Текст книги "Дылда"
Автор книги: Леонид Гришин
Жанры:
Современная проза
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава вторая
Федька любил купаться в бассейне. С этим бассейном для него связана ещё одна важная в его жизни история. Через четыре дня после рождения Федьки у соседей тоже родился ребёнок – девочка. Её назвали Верой. Родители Фёдора были общительными и дружелюбными, а потому Федька и Верка познакомились чуть ли не с рождения. Соседи с дочкой часто заходили к родителям Фёдьки, и детям разрешали купаться в бассейне. Сохранилась даже фотография, где Фёдя и Вера нагишом стоят в бассейне. Они дружили, вместе росли, вместе бегали на пруд купаться.
Фёдор хорошо помнил, как Верка в один день пришла купаться в бассейн в майке. Федьку это удивило.
– Ты чего в майке лезешь, снять забыла? – засмеялся он.
– Ничего я не забыла! Бабушка мне сказала, что девочке неприлично без купальника купаться при мужчинах и мальчиках.
– Чего это тебе неприлично?
– А то, что у меня груди растут!
Федька недоверчиво посмотрел на неё.
– С чего ты взяла, что они у тебя растут? Какие были, такие и есть, – сказал он, осмотрев грудную клетку Верки.
– А вот, потрогай!
Она подняла маечку, выставила ему грудь. Федька прикоснулся, и то ли ему стыдно стало, то ли что-то другое, но он быстро отдёрнул руку. Под пальчиками он почувствовал что-то нежное и тёплое, но при этом плотное. То же самое он почувствовал недавно, когда на чердаке обнаружил воробьиное гнездо. Он залез туда рукой и нащупал там маленького ещё не оперённого птенчика. То же самое он почувствовал, прикасаясь к Веркиной груди. Он одёрнул руку и смущённо опустил глаза.
– Ну что? Убедился? – заулыбалась Верка.
Федька незаметно левой рукой потрогал свою грудь, но ничего не почувствовал. Наверное, бабушка была права. С того дня Федька стал внимательнее смотреть на свою подругу. А Верка маечку надевала только, когда шла на пруд. В бассейне она по-прежнему купалась в одних трусах. Федьке было стыдно и неудобно смотреть, но он молчал и смотрел с интересом. Он пытался смотреть не прямо, а искоса. А Верка как будто не замечала, как будто так оно и должно быть.
Они дружили с Веркой, хотя частенько дрались. Учились вместе в одном классе и даже сидели за одной партой. Время шло, они становились всё старше. Однажды Верка спросила Федю:
– Федька, скажи, а как вы на девчонок смотрите? Какая вам нравится, а какая не нравится? На что вы смотрите?
Фёдор застеснялся и не смог ничего ответить. Потому что после того, как он в первый раз дотронулся до её груди, она ему только и нравилась. На неё он только и смотрел, а других не замечал. Не существовало для него другой девчонки, кроме Верки.
В пятом классе Верка начала быстро расти и развиваться. По росту она даже Федьку обогнала. Федя старался есть побольше, даже придумал для себя упражнение: привязав гантели к ногам, он цеплялся за турник, но помогало это мало. Однажды Верка увидела, как он висит на турнике:
– А ты попробуй за шею подцепись, шею, может быть, вытянешь, – засмеялась она.
Федька обиделся, но промолчал, ничего не сказал. Ему очень хотелось быть хотя бы вровень с Веркой. А она уже была почти на голову выше его. Она часто становилась задумчивой, начинала его спрашивать о том, как смотрят парни на девушек. Федька понял, что она попросту влюбилась. Он узнал, что это был Виктор – парень гораздо старше Федьки, сильнее его и выше. Учился он классом старше, чем они с Веркой. Но учился он неважно, дважды оставался на второй год. Поэтому практически на три года был старше Федьки и Верки. А потому сильно отличался от Федьки. Почему Верка в него влюбилась? Федя думал и решил – потому что тот был красив. И хотя Федька по праву считал его неумным, Виктор танцевал на вечерах и на танцплощадке перед началом киносеанса с девушками-десятиклассницами.
Верка с жадностью смотрела на него на этих вечерах. Она не спускала с него глаз, которые блестели, и в которых иногда появлялись слёзы. А Федька стоял в такие моменты рядом и вынужден был успокаивать её, в то время как сам был влюблён. Влюблён безответно. Он так ни разу и не сказал ей о своих чувствах, а она их не замечала и как подружке рассказывала ему о том, как тяжело ей, как Виктор в упор не хочет её замечать. Она просила Федьку подсказать, как бы ей его завлечь, как завладеть его вниманием. А что Федька мог ей ответить, когда он сам не знал, как сделать так, чтобы сама Верка обратила на него внимание. Федька надеялся признаться Верке на выпускном, но получилось так, что и Виктор там был. И не просто был, а танцевал с Веркой весь вечер… А Федька… А Федька был один весь вечер.
Домой он возвращался тоже один и увидел возле дома, как Верка целуется с Виктором, а его правая рука лежит на обнаженной Веркиной груди. Федька остановился и смотрел. Он видел, как Верка покраснела вся, но руку не убирала. Федька не знал, что делать. Он видел, что ей это нравится. Поэтому он постоял ещё немного, развернулся и, не оборачиваясь, ушёл домой. А на следующий день, получив аттестат, он уехал в Ленинград…
Он вышел из парка на улицу Ленина, чтобы пройти затем на Московскую, или, как её называли раньше, улицу Ворошилова… Он подходил к месту, где был дом деда и дом Веры. Что сейчас с ней – он не знал, потому что у него не было школьных друзей. А потому узнать было не у кого – с ней самой он не виделся ни разу с тех пор. От неё приходили письма, но он их, не читая, выбрасывал. Сам он ей никогда и ничего не писал. Она же, очевидно, брала адрес у его родителей.
Как она сейчас? Замужем, дети? Он подошёл к самому дому…
Он стоял напротив дома и видел – ничего за двадцать лет не изменилось. Всё тот же дом, всё тот же бассейн. Забор, правда, кое-где заменён. Бассейн тоже кое-где ремонтировался. Но дом остался прежним. Фёдор вспомнил, как отец рассказывал о строительстве этого дома: как люди месили саман, как отдыхали после тяжёлого рабочего дня.
Он взглянул на дом слева – дом, в котором когда-то жила Вера. Он тоже мало изменился. По крайней мере, он остался таким, каким он и был все эти годы в памяти Фёдора. Он посмотрел на бассейн, в котором они когда-то купались вместе с Веркой. Тогда казалось, что дружба их будет вечной, казалось, что нет прекрасней человека, чем она. Пускай они и ссорились частенько, и даже дрались, но всегда мирились. Всегда между ними было взаимопонимание до того момента, как Вера влюбилась в Виктора… Взгляд Фёдора остановился на калитке некогда его дома. На калитке висела небольшая табличка: «Продаётся. Цена договорная». Продаётся дом, где он родился, вырос и семнадцать лет жил. Что за хозяева живут здесь теперь? И почему хотят продать дом? Он ещё раз посмотрел на дом Веры. На нём такой таблички он не увидел. Очевидно, в нём тоже кто-то живёт…
От таких мыслей его отвлекла женщина, которая показалась возле калитки и спросила:
– Вы по объявлению?
Фёдор, не задумываясь, сказал:
– Да-да, по объявлению, здравствуйте!
– Здравствуйте, что же вы стоите, проходите.
Он прошёл на участок вслед за женщиной. Беседка. Та самая, которую ещё дед с отцом строили. Правда, теперь вместо тех скамеек, которые дед с отцом поставили, стоят пластмассовые кресла и металлический круглый стол. Она предложила присесть и начала рассказывать, что дом продаётся, потому что они с мужем решили переехать к сыну в Волгоград. Сын только закончил институт, получил хорошую престижную работу. Женился недавно, ребёнок родился, вот и переезжают помогать.
– Покупателей нынче мало. А те, которые приходят, предлагают слишком низкую цену. Нам даже квартиру однокомнатную не купить в Волгограде…
После подошёл мужчина – муж хозяйки. Вместе они начали рассказывать о доме. Сказали, среди прочего, что строили его очень грамотные люди. Они принялись рассказывать ему то, что Фёдор знал и так давным-давно: подвал из живого камня, бассейн…
Фёдор не слушал, что они ему говорили. Он смотрел на бассейн и вспоминал о детстве.
– Расскажите мне о соседях. Кто живёт здесь рядом? – прервал он мужчину.
– Справа там, – указали они, – живут пенсионеры. Спокойные люди, никаких конфликтов.
– А слева, – Фёдор указал на дом, в котором некогда жила семья Веры, – кто слева живёт? – повторил он, и голос его дрогнул. Фёдор не знал, чего он боялся: узнать, что она всё ещё там и живёт, или то, что её уже нет давно, что она уехала.
– В этом доме, – начала женщина, – живёт Вера Александровна, хорошая женщина, живёт с сыном. Федей звать… Вот, он учится на первом курсе в институте. Она учительница, в школе работает, очень спокойная и вежливая женщина. Часто приходит к нам в гости, сидит, как и вы, в этом кресле… Всегда в одном и том же кресле, кстати…
Фёдор заметил, что сидит он напротив бассейна, в котором они купались. Неужели она? Быть того не может. Ведь он же видел, как она целовалась, как тот молодой человек, Виктор, обнимал её… Неужели это она?
Хозяева продолжали что-то рассказывать ему, расхваливая дом, но Фёдор думал о другом.
– Вы хотите однокомнатную квартиру? – вдруг сказал он, вновь перебив хозяев, – позвоните сейчас вашему сыну, и пусть он узнает, сколько стоит в его районе такая квартира. Я вам заплачу за этот дом, как за однокомнатную квартиру, и ещё добавлю денег при одном условии: если вы сегодня, взяв свои личные вещи, освободите этот дом.
Мужчина и женщина переглянулись и уставились на Фёдора.
– Молодой человек, не шутите, пожалуйста. Здесь дома очень дешёвые. Гораздо дешевле, чем однокомнатная квартира в Волгограде, в том районе, в котором находится квартира сына, – медленно произнёс мужчина.
– Я не шучу. Звоните сейчас, пусть вам сын скажет, сколько стоит в его районе однокомнатная квартира. А я пока похожу по саду, – сказал Фёдор, поднялся и пошёл.
Всё вокруг было ему знакомо, ведь здесь он прожил семнадцать лет. Даже грушевое дерево, мимо которого он прошёл, было посажено им и его отцом. Проходя мимо яблони, он остановился:
– Здравствуй, милая, вот я и приехал, – произнёс он.
Он ещё походил, полюбовался. Ему было здесь хорошо и на душе было спокойно. Все эти двадцать лет он жил в динамике, постоянно в пути, всё время в работе.
Он присел на скамеечку в тени. Изредка он поглядывал на соседский дом, надеясь вдруг увидеть её. Но там никого не было…
Он слышал, как мужчина разговаривал по телефону. Когда тот закончил разговор, Фёдор направился к ним. Мужчина сказал, что квартира стоит очень дорого.
– Он вам назвал сумму?
– Да, назвал…
– Вы получите эту сумму, плюс я вам десять процентов добавлю на мебель, чтобы вам эту не тащить. Купите там новую. Ещё какую-нибудь сумму за то, что я вас потороплю. Возьмите только личные вещи. Все дорогие для вас вещи, которые вы не сможете забрать сейчас, сложите в кладовку. Пускай лежат там. Когда сможет – тогда заберёте.
– Молодой человек, вы шутите или насмехаетесь над нами?
– Я что недостаточно серьёзно выгляжу, что вы меня принимаете за шутника?
– Нет, просто нам не верится во всё это…
– Если я назову вам мою фамилию, вы мне поверите. Этот дом строили мой дед и отец. И я в нём прожил семнадцать лет. Теперь я хочу приобрести его в собственность.
– Мы вам верим, верим, – сказала женщина.
– А раз верите, тогда давайте направимся к нотариусу и в банк. И решим быстро этот вопрос.
Пока они готовились, Фёдор попросил у мужчины его сберегательную книжку, позвонил своему бухгалтеру и сказал перевести сумму, которую он сейчас назовёт… У нотариуса дело оставалось только за подписью. Фёдор предложил пройти в банк и убедиться, что деньги уже пришли.
– Нам должны прийти деньги, – сказал мужчина кассиру.
Девушка проверила счёт.
– А вы знаете, какая сумма? – с удивлением спросила она.
– Да, примерно знаем.
Фёдор назвал сумму, и та подтвердила.
Кассир записала в сберкнижку эту сумму. Мужчина не мог поверить своим глазам. Они вернулись к нотариусу, поставили подписи. Сделка была совершена. Фёдор попрощался с хозяевами и попросил оставить ключи «под ковриком».
А сам вернулся в гостиницу. Он вспомнил, что с утра ничего не ел. Спустился в кафе. Спустя двадцать лет он не увидел там никого знакомого. Да и его не узнавали. Он заказал себе обед. Когда официантка принесла счёт, Фёдор начал называть ей фамилии одноклассников, спрашивая, знает ли она кого-нибудь из них. Когда он назвал фамилию Карповых, та переспросила:
– А вы Карпова Виктора Андреевича спрашиваете?
– Нет, я спрашиваю Андрея Петровича.
– Андрей Петрович – хозяин нашего кафе.
– Действительно? А не могли бы вы его позвать сюда?
– Если вы… Я не знаю, я сейчас уточню.
Официантка отошла. Через какое-то время в зал вышел бывший одноклассник Фёдора – Андрей.
Они сразу узнали друг друга, обнялись, похлопали друг друга по плечу.
– Ну, Федька, ты даёшь, – обрадовался Андрей, – мы тебя искали-разыскивали, а ты, понимаешь, приехал… Где ты болтаешься? Поначалу твои родители хотя бы адрес знали, а потом и они не знали, где ты обитаешь. Сообщали нам, что ты с разных городов звонишь, и телефоны разные. В интернете тебя искали. Нашли даже. Что не отвечал-то? Мы же сколько раз уже собираемся вместе, а ты ни разу не был!
– Работаю!
– Ну, где ты, чего, рассказывай!
– А чего рассказывать… – задумчиво произнёс он и положил перед Андреем договор о купле-продаже родного дома.
Андрей прочёл.
– Ты что, дом отцовский, что ли, выкупил? – не веря своим глазам, спросил Андрей.
– Да, – улыбнулся Фёдор.
– А ты когда успел-то? – спросил Андрей и засмеялся.
– Сегодня!
– Ты что, специально сюда приехал, чтобы дом купить?!
– Нет, я приехал, чтобы вас повидать. Расскажи мне, кто где, чего было?
– А что было! Некоторые уже и развестись успели, пока тебя тут не было! Не то, что пожениться. Детей уже растят… Дети уже в институты поступили. А твоя-то подруга, ты с ней-то хоть общаешься? – тихо добавил Андрей.
– Нет, Андрюша…
– А нам непонятно, почему так. Мы вас считали женихом и невестой. Всегда вместе… Соседи, жили рядом и за одной партой сидели. А потом ты смотался, и всё. На выпускном её с Витькой видели, помнишь такого? А потом она вдруг куда-то уехала… А приехала с маленьким сыном. Все решили, что это твой… Стала в школе работать учительницей младших классов, так до сих пор и работает. Мальчишка сейчас уже в институт поступил. Я тоже давно с ней не общался. Остальные – так же. Часть здесь осталась, часть поразъехалась. Встреча назначена у нас на завтра. Здесь, в моём кафе. Так что давай – приходи!
Глава третья
Фёдор подъехал к своему дому. Он нашёл ключи там, где они и договаривались, – «под ковриком».
Открыв гараж, он увидел – от того, что строили они с отцом, и следа не осталось. Этот был выше, в торце была пристроена небольшая мастерская, стоял шкаф, в котором хранились электродрели, электролобзики и много чего ещё. Он поставил машину в гараж и зашёл в дом. Дом практически не изменился, и нашёл он его в полном порядке. Фёдору это понравилось. Люди, которые вынуждены были собираться в спешке, тем не менее, оставили дом в чистоте.
Фёдор зашёл в свою комнату. Да… Нет уже того стола, нет стульев, нет кровати. Он прошёл в родительскую комнату, в комнату брата. От прежнего убранства не осталось ничего. Кухня тоже изменилась: стала более современной. На кухне он нашёл кофе, оставленный хозяевами. Он поставил чайник, заварил кофе и вышел вместе с ним в беседку. Он сел так, чтобы можно было хорошо видеть дом Веры. Медленно отпивая кофе, он не сводил глаз с двери.
Вдруг ему показалось, что дверь начала открываться. Он быстро моргнул и вновь направил взгляд к дому. Нет, это был не обман зрения. На крыльцо вышла женщина. В ней он сразу узнал Веру. Она остановилась, посмотрела на дом Фёдора, на беседку. Некоторое время она присматривалась к беседке и к тому, кто в ней сидел. Фёдор всё это время смотрел на неё. Он узнал бы её из тысячи. Какой она была когда-то, такой и осталась: стройная, красивая… Даже походка ни капли не изменилась. Вера не спеша направилась к беседке. Фёдор встал ей навстречу.
– Здравствуй, Федя, – сказала она.
– Здравствуй, Вера…
– Приехал?
– Да, приехал.
– Один?
– Да.
– Ольга Петровна сказала, что ты купил дом.
– Купил…
– Для себя?
Он кивнул.
– Женат? Дети есть?
– Нет.
– Разведён?
– Нет.
– А был женат?
– Не был…
– Приехал навсегда?
– Не знаю. Хочешь кофе?
Она посмотрела на его чашку.
– Да, хочу.
Фёдор сделал ещё кофе и принёс его в беседку.
– Какой ты кофе любишь?
– Чёрный.
– Я сделал, как и себе.
– Спасибо.
Она села в кресло, о котором говорила Ольга Петровна. Как раз напротив бассейна.
– Ты помнишь, как мы купались в этом бассейне? – спросила она, отпив немного кофе.
– Да, помню… А ты замужем?
– Нет.
– Но у тебя сын?
– Да, сын. Ему завтра исполняется двадцать лет.
– Как двадцать?! – чуть не подскочил Фёдор, – мы же школу окончили двадцать лет назад. Ты что, в школе его родила?
– Да, наверное, в школе его родила. Так и есть. Моему сыну завтра двадцать лет.
– Я ничего не понимаю.
– Да вообще-то ты первый усомнился, что это мой сын.
– Я ничего не понимаю, объясни, пожалуйста.
– А что тебе, Федя, рассказывать. Мы оцениваем то, что имеем только тогда, когда теряем это. Потеряла я, как мне показалось, всё. Когда ты исчез, вокруг меня осталась пустота. Я только тогда, когда ты исчез, поняла, что я имела. Потому что ты был всегда. Ты был всегда рядом…
…Я не знаю, кем ты мне был: соседом, другом, подружкой, товарищем, одноклассником. Но ты был всегда, и я считала, что так оно и будет. А вот одного я не замечала… И поздно-поздно я это поняла. На выпускном… Ты знаешь, я была влюблена в Виктора, а на выпускном вечере, хотя он на год раньше окончил школу, он пришёл и всё время танцевал только со мной. Я видела, как ты стоял и смотрел тогда на нас. Но я была счастлива, как мне тогда казалось. Самый красивый парень обратил на меня внимание и целый вечер от меня не отходит… А ты как всегда, ты Федькой был. Ты всегда рядом, но тогда ты стоял в сторонке. И такими грустными глазами смотрел на меня… Я часто вспоминала этот взгляд твой.
Потом, когда все стали расходиться, Виктор пошёл провожать меня. Я забыла про тебя, потому что мне казалось, что мои мечты вот-вот исполнятся. Я только и видела, какими завистливыми глазами провожали нас другие девчонки. Я была счастлива, как мне казалось… Я видела, как ты смотрел, когда мы целовались, а потом повернулся и ушёл. Ушёл. А я смотрела тебе в спину. Мне стало неприятно. Я стала чувствовать, как от Виктора пахло алкоголем. Я оттолкнула его и ушла. Он что-то кричал мне вслед, но я не слышала. Мне стыдно так стало… Перед тобой, перед самой собой… Что я целовалась с кем-то на глазах у тебя. Утром я не хотела выходить, я весь день провалялась, а потом мама сказала мне, что ты уехал. Я не поверила, побежала к вам. А мне подтвердили: уехал! Сказали, что в Ленинград, в институт. Я потом узнавала адрес у родителей. Я тебе писала письма, много писала. А ты ни на одно не ответил. Я поняла, что ты не читал. Если бы ты прочитал, ты бы вернулся, ты бы ответил. Но ты молчал…
Я уехала в Воронеж, поступила в институт. Жила у дядьки, у них сын был старше меня, женатый, жил отдельно. И когда я была уже на третьем курсе, случилось несчастье. Их сын с женой и ребёнком попали в аварию. Сын с женой погибли. А мальчик выжил, но получил сотрясение. Когда стал из комы выходить, я была рядом. Он очнулся, увидел меня и позвал: мама…
Врач сказал: ничего, ничего, так, может быть, будет лучше. Так я и стала мамой. Его взяли дедушка с бабушкой. Он не отходил от меня. Когда я в институт уходила, он плакал. Когда приходила, он радовался, на ручки просился. Так у меня и появился мой сын…
Бабушка моего мальчика очень тяжело переживала смерть родного сына. Недолго протянула она. Буквально через полгода один за другим три инфаркта… У дедушки тоже инсульт был, но он справился. Хотя рука не работала, и нога подводила. Поэтому я жила там. Я помогала деду и воспитывала сына. Параллельно оформила на себя опекунство. Но и дед долго не протянул.
Повторного инсульта не выдержал. К тому времени я окончила институт. Одной мне там делать было нечего. Я вернулась сюда, в городок, вместе с ребёнком. Родители знали, что это не мой ребёнок. А всем остальным я сказала, что это мой. Он был записан на мою фамилию. Но только ты один догадался, что это не может быть так. Ведь ему исполняется двадцать, и родить я его должна была в год окончания школы. Конечно, когда он вырос, я ему рассказала и об отце, и о дедушке, и о том, что случилось. Но он продолжает меня называть мамой. У нас очень хорошие отношения. Сейчас у него сессия, он скоро приедет.
…Она посмотрела на Фёдора.
– И вот я одна, жду внуков. Зимой он приезжал с девушкой: хорошая, красивая, тоже студентка. Может быть, поженятся. Но не знаю, приедут ли сюда, вернутся ли. Видишь, какой наш городок: работы нет, все устремляются куда-то в центр, где можно заработать побольше и получить другие блага. Хотя сейчас ничего не ограничено… Ты-то как жил?
– Да так и жил… Не знаю, как… Куда-то спешил, что-то делал, о чём-то забывал. А вот приехал сейчас, увидел свой дом, увидел бассейн, и всё вспомнилось. Да, ну ладно. На встречу пойдёшь?
– Не знаю. А ты?
– Да я вроде бы приехал специально на встречу одноклассников. Я только Андрея видел вчера. Зашёл в кафе пообедать, а оказалось, что он владелец. Много наших будет?
– Ты знаешь, в прошлый раз много было. В этот раз – не знаю. Очевидно, будет больше. Поскольку, всё-таки, юбилей двадцать лет. Приходи ко мне обедать, я приготовлю обед.
– Ладно, приду.
Вера не стала прощаться с Фёдором, а только сказала, чтобы тот приходил часа через два-три, когда обед будет готов. Она оставила его в беседке одного.
Фёдор ещё некоторое время не мог прийти в себя после её рассказа. Ему даже не верилось, что он только что видел Верку. Верку… Вера теперь уже взрослая женщина, мать взрослого ребёнка, учительница… Но удивительным было и то, что только он сейчас знает тайну её сына…
Фёдор пытался представить, как бы сложилась жизнь его и Веры, если бы он не уехал тогда, на следующий день, в Ленинград. Что бы изменилось, если бы он прочёл хоть одно её письмо? Почему он сам не писал и не интересовался? Почему? Наверное, потому что каждый раз, думая о Вере, он вспоминал то, с каким наслаждением она целовалась с тем парнем. Наверное, потому что он считал, что она счастлива. Но порадоваться её счастью он не мог, потому что не он его с ней делил, а другой мужчина. Поэтому проще всего ему было забыть – вычеркнуть из жизни Веру и Виктора.
Фёдору припомнилось, как они вместе с Верой первый раз пошли в первый класс. С тех пор они всегда вместе ходили в школу. Или он с утра подходил к её дому и дожидался, пока она выйдет, или она, если Фёдор почему-то опаздывал. Они друг к другу ходили, как к себе домой. Казалось, это всё естественно, и родители воспринимали это абсолютно нормально. Если приходила Верка, и они начинали обедать или ужинать, то она так же садилась за стол и со всеми вместе ужинала или обедала. Так же и Федька чувствовал себя у Верки, как у себя дома.
Весной, когда снег только-только сойдёт, Федька срывал для Верки первые цветы: жёлтенькие, похожие на одуванчики, – мать-и-мачеху. Она смеялась, когда тот вручал ей маленький букетик. Позже появлялись и подснежники, ландыши – белые цветочки, которые прятались под длинные пышные листы. Их Федька срывал отдельно. Цветок он вкладывал в букет, а листьями оборачивал стебли. В конце он перевязывал весь букет небольшой полосочкой коры дерева карагач. И сирень Федька тоже дарил Верке. Он срывал её на кургане. Курган в городке был рядом с парком, и на нём установили большой бак, который служил водонапорной башней. Цветы в том парке выращивали специально. Была даже целая бригада, которая за этими цветами ухаживала и охраняла. Да и цветы были такие, которые Федька даже нигде и не встречал. Сирень же росла вокруг кургана. И если прочие цветы рвать запрещалось, то сирень можно было.
На кургане также росли и дикие тюльпаны. Выращивали также и тюльпаны, которые когда-то привезли из Голландии. Существовала даже легенда, что один голландец за две луковицы таких тюльпанов отдал свой дом. И немудрено – большие, красивые, синие, жёлтые, красные и даже тёмные, почти чёрные тюльпаны… «Как хорошо было тогда», – сидел и думал Фёдор.
Через некоторое время он поднялся. Фёдор решил проехать в центр. Его пригласили на обед, а, значит, нужно было что-то купить к столу. Городок сильно преобразился за время отсутствия Фёдора. Вокруг были магазины, некоторые даже сетевые. Но много ещё осталось и от девяностых: ларьки, павильоны… Некоторые из них всё ещё действовали. Фёдору припомнилось, как в детстве ему удалось однажды послушать «Голос Америки», и в передаче велась дискуссия о том, как живут люди за границей. Говорили и о миллионерах, и о достатке. А маленькому Фёдору было непонятно, зачем человеку столько денег. «Будь у отца зарплата чуть повыше, – думал Федя, – всё было бы хорошо». Что такое жизнь за границей он, конечно, представлял себе очень смутно тогда. Денег всегда не хватало, они уходили, в основном, на покупку молока, масла, хлеба и одежды. Остальные же продукты, в большей степени, выращивались на собственном участке. Вся жизнь семьи была связана с земельным участком. Все понимали, что если весной не посадить, а осенью не собрать, то зимой будет нечего есть. Поэтому обязанность поливать, пропалывать и выкапывать лежала на всех членах семьи. Такое ведение подсобного хозяйства давало возможность экономить деньги, чтобы оставалось на одежду, обувь и другие необходимые вещи в хозяйстве.
Фёдор припарковал машину. Когда он вышел, то увидел, что стоит напротив цветочного магазина. Ему вновь припомнилось, как он в детстве дарил Верке цветы… «Странное дело», – подумал Фёдор. Он попытался припомнить, когда в последний раз дарил кому-нибудь цветы, но вспомнить не смог. Он обычно цветы заказывал – на свадьбы, на похороны. А просто так никому дарить цветы не приходилось.
Он зашёл в магазин и впал в ступор. Вокруг него было огромное разнообразие цветов. Какие выбрать? Он что-то помнил раньше о языке цветов, что определённые цветы определённого цвета могут сказать больше, чем слова. Но это было давно, сейчас он уже не помнил это в подробностях. В магазине никого не было. Фёдор стал медленно двигаться вдоль цветов, разглядывая их.
– Я могу вам чем-нибудь помочь? – услышал он за спиной.
Это был голос продавщицы. Молодая элегантная девушка с интересом разглядывала Фёдора.
– Видите ли, – начал он, – я приглашён на обед, не знаю, что купить. Вроде бы каждый цветок что-то означает, и, подарив его, можно выразить конкретное отношение к человеку, которому даришь?
– Да, есть такое. Вы девушке, женщине?
– Да, я бы сказал женщине.
– Она замужем? – она начала тоже двигаться вдоль цветов.
– Нет.
– А вы? – не останавливаясь, спросила она.
– Я тоже нет.
Девушка резко остановилась и развернулась к Фёдору.
– Я бы на вашем месте… Скажите, а она молодая?
– Она моего возраста.
– И вы, наверное, даже учились вместе?
– Да, мы учились когда-то вместе в школе. А потом долго не виделись. И вот сегодня…
– Знаете, – перебила она его, – я бы отступила от всех этих правил… И подарила бы небольшой букет белых роз. Посмотрите, какие красивые. От такого мужчины, как вы, будет приятно получить такой букет.
Она стала набирать букет, показывая при этом каждую розу Фёдору.
– Вот такой букет, – показала она, когда закончила его собирать, – будет приятно любой женщине получить… Кстати, я тоже не замужем, – как бы между прочим добавила она.
Фёдор улыбнулся. Девушка же после этих слов опустила глаза и тоже улыбнулась. На щёчках у неё появились две ямочки. Такие когда-то он видел и у Веры…
– Мне нравится, – сказал Фёдор, глядя на букет, – сделайте мне два букета из таких роз.
Продавщица подняла на него глаза.
– Два?
– Да, два букета.
Она стала делать второй букет. Опять прежде, чем вложить розу в букет, она показывала её Фёдору. Букет она завернула в упаковку, перевязала ленточкой, при этом провела по концам ленточки ножницами так, что концы закрутились.
Фёдор рассчитался. Один букет он положил на прилавок, а второй сначала взял в руки, а затем преподнёс этой девушке. Она сначала не поняла, что он делает.
– Это вам, – сказал Фёдор.
– Мне… – она взяла букет в руки, немного помолчала. – Я сегодня вечером свободна…
– К сожалению, занят сегодня вечером я… – тихо сказал Фёдор, взял букет и развернулся к выходу.
– Извините, это моя визитка. Вернее, визитка нашего магазина. Если вам ещё понадобятся цветы, заходите, я буду очень рада сделать вам букет, – опустив глаза, она добавила, – и если вам захочется со мной поговорить, позвоните мне. Вот здесь телефон.
Фёдор взял визитку, положил в карман, попрощался с девушкой и вышел. Девушка проводила его взглядом, прижав подаренный ей букет к груди.
В магазине напротив Фёдор быстро выбрал коробку конфет, шоколад, пирожные… Но в винном отделе он опять остановился, как и в цветочном. Дело в том, что Фёдор почти никогда не пил, а потому редко заходил в алкогольные отделы. Ему никогда не нравилось выпивать, даже в юности, в стройотрядах. Он не раз пробовал, но каждый раз у него быстро начинала болеть голова, в висках стучало… Поэтому он отказался от алкоголя навсегда. Фёдор стоял и смотрел на стеллажи с винами, водкой, коньяком, как смотрит одно животное на новые ворота.
К Фёдору обратился консультант отдела.
– Вам помочь?
– Наверное… Дело в том, что я приглашён на обед, но не знаю, что взять…
– Вы на сегодня приглашены?
– Да, где-то через час надо прийти, – ответил Фёдор, посмотрев на часы.
– Извините за вопрос, а вы к женщине идёте?
– Да, к женщине. И не знаю, что она любит, и любит ли вообще. Я долгие-долгие годы её не видел, к тому же, я сам не пью и не разбираюсь ни в каких спиртных напитках.
– Я бы вам тогда посоветовал взять мускат. Я думаю, что с этой бутылкой вы не прогадаете. Если даже ваша знакомая большая ценительница хорошего вина, то она не будет разочарована.
Фёдор поблагодарил молодого человека, взял бутылку, расплатился и направился к машине. Время у него ещё было, а потому он заглянул в магазин промтоваров. Фёдор зашёл посмотреть на хрусталь. Ему вспомнилось, как радовались его родители, когда им удавалось достать что-нибудь хрустальное. Они ставили это в стеклянный шкаф, чтобы смотреть и любоваться тем, как переливается хрусталь на свету… Сейчас этим хрусталём завалены целые полки, чего только не было: бокалы, стопки, фужеры…
Фёдор взглянул на часы – пора идти. У одной кассы стояло несколько человек, тогда как у другой всего одна женщина. Он решил пройти через вторую кассу. Женщина, когда Фёдор стал подходить, глянула на Фёдора и почему-то загородила ему дорогу.