Текст книги "Дылда"

Автор книги: Леонид Гришин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– А Пётр знает? – спросил он.

– Нет, не знает. Но он догадывается, что я только о нём и думаю.

– Ну, а ты-то с ним говорила?

– Нет, не говорила.

В это время они услышали мотор работающего уазика – Пётр опять приехал. Владимир вышел к нему навстречу. Они поздоровались, как братья.

– Иди, – внезапно сказал ему Владимир, – иди, поговори с ней.

– Ты о чём?

– Сам знаешь, о чём. Иди! – сказал Владимир и толкнул Петра в плечо.

– Володька, постой, ты чего?

– Ничего. Иди…

Он отказался от места, которое предлагал ему тесть. Да и вообще покинул он те места… Не прошло и месяца, как он попал в бригаду, где познакомился с Фёдором…

…Владимир уже выехал на главную трассу, а всё ещё не решил – заезжать ему домой или не стоит…

По дороге Владимир всё-таки решил заехать. От трассы, по которой он ехал, до его дома было всего каких-то 30 километров, поэтому поездка почти не меняла его маршрута.

Он повернул направо, и уже через пять километров перед Владимиром распростёрлось поле, да такое, что горизонта не было видно. Он остановился перед щитом, на котором было написано «Фермерское хозяйство Петра Пятака». Он улыбнулся, вспомнив своего брата. Только он мог такое придумать. Владимир рано покинул деревню и уехал в город, а потому не считал себя сельским жителем, но ему сразу бросилось в глаза, что со стороны брата поля были ухожены, было видно, что работают здесь регулярно. Даже бровка дороги была чистая – ни одного сорняка. А вот левая бровка была не тронута. Значит, там уже была чужая территория. Владимир считал брата хорошим фермером, но дорогу, пожалуй, стоило очистить полностью, если уж взялся.

Владимир хорошо знал, как у Петра становилось хозяйство. Ферма была для Петра настоящей гордостью по праву, а потому он любил о ней рассказывать всем приезжим. Дела поначалу двигались медленно, с большим трудом. Пока колхоз на этой территории ещё существовал, Пётр работал агрономом. Но после развала, когда поступила установка сверху разделить колхоз на паи, Пётр уговорил двух бригадиров объединить их паи и вести совместное хозяйство. Пётр был против инициативы делить землю, как и многие в то время, но председатель не мог не выполнять правительственного решения. Председатель был уже пожилым человеком, поэтому сколько Пётр нт старался, его слова не подействовали на старика, и началась делёжка.

Реформа быстро доказала свою несостоятельность. У людей, в особенности любящих выпить, не получалось привыкнуть к новым правилам, а потому паи продавались. Пётр вместе с теми двумя бригадирами влезал в долги, брал кредиты, словом, делал всё возможное, чтобы скупать продававшиеся земли. Но при этом они понимали, что на земле этой нужно суметь сохранить хозяйство, а потому параллельно строили молокозавод, наращивали производство.

Пока фермерское хозяйство развивалось, Пётр приобрёл черты строгого собственника. Как-то раз Пётр приехал на молочную ферму и обнаружил, что коров по графику нужно было покормить и подоить ещё несколько часов назад. Зайдя к бригадиру, он нашёл там не только его, но и доярок, скотников и других работников фермы. Все, как один, пьяные. Бригадир не сразу узнал Петра, но когда узнал – обрадовался: стал приглашать его присоединиться к празднованию дня рождения. Пётр озверел. Он хотел было ударить со всей силы этого бригадира, но в последний момент удержался. Бригадир прекрасно знал, что не подоишь корову вовремя, не покормишь – считай, потерял не только молоко, но и получил риски, что корова заболеет. Пётр машинально взял в руки бутылку водки и встал перед бригадиром.

– Ну-ка, пей! – сурово сказал Пётр бригадиру.

– Ты чего, Пётр! У меня же праздник, ты же… Не понимаешь, что ли? – несвязно отвечал бригадир.

Тогда Пётр силой вылил ему полбутылки в рот, пока тот не начал давиться. Всех праздновавших Пётр прогнал, и те ещё долго не могли найти новой работы. Сам Пётр вместе с компаньонами стали думать, что делать, где брать новых работников. Решили набрать людей из соседней станицы, а труд их при этом оформить коллективным договором. Среди прочих пунктов они поместили такой: в случае, если кто-либо из работников будет обнаружен пьяным во время работы, уволенной будет вся бригада. Сами они, в свою очередь, обязали себя обеспечивать рабочего трёхразовым питанием и транспортом к месту работы. Были определены минимальный объём работы и премии за перевыполнение установленного плана. Так начали создаваться бригады работников. Немало было обид, особенно в тех случаях, когда бригада страдала из-за одного разгильдяя. Но правилам решили не изменять. Из-за своего стиля ведения хозяйства Пётр не раз попадал в разные неприятные ситуации. Однажды на него даже уголовное дело завели. Якобы, Пётр убил двух людей, вколов им смертельную дозу наркотиков. В действительности же было так: по дороге двое мужчин попросили Петра подвезти их. По пути они стали предлагать Петру приобрести наркотики. Тот сначала дал согласие, даже попросил показать, что у них есть в ассортименте, но внезапно он приказал им вколоть их друг другу. Те сначала рассмеялись, решив, что это шутка, но Пётр не шутил. Он заставил их это сделать, а после высадил. У них случилась передозировка, как потом определили, нашли уже два трупа. А кто-то видел, что они садились в машину к Петру. Пётр был задержан по подозрению в убийстве, но доказательств не было.

Недостатка в работниках у Петра не было. Люди к нему тянулись, потому что о тех, кто хорошо работал, Пётр заботился. У него было организовано трёхразовое питание. При этом хозяин чутко следил за тем, чем кормили его работников. Как правило, он первым снимал пробу во время обеда, который доставляли прямо к месту покоса. Как-то раз, когда он приехал снимать пробу, обед оказался сильно пересолен. Пётр разозлился. Он велел повару съесть и первое, и второе, а потом заставил этого человека весь день работать на этом покосе под солнцем. Русская пословица гласит: недосол на столе, а пересол на спине. Обед был приготовлен заново, а повар был строго наказан за то, что хотел предложить рабочим пересоленную пищу.

К тому времени, как Изольда ушла от Владимира, у Петра уже был собственный дом со всеми коммуникациями. В его штате числились специализированные бригады: одни занимались утками, другие курами, третьи индюками. Постепенно появлялись страусиная ферма и небольшое стадо козочек, которое завели ещё до рождения первой дочки.

Со временем его компаньоны – те самые бригадиры, с которым он соединил первые паи, продали ему свои части хозяйства. Им надоела деревня, и они переехали в город. Но для Петра деревня была всей жизнью… Он никогда и не думал о том, чтобы всё оставить и начать городскую жизнь. Изольда была в этом смысле очень похожа на Петра.

– Какое это счастье быть любимой и любить! – сказала она Владимиру, когда встретила его возле дома. – Природа – это свобода, здесь куда легче дышится. Я счастлива. Спасибо тебе, что ты меня понял. Спасибо тебе, Володя.

Слушая Изольду, Владимир не чувствовал досады, которая мучила его раньше. Всё-таки Изольда была его женой… Но в её счастье он видел и свою заслугу – с Петром Изольду познакомил именно он. А значит и счастливой её, в какой-то степени, сделал он.

Почти сразу после приезда Владимира появился Пётр со своим, как он любил говорить, выводком. У них с Изольдой было четверо детей. Владимир уже не удивлялся тому, что Пётр всегда и везде появляется вовремя. Он знал, что по всему хозяйству у него установлены видеокамеры. Поэтому за все годы мало кому удалось что-то украсть с его участка. Бывало, что грабители уже успевали расслабиться, покинув ферму Петра, как вдруг перед ними вырастала его мощная фигура и ещё двоих. Он не сдавал их в милицию за воровство, а просто просил развернуться и положить на место всё, что они взяли.

У Петра и Изольды он пробыл недолго – один вечер. Сославшись на дела, он попрощался утром с родителями и уехал.

Глава седьмая

Фёдор с Алексеем остались сидеть в беседке, пока Анна ходила в дом за кофе для Фёдора и чаем с молоком для Алексея. Пока её не было, к ним подсела Вера. Фёдор представил её Алексею и вкратце рассказал, как они познакомились.

Через десять минут вернулась Анна, неся на подносе чайник, кофейник, посуду и молоко. Она с интересом наблюдала за тем, как Алексей заварил чай, положил в чашку ложечку сахара. Она запомнила, сколько тот добавил молока, хотя сам Алексей больше смотрел на Анну, чем на то, в какой пропорции он добавляет молока в чай. Фёдор заметил это и вспомнил слова Владимира, глядя на то, как Анна с его другом попали в «резонанс».

* * *

Владимир ехал в Красносельск. Он ехал не спеша – торопиться было некуда – он как раз успевал к назначенному времени.

Он мало думал о предстоящей встрече с Фёдором, его почти не заботило, что за проект намечается в этом малоизвестном Красносельске. Он больше думал о разговоре с Изольдой…

Двоякие чувства оставила у него эта встреча… Он был рад за неё – Изольда была счастлива, и она ничуть не преувеличивала, Владимир это знал. Но знал он и то, что счастлива она с другим, а он так и остался одинок после разрыва с ней. Между ними не было той страстной любви, о которой пишут в книгах. Но вместе они прожили почти год. Ссор между ними не было, они уважали и чаще всего понимали друг друга. Казалось, он привык к ней. Она была всегда рядом с ним. Приходя домой, он чувствовал себя очень спокойно. А разве не для этого нужна семья? Знакомые даже завидовали им, всем вокруг казалось, что они – идеальная пара. Хотя и жили они по брачному договору… Хорошо хоть детей завести не успели… Они договорились с ней почти с самого начала, что, прежде чем заводить детей, поживут годик-два. Владимир очень ценил за это Изольду. За её вдумчивый и правильный, как он считал, подход.

Владимир вёл машину и вспоминал, как быстро случилось тогда то, что случилось… С первой встречи Изольды и Петра он уже потерял её. И спустя несколько лет она как со старым другом поделилась с ним своим счастьем, как будто между ними раньше ничего не было. Пётр смог дать ей то счастье, о котором она мечтала, а он – нет. Наверное, это больше всего его и беспокоило сейчас…

Хотя и нельзя сказать, что жизнь его сложилась неудачно. У него своё собственное дело, по жизни ему попадались люди хорошие. Взять, например, его первого работодателя, который первым посоветовал ему, Фёдору и Алексею организовывать собственный бизнес. Тот человек многому научил каждого из них. Учил, прежде всего, тому, что дело это – их общее дело, и вкладываться должен каждый. От работы каждого из них зависит то, какую прибыль они получат на выходе. Большая часть людей, по его словам, не справляются с этим. Начиная делить прибыль, люди вспоминают, что кто-то из них работал больше, а кто-то меньше. Но в бизнесе так не бывает.

– Первым делом заведите фонды, когда появятся деньги. Первый – фонд развития – куда вы будете вкладывать деньги на развитие вашего дела. Время на месте не стоит, и вам необходимо будет закупать новые инструменты, осваивать новые технологии, а на это тоже нужны средства. А второй фонд, который я вам советую создать, это фонд совести… Тяжело у нас ещё заниматься нормальным бизнесом, очень много есть «кидал». И чтобы себя обезопасить и тех людей, с которыми вы будете работать, которым вы дали гарантии, вам понадобится этот фонд, чтобы в любой момент без ущерба для себя с ними рассчитаться. Но главное – никогда не заглядывайте друг другу в карман, делите всегда всё поровну! – говорил им тогда добрый бригадир.

Городок, в который он приехал, ничем его не удивил. Почти в таком же жили его родители, почти в таком же он сам родился. Он вспомнил о работе, и ему стало непонятно, какой проект мог задумать здесь Фёдор… Городишко средней руки, здания есть и дореволюционные ещё, частный сектор построен, в основном, из самана, крыши почти все покрыты шифером – тогда не знали ещё, что шифер – это канцерогенное вещество, вызывающее рак…

Он выехал на Железнодорожную улицу. Увидев возле дома 27 машины Алексея и Фёдора, он остановился, вышел, через забор увидел обоих своих друзей. Они отдыхали в беседке и о чём-то разговаривали с двумя женщинами. Обе женщины показались Владимиру симпатичными: одна совсем юная, не больше двадцати, а вторая постарше. Но они не были похожи между собой, поэтому Владимир решил, что они точно не мать и дочь. Может, заказчики, решил он.

Он подошёл, по-деловому поздоровался с компаньонами, учтиво поприветствовал дам. Дамы, между прочим, сразу куда-то отошли.

– Для кого строим? – уже по-свойски спросил он у Фёдора. – Это заказчицы?

– Нет, это не заказчицы, – ответил Фёдор, и при этом как-то странно покраснел и бросил взгляд на Алексея.

– Присаживайся, – сказал Алексей.

Владимир сел. Он понял, что друзья сейчас сообщат ему какую-то информацию, по-видимому, не совсем касающуюся работы. По крайней мере, об этом говорила странная реакция Фёдора, который о работе говорить был явно не настроен.

– Я вас чего сюда пригласил… Дело в том, что… Владимир, женщину, которую ты сейчас видишь, зовут Вера Александровна. Мы с ней когда-то вместе учились, дружили, жили рядом. Я сделал ей предложение, она согласилась, мы расписываемся, то есть я женюсь.

Владимир сначала подумал было, что его разыгрывают, но увидев, как серьёзно его друзья на него смотрят, понял – тут не до шуток.

– Ну что же, – начал он, – давай, давай… Ты там не был, мы там уже побывали. Хорошо… Спасибо, что предупредил. Мог бы раньше предупредить, подарок бы купил. Швейную машину я куплю вам в подарок! – пошутил Владимир. – А что сейчас здесь готовится?

– У Веры Александровны сын. Ему несколько дней назад исполнилось 20. Но праздновать они будут только сейчас – у них сессия была.

– Подожди, подожди, – сказал Владимир, – я что-то не понял. Вера Александровна разведена?

– Нет.

– А… А! Нет, подожди. Ты сказал 20 лет, вы вместе учились… Я чего-то не пойму, она что, в школе родила?

– Нет.

– Федь, не томи, объясни толком, – попросил Владимир.

– Понимаешь, это как бы её сын, но приёмный сын.

– А! Так бы сразу и сказал. А то начинаешь мозги пудрить! Так бы и сказал! – с упрёком заметил Владимир.

– Сегодня здесь отметим, а послезавтра у нас регистрация. Я хочу вас с моей стороны свидетелями взять.

– Хорошо, то есть мы неделю будем отдыхать и гулять? Согласен!

У Владимира сразу улучшилось настроение, он начал шутить. К ним подошла Анна и попросила Фёдора на минутку отойти с ней.

– Говори здесь, не стесняйся!

– Фёдор Петрович, понимаете, какая вещь… Федя сказал, что будет 12 человек, но имел-то он в виду тех, кто приедет с института. А одноклассников-то он не сказал, сколько будет… Будут ещё люди.

– В смысле?

– Ну, понимаете, здесь же ещё одноклассники будут. Они знают, что у него день рождения. И они сегодня придут. Поэтому нужно будет что-нибудь придумать…

– Откуда ты это взяла?

– Да вот сейчас только я звонила однокласснице его. Она сказала, что они собираются.

– А сколько их будет?

– Ну, человек 15, вот так вот.

– А где же мы их разместим? – немного ошарашено спросил Фёдор.

– Да… Задача, – протянул Алексей.

– Не проблема, сейчас решим! Так, сколько ты говоришь, молодая дева, будет? – вмешался Владимир.

– С института человек 12 приедет, и здесь 15, и вас четверо.

– Кого вас?

– Вас.

Владимир посмотрел на своих друзей.

– Девушка, а вы считать умеете?

– Да я-то умею – это вы все тут какие-то непонятливые совершенно! Вас трое, а Веру Александровну вы не посчитали? Такие взрослые, а такие непонятливые…

– Да, здесь, конечно, не поместимся, – согласился Владимир. – Так, хорошо, собирайте всё и вынесите скамейке. Пару поставьте к бассейну, а эту, – и тут он сам взял скамейку, которая стояла неподалёку, – эту я под яблоню поставлю.

Анне Владимир сказал сбегать в магазин и принести посуды.

Такого Анна не ожидала. Она продолжала стоять в замешательстве.

– Ну, что вам непонятно? Принесите разовой посуды… Сколько вы насчитали? Возьмите комплектов 50.

– Понимаете, бежать-то далеко, да и нести неудобно будет… – медленно проговорила она, – А мне ведь ещё нужно будет…

Анна не договорила. Она вдруг увидела перед собой медленно поднимающуюся руку. Рука была Алексея. В руке были ключи.

– Привези. Пожалуйста, – произнёс он и дал ей деньги.

Друзья уставились на Алексея. Больше всех удивился Владимир, хотя Фёдор даже встал, как будто думал, что стоя он убедится в том, что глаза его обманывают. Это же надо! Алексей никогда и никому не давал свою машину в пользование. Да ещё и кому! Какой-то девчушке, которая чуть ли не школьница!

– Сейчас всё сделаю, только возьму права, – быстро проговорила Анна и упорхнула.

Фёдор с Владимиром продолжали стоять, открыв рты, а Алексей принялся передвигать столы, делая вид, что очень увлечён этим занятием и вовсе не замечает того, как на него уставились друзья.

– А-Алексей, а тут не резонанс ли наступил? – спросил наконец Владимир.

– Да какой ещё резонанс, что ты начинаешь? Тоже мне, заставил бегать молодую девочку. Она к тебе не нанималась… И нести это всё, подумай…

– О-о-о!

Владимир с Фёдором переглянулись и тоже стали помогать расставлять мебель.

– Да, стол хороший, – сказал Владимир, – но закусок на всех может не хватить, поэтому сюда нужно поставить небольшой столик. Я возьму, так уж и быть, роль бармена. Вино… Сухое? Правильно. Белое и красное. Больше ничего не надо. Им по сколько? По 20? Ясно. По закускам… Нужно ещё сыра и колбасы. Кто поедет?

– А сколько дополнительно ещё нужно? Просто ехать необязательно, – начал Фёдор.

– Ay тебя что скатерть самобранка? – с улыбкой спросил его Владимир.

– У меня одноклассник бывший, у него тут кафе своё. Мы ему позвоним, закажем, он всё и привезёт.

– О, это дело!

Ближе к вечеру съехались гости, праздник начался. Народ был весёлый: впереди их ждал отдых, сессия была позади. Владимир стоял за барной стойкой, предлагая всем коктейли, которые он тут же и делал. После того, как Вера Александровна при всех поздравила сына, все разбрелись по группам, а Федю поздравляли уже отдельно.

– Анна, – подозвал её Владимир, – выбирай кого хочешь в помощники и занимайся шашлыками.

– А почему я? Ведь я же…

– Бери, кого хочешь, и давай. Я тут главный, – с напускной строгостью прервал её Владимир.

– А можно Алексея Алексеевича? – опустила она глаза.

– О, это мы сейчас.

Он позвал Алексея и поручил его Анне, а сам продолжил развлекать молодёжь. Вера Александровна и Фёдор ушли в дом.

– Спасибо тебе за этот праздник для моего сына. Все эти угощения, приготовления, кафе… Ведь это очень дорого! Я не смогла бы на свою учительскую зарплату устроить такого… Помнишь, как мы отмечали Дни Рождения? Помнишь, какие вкусные пироги пекли наши родители? Как было здорово тогда! – вспоминала Вера, пока они с Фёдором поднимались на крыльцо.

* * *

Пока Анна нанизывала мясо на шампуры, Алексей начал разводить огонь. Засыпав мангал углями, он полил жидкостью для розжига и поджёг. Немного подождав, чтобы жидкость выгорела, он нарезал прошлогодних веточек малины и положил их на угли, чтобы совсем не было лишних запахов.

– Вы женаты? – неожиданно спросила Анна.

– Нет.

– А были женаты?

– Да, был женат, – Алексей только закончил с углями и присел на стул.

– И дети у вас есть?

– Нет.

– А почему развелись?

– Ну… Понимаете, характерами не сошлись.

Она посмотрела на него внимательно.

– Такой взрослый вы, а врать не научились. Сделаем вид, что я вам поверила. Может быть, потом расскажете когда-нибудь… Она была моложе вас?

– Нет, мы были ровесниками.

– А когда вы поженились?

– На втором курсе.

– Это беда всех семей, муж и жена в которых – ровесники. Не надо жениться на ровесниках, – с умным видом произнесла Анна.

– Это почему? Ты же с Федей дружишь, ты за него, должно быть, и замуж выйдешь, – сказал Алексей.

– Нет, – твёрдо сказала она, – за Федю я не выйду замуж, поскольку Федя мне ровесник, и мы не можем пожениться.

– Это почему же вы не можете пожениться?

– Ну какой вы непонятливый! Как же вы не понимаете, что женщина гораздо быстрее развивается! И пока мужской пол даёт качество, женский – количество. Поэтому ровесникам лучше семьи не заводить.

– Подожди, я ничего не понял, – покачал головой Алексей.

– Ой, ну какой вы всё-таки непонятливый, Алексей! Мужчина даёт качество. Вы вообще телевизор смотрите когда-нибудь?

– Да, смотрю.

– А что вы смотрите?

– Как что? Последние известия.

– А другие программы, про животных, например?

– Может когда-нибудь смотрел.

– Хорошо, а вы знаете, из-за чего олени дерутся?

– Ну как, они бьются рогами…

– Да, они бьются рогами за то, чтобы обладать самкой… А почему?

– Как почему? Силу свою показывают…

– А вот и нет! Женская особь – она сохраняет то, что уже есть. Постоянство! А мужская половина должна вырабатывать новые качества в зависимости от экологии, от условий окружающей среды. Ведь давно уже известно, что в плохие годы неурожая, бедствий и прочего рождаются, в основном, мальчики. Потому что мальчик, живя в плохих условиях, вырабатывает иммунитет – приспособленность к изменившейся обстановке – и передаёт в наследство эти качества своим потомкам. У человека мозги лучше развиты, поэтому мужчины у нас рогами не дерутся. Хотя… Хотя ещё существуют драки между молодыми людьми, но это лишь оттого, что слабо развиты мозги у них…

– Я всё равно не очень хорошо вас понимаю, Анна.

– Как не понимаете? Вот, женская особь, девушка, она готова воспроизводить потомство. Самое лучшее время для этого – от 20 до 35 лет. В это время она родит здоровых детей. Потому что у неё собственный иммунитет есть, перешедший ей от родителей, который она способна передать своим детям. А чтобы иммунитет, приобретенный в изменившихся условиях, перешёл и от мужской особи, то для этого мужчина должен быть, наоборот, старше. После 35 лет, когда он закончит образование, когда он пройдёт жизненную школу, приобретёт жизненные знания. Поэтому чтобы дети были здоровыми и счастливыми, нужна разница в годах: если женщине будет 20–22, то мужчине должно быть 35–36… С Федей мы друзья. У нас с ним склад ума одинаковый, и мы с ним будет работать в науке, потому что мы созданы для науки. Федя определил для себя, что он до 30 лет не женится, а я бы ему определила до 35. Потому что к 35 он должен уже защитить докторскую диссертацию. Теперь-то вам понятно? Я должна выйти замуж раньше Феди.