Текст книги "Три дня"

Автор книги: Леонид Савельев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

АВАРИЯ

Ухачёва разбудил домофон. Откинув одеяло, посмотрел на настольные часы. Поморщился. Только сегодня хотел отоспаться. Девять утра, но лёг-то в шесть. Взъерошив на голове волосы, встал. Босиком подойдя к двери, снял трубку домофона.

– Кто?

– Соседи. Вам в машину въехали.

– … Спасибо… Спасибо за хорошую новость.

Улыбнулся. Подойдя к окну, посмотрел вниз. В бок его машины вмялась старенькая «хонда», рядом стояла девушка. Девушка плакала. Открыл окно.

– Девушка! Это моя машина – сейчас спущусь.

* * *

Текли слёзы. Мне было обидно и страшно. Только несколько месяцев, как я получила права. Только несколько месяцев, как отец купил мне машину. Только сегодня я попала в первую аварию. Сегодня! Сегодня, когда у меня как раз важная встреча. Сегодня… когда я «плясала» перед этим клиентом уже несколько месяцев, ожидая этих переговоров. И вот именно сегодня!

– Девушка! Это моя машина – сейчас спущусь, – крикнул какой-то мужчина из открытого окна.

Я кивнула и отвела глаза. Кругом снег. Ещё неделю назад ходили в свитерах и лёгких куртках. Ещё несколько дней назад казалось, наступает лето. Снег. Странно, почему сегодня снег? Какая же я овца. Нужно смотреть по зеркалам! Говорили же мне о парктронике, пожалела денег! Как всегда переоценила себя. Как всегда. Как и с Витей. Витя! Ну зачем я о нём вспомнила. Ладно ночами не сплю, так ещё и сейчас! Достала телефон.

– Татьяна Константиновна, здрасте!

– Здравствуйте Ниночка! Не беспокойтесь, я буду как и договаривались, уже собираюсь к вам.

– Татьяна Константиновна… Я, наверное, не смогу. Я в аварию попала…

– Плохо! Что-то серьёзное?

– Нет-нет! Сама виновата. Я как освобожусь, так сразу вам наберу.

– Хорошо Ниночка, но боюсь, у вас на всё уйдёт весь день… полиция и всё остальное – это долго. Если сможете, встретимся сегодня. Завтра я улетаю в Канаду и буду только через месяц.

Витя. Даже не могу сосредоточиться ни на аварии, ни на том, что теперь проблемы с Татьяной Константиновной. Витя. Я любила Витю. В этом была проблема. Нет! Проблема не совсем в этом. Проблема в том, что он похоже меня уже не любил. Проблема была в том, что моя жизнь устроена так, что в меня хотели почти все мужчины. В меня влюблялись множество мужчин. Меня искренне любили несколько мужчин. Меня безумно любили трое мужчин. А я любила Витю. Когда я не любила Витю я знала, что он любит меня. Со временем погружаясь в отношения, я сначала слегка и незаметно, потом всё сильнее и сильнее любила его. Чем больше я его любила, тем меньше любил меня он. Я наверное не создана для взаимных чувств.

– Как у вас так получилось?

Мужчина средних лет одетый в лёгкую куртку и джинсы стоял рядом со мной.

– Получилось…

Смотря на его лёгкую ухмылку, я с небольшим облегчением подумала, что истерики видно не будет. И то хоть хорошо.

– По зеркалам нужно смотреть, когда заднюю включаете… Гаишников вызвали?

– Нет, я вас ждала.

– Дайте мне свой телефон, я запишу.

Я продиктовала. Мужчина достал свой смартфон и набрал номер. Мой телефон завибрировал.

– Вызывайте полицейских, как приедут, позвоните мне… Я пойду завтракать… И-и-и, вас как зовут? Меня Олег.

– Нина.

– Не стоит плакать Нина – это всего лишь вещь… Это всё мелочи.

Развернувшись, он пошёл к подъезду. Смотря ему в спину, я как-то сразу успокоилась. Мысли постепенно перестали путаться, начали приходить в порядок. Витя. Нет, Витя не плохо ко мне относился. Внешне вообще мы были счастливой парой. Но есть чувство, есть ощущение, есть понимание. Все прошло. Поняв, что я люблю его, я перестала быть ему интересной. Посмотрев на дисплей вибрирующего телефона, я улыбнулась, смахнув остаток слёз со щеки.

– Привет Витюша!

– Привет! Я что звоню-то… Погода дрянь, но на выходные тепло будет. Как на счет шашлычков? Нет желания?

– Есть желание. А ты уверен, что погода будет? Снег-то какой… да и ветрище…

– Ну вот и отлично… По погоде уверен, мне сказал такой человек которому нельзя не доверять. У тебя всё нормально?

– Да всё отлично, Вить.

– Заедешь вечером? Точно всё нормально?

– Да… если хочешь, заеду, конечно. Точно всё нормально. С чего ты взял, что у меня что-то не так?

– Я скучаю по тебе… Да, странный вчера у меня был вечер… очень странный.

– В смысле?

– Потом расскажу… Целую тебя нежно! До вечера.

– И тебя целую… До встречи, Вить.

Что это было? Он не звонил мне уже неделю! Что могло произойти? Телефон опять завибрировал. Кто это?

– Нина, это Олег. Вы в полицию так и не звонили…

– Нет. Простите.

– Я знаю. Сам сейчас позвоню.

– Олег. Мне очень спешить нужно у меня переговоры сегодня с клиентом, может, я вам лучше деньги отдам и никого вызывать не будем?

– Можно и так. Я сейчас спущусь. Вы пока Виктору позвоните, у него есть мастера знакомые, Вам придётся ещё бампер восстанавливать.

– Хорошо.

– Угу… сейчас спущусь.

Я положила трубку и схватилась руками за голову. Сильно заболела голова. Что происходит? Почему этот Олег мне говорит про Витю?

* * *

Не спалось. Я встал и вышел на кухню. Нужно попить чаю, всё равно не засну. Открыл кухонный шкаф. Заварки не было! Ни зелёного ни чёрного чая не было! Перед тем как я лёг, чай был. Был, точно! Я люблю чай. Я постоянно пью чай. Несколько бумажных пачек, и две железные коробки были здесь. У меня всегда есть чай. Чая не было! Я стоял и растерянно осматривал кухню. Такого просто не может быть. Зайдя в прихожую, я сунул руку в карман куртки и замер. Суетливо проверил все остальные карманы. Сигарет не было. Присев на корточки возле стены я смотрел на свои босые стопы. «Пора уже ногти постричь» – промелькнула мысль.

Выйдя на улицу, я остолбенел. Сильные порывы ветра гнали снег. Откуда снег? Середина марта была очень тёплой. Готовились к лету. Конечно, скоро апрель и снег не удивителен. Но не в этом году. В этом году – это странно. Очень странно. Снег. Зарыв до конца молнию, и втянув голову в плечи, я зашагал к ночному магазину. Нина. Я думал о Нине. В последнее время было всё не так. Она стала другая. Я любил её всё сильнее. Она стала другой. Я просто не знал как себя вести с ней.

Ночь. На улице ни души. Подходя к магазину, я увидел входящего в него мужчину. Когда я вошёл, мужчина, стоящий у прилавка обернулся на меня и лукаво подмигнул.

– Доброй ночи. Мне вот этого чаю… Угу… и сигареты. Да вы сразу доставайте и чая и сигарет по две пачки, молодой человек всё тоже самое брать будет, – мужчина с улыбкой обернулся на меня, – вы ведь этот сорт чая и эти сигареты будете брать, я не ошибся?

– … Да…

Я не сплю? Я курю эти сигареты и всегда покупаю этот чай. Что за мужик такой? Совпадение. Определённо, совпадение… Мужчина взял покупки и вышел из магазина.

– Так, что вам всё тоже давать?

– Да.

Продавщица в синем фартуке и такой же кепке, положила передо мной мои покупки. Я вышел из магазина. В лицо ударил ветер с снегом.

– Вы же давно не курили. Не хотите разделить со мной компанию?

Мужчина стоял у входа и с удовольствием выпускал дым. Я молча кивнув открыл пачку и встав рядом с ним достал зажигалку. Лишь прикурив я понял, что ветра и снега нет. Нет, и ветер и снег были. Но они были не рядом с нами. Даже дым от сигареты никуда не сносило а просто рассасывало как вытяжкой у меня на кухне. Мы стояли и молча курили.

– Виктор, – мужчина кинул бычок в урну, – Вы не правильно оцениваете ситуацию. Вам не нужно ни бояться, ни остерегаться того, что происходит в ваших отношениях с Ниной. Если вы сейчас будете продолжать прятаться, то всё закончиться так и не начавшись… А этого нельзя допустить. Сын который у вас родится, будет гениальным учёным. Ваш сын очень важен для будущего… Так, что прекращайте выкаблучиваться, всё очень серьёзно… На выходных будет тепло и солнечно. Почему бы вам не съездить с ней на шашлыки?

Я не мог сказать ни слова. Я не мог даже посмотреть на него. Стоя с тлеющей сигаретой в руке я просто смотрел перед собой. Было тяжело дышать. Было жарко. Мысли путались.

– Я поехал, Виктор. Мне пора. Давно уже спать хочу… Вы очень долго выходили из дома.

Он сделал шаг и в лицо мне ударил сильный ветер со снегом. Подойдя к припаркованной машине, он сел и не спеша тронулся с места. Я продолжал стоять, смотря ему вслед.

* * *

– Олег! Вы что своей машиной делаете? – мастер в автосервисе улыбался.

– Да, я, наверное, очень хороший у вас клиент.

– Сказать по правде, да… Я даже не знаю как можно практически каждый день бить свою машину. На ней же живого места нет. Вы за последний год у нас на её ремонт оставили денег на которые штук пять уже таких купить можно.

– Не считал… А вы против? Вам не нравится?

– Да, нет, что вы… Постоянный клиент… Только знаете, я же вижу, вы отлично водите… Просто… Хотите совет?

– Валяйте.

– Продайте вы её. Ну бывает так, «не пошла»… Обычно, если недавно купленная машина попадает в аварию, её сразу «сливают». Ну, не пошла… Вот и у вас так. А вы все чините, чините… Неужели не видите, что у неё карма такая. В неё постоянно въезжают. Чуть ли не каждый день. Вам не страшно на ней ездить вообще?.. Вы простите – я чисто по-человечески, так-то выгодно конечно… По-человечески просто, я…

– Нет, не страшно. Делайте. Делайте и считайте это моей безвозмездной помощью вам в экономический кризис, – Олег улыбался, доставая сигарету из пачки.

ЧУКА

Я смотрел на себя в зеркало. Усмехался. Похож на католического священника, с белым кантом вокруг шеи. Состриженные волосы падали на накидку и пол. Постепенно я полностью погрузился в свои мысли, не замечая склонившегося над моей головой мастера. Хорошо, что мастер молчалива. Хорошо, что не лезет с разговорами. Где ещё подумать о жизни, как не в парикмахерской? Я думал о Чуке. Её болезнь не давала мне ни спать, ни нормально бодрствовать. Чука. Конечно, она уже не молода, но десять лет для спаниеля далеко не предел. Чука могла умереть. Если не поможет лечение, она умрёт.

– Всё, – мастер сняла с меня накидку.

– Отлично, спасибо.

Я был доволен стрижкой. Расплатившись, я позвонил Оксане.

– Ксюх, ну как там она?

– Лежит. Начала есть понемногу. Но нос горячий.

– Врач во сколько придёт?

– Через час, в четыре.

– Окей… Я тут сейчас опять на работу заскочу и домой. Что он пропишет Чуке, позвони мне, я куплю по дороге.

– Хорошо… Саш, я, похоже, сама заболела. Купи мне тоже жаропонижающего.

– Ты чё, Ксюх? Я буду в аптеке для животных, там для людей не продают, не путай. Приеду когда, останусь с Чукой, а ты сама сходишь, купишь, что тебе нужно.

Я положил трубку. Ну почему мной все пользуются? Почему я постоянно должен всем, что-то покупать, что-то для кого-то делать? Все почему-то считают, что у меня масса свободного времени и мне совсем нечего делать. Странная убеждённость. Я шагал к машине, пытаясь перебороть возрастающее раздражение. Оксана. Она стала другой. Совсем другой. Мне гораздо ближе Чука, чем жена… Оксана постоянно хочет мне угодить, предсказуема. Я знаю, что она скажет. Я знаю, что она сделает. Она живёт для меня. Я ей благодарен, но с ней скучно. Я «завоевал» её и мне стало скучно. Совсем скучно. Теперь у меня есть Чука. Чука заменила мне жену.

На работу я не поехал. Справятся без меня. Домой не хотелось. Простояв более получаса в пробке, я припарковался у гипермаркета. Бесцельно бродил среди полок, ожидая звонка Оксаны, чтобы сразу направиться к ветаптеке находящейся в этом же здании. Взглянул на часы. Четыре. Скоро должен прийти врач. С волнением думал о Чуке.

* * *

Похоже, у меня поднимается температура. Я легла на диван, прихватив с собой планшет. С монитора на меня смотрел молодой парень. Почему он покончил с собой? Случайно наткнулась на него в ленте новостей. Это был какой-то не известный мне американский актёр из подростковых сериалов. Я с интересом всматривалась в его лицо. Что его побудило? Почему он так поступил? О чём он думал в последнюю минуту? Мне всегда были интересны самоубийцы. Нет, ну как интересны? Просто они были для меня загадкой. Обычно ведь всегда смотришь на фото человека умершего более пристально, чем на живущего. Вот видишь постоянно актёра на экране, смотришь на него. Просто смотришь. А когда он умирает – смотришь по-другому. Совсем по-другому смотришь. С сожалением или любопытством или ещё с какими-то чувствами но по-другому. По разному, но уже по-другому. А вот самоубийцы… Тут загадка. Тут сам. Раз и убил себя… Раз и решил, что ВСЁ. Совсем ВСЁ. Что больше ничего не нужно, что всё закончилось… ЖИЗНЬ не закончилась, но он решил САМ её закончить. Интересно, на меня кто-то будет так же смотреть, если я покончу собой? Кто-то, кто меня совсем не знает, будет всматриваться в моё фото, в мои глаза, пытаясь понять, почему я так поступила? Наверное, кто-то будет. Но он не поймёт. Нет. Нет, не поймёт. Лишь в этом случае я останусь загадкой. Лишь тогда… Лишь только в этом случае… У меня нет других вариантов… У меня нет другого выхода.

Зазвонил домофон. Я взглянула на настенные часы. Четыре часа. Ну да, врач к Чуке, как я могла забыть. Пока врач поднимался в лифте, я подошла к собаке. Чука лежала, вытащив язык, жалобно смотря на меня. Потрепав её за ухо, я пошла открывать дверь.

В дверях стояла знакомая женщина. Конечно, знакомая. Откуда знаю – не помню. Но знакомая.

– Здравствуйте.

– Привет, Оксан.

* * *

Мне было неясно, что я делаю в кафе гипермаркета. Ем какую-то пиццу, запивая пепси. Зачем? У меня великолепно готовит жена! Я же не ем этот «фаст фуд»! Огляделся. Люди кругом озабоченно жевали. Все куда-то опаздывали. Несколько молодых людей сидели кто с телефонами, кто с компьютерами. Остальные суетливо ели, вставали. Суетливо уходили, неся с собой пакеты с едой и вещами. Разболелась голова. Всё как-то не так. Всё не то. Что-то не то. Я взглянул на время. Четыре часа. Что я делаю здесь, а не на работе? Зазвонил телефон. Оксана. Я провел пальцем по экрану смартфона.

– Привет!

– Я ухожу от тебя, Саш.

– Оксан… Ты серьёзно? Почему, Оксан?

– Да, серьёзно. Мне кажется, я больше не люблю тебя… Я освободилась от тебя. Я сейчас собираю вещи и ухожу.

– Почему?

– Ты сам всё это сделал, Саш. Ты убил мою любовь.

– Оксан… Подожди. Не торопись! Я сейчас приеду и мы с тобой поговорим. Только не торопись…Подожди! Умоляю… подожди!

– Подождать?.. Кстати, почему ты не спрашиваешь, как Чука?

– А что Чука?.. Причём тут вообще Чука?! Причём тут собака?! От меня уходит любимая жена, а я должен спрашивать о собаке?! Оксана!

* * *

– Здравствуйте.

– Привет, Оксан!

– Ой…

– Что ой? Чаю-то нальёшь?

– Вы врач? Вы ведь ветеринар?

– С чего это я вдруг врачом стала? Я чайник включу с твоего позволения, от тебя не дождёшься ведь… У меня мало времени, я ненадолго.

– Вы, простите, кто? Мы знакомы?.. Ой…Чука… Чука болела – встать не могла… она… как она выздоровела? Она только за минуту до вашего прихода умирала, лежала.

– До моего прихода ты, дорогая моя умирала, лежала, наглотавшись таблеток… Вернее я… Ты и правда не узнаёшь меня – себя?

– …Ка… чего?

– Да! Ты – я – умерла.

– Как?.. Давно?

– В смысле? Ты чаю-то мне налей… В каком смысле давно? Хотя… ну да… Это я привыкла… Понимаешь, времени нет.

– Как?

– Ну так… его нет и всё. Всё происходит единовременно… И мамонты сейчас вымирают и ты таблетки пьёшь… всё одновременно. Параллельно.

– Как?

– Ну чего ты заладила? Эх… легче самой налить. Садись, что стоишь с этим чайником… Чуку покорми… Ну как тебе… Вот ты же не удивляешься тому, что сейчас на другом конце земли, за стенками этой квартиры и в других местах идет жизнь, жизнь о которой ты понятия не имеешь? Ты просто знаешь, что так и есть. Есть жизнь, есть люди, есть события, которых ты не знаешь. Правильно?

– … да.

– Ну вот. Вот и тут. Не нужно удивляться – ты всё равно не поймёшь. Просто так, как живут другие одновременно с тобой, также и ты живёшь миллионы жизней. Одновременно. Любое событие меняет твою жизнь. Любое. Вышла раньше – сбила машина. Споткнулась, сломала ногу – не сбила машина, живёшь дальше. Ну это я утрирую конечно… понимаешь, да?

– А тебе больно было?.. И как там вообще?

– Больно в смысле умирать? Мне нет… таблеток же наглоталась и уснула. А там… это вот не правильно. Нет, там. Всё здесь… Эх… ладно, ни фига ты не поймёшь, пока не умрёшь.

– Я не хочу!

– Ха! Не хочет она… Вкусный чай. Забыла, когда пила. Не хочешь – не хоти. Только тогда должно быть всё по-другому. Останется всё так, пройдёт время, и эта твоя жизнь опять закончится и начнётся другая… моя…. Я же тоже живу, как видишь.

– А много у меня жизней?

– Так откуда я знаю? Говорила же уже! Заново сказать? О том, что ни ты ни я не знаем, как там в штатах, к примеру живёт какая-нить Сара с мужем Майклом… Повторить? Ну, не знаем мы… это есть и всё, всего знать нельзя.

– Не поняла.

– Не сомневаюсь. Мне пора. Надеюсь, ты поняла всё про свою жизнь сейчас? Меняй ситуацию, иначе ты себя опять загонишь в этот ящик шкафа с таблетками. А мне нужно спешить… я и так у тебя совсем не по правилам, задерживаться уже не могу больше.

– Ты… я… потрогать можно тебя?

– Так! Всё! Не потрогаешь ты меня, потому как ты это я. Не получится… Я пошла. Могу, конечно, и без двери… но боюсь у тебя крыша съедет тогда. Закрой за мной.

* * *

Дверь хлопнула. Оксана стояла посреди кухни с чайником в руках. Медленно поставив чайник, она пошла к входной двери. Открыла её посмотрела в пустую парадную. Закрыв, повернула ключ в замке. Зайдя в комнату села на диван. Посмотрела на настенные часы. Часы показывали четыре часа.

Спокойно. Медленно. Взяла в руки телефон и набрала номер. Говорила ровно – без эмоций.

– Оксан… Подожди. Не торопись! Я сейчас приеду и мы с тобой поговорим. Только не торопись… Подожди! Умоляю… подожди!

Щёки покраснели. Взялась рукой за лоб. Заморгала глазами.

– Подождать?.. Кстати, почему ты не спрашиваешь, как Чука?

Собака, услышав своё имя, подошла к Оксане и положила ей свою голову на колени.

– А что Чука?.. Причём тут вообще Чука?! Причём тут собака?! От меня уходит любимая жена, а я должен спрашивать о собаке?! Оксана!

МАШИНА

– Да мне похрен, Стас.

– А если остановят, Ген?

– Это будут мои проблемы, поехали.

Ночной город светил тусклыми огнями. Гена ехал по правилам, не превышая скорости. Был спокоен. Сильно пьян. Уверен, что контролирует себя. Спокоен.

– Гендос, я хренею на тебя, ты выжрал ноль пять вискаря, а едешь, хрен подумаешь, что выпил.

Они проехали припаркованную на обочине машину ДПС, рядом с которой стоял полицейский. Помахивая полосатым жезлом, всматривался в проезжающие навстречу машины.

– Стас! Я вообще редко езжу трезвый… Не ссы, как видишь – не останавливают.

– Ты знаешь, давай не поедем к Быстрому? Лучше возьмём тёлочек в клубе – и ко мне?

– И к Быстрому съездим, и тёлочек возьмём, не ссы…

* * *

– Давай над Потапычем приколемся?

Гриша Пожидаев весело смотрел на своих друзей, показывая глазами на рабочий стол начальника. На столе лежали ключи от машины. Дима и Лёша с вопросом во взгляде смотрели на Пожидаева.

– Каким образом, Гринь? – Дима смотрел заинтересованно, ему давно хотелось «подковырнуть» своего начальника.

– Машину за угол отгоним, ключи на место положим.

– А потом? Первое апреля, Гриш через неделю только.

– Ну, понервничает, так мы ему потом скажем, что прикололись. А если первого приколоться, то сразу врубится, что разводят. Да и ключи он никогда на столе не оставлял до этого. Ну, что? Погнали?

– А в дыню он нам не настучит? – хмуро спросил Лёша.

– Так в том и фишка, что давно ему пора объяснить политику партии… Сначала у него измена, потом мы показываем, где его «королла». Он рад до безумия. А мы ему объясняем, что пошутили. Что типа он – классный чувак, но ведёт себя неправильно во многих рабочих моментах. Психология… – Григорий встал и взял ключи со стола. – Пошли, типа, покурим.

– Горбатого могила исправит, но попробовать можно, – Дима улыбался краешком губ.

Выйдя из здания, достали из карманов сигареты. Ветер. Сильный ветер долго не давал прикурить. Конец марта. Снега уже почти нет. Пасмурно, ветер. Прикурили. Стоя, смотрели друг на друга.

– Пошли? – Гриша, подмигнул, показывая ключи от машины в руке.

Оглянувшись, они пошли к машине своего шефа. За руль сел Григорий. Отогнав машину за угол, он вышел к подошедшим коллегам.

– Прикольно, – Дима кивнул головой в сторону входа в задание, – пошли, а то Потапыч придёт.

Вернувшись, Гриша положил ключи на стол.

– Ну, что! Теперь с чувством выполненного долга можно и на обед идти. Пошли в столовку?

– Я не пойду, у меня изжога от этой столовки, – Лёша, поморщившись, потёр рукой грудь.

Когда Гриша с Димой вернулись, они застали Потапыча и мило беседующего с ним Алексея.

* * *

– Евгений Потапович, ну мы пойдём? – троица, из которой состоял весь мой отдел, стояла напротив моего стола.

Я оглядел своих ребят. Совсем ещё пацаны, год-два как из института. Но смышлёные. Хорошие ребята.

– Да, ребята, давайте, идите. Завтра не опаздывать, с утра планёрка будет!

– Хорошо… А вы-то что домой не идёте?

– Сейчас… доделаю и пойду… Идите, ребята, до завтра.

Дверь за ними закрылась. Я уставился в монитор. Какая сейчас работа? Все мысли о Даше. Весь день все мысли о Даше. Понимание пришло утром, едва открыл глаза. Даша. Моя Даша. Сегодня утром я понял, что любовь закончилось. Не моя любовь. Любовь Даши. Дашина любовь закончилась. Осталось что угодно: дружба, привязанность, симпатия. Но любовь закончилась.

Сначала я не обращал внимания. Ну не спит она со мной, мало ли что бывает… Устала. Болит голова. Тошнит. Нет времени. Куда-то торопится. Так было месяц. А вчера, когда мы вернулись из кино, она попросила отвезти ее к ней домой: «Жень, нужно «похорохориться», давно не была, там уж пылью всё заросло». Когда заканчивается секс в отношениях, то можно считать, что отношения тоже закончены. Если за тебя не хотят выйти замуж и не хотят с тобой спать уже больше месяца, то любовь умерла. Возможно, Даша даже не знает об этом. Даже наверняка Даша пока не знает об этом. Даша не знает, что её любовь ко мне умерла. Вот что я понял сегодня, едва открыв глаза. Моя любимая женщина больше меня не любит. И вот как мне теперь с этим жить?

Вздохнув, я выключил компьютер. Когда монитор погас, я вышел, закрыв на замок за собой дверь отдела. На стоянке машины не было… Отличный сегодня день! Лучше просто не бывает! Потрясающий день! Я, наверное, глупо выглядел, стоя среди машин и крутя головой.

Из-за угла рядом стоящего дома вышла моя троица. «До чего же забавно смотрится Гришка в своей красной бейсболке», – не к месту пронеслось в голове.

– Ребят… Вы чего тут делаете? Я думал вы ушли давно…

– Да мы тут, по кружечке пивка выпили в кафе, Евгений Потапович! А вы чего стоите?

– Да машину вот видно угнали, ребят…

– А может где здесь рядом, Евгений Потапович? – Гришка повернул козырьком назад свою красную бейсболку, – давайте вокруг здания обойдём, поищем.

– Ты, Григорий, летом так грибы будешь искать… Идите уже, ребят… Я полицию буду вызывать.

– Да пойдёмте, пройдёмся, я уверен – она тут…

Я посмотрел на парней. Лица раскрасневшиеся… Гриша с Димой настойчиво зазывали меня пройти за угол. Странно они ведут себя… Может, прикололись, стырили ключи и отогнали за угол? Нужно пройти с ними, доставить пацанам удовольствие. Идя за ними, я совершенно не думал о машине. Из головы не выходила Даша.

– Блин!.. Нет машины! – почти хором Гриша с Димой.

– А должна была тут быть? А, парни… Тут должна стоять, да?

– Не-е-ет… Не знаю…

– Ну вас в жопу, парни, идите домой! – я вдруг психанул.

Какого хрена, всё в один день?!

– Евгений Пота…

– Парни! Идите в баню! Не выводите! Сам разберусь, валите отсюда, помощнички.

Я смотрел вслед уныло удалявшимся парням – и уже чувствовал вину за свою несдержанность. Вздохнув, я взял телефон и начал набирать полицию.

* * *

В вагоне метро была давка. Я не замечал. Думал. Куда могла деться машина Потапыча? Угнали? Но почему именно сегодня? Выйдя на своей станции, я достал смартфон.

– Алё, Диман!

– Да, Гринь, чё?

– А если, сука, там камеры где? На нашем-то здании нет, а может, где есть? Потапыч ментуру вызвал, они полюбас уже там.

– Я… хрен его знает, Гринь…вроде нет там нигде камер…

– Вроде… я ж за рулём был…

– Да какого хрена вообще ты всё это затеял, Гринь?

– Ё! Диман! А ты типа против был, да?

– Да, я против был, и Лёха тоже!.. Этого только ты захотел, ты и сделал…

– Чёёё?

– Ничё! Я за твои дебильные поступки отвечать не собираюсь!

– Сука ты!

– Да пошёл ты…

Я поднимался по эскалатору. Еле удержался, чтобы не запустить смартфоном в стену. Скотина! Трубку бросил. Скотина! Выйдя на улицу, направился к дому. Начал немного успокаиваться.

– Але… Лёха… Я тут с Диманом сейчас говорил.

– Гринь…

– Короче, он наехал на меня… понимаешь… – я посмотрел на светящиеся в темноте окна моего дома. Видно, мать уже пришла с работы.

– Что, наехал?

Я шагнул на «зебру» перехода.

– Ну, говорит, что если меня типа поймают, то он не участвовал.

– Гринь… Не парься… Он, скорее всего, нашёл уже машину: она за другим углом стоит. Я, когда вы на обед пошли, ключи взял, и ещё раз отогнал…

– Что?! Зачем Лёха?! На хрена? – я встал как вкопанный.

* * *

– Сто-о-ой!!! Дур-а-ак!!! … Ну ты, Ген, придурок…

– Стас…

– Что?!!!

– Как думаешь, он жив?

– Я не знаю… вряд ли… дворники включи, придурок, бейсболка, видишь, зацепилась… Гони быстрее отсюда!..

Дворники машины скинули красную бейсболку на асфальт. Через секунду машина взревела и рванулась вдаль от лежащего посреди дороги тела.