Текст книги "Еще люблю, еще надеюсь..."

Автор книги: Леона Шелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Несколько долгих секунд он пристально смотрел на Элен, затем ласково улыбнулся, потянулся за пеньюаром и, поддерживая больную, надел на нее. Потом снял с жены брюки и трусики.

– Тебе помочь в ванной?

– Нет, – резко отозвалась она, надеясь, что уж теперь-то обойдется без вмешательства мужа.

– Я вернусь с обедом через десять минут.

О господи! – мысленно взмолилась Элен, когда за супругом закрылась дверь. Что с ней происходит? Как она может вести себя так с человеком, которого не в силах принять ее сознание? Ведь она не сделала ни малейшего усилия, чтобы освободиться из его объятий. Лишь стояла и наслаждалась, полностью подчиняясь прихоти мужчины, не в силах справиться с хаосом в голове.

– Но здесь обед на двоих, – удивилась Элен, когда Филипп вернулся с подносом и поставил его перед ней на кровать.

Он в недоумении приподнял бровь, одновременно пронзая жену пытливым взглядом из-под длинных ресниц.

– Неужели ты могла подумать, что я оставлю тебя обедать в одиночестве?

Вообще-то она на это надеялась. Его появление показалось опасным. Элен боялась ему отдаться. Мысль об этом вдруг забила тревогу в ее воспаленном мозгу.

– Ешь, милая, – проворковал Филипп, – пока все не остыло…

Она послушно взяла ложку и принялась за суп. Затем приступила к омлету.

Невозможно было не замечать Филиппа, расположившегося в кресле совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки. Он спокойно ел, не отрывая взгляда от тарелки, а жена не могла отвести глаз от его губ. Она вспоминала, как они касались ее рта, и при этом чувствовала, что кровь закипает в жилах. Элен вспыхнула, подумав, что же с ней будет, если он поцелует ее по-настоящему? Ведь его легкий поцелуй был всего лишь ласковым приветствием.

И еще подумала, что он, вероятно, относится к тому типу мужчин, которые занимаются любовью с всепоглощающей горячей страстью. И требует от своей избранницы того же, не оставляя для нее никаких шансов на отступление. Сейчас она не знала своих сил, глубину своих эмоций, но даже в самых смелых предположениях не могла представить себя его половиной.

Он сказал, что знает каждый сантиметр ее тела. Значит, все-таки…

– Ты закончила, дорогая?

Его вопрос прервал ход ее мыслей и привел в замешательство, но она постаралась взять себя в руки и ответила спокойным голосом:

– Да, спасибо, все в порядке.

Элен заметила, что супруг внимательно, явно выжидающе, смотрит на нее. Неужели она ведет себя, как кокетка?

– Кровать достаточно широкая; думаю, я не потревожу твою руку.

Простые слова, как показалось, были произнесены холодным тоном. От мысли, что ей придется делить постель с этим человеком, женщина сжалась.

– Я бы хотела иметь свою собственную комнату, – тихо произнесла она.

– Нет.

Отказ прозвучал так категорично, что Элен почувствовала себя абсолютно беспомощной.

– Я думаю…

– Не надо думать, – мягко перебил Филипп, и его глаза гневно сверкнули.

– Как же я могу не думать? – возразила Элен, чувствуя, что в ней наконец-то зарождается дух бунтаря. – Сейчас я не могу даже представить себя твоей сексуальной партнершей. И не готова тебя принять, черт побери, – начала она горячиться. – Я не могу даже вспомнить, были ли мы…

– Подходящей парой в сексуальном отношении? – подсказал он сладким голосом. – Могу тебя заверить, моя прелесть, – были. Мы с тобой страстные любовники…

Господи, почему же она совершенно этого не помнит? Почему не может безоглядно довериться его словам? Что с ней?

Элен хотела высказать свои сомнения, но тут увидела, что Филипп расстегивает рубашку. Она не успела отвернуться и словно завороженная стала наблюдать из-под опущенных ресниц, как он ее снимает, не спеша расстегивает ремень на брюках. Вскоре рубашка оказалась на стуле, туда же последовали брюки.

Элен не могла отвести глаз от мускулистого тела. Стояла, как вкопанная, и смотрела на широкие плечи, мощную грудь, гибкую талию, узкие бедра и длинные крепкие ноги. Что-то в ней ёкнуло, когда она взглянула на жесткие темные волосы на груди, которые спускались вниз по животу, а дальше исчезали в эластичных черных трусиках.

– Ты не хочешь присоединиться ко мне в душе?

Он, должно быть, шутит! Элен уставилась на него широко раскрытыми глазами и вдруг почувствовала, что, помимо воли, горячая волна стыда заливает ей лицо и шею.

– Я вполне способна справиться сама, – возразила она дрожащим голосом, но Филипп решительно подошел к ней и взял на руки.

Элен хотела его ударить, вырваться. Ее глаза метали искры, подбородок упрямо взметнулся вверх.

– Не смей изображать из себя мою няньку! – выкрикнула она.

– А я не могу стоять рядом и видеть, как ты мучаешься со своей рукой из-за глупой гордости.

Участливый голос должен был сказать ей о многом, но она была настолько рассержена, что не обратила не него ни малейшего внимания.

– Ненавижу даже мысль о муже, который допускает насилие!

Филипп замер. На его щеках отчетливо проступили розовые пятна. Казалось, гнев, вспыхнувший в этом могучем мужчине, вот-вот выплеснется наружу. Его и без того темные глаза стали черными.

– Поблагодари Бога, – сказал он твердым голосом. – Если бы не твои раны, я бы сейчас преподал тебе такой урок, что ты его не скоро бы забыла.

Боже, что же было в прошлом? Неужели он такой жестокий? Мысли вихрем кружились в ее воспаленном мозгу. И это ее муж?

– Отправляйся в душ, Элен, – скомандовал Филипп раздраженным голосом и, опустив жену на ноги, снял с нее пеньюар.

Элен покорно поплелась в ванную, надеясь успокоиться под душем. Филипп вошел вместе с ней и включил воду. Попробовав, не горяча ли, он отступил в сторону, давая супруге возможность встать под струю теплой воды.

Из-за клубов пара она его не видела, но была уверена, что муж ждет рядом, за тонкой стеклянной перегородкой. От обиды и злости губы ее дрожали, и она совсем не чувствовала угрызений совести оттого, что заставляет Фила стоять в ванной дольше, чем это необходимо.

Когда она наконец открыла стеклянную дверь, то увидела, что он действительно ждет ее. Их глаза встретились в немой схватке. Но вот он сделал шаг вперед и помог снять с руки повязку, предохраняющую гипс от воды, затем принялся быстро растирать супругу полотенцем.

– Я в состоянии это сделать сама, – сухо сказала Элен и тут же сжалась от строгого взгляда мужа.

Неужели он совершенно не понимает ее? Не догадывается о ее ощущениях? Не чувствует, как ей неловко стоять вот так перед ним совершенно голой? Очевидно, он находит все это нормальным.

– Конечно, – неожиданно согласился Филипп, взглянув на жену свирепо.

Снял трусы и отправился в душевую кабину.

В шкафчике ванной комнаты был огромный выбор всевозможных полотенец, аккуратно разложенных по полочкам. Перебрав их, Элен выбрала самое большое. И уже собиралась обернуться в него, когда услышала, что шум воды за перегородкой прекратился. Через секунду прозрачная дверь плавно отворилась, и Филипп предстал перед Элен. Она поспешно отвела взгляд, успев, однако, про себя отметить, что его обнаженное тело с крепкими мускулами необычайно привлекательно.

Трясущейся левой рукой она схватила расческу и принялась лихорадочно расчесывать мокрые волосы. Странно, но, даже стоя к мужу спиной, она, казалось, видела его бронзовый загар, сверкающие капельки воды на широких плечах и отчетливо представляла каждое движение.

Филипп растирался, ловко орудуя полотенцем. Когда он потянулся за своим черным шелковым халатом, Элен поспешно отступила в сторону, словно увидела отражение супруга в зеркале.

К этому моменту сама она уже почти справилась с кружевным пеньюаром, но вдруг почувствовала, что твердая рука быстро сняла его с ее правого плеча. Не успела она охнуть, как вновь оказалась совершенно голой. Пеньюар лежал на полу у ее ног.

Элен резко повернулась, готовая возмутиться, но, встретив нежный взгляд Филиппа, смолчала и подумала, что ее близость с ним неизбежна, слишком уж велика была сила его притяжения. Время словно остановилось.

Филипп протянул руку к затылку жены, привлек к себе и не торопясь, но очень властно обхватил губами ее рот. Он действовал так, словно перед ним была его полная собственность. Элен почувствовала, что не сможет от него освободиться. Она судорожно сглотнула, ощущая, как волна желания разливается по всему телу, охватывая каждый нерв, каждую клеточку.

Неожиданно Элен поняла, что ей страшно. Но боится она не Фила, а того сладкого ощущения, которое вдруг в ней родилось, заставляя идти навстречу искушению.

Язык супруга, совершая у нее во рту причудливый эротический танец, помимо ее желания пробуждал какие-то странные, но приятные эмоции. Сладострастница буквально таяла в море этих восхитительных ощущений. Это было так прекрасно, что она не услышала, как с ее губ слетел возглас разочарования, когда Филипп чуть отстранился.

– В кровать, красавица! – скомандовал он твердо.

Через минуту после того, как голова коснулась подушки, она почувствовала, что глаза слипаются. И поняла, что лучше покориться сну, чем с ним сражаться.

Какое-то время Филипп молча стоял у кровати, любуясь засыпающей женой, – ее пышными светлыми волосами, нежным цветом кожи, длинными густыми ресницами, округлостью полных губ, все еще хранящих печать поцелуя.

Он глубоко вздохнул, выключил лампу на тумбочке возле Элен и, обойдя кровать, осторожно забрался под одеяло. Чуть позже он потушил свою лампу и уставился на светлые тени, мелькающие на потолке.

3

Кондиционер немного смягчал полуденную жару. Элен поудобнее устроилась на сиденье, глядя, как Филипп вставляет кассету в магнитолу.

– Замечательная машина!

Женщина не смогла удержаться от восторга, когда «ягуар» бесшумно понесся по шоссе, ведущему на север.

– Да, последняя модель хороша, – с гордостью ответил хозяин.

– Она выглядит очень дорогой.

Эти слова слетели с языка прежде, чем Элен успела подумать.

Филипп взглянул на нее, слегка прищурившись.

– Что ж, такая роскошь доставляет мне удовольствие.

Элен ощутила, как по спине пробежала дрожь. А я? – подумала она. Я для него тоже собственность, которая доставляет ему удовольствие? Но тут же решила, что задумываться над этим и переживать абсолютно бесполезно. Какой смысл? Сейчас она не в состоянии что-нибудь правильно оценить.

– Ты все утро выглядишь какой-то сонной, – заметил Филипп. – Плохо спала?

– Я проснулась очень рано и не смогла больше заснуть.

Это была правда.

Он, нахмурившись, взглянул на нее.

– Надо было меня разбудить.

– Зачем?

Элен попыталась изобразить подобие улыбки, и это ей почти удалось.

– Если бы я это сделала, мы бы оба не выспались…

Что еще она могла ответить? Признаться, что, глядя утром на него, спящего, испытала целую бурю эмоций? Сначала едва различала черты его лица в сумерках. Затем, когда первые лучи солнца проникли в комнату, любовалась его мужественной красотой. Во сне суровость и напряженность исчезли с лица, подбородок и губы были расслаблены, а пушистые ресницы, загнутые вверх, слегка вздрагивали. Очень хотелось потрогать их пальцами, провести рукой по его губам и наблюдать за тем, как он будет медленно просыпаться. А потом, когда откроет глаза, увидеть в них любовь.

Но вместо этого она притворилась спящей, когда заметила, что Филипп просыпается, и продолжала тихо лежать, пока он не встал.

Потом она умудрилась сама одеться и тихо спустилась вниз. В гостиной Элен встретила Аду, которая сразу же отвела ее на террасу, где Филипп завтракал.

– Скажи, машина, на которой я попала в аварию, сильно повреждена?

Филипп плавно притормозил у светофора, затем, бросив на супругу изучающий взгляд, ответил:

– Для меня гораздо важнее ты, чем тачка.

Так ли это? – почему-то усомнилась Элен, но вслух произнесла:

– Но ты не ответил на мой вопрос.

– Твоей вины в этой аварии нет, – продолжил Филипп спокойно. – И все-таки тебе не стоило садиться за руль спортивного автомобиля. Он требует особых навыков, которых у тебя не было. Кстати, Дик всегда был к твоим услугам и мог тебя отвезти, куда ты хотела.

Несколько секунд Элен ошеломленно смотрела на него.

– Ты, должно быть, шутишь? – наконец спросила она.

– Нет, ничуть.

Сейчас Элен открыла новую черту его характера – гибкость. Это ж надо, как он ушел от прямого ответа!

– Ты всегда такой невыносимый?

– Заботливый, – поправил он. – Ты могла потерять ребенка, но хуже всего – я мог потерять тебя.

«Ягуар» набирал скорость, и все внимание Филиппа было обращено на дорогу. Пейзаж вокруг изменился. Элен с интересом стала рассматривать зеленые лужайки и живописные пляжи с желтым песком, по которым разгуливал ветер. А дальше простиралась безграничная поверхность океана, сливаясь на горизонте с небом.

– Когда мы доберемся до Палм-Бич?

– Минут через сорок, в зависимости от плотности движения на шоссе.

Было уже около полудня, когда Филипп свернул на узкую дорогу, ведущую к двухэтажному особняку с окнами на океан. Особняк не имел ничего общего с тем, что в представлении Элен можно было называть «пляжным домиком». Она испытала чувство нереальности, когда Филипп провел ее через анфиладу комнат на первом этаже. Прекрасно обставленные, они производили такое же впечатление, как и в городском особняке. У входа на террасу был даже плавательный бассейн. По мнению Элен, он был там совсем ни к чему, так как всего в нескольких десятках метров от дома плескался океан.

На втором этаже оказалось пять полностью обставленных спален. Войдя следом за Филиппом в самую большую из них, она в недоумении остановилась. К чему такая роскошь, если здесь никто не живет?

– И часто ты приезжаешь сюда? – спросила Элен, наблюдая, как Филипп распаковывает принесенные сумки.

– Когда могу позволить себе несколько дней отдыха.

Элен подошла к большому, во всю комнату окну, осторожно раздвинула шторы и невольно зажмурилась – солнечные лучи, отражавшиеся в воде, ослепили ее. Когда глаза немного привыкли, она залюбовалась широкой полосой пляжа, на котором весело резвились маленькие дети.

– Здесь все кажется таким умиротворенным…

Элен скорее почувствовала, чем услышала, как он тихо подошел сзади и остановился за ее спиной. И снова дрожь пробежала по спине. От его близости у нее ослабли коленки, но, кажется, каждая клеточка тела инстинктивно встала на свою защиту.

– Именно поэтому я и купил этот дом.

– Чтобы убегать от сутолоки и напряжения столичной жизни?

Неожиданно Элен почувствовала к особняку какую-то антипатию. Почему? Потому что он ассоциировался у нее с бегством? От чего? От кого? Интересно, а кто раньше был его владельцем?

Женщина вздрогнула, почувствовав, что его руки легко легли ей на талию. Филипп поцеловал супругу в шею, и она поняла, что больше не в силах совладать с охватившей ее слабостью.

– Филипп… – Голос прозвучал неуверенно, в нем явно не хватало смелости. – Я бы хотела спуститься вниз, – сказала она с нотками страдания – близость мужчины слишком волновала. – Ланч… – наконец придумала она и почувствовала облегчение, когда Филипп отпустил ее и отошел.

– Ну что ж, давай перекусим, – сказал он преувеличенно бодро. – Жареный картофель с цыпленком будут готовы через несколько минут.

Элен с удивлением посмотрела на него.

– Ты что, собираешься сам готовить?

Он поднял руку и нежно погладил жену по щеке. Затем взял за подбородок, чуть приподнял и заглянул ей в глаза.

Элен молча, не оставляя без внимания ни единой черточки, рассматривала его лицо: глубокие складки от носа к подбородку, морщинки у глаз, широкие губы и чуть выступающую вперед нижнюю челюсть.

– А что, перспектива остаться со мной вдвоем наводит тебя на грустные мысли? – улыбаясь, спросил Филипп.

Он явно посмеивался, и неожиданно Элен осознала, что у Фила перед ней огромное преимущество. На нее опять накатила волна паники, как в зеркале отразившаяся в глазах.

Лицо супруга помрачнело.

– Глупышка, – нежно пробормотал он. – Ты смотришь так, словно меня боишься. И как ты думаешь, что я за человек?

– Не знаю, – выдавила из себя Элен, прекрасно понимая, что это чистая правда.

За дни общения с ним после аварии она уловила лишь несколько деталей, слегка проясняющих его характер.

– Пойдем, – предложил Филипп, отпуская ее подбородок. – Давай спустимся в кухню и приготовим перекусить. – Он наклонился и чмокнул жену в губы. Поцелуй был неожиданным, как первая капля дождя. – Через некоторое время ты привыкнешь к тому, что я постоянно буду рядом с тобой.

Но Элен почему-то в этом сомневалась, хотя и понимала, что у нее просто нет иного выхода, кроме как попытаться привыкнуть.

На кухне он вынул из холодильника уже приготовленного цыпленка, разделил его на порции и поставил разогреваться в электрическую печь. Затем приготовил салат с такой скоростью, что это привело Элен в изумление. Через несколько минут еда была уже на столе.

– Пожалуйста, – запротестовала она, наблюдая, как Филипп наполняет тарелку, – это слишком много для меня.

– Съешь сколько сможешь, – заметил он, разрезая ей цыпленка на маленькие кусочки.

Во всех его движениях была такая сноровка, словно это занятие самое привычное для него. Но как ни пыталась Элен хоть что-нибудь вспомнить об их совместных обедах, которых, наверное, было множество, у нее ничего не получилось.

– О чем ты думаешь?

– Скажи, мы часто принимали у себя гостей? – быстро нашлась Элен. – Оба дома такие огромные…

– Знаешь, когда ведешь активную жизнь, появляется масса знакомых. Приходится быть разборчивым и ограничиваться тремя обедами в неделю. Иногда принимать у себя, иногда ходить в гости… – В его глазах зажглись озорные огоньки. – С того момента как мы поженились, я развлекаюсь в обществе друзей только по необходимости. Больше всего на свете мне нравится обедать с моей прекрасной женой.

Конечно, у человека такого полета должно быть много знакомых и друзей, причем самых разных. Его место на социальной лестнице не вызывало у Элен никаких вопросов.

– Почему ты не ешь? – нахмурился супруг. – Цыпленок скоро совсем остынет.

Еда выглядела очень аппетитной. Почувствовав голод, Элен взяла вилку и начала есть.

– Хочешь фруктов? – спросил Филипп, когда она покончила с цыпленком.

Элен выбрала румяное яблоко и откинулась на спинку стула.

– Воды со льдом? – предложил он.

Элен устало покачала головой.

– Почему бы тебе не подняться наверх и немного не отдохнуть? А я уберу посуду и потом присоединюсь, – сказал Филипп.

– Твоя постоянная забота меня восхищает. Но вряд ли это необходимо…

Он внимательно посмотрел на жену и улыбнулся.

– А ты предпочитаешь остаться одна?

– Да, – честно призналась Элен и заметила веселый блеск в его глазах.

А про себя добавила: «Потому что ты совершенно не даешь мне возможности разобраться в моих чувствах. А если я пытаюсь как-то защититься от тебя, у меня ничего не получается. Хотя я не знаю почему».

Для нее было облегчением очутиться в тихом полумраке спальни. Выбрав несколько журналов, она с удовольствием откинулась на подушки, начала их перелистывать и не заметила, как задремала. А проснувшись, увидела записку, написанную черными чернилами. В ней Филипп сообщал, что находится в кабинете.

Ей потребовалось всего несколько минут, чтобы привести себя в порядок и спуститься вниз. Когда она вошла в кабинет, Филипп оторвался от кипы бумаг, лежащих перед ним, и внимательно посмотрел на жену.

– Ты выглядишь отдохнувшей, – заметил он.

От этих слов неизвестно почему сердце Элен забилось быстрее. Она поспешила сесть на небольшой диванчик, стоящий у стены.

Филипп улыбнулся, встал из-за стола и легкой походкой направился к жене. Подойдя, он наклонился и нежно поцеловал ее в губы. Элен затрепетала от нахлынувших на нее чувств. Ей безумно захотелось быть с ним.

Но почему именно сейчас? Чтобы получить облегчение от терзающих душу сомнений? Чтобы поверить, наконец, до конца, что перед ней муж? Ей опять не удалось проанализировать свои мысли и чувства, разобраться в происходящем.

Пока она спала, Филипп переоделся в шорты и кроссовки фирмы «Сидни». Странно, но на ней тоже были сандалии той же фирмы, и это совпадение почему-то очень обрадовало.

Стояла замечательная погода. Солнце щедро одаривало землю теплом. Выйдя на воздух, они медленно побрели по песчаному пляжу, слегка мокрому от прибоя. Легкий океанский ветерок играл длинными волосами Элен, сворачивая их в причудливые завитки и обвивая вокруг шеи. У нее вдруг появилось ощущение свободы, легкое и сладостное; ничего подобного она не испытывала последние десять дней, проведенные в клинике. Женщина глубоко вдыхала соленый запах океана.

Неподалеку играли дети – смеялись, кричали, бегали, весело перебрасывая друг другу мяч.

Хорошо, что осталась живой, подумала Элен и счастливо улыбнулась. Но тут же огорчилась, вспомнив, что несправедливой судьбой пока лишена памяти. Только вынашиваемый ребенок как-то связывал ее прошлое с настоящим и будущим.

Филипп нежно взял жену за талию. Она повернула голову и внимательно посмотрела ему в глаза. Должно быть, грустные мысли отразились на лице женщины. Супруг обхватил ее еще крепче и поцеловал в макушку. Элен ощутила тепло и силу могучего тела и вдруг почувствовала, как ей близок и дорог этот человек.

Они брели по кромке воды довольно долго, пока Филипп, посмотрев назад, не сказал:

– По-моему, мы далеко зашли.

Элен окинула взглядом совсем небольшое расстояние, на которое они удалились от дома, и сморщила носик.

– Я чувствую себя отлично, – запротестовала она, не желая возвращаться. – Посмотри, как он прекрасен! – воскликнула женщина в следующую секунду, заметив большого лохматого пса, несущегося по пляжу.

Он мчался по берегу, и его рыжая шерсть развевалась на ветру. Это было очень красиво.

– Восхитительно, – согласился Филипп.

Повернув голову, она увидела, что супруг смотрит совсем не на рыжего красавца, а на нее.

Элен замерла, удивленно уставив на Фила глаза, затем улыбнулась.

– Не думаю, что смогу уговорить тебя пройти еще немного, – сказала она.

– Да, – согласился он, и в его глазах появился задорный огонек.

– Это все на сегодня?

– Не грусти, завтра мы продолжим активный отдых на свежем воздухе.

Супруги медленно побрели назад. Дома Филипп сразу пошел на кухню, оставив Элен на террасе. Он наполнил два стакана фруктовым соком и вернулся к жене.

– Тебе понравилась наша прогулка? – спросил муж.

Женщина сделала большой глоток, наблюдая, как он следит за ней, поставила стакан и только тогда ответила:

– Знаешь, я думаю, никто не может по-настоящему прочувствовать дух свободы.

На террасе стояли стулья и два шезлонга. Элен с удовольствием растянулась на одном из них. Солнце уже клонилось к закату, жара начала спадать, от океана тянуло прохладой – сидеть на воздухе было одно удовольствие.

– Ты выглядишь отдохнувшей, – заметил Филипп, опускаясь на соседний шезлонг.

– Еще пару недель, и я стану настоящей сибариткой, – усмехнулась Элен.

– Для меня самое главное, чтобы ты была здорова, – тихо произнес супруг.

Эти слова вдруг оживили ее тревогу, она осторожно взглянула на Фила.

– Не знаю, сколько потребуется времени, чтобы я узнала тебя.

– По-моему, ты уже делаешь первые шаги.

– Лишь жалкие попытки, – поправила Элен.

– Может быть, я могу тебе чем-нибудь помочь? Задавай вопросы.

– Отлично!

Ей не хватало подробностей, деталей, мелких фактов, из которых складывается мозаика жизни, чтобы понять этого человека.

– Ну что ж, дорогая, – насмешливо произнес он, – с чего начнем?

– Ну, я думаю, с тебя. Расскажи, где ты родился, чем любишь заниматься и так далее…

– То есть полные биографические данные?

– Хотя бы в сокращенном виде.

Филипп неожиданно рассмеялся, что неприятно поразило Элен, затем поднес стакан к губам, неторопливо осушил его и, глядя вдаль, заговорил:

– Мой отец бы сыном состоятельного землевладельца в Германии. Мать принадлежала к старинной аристократической испанской семье. После свадьбы они уехали в Австралию, где через год я и родился. Но моя мать умерла в родах. Отец так до конца и не смог оправиться от этого удара. Тогда к нам приехала моя бабушка – мать отца. И стала растить своего единственного внука – меня. Это только благодаря ей я закончил школу и получил то образование, которое хотел дать мне отец. – Он на секунду прервался и улыбнулся Элен. – А ведь я был непослушным ребенком. Трудно поверить?

Элен представила себе высокого молодого человека с чертами лица сидящего перед ней зрелого мужчины.

Филипп между тем продолжал свой рассказ:

– В университете я получил несколько степеней и овладел наукой управления. Потом стал винтиком в финансовой империи отца – сначала работал на самых низких должностях. Я хоть и был сыном Крэга, но не имел никаких преимуществ перед остальными. Мне пришлось потратить несколько лет, чтобы доказать приверженность сфере бизнеса. Этого хотел отец, и, как оказалось, он был прав. Не знаю, как долго я шел бы таким путем до вершин «Крэг Корпорейшн», но судьба распорядилась по-своему: отец погиб в результате несчастного случая, и я автоматически был катапультирован в кресло директора.

Филипп посмотрел на супругу и продолжал:

– Следующие годы были самыми трудными. Люди, у которых за плечами был огромный опыт, не могли серьезно воспринимать такого юнца, как я, в качестве главы огромного синдиката, имеющего филиалы в разных странах. Это просто противоречило их традиционным представлениям о руководителе.

Чувствуя на себе жесткий мужской взгляд, Элен догадывалась, что к ней он не имеет отношения. Это был взгляд молодого руководителя финансовой империи, заставившего и друзей, и недругов поверить в конце концов в его, Крэга, способности и силу.

Вероятно, ему действительно тогда досталось, подумала Элен, если даже сейчас, при одном воспоминании о тех годах, лицо его стало суровым, глаза надменными.

– Но ты одержал победу, – убежденно произнесла она, будто кто-то мог в этом сомневаться.

Выражение его лица не изменилось.

– Да, – твердо сказал он.

Господи, была ли она ему парой? Теперь Элен в этом очень сильно сомневалась.

– А я ничего не знаю и о своем прошлом, – задумчиво заговорила женщина. – Фотоальбом, который ты принес в клинику, рассказал о событиях, совершенно забытых мною. Я только поняла, что у меня, наверное, было не очень счастливое детство. Странно, я совсем не помню мамы, даже не знаю, как ее потеряла… А в школе я была счастливой? Или чувствовала одиночество?

Элен помолчала, мысленно перебирая фотографии, которые подолгу изучала в клинике.

– Потом я выбрала профессию детской медицинской сестры. А был ли у меня какой-нибудь приятель? И вообще, какую я вела жизнь, пока не встретила тебя? Меня любили, за мной ухаживали?

– Сомневаюсь, что у тебя было много приятелей, – ответил Филипп, – может, только в платоническом смысле. В этом отношении ты была совершенно неопытной.

Элен разозлилась.

– Ну, уж этот недостаток ты, наверное, быстро устранил!

Он громко расхохотался.

– И, должен признаться, с очень большим удовольствием, моя дорогая. Ты оказалась прилежной ученицей.

Филипп приподнялся в шезлонге и поцеловал жену. При этом насмешка так и не покинула его глаз.

– Ну, я думаю, самое время заняться обедом, – сменил он тему.

Через час они ели суп, жареную индейку и салат. Потом немного посидели перед телевизором, и наконец Филипп заявил, что пора отправляться спать. Элен ничего не оставалось как принять его помощь. Опустив голову, она покорно стояла, пока муж снимал с нее одежду. Но, как ни старалась, не могла контролировать частоту своего дыхания, совладать с краской, заливающей щеки. Она реагировала на каждое прикосновение его пальцев к обнаженному телу и чуть не вскрикнула, когда, снимая лифчик, он дотронулся до ее груди. Однако прошлая ночь заставила смириться с неизбежностью оказаться перед ним раздетой.

Уединившись в ванной комнате, Элен испытала облегчение и стояла под теплым душем гораздо дольше, чем хотелось. Филипп терпеливо ждал с полотенцем в руках.

Она собралась было сказать, что справится сама, но, глянув в его глаза, поняла, что это уже граничит с глупостью. Супруга потянулась за ночной сорочкой, но крепкие пальцы перехватили ее левую руку.

– Не надо, – тихо попросил Филипп. – Вся чувственность пропадает от этой одежды…

Элен затаила дыхание, губы задрожали, непрошеные слезы вдруг покатились по щекам.

– Как ты мог сказать такое? – дрожащим голосом произнесла она.

Филипп провел пальцем по ее носу, затем коснулся уголка губ.

– Очень просто, – ответил он.

Внутренне Элен бунтовала, но его легкое прикосновение уже принесло сладкое чувство облегчения, волной разлившееся по всему телу.

Я могу закрыть глаза, и тогда меня как бы не будет существовать, подумала она, поглощенная своими ощущениями. Два чувства боролись в ней: хотелось убежать, спрятаться, остаться одной, и в то же время она желала нового прикосновения его рук и губ. Второе чувство было явно сильнее – у нее вдруг появилось огромное желание воплотить в реальность все свои эротические мечты.

Филипп наклонился, нежно поцеловал жену в губы, и стон наслаждения непроизвольно вырвался из ее груди. Поцелуй заставил прижаться к нему, вызывая желание продолжить эту сладостную минуту.

Господи, забеспокоилась Элен, я просто таю, готова раствориться в любимом. Ей хотелось большего, чем слияние губ, много большего. Казалось, тело признало мужчину и теперь заставляло сознание сделать то же самое. Она опять чуть не заплакала, когда почувствовала, что Филипп отпускает ее губы. Он поднял голову, а жена все еще продолжала тянуться к нему, ничего не видя перед собой, сгорая от желания вновь слиться с ним в волшебном поцелуе. Понадобилось несколько секунд, прежде чем женщина смогла спуститься на землю.

Взглянув ему в глаза, она вдруг увидела, сколько в них неутоленной страсти. И чего-то еще, что невозможно было понять до конца.

Ее губы пересохли, прямо-таки горели, не позволяя произнести ни слова. Никогда еще Элен не чувствовала себя такой ранимой и беспомощной. В висках бешено стучала кровь. Она машинально попыталась поднять безжизненную руку, но лишь скривилась от боли.

– Я думаю, тебе пора в постель, – заявил Филипп, наблюдая, каких усилий ей стоило собраться с силами.

Он взял здоровую руку супруги, и при этом его пальцы скользнули по женской груди, но Элен почувствовала их силу, и снова горячая волна опалила ее.

Его глаза тут же насмешливо вспыхнули.

– Посмотришь телевизор или почитаешь?

Сделав усилие, женщина с признательностью кивнула и покорно позволила отвести себя к кровати.

– Пожалуй, посмотрю телевизор, – сказала Элен. – Поищу что-нибудь интересное.

– Ну отдыхай, дорогая, – улыбнулся супруг. – К тому времени как я побреюсь и приму душ, ты уже будешь крепко спать.

Наблюдая, как муж раздевается и идет в ванную, Элен вновь ощутила, что где-то внутри у нее рождается странное ощущение, сродни полету. Это все Фил! Это он зажигает такое светлое, всеохватывающее чувство.