Текст книги "Хочешь жить - стреляй первым"

Автор книги: Леон Маркс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Глава 7

Полковник сидел за столом и хмуро смотрел в окно. Перед ним стояла чашка с недопитым чаем (кофе Шередев практически не употреблял по личный убеждениям) и кусок яблочного пирога, который недавно спекла его жена. Пирог я успел попробовать и мне он очень понравился. Обычно полковник говорил мне, когда мы сидели за столом и пили чай или кофе, что я тоже женюсь, и тогда жена мне будет печь тоже вкусные пироги. Я в ответ лишь улыбался.

Но сейчас последние известия испортили ему настроение, и он даже не ел кусочек вкусного пирога.

– Да, как ты умудрился за один день столько всего узнать? – спросил он.

– Да я и сам не знаю. Просто так получилось. Повезло.

– Хорошо, давай с этим разберемся. Значит, Базилюк устроил работать Семена и Вадима в контору "Юрист-Информ". Так? – я кивнул головой и Николай продолжил. – Затем он сам увольняется в 2002 году. Проходит еще год и Белов с Решутиным тоже уходят с работы. Я понимаю, что мы на что-то вышли, но еще не могу понять, на что вышли.

– Смотри. Базилюк заранее спланировал уход двух блюстителей порядка с юридической фирмы, чтобы с помощью них, осуществить свой план по захвату дочки миллионера. Они и пошли работать в милицию для этой цели. Неизвестно только куда пошел работать Василий после ухода с работы.

– Странно, что Кобров внезапно исчез?

– Думаешь, его убили? – спросил я.

– Да, а записку написали специально, чтобы отвести подозрение. Кстати, это объясняет почерк, как курица лапой.

– Возможно. Зато у нас есть фото Базилюка.

– Нужно его найти. Мои ребята ищут в компьютере его досье по базе данных. Скоро будет результат. Еще хорошо, что ты те фотки сделал с Леваковым и Тарасенком. Теперь, я думаю, окружной прокурор разрешит нам вести следствие дальше и выдаст ордер на арест Графа и может генерала.

– Удача должна нам улыбнуться всеми тридцатью двумя зубами, если будет приказ об аресте их двоих, – заметил я.

– Да это будет большой успех. Но даже если мы одного арестуем, то, думаю, и этого пока хватит. Мы его расколем, и он во всем сознается.

– Правильно, полковник. Давай бери у прокурора эту бумажку.

– Ничего себе бумажку. Должен заметить, что это – официальный документ, а не какая-то бумажка, как ты изволил сказать.

– Ты хоть не показуй из себя серьйозного. Формальность – всегда пустая трата времени.

– Дело не в этом… – начал Николай.

На столе зазвонил телефон.

– Да, – Шередев снял трубку. – Хорошо, сейчас буду. Спасибо, – он положил трубку на рычаг и повернулся ко мне. – Готовое досье на Базилюка лежит на столе в конференц-зале.

Мы вышли с кабинета начальника оперативной службы, прошли по коридору и зашли в конференц-зал. Там присутствовало несколько человек. Среди них я узнал подполковника Сверлова, майора Тихонова и капитана Перчука. Остальные лица мне были не знакомы. Да это было и не важно.

– Итак, господа, начнем с простого. Что сказано в досье? – спросил Шередев.

– Товарищ полковник, господин Базилюк родился в 1970 года…пропускаем. Значит, служил в авиации летчиком. C 1994 по 2002 работал в "Юрист-Информ". Один раз был задержан за шантаж, но на суде прокурор не мог доказать его виновность. В настоящее время безработный или же где-то работает, но нам об этом ничего не известно. – Отчитался Тихонов.

– Хорошо, майор. А что вы думаете по этому поводу? – обратился Николай к Сверлову.

– Я думаю, что Базилюк сменил фамилию на другую и спокойно живет, не опасаясь, что его арестуют.

– Извините, – вмешался один следователь, – что я перебиваю, но что это за человек с вами, товарищ полковник?

– Это частный сыщик Козаков. Он мне помогает в этом деле. В частности он мне рассказал про адвоката Коброва и про работу Базилюка в юридической фирме, и многое другое. Поэтому, пускай здесь присутствует. Володя это заслужил. Итак, Сверлов, почему вы так думаете? Продолжайте свою версию, – попросил полковник.

– Я только думаю, что если мы схватим Графа, то все станет на свои места. А пока мы можем только объявить в розыск Василия. Не может же он прятаться под землей.

Да, сегодня Сверлов не выдавал блестящие версии, а лишь банальные предположения, о которых всем присутствующим здесь известно. Но и великие умы (а я Сверлова таким не считал) могут иногда говорить глупости и ошибаться. Не ошибается тот, кто ничего не делает.

– А, что, может, он и провалился под землю, а? – опустил шутку майор.

– Тихо! – крикнул Николай. – Это вам не КВН. Мы должны немедленно получить ордер на арест Тарасенко. Поэтому, господа, заседание продолжайте без меня. Я пошел к прокурору.

Нам пришлось ждать целый час, пока полковник получит ордер. За это время в конференц-зале продолжалась дискуссия, в которой я несколько раз принял участие. Но мои гипотезы, не основывались ни на каких фактах и поэтому особой поддержки среди блюстителей порядка не получили. Правда, другие тоже выдвигали версии, которые годились для дешевых романов, а не для официального обвинения. За это время я позвонил Максиму и рассказал последние события, начиная с моего визита в "Юрист-Информ".

Наконец, ордер был получен и Шередев приготовил опергруппу. Вместе с ней и ОМОНом они поехали к Тарасенко домой. Мне разрешили поехать с ними и посмотреть операцию по задержанию преступников.

– Только прошу тебя, не вмешуйся. Мы сами разберемся, – сказал Николай.

– Согласен, – заверил я его. – С этим никаких проблем не будет.

Мы подъехали к воротам, и вышли из машины. Помимо милицейских машин, на которых приехала оперативная группа, на микроавтобусе приехали омоновцы. Шередев раздавал указания:

– Ребята, приготовьтесь. Твои ребята идут в обход, – обратился он к капитану Перчуку, вы к парадной двери. А вы, – сказал он ОМОНу, – займете здесь позиции. Стреляете по моему приказу.

Николай взял громкоговоритель.

– Тарасенко Михаил вы окружены. У меня есть ордер на ваш арест. Выходите со своими парнями по одному с поднятыми руками. Все попытки оказать сопротивление, будут расценены как препятствие правоохранительным органам, выполнять служебные обязательства, и мы вынуждены будем открыть огонь. Повторяю. Тарасенко… – закончив говорить, Шередев отложил в сторону громкоговоритель и решил дать им пару минут, а потом ОМОН начнет штурмовать здание.

Но никто не подчинялся приказу и не выходил из особняка.

Все ждали в напряженной тишине.

Пару минут истекло очень быстро.

Шередев дал приказ брать дом штурмом. Оперативники выбили парадные двери, и пошли внутрь с "АК-47" и "Макарова". Послышалось несколько выстрелов из пистолетов и более частых из автоматов. Стекло на первом этаже разлетелось на мелкие куски от выстрелов огнестрельного оружия. Несколько громких возгласов свидетельствовало о том, что преступника подстрелили за неподчинение властям. Наконец, ОМОН стал выводить бандитов по одному, держа их под прицелом. Среди преступников (а их было около двадцати человек и все они в одинаковых черных, кожаных куртках, и с озлобленными лицами) Графа не было.

– Где же он? – спросил начальник оперативной службы.

– Сержант нашел тайник. ОМОН сейчас взламывают потайную дверь. Очевидно, Тарасенко хочет смыться, – пояснил оперативник.

– Если уже не смылся, – заметил я.

Мы стояли в укрытии и ждали, когда Графа выведут под прицелом. Вдруг, я услышал крик, и омоновцы стали выбегать из здания. Я понял, что произошло что-то ужасное.

– Бомба! – крикнул один из них. – Там установил кто-то бомбу с детонатором. Всем не землю!

Такое дважды повторять не приходиться, достаточно одного раза, чтобы все понять. Мы все легли на землю. Прошла минута или две, но ничего не изменилось. Такое впечатление, что нас разыгрывали. Я уже подумал, что взрыва не будет. Да и другие решили так же. Некоторые приподняли головы и смотрели на дом, как люди смотрели на НЛО в фильме "Томминокеры". Но никто не решался встать на ноги. Так уж устроена логика блюстителя порядка, которая вырабатывается за долгие годы службы в соответствующих структурах.

Внезапно взорвался дом.

Я успел заткнуть уши ладонями рук и надеялся, что уцелею.

Взрыв был мощным. Осколки поразлетались по разным сторонам и попадали на землю. Один из них даже порезал мне руку, но не сильно. Еще несколько упало рядом. А затем наступила тишина.

Я осторожно приподнял голову и посмотрел на дом, точнее, что от него осталось. В основном взорвался первый этаж, и от него остались лишь одни руины, которые напоминали Колизеи в Италии, где часть стены была полностью развалена, и лишь небольшая постройка осталась, которая является одним из семи чудес света.

Второго этажа не было. Он развалился и своими руинами закрыл остатки первого этажа. Получилась такая себе кучка мусора, под которой ничего не было видно. И все же, среди развалин можно было увидеть остатки тел. Леваков и Тарасенко естественно погибли и их не спас тайник, которым они даже не успели толком воспользоваться.

Теперь можно было сделать один логичный вывод – организатор ложного похищения, но настоящий убийца уничтожил всех своих сообщников, а сам наверняка остался жив и присвоил себе все деньги. Получалось все обидно и несправедливо. У меня мелькнула в голове мысль, что я должен немедленно отыскать заказчика и доказать его виновность.

– Володя, – сказал полковник, когда все поднялись с земли и струшивали с себя снег, смешанный с грязью. Некоторые оказались пострадавшими, но тяжело раненых почти не было. Правда, двое омоновцев погибли. Они находились во время взрыва близко к самому источнику взрыва. Их отнесло взрывной волной, но еще и поразило множество летящих осколков, смертельно поражающих. – Володя, ты тут больше не нужен. Извини, что я так говорю, но дело приняло очень серьезный поворот. Такого давно не было, чтобы вся банда Графа взорвалась. Сейчас здесь будет сотня журналистов и других представителей. Будет лучше, если ты побыстрее отсюда уедешь.

– Ты прав. Мне здесь делать нечего. Удачи тебе.

Николай даже не попрощался. Но я на него не обижался. На его голову свалились теперь такие проблемы (отчеты, рапорты, допросы свидетелей и куча другой работы), что лучше про них и не думать. Мне вообще не стоило сюда ехать. Официально я не имел права присутствовать при задержании Графа. Мне очень повезло, пока высшее начальство об этом не узнало. Иначе Шередеву могли грозить крупные неприятности, вплоть до увольнения.

Я вернулся в свой особняк, который молча дожидался своего хозяина, и позвонил Вишнякову. Его не оказалось в агентстве, а мобильный был отключен или вне зоны досягаемости.

Честно говоря, я был навзводе. Последние события наложили свой отпечаток на мои нервы, которые начали меня подводить. Как правило, многие люди использовали в этом случае спиртные напитки, но я этим методом не пользовался. Я сварил себе чашку крепкого кофе. Пока кофе немного остывало, я смотрел в окно и думал, что в общей картине не хватало последнего фрагмента, последнего кусочка, но теперь я его нашел. Мне казалось, что я полностью раскрыл это дело. Но на самом-то деле я ведь не знал имя главного зачинателя всех неприятностей. И моих в том числе.

Кофе остыло, и я его выпил. Я решил сделать еще чашечку кофе, но телефонный звонок мне не дал этого сделать. Этот звонок круто изменил мои последние новости.

– Козаков? – услышал я мужской голос на том конце.

– Да, – произнес я.

Пока собеседник не представился и являлся для меня инкогнито. Но в следующую минуту, он стал для меня знакомым, поскольку я его даже знал раньше, просто сразу не узнал голоса.

– Сержант Потехин. Я думаю вас должно заинтересовать то, что мы обнаружили под домом тайник. После взрыва он чуть повредился, но не полностью. Так вот, мы обнаружили большой холодильник, где нашли замороженное тело Даши Железняк.

Я едва не уронил трубку от такого известия.

Такое состояние бывает, когда человеку сообщают нечто неожиданное или страшное то, чему не хочется верить не под каким предлогом и хочется обойти стороной; когда человек просто временно шокирован и даже раньше был готов и ожидал такое известие, но с течением большого отрезка времени, перестал в это верить, забыл об этом и сейчас не хочет признавать такой факт, а особенно когда услышит его из уст другого человека.

Порой бывает и вообще не хочет принимать на веру в сказанное.

– Что вы говорите? – спросил я, закончив длинную паузу, показавшеюся мне вечностью. На самом деле прошло секунд пять, от того момента, как я услышал слова сержанта, и до того, как я его спросил.

– Я говорю, что милиция нашла в режекторе замороженное тело Даши. Сейчас его отправили в городской морг для опознания. А потом будет проводиться вскрытие, для установления истинной смерти. Передайте, пожалуйста, эти печальные новости ее отцу.

– Хорошо, сержант. Я передам. Спасибо вам. – Подумав немного, я задал вопрос. – А мне можно подъехать в морг?

– Если хотите, подъезжайте. Может Железняк не опознает ее, так это сделаете вы.

– А что ее узнать нельзя?

– Практически нет. Ее лицо страшно порезано ножом и Дашу трудно узнать. Зрелище не для слабонервных. Эдуард Максимович и так столько всего пережил.

– Лады. Я звоню старику и сообщаю прискорбную весть, и сам приезжаю в трупарню.

Не считайте меня циником, просто среди блюстителей порядка так иногда называют морг. А я сам был ментом и отлично знаю их сленг.

Я простоял еще немного у стола и увидел, что держу в руках телефонную трубку, а время то идет. Разговор окончился минуту назад. Я положил трубку на рычаг и пошел одеваться. Уже через пол часа я подъехал к зданию судебной медицинской экспертизы. Здесь же, только в подвальном помещении и находился морг – место для покойников, которых привозят с разными летальными исходами. Я вошел в холл и показал охраннику пропуск, который мне еще достал Шередев. Бизнесмен, убитый горем отец Даши сидел на скамейке, которая пустовала, не считая, конечно, Железняка.

Мы с ним поздоровались, но вокруг уже присутствовала траурная обстановка. Об этом говорил строгий черный костюм моего клиента.

– Все это ужасно, не так ли?

Я молча кивнул. Говорить, что-либо сейчас не имело смысла, поскольку горю словами не поможешь и Дашу уже никак не вернуть, хоть ты мертвым упади здесь или слетай на Марс.

Немного погодя, подошел Потехин и мы втроем пошли в подвальное помещение. Мы спустились лифтом и стали идти длинным коридором. Внизу стало сразу значительно холоднее. Коридор заканчивался стеной. Слева, находилась железная дверь, которая вела в холодильное помещение, где хранились мертвые. Но там было очень холодно, и мы могли даже замерзнуть. Поэтому, покойница находилась в отдельной комнате на кушетке, накрытая белой, поблекшей после многократной стирки простыней. Нас встретил сухенький старичок, со сморщенным лицом, в очках в золотой оправе. Это был смотритель морга. На его лице было написано скорбная печаль.

– Егор, пришел Железняк.

– Ага, вот тело, – смотритель указал рукой на кушетку.

Мы подошли поближе, а Егор поднял простынь, чтобы было видно лицо. Я сразу в мертвой узнал Железняк Дашу. Лицо ее было в рубцах (естественно кровь работники морга смыли и вообще привели труп в порядок, чтобы он выглядел более-менее нормально), обугленное и сильно обгоревшее. Вероятней всего она сгорела не сама, а ей в этом помогли. К моему горлу подкатил комок тошноты.

– Это она? – спросил мент.

– Да, – Железняк сразу отвернулся и заплакал.

– Примите мои соболезнования по поводу смерти вашей дочери, – сказал я.

– Я благодарен вам, – он поднял глаза и посмотрел на меня. – Можно мне получше глянуть на дочь?

– Я бы не советовал. Она страшно обгорелая, процентов на восемьдесят и еще исколотая ножом. Лучше не надо.

– Я хочу взглянуть на свою дочь. Вы слышите меня!

– Ладно. Это ваше право, – сказал Потехин.

– Мое право, мое.

Смотритель приоткрыл тело до груди.

– Еще. Я хочу увидеть свою дочь, вам ясно!

Старик убрал простынь, и мы увидели ее всю ужасно обгорелую, черного цвета, как сгоревшую бумагу. Одной ноги почти не было. Все это зрелище было для меня неприятным, и я почувствовал, что у меня засосало под ложечкой. Желудок, казалось, вывернется наизнанку, и я украшу пол своим обедом. Но все же я сумел себя удержать.

– Моя доченька! – закричал бизнесмен и обнял мертвое тело. Он стал его трясти, словно надеясь, что она оживет, и содрогаться в рыдании. – Боже за что тебя убили?! За что? Д-а-а-ш-е-е-н-ь-к-а-а-а-а! Прости меня. Кто мог…

Наконец, мы ушли из морга.

– Мы должны будем вас взять на допрос в отделение, – сказал сержант. – Скоро подъедет машина со следователями. Подождите немного.

Он отошел от нас побеседовать с дактилоскопистом. Мы с Железняком присели на скамеечку.

– Володя, найдите его. Умоляю вас, найдите. Такой гад заслуживает смерти. Постарайтесь поскорее найти этого психа. Я боюсь, как бы он не сбежал из города.

– Не волнуйтесь. Я думаю, что скоро его найду, Эдуард Максимович. Еще немного и я его поймаю.

– Да, он должен мне за это заплатить. И он заплатит за смерть моей Дашеньки. Я это гарантирую.

– Он должен сидеть в тюрьме.

– Нет! Этот козел должен подохнуть! Ясно?

– Нельзя так поступать. Вы не вернете свою дочь, даже если ему и отомстите. И вы это прекрасно знаете.

– А мне плевать. Я поквитаюсь с этим негодяем.

Я пожал плечами. Что можно еще сказать? Сейчас бесполезно убеждать его, когда он в таком состоянии. Он будет еще злиться и нервничать, если я буду с ним спорить, и может даже дойти до инфаркта.

К нам снова подошел сержант.

– Я поговорил с парнем из криминалистической лаборатории. Он говорит, что на холодильнике удалось обнаружить отпечатки. Они принадлежат Базилюку Василию. Теперь мы этого проходимца поймаем, даже если он будет прятаться под другой фамилией. Он от нас никуда не денется.

У меня в голове сверкнула догадка. Я почувствовал, что разгадка у меня прямо перед глазами, но я не хочу на нее взглянуть. Все кусочки одной общей картины были передо мною, и все же чего-то не хватало. Я не мог понять чего.

Где-то, я пошел по ложному следу и теперь это понял. Меня давно беспокоила эта мысль, и теперь я понял, в чем дело. Меня осенило и все стало на свои места. Осенило так, как примерно студента на экзамене, когда он ничего не может вспомнить и хмуро смотрит на пустой листик. И лишь потом, память оказывает ему услугу, ему становиться все легко и просто, и студент просто решает задачу. У меня был похожий случай.

– Что с вами? – спросил меня Потехин.

Я очнулся от своих мыслей и вернулся в реальный, привычный для меня мир, где рядом со мной в здании судебной медицинской экспертизы находились Железняк, отец убитой Даши и сержант милиции Потехин.

– Ничего. Все в порядке, – в моем голосе чувствовалась фальшь, и он это сразу заметил (на то он и мент, чтобы такое замечать), и внимательно посмотрел на меня своими глазами.

– Так что с вами? Что-то случилось плохое?

Я покачал головой, глядя в его глаза, и видел, что он мне не очень верит. Впрочем, это его дело. Пока я не уверен в своей догадки и еще нужно кое-что обдумать. "Проанализировать факты" – говаривал известный персонаж Агаты Кристи, который много раскрыл сложных и запутанных преступлений – Эркюль Пуаро. И я с ним был согласен. Анализ имеющихся фактов мне был просто необходим, иначе без него я вообще не раскрою полностью эту загадку.

– Вы слишите меня? – снова спросил он.

– Да. Все замечательно. Я должен ехать.

Вьюга разбушевалась не на шутку. Дороги, по которым ездили машины, были очень скользкими. Соответственно, количество аварий увеличилось в несколько раз.

Я смотрел в окно и наблюдал за девушкой, которая выгуливает собаку. Хотя в такую погоду это было сумасшествие и даже в некоторой степени жестокость по отношению к животному.

Все это меня не занимало. Я находился с Женей в компьютерной комнате. Он загружал один файл, где были сброшены некоторые данные, которые, я его просил достать. О каких данных идет речь, я вам скоро скажу.

– Ну вот. Кажется все, – он открыл "вордовский" файл. – Владимир Сергеевич, здесь все, что вы просили. Полное досье на Василия Базилюка и еще фотография Железняк Даши.

– Благодарю.

Я перебросил эту информацию на носитель записи – дискету.

– Как там ваше расследование? Мне очень интересно. Скоро найдете главного бандита, так сказать?

– Собственно говоря, я уже догадываюсь, кто он, но пока не буду говорить. И потом очевидных улик на него пока нет. Когда будут, то я смогу открыто его обвинить в ложном похищении Даши и череде убийств.

– Да уж. Хитрый этот преступник, но я уверен, вы его поймаете. Чего вам и желаю.

– Спасибо. До завтра, Женя.

Я вышел в коридор и шел к выходу. Сегодня я уже не намеривался задерживаться в агентстве. Дома, я собирался проверить файлы, детально их изучить. А дальше будет видно, что делать. Честно говоря, я не знал, кто скрывается за фамилией Базилюка. Но ясно, что этот парень давно сменил фамилию и пока остается в тени незамеченным. И как я не ломаю голову над главным вопросом кто он, пока не знаю.

– Ей, мечтатель, вернись на землю.

– А? – рассеяно бросил я.

– А, – передразнил меня Максим (сейчас я поднял глаза и его увидел). – Не витай в облаках. Что случилось?

– Да ничего. Просто думал над некоторыми обстоятельствами.

– Не хочешь со мной поделиться?

Я заметил, что в руке он держит бутылку вина.

– Заодно и бутылку разопьем на двоих.

Я ничего не сказал. Раньше я за ним не замечал, чтобы он пил вино и, причем в одиночку.

– Нет, я не пью в рабочее время. Макс, ты же знаешь. И тебе нельзя.

– Брось, ты ведь домой собрался.

– Да. Я в этом деле окончательно запутался. Но даю слово, что скору узнаю кем являеться Базилюк на самом деле.

– Ты хочешь сказать, что уже разгадал загадку? – спросил он.

– Пока нет. Завтра, возможно буду готов дать положительный ответ.

– Бьюсь об заклад, что не сможешь.

– Давай заключим пари, – предложил я. – На десятку.

– Ладно, согласен. Но смотри, рискуешь десять баксов потерять из-за лишней самоуверенности. Я, например, и близко не подошел к разгадке.

– Между прочим, где ты был сегодня днем, когда я тебе звонил?

– То есть?

– Я говорю о двенадцати часах, когда милиция ехала штурмом брать Графа и его команду.

– А-а, ты про это. Я ездил к Тарасенко, установил динамит и взорвал его.

– Макс, это не смешно. Я устал для всяких шуток и сейчас их просто не воспринимаю.

– Я встречался с представителем конкурирующего детективного агентства "Детектив-Класс". Звали представителя Геннадий Рязанов. Кстати, не мешало бы и тебе с ним встретиться и поговорить.

– У меня сейчас нет времени, – возразил я. – Дел по горло. Может, встречу проведем на следующей неделе. Не раньше.

– Ладно, до завтра.

– Пока.

Я шел к своему "Ситроену" и желал поскорее оказаться в доме, где царствует тепло и уют. Мое желание исполнилось через пятнадцать минут, когда я подъехал к собственному дому. Я поставил машину и пошел в дом. Мне не терпелось поскорей посмотреть, что прислал мне по электронной почте мой одноклассник Гриша, который являлся моим очень хорошим другом и которому я многое доверял. Он был тоже холостяк, как и я, и мы хорошо друг друга понимали. Просто жизнь такая штука, что не каждый ею доволен, и не каждый способен полностью изменить ее в лучшую сторону, хотя частично это возможно. Но судьба порой ходит такими козырями, ставит такие преграды на пути, так испытывает человека, что порой некоторые сложившиеся обстоятельства уже мы не вправе изменить.

К сожалению, его данные не несли в себе полезной информации. Это была пустая трата времени. Одно утешает, что не моего времени.

Я интуитивно чувствовал, что очень близко к разгадке, прямо как близко к спрятанной вещи, которую я ищу, и мой товарищ говорит "тепло". Вот сейчас даже горячо, но я пока не знаю ответа.

Базилюк так пока и остается для меня полной загадкой, и я не знаю, кем он является на самом деле.