Текст книги "Круг следующий (= Возмездие)"

Автор книги: Леонид Матюхин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

– Ты попробуй ещё моего студня. – потребовала Наташа, после того, как Сергей воздал должное остальным закускам, – Уверена, ничего подобного тебе есть не приходилось. Студень у меня диетический. Сама готовила. Специально для тебя.

– Когда же это ты успела? – усомнился Сергей.

– Так я же тебе говорила, что видела тебя во сне три дня тому назад. Вот и сбегала утром на рынок, а под вечер сварила, пропустила пару раз мясо через мясорубку и залила. Да ещё и хрен натерла... Что же ты не пробуешь?

– Постой-постой... Как это – через мясорубку?

– Уверяю тебя, что очень здорово. Это мой рецепт. Студень получается в результате почти однородным и очень нежным. А с хренком да под водочку закуска сказочная. ... Ну как?

– И верно. Сказка. А я вначале подумал, что студень покупной. ... Да, просто пальчики оближешь. Ты настоящий мастер кулинарных наук. – не кривя душой, был вынужден признать Сергей, – Давай выпьем за твои таланты. Мало того, что ты очаровательная женщина, так ещё и хозяйка с большой буквы... За тебя! Они чокнулись и выпили.

– Сядь ближе. – попросила Наташа, – Я уже насмотрелась на тебя. Теперь хочу чувствовать тебя рядом. Сергей передвинулся к хозяйке вместе со столовым прибором и стулом. Он полуобнял её и начал склоняться, намереваясь поцеловать в губы, как зазвонил телефон. Нахмурившись, Наташа поднялась, прошла к журнальному столику и сняла трубку.

– Да, я. ... Здравствуй. ... Нет. ... Нет... Я же тебя просила – не нужно мне звонить больше. ... Да, и на работу тоже не нужно. ... Нет, не хочу. Разве я непонятно выражаюсь? ...

Да, вот именно. ... Нет. До свидания. – и она повесила трубку. "Видно крепко её достал кто-то. – подумал Сергей, – Но чему удивляться, когда одиноко живет такая вот красивая женщина."

– Послушай, на тебя никто не "наезжает"? – на всякий случай осведомился он.

– Да Боже упаси! – улыбнулась, возвращаясь на свое место рядом с Сергеем, Наташа, – Исключается. И, поверь, я сама наверное смогу разобраться с такими проблемами. ... Ты хочешь спросить, кто это был?

– Нет. Об этом я спрашивать не хочу. Да и не имею права. А хочу я снова возблагодарить судьбу за то, что пришлось мне оказаться в граде Курске, и что тут я дозвонился до тебя. А также за то, что ты не была в это время в отъезде и... захотела увидеться со мной. – взяв бутылку, он наполнил рюмки водкой, – Знаешь, ты стала ещё более красивой. ... За тебя!

– Спасибо. Ну а я выпью за то, что хотя только и на третий день пребывания в городе, но ты все-таки позвонил мне... За тебя! Поставив пустую рюмку на стол, Наташа попросила:

– Поцелуй меня. Сергей склонился к ней и поцеловал в губы.

– Не так. Мне не нужны "дежурные поцелуи вежливости". Поцелуй меня по-настоящему. – и она обвила его рукой за шею. Теперь Сергей целовал её, отдаваясь поцелую и ощущая все более охватывающее его возбуждение. Его рука начала блуждать по её телу и он почувствовал, как оно отзывается на его прикосновения легкими вздрагиваниями. Сквозь гладкую ткань платья его ладонь вдруг как будто бы электрическим током ударила упругость затвердевшего соска. И рука замерла на груди. Левая ладонь Наташи покоилась на его затылке, а правая, скользнув по его бедру, осторожно расстегнула на рубашке вначале одну, а затем и вторую пуговицу, после чего начала медленно опускаться вниз.

– Пойдем. – оторвавшись вдруг от его губ и поднимаясь со стула, сдавленно прошептала Наташа, – Пойдем со мной... Взяв Сергея за руку, она увлекла его за собою в коридор, а оттуда – в темноту спальни. На её пороге она остановилась, забросила ему руки за шею и вновь прильнула к нему, подставляя губы. Сергей впился в них, а затем принялся осыпать поцелуями лоб, щеки, шею и плечи женщины. Наташа со стоном откинула голову назад, а он скользил губами по её груди, мысленно проклиная скрывающую упругие округлости ткань и в то же время уже твердо зная, что она недолго будет мешать ему. Продолжая целовать это такое зовущее и притягательное тело, Сергей опустился на колени. Закрыв глаза, он на мгновение прижался щекой к теплому и такому восхитительно-волнующему бедру, а затем, выпрямляясь, поднял Наташу на руки. Его глаза успели привыкнуть к царившему в комнате полумраку. Теперь Сергей мог видеть то, что было им обоим в первую очередь нужно – кровать. Он подошел к ней и осторожно опустил на светлое покрывало Наталью. Но молодая женщина, продолжая держать его за шею, начала отклоняться назад, увлекая Сергея за собой.

– Ну иди же... – бессвязно шептали её губы, пока он пытался расстегнуть на ней платье, – Иди ко мне. ... Ну же! Иди!

Периодически сквозь прикрытые шторы в комнату проникал разноцветный свет. По всей видимости, на доме напротив светилась какая-то реклама. Удивительным образом этот свет гармонировал с ощущениями Сергея. Он как бы захватывал его, поднимал с собою вверх, кружил на недосягаемой высоте, а затем швырял в темную пропасть темноты. Это чередование разноцветного света и темноты, сочетаясь со стонами и сдавленными вскриками, с поцелуями и мольбами, подчиняло их какому-то замедленному дьявольскому ритму. Сознание отключилось. В комнате теперь оставалось лишь одно существо о двух головах. И это существо жило своей особой жизнью, не подвластной ни сознанию, ни времени. Да и можно ли было говорить теперь о времени? Оно оставалось в другом измерении, в другом мире – в той спальне, в которую они вошли вечность тому назад. А боровшееся с самим собою на постели существо было не более чем грубой материальной оболочкой того неистового двойного "сверх-я", которое витало, не имея ни размеров ни массы, неимоверно далеко от этой спальни, уносимое в бесконечность цветным лучом страсти.

Сергей проснулся. Как ни странно, часы оставались на руке. Когда комната снова осветилась вспыхнувшей напротив рекламой, он определил, что было уже начало седьмого. Дождавшись очередного возвращения темноты, он осторожно поднялся. Когда же свет зажегся вновь, Сергей принялся тихо и острожно, стараясь не разбудить Наташу, собирать разбросанные по комнате предметы своей одежды, чтобы затем одеться в ванной.

– Иди ко мне ещё на минутку. – внезапно нарушил тишину чуть-чуть хриплый со сна голос Наташи, – Ты никуда не опоздаешь. Ведь ещё совсем рано. ... Иди ко мне. – повторила как заклинание она.

– Я не хотел тебя будить. – признался Сергей, кладя на стул собранные вещи и садясь на край постели, – И... мне, наверное, уже пора собираться.

– Приляг. – отбросив одеяло, попросила Наташа. Она совсем не стеснялась его. В разноцветном полумраке её тело казалось прекрасной античной скульптурой, раскрашенной рукой современного эпатирующего художника. Она была удивительно хорошо и пропорционально сложена. И, конечно же, Наташа хорошо знала это. От волнующей близости этой очаровательной женщины Сергея вновь охватило сладостное возбуждение. Склонившись, он поцеловал её в округлое бедро, а затем в талию.

– Ой, щекотно. – хихикнула Наташа, и Сергей почувствовал, как её кожа покрылась мурашками. Но теперь он не мог оторваться от этого теплого и такого желанного тела. Его губы медленно скользили по животу вверх к груди, рука непроизвольно блуждала по её телу, следуя его волнующим изгибам. Ладони Наташи опустились на затылок Сергея и как бы массировали его, осторожно направляя лицо мужчины к груди и слегка царапая ногтями ему кожу. Целуя грудь, слегка прикусывая её сосок, Сергей слышал, как Наташа тихонько постанывает. Это была пытка. Сладкая пытка как для него, так и для нее. Они оба вновь наполнялись тем властно требующим разрядки зарядом желания, который вытесняет из сознания любые мысли и любые ощущения, освобождая человека от всего, контролируемого мозгом. И хотя как и прежде спальня по временам озарялась разноцветным светом, они уже не видели ни этого света, ни друг друга. Они вновь перестали быть Сергеем Вешневым и Натальей Киселевой, полковником милиции и очаровательной женщиной-бизнесменом. Они снова покинули этот мир, даря друг другу наслаждение и взаимно растворяясь в нем.

Осторожно открыв дверь, Сергей вышел на лестничную клетку. Ему показалось, что несколько выше по лестнице раздался какой-то шорох. Нет, в подъезде царила тишина. Только с улицы доносился негромкий звук скребущей по мокрому асфальту метлы. Сергей решительно прикрыл за собою дверь, а затем подергал ручку, дабы удостовериться, что замок закрылся. Снова прислушался – все тихо. Он начал спускаться. Практически сразу сверху донесся звук быстрых шагов. Кто-то явно спешил догнать его. Более того, кажется, навстречу ему снизу тоже поднимались люди, чего-то или кого-то тихо поджидавшие до того между этажами. Освещение в подъезде было достаточно хорошим. Слегка перегнувшись через перила, полковник увидел двух остановившихся внизу следующего пролета мужиков. Они подняли головы и с видимым интересом разглядывали на мгновение остановившегося вверху Вешнева. Мужики были довольно упитанными. Широкоплечие и широколицые, внешне они больше всего напоминали немного загулявших служащих нижнего звена, заглянувших в подъезд, дабы "раздавить на троих" бутылочку. Это впечатление несколько нарушалось добротными шапками из рыси, да обрезком трубы, которым похлопывал себя по ладони один из них. Да к тому же их было двое, а не трое. Хотя, почему же двое? Ведь сверху резво спешил ещё кто-то. Позиция, в которой находился Сергей, несомненно была весьма невыгодной. Целесообразнее всего было бы подняться назад на площадку пятого этажа. Но как раз этого-то Сергею хотелось меньше всего. Если эти люди поджидали тут его, полковника Вешнева, или того, за кого по недоразумению принимали его, то предстоящий разговор мог протекать довольно громко. А пугать Наташу Сергею совсем не хотелось. А поэтому, оценив ситуацию, он решительно продолжал свой путь вниз. Но при этом он успел быстрым привычным движением перебросить в правый карман пальто пистолет и снять его с предохранителя. Сергей спускался по лестнице с несколько меньшей скоростью, что спешивший за ним человек. Судя по звуку, их разделяло теперь менее этажа. И верно, приближаясь к стоящим внизу мужикам, Вешнев успел боковым зрением заметить чьи-то ноги в джинсах и в сапогах с металлической окантовкой, появившиеся вверху на ступеньках в просвете между маршами лестниц.

– Подожди. Не спеши, красавец. – загораживая Сергею дорогу, потребовал один из мужиков, к которым приближался полковник, – Поговорить надо.

– Ну что ж, ежели надо, давайте поговорим. – Сергей несколько замедлил шаги, – Но внизу. И не нужно загораживать мне путь.

– Ишь ты, он нам ещё и условия ставит. – хохотнул мужик с обрезком трубы, делая шаг навстречу полковнику, – Индюк недоделанный. Стоя плечо к плечу, мужики перекрывали выход на лестничную площадку четвертого этажа. Левый недвусмысленно несколько отвел назад согнутую в локте правую руку с обрезком трубы. А на лестнице позади полковника часто стучали каблуки спешащего сверху человека. Сомнений в недобрых намерениях преграждавших ему путь людей у Сергея не было. И едва ли имело теперь смысл выяснять причину их агрессивного по отношению к нему поведения.

– А ну – с дороги! – тихо, но весьма выразительно яростно-командным тоном бросил Сергей, – Быстро! Судя по тому, что мужик справа, со стороны стены, внезапно замер с поднятой в воздух ногой, не спеша поставить её на очередную ступеньку, гипнотизирующе-уверенный тон Сергея произвел на него должное впечатление. Однако мужик с трубой явно игнорировал предупреждение. Более того, он зримо собрался внутренне, сконцентрировав все свое внимание на противнике. И человек в сапожках был к этому моменту почти что за спиной. Так что на дальнейшие разговоры и увещевания уже не оставалось времени. Опираясь левой рукой о перила, Сергей легко оторвался от лестницы и, выбросив в полете вперед ноги, резко ударил каждого из стоявших внизу мужиков в грудь. Отброшенные назад, те практически одновременно вначале ударились о стену, а затем рухнули на лестничную площадку. Кусок металлической трубы взвился вверх, чиркнул краем о потолок, также ударился о стену и потом со звоном покатился по лестнице вниз. Сергей же уже стоял на лестничной площадке. Не дожидаясь нападения сзади, он обернулся как раз вовремя для того, чтобы перехватить руку, в которой что-то тускло блеснуло. Делом нескольких мгновений было оказаться позади нападавшего, заломить ему за спину руку и вынуть из нее... обычную отвертку.

– Отпусти руку! – капризно-приказным тоном потребовал парень, – Больно же...

– Ах, больно? – деланно удивился Сергей, – А попади ты мне в шею своей железякой – это не больно?

– Ты получил бы, что заслуживаешь. – без тени сомнения провозгласил парень, – Нечего по чужим бабам шастать. "Так вот откуда тут ноги растут..." – сообразил Сергей, наблюдая через плечо парня, как пытается сесть успевший немного придти в себя после падения мужик, пугавший его обрезком трубы. Его напарник продолжал между тем лежать на каменном полу недвижно. Мужик вначале провел рукой по лицу, как будто просыпаясь, потом внимательно посмотрел на ладонь, будто надеясь увидеть на ней нечто неожиданное, но очень важное, а затем, опираясь на локти, несколько приподнялся. Он вперил свой взгляд в парня, стоявшего, немного наклонившись вперед, перед держащим его Сергеем.

– Где он? – прорычал мужик, – Где эта падла? Убежал? ... Убью! – и он, наконец, выпрямился. Вид мужика, сидящего покачиваясь на лестничной клетке с широко расставленными ногами, был довольно забавен.

– Да нет, здесь он. – ответил парень и даже несколько откинул назад голову, как бы показывая, что искомая личность находится у него за спиной.

– Где? – не отрывая взгляда от парня, снова спросил мужик, – Куда он...?

– Не огорчайся. – отпуская вывернутую за спину руку парня и подталкивая его вперед, вступил в разговор Сергей, – Я тут. Так что, если не отпала охота, ещё можешь пообщаться со мной.

Только не тут. Этажом ниже открылась, а затем захлопнулась дверь. Кто-то начал спускаться по лестнице.

– Вот что. – решил Сергей, – Нечего нам в подъезде пугать честной народ. Мы с ним, – он кивнул на безмолвно стоящего у стены парня, – Мы с ним подождем вас внизу. Ну а ты давай поднимай своего приятеля, и спускайся тоже во двор. Да не забудьте свои шапки с пола поднять. ... Пошли. – беря за локоть парня, скомандовал он.

– Я лучше с ними. – начал упираться тот.

– Не бойся, я ничего тебе не сделаю. – заверил его полковник, – Ты же ведь сам, судя по всему, поговорить со мной хотел. Вот мы с тобой и побеседуем, пока тут твои дружки очухуются... Когда они спустились на пролет, Сергей приказал парню поднять с лестницы валявшийся на полу кусок трубы: "Выбросишь на улице в мусор." Парню было около тридцати. Крепкий, высокий. Из-под шапки на лоб упала небольшая прядка черных волос. Подбородок резко очертанный, волевой. Нос длинный, прямой, немного искривленный. Взгляд дерзкий. Парень был явно из тех, кто знает себе цену. На запястье его левой руки ближе к большому пальцу Сергей успел рассмотреть татуировку – имя "Шурик" на фоне проливающегося дождем облачка. И все-таки в этом нападении было что-то странное. Вся эта историю совсем не нравилась Вешневу. Может быть, разговоры о "бабе" – не более чем трюк? Просто его поджидали одни из тех, против кого он боролся в последнее время? Да нет. Конечно же нет. Это наверняка исключалось. Будь это люди наркодельцов, они вышли бы на него не с обрезком трубы, а с обрезом, или, что вероятнее всего, с автоматами и помповыми ружьями... Здесь же была откровенная любительщина. Но в этом случае, может быть, один из нападавших был тем, кто звонил накануне вечером Наташе? Тогда – как он мог выяснить, что у неё находится Сергей? Следил накануне за подъездом? Но ведь в него входит довольно много народа, идущего в самые разные квартиры. Выходит – наблюдал за окнами? Но откуда? А даже если и так, то все равно маловероятно, чтобы его, Сергея, могли разглядеть за шторами. Ведь у них с собою судя по всему нет ни биноклей, ни приборов ночного видения... А что касается Наташи, – в этом он был абсолютно уверен – она наверняка никому не сообщала о его предстоящем визите. Так что – все это было по крайней мере странным. Когда они вышли из подъезда, полковник потребовал:

– Ну, излагай. У кого же это я баб отбиваю? У тебя, что ли?

– Будто не знаешь!!? – бросил на него возмущенный взгляд парень, – Да я за вами какой день уже наблюдаю.

– Постой-постой. Это за кем же ты наблюдаешь? – не понял Сергей.

– Ты что, трехнутый что ли? – парень повертел пальцем у виска, – Или просто идиотом прикидываешься? ... Я ж тебя с ней уже не раз примечал. Ты что думаешь, я не знаю, как вы с Зинкой на прошлой неделе в ресторане чего-то там праздновали? Если хочешь знать, так я тоже там был. Так что не надо мне бабочку лохматить... Они пересекли дорожку и вошли на дворовую детскую площад

ку. Подошли к скамейке. Стряхнув с неё снег, Сергей сел.

– Та-ак. – протянул полковник, – А Зинка – это, выходит, твоя подруга? И она, ты полагаешь, наставляет тебе со мной рога? Я правильно понял?

– А ты не скалься, козел! – также усаживаясь рядом на скамейку, зло бросил парень, – Не последний раз встречаемся. Теперь я умнее буду.

– Да-а, поумнеть бы тебе не мешало... И твоя Зинка живет на пятом этаже?

– Да что ты из меня посмешище делаешь? – возмутился парень, – Будто ты на этот этаж случайной пташкой через форточку в окне на лестничной клетке влетел...

– Послушай, Шурик, – с нажимом произнес Сергей, – Я вышел на лестничную площадку из дверей. Действительно – на пятом этаже. Но если бы ты не был немного больным на головку, то наверняка бы заметил, что дверь там не одна. Их четыре. И за той дверью, откуда выходил я, нет никаких Зинок. ... Ты меня понимаешь? Нет? Ну, если пока не врубился, то могу добавить, что в вашем Курске я всего третий день, и никакой – ты слышишь меня? – никакой Зинки тут не знаю. И тем более в ресторане с ней быть не мог. Так что, если твои глаза в состоянии хоть что-то видеть – посмотри на меня. Посмотри на меня внимательно и вспомни того, с кем ты видел свою подругу. ... Ну что – со мной?

– Постой! Так что это..? Ты хочешь сказать, что это не ты был с Зинкой? ... Врешь! ... Ты вышел не от нее? – парень даже начал задыхаться, – Слушай... И верно, вроде как ошибочка вышла. ... Так что же, значит, этот козел сейчас все ещё с нею там прохлаждается? А мы тебя..?

– Ну вот, сообразил наконец-то. – удовлетворенно заметил Сергей, Разглядел, кажется. ... Гляди, и твои друзья изволили спуститься. Из дверей подъезда вышли два мужика в лохматых шапках. Оставшийся без обрезка трубы красномордый как девушку поддерживал под локоть своего напарника. Завидев своих приятелей, Шурик поднялся.

– Ты уж извини, мужик, что так получилось. – бросил он и неожиданно рассмеялся, – А лихо ты нам навесил... Ну да ладно, мы пойдем. Нам теперь того, кого следует, дождаться нужно.

– Подожди-ка. – остановил его Сергей, – Не спеши. Позови своих друзей сюда. Выведшие из подъезда мужики остановились, в недоумении разглядывая мирно беседующих напротив на лавочке Сергея и Шурика. Парень, сделав призывный жест рукой, позвал:

– Давайте сюда! Мужики резво направились к скамейке. Внезапно один из них нагнулся и что-то поднял с земли.

– Брось, Колян! – потребовал Шурик, – Ошибка вышла. Это не Зинкин хахаль. Он из другой квартиры.

– А мне начхать, чей он хахаль и из какой он квартры. – прошипел Колян, – Я его, падлу, все равно сейчас сделаю! Не на такого нарвался. Сергей заметил, что Колян держит в руке что-то вроде половинки кирпича. Устраивать под окнами просыпающегося многоподъездного дома очередное шоу типа петушиного боя как-то не хотелось. Хотя, может быть, и стоило проучить этого рвущегося в бой красномордого субъекта. Но выходившие из подъездов женщины с детьми, возившийся поблизости с мусорными баками дворник, внезапно оставивший свое занятие и переключивший свое внимание на бегущего от подъезда мужика, все это меньше всего располагало к "выяснению отношений".

– Стоять! Милиция! – поднимаясь со скамьи и доставая пистолет, скомандовал Сергей, – Брось камень и иди сюда. Мужик чуть не споткнулся. Он был уже метрах в четырех-пяти от Сергея. Остановившись, он помедлил несколько мгновений, затем со злостью швырнул обломком кирпича в песочницу, сплюнул и демонстративно засунул руки в карманы куртки.

– Может, тебе ещё руки поднять? – оставаясь на месте, поинтересовался он, – То-то чувствовал я, попахивает больно в подъезде. С чего бы, думаю? Оказывается – мусор...

– Попахивало. Верно. – подтвердил Сергей, – Очень нехорошими делами попахивало. Когда трое здоровых лбов с обрезками трубы да отвертками собираются "разбираться" с одним человеком, это всегда попахивает... В том числе и сроком. ... На всякий пожарный, вы сейчас все продемонстрируете мне свои документы. И имейте в виду, если таковых не окажется, придется вам пройти со мной в милицию. ... Это небольшая предосторожность на тот случай, если вам все-таки захочется проучить "гостя" его подружки. – полковник кивнул на Шурика, – Вопросы есть? Ответом ему было молчание. Красномордый стоял с догнавшим его приятелем, покачиваясь с носков на пятки.

– Ну так как, пройдем в отделение, или все-таки найдутся документы?

– А вы их не отберете? – с опаской спросил напарник крас

номордого.

– Нет. – пообещал Сергей, – Хотя, наверное, и следовало бы.

– Вот. – и мужик направился к полковнику, достав из запазухи какую-то книжку, – Права пойдут?

– Пойдут. – успокоил его Сергей, – А что у тебя есть, Шурик? У Шурика было удостоверение сотрудника пожарной охраны. Толстомордый же оказался тренером спортивной школы. Просмотрев документы, Сергей вернул их владельцам и отпустил незадачливых 1"0мстителей" на все четыре1,0 порекомендовав им впредь не разрешать сердечные проблемы подобным образом. И уж во всяком случае не отлавливать втроем одного, пусть и насолившего кому-то соперника.

ГЛАВА 8

В больнице. Беседа с Адалатом.

Выйдя из лифта, Лера огляделась. Справа и слева виднелись многочисленные двери, большинство из которых было открыто. Над дверями на притолоках красовались кремовые эмалированные овалы, на которых жирно чернели номера. Судя во всему, нужная ей палата должна была находиться где-то слева, в конце коридора. Туда Валерия и направилась, думая о том, что в во всех больницах, независимо от их профиля, этажности, подчинения и даже от того, в каком они находятся городе, стоит один и тот же сладковатый запах. Она попыталась сообразить, что же он ей напоминает. В "букете" четко идентифицировалось что-то вроде карболки, немытого человеческого тела, подгнившего мяса, слабого запаха фикалий, квашеной капусты и чего-то еще, что почему-то ассоциировалось у неё с ярким и ровным светом операционной. Палата номер триста три оказалась предпоследней. Практически напротив неё располагался пост дежурной медсестры. Рядом с его стойкой стоял столик-каталка, забитый грязной посудой. По всей видимости, тут кончался ужин. Дверь палаты оказалась закрытой. Тихонько постучав, Лера подождала немного, а затем осторожно приоткрыла дверь. Палата оказалась двухместной. Она напоминала длинный пинал, где в торце напротив двери располагалось большое окно с фрамугой, а вдоль стен стояли высокие металлические кровати с какими-то блестящими ручками снизу. Слева в углу виднелась раковина с краном, на котором удобно расположился жирный таракан. Адалат лежал на кровати справа. Судя по отброшенному к стене одеялу и мятому постельному белью, его сосед на время вышел.

– К тебе можно? – спросила Лера, переступая порог. Лежавший на спине с закрытыми глазами Адалат встрепенулся и поднял голову.

– Кого я вижу! – стараясь придать своему голосу бодрость, удивился он, – Наконец-то бедного израненного джигита пришли навестить! А то уж он, потерявший всяческую надежду на человеческое милосердие и на участие к новоиспеченному инвалиду, решил по излечении оставить свет и завершить свой жизненный путь в каком-нибудь ските...

– Может быть, новоиспеченный инвалид предложит даме сесть? – глядя на осунувшееся лицо молодого человека, спросила Лера.

– Извини. Бери стул и садись. ... Это у меня от избытка чувств. Никак не ожидал увидеть тебя здесь сегодня.

– Надеюсь, ты не очень разочарован, а?

– Разве по моей небритой физиономии не заметно, что я просто счастлив? – вопросом на вопрос ответил Адалат.

– Послушай, Алик, а что говорят врачи по поводу твоей раны? непроизвольно продолжая оглядывать покрытые какими-то пятнами и потеками стены, спросила Лера.

– Говорят, что не собираются надолго задерживать в этом чудо-дворце. Плечо у меня слегка задето, а вот с ногой дело по-серьезнее. Ну да ничего, пробъемся. ... Кстати, как ты меня нашла?

– Ты неплохо выглядишь. – искренне уверила его Лера. Адалат скорчил недовольную гримасу.

– Как здесь меня нашла?

– А... Ну естественно, с помощью справочной. Местной справочной. ответила Валерия, – Они ведь там и сидят для этого.

– Я не это имею в виду. Когда вам сообщили о... о происшествии?

– Альберту позвонили сегодня после обеда.

Утром Адалат не приехал, как обещал, на работу. Встревоженный Альберт – его зам – уже с девяти начал названивать ему домой. Увы, трубку никто не брал. А около двух кто-то позвонил. Альберт некоторое время молча слушал. Внезапно он изменился в лице и спросил: "А его состояние?", и затем, выслушав ответ,

полувопросительно заметил: "И, конечно, никого не арестовали...". Спрятав трубку телефона сотовой связи, он объявил: "Вчера вечером в Адалата стреляли."

– Он жив? – хором спросили Лера и находившийся тут же Равшан, работавший у Адалата шофером и экспедитором.

– Жив. В больнице. – лицо Альберта снова стало холодным и бесстрастным.

– Он сам звонил? – спросила Валерия.

– Нет. Сосед по палате. ... Говорит, ничего страшного.

– А кто стрелял, когда? – вырвалось у Леры. Альберт пожал плечами.

– Не знаю.

– Послушай, ему охрану в больницу надо! – воскликнул, экспансивно возздев вверх руки, Равшан, – Его снова там стрелять могут. Не понимаешь, да?

– Приказа не было. – сухо ответил Альберт, – Наоборот, Адалат распорядился, чтобы мы продолжали работать как всегда. Как будто ничего не сучилось. Если нужно, на время можем взять кого-нибудь себе в помощь. Но Адалат подчеркнул – работать в обычном режиме. Так что, распорядок дня у всех остается прежним. ... Хотя, может быть, сейчас мы уже и можем позволить себе отправить к Алику в больницу Валерию. ... Ты как, не против?

– Не против? Конечно же, я съезжу к нему. Где он?

И вот теперь она смотрела на выглядевшее несколько непривычно худое, небритое и, как ни странно, ставшее благодаря этому ей более близким лицо Адалата.

– Так как ты? – стараясь не выдать переполнявшую её жа

лость, спросила Лера.

– Все в норме. Как говорят врачи, придется мне смириться с непродолжительным непредвиденным отдыхом. ... Ты телефон привезла?

– Нет. – ответила Валерия, – А должна была?

– Да. Я просил звонившего вам соседа по палате, чтобы мне принесли телефон. Не могу же в конце концов я оставаться тут без связи... Ну а теперь придется эксплуатировать тебя. Сможешь заехать ко мне домой и захватить их завтра с собою?

– Конечно. Но Альберт ничего не говорил о телефоне. Твой сосед по всей видимости запамятовал передать эту просьбу. ... Если хочешь, я могу съездить за телефоном и сейчас.

– Да не стоит. – возразил Адалат, – Сейчас не стоит. Не горит. Если сможешь по дороге домой заехать ко мне и забрать телефон и записную книжку, будет отлично.

– Ну о чем ты говоришь? Конечно же, подъеду. Не забудь мне только сказать, что тебе привезти еще. Пока же помимо фруктов я больше ничего не захватила.

– Спасибо. Мне пока ничего больше и не нужно. Вот почитать бы только ещё чего.

– Каких-нибудь детективов? Или тебе привезти что-нибудь определенное? – на всякий случай решила уточнить Лера.

– Да любого легкого чтива. Буду пока тут разлагаться.

– Так что же все-таки с тобой стряслось? – после короткой паузы поинтересовалась молодая женщина.

– Честно говоря, я и сам до сих пор не совсем понимаю, как это все произошло.

* * *

Когда Адалат, оставив машину на стоянке рядом с домом, направился к своему подъезду, вблизи притормозил микроавтобус "Фольксваген". Справа открылась дверца и оттуда неспеша вышли двое. Подождав, когда Адалат приблизится, они окликнули его:

– Эй, парень, какой тут у вас подъезд считается вторым?

– Который второй слева по счету. – коротко ответил Адалат, Соответственно – третий справа.

– Слушай, Виль, – обратился к своему спутнику тот, который выглядел постарше, – А тебе не кажется, что парень над нами потешается? Тут Адалат впервые обратил внимание на то, что его собеседники или несколько пьяны, или хотят казаться пьяными.

– Похоже на то. – согласился второй, – Он очевидно полагает, что мы не умеем считать до четырех. Видно, считает себя очень умным. А мы ему представляемся лохами из глубинки. ... Слышь, парень, ты, может, не только умный, но ещё и очень смелый? Нет?

– Ехали бы вы, мужики, своей дорогой. – покачав головой, посоветовал Адалат.

– В ведь он, блин, нас отсюда прогоняет. Более того – ещё и посылает недвусмысленно. – задумчиво склонив к правому плечу голову, решил тот, что постарше, – Представляешь, ведет себя как хозяин... Как мент какой-нибудь. ... Ты не из мусоров, па

рень?

– Я не мент, мужики. У меня нет закурить и нет жлания ссориться с вами. – заверил их Адалат, направляясь к своему подъезду.

– А ведь он нас снова оскорбил... – после короткого раздумья объявил все тот же словоохотливый мужик, – Он сказал, что у него нет закурить. ... Этот кент думает, что мы щипачи какие-нибудь, готовые привязаться к нему с сигаретами... Намеренно обимжает, блин...

– Нет! – с аффектацией воскликнул второй мужик, – Оскорблять себя мы никому никогда не позволим! ... Что другое – пожалуйста. А вот оскорбления – шалишь! Не на того напал. Верно я говорю, Вовчик? ... Эй, ты, не уходи! это уже адресовалось Адалату, – Мы с тобой ещё разговор не кончили.

– Ребята., – снова поворачиваясь к ним, не выдержал Адалат, – Шли бы вы своей дорогой. А? Ведь вы так кого-нибудь и из себя вывести можете.

– Угрожает. – удовлетворенно констатировал тот, кого спутник называл "Вовчиком", – Ты понимаешь, Виль, – угрожает! Вот так вот открыто, не скрываясь и почти что глядя в глаза, этот человек позволяет себе угрожать двум весьма уважаемым гражданам, которые всего-то навсего вежливо поинтересовались номером нужного им подъезда... Нет, это все из-за того, что понаехали к нам тут отовсюду черные... Не знаю как ты, а я расцениваю его поведение как посягательство на дарованные нам констици... конституцией права.