Текст книги "Три дня"
Автор книги: Леонид Савельев
Жанр:
Прочая проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
ДАЧА
Пели соловьи и ещё какие-то птицы. Закат. Самое начало июня. Быков сидел в раскладном кресле. Перед ним стоял мангал с шипящей в решётке шашлыком из курицы. Он пил пиво и жмурившись от попадающего в глаза дыма, время от времени переворачивал решётку. Встал, зашёл в дачный домик и взял телефон.
– Привет Серёж! Звоню уж третий раз тебе, трубку не берёшь. Что делаешь?
– Да вот траву косил, не слышал. Только выключил косилку и звонок. Сейчас думаю, что на ужин себе сделать… А что дойти-то не дошёл? Идти четыре дачи всего.
– Не мог отойти. Не думай, Серж, об ужине. Давай, закрывай свою дачу и двигай ко мне. У меня полная решётка куриного шашлыка и ещё пять бутылок пива осталось… Одну уже выпил, ха!
– Заманчиво. Тебя хорошо соседом иметь, Толь!.. Слушай, у меня пузырь есть, может захватить?
– Водки шоль?
– Ага!
– Тащши… я пиво с водкой мешать не буду… пиво как раз допью – мне пять бутылок хватит, а ты тогда водки дерябнешь.
– У меня помидоры с огурцами есть.
– Тащши… и давай быстрее, шашлык через минут пятнадцать будет готов. У меня ещё кабачки есть и баклажаны, как курицу сниму с решётки – ими заправлю… но они быстро готовы будут… Так, что давай Серёж, жду…
– Всё, иду.
Быков перевернул шашлык, отглотнул пива, и подойдя к столу, что был рядом, начал резать кабачки и баклажаны на ломтики. Порезанные овощи свалил в тарелку, посолил, перемешал. Отряхнув руки и вытерев их о шорты, сел в кресло, и глотая пиво, продолжил жарить мясо. Быков представлял собой неказистого, лысого человека средних лет с аккуратным пузцом. Закуковала кукушка. Анатолий замер, считая. В этот момент в открывшейся калитке появился Сергей.
Сергей был тоже в годах, но «хорошо сохранившимся», моложавым, с лицом которое вызывает безотчётное расположение. Черты его имели такое выражение, будто он всё время вспоминал самые счастливые моменты своей жизни.
– Здорова, ещё раз, Толь.
Быков поморщился, так как сбился в подсчете.
– Заходи, заходи, Серж.
Когда сняли с углей мясо и заправили овощами, уже стемнело.
– Пойдём, Серж, в дом, что ль? Тут комары нас с тобой сейчас зажрут…
– Как скажешь, Толь.
Сели. Чокнулись: Быков пивом, Сергей – рюмкой водки. Выпив, вонзились зубами в мясо.
– Знаешь, а мне куриный даже больше нравится, чем свиной.
– Ну это ты так сейчас говоришь… Ха! А будешь есть свиной, скажешь, что свиной лучше куриного.
– Возможно, Толь, и так… Эх! Хорошо.
– Хорошо… Как ты со своей-то? А то видимся только на даче, выходит… четыре-пять месяцев в году. Почему мы зимой-то не общаемся?
– Почему, почему… А хрен его знает почему!
– Так как у тебя со своей-то, отношения наладились, или нет? Что-то не видно её.
Сергей заметно погрустнел, лицо стало серым, и от прежней лучезарности не осталось и следа.
– Хреново, Толь… Как вот пошло с того лета так и… Я как-то вот уверен был, что мы с ней до гроба, так скать.
Быков молчал, смотря в стол, ждал, пока приятель выскажется.
– Не знаю, почему, но я чувствую, что всё сильно не так как я думал… Она как чужая становится. Молчит, не разговаривает.
– Лучше, Серёга, жить как я. Жить одному, жить для себя. Я уж десять лет как развёлся, и не жалею. Сейчас и сын говорит: правильно развелись, ваши с матерью скандалы до сих пор помню.
– Да мы-то не скандалим, Толь!
– Ща, Серёг, подожди, я решётку пойду переверну. А ты наливай тут пока.
Как только Быков поднялся, выключился свет.
– Оба-на! Опять, зараза, отключили что ль? Сволочи!
Оба вышли на улицу. Один пошёл к мангалу, другой к калитке. Выглянув на дорогу, Сергей увидел бредущего человека с фонариком.
– Не знаете, надолго отключили?
– Знаю.
Подошедший мужчина был старше Сергея, на вид ему было около шестидесяти.
– Сигизмунд.
– Что Сигизмунд?
– Зовут меня Сигизмунд!
– А да, простите.
Мужчина вошёл в калитку, и обернувшись к стоящему у неё Сергею подмигнул. В темноте, может быть и показалось, но вроде как подмигнул.
– Анатолий! Да уже готово, снимать пора, – посветив на овощи фонариком сказал Сигизмунд.
– Здравствуйте! Наверное да… А что со светом, не знаете?
– Свет будет ровно через пять минут, если нальёте и закусить дадите.
– А если нет, не будет? Ха!.. Да не, это можно, конечно. Вам водки или пива?
– В стакан пива – рюмку водки.
Они стояли в домике у стола. Фонарь, смотрящий в потолок, освещал их лица.
– Вздрогнем!
Выпили. Быков с Сергеем закусили горячими овощами, предварительно на них дуя. Сигизмунд ел и курицу, и овощи, которые положил сверху на мясо.
– Сергей!
– Ау?
– Ваша проблема с женой, она надумана.
– Простите, Сигизмуд… Вы о чём?
– Я о вас, Сергей. Вы уверены в том, что нашли своего человека и вы, что бы ни случилось, будете вместе. Но – это вы так думаете. Она так не думает. Вы вот не допускаете мысли о расставании, копаетесь в причинах изменений отношений. А причин нет. Просто изначально вы были в ней уверены, а она не собиралась и собирается жить с вами дальше. Она уйдёт при первом же удобном случае. Неужели вы сами этого не чувствуете?
– Ну вообще-то да, чувствую. Только не пойму, почему?
– А вы у Анатолия спросите!
– Да чего? Чего спрашивать, они ругались постоянно!
– …да нет, Серёг… Ты знаешь… Наврал я всё тебе… Просто захотел жить один – и всё. Просто нужно было уединение…
– А сын, Толь? Ты ж мне сам тока что…
– Сын, как мы развелись, так и не общается со мной, Серёж. Всё как отрезали… была семья – и нет семьи… Вот уже десять лет ни о сыне ни о жене не знаю ничего… И знать не хотел первые пять лет. Потом затосковал… Начал искать… Нет их Серж! Замуж она вышла уехала в Германию, и сын с ними… Где и как, ничего не знаю. А я один, и на хрен теперь никому не нужен…
– Вот видите, Сергей. А у вас точно такая же ситуация, точно… Только уйдёт от вас жена а не вы… Но вы с дочкой будете счастливы, а жена нет… Она, как Анатолий будет, в достатке, в уединении… в одиночестве. Ну всё, пошёл я…
Мужчины смотрели в спину уходящего Сигизмунда.
– Сигизмунд, а как же свет?
– Свет? А да, простите! Сейчас будет.
Сигизмунд вышел из домика, свет сразу загорелся. Когда хлопнула калитка, Сергей, налив себе водки, немного ошарашено взглянул на Анатолия.
– Ну и знакомцы у тебя Толь! Офигеть просто. И имечко ещё! Сигизмунд! Охренеть!
– У меня?! У меня знакомцы?! Ты ж его привёл! Я его вообще первый раз в жизни вижу!
Каждый совершенно трезво смотрел в глаза другому. Почему-то стало страшно.
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬ КАК ОНА ЕСТЬ
ТРИ ДНЯ
1. ТревогаДаша, надломив посередине пакетик, высыпала сахар в кофе. Лена внимательно смотрела на её руки. Задумчиво почесав кончик носа, она, не отрывая глаз от рук девушки, спросила:
– Даш, а почему ты так сахар открываешь?
Даша озадаченно посмотрела на подругу. Девушки сидели на последнем этаже торгового центра за столиком, купив в одной из забегаловок кофе и по куску пиццы.
– А что не так?
– Да нет. Всё так… Я просто где-то слышала, что человек, придумавший так фасовать сахар для кафе, сошёл с ума… Тогда упаковку делали хуже, и сахар при таком открывании высыпался не весь и с трудом. Он ходил по кафе и спрашивал людей, почему? Почему они не разрывают пакетик пополам посередине, а отрывают уголок… Все пожимали плечами… А он ходил и видел, что все… все отрывают краешек… ну и съехал с катушек.
– Жаль, я ему не попалась, остался бы человек в своём уме.
Девушка улыбнулась. Они чем-то были похожи. Даша и Лена. Обе брюнетки, стройны и красивы. На этом сходство заканчивалось. Лена выглядела броско, эффектно, вызывающе. Голос громкий, требовательный. Одежда броская, но дело не в одежде. Движения Лены раскованны и по-царски высокомерны. Взгляд насмешлив и надменен. Красота «холодная». Даша – другая. Одета просто, но со вкусом. Задумчива и сдержанна. Молчалива. Голос приглушён, с лёгкой хрипотцой. Грациозна и сексуальна.
В сумочке Лены запел Джордж Майкл. Достав телефон, Лена поморщилась.
– Алло… Нет нормально, говори… Нет, не отпущу… Нет… Что ты мне звонишь?!
Нажав отбой, Лена с секунду смотрела на дисплей. Губы поджаты, глаза прищурены. Подняв глаза на Дашу, улыбнулась.
– Я тут Шаблинского видела, он говорит, ты пишешь. Так ты теперь писательница?
Даша тревожно взглянула на подругу.
– Да, Лен.
– У-у-у… Ну и где тебя прочесть можно? Книжку подаришь?
– Я для детей пишу, Лен. Книг нет у меня. Вернее, книги есть, но у меня – нет. В руках даже не держала.
– Как это, «книги есть, а у тебя нет»?.. Странно. Сказки, значит, пишешь… Ты чего такая озабоченная стала?
– Ну да, нет, потому что их покупать нужно… А я сейчас… Финансово я сейчас не ахти… Ну, хотя, в общем, деньги для меня не главное…Почему сказки? Разве детям только сказки интересны? Детская проза.
– Хм… не главное… хе-хе… Ни разу не читала детскую прозу. Что-то новенькое!
– Читала, уверяю тебя. Вильям Козлов, Носов…
– Так ты не видела свои книги? Ты что, не можешь себе позволить купить свою же книгу!? Ты серьёзно?
– Нет, не могу.
– Жесть… Тебе что, так плохо платят за эти книги?
– Мне за них вообще не платят. В нашей стране писать книги не считается работой и приравнивается к тунеядству.
– … Даш! Ты в своём уме? На хрена тебе тогда это нужно? Зачем тебе это? На что же ты живёшь?
– Живу как-то… Нужно… Значит, так…
– Зачем? Ты же хорошо раньше зарабатывала! Зачем?.. Так что ты такая озабоченная-то стала? Спросила я что не то?
– Да нет, всё нормально…Ты говорила, Шаблинского видела. Как он?
– Шаблинский? Он тебе интересен?… Не знаю… Встретила, как вот тебя, случайно. Только тебя мне удалось кофе затащить выпить, его – нет. Встретились с ним в парке: я с дочкой гуляла, он шёл с какой-то девушкой… Ну постояли, поговорили. Как поняла, по-прежнему трудится в администрации.
– С девушкой?
– Хм… У тебя интерес к нему что ль? Вот уж никогда бы… Девушка и девушка… Молодая, лет двадцать пять от силы, но, возможно, и меньше. Симпатичная. Как зовут, не помню… Она постояла немного с нами, потом ей кто-то позвонил, и она отошла в сторону… Потом больше не подходила, Ромка, как поговорил со мной, к ней пошёл.
– Лен… я пойду, пожалуй. Что-то грустно мне стало.
– Что грустно? Со мной тебе грустно?.. Даш, ты странная какая-то стала.
– Не, ты не при чём, Лен. Прости, мне пора. Звони, я тебе сейчас свой телефон скину, я-то свой номер поменяла а твой у меня остался. Увидимся.
– Ё… А ты где сейчас живёшь? Там же, на Вернадского?.. Даже не пообщались… Хоть пиццу доешь!
– Нет, я продала квартиру, деньги проедаю потихоньку. Я на Шохова сейчас, в однушке. Звони. Побежала я.
Даша, потрепав по руке подругу, встала из-за стола и, не оборачиваясь, пошла прочь.
* * *
Я боюсь счастливых дней. Счастье – это эмоции. Вот и вчера, ощутив счастье общения с дочерью, я сразу почувствовал тревогу. Тревога. Она возникает тогда, когда кажется, что всё хорошо. Тревога. Она из-за того, что понимаешь: это «хорошо» зыбко и ненадолго. Тревога. Потому что вслед за счастьем обычно приходит разочарование. Вчера было счастье и лёгкая тревога, что это счастье очень зыбко.
Всё началось с самого утра. Мы с Аней пили на кухне чай. Утренний чай с сыром и творогом. Хотя утро у нас случилось позднее. Отпуск. Был уже полдень. У всех – полдень, у нас – утро.
– У тебя со вчерашнего дня очень довольный вид.
– Да? Возможно… Я давно так хорошо не проводил время с Верой.
– Ты очень любишь свою дочь… Мне иногда кажется, что это единственный человек, которого ты любишь… Ты же эгоист. Ты огромнейший эгоист.
– Почему? В чём, Ань, я эгоист?
– Мы третий день в отпуске, и ты третий день постоянно проводишь с дочкой.
– Анечка… Но только вчера мы были с ней, как раньше. Как до развода… Она маленькая ещё, Ань! Ей же всего десять лет. Да и потом, мы же с тобой в субботу уезжаем на море… А Вера остаётся здесь.
– Вера твоя с матерью своей за границу поедет скорее, как всегда, а не как мы с тобой, на автобусе на Азовское… Ну да ладно… Поедем с тобой сейчас на речку, туда, где вчера был с Верой? Я тоже хочу поплавать.
– Поехали, я «за».
Телефон. Он знает, когда звонить. Он знает, когда это делать в самое неподходящее время. Посмотрев на дисплей, я улыбнулся. Вера. Она мне очень редко звонила. И вот. Звонит.
– Да, Солнышко.
– Пап, привет. Пап, я хочу, как вчера, с тобой поехать купаться.
– Хорошо, собирайся, я приеду сейчас за тобой.
– Пап, ты только маме позвони, чтоб меня отпустила.
– Хорошо.
– Перезвонишь тогда мне?
– Конечно.
Сидящая напротив Аня пристально на меня смотрела.
– Ты очень красива, когда злишься… Чего ты злишься?
Жена молча смотрела на меня.
– Ты же злишься, я вижу, Ань?.. Почему?
– Почему?! А ты разве не собрался опять с Верой ехать?
– С ней. Но ты же понимаешь, что…
– Что?! Что я должна понимать? А я?! Ты только сейчас со мной собирался! Ты, кроме себя и Веры своей, никого кругом не видишь!
– Мы в субботу на море поедем…
– Иди в жопу, Олег! Езжай в субботу с кем хочешь, я не поеду с тобой ни на какое море… Всё… Надоело!.. С Верой своей езжай!
Аня встала и ушла в комнату. Я молча сидел, держа в руке кусок сыра. «На ель ворона взгромоздясь…», – пробормотал я про себя. Жена в комнате стукала дверьми шкафа. Встав, я пошёл в комнату. Она собирала вещи в чемодан.
– И куда ты?
– К себе… Куда ж ещё… А ты чеши к Вере.
– Что, опять развод? Опять психи, Ань? Ну нельзя же так…
– Можно, Олег. Вот как ты – нельзя, а как я – можно. Иди… тебе вон звонят… Вера опять, наверное, твоя.
Внутри всё начало закипать. Да что ж такое-то? Что за проблемы на ровном месте?..
– Да, алло, Солнышко.
– Звонил маме?
– Ой, нет, Вер, сейчас позвоню.
– Ну ё, пап… Я же жду!
Вера отключилась. Я набрал Лену.
– Алло…
– Лен, привет, тебе удобно говорить?
Из комнаты вышла с чемоданом Аня. Скорчив лицо, передразнила.
– Тебе удобно говорить, Леночка?!! Тьфу!
Я отвернулся к окну. Кипение внутри нарастало.
– Нет, нормально, говори…
– Вера звонила, хочет, как вчера… Просила вот тебе позвонить, ты ведь отпустишь её?
– Нет, не отпущу…
– Да почему? На улице жара, что ребёнок дома один летом сидит, пока ты на работе? Я же в отпуске!
– Нет…
– Лен! Ну что, охренела что ль совсем?
– Что ты мне звонишь?!
Он бросила трубку, пошли короткие гудки, и одновременно хлопнула входная дверь. Я сел на стул. Напротив стояла ещё горячая чашка Аниного чая. Взяв свою и её чашки, вылил чай, убрал в холодильник творог и сыр, сел и набрал Веру.
– Вер!
– Ну чего, она отпустила?
– Нет… странно… нет, говорит.
– Она и мне сказала, что холодно.
– Так тридцать же почти… Вер… А может она вчера на что обиделась?
– Не знаю, пап… Я вчера ей, когда вошла, цветы ей дала, что мы с тобой набрали, они упали. Так она на меня наорала, что полы мыла, а я мусорю… Я их выкинула…жалко так было.
– Вер… Ну давай, я заеду за тобой, просто где-то погуляем?
– Нет, пап… Не нужно. Не приходи. Я в планшет поиграю… Пока.
2. МестьСтоящая у дороги девушка держала в руке телефон, явно собираясь звонить. Рядом с ней стояла красный чемодан на колёсах. Девушка, облокотившись о поднятую ручку чемодана, поднесла телефон к уху. Симпатичная, длинноногая брюнетка, в светлых джинсах и туфлях на высоком каблуке.
– Я уже приехал, можете не вызывать такси, – припарковавшись рядом с ней, я открыл пассажирское окно.
– О как? Вы так быстро… Ну да… как же… Откуда вы знаете, что я такси только вызвала?
– Я волшебник, я всё знаю и всегда спешу на помощь.
– Ола-а… Мд-а-а… Ща… Девушка, не нужно такси, я отменяю заказ…
Закрыв чехол смартфона и положив его в сумку, девушка взглянула на меня.
– Ну? Таксист!.. Что сидим? Вещи в багажник я буду класть?
* * *
– И откуда ты взялся на мою голову Ром?
– Хе-хе… Я ж говорю, Ань, я волшебник.
– Дай я встану… Ну дай!.. Я – в ванну.
– Только быстрее возвращайся.
Девушка встала с кровати и, поёживаясь, на носочках быстрыми шагами пошла в ванну.
– Полотенце у тебя какое брать?
– Там, в шкафу, чистые лежат!
Мужчина потянулся. Встал. Надев майку и трусы, вышел на балкон. Уже когда докуривал, сбрасывая пепел вниз, его сзади обняла и чмокнула в шею Анна.
– Мне домой пора. Отвезёшь меня?
– Оставайся на ночь, Ань.
– Нет… Не могу. Муж может заявиться.
– Ты замужем?
– Да… Я поругалась с ним. Но он, скорее всего, вечером придёт меня возвращать.
– Откуда?
– Из моей квартиры… Мы у него живём.
– А-а-а… ясно… Давно замужем?
– Два года как… А ты холостяк?
– Да… холостяк…
– Как-то с грустью ты, Ром… А я вот часто думаю, на хрена я замуж вышла?
– Да нет, не с грустью… Я тоже уже почти пару лет, как с Дашей расстался… Не получилось у нас жить вместе… До этого года три встречались, всё отлично было, а как начали жить вместе, так через полгода и разбежались. Вернее, не разбежались, а… ну, да ладно…
– Любишь эту Дашу свою?
– Останься, Ань… Не люблю ночевать один.
– Ты, наверное, редко не один-то ночуешь? А? Ходок… хе-хе…ходок-ходок, вижу-вижу…
– Да нет, ты что?! Работа – дом… Никакой личной жизни…
Девушка смотрела ему в глаза.
– Ну да… конечно… Хотя… это не моё дело. Отвезёшь?
– Давай поваляемся ещё немного – и отвезу.
* * *
– Да нет, ты что?! Работа – дом… Никакой личной жизни…
Я смотрела на этого Рому и не могла понять, что я тут делаю. Да, мне хорошо с ним. Физически хорошо. Но глядя на него сейчас, мне становилось не по себе. Парень, видно, сильно шалавистый. Зачем мне это? Я мщу Олегу?! Наверное, да. Да! Мщу. Глупо. Как глупо. Мне стало неприятно.
– Ну да… конечно… Хотя… это не моё дело. Отвезёшь?
Не подцепить бы что от него. Как я вовремя об этом подумала-то… Мда… Аня-Аня… Ну ты даёшь…
– Давай поваляемся ещё немного – и отвезу.
– Ты сексуальный маньяк?
– Да нет… хотя… с тобой – да.
Вот ё… Несколько минут назад было хорошо с ним и ни о чем не думала. Теперь Олег. В голове Олег. Я, наверное, зря. Зря так. Он очень любит свою дочь, что в этом плохого? Она на самом деле ему редко звонит. Ему это важно… Что я, как маленькая? На что я обиделась? Он же не может разорваться. Да и как бы он отказал дочери, если она знает, что он в отпуске? Нет, это мой эгоизм уже.
– Ну, иди сюда, Ань… Давай «на дорожку»?..
– «На ход ноги» ещё скажи… Ну, Ром… Ну, Ром… Мне пора… Ну, Ром…
Всё! Олег в голове. Вина перед Олегом в голове. Расслабиться уже не получится. Ладно, сымитирую оргазм, чтоб фригидной не казаться… Ну нет уже ощущений. Есть чувство вины…
– Что ж ты так кричала-то… хе-хе… соседи небось перепугались… Слушай, Ань, ты королева секса.
– Ром… Я в ванну… Ты не пойдёшь?
– Нет, теперь вообще мыться не буду, Ань, после тебя.
– У-у-у… чесаться начнёшь ведь… хе-хе…
– Да? Эх… тогда придётся после тебя идти.
Мой телефон брякнул о доставке сообщения. Идя в ванну, я взяла телефон, по дороге открывая sms.
* * *
После ухода Ани прошло уже пару часов. Всё это время я не знал, чем себя занять, сидел, бездумно листая сайты в компьютере. Две любимые отвернулись от меня одновременно. Хотелось позвонить Вере, но не хотелось быть навязчивым. Подумав, я всё же взял трубку и набрал дочь.
– Верочка, что ты там делаешь?
– Ничего… В планшет играю.
– Мама пришла?
– Нет.
– Ты там не голодная?
– Да нет, я бутерброды себе делала.
– А хочешь, я пиццу тебе привезу?
– Нет, пап, мама не разрешает, говорит, я итак потолстела.
– Ну, давай, фруктов каких?
– Да нет же… пока, пап…
– Черешни? Хочешь клубники или черешни?
– … черешни.
– Ха! Отлично… ладно, скоро буду.
Купив черешню на небольшом рынке, я стоял на остановке. Анька. Я, конечно, неправ, я же пообещал, что поеду с ней на речку. И… на тебе…Угрызения. Неуютно. Но как я мог поступить иначе? Я же не знал, что Вера позвонит. Да и как бы я плавал на речке, если бы обманул дочь, что не могу приехать? Да я б с ума сошёл… Мы всё равно поругались бы с Аней или ещё что… Я бы думать ни о чём другом не смог бы. Ну вот как мне быть? Аня… ну ведёт себя как ребёнок! Ну почему уходить-то нужно было? Подошла моя маршрутка. Расплатившись, я сел и достал телефон. «Анечка, прости, я люблю тебя», – отправил sms. Смотря в окно, я думал, как же сложно с женщинами. Ещё Лена! Что с ней? Почему она так? Да… Лена. Я знал, что люблю Лену. Знал, что она никогда не любила меня, и поэтому наш брак пошёл под откос. Лена… Не хочу о ней думать… И без того развод мне дался тяжело, и если сегодня ещё и этим загрузиться, то совсем будет хреново. Телефон завибрировал, сообщая о доставке сообщения.
– Верочка! Вот черешня. Я пробовал – сладкая. Только помыть нужно, я помою.
– Пап… Не нужно. Я сама помою… Мама звонила пап… сейчас придёт.
– Днём?.. Она же должна быть на работе… Ну и хорошо, пусть приходит.
– Пап… ну что хорошего? Если вы встретитесь, то опять ругаться начнёте. Ты же знаешь, я не могу, когда вы ругаетесь… Иди… я сама помою.
– Да?.. Ну да… Ладно… Дай, я тебя поцелую.
– Ну, па… иди… не нужно меня целовать. Иди-иди…
Когда я вышел на улицу, я уже знал, что нужно ехать за Аней. Она так и не ответила на сообщение… Обиделась.
Домофон она не откроет. Я сел на лавку рядом с подъездом и стал ждать, когда кто-то откроет дверь. Зря я, наверное, бросил курить. Сейчас бы не помешало. Подошедший мужчина открыл дверь парадной, и я прошёл за ним. Поднявшись на этаж, я долго звонил. Не открывает.
– Ань! Ну открой, Ань!.. Я же знаю, что ты дома… Ну, прости ты меня, Ань…
Напротив открылась дверь. Выглянувшая пожилая женщина молча исподлобья смотрела на меня. Я, потоптавшись на месте, поехал на лифте вниз.
* * *
Зачем человеку даны эмоции? Мне не хотелось не только говорить с Ромой, но и смотреть на него. Зачем я всё это сделала? Мне было… нельзя сказать, что противно, но было неприятно. Было сожаление. Он медленно едет. Хочу быстрее домой. Олег придёт, а меня нет.
– Ну, что ты молчишь, Ань?
– Ром… я устала, не хочу говорить.
– Когда мы теперь увидимся?
– А нужно? Нужно ли нам видеться, Ром?
– Нужно.
– …
– Мне бы не хотелось терять тебя.
Мы уже подъезжали. И тут из-за угла моего дома, вышел Олег. Шёл медленно, задумчиво шёл… Я чуть не родила от испуга. Он меня не видел, но я пригнулась.
– Ты чего, Ань?
Хорошо, что я не ответила ему на sms. Пусть думает, что я не открыла. Что я обиделась. Кошмар! Олег!
– Ничего, останови за углом.
Выскочив из машины, я кинулась к багажнику. Быстрее от машины! Быстрее от Ромы! Быстрее домой! Там разберусь, как быть дальше. Быстрее отсюда!..
– Ань… Ну подожди, у меня даже телефона твоего нет, Ань.
– Отвали, Ром! Отвали, я сказала!!!
