Текст книги "Митя Колокольцев путешествует по векам"

Автор книги: Леонид Сурин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Скорее! Успеть добежать!

– Утекли! – шумно дыша, сказал Ивашка и отер рукавом вспотевший лоб. Он с уважением смотрел на Митю.

– Ловко ты его! Я бы не посмел.

– Ему еще не так надо было наподдать, задаваке, – сердито сказал Митя и повернулся к Ивашке: – Слушай, откуда она взялась, худющая эта? Она кто такая? Мать?

Ивашка отрицательно помотал головой:

– Нет, это мамзель ихняя. Живет у них и всему барчат учит.

– Гувернантка, – догадался Митя.

– Она злая, – продолжал Ивашка, – И барчонок этот вредный. Теперь тебя искать будут. Выпорют, пожалуй, ежели найдут.

– Меня? – возмутился Митя. – Да меня еще в жизни пальцем никто не трогал. Пусть только попробуют.

– Откуда ты приехал? – опять недоумевающе покосился на него Ивашка, и снова простой этот вопрос поставил Митю в тупик. Как ответить Ивашке? Как объяснить, что он попал сюда совсем из другого века? Митя взял его за руку, и простая мысль вдруг пришла ему в голову.

«Хорошо бы взять Ивашку с собой», – подумал он. Кресло у машины времени широкое. Они как-нибудь уместятся вдвоем. Ивашка стал бы жить у них, мама возражать не будет. И они были бы как братья. Летом ездили бы вместе в пионерский лагерь и на экскурсии, вместе ходили бы в школу.

– Ивашка, ты хочешь в школу? – спросил он.

– А какая она, школа? – не понял Ивашка.

Митя стал рассказывать про свою школу, про светлый, просторный класс, про товарищей, рассказал он о том, как ездил на экскурсию в Москву и какие чудесные дворцы видел там под землей, и Ивашка слушал его, раскрыв рот, как завороженный. Когда Митя кончил рассказывать, Ивашка вздохнул и покачал головой:

– Хороша сказка! Ты мастак рассказывать.

– Да вовсе это не сказка! Это все на самом деле было. Правда это.

– Правда, только не у нас, а в заморском царстве, в тридесятом государстве, как бабка Лукерья говорит, – засмеялся Ивашка.

Так они лежали в кустах, не замечаемые никем, и разговаривали между собой вполголоса, когда низкий протяжный гудок долетел издалека с той стороны, где был завод.

Ивашка вскочил, прислушался и побледнел.

– Чего это гудят не ко времю? – прошептал он. – Не иначе, беда какая-то. А ну, бежим!

Мальчики выбрались из оврага и помчались к заводу, перепрыгивая через камни и кучи мусора, разбросанного тут и там. Около низкого закопченного заводскою цеха стояли полукругом рабочие, a в центре толпы, на земле лежало чье-то распростертое тело. Кровь струилась из разбитого лба мертвеца, раскрытые глаза его неподвижно уставились в небо.

– Царство небесное, отмаялся, сердешный, – сказал кто-то рядом с Митей, и рабочие один за другим обнажили головы.

Откуда-то появился низенький коротконогий человек, в клетчатом сюртуке, в шляпе и с тростью в руках, расталкивая толпу, он протиснулся вперед, посмотрел на окровавленное тело и поморщился.

– Что такое? – закричал он.

– Голову машиной разбило, угрюмо сказал высокий широкоплечий рабочий.

– Это мой тятька, – шепнул Мите Ивашка.

– А этот кто, с тростью? – спросил Митя.

– Адольф Карлович, управитель.

Управляющий шагнул к распростертому телу и ткнул его тростью, словно мертвый человек спал, и этот толчок мог разбудить его.

Толстое, брезгливое лицо управляющего сморщилось еще больше.

– Сам виноват, – сказал он. – Не надо разевайт свой рот.

– Нет, не сам! – громко крикнули из толпы, – Колесо неисправно. Его давно сменить пора. Сто раз об этом говорено.

– Молчать! – закричал управляющий. – Розог захотели? Марш все на работу!

Ивашкин отец выступил вперед и повернулся к притихшей толпе.

– Братцы! – закричал он высоким надрывным голосом. – Что же это делается, братцы? Скотину и ту жалеют, а человек, выходит, хуже скотины!

– Бунтовщик! – затопал ногами Адольф Карлович, и в руке его блеснул пистолет.

– Тятенька! – испуганно вскрикнул Ивашка и бросился к отцу.

В ту же секунду ударом кнута резко хлопнул выстрел, и Ивашка, взмахнув руками, повалился на землю.

Дальнейшее Митя уже плохо воспринимал. Он смутно, как во сне, слышал крики, и сам что-то кричал и швырял камнями в каких-то людей. Потом появились солдаты с ружьями и стали стрелять. Кто-то большой, огромный гнался за Митей и кричал:

– Врешь! Врешь, не уйдешь! Митя мчался от завода по знакомой тропинке к лесу. Кровь стучала у него и висках. «Скорее! Скорее! Только бы успеть добежать!» Задыхаясь, он выскочил на опушку и нырнул в заросли сосняка. За его спиной трещали сучья, нарастала погоня. Митя, выбиваясь из последних сил, добежал до холмика, на котором, укрытая ветвями, стояла машина, и с разбегу упал в кресло. Для подсчетов и размышлений не оставалось времени. Судорожно нащупав конец рукоятки с круглой шишечкой на конце, он толкнул рычаг до отказа вперед, раздался знакомый ему стеклянный мелодичный звон. Машина качнулась, и все поплыло перед его глазами.

В 2060 году!

Дни и ночи, равномерно чередуясь, опять слились в одну сплошную серую ленту. Точно сквозь дремоту, Митя смутно видел, как стена леса постепенно расступилась, и утлые домики надвинулись вплотную. Потом все стало быстро меняться на глазах и принимать все более и более знакомые очертания.

Скоро он опять очутился в кабинете профессора. «Вот и все», – облегченно вздохнул он, но это видение продолжалось не больше секунды и сразу же исчезло, расплывчатый окружающий мир по-прежнему менялся все быстрее и быстрее. Машина дрожала и качалась, как на волнах, то поднимаясь, то проваливаясь, но теперь голова у Мити кружилась меньше.

Он взглянул на циферблат, и волосы у него зашевелились, а под рубашкой проступил холодный пот. Стрелка указателя показывала 2060 год.

«Что я наделал? – в ужасе подумал Митя. – Ведь я же перевел рычаг до отказа вперед и теперь мчусь в будущее». Он в страхе зажмурился и решился положиться на судьбу. Прошла минута-другая. Наконец мерное покачивание прекратилось, и Митя отважился открыть глаза.

Прямо перед ним свисала с дерева тяжелая виноградная гроздь. Сквозь нежную кожицу налитых соков темнели косточки.

«Виноград на Урале?» – удивился Митя и, не утерпев, сорвал несколько ягод и отправил их в рот. Это был, действительно виноград, но такой сладкий, какого еще никогда не приходилось есть. Митя спрыгнул с кресла и с любопытством осмотрелся. Он стоял на аллее сада. Справа и слева росли тенистые деревья. Рядом с белоствольными березками Митя увидел пальму и раскидистое незнакомое дерево, увешанное виноградными гроздьями. Аллея упиралась одним концом в стену дома, сделанного из какого-то полупрозрачного материала, другим – в невысокую ограду, за которой виднелись очертания улицы и время от времени бесшумно мелькали какие-то экипажи.

Легкие шаги за его спиной и скрип песка заставили Митю оглянуться. На аллее стояла смуглая черноволосая девочка одного с ним роста и внимательно разглядывала его.

На незнакомке было короткое платье из светлой блестящей материи. Загорелые ноги ее были обуты в изящные башмачки, а в руке она держала сверток.

– Здравствуй, мальчик, – приветливо сказала она. – Как ты попал в сад?

Митя молчал, зачарованно разглядывая ее. Тогда она быстро повторила эту же фразу по-английски, потом по-французски и, наконец, по-немецки.

– Я русский, – смущенно проговорил Митя. – А ты не знаешь, куда девался большой пятиэтажный дом, который стоял здесь?

– Нашел, о чем вспомнить, – улыбнулась девочка. – Папа говорил, что его снесли еще лет двадцать назад. Он же был совсем старой архитектуры, и в нем неудобно было жить. На его месте вырастили этот сад, а улица прошла чуть в стороне. Видишь?

Она подвела Митю к концу аллеи, и он увидел знакомые и вместе с тем чужие очертания улицы.

Стены домов, сделанные, казалось, из сплошного стекла, сверкали к лучах солнца. Обильная зелень опоясывала их со всех сторон. Неизвестные вьющиеся растения взбирались по стенам до третьего этажа. На балконах разноцветным ковром пестрели цветы. Странные экипажи беззвучно проносились мимо, полные веселых, улыбающихся людей. Они походили на изящные вагончики, но у них не было колес. Поддерживаемые в воздухе неведомой силой, они были приподняты на полметра над землей и скользили мимо, строго выдерживая этот уровень. Митя посмотрел в другую сторону, где, по его расчетам, должен был быть завод, но не увидел ни заводских корпусов, ни высоких труб, всегда окутанных шлейфом дыма, ни доменной печи. Среди зелени садов виднелись какие-то яйцевидные блестящие сооружения, ажурные мачты, и больше ничего.

– Где же завод? – недоуменно вырвалось у него.

– Как где? – засмеялась девочка. – Ты же смотришь на него. Впрочем, отсюда и не видно ничего. Все цеха скрыты под землей. – Она пристально посмотрела на Митю и покачала головой.

– Однако, какой ты странный мальчик, – в раздумье проговорила она. – Ты явно не из нашего города. Откуда ты приехал? Может быть, ты отстал от группы с Новой Зеландии, которая была здесь вчера?

Митя молча смотрел на нее, соображая, что ответить на этот поток быстрых вопросов.

Между тем незнакомка повернула кудрявую голову и только сейчас увидела машину времени, стоявшую на траве, в тени виноградного дерева.

– Ты прилетел на этом? – удивленно спросила она, подбегая к машине и рассматривая ее. – Что за странная конструкция! Я никогда не видела подобной. Где же здесь атомный реактор?

Она заглянула под сиденье и потянулась к рычагам. Митя поспешно схватил ее за руку.

– Это трогать нельзя, – сурово сдвинув брови, сказал он.

– Подумаешь! – обиженно фыркнула девочка и пожала плечами. – Если хочешь знать, я сама могу управлять и атомным вертолетом и антигравитатором. Напрасно ты испугался!

– Ну ладно, не сердись, – смутился Митя и, чтобы загладить свою резкость, спросил миролюбиво:

– Тебя как зовут?

– Лолита. А тебя?

– Митя.

Она села на скамейку под деревом, положила рядом с собой книгу.

– Я очень рада, что познакомилась с тобой. Одной скучно. Все наши улетели на «Северный полюс – двести пять» на практику по географии, а меня этот гадкий приступ свалил в постель. Ты знаешь, какой камень был у меня в почке! – точно хвастаясь своей болезнью, сказала она и, подняв с аллеи круглый камешек величиной с ноготь, показала его Мите. – Во какой!.. Прямо булыжник! Думаешь, вру? Я своими глазами видела рентгеновский снимок. Мне доктор показывал. Так досадно, что я заболела не вовремя.

Митя с удивлением смотрел на нее. Эта загорелая бойкая девчонка ни капельки не походила на больную. Он не утерпел и сказал об этом.

– А я уже выздоровела, – засмеялась девочка.

– Тебе делали операцию? Наверное, больно было? – сочувственно спросил Митя.

Лолита фыркнула.

– Операцию? Ты как ребенок! Не знаешь самых элементарных вещей. Меня поставили перед ультразвуковой пушкой, а ультразвук за минуту разбил камень в песок. Видишь, как просто? Только потом пришлось три дня проторчать в Институте здоровья, пока песок не вышел, а наш класс тем временем улетел на Северный полюс. Но зато я подружилась в Институте с Арсеном Григорьевичем. Я сейчас направляюсь к нему. Хочешь, полетим вместе? Эта книга для него. Я специально взяла в библиотеке. Очень редкое издание, ей уже больше ста лет.

Она развернула сверток и показала книгу Мите.

«Чапаев», – прочитал он на обложке. Внизу стояла дата: 1935 год.

– Лолита! – раздался вдруг громкий голос где-то совсем рядом. Митя вздрогнул и оглянулся. Поблизости никого не было. Лолита вытащила из грудного кармашка небольшую плоскую коробочку.

– Да, мама, – сказала она, глядя на эту коробочку, и лицо у нее стало виноватым.

«С кем это она разговаривает?» – удивился Митя и заглянул через ее плечо. На крышке коробочки, которую держала Лолита, четко вырисовывалось женское лицо. Изображение шевельнулось, и на этот раз отчетливый женский голос явственно прозвучал из глубины коробочки.

– Лолита, ты все еще не отправилась в Институт? Ты опоздаешь к обеду, – сказала женщина.

– Я сейчас, мама. Я лечу сию минуту.

– Лолита, возможно, меня не будет дома. Я иду на станцию искусственного климата. Не забудь же, о чем я тебя просила.

– Не забуду, мама.

Изображение на пластинке расплылось, потускнело и растаяло. Оно приобрело серебристо-матовый оттенок.

– Ты разговаривала со своей мамой? – спросил Митя.

– Да, – кивнула девочка и, вздохнув, пожаловалась: – Шагу не дают ступить самостоятельно, все считают маленькой, а ведь мне уже четырнадцать.

– Разреши, я посмотрю, – не утерпел Митя, увидев, что Лолита собирается спрятать коробочку обратно в карман.

– Чего ж тут смотреть? – пожала плечами Лолита. – Что ты, визиофона не видел? Летим лучше быстрее, а то мама рассердится.

Она схватила Митю за руку и потащила за собой.

Ты какой-то странный, мальчик!

Они завернули за угол дома, сложенного из стеклянных кирпичей, и Митя увидел сооружение, напоминавшее небольшой ангар для самолетов.

– Обожди, я сейчас! – крикнула Лолита и скрылась за дверью.

Не прошло и минуты, как передняя стенка ангара, разделившись на две половины, раздвинулась, и на круглую бетонную площадку выехала кабинка обтекаемой формы. Впрочем, «выехала» – это было не то слово. Кабинка двигалась в полуметре от земли, как и те странные экипажи, которые Митя видел на улице. У нее не было ни колес, ни работающего винта, ни каких-нибудь других механизмов. Она двигалась, повиснув в воздухе, под действием каких-то совершенно непонятных сил.

Придерживая рукою за ручку, торчавшую сбоку, Лолита, точно лошадь в поводу, подвела странную машину вплотную к Мите, открыла дверцу и пригласила:

– Садись скорее.

Митя сел рядом с нею на удобное мягкое сиденье. Лолита нажала ногою педаль, и кабинка с двумя пассажирами, словно детский воздушный шар, выпущенный из рук малышей, взвилась вертикально вверх, выше домов.

У Мити захватило дыхание, и он невольно схватил свою спутницу за руку.

– Ты чего? – подозрительно покосилась она на него. – УЖ не испугался ли?

Насмешка, прозвучавшая в ее голосе, сразу парализовала страх. Митя поспешно отдернул руку и, чтобы показать, что он нисколько не боится, высунул голову из окна кабины и посмотрел вниз. Город расстилался внизу зеленым ковром садов и парков, окружавших улицы и дома. На широких площадях били кверху струи мощных фонтанов, и солнце сверкало и переливалось в водяных брызгах.

Лолита повернула рукоятку, и кабинка полетела на восток, навстречу солнцу. Митя заметил время по часам, циферблат которых виднелся на щитке управления. Через три минуты внизу вместо городских улиц и сменивших их полей показался зеленый массив леса.

Лолита нажала ногою педаль, и кабинка плавно опустилась на круглую бетонную площадку, по краям которой стояло несколько таких же летательных аппаратов.

Митя выскочил из кабины и обошел аппарат кругом.

– Послушай, – не утерпел он. – Почему она летает?

– Кто? – не поняла Лолита.

– Да вот эта кабинка, в которой мы прилетели.

– Во-первых, это не кабинка, а антигравитатор, а во-вторых… – она замолчала, присела на скамью, стоявшую на краю площадки, и устремила на Митю внимательный испытующий взгляд.

– Послушай, – раздумчиво начала она, подперев щеку маленькой загорелой рукой, – ты и вправду какой-то странный. Не знаешь самых простых вешней, словно ты заснул лет пятьдесят назад и только сегодня проснулся. Когда-то я читала о таком случае.

– А я на самом деле спал, только не пятьдесят лет, а целых сто, – весело засмеялся Митя, радуясь, что Лолита, сама того не подозревая, помогла ему. Он уже было собирался рассказать ей про машину времени, но боялся, что она не поверит ему. Теперь этого объяснения можно было избежать.

– Значит, ты спал сто лет? – недоверчиво спросила Лолита.

– Ну, конечно, спал. Я, действительно, ничего не знаю. Я даже не знаю, почему летает этот аппарат. Объясни, пожалуйста.

– Ой, как интересно! – обрадовалась Лолита и даже захлопала в ладоши. – Ты, значит, вроде дикаря… Ну, ну, не сердись, – поспешила добавить она, увидев, что у Мити обиженно сдвинулись брови. – Я пошутила. Я теперь тебе все буду объяснять, и ты за один день всему научишься. Смотри (она подвела его к летательной кабинке). Это – антигравитатор. Ты слыхал когда-нибудь, что такое гравитация?

– Это сила притяжения земли, – не совсем уверенно ответил Митя.

– Правильно. Антигравитатор же с помощью особого устройства нейтрализует эту силу и делается невесомым. Поэтому он и летает. Теперь понимаешь?

Она взглянула на маленькие часики и заторопилась:

– Идем скорее, а то я опоздаю. Про антигравитатор я расскажу потом и покажу, как им управлять.

Они прошли в тенистую аллею, и в конце ее Митя увидел высокую арку ворот. Над ней сверкали золотом буквы. «Институт здоровья», – прочитал он.

Герой земного шара

Седенький старичок, сидевший возле арки, с улыбкой поднялся навстречу.

– Здравствуй, дедушка, – поздоровалась Лолита.

– Здравствуй, стрекоза, – весело сказал он. – Соскучилась по своим друзьям?

Старичок нажал кнопку, и металлическая калитка отворилась, пропустив детей. Они пошли вперед. На широких аллеях мелькали красивые статуи. В просвете между деревьями Митя увидел гладкую белую стену, выложенную изразцовыми плитками. Там виднелось какое-то здание.

– Что это? – спросил он.

– Это отделение холода, – объяснила Лолита. – Здесь лечат нервную систему замораживанием.

– Значит, Институт здоровья – это больница?

Лолита остановилась и строго посмотрела на Митю.

– Запомни, пожалуйста, – с важностью произнесла она. – В Институте здоровья строго запрещено произносить слова «больной» и «больница».

То, что увидел Митя, в самом деле не походило на больницу. Скорее всего это был великолепный дом отдыха или санаторий. Сначала им попался большой искусственный водоем. Десятки людей лежали на пляже и принимали солнечные ванны. Другие плескались и плавали в воде. Потом все чаще среди деревьев тут и там стали попадаться спортивные площадки, на которых играли в теннис, волейбол и баскетбол. Мужчины и женщины были одеты в легкие нарядные костюмы.

Возле волейбольной площадки Лолита остановилась и с интересом стала следить за играющими. Игра была в самом разгаре, и мяч то и дело стремительно взлетал над сеткой.

Вдруг из-за кустов на площадку выскочил взволнованный человек.

– Товарищи! – закричал он. – Внимание!

Игра прекратилась, его окружили со всех сторон.

– Что такое? Что случилось? – послышались встревоженные голоса.

– Тише! – крикнул кто-то.

– Товарищи! – услышал Митя в наступившей тишине. – Последняя новость! Верховный Совет Пяти Материков присвоил нашему Арсену звание Героя Земного шара!

Тишины разом как не бывало. Послышались радостные, оживленные восклицания. Люди смеялись, шутили.

– Идем, идем все к Арсену! Надо поздравить его, – раздались голоса, и все гурьбой направились туда, где виднелся трехэтажный корпус с верандами, балконами и большими, распахнутыми окнами.

– Ты слышал? – сказала Лолита. Она была взволнована больше других, и лучистые глаза ее радостно сияли. – Арсену Григорьевичу присвоено звание Героя!

Схватив Митю за руку, она потащила его вслед за остальными.

– Он сказал «Верховный Совет Пяти Материков». Значит, уже больше нет капиталистов на земле? – спросил Митя.

– Ну, конечно, нет, – утвердительно кивнула Лолита.

– А кто такой Арсен?

– Это тот, к кому мы приехали. Он такой замечательный человек. – И сбивчивой скороговоркой она рассказала Мите историю Арсена.

…На строительстве подземного завода произошла авария. Полукилометровая толща земли сдавила и нарушила каркас строительно-монтажного блока. Ядовитые газы мощной струей хлынули в блок, но защитное приспособление отказало. Тогда рабочий-монтажник Арсен Григорян, рискуя жизнью, пробрался в отсек ручного управления и, теряя сознание, сумел опустить тяжелую аварийную плиту. Десятки людей и оборудование строительного блока были спасены. Арсена нашли возле аварийного пульта без сознания. Десятитонная плита раздробила и прижала ему ногу, но рабочий и без памяти из последних сил сжимал в руках аварийный трос. Вызвали хирурга. Ногу пришлось отнять.

Все это Лолита сбивчиво объяснила Мите, и хотя он многого не понял, но уже заранее проникся уважением к неизвестному ему Арсену, совершившему такой героический подвиг.

На веранде, защищенной от солнца парусиновым навесом, лежал на удобной койке смуглый парень лет двадцати пяти.

Люди окружили его со всех сторон. Десятки рук протянулись к нему с дружеским рукопожатием и с букетами цветов, а он только смущенно улыбался в ответ.

Лолита только протиснулась к нему и положила возле него книгу. Митя видел, как Арсен благодарно пожал ей руку и погладил по волосам.

Потом пришел пожилой человек в белом халате и с шутливой строгостью потребовал «немедленно прекратить базар», так как Арсена нужно везти на процедуру.

Бесшумно подъехала маленькая тележка, Арсен перебрался со своей койки на нее, люди расступились, и тележка скрылась в глубине здания.

– Как жаль, что ему пришлось отрезать ногу! – вздохнул Митя. – Теперь на всю жизнь хромой.

– Вовсе нет, – возразила Лолита. – Ему в Институте вырастят новую ногу.

– Как новую? – Митя подумал, что ослышался, но Лолита снова утвердительно кивнула и, заметив его изумление, пояснила:

– Не удивляйся. Ты знаешь, что бывает, например, если схватить ящерицу за хвост?

– Знаю. Он у нее отвалится, а потом вырастет новый. Но ведь это ящерица, а не человек.

– Верно, – согласно кивнула Лолита. – Но два года назад академики Смирнов и Ян Цзу-синь открыли, что если подвергнуть нервные центры действию особых лучей, то можно вызвать регенерацию и у человека.

Митя не верил своим ушам. Казалось, эти люди не знали границ. Они давно уничтожили все заразные болезни, научились исправлять и восстанавливать зрение, и человечество было избавлено от необходимости носить очки. Они могли по своему желанию дать человеку новый орган взамен утраченного. Где-то там, в глубине корпуса, куда увезли на коляске Арсена Григоряна – Героя Земного шара, совершалась сейчас одна из чудесных операций.

– Какая жалость, что мы не пришли пораньше! – вздохнула Лолита. – Я даже не успела поговорить с ним. Теперь Арсена можно будет увидеть только завтра. Идем.

Той же дорогой они вернулись обратно, вышли за арку, сели в антигравитатор и полетели обратно в город. Над одной из площадей Лолита посадила аппарат возле круглого здания с длинными стрельчатыми окнами и, наказав Мите никуда не отлучаться, исчезла за дверью.

– Я всего на пять минут, – услышал Митя ее голос и остался один.