, когда напряжение достигло крайней, точки, смерч медленно успокоился, опустился на землю и исчез. И только одно осталось в памяти каждого кочевника – фараон Менес, вот кто их спас, вот благодаря кому они остались целы и невредимы! Люди опять увидели свой лагерь, обнесенный изгородью и трех жрецов в белых одеждах с поднятыми к небу руками в окружении египетских солдат. Они были настолько измотаны, что заснули прямо там, где сидели.

– Все в порядке Аменхор? Они теперь будут подконтрольны и послушны? – спросил молодой жрец того, что постарше.

– Можешь быть совершенно уверен в этом, отныне эти люди будут верными слугами нашего фараона, правда, сеанс нужно будет повторять примерно раз в полгода. Но зато собирать народ для его проведения будет гораздо легче – они сами будут приходить по первому нашему зову.

– А где же вождь по имени Иак? Что-то я его здесь не заметил?

– С ним занимается индивидуально старший жрец. После обработки он станет лучшим другом нашего фараона и всего египетского народа. После того как эти дикари выспятся, нужно будет, чтобы ими занялись «невидимки».

– Для чего уважаемый Аменхор?

– Нужно выявить и уничтожить тех, на кого не берет гипноз. Вы ведь знаете, что есть люди, на которых наши методы не действуют.

– А что будут делать остальные?

– Остальные будут охранять границы нашего государства, и служить фараону Менесу душой телом и оружием. Пока живо это племя, ни один враг не подойдет с севера незамеченным, а если это и произойдет, значит, они все погибли, защищая покой нашей с тобой родины. Многие хотели бы изгнать нас с берегов Великого Хапи ^[7]   [7]

[Закрыть]Хапи – древнеегипетское название реки Нил


[Закрыть], но боги Та-Кемет дали нам светлые головы, свое покровительство и великие знания. Наши предки пришли сюда и отвоевали её у тех племен, которые населяли Великую Долину. Они все равно не умели обрабатывать землю и даже не подозревали, что на этих благодатных местах можно снимать три урожая в год. Фараон Менес собрал самых лучших инженеров в мире, и они построили дамбы и каналы около нашей столицы. Теперь Хапи отдает ещё больше своего драгоценного ила нашим полям. Скот прекрасно размножается, люди сыты и счастливы, храмы переполнены дарами. Пока страну защищает непобедимая армия и, самое главное, жреческое сословие, ни один враг, явный или тайный не победит нас.

– Слава богам!

– Слава богам! Слава Гору и его супруге Серкет, пусть покарает она всех врагов Та-Кемет! Ну, пойдем, займемся делом.

Под руководством жрецов и военных просыпающимся людям разносили еду и воду. Женщины в блеклых полосатых платьях ходили между пленниками и оказывали помощь раненным. Загорелись костры, запахло горячей похлебкой, египетские солдаты разобрали окружающую людей изгородь, но никто никуда не уходил, все ждали вождя, а тот как назло где-то задерживался. Солнце на западе расплылось желто-красным заревом, ветер прекратился полностью. Где-то далеко на горизонте промелькнула стадо газелей, дневные птицы сдали свои вахты ночным и те запели на разные голоса. В оазисе Гевура начиналась ночная жизнь.

Вождь Иак сидел в просторном шатре главного жреца богини Серкет, голова у него болела, в глазах плавали хрустальные червячки. Перед ним стоял жрец Нехсеркет в мешковатой коричневой тоге и пристально глядя ему в глаза, говорил:

– Ты друг народа Та-Кемет и верный слуга фараона, да Иак?

– Да, господин.

– Ты один из нас, а твои люди часть народа Та-Кемет, вы будете служить фараону верой и правдой, защищая границы, да Иак?

– Да, господин.

– И, если надо, ты и твой народ отдадите жизнь за фараона Менеса, по его приказу, по моему приказу или по приказу, переданному через военноначальников, так Иак?

– Так, господин.

– А теперь, после того как я сосчитаю до пяти, ты проснешься хорошо отдохнувшим, но все свои обязанности перед фараоном ты будешь помнить всю жизнь, раз…, два, три, четыре и пять! Как дела вождь?

Иак, удивленно огляделся, увидел жреца и упал ниц, вниз лицом, царапая щеки колючей поверхностью ковра.

– Я твой раб, господин!

– Мне не нужен раб, оставь свои азиатские привычки. Мне и Та-Кемет нужен верный друг, соратник, защитник её границ. С этого дня, ты и твой род – это неразделимая часть египетского народа. Вы будете жить тут как всегда, пасти свой скот, воспитывать детей, но обязаны сообщать нам обо всех передвижениях остальных племен, базирующихся в этой стороне пустыни. Если надо организуете оборону этого участка границы. У вас будет стоять небольшой египетский гарнизон, буквально несколько десятков человек, только для связи. Начальнику этого гарнизона ты будешь сообщать все интересующие нас сведения. Понятно?

– Да, господин.

– Твой сын…, у тебя есть сын, вождь?

– Есть, господин, его зовут Шимон и ему только тринадцать лет.

– Шимон поедет со мной и станет гарантией твоей покорности фараону и Та-Кемет. Не беспокойся о нем, он будет курсантом в специальной жреческой школе храма богини Серкет.

– Он будет рабом?!

– На благословенной земле Та-Кемет нет рабов в вашем азиатском понятии этого слова [8]  [8]

[Закрыть]ученные предполагают, что в древнем Египте существовало только долговое рабство похожее на простую отработку долга в течении определенного количества лет,


[Закрыть]. У нас все люди вольны, служить кому угодно, если это не враги государства. А с врагами расправа жестокая и неотвратимая потому, что есть один бог, которому подвластны все люди и только дикари живут, не зная его – это Закон. В Та-Кемет все обязаны исполнять Закон, данный нам богами. Наличие Закона отличает людей от животных.

– Значит с вашей точки зрения мы животные?

– Уже нет, теперь вы служите Кемет и подчиняетесь нашим законам. Итак, твой сын Шимон…, кстати, а что означает его имя?

– Человек, который все слышит, Слышащий.

– Это знак, слушай же меня Иак! Человека с таким именем сама судьба определила для выполнения миссии данной нам богиней Серкет – карать врагов и преступников. Он сможет высоко подняться, если у него хватит сил и упорства. Но… есть одно «но», вождь. Многое будет зависеть от тебя и всего вашего рода. Будете верно, служить Та-Кемет и фараону – Шимон будет жить, если нет, будет уничтожен. Ты понял?

Иак сначала упал на колени, потом распростерся ниц перед жрецом.

– Смилуйся господин! Он мой единственный сын, жена, умирая, завещала мне беречь его!

– Он уже не мальчишка, а юноша, я пригляжу за ним, ты же сможешь его навещать, когда будешь приезжать на доклад ко мне и министру обороны. Иди же вождь и пришли ко мне Шимона, пусть придет сам, без конвоя, чтобы люди видели, ты отдаешь его добровольно.

– Слушаюсь, господин.

Для вождя рода Дувит день превратился в ночь, он не мог представить себе, что его единственный сын оставит родовой лагерь и уедет неизвестно куда. Кто там, на чужбине позаботится о нем, кто накормит, когда он будет голоден, кто вылечит, когда он заболеет! Но что-то глубоко внутри подсказывало вождю, что может быть все и не так печально – парень увидит новые страны, другую жизнь и станет полезным роду, а уж здесь он Иак, обеспечит охрану границ. Правда вокруг шныряет много шумерских агентов, соглядатаев филистимов и других земель. Всех интересует богатая долина Хапи, любой народ с удовольствием вытеснил бы египтян и осел в этих местах. Выхода нет, а уж после разговора с главой жрецов Серкет появилось сильное желание быть полезным фараону Менес.

Утром я пришел в шатер главного жреца Нехсеркета. Небольшая котомка, копьё, бронзовый нож на тесемке одетой через голову, – вот и все, что смогли соплеменники дать сыну вождя отбывающего в чужие, может быть враждебные края. Мои глаза были красными от недосыпания и слез, голова опущена, походка неуверенная, расставаться с родственниками и друзьями не хотелось, но я был кочевник, привыкший к перемене, поэтому жгучий интерес не дал мне поддаться первому порыву и сбежать в песчаную пустыню.

Очень хотелось узнать: как делаются дальнобойные египетские луки, почему мечи египтян легко перерубают бронзовые кинжалы хибру, что это за картинки на листках которые так легко передают египтянам вести, как удается жрецам вызвать дождь и бурю в пустынном нагорье, кто такой фараон и многое другое… А вдруг так случится, что я узнаю все тайны египтян и вернусь домой для того, чтобы научить всему своих соплеменников и сделать их самым сильным племенем на свете. В душе была печаль смешанная с надеждой и любопытством. Главный жрец с легкой улыбкой смотрел на меня, легко читая все чувства бурлящие в душе.

– Здравствуй Шимон! Оставь оружие в моем шатре, оно теперь долго тебе не понадобится, садись на стул и жди. За тобой придут.

Я сел на стул, так как уже знал, что это такое и как им пользоваться, оружие положил на ковер и приготовился терпеливо ждать. Жрец вышел из шатра, даже не закрыв за собой занавески-двери. Мне было видно, что маленький столик в глубине шатра накрыт, на нем были фрукты вино и вода. Немного подумал и решил, что если прогуляюсь по военному лагерю, ничего плохого не случится. Подошел к двери шатра и уже собрался, было переступить порог, как какое-то движение слева, в ворохе подушек лежащих около входа, заставило меня резко отпрянуть назад.

Из темного пространства между стенкой шатра и вороха всяких вещей поднялась плоская голова с горящими глазами, раскрылась страшная пасть с двумя ядовитыми зубами – огромная королевская кобра появилась во всей своей красе. Я остолбенел, не понаслышке зная, что такое яд этой смертоносной змеи, Её боялись люди и звери в пустынях и оазисах, даже львы и гепарды за сто верст обходили места обитания этих гадов. Стараясь не шевелиться, я скосил глаза направо, нет, до кинжала не допрыгнуть, кобра может успеть раньше. Оставалось одно стоять неподвижно как статуя и тогда, может быть, кобра не тронет меня. В это время в шатер вошел жрец Нехсеркет, я хотел предупредить его о кобре, но леденящий страх сковал губы и, несмотря на все старания, я не смог произнести ни слова. Удивленный жрец смерил глазами остолбеневшего кочевника и, повернув голову направо, увидел змею.