Текст книги "Мой хозяин мира (СИ)"

Автор книги: Лера Зима

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 29 страниц)

Глава 9

Часть 1

Приемная, конечно таковой называлась весьма условно. Небольшая зала под открытым небом, сродни амфитеатру, где была и площадка-арена, и трибуны, и тронный зал.

В самый последний момент Велимир остановил меня, и сказал: Дорогая, иди наверх. Лучше понаблюдай в подзорную трубу.

– Граф прав, – ответил Уинфри. – Там еще есть колокольчик, не тот, в  который я звенел, а другой. В него звенеть не надо, просто протяни и приложи к уху. Как раковинку, если приложить, слышно море, знаешь?

– Короче, как телефон, – пояснил более понятным языком Велимир.

Что делать, вернулась на балкон. Спряталась среди занавесок, смотрю и слушаю.

Гвардеец в плаще, в окружении свиты, остановился, закинул полу красного плаща за плечо и начал:

– Приветствую Вас, Градоначальник Уинфрид.

– И я рад Вас видеть, светлый клинок Хозяина, досточтимый Глейм. Что привело вас в наш славный Юфранор?

– Адальстейн подозревает Вас в предательстве, Светлейший. И если на Ваш счет еще есть сомнения, Велимир замешан в темных делах.

– Вы хотите сказать Граф Велимир? Глейм, я предоставил ему титул города Юфранор и готов всячески поручиться за его светлое имя.

– Мы ценим Ваши рекомендации и надеемся, что Юфранор не отпадет от славной десницы Хозяина, но Велимир все равно последует с нами.

– Стража, не дать этому! – Приказал Уинфри.

Бердыши дворцовой стражи сомкнулись перед Велимиром, оградив от гвардии.

– Уинфред, ведь ты заставляешь думать, что и ты с Эйрой! – пригрозил Глейм. – Стража, взять их.

Уже послышался лязг металла, который стих ежесекундно.

– Не надо! – Ответил Велимир. – Дайте слово сказать.

– Говори. – Ответил Глейм.

– Уинфри, я благодарен тебе за помощь, что свято веришь в мое честное имя. Но я не хочу подвергать смуте Юфранор. Он был, есть и всегда будет на стороне Хозяина. Поэтому я последую к Хозяину и лично поговорю с ним.

Стражники Хозяина отступили от Велимира.

– Стража, взять его. – Не растерялся Глейм. Гвардейцы обступили Велимира.

– Нет, – хотела закричать я. – Но чья-то рука ловко заткнула мне рот.

– Тихо, – сказала девушка. – Ты же не хочешь, чтобы они и тебя захватили?

Я кивнула головой.

– Будь умницей. Ты ведь не будешь орать, если я тебя отпущу?

Выбора не было, я снова кивнула.

Девушка меня отпустила, и я только тихо спросила: Кто ты?

– Меня зовут Милина, тайная гвардия светлейшего Уинфрида.

– Ты друг?

– Друг, друг.

– Милина, сможем ли мы как помочь Велимиру?

– Пока нет. Ты видела, Уинфред даже готов пойти на открытое неповиновение, но Велимир сам согласился.

– Я хочу быть с ним!

– Тогда и тебя арестуют. Не заставляй меня применить силу.

И мы смотрели, что происходит дальше. Милина тоже глядела в подзорную трубу, но подслушивалкой не пользовалась.

Пока мы спорили с Милиной, с другой лестницы поднялись воины, которых вели Эйра и Кефеус.

– Не ожидал увидеть гвардию Хозяина, – ответил демонический градоначальник Тэйлса.

– Вот и подтверждение, что вы все здесь повязаны, – обрадовался Глейм.

– Так даже лучше будет, – продолжал Кефеус, будто бы и не слышал слова начальника стражи Хозяина. – Быстрее все решится.

– А ты, Глейм, – промурлыкала Эйра, – сам-то не хочешь присоединиться к нам? Мы сила. После объединения Юфранора и Тэйлса Адальстейн падет.

– Вы слышали? Вы слышали? – прокричал Глейм. – Вы все свидетели, перед вами истинное доказательство бунта.

– Глейм, не зазнавайтесь! – Уинфри покраснел. – Слова этих безумных не есть какое-либо доказательство. Вольный имперский город Юфранор всегда был верен Адальстейну.

– Глейм, – сказал Велимир, – он прав.

– Кефеус, – сказал Глейм, – есть только один путь вашей затее. Вы отправляетесь в Адальстейн и предстанете перед судом.

– Не бывать этому, – ответил Кефеус. Мы пришли сюда за Велимиром и Уинфредом, и если они не склонятся по доброй воле, мы захватим их силой. Солдаты, в бой!

Гвардия ринулась в атаку. Часть гвардейцев продвигались к Уинфреду, а другие – к Велимиру. Глейма тоже взять живым. – Приказал Кефеус.

Звенели удары мечей о щиты и броню. Кто-то уже истекал кровью.

– Отпустите же, – прокричал Велимир, – придурки.

Эйра взобралась на возвышение и сложила руки, изображая воздушный поцелуй. Огненный шар помчался в сторону Глейма. Но Велимир подпрыгнул, сгусток энергии коснулся его и рассыпался.

– Вот сучонок, – процедила Эйра. – Он же стал бы послушным.

– А вот на меня не действует.

Кефеус продвигался к Уинфри, бойцы сдавали позиции.

– Приготовься к побегу, – шепнула Милина, – если они возьмут Уинфри в плен, то и до нас доберутся.

– Пусть у них все получится, – только и ответила я.

– У кого? – удивилась моя охранница.

– У Велимира и Уинфреда, конечно же.

Кефеусу удалось подступить к Уинфреду, он приставил клинок к его шее и приказал всем: Стойте! Все замерли.

Кроме Велимира. Он резко махнул рукой, и стремительная стрела фиолетовой энергии промелькнула между ним и Кефеусом. Уинфреду больше ничего не угрожало. Его пленитель превратился в пыль.

– Взять Эйру. – приказал Глейм, и ее обступила гвардия Хозяина.

Гвардия Тэйлса сдалась.

– Велимир, ты поступил храбро, – сказал ему Глейм, – но все равно, мы вынуждены доставить тебя во дворец. Я расскажу о твоем подвиге, не думаю что тебе что-то угрожает.

– Если с ним что-то случится, – ответил Уинфред, – Все мои люди возьмут силой Адальстейн.

– Я сделаю все, чтобы убедить Хозяина, что оба вы – на стороне короны.

– Приглашаю во дворец, – сказал Уинфри. – Закатим пир в честь победы. А после отправитесь.

Часть 2

Я уже хотела выбежать навстречу победителям. Но Милина не дала, увела меня в тайные комнаты.

– Велимир еще убедит Хозяина, что он вне заговора, но, как мне объяснили, у вас личные счеты. – объяснила она мне. – Так что лучше тебе не попадаться на глаза стражи.

– Как же так? – я чуть не расплакалась, – А как же Велимир? Пусти меня к нему! Я даже попыталась ее ударить, но Милина была сильнее.

– Спокойно, детка, – он тебя навестит. – Не делай глупостей.

Вот так я сидела в спаленке, в ожидании, когда меня навестят. Спасают от пленения, но сами держат, как в клетке. Впрочем, клетка была хороша. Шелковая постель на вольготной кровати, приятный интерьер и ненавязчивые изящные шторы бежевого цвета.

На столике были фрукты и графин с напитком.

Я хотела связать веревку из простыней и спуститься в окно, но Милина, чертовка, зорко за мной наблюдала. Я даже не успела связать первый узел, как она вошла в комнату. А все остальное время незаметно, но бдительно сторожила меня за дверью.

Вечером пришел Велимир.

Я сначала обрадовалась, кинулась в объятия, а потом как ударю его.

– Ты чего? –  удивился он.

– Ты держишь меня целый день взаперти здесь. Даже пописать без присмотра этой надзиралки не получается.

– Ну малышка, ты способна на глупости. И будь уверена, замолвлю слово и за тебя. А пока ты останешься здесь.

– Как так? Ты поедешь без меня?

– Тебя нельзя подвергать опасности.

– А тебя, Велимир, тебя можно?

– Ничего со мной не случится.

– Вот все вы, мужики, такие самоуверенные. Этот, Кефеус, вон тоже чересчур понадеялся на свою крутизну.

– Он был скверный человек.

– Демон. – Поправила я.

– Да нет никакой разницы, демон или человек. Надо уметь уважать других, кто бы ты ни был.

– А ты как, как ты сразил его? – удивилась я.

– Да ты вот ругала, что я дышу одной пылью книг. А в книгах много интересного написано, крошка.

– Ну, котик, мне казалось, ты мало внимания уделяешь мне. – оправдывалась я.

– Тина, но ведь есть дела, без которых мы или проиграем, или умрем. Или вернемся в родной мир. И не будет ни магии, ни красивой жизни.

Да, конечно. Конечно же, он был прав.

И он присел на краешек кровати, обнял меня. Казалось, безразличие наполняло меня, но он не сдавался. Все сильнее и сильнее его руки касались моих плеч, моей талии, я слышала его дыхание у своего уха.

– Нет, я не хочу, – ответила я.

– Но Тина. Ты же сама говорила, мало внимания.

– Я не хочу. – разрыдалась я. Слезы текли, и я не могла остановиться. Просто плакала навзрыд.

– Крошка, ну чего ты? Почему? – пытался успокоить меня Велимир.

– А просто. Хочу поплакать. – ответила я, как смогла, и продолжила рыдать.

Он попытался поцеловать меня в губы, но я отстранилась. Тогда он тепло дышал на ушко, целовал в шею, гладил мои волосы, плечи.

Я перестала плакать, но только всхлипывала.

А когда он снова попытался поцеловать в губы, не дала.

– Нет, Велимир. Не хочу. Совсем не хочу.

– Почему? – удивился он.

– Я не могу так. Взаперти. Как в клетке. Вот давай вернемся в твой красивый дом, и быть может, быть может вот там я и захочу, чтобы ласкал ты меня, а здесь – нет.

– Ну ладно, – ответил он. Но мы не сможем отсюда уйти.

Так мы и уснули. В обнимку, он – усталый, а я – зареванная.

Утром лучи солнца разбудили нас. Как бы хотела сказать, что счастливых и радостных. Тяжким грузом лежало у меня на душе понимание, что предстоит нам разлука.

– Велимир, что ждет тебя там? Изгнание? Смерть? – вопрошала я.

– Все будет хорошо. Я объясню все Хозяину, и он поймет.

– Если бы, – вздохнула я и поцеловала его в плечо. – Я один раз уже попыталась. Если не убьет, так изгонит тебя обратно. И придется мне тебя там искать.

– Малышка, все будет хорошо.

– Учти, Велимир, если он приговорит тебя к казни, пусть не убивает. Пусть пошлет в наш мир. А там я тебя уж найду.

– Хорошо, дорогая, – улыбнулся он и вышел.

Часть 3

С балкона вместе с Милиной мы наблюдали, как дворец покинула процессия. Гвардейцы Хозяина, почетная рота гвардейцев Юфранора и часть армии Тэйлса, – те, что сдались. Велимир шел свободно, о чем-то беседовал с Глеймом.

За ними шагала Эйра. Она была связана путами, а рот чем-то заклеен. Наверное, чтобы не колдовала по чем зря. Я помню, она была опасным соперником.

Как гости отбыли, мы пообедали. Уинфред был так мил, пригласил меня к столу.

– Не переживай, Графиня, – говорил он. – С Велимиром будет все хорошо, я в этом уверен. Мы еще поболтали о невинных и смешных вещах, после чего Милина снова провела меня в комнату-темницу. Несмотря на то, что она была самая светлая опочивальня из всего того, что я доселе видела, для меня это была самая настоящая тюрьма.

Вообще, странно это все немного. Зачем меня продолжать держать взаперти, когда гвардия покинула дворец. Не знаю, как вам, а мне кажется, Уинфри, хотя и мил,  но немножко слабоумен. Понятно, почему в Юфраноре всем заправлял Велимир. Впрочем, может, оно и к лучшему. Тем более, что Уинфред был добр, щедр душой и незлобив. За такими, конечно, нужно глаз да глаз. И неизвестно, какой советник или регент будет за его спиной. Юфранору, в этом плане, как мне кажется, повезло. Велимир был тот самый умный и умелый человек. Не зря Кефеус и Эйра так метили на его место. Боюсь представить, что стало бы с Юфранором, склони они Уинфреда на свою сторону.

– Алевтина, – прервала мои мысли Милина, Уинфри приказал отправить тебя в надежное место.

– Милина, но зачем? – удивлялась я. – Вся беда уже давно миновала. Сражение закончилось нашей победой. Нам нечего бояться.

– Уинфред и Велимир переживают за тебя. – отвечала моя надзирательница. – Потому мы проследуем в надежное место.

И она вела меня тайными лестницами. Сначала тайными ходами дворца, узкими лесенками, освещаемыми такими же узенькими окнами-бойницами, затем какими-то сырыми подземелиями.

А уж не сама ли она агент Эйры и Кефеуса. Так бы и подумала. Но Кефеус мертв, а Эйра – в плену. Да и Уинфред не проявлял никакого беспокойства по поводу собственной слуги. Впрочем, да. Он слабоумный, благодушный дурак. Но Велимир. Велимир-то уж почувствовал бы засаду. Стало быть, тоже доверял. Значит, так все задумано. Ладно. Посмотрим, куда она меня ведет.

Вышли мы где-то за городом.

Это был какой-то скалистый городок, скорее даже убежище, несколько клетушек, вытесанных прямо в скале, узкая расщелина, что открывала вид на море. Убогое и унылое место.

– Милина, – спросила я, – а что, получше места не нашлось?

– Это самое надежное место. – ответила уже ненавистная мне надзирательница, – Самое безопасное. Никто здесь тебя не найдет.

Последние слова звучали уж совсем страшно.

Эх, а я понадеялась, что поведет она меня по городским улочкам, вырвусь, как уже удавалось мне избежать преследователей. Может, и отсюда спасусь?

Мой взгляд быстро скользнул вокруг. Здесь не то, что никто не найдет, отсюда даже никто не выберется. Ни лестниц, ни ходов, одни стены. Я подошла к расселине, внизу – страшная отвесная стена. Мне кажется, меня обманули. Провели вокруг пальца. Предали.

В довершение ко всему, в центре этого узкого дворика, окруженного маленькими клетями, дымился котел на костре, а рядом сооружен деревянный столб.

– Ну что, готова? – из клети вышла еще одна женщина. – В руке у нее красовался массивный нож.

– Я не буду, я не хочу, – закричала я и попыталась бежать. Скрыться было некуда, но я даже не думала, лишь бы прочь, лишь бы спастись.

– Куда? – Ухватила меня за руку Милина.

Я ударила ее наотмашь. В ответ получила неслабую пощечину. Вторая женщина подбежала ко мне, и вместе они скрутили меня. Я брыкалась, отбивалась, как могла, визжала и проклинала по чем свет зря все, что только могла вспомнить. Хозяина, Велимира, Уинфреда, Эйру, папу. Все имена, которые пришли мне на ум в этот момент.

В конце-концов, они крепко привязали меня к столбу.

О боже, неужели все мои страхи – правда. Позорный столб. Котел. Кухонный нож. Место, откуда не спрятаться не скрыться.

Они хотят меня сжечь, как сжигали ведьм на костре? За что? За то, что красивая? Да не такая уж я красивая. Бывают и покрасивее. Умная? Не могу похвастаться изрядным умом. Вот Велимир – да, умный. Уинфред? На фоне его любая дурочка покажется умной. Меня абсолютно не за что сжигать. Я невинна.

Женщина подошла к костру, зажгла об него факел.

Часть 4

Вскоре женщина вышла из каморки.. Теперь она была не одна.

– Вот она. – пояснила она незнакомцу. – Сопротивлялась, царапалась, мне синяков надавала. Пришлось связать.

Капюшон скрывал незнакомца.

Кто это еще? Очередная загадка этого мира? По-моему, я только и делаю, что попадаю во всяческие передряги.

Незнакомец освободил меня. Я уже не пыталась вырываться или огрызаться. Я уже смирилась со своей скоропостижной кончиной и ожидала чего угодно, кроме освобождения.

– Ну что, сказала женщина, – успокоились, вот и ладненько. – Я думала, ваша гостья сразу за стол, покушает, а она тут нас двоих чуть не убила.

Ох, сомневаюсь я, что могла бы убить двоих.

– Спасибо, Марфа, – ответил незнакомец. И почему-то голос его показался знакомым.

– К столу, – пригласила Марфа в ту самую каморку, откуда она уже дважды выпрыгивала, с ножом и с факелом, пугая меня.

Милины нигде не было.

Несмотря на то, что помещение освещал факел, было темно и тускло.

На столе нас ждали две тарелки какого-то малоприятного хрючева. Ложки также были грубосделанные поделки из дерева.

Но незнакомец, не сказав ни слова, ел.

– Спасибо, Марфа, очень вкусно, – поблагодарил он.

Я бы посопротивлялась. Хотя бы молча, поизображала бы оскорбленную деву в беде, но голод давал знать свою. Уж если сильно хочешь, уж не то съешь.

Но вопреки виду, суп оказался вкусным. С мясом, овощами, – различила я, – с какими-то пряными травами.

– Вот видишь, – сказал незнакомец. – Форма не всегда говорит о содержимом. Грубые тарелки, сделанные из глины, недостаточно круглы. А ложки, вырезанные из дерева, не всегда красивы. И многие недовольны. Говорят, нам тарелки покруглее, и ложки, пожалуйста, из серебра вылейте. Но где на всех столько взять кругов и серебра?

Я не стала спорить. Я не понимала, о чем он.

Пошли на улицу. Я безропотно пошла за ним.

– Спасибо, Марфа. – он вложил сверток с чем-то звонким ей в руки. – Вы с Милиной хорошо сработали.

– Смотри мне в глаза, – сказал он. И посмотрел загадочным взглядом. Мне казалось, что я вижу в глазах его что-то… что-то знакомое, что-то понятное, но не могла понять что.

Вокруг все озарилось вспышкой, и мы очутились в саду. Вокруг цвели деревья, беседка утопала зеленью.

И теперь я узнала его.

Исчез его нелепый наряд странника, борода, что скрывала его лицо, тоже исчезла. Это был Хозяин Мира.

Я бросилась бежать.

– Постой! Куда ты?

– Все, я пропала! Я скрывалась, но меня выкрали, нашли! – я даже не про себя, я вслух лепетала обрывки фраз, что проносились в моей голове. – Я проиграла. Все зря. Теперь это конец.

– Да стой же ты! – он догнал меня, ухватил за руку и крепко поцеловал.

Я расплакалась.

– Зачем? Ощутить вкус поцелуя беззащитной женщины? С которой ты можешь играть как с игрушкой? С которой ты можешь все?

Он не ответил, только улыбался.

– Специально затеял всю эту игру? Чтобы насладиться моим позором, моим поражением? Все, все, все это, что случилось. Все эти погони, битвы, сражения, только лишь чтобы поиздеваться надо мной? Ну что? Ты доволен? Ты, наконец, доволен? Хозяин, ты же так этого хотел. Все женщины твои. С любой играй. Возьми любую, помести ее на мое место и проделывай снова и снова.

– Малышка, мне не нужны другие, – ответил он. – Мне нужна только ты.

И улыбался так невинно.

Я со всей дури вмазала ему пощечину.

Но улыбка не сошла с его лица.

И снова он молчал. Молчание это меня бесило еще больше, чем если бы он попытался хоть что-нибудь объяснить.

– Ты же меня предал! Обвинил! И по счастливой случайности я всего лишь снова вернулась в свой родной мир, так как была не отсюда! Была бы здешней, наверное, уже была бы мертва.

Он на секунду посерьезнел.

– Все не так, ты не понимаешь.

– Понимаю! Это ты не понимаешь, – продолжала кричать я.

Он снова заулыбался.

– Малышка, я виноват, прости меня.

Его улыбка даже показалась, действительно, немного виноватой, как у нашкодившего котика.

– Ты издеваешься? – спросила я. – Сначала поверил этим придуркам. И ладно бы отпустил. Так снова устроил гонки с препятствием.

И смотрит на меня так обаятельно.

Ох, я уже готова была простить его.

– Ты, правда, раскаиваешься? – смилостивилась я.

– Да, Дорогая. – отвечал он. – Я наделал много ошибок. Но не дай мне сделать еще одну. Будь моей Королевой. Мне даже никто не нужен, только ты, Алевтина. Я поверил им, отправил тебя домой, но без тебя – все не то. Даже Адалина не могла скрасить мне грусть и тоску. Я пытался забыться с ней, но она даже не старалась утешить меня. Говорит, что, теперь со всеми так поступишь? Да, мы трахались с ней, Алевтина, но она даже ни единого стона не издала. Для тебя – все мы – игрушки, – говорила она.

Что-то мне расхотелось его прощать.

– А разве не так, Северин? – спросила я его строго. – Разве не игрушки? Я тебе больше скажу. Для тебя все игрушки. И твои девушки, и твои люди, и весь твой гребанный мир. Да, ты можешь сказать, а чем другие мужики лучше? Для любого мужика его женщина – игрушка. Да, скажешь ты, игрушки. И да, соглашусь я. И у женщин свои игры есть. И я играю. И ты. И мой муж, Павлик, и он играет. У него вообще компьютерные игрушки есть. Я все сетовала, что он мне мало внимания уделяет. Так он хотя бы другим людям своими «игрушками»  жизнь не портит, а ты играешь живыми людьми. И если Павлик поиграет со мной чуть-чуть, я тоже поиграю с ним. Я даже буду не против. Но то, что ты сотворил, Северин, это уму непостижимо.

– И ты так считаешь? – спросил он. – Может, ты и права. Вот и Адалина так сказала.

– Ну, Адалина – ладно. А как же Авива и Кейла?

– А они и сами как игрушки. И им это нравится. А я, Тина, я хочу настоящей жизни, настоящих чувств.

– Вот как заговорил. И только ради этого притащил сюда, чтобы поиграть в неигрушечные игрушки, изобразить, что все по-настоящему, стало быть так?

– Нет, Алевтина, я осознал свои ошибки. Я прошу простить меня. Я поступил глупо, неумно, мне нет оправдания. Но я постараюсь исправить. Я лично явился за тобой, лично выкрал.

– Лично? А не Милина и Марфа, которые побили меня? До сих пор тело от веревок болит.

– Боль уймет мой лекарь. А выкрал я тебя сам. Хотя и понадобилась мне небольшая помощь. Уж не мог сам явиться во дворец, чтобы все меня узнали. Так что помог мой человек.

– Какая же ты, все-таки, Северин, скотина, – ответила ему я. – Ни перед чем не остановишься.

– Обзывайся как знаешь. Понимаю. Ведь ты столько всего испытала.

Прозвучало как издевка.

И я снова отвесила оплеуху.

– И даже на это не обижусь. Я все прекрасно понимаю. Но Алевтина, я люблю тебя. Ни одна женщина не сможет скрасить мою тоску, как ты. Ты – свет зари моей, лучи судьбы, которые само мироздание послало для меня. Если бы я мог тебя придумать, я придумал бы тебя такой, какая ты есть. Такой непокорной, своевольной, имеющей свое мнение, ничего не боящейся. Способной ударить даже меня, Повелителя Мироздания.

Все-таки он великолепный мерзавец. Так красиво говорит. И я пытаюсь дать ему еще один шанс. Последний.

– Скажи, Северин, а почему ты решил меня простить? Уже не потому ли, что я такая великолепная, что тебе без меня пусто, даже если я тебя предала?

– Нет. Предательство я не простил бы. И долго грустил. С одной стороны, предательницу надо было наказать. С другой, – а вдруг все не так. Потому, когда я узнал, что ты снова на Седне, решил тебя проверить. И мне доносили о твоих шагах и о действиях Велимира. Да, я знаю, вы там трахались. Но это меня не смущает. А вот то, что вы оба могли быть предателями, – терзало мое сердце. И когда Велимир вступился за Глейма, когда он убил заговорщика Кефеуса, я понял что ни он, ни ты – не виновны. И тогда я сам решил исправить ошибку и вернуть тебя.

С каждым его словом моя благостная улыбка таяла.

– И это все? – только и проговорила я. – Нет, Северин, мне не нужны никакие оправдания. Приговорил, так приговорил. Я не хочу быть в этом мире.

Последнее, что я увидела, – его растерянное и беспомощное лицо.

Рядом сидела мама и смотрела телевизор. Обычная, земная, без всяких сюрпризов и сумасшествий жизнь.