Текст книги "Еще люблю, еще надеюсь..."

Автор книги: Леона Шелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

– Может, продолжим осмотр?

– Прекрасное предложение, – согласился Филипп.

Было почти восемь, когда они вышли из галереи, и почти девять, когда машина остановилась возле гаража. Пластиковый пакет с едой источал соблазнительные запахи. Войдя в дом, Элен мгновенно скинула туфли.

– Ты пойдешь переодеться?

Она кокетливо посмотрела на мужа.

– Жалко расставаться – это платье стоит маленького состояния.

– Так же, как и мой костюм, – поддержал Филипп игривое настроение жены.

– Может, ты наденешь что-нибудь попроще?

– Чтобы миллионеру сэкономить на химчистке пару фунтов?

– Естественно!

– А как ты думаешь, ужин в постели – это очень плохой тон?

Элен улыбнулась:

– Изысканная еда требует соответствующей обстановки.

– Тогда на террасе? – спросил Филипп. – Представь, ужин при свете луны… – Он скинул пиджак и повесил на спинку стула. – Мейссенский фарфор, богемский хрусталь…

– Думаю, мы можем позволить себе более неформальную обстановку, – ответила супруга и, схватив туфли, отправилась в спальню. – Всего две вилки и два бокала. – Остановившись на лестнице, она посмотрела на мужа. – Ты справишься один?

Филипп снял галстук-бабочку, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.

– Конечно. Не задерживайся, дорогая, – предупредил он.

В ответ супруга послала прелестную улыбку.

– Терпение, Фил!

В спальне Элен сняла вечернее платье, надела колготки и свободного покроя рубашку. Несколько минут спустя она уже спускалась на террасу. Филипп сидел за столом, освещенным изящной настольной лампой. Его рубашка была расстегнута почти до пояса, рукава закатаны до локтей. Супруг разложил еду по тарелкам, открыл бутылку вина.

Элен села в кресло напротив мужа, с наслаждением вонзила вилку в кусок мяса и набила полный рот.

– Не правда ли, здесь намного лучше, чем в ресторане? – спросила она, прожевав.

– Неплохо, – ответил Филипп, насмешливо поглядывая на нее.

– Не строй из себя сноба, – сморщила носик жена. – Твоя проблема в том, что ты ужасно испорчен личным поваром. Привык, что он угождает твоим экзотическим вкусам…

– Ты что, хочешь меня перевоспитать?

– Немного не мешало бы.

– В чем же проблема, моя дорогая? – удивился Филипп.

– Ну, например, неплохо было бы преподать тебе урок вежливости, – смеясь, сказала Элен.

– А ты можешь припомнить ситуации, когда я был груб, обидел невежливостью?

Их глаза встретились, Филипп поднял руку с бокалом, победно салютуя супруге, затем медленно поднес его к губам.

У нее перехватило дыхание. Сначала вилка застыла в воздухе, потом Элен положила ее на стол.

Нет, конечно нет, она не помнила таких ситуаций. Даже когда без видимого повода капризничала, муж неизменно оставался нежным, внимательным, заботливым. Насчет вежливости – это ее занесло.

Филипп откинулся на спинку кресла.

– У тебя пропал дар речи?

Элен задумчиво посмотрела на мужа. Больше всего на свете ей сейчас хотелось оказаться в его объятиях. Прижаться к нему, слиться с ним, раствориться в сильных мужских руках. Но вместо этого она неподвижно сидела, ощущая, как у нее ноет сердце. Ей так много хотелось ему сказать! Но женщина медлила, чего-то опасаясь, стесняясь своего признания в любви.

– Хочешь кофе? – спросила она беззаботным тоном.

– Нет, спасибо, – мягко ответил Филипп, – Сейчас уберу со стола и отправимся в постель.

Постель! Вот место ее грехопадения! Вот где она отдавала – или продавала?! – и душу, и тело, где каждый раз теряла над собой контроль.

– Я совсем не устала, – попыталась она немного покапризничать.

– Я тоже бодр и имею в виду не сон.

Элен встала, собрала посуду и понесла в кухню.

Супруг тоже поднялся. Она слышала, как Филипп закрыл входную дверь, включил систему сигнализации. Хозяйка ставила тарелки в посудомоечную машину, когда в дверях появился муж. Он выглядел настоящим пиратом: высокий, загорелый; темные волосы в контрасте с белой рубашкой казались совсем черными. Вся его фигура источала мощь.

Взглянув на него, Элен почувствовала, что ее охватывает сексуальная страсть. Она с нетерпением следила за тем, как супруг прошел к контейнеру с мусором, выбросил остатки еды, подойдя к раковине, вымыл руки.

Затем, не говоря ни слова, Филипп взял жену за руку и увлек за собой в гостиную. Там он выбрал диск и включил музыку. Комнату наполнила красивая мелодия. Элен молча стояла, не сводя с мужа взгляда. Он подошел, обнял ее, и они начали медленно двигаться в такт музыке. Его губы легко коснулись волос жены, спустились ниже к виску. Она почувствовала, как бьется его сердце. Руки сами собой сомкнулись у него за спиной.

Музыка была завораживающей. После нескольких минут танца они остановились посреди комнаты. И Филипп поцеловал жену так нежно, что она едва не застонала. У нее дрожали коленки.

Супруг поднял голову, посмотрел на Элен долгим изучающим взглядом, затем подхватил на руки и понес по лестнице.

В спальне он поставил ее на ноги, молча подвел к кровати и усадил на край. Элен не сумела сдержать слез.

– Я боюсь спросить, что с тобой происходит, – сказал Филипп, ласково поглаживая ее по щеке, осторожно смахивая пальцами слезинки. – Можно это отнести к разыгравшимся нервам?

– Это такое же хорошее предположение, как и любое другое, – тихо произнесла она, всхлипывая и одновременно улыбаясь.

Глаза супруга излучали такую страсть, что в ее пламени можно было сгореть.

– Ты мне нужна. Каждый день в моей жизни и каждую ночь в постели.

Нужна. «Нужна» звучит, конечно, лучше, чем «хочу», подумала Элен. А «каждый день в моей жизни» это все равно что «навсегда».

Ей очень хотелось сказать: «Я тебя люблю», но слова так и не слетели с губ.

Филипп нежно обнял ее и поцеловал, затем осторожно опрокинул на спину. Она обвила руками шею любимого, готовая отдаться магии его прикосновений, предвкушая чувство полного слияния с ним, радость обладания друг другом. И этот миг пришел. Какое сладкое удовольствие выплеснуть необузданную страсть! Возвышенную, и в то же время примитивную.

Уже засыпая, Филипп крепко обнял жену, как бы защищая ее сон.

10

– Миссис, вас к телефону.

Элен не ожидала звонков. Совсем недавно она сама звонила Филиппу и еще нескольким близким знакомым. Вероятно, из клиники хотят сообщить о дате очередного посещения гинеколога.

– Кто это, Ада?

– Джина Меллоу.

Если Джина звонит в такое время дня, значит, у нее выходной. Может быть, они смогут встретиться за ланчем? С такими мыслями Элен взяла трубку.

– Джина! Как поживаешь?

Последовала короткая пауза.

– Это Одри.

– О, извини, наверное, экономка не узнала тебя!

Внутри у Элен все оборвалось. Как могло такое случиться? Предположить, что Ада перепутала имена, невозможно. Слишком уж имя Джина отличалось от имени Одри. Значит, эта чертова модель нарочно ввела прислугу в заблуждение. В этом не было сомнений. Но зачем она звонит?

– Наш разговор необходим? – холодно спросила Элен и услышала тяжелое дыхание соперницы на другом конце провода.

– Я предполагала, что ты умная женщина, – наконец произнесла Одри.

Игра началась, теперь Элен придется довести ее до конца. Она храбро подумала, что все равно рано или поздно это должно было произойти.

– Вероятно, тебе следовало более тщательно разработать свой план.

– Ты ядовитая маленькая сучка! Ты что, рассказала ему обо всем?

Элен закрыла глаза, пытаясь унять рой мыслей, завертевшийся у нее в голове.

– Ты имеешь в виду мою руку? – спросила она как можно равнодушнее. – Так не следовало оставлять следов своих преступлений.

Последовала долгая пауза.

– Что ж, теперь побереги свою шею, дорогая!

– А ты подлечи свои мозги.

С последним словом, не медля ни секунды, Элен повесила трубку. А затем снова подняла ее и по памяти набрала знакомый номер.

Подруга долго не отвечала. Наконец раздался сонный голос, и Элен с облегчением вздохнула.

– Джина, привет! Как насчет ланча вдвоем?

– Я до трех ночи не спала! Невозможный ты человек! Когда? Сегодня?

– Можно устроить поздний ланч, – настойчиво проговорила Элен и услышала одобряющий смех подруги.

– Ну ладно! Говори, когда и где. Я буду.

– В час тридцать в «Виктории», – не задумываясь, предложила Элен.

Они встретились в назначенное время. Им предложили столик с видом на океан. Сделав заказ, подруги обменялись новостями, поговорили о моде.

– Ты прямо расцвела, миссис Крэг, – сделала Джина комплимент Элен. – Волосы, кожа… Да все в тебе изменилось к лучшему.

Миссис постаралась беззаботно улыбнуться, но это было не так-то просто. Собеседница тут же все поняла.

– Что-нибудь случилось? – спросила она.

– Я встретилась с тобой не для того, чтобы обсуждать мои проблемы!

– Черт возьми! Конечно нет! Тебе просто захотелось со мной поболтать. Давай выкладывай! – Джина наклонилась вперед и прошептала: – Надеюсь, это не Филипп! Все дело в Одри?

– А почему не Филипп?

Джина стрельнула в растерянную миссис глазами.

– О господи! Ты что, ничего не видишь! Не понимаешь? – воскликнула она, тряхнув головой. – Неужели не догадалась, почему я ни разу не навестила тебя в клинике? Потому что меня об этом просил Филипп. Понимаешь, просил! – повторила она. – И я осталась в стороне, дожидаясь, когда память снова вернется к тебе. Между прочим, он звонил мне каждый день и докладывал о твоем здоровье.

Элен с нескрываемым удивлением смотрела на подругу. Зачем он это делал? Неужели было так важно изменить ее мнение о нем? В это трудно поверить! Хотя, только прошлой ночью…

– Элен, – мягко произнесла Джина, – если у тебя есть насчет Филиппа какие-то сомнения, то задай себе вопрос, почему он так настаивал, чтобы ты вышла за него замуж? Ведь ему намного проще было сделать тебя своей любовницей…

Было почти четыре, когда они вышли из ресторана. Немного позже Элен поставила «кадиллак» в гараж и вошла в дом.

Ада занималась чисткой овощей. Толстенный цыпленок жарился на вертеле. Кухня была полна соблазнительных ароматов.

– Может быть, вам помочь? – спросила Элен.

Ада ласково улыбнулась. Эта пожилая женщина вообще была очень доброй.

– Звонил мистер Крэг. Он будет пораньше. А если хотите помочь, можете накрыть на стол.

Разложив в столовой приборы, Элен пошла наверх, долго и с удовольствием плескалась в душе. Затем переоделась в легкую шелковую блузку белого цвета и короткую светлую юбку. Она уже заканчивала макияж, когда вошел Филипп.

Супруга приветливо улыбнулась и принялась красить губы. Взглянув на отражение Филиппа в зеркале, она неожиданно увидела напряженное лицо. Он подошел сзади и, взяв Элен за плечи, развернул к себе.

– Звонил физиотерапевт и сказал, что ты сегодня не приехала в клинику.

Черт побери! Действительно, процедура совсем вылетела у нее из головы.

– Завтра я позвоню врачу и объяснюсь. Мы встречались с Джиной за ланчем.

Не отрываясь он смотрел ей в глаза.

– Странно! Ада сказала мне, что звонила Джина, но не уверена в том, что это был голос твоей подруги.

Всплеснув руками, Элен беспомощно опустила их.

– Звонила Одри и назвалась Джиной, а затем пыталась убедить меня в том, что Ада перепутала имена.

– А ты собиралась мне об этом рассказать?

– В общем-то, нет.

– Дорогая…

– Филипп, пожалуйста, не надо!

Элен так ужасно себя чувствовала, что казалось, если муж дотронется до нее, она тут же рухнет на пол. Душевная боль и обида все еще мучили ее, хотя она изо всех сил старалась держаться с достоинством. Может, все-таки рискнуть и объясниться с мужем? Что, если Одри права?

Женщина взяла себя в руки и набравшись смелости заговорила:

– Мне необходимо сказать тебе, что я рассматривала смерть отца как возможность избавиться от брака, который считала обидным для себя. В ту ночь, когда папу положили в больницу в безнадежном состоянии, я забыла принять таблетку. Вот такая ирония судьбы, не правда ли? А через несколько дней, после того как я узнала, что беременна, он умер…

Элен закусила губы, чтобы остановить охватившую ее дрожь, и прижала ладони к щекам.

– Поэтому ты сбежала.

Филипп осторожно коснулся пальцем ее нижней губы. Супруга судорожно сглотнула слюну, с трудом сдерживая свое смятение.

– Я решила, что у меня нет выбора.

– Эх, Элен, Элен, – с горечью произнес Филипп.

У нее не было никакого сомнения – он искренне жалел ее. Но жалость – это еще не любовь.

– После того, что случилось, – продолжила она, – ты все время был со мной рядом, изображал преданного мужа… – Взглянув на Филиппа, супруга увидела, что его глаза потемнели, лицо напряглось. Но он терпеливо ждал, что она скажет дальше. – А когда память вернулась, у меня появилось такое ощущение, будто я предана. Ведь я поверила тебе, – вырвался из ее груди гневный стон.

В комнате воцарилась тишина.

– У тебя нет никаких причин не доверять мне.

– Наши отношения для тебя лишь игра, – с горечью произнесла Элен. – Ты играешь со мной, как с котенком.

– С самого начала, – сказал он тихо, – ты была для меня наградой, птицей счастья.

– Да, вероломно пойманной и посаженной в клетку. Ты хотел позабавиться…

В его глазах сверкнула молния.

– Никогда, – произнес Филипп глухо.

Элен тяжело вздохнула.

– Я тебе не верю!

– Нет? Ты что же, считаешь, что наши занятия любовью – просто гимнастические упражнения?

Она никогда так не считала, просто хотела от мужа большего, чем постельные страсти.

– Но это нельзя назвать любовью, это просто секс, – проговорила с обидой Элен и почувствовала, что ее словно надломили внутри, каждая клеточка тела протестовала.

– А те чувства, которые мы при этом испытывали, ты считаешь просто физическим удовлетворением? – продолжал наступать супруг.

Элен с опаской взглянула на мужа. Глаза его горели.

– Нет, – наконец с трудом произнесла она.

Филипп помолчал, потом провел кончиками пальцев по ее щеке к уголку рта.

– О господи, как ты красива!

Казалось, время остановилось. Элен могла поклясться, что и сердце перестало биться. Только когда рука супруга коснулась ее груди, оно вновь лихорадочно застучало.

– Это прекрасно, – произнес он с восторгом, поглаживая грудь. – Разве так реагируют на ласки нелюбимого мужчины?

Боже, конечно же нет! Ведь он действительно любимый, хотя и не понимает этого.

Почти черные глаза Филиппа сверкали как полированный оникс.

– Возможно, тебе, недоверчивая глупышка, сейчас трудно в это поверить, но я тебя очень сильно люблю.

Элен даже перестала дышать. Затем, набрав в легкие побольше воздуха, тихо произнесла:

– Это лишь слова, Фил.

– Но они выражают мои чувства. Поверь! Твоя амнезия была послана мне Богом. Она дала возможность начать все сначала. Мне не нужно было больше бороться с твоей враждебностью. А у тебя появилась возможность поверить, что ты моя любимая жена, что я тебя обожаю.

Филипп замолчал, продолжая поглаживать груди жены. Его прикосновения были такими нежными, что она готова была застонать. Неожиданно он заговорил вновь:

– Знаешь, я молил Бога, чтобы твоя память подольше не восстанавливалась, чтобы наши отношения наконец изменились.

– Ребенок…

Он прикоснулся пальцами к ее губам.

– Нет тут никакой ошибки, дорогая. Ребенок наш – желанный. Но прежде всего мне нужна ты!

Супруг приподнял ее подбородок и посмотрел в глаза.

– Пожалуйста, не надо, – прошептала она.

Филипп наклонил голову, и Элен почувствовала на губах его дыхание.

– Почему, дорогая?

Внутри у нее что-то сжалось.

– Потому что, когда ты так делаешь, я не могу думать.

Она скорее почувствовала, чем увидела, как он весело улыбается.

– Боже, неужели так важно для тебя то, о чем ты сейчас думаешь?

Кончик его языка коснулся ее рта, затем стал медленно перемещаться к центру губ. Все тело Элен обдало жаром, словно кто-то поджег каждый нерв.

– Если ты не перестанешь это делать, я просто упаду в обморок.

Супруга снова ощутила его улыбку.

– Ну, это не очень страшно!

Его язык творил чудеса.

– Фил…

Имя слетело с ее губ, когда Элен охватила всепоглощающая страсть. Женщине хотелось раствориться в любимом, в его плоти, в каждой его клеточке. Она ощущала, что медленно тает, превращаясь в нечто аморфное, состоящее из одних лишь чувств. Ей казалось, что две души сливаются вместе и превращаются в одну.

Элен чуть отодвинулась, ясно сознавая, что ей удалось это сделать только потому, что он позволил. Его губы слегка дрожали после поцелуя, глаза сияли от счастья.

– Я восхищаюсь тобой, – сказал, Филипп и наклонился, прижав губы к ее виску. Поцелуй был сродни порханию бабочки – нежный, трепетный, манящий. – И я выражаю восхищение прикосновением губ, рук, всего тела…

Он говорил это просто, совсем по-земному, без всякого притворства.

Краска залила щеки Элен, глаза удивленно смотрели на Фила, дыхание сбилось.

– Я тебя шокировал? – рассмеялся супруг.

Жена улыбнулась.

– А ты хотел меня чем-то смутить? – спросила она, сгорая от желания обхватить руками его шею.

Элен чувствовала аромат мужского тела, упиваясь его запахом. Ясное осознание, что она его хозяйка, пронзило ее. Она вдруг ощутила свою огромную власть и поняла, что никто никогда не лишит ее этой власти.

Супруга вскрикнула, когда губы Филиппа коснулись ее шеи, начали подбираться к груди, вызывая море эмоций.

– На тебе слишком много одежды, моя дорогая, – хрипло произнес муж.

Его пальцы начали теребить пуговицы ее блузки.

– Да, так же, как и на тебе, – сладко улыбаясь, согласилась жена и с восторгом посмотрела на его руки. – Но есть одна проблема, – с сожалением объявила она, почувствовав, как его пальцы тут же замерли. Филипп с удивлением взглянул на нее – Ада обещала обед к семи.

– Лучше скажи, что ты просто хочешь есть – рассмеялся Филипп.

Элен кокетливо сморщила носик.

– Давай сначала поедим, а потом уже все остальное.

– Странно, неужели ты предпочтешь еду всему остальному?

– Обещаю, когда поем, – объявила Элен, – я тебя очень удивлю.

– Интересно.

– Увидишь, а пока буду копить силы, – поддразнила она. Обещание надо выполнять.

Он медленно застегнул пуговицы ее блузки и так нежно поцеловал, что она чуть было не обвила руками его шею и не попросила заняться любовью сейчас же.

– Ну что же, пошли вниз, посмотрим, что вкусненького приготовила Ада.

Они сидели за столом, и каждого занимала мысль о том моменте, когда можно будет встать и пойти в спальню. Это нетерпение с каждой минутой возрастало, поддразнивало их, делало любовную игру более полной.

Несколько раз Филипп прекращал есть, поднимал стакан и что-то бормотал себе под нос. Элен все же расслышала, как он раздраженно чертыхается.

– Когда родится твой сын, тебе придется быть более осторожным в выражениях, – попыталась она посмеяться над мужем.

Но тут же растаяла под теплым взглядом его темных глаз.

– А я не собираюсь скрывать от него, как сильно обожаю его мамочку.

Элен представила себе маленького темноволосого мальчика с замечательными карими глазами, улыбающегося, обожаемого и ею, и отцом. Позже, дай бог, у него появится маленькая сестричка, которую он будет оберегать, о которой будет заботиться.

Элен взяла с блюда кусок дыни и стала есть с таким наслаждением, что Филипп невольно залюбовался супругой. Она подняла на него глаза.

– Мне кажется, ты хочешь, чтобы я приготовила кофе. Кофеин, – объявила Элен со знанием дела, – стимулирует умственную деятельность.

Взгляд Филиппа стал еще нежнее, а улыбка говорила о том, что не так-то просто над ним посмеяться.

– Это мои-то мозги ты хочешь стимулировать?

Элен проглотила остатки дыни и быстро облизала губы.

– Я буду расстроена, если ты сделаешь меньше, чем способен, – деликатно объяснила она.

Филипп счастливо улыбнулся, откинулся на спинку стула и отхлебнул вина. Он предвкушал занятие любовью, сладкие минуты, когда Элен будет принадлежать только ему, мечтал о том, как они подойдут к самой высшей точке блаженства.

Но тут в столовую вошла Ада и начала убирать со стола. Ее движения были легкими и уверенными.

– Все было очень вкусно, – отметила Элен.

– Спасибо. Вы будете пить кофе здесь или на террасе?

Супруга вопросительно взглянула на Филиппа, который насмешливо приподнял одну бровь, дожидаясь, какое решение примет жена.

– Пожалуй, на террасе, сегодня такой замечательный вечер, – решила Элен.

– Моя жена – романтик, – сказал Филипп, обернувшись к экономке.

– При закате такие чудесные краски! – заметила Ада.

– Это верно, – поддержал ее хозяин, встал из-за стола и направился к жене, чтобы помочь ей подняться.

Когда они шли на террасу, муж крепко обнял Элен за талию. Даже через одежду она ощутила тепло его тела.

Они подошли к балюстраде. Бассейн внизу выглядел темно-синим, зато зеркальная поверхность океана отражала краски заходящего солнца. Элен посмотрела на горизонт, где океан сливался с небом, глубоко вдохнула морской воздух и подставила лицо легкому ветерку. Филипп притянул жену и коснулся губами ее волос, шеи, оголенного плеча. Она сладко прижалась к нему, чувствуя его крепкие мускулы. Стоять вот так рядом с ним было верхом блаженства.

Солнце медленно опустилось за горизонт, бросив напоследок в океан яркий пурпурный луч. Небо из серебристо-голубого стало превращаться в темно-синее.

До супругов долетел звон посуды. Переглянувшись, они повернулись и побрели к столу. Ада протянула хозяину чашку кофе, а хозяйке налила стакан минеральной воды.

– Доброй ночи! – пожелала она.

– Спасибо, доброй ночи, – улыбаясь, ответил Филипп.

Когда экономка вышла, он наклонился к столику и бросил в чашку два кусочка сахара.

– Тебя что-нибудь беспокоит?

Элен вдруг стала очень смелой. Спокойно глядя на мужа, она произнесла:

– Одри.

– А что бы ты хотела знать про нее?

Его голос прозвучал достаточно сухо, Элен не удалось уловить настроения Филиппа.

– Ты был ее любовником?

– Да.

Это ранило сильнее, чем она могла предположить.

– Это было очень давно, – добавил он.

– Она мне намекала. А ты любил ее?

– Нет. Так же, как и она меня, – без колебаний ответил Филипп.

Супруга уставилась в темноту сада.

– Она все еще хочет тебя, – тихо сказала она.

– Одри не терпит поражений.

Элен вспомнила грубые слова манекенщицы, прозвучавшие утром по телефону, и впервые подумала, что эта женщина с удовольствием могла бы построить свое счастье на несчастье других. Хозяйка не торопясь поднялась.

– Если ты допил кофе, то я отнесу поднос на кухню.

– Я помогу.

Когда они вошли в дом, муж включил систему охраны, затем прошел на кухню следом за Элен. Она ощутила его пристальный взгляд. Ей захотелось сказать ему что-нибудь очень грубое, обидное, злое, чтобы выплеснуть всю боль сердца, но почему-то забылись подходящие для этого слова. Она протянула руку и тихо произнесла:

– Я хочу заняться с тобой любовью.

Супруг поднес ее ладонь к своим губам, затем неожиданно поднял Элен на руки и сильно прижал к своей груди.

– Я могу идти сама, – запротестовала она, рассмеявшись.

Его улыбка была великолепной – теплой и страстной.

– Положись во всем на меня.

Шея Фила оказалась так близко от ее губ, что она не стала бороться с искушением и нежно коснулась ее языком, а затем поцеловала.

– Ты что, хочешь меня прямо здесь?

Элен шаловливо хихикнула.

– Нет, в постели все-таки удобнее…

В спальне супруг крепко обнял жену. Их губы слились с необычайной нежностью. Спустя вечность он поднял голову, его пальцы коснулись пуговиц блузки, затем застежки лифчика, Элен почувствовала, как ее грудь набухает.

– Ты прекрасна! – прошептал Филипп.

И вдруг супругу пронзила мысль, что сейчас никто не имеет для нее никакого значения. Ни Одри, ни другая женщина, делившая когда-то с Филом постель. Кто-то из великих – она не помнила кто – сказал, что надо уметь наслаждаться каждым мгновением жизни. Вот так и нужно отныне поступать.

Элен посмотрела на мужа и сказала:

– Я изо всех сил старалась тебя не любить. Не помню, когда все изменилось, но это произошло. – Она говорила смело, не пытаясь скрыть своих чувств. – Теперь я знаю, что не могу жить без тебя.

Филипп коснулся пальцами ее лица, при этом они слегка дрожали.

– Я хочу любить тебя и быть с тобой так долго, как это позволит мне моя жизнь, – прошептал он.

– И я, – призналась Элен, затем, хитро взглянув на любимого, спросила: – Ты все сказал?

– Зачем сейчас о чем-то говорить, – пробормотал он, и губы их снова слились.

Любящие сердца говорили о чувствах больше, чем это могли передать любые слова на свете.