Текст книги "Бывшие. Измене вопреки (СИ)"
Автор книги: Лера Лето
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)
Лера Лето – Бывшие. Измене вопреки
Глава 1
Знала бы, кого встречу, хоть чулки бы надела.
Утро не задалось. Будильник не зазвонил и теперь, в полной панике перелезая через спящего Лешу, я тороплюсь выбраться из постели. Не очень удачно, надо сказать. Зацепившись за шелковую простыню, я с грохотом приземляюсь на пол.
Какая бесполезная штука, это шелковое белье, тут оно цепляет меня за ногу, а буквально позавчера я буквально соскользнула с него на пол под громкий хохот моего... Лёши.
Ему тридцать два, он старше меня на пять лет, да и в плечах – косая сажень, так что странно называть его парнем. Моего мужчины? Ну да, богатырь под два метра на черном Гелике, который обещает решить все твои проблемы – очень похож на мужчину.
– Ты что, упала? – сонно спрашивает Лёша. – Вес набрала что ли? Грохот, как будто потолок рухнул.
Закатываю глаза. Мой вес неизменен еще со школы, потому что я правильно питаюсь и делаю зарядку, когда не опаздываю. Тоже мне знаток.
Со стоном потирая пятую точку, я поднимаюсь, чтобы продолжить свой забег.
Кофе, пожалуйста, кофе и чистую рубашку. Ну, должна же у меня быть чистая рубашка, иначе, зачем мне такой большой шкаф?
Кофемашина отказывается работать, ух, нечастный металлолом, ну еще бы, кто хочет работать по утрам? Приходится найти турку, ибо без кофе из дома выходить не хочу, для меня это залог плохого настроения.
– Что, сломала-таки кофемашину? А я говорил, будь нежнее. И помол должен быть крупнее. Сама ее чинить будешь, – бубнит Лёша. В начале наших отношений он не был таким ворчуном, а в последнее время стабильно цепляется к мелочам.
Еще один залог плохого настроения на сегодня.
– Ты сам знаешь, что она с характером. И ничего я не сломала, просто разбираться некогда.
– Свари мне тоже кофейку. А завтрак где? – он садится за стол и просто наблюдает, как я гоняю по кухне.
И его совсем не волнует, что я опаздываю, что он мог бы помочь мне. Ну, хотя бы не комментировать. Но без этого в последнее время не обходится.
Благо, рубашка найдена, как и подходящий костюм, дежурные каблуки ждут у двери, а губы я накрашу уже в такси.
Приглаживая длинные темные волосы у зеркала, судорожно ищу ключи, которые находятся только через пять минут, почему-то в левой туфле. Такси уже ждет, кофе (второй, потому что первый пришлось отдать Лёше) конечно, сбежал. Жизнь – боль.
До офиса компании, которая делает элитную мебель, доезжаю без приключений.
Одним прекрасным утром Андрей Иосифович, президент нашей компании, вызвал меня к себе на чашечку кофе. Он предложил заняться выбором компании-поставщика мебели для одного крупного проекта.
– Сроки горят, кадровики медлят с дизайнером, а тебя природа вкусом не обделила, – сказал он.
Отказаться от предложения не удалось.
Так я, биг босс из совсем другой сферы, оказалась в шоуруме компании «Лес».
Нет, правда, так и называется.
Я жду руководителя компании, удобно устроившись в кресле небольшой переговорной. Она не похожа на безликий белый офис, скорее на кабинет в каком-нибудь особняке в Италии, который передается по наследству уже поколений двадцать. Только вид из окна напоминает, что мы в большом мегаполисе.
– Добрый день, Алиса. Простите, что заставил вас ждать.
Низкий мужской голос с хрипотцой заставляет меня вздрогнуть. Где-то я его уже слышала.
И я даже знаю, где.
Могла ли судьба быть ко мне так неблагосклонна?
Вот она, секунда спокойствия, пока я могу представить, что ошиблась. Что этот глубокий голос с хрипотцой принадлежит незнакомому мне мужчине.
Зажмуриваю глаза напоследок и храбро оборачиваюсь.
Вот он, стоит в двух шагах от меня, Дмитрий Фёдоров, моя первая любовь и причина множества бессонных ночей и слёз в подушку. Причина нескладных поэм о синеве его бездонных глаз, о том, как я хотела запустить руки в его густые черные волосы. А о красивых длинных пальцах, моем личном фетише, и вспоминать не хочется.
Но как не вспомнить, когда вот он, прямо передо мной? Возмужал, стал еще красивее, руководит компанией.
А меня больше нет. Я, взрослая женщина, красивая, вся из себя состоявшаяся, с классной работой, толпой друзей, с мужчиной, который дарит мне розы почти каждый день, за секунду превратилась в растерянного подростка.
Пшик – и я уменьшилась в росте, ссутулила плечи, опять забыла, как любить себя и вообще кого угодно, кроме него.
Я опять на секунду превратилась в злую, брошенную маленькую девочку, обиженную на весь мир и жестокого одноклассника, своего парня, по совместительству, которого застала с лучшей подругой.
Я опять падаю куда-то в отчаяние, в безысходность и тоску. Я опять вижу, как он проходит мимо, как он улыбается не мне, игнорирует все мои вопросы. Как будто меня больше нет.
За что он так со мной? Почему?
Нет. Я больше не хочу знать ответы на эти вопросы. Вернись в реальность, Алиса. Он больше ничего не сможет тебе сделать.
Чертов Фёдоров. Стряхиваю с себя наваждение, взамен надеваю дежурную улыбку. Дружелюбием, конечно, она не отличается, но это лучше, чем ничего. Глубоко вдыхаю, как перед прыжком с трамплина.
-Добрый день, Дмитрий. Приятно увидеться вновь.
Он улыбается так, что у меня непроизвольно начинают подрагивать колени. Я же выросла из тебя, выросла, самый популярный парень в классе. Ты сделал мне больно, предал меня, и я это пережила. Я даже не вспоминала о тебе почти десять лет. Так с чего такая реакция?
Но он не дает мне додумать.
– А мне как приятно, Алиса. Ну что, с официозом закончили, теперь по существу. К тебе или ко мне?
Глава 2
На мгновение я зависаю, слегка приоткрыв рот, и возмущению моего нет предела. Самоуверенный хлыщ. Вон как довольно улыбается по пути к своему креслу. Нет, не так. Самодовольно. Помнит, что меня всегда смущали его шуточки на грани. Думает, что слишком хорошо меня знает.
Мне очень хочется его ударить. Огреть сковородой или кочергой. Интересно, почему именно эти предметы приходят мне на ум? Сумка, наверное, тоже подойдет, она довольно тяжелая. Но не железная. Мысленно взвешиваю сумку, жалея, что именно сегодня вытащила часть ненужного хлама. Но слишком задумываться нельзя, подумает еще, что преуспел в своих глупых шуточках.
– Мы уже у тебя, в мой офис ехать нет смысла. Что ты можешь мне предложить?
Я закидываю ногу на ногу, юбка натягивается на бедрах, притягивая его взгляд. Нет, ну правда, знала бы, кого встречу, надела бы чулки. Просто чтобы помахать перед его носом конфеткой и тут же ее забрать. Жаль, что эта мебель мне, в самом деле, понравилась и пройдет по бюджету, иначе можно было бы разразиться речью о безвкусице и поминай, как звали.
– Дай подумать, – многозначительно протягивает Фёдоров. Не могу называть его иначе, хоть это и плохая школьная привычка, но какой он мне Дмитрий, в самом деле. Мой одноклассник, на год старше, который возомнил меня глупой малышкой. На секундочку, самую умную девушку параллели!
– Что я могу предложить? Контракт на лучшую элитную мебель страны по привлекательной цене, столик в лучшем ресторане, номер в лучшем отеле, самое удобное место в моей постели. Ты предпочитаешь спать слева или справа?
О, как я ненавижу тебя сейчас, Фёдоров, кто бы знал. И себя ненавижу за ту долю секунды, на которую представила этот номер в отеле. Доля секунды – а дверь, одежда на полу, вот простыни и вот мы на них. Большего не успела, жестко обрубив все мысли и всколыхнувшиеся чувства. Буквально сбив себя грузовиком изнутри. Ничего, будет мне уроком, вспомни, Алиса, с кем разговариваешь. Достойный соперник.
Нет. Еще раз я на это не пойду.
– В номере лучшего отеля я предпочитаю не спать.
Лениво приподнимаю уголок губ, заправляя темный локон да ухо. Мой собеседник заметно расслабляется, поудобнее усаживаясь в кресле. Видимо, предвкушает продолжение. Погоди, не радуйся так, красавчик, я тоже умею играть в эту игру, но не так, как ты себе представляешь.
– И мой будущий муж очень любит мне в этом помогать. Люблю старательных мужчин. Целеустремленных. Чтобы достигали своей цели. Снова и снова.
Невинно улыбаюсь, смотря на него из-под ресниц. Совсем не деловое общение, но что поделать, если у людей есть история, она всегда где-нибудь да всплывет. Ну и он первый начал, чем не повод успокоить себя.
Фёдоров становится значительно более серьезным и мрачным, даже слегка сжимает кулаки. Не то чтобы я следила. Ну ладно, может совсем чуть-чуть, все же его руки всегда были моим слабым местом. У него какие-то совершенно потрясающие руки с длинными пальцами, какие бывают у музыкантов. Когда мне было семнадцать, я могла весь урок наблюдать, как он пишет или жестикулирует. Представляла эти пальцы на своих плечах и… Стоп.
Он ничего не делает для того, чтобы я вот так увязала в своих воспоминаниях, просто сидит в двух метрах. Я сама начинаю себя топить. Алиса, соберись, ты на работе.
Мы обсуждаем его мебель, мою компанию и общий проект, в конце пожимаем руки, как профессионалы своего дела. Отлично, теперь я могу с достоинством уйти и поручить остальное помощнику. Может быть, даже удастся больше его не видеть, сослаться на занятость, да это вообще не моя работа, мебель выбирать. Но его следующие слова заставляют меня на секунду замереть на месте.
– Будущий муж – это такой человек, который мужем может и не стать. Если он вообще существует, Ягодка.
Глава 3
Как я ему Ягодка? Со школы так никто меня не называл! Как я вообще должна доказывать, что у меня есть жених? И что вообще за слово такое, жених? Перед глазами проносится сцена, как в детстве бабушки на лавочке говорили, мол, Алиса, посмотри на Артемчика, вот жени-и-и-их! А Артемчику четыре годика, у него куртка на вырост, вязаная шапка на завязочках и ботинки на два размера больше.
И тут Лёша – жених? Этот цвет нации, самый настоящий финалист конкурса отборных мужиков?
Мы познакомились три года назад. Такие мужчины сразу бросаются в глаза: красивый, уверенный, очень высокий блондин. Говорит, что его рост сто девяносто, но мне кажется, приуменьшает.
Тогда у него был свой фитнес-клуб премиум класса, а сейчас он в процессе открытия целой сети.
Ах да, а еще он круто готовит, ездит на "Гелике" и у него пресс с кубиками. Сама себе завидую.
Мне его что, надо предъявить Фёдорову? Достаточно фото показать или обязательно за руку привести и попросить подтвердить, что мы вместе?
Конечно, я не задаю ему таких вопросов. Я просто с независимым видом шагаю к выходу на своих потрясающих каблуках, а попеременно злюсь и смеюсь уже дома, под подозрительным взглядом того самого жениха. Ну, надо же, какой детский сад.
И вот я опять еду на встречу, но на этот раз в свой офис. Дома и стены помогают, да? Это было бы очень кстати, потому что волнуюсь ужасно. Ему всегда удавалось задеть меня, иногда даже просто своим видом. Расстегнутой пуговицей на рубашке и взлохмаченными волосами. Или красным пятном на шее, в котором я опознавала засос, хотя никаких доказательств у меня, конечно, не было.
Я тогда еще не знала, что влюблена, но меня страшно раздражало, что он позволяет себе «такое», еще и напоказ выставляет.
Помню, в школе первое время я просто кипела от негодования, хотя раньше всегда гордилась своей выдержкой. До него. С ним я всегда становилась кипящим вулканом, плевалась лавой и огнем на его глупые шуточки, едкие комментарии, при этом где-то на периферии оценивала и его юмор, и его сарказм. Красиво сочетал, чертяка.
И если это так цепляло меня тогда, то что и говорить о нынешнем положении дел. Пара фраз, даже не ко мне обращенных, и я, признанный мастер словоблудства, начала кипеть прямо на совещании.
– Алиса, вам есть, что сказать по теме? – гендир и Фёдоров смотрят на меня вопросительно, и мне становится неудобно. Я так увлеклась злостью и воспоминаниями, что на секунду выпала из рабочей рутины. Что может произойти за секунду? Полжизни, вот что.
Поспешно задаю пару заковыристых вопросов об износостойкости материалов. Кажется, сработало, совещание идет дальше, а я обдумываю только что полученную информацию – дизайном занимался сам Фёдоров. Какой талантливый, гад, надо же.
И этот гад, собственной персоной нагоняет меня после мероприятия.
– Интересный у нас намечается проект, правда Алиса? Столько нюансов, столько деталей! Я постараюсь почаще бывать у вас в офисе.
– Какое рвение, Дмитрий. Очень рада, что вы воспринимаете такой большой контракт серьёзно, ведь пара ошибок и с ним можно попрощаться. Мы компания серьёзная.
– Вы сами будете проводить проверку? Тогда я к вашим услугам. С радостью. Могу показать вам любые документы, сертификаты, вывернуть карманы. Может быть, снять одежду?
Он приподнимает бровь и выглядит эдаким донжуаном, пока я пытаюсь игнорировать лишнюю информацию и придумать формальный ответ. Наверное, пора свалить всё на помощника, становится слишком сложно все время осаждать его заигрывания. Но тут Фёдоров, видимо, увидев хороший знак в моем молчании, решает зайти еще дальше.
– Кстати, не передумала насчет отеля? Нам ведь есть что вспомнить, Ягодка, – он улыбается своей самой лучезарной улыбкой, а мне хочется удавиться. Или удавить его.
Конечно, нам есть что вспомнить, но мои воспоминания далеко не самые лучшие. Очень хорошо помню, как после какой-то пустяковой ссоры он просто исчез, а я бегала по всем его друзьям и вечеринкам нашего района, в поисках его Высочества. А когда нашла в объятиях моей лучшей подруги, на секунду потеряла дар речи.
Я все еще помню это чувство, как падает сердце, бьется о ребра, неритмично, быстро. Мозг еще не понял, ищет версии и оправдания, типа брата-близнеца или собственного внезапного безумия. Но сердце уже знает.
Не могу сказать, что моя жизнь тогда закончилась. Нет. Юность на то и дана, чтобы переживать даже самые сильные страдания быстрее. Жизнь бежит, летит, и вот через две недели ты опять можешь спать, через три – есть. А выпирающие ключицы да впалые щеки – довольно хороший бонус. По крайней мере, этим можно себя немного утешить.
Но это сейчас я знаю, вспоминаю и раскладываю по полочкам. А тогда хотелось только сдохнуть. Казалось, что в жизни больше ничего не осталось, она бесполезна и бессмысленна. И даже лучшей подруги у меня больше не было, пришлось выплывать самой. Учиться заново улыбаться, доверять людям. Закончить школу с золотой медалью, поступить на бюджет в хороший ВУЗ. В конце концов, это ужасное событие многое решило в моей жизни, ведь больше не на что было отвлекаться.
Нет, не надо нам это вспоминать. Кроме того, мы сейчас на работе, партнеры, почти коллеги. Надеюсь, ненадолго. А чтоб неповадно было, надо ответить. С этой мыслью останавливаюсь, скрещивая руки на груди.
– А что бы ты хотел вспомнить? Размер груди Шолоховой? Или ее безразмерные губищи? Ну, давай, удиви меня.
Глава 4
На мгновение мне кажется, что он растерялся. Юля Шолохова – та самая моя лучшая подруга. Такая же бывшая, как и Фёдоров. Не сказать, что она была красивее меня, но смотрелась точно взрослее. Да и как выглядеть ровесницей с девушкой, как будто сошедшей с обложки мужских журналов.
Еженедельно ее вызывали к директору на разъяснительную беседу о том, что школа – не ночной клуб и носить такие короткие юбки, футболки с таким вырезом, каблуки такой высоты совершенно непозволительно. А потом на ковер к директору приходила ее мама и он, большой и грозный мужчина под пятьдесят, с явной военной выправкой, таял на глазах, начинал улыбаться и прощал «милую девочку». Это повторялось каждую неделю, пока они, наконец, не закрутили роман.
Так вот, этими ее губищами, моя подруга пыталась съесть Фёдорова заживо, когда я ввалилась в непримечательную темную комнатку. Меня там никто не ждал, конечно, ведь такие места не для отличниц, вроде меня. Идеальное место для измены.
– Я не планировал напоминать тебе о Шолоховой. И сам успешно о ней не вспоминаю.
Улыбка гаснет на его лице, а голос становится предельно серьезным. Зуб даю, мы вспомнили один и тот же момент. Не думала, что для него это воспоминание хоть что-то значит.
– Вот и не напоминай. Пусть от этой части моей юности останутся приятные воспоминания, их и так совсем немного.
Я опять иду по коридору, в голове мелькают картинки из прошлого, и я никак не могу это остановить. Они отпечатываются под веками, заставляя прогонять их опять и опять. Фёдоров – Юля – Я. Фёдоров – Юля – Я. Я стою и наблюдаю, как он целует ее, не в силах заявить о своем присутствии. Гремит музыка, стены под моими пальцами вибрируют, пол сотрясается или это просто кружится голова. Два моих самых близких человека. Отблески на ее коже, шелковый топ на полу, он без рубашки. Я пытаюсь пятиться назад, спотыкаюсь, и тогда их взгляды, наконец, обращаются ко мне.
Пытаюсь унять дыхание. Федоров зачем-то идет совсем рядом, почти шаг в шаг, но мне все равно. Нужно со всем этим справиться, прямо сейчас. Я не хочу обратно, даже в своих мыслях. Это, оказывается, больно. Сколько бы я ни убеждала себя, что все пережила, сколько бы ни отрабатывала с психологом, но отпустить до конца не могу. Где-то под кожей сидит обида и непонимание. Мы никогда не говорили о том, почему он так поступил, но сейчас я уже не хочу об этом знать.
Фёдоров вдруг берет меня за руку и осторожно останавливает.
– Столько лет прошло. Я думал, мы могли бы…поговорить? За чашкой кофе. Как старые друзья. Как бывшие одноклассники.
Наверное, это должно было меня разозлить, но я чувствую только бесконечную усталость. Я все это уже проходила. Тяжело, еле-еле, так зачем начинать снова? Зачем заново бередить старые раны, особенно если они так до конца и не затянулись?
– Слушай, Фёдоров, от того, что мы бывшие одноклассники, осталась только привычка звать тебя по фамилии. Все прошло. Я тебя не люблю и не ненавижу. Но это не значит, что я готова с тобой дружить. Давай мы закончим этот проект и разойдемся по своим… не знаю, офисам, частям города? Просто вернемся туда, где были и к тому, что делали, хорошо?
Мы стоим рядом, друг перед другом. Я сейчас совсем беззащитна, не нападаю на него, не скрещиваю руки в попытке спрятаться, просто смотрю на мужчину из прошлого широко открытыми глазами. Я предельно честна. Ну, почти.
Я больше не люблю его, не ненавижу, как и сказала. Но какое-то чувство бьётся в груди, которому не могу найти названия. Тревога, злость, нежность, ностальгия. Да, с Лёшей все хорошо, но иначе. Эта любовь спокойная, понятная, взрослая, немного похожая на привычку. В таких отношениях люди помогают решать проблемы друг друга, а не создают новые и это прекрасно.
Но, кто знает, возможно, мне хотелось бы почувствовать ту, другую любовь опять. Любить так же ярко и необузданно, против правил и условностей, с жаром, предвкушением, бабочками в животе, как это было в мои семнадцать лет.
У меня есть Лёша, у нас все хорошо. Но если рассмотреть тот малюсенький шанс… То уж точно не Фёдорова. Ему я больше не верю.
– Я не знаю, могу ли тебе это обещать, – раздается его голос совсем рядом.
Он поворачивается и идет в обратную сторону, а я остаюсь смотреть ему вслед. В растерянности. Я точно знаю, он любил меня, хоть все и закончилось изменой.
Но может ли он все еще любить меня?
Черт.
Глаза 5
– Это был потрясающий отпуск! Каппадокия, ооо! Мы чуть не свалились с воздушного шара, сделали тысячу фото, потом поехали к морю. Правда, поплавали с криками, потому что вода еще не прогрелась. Но, Алиса, это же мооооооре, – тянет Аня со счастливой улыбкой.
Анна Славская – моя коллега и подруга. Она только из отпуска, улыбается и активно жестикулирует, почти смахивая со стола чашку с чаем. Аня в эмоциях напоминает итальянцев, это очень...сочно.
Перед нами лежит огромная коробка турецкого лукума, который я непременно должна попробовать под ее веселый рассказ. Но, видимо, ей предстоит еще и выслушать мой, не такой радужный.
Аня знает обо мне почти всё, мы вместе отучились шесть лет, потом стажировались в одной компании, да там и остались. Мы вместе тратили первые зарплаты, снимали квартиру на двоих, потом собирали ее замуж. А уж фамилию Фёдоров она слышала не один десяток раз.
– Тысяча чертей и ослик! Неужто сам Фёдоров?! – вскрикивает Аня, а я практически подпрыгиваю на своем стуле. Она умеет быть очень громкой и совсем не сдерживает эмоции, часто оборачивая свою речь в отборный сарказм. Или сумасшедший дом, вот как с чертями и осликом. Первое время меня это даже немного смущало, ведь я всегда себя сдерживала, буквально на автомате. Сейчас я восхищаюсь тем, как она умеет лавировать между эмоциями и официозом. Ну и учусь немного.
– Он владелец компании, у которой мы мебель теперь покупаем. Я выбирала. Черт меня туда понес…
– И что было дальше? Как он выглядит? Чего хочет?
Аня сыпет вопросами, которые я боюсь себе задать, потому что не хочу слышать ответ. Она всегда, всегда так делает, потому что считает, что это помогает мне разобраться в себе. Но, если честно, так и есть.
– Красивый, гад. Еще лучше, чем раньше. Чего хочет пока не поняла, но пару раз звал отужинать и в отель, видимо почву прощупывает. Или считает, что неотразим до такой степени, что с первого же взгляда все особи женского пола должны терять белье и с разбега прыгать к нему в постель.
– И что, он до такой степени неотразим?
– Погоди, дай проверю… Нет, мои трусики на месте, тебе не о чем беспокоиться! – мы обе хихикаем, пока вдруг не улавливаем приглушенное покашливание.
Я в ужасе оборачиваюсь. Прямо за моей спиной стоит Фёдоров с ехидной улыбкой, а Аня смущается и немного розовеет. Поворачиваюсь к ней, хмурясь. Она что, всё это время видела его? Но Аня делает такие невинные глаза, что кот из известного мультика удавился бы от зависти, и пожимает плечами. Ладно, и не такие темы обсуждали, и не из таких неловких ситуаций выбирались.
– А вы, наверное, Дмитрий Фёдоров? Принято познакомиться, Анна, ассистентка Алисы, – она улыбается и слегка взмахивает рукой. Совсем неформальное приветствие, да и какая на мне ассистентка, такой же начальник, но решаю не спорить.
– Он самый, приятно познакомиться. Простите, помешал вашему разговору. Итак, позвольте, я не настолько неотразим, чтобы прыгать ко мне в постель с первого взгляда. А насколько тогда? Вы успели выставить оценку моей неотразимости?
В этот момент мне очень хочется провалиться сквозь землю. Это очень, очень непрофессионально обсуждать клиента, да с коллегой, да на рабочем месте. Ну, формально, это мой кабинет и дверь была закрыта, да и время уже нерабочее, ты что мы подруги, а не коллеги. Я решаю, что Фёдоров сам виноват, никакие границы я не нарушила, это сделал он, сам и виноват.
– Ну, видимо, вы достаточно неотразимы для того, чтобы без разрешения подслушать разговор двух девушек, прокравшись в их кабинет вечером, после окончания рабочего дня, и не получить за это по заслугам, Дмитрий.
– О, это довольно высокая оценка неотразимости из ваших уст. Вы же довольно строги и бескомпромиссны, если я правильно помню, Алиса.
Его голос мягкий и вкрадчивый, и, конечно, при коллеге он говорит почти формально. Но невооруженным взглядом видно, что это игра. Каждый жест, каждая его ухмылка буквально говорит о том, что он знает, какое впечатление производит. Знает, как он хорош. И он знает, что я это заметила.
– Думаю, с вашей памятью всё в полном порядке, Дмитрий. Вы что-то хотели? Наверняка у столько позднего визита есть невероятно важная причина.
Я, правда, хочу знать, что он тут забыл. Это уже не первый его приезд в наш офис и, как по мне, эти визиты стали слишком частыми. Пару раз мне удавалось сослаться на занятость, вот как сегодня, но в этот раз что-то пошло не так.
– Конечно. Я хотел бы обсудить некоторые пункты контракта за ужином. Что скажете?
– Думаю, вам поможет наш юридический отдел, я дам вам их номер.
– О нет. Андрей Иосифович сказал разговаривать только с вами, Алиса. Вы руководите этим проектом, так что и спрос с вас. Вас устроит завтра в восемь?
– Хорошо, Дмитрий. Сбросьте место встречи, мы с Анной встретимся с вами.
Ха. А ты думал, я встречусь с тобой наедине, красавчик? Выкуси. Вот и «ассистентка» пригодилась. Смотрю, как Аня сдерживает улыбку, а Фёдоров с непроницаемым лицом кивает.
– Принято. Хорошего вечера, дамы.
Когда за ним закрывается дверь, я выдыхаю. Аня с задумчивым видом гипнотизирует дверь.
– Смотри-ка, а Вселенная прямо любит равновесие. Не ты ли недавно говорила, что тебе стало катастрофически не хватать внимания Лёши с тех пор, как он занимается своими фитнесами? Вот, Вселенная подкинула тебе внимания со стороны. Для равновесия. И чем ты недовольна?
