Текст книги "Моя родина – Фаэтон. Вторая книга (СИ)"

Автор книги: Ленар Хатбуллин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Вижу, как указал перстом на маму, которая померкла и ушла в себя. Говорю и этот голос стал сильнее всех слов, которые произнес раньше:

– Для того чтобы начать чистый лист, надо забыть, что тянет нас назад, ибо в прошлом не найти черту, нас спасет и выведет в настоящее. Разделять понятия «настоящее» и «прошлое», ибо в них легко запутаться, и не жить, как в одном из них, вечно перебегая, потому не знать, какая сейчас жизнь предстает перед глазами как акт творения и поиск начала, откуда смотрю шагом на прежние события. Они манят известностью, когда знаешь, что и как произошло, но ничего не поменять, только смотришь на предыдущие шаги, думая, как было удивительно в прожитом мире, но жизнь не стоит на месте. Не будет ждать, кто решит окунуться в прошлое, уходя из настоящего мира.

Продолжаю сказанную мысль и вижу продолжение повествования сути:

– Нельзя вечно пребывать в прошлом, иначе заберет в себя, нет пути назад, ты станешь застывшим событием, которое вклинится в жизнь, перейдя границы восприятия, которые стираются, если долго пребывать. Словно смотреть назад, являя ненужную часть жизни, как незначительность следования за маршрутом, который должен являться, не быть промежутком из прожитых моментов. Сложнее постигать новое, а не стоять на месте. Речь идет о воспоминаниях, которые держат словом, которое, либо не произнес вовремя, либо не знал, что сказал, а главное, как лучше бы направил себя в событии. Сожаление о прошлом, как не живом, нельзя направить энергию в него, поменяв застывший ход прожитой жизни.

Высказываю мысли, которые идут, словно не из головы, а сверху, с небес:

– Если, конечно речь не об эффекте бабочки, когда поменять прошлое, тогда значительно поменяется будущего, которое легко уничтожить, но лучше не проникать в прошлое, не пытаясь его изменить. Жизнь должна быть всегда сейчас и здесь, а не вечно пребывать в переживании, которое ничто не несет конкретного, только жалость и чувства, которые олицетворяют переживание. Испытывая их, ты уходишь в невозможность жизни, которую наблюдаешь, но ничего не трогаешь, иначе реальность разрушится, либо пойти в разлад, либо по другому пути судьбы, которая идет вперед. Научиться жить, как течение реки, которое не должно останавливаться, а тем более смотреть на то, что ушло, утекло, потому надо смотреть вперед. Увиденное прошлое, конечно, чему-то новому, но знание о том, как не допустить ошибки, которые совершены, есть уроки. Впустить в сердце, стать свободной от цепей.

Говорю о следующей видимой и обозначаемой картине явлений жизни:

– А как сделать, чтобы не было сожаления о прошлом, о том, к чему не надо обращаться? Надо это проговорить, ибо говорение акт мысли, который видит себя в ключе, теперь обозначаемым. Рассказать о чувствах, посмотреть на них с другой стороны и обозначить, как от них избавиться, либо направить в настоящее, как отыгранное прошлое, либо оставить в прошедших явлениях, ибо отыгранная роль, которая не может повториться, либо явить заново. По вариантам пути выбрать наиболее подходящий вариант, который подойдет к тому, что хотим достичь. Память о прошлом лучше оставит в потоке, который прошёл, потому не явит в очередной раз, как акт повторения мира.

Связываю мысли в один ряд, что станет точным явлением света:

– Исходить из нового, которое принесет изменение, не в повторяемости явлений, повтором обязанные не правильной сутью, очерченной, не правильной трактовки, которая дарует страх былого. Люди трясутся от того, что произошло, не могут отпустить, если есть сильные переживания или эмоциональные встряски, задевающие грань души, ибо не могут остаться в жизни, а нам важно, чтобы память стала чистым отображением нового, желанием вносить смелые шаги. Говорить, что тревожит, потому не бояться того, что явится сутью прошедшего, в рывке поймем, что тревожит или несет оттенок страха или боязни. Думать, что прошлое это гладь души, которая не понимает себя, но в этом смысле, мы ищем отказ от прошлого, не поиск себя, как прожитого человека, который находит бывшие жизни.

Направляю свет слов в маму, которую настиг словом, ведь увидел нутро:

– Надо узнать, что тебя тревожит, не дает отпустить детей в путь, который возможен, но если останавливать, выльется в опасное и гремучее, которое не надо доводить до края. Лучше понять, что тебя тревожит, главное, что смотрит из прошлого, держащее на месте, не давая шагать, вечно бояться настоящего, как факт становления будущего, ибо категории тесно связаны, как с собой, так с прошедшим потоком событий, которые несут страхи, от которых отказ. Начни говорить, из слов поймем, что тревожит, не давая отпустить, начать жизнь. Она направление избирает, как рост над тем, что тревожит, мешая жить, не вечно вспоминать прошлое, думать о нем, не видя реку, в которую входишь. Не можешь здраво пойти вперед, если также не откажешься от памяти. Теперь говори, пусть слово несет суть. Не бойся правды, следуй за ней, покажет суть, которую хочешь узнать.

Мада спросила, выразив причастность к высказанной теме, которая задела:

– А как следовать за прошлым, чтобы представить в памяти, не позже?

Она дотронулась до головы, с вопросом посмотрела на своего сына, поражая его удивлением, которое не трогало и никак не отвлекало от сути слов. Говорю, обрисовывая нужную картину, которая отразит поиск:

– Чтобы очутиться в памяти и понять себя, как прожитое явление и событие, манящее проговорить и понимать суть, которая сейчас не видна. Открыть голову, посмотреть внутрь, увидеть стремления, произрастающие корнями и начать следовать за ними, как идти вниз себя и видеть то, чего нет, только проживаемое явление, которое хочешь увидеть и понять. Значит, узреть в словах, как жить во временах, которые оживают тенью в произносимых словах и идут вверх, к небу.

Продолжаю сложную для понимания мысль, которая витиевата в сути:

– Проходящие тени прошедших явлений, словно призраки, обладают голосом тонким воздействием, которое ощущаешь морозом по коже, холодом в веках и шепотом за краем глаз, видящих картину прошлого. Шагаешь за свои глаза, то есть движешься вовнутрь, видишь причину, по которой не разлучиться со временем, которое оставило памятные даты, кадры минувших лет, имена любимых людей, канувшие в Лету, теперь воспроизводимые заново, восстанавливаемые в зрачках души. Обращаешься с вопросом, почему тебя преследуют после стольких лет, как из прошлого падает тень, почему не живут в прошлом, а мучают прожитым. Ответ прост, не можешь отпустить свою память, дабы она улетела назад, больше не тревожила колыхание век.

Настраиваю Маду на искренний разговор, который сейчас необходим:

– Не держись за прошлое, оседающее пылью на ресницах. Мешает вновь подняться, открыв глазам настоящее. Ему мешается прошлое и ушедшее, как не нужный груз, который давит на плечи, заставляя к земле пригнуться и не замечать, как свистят крылья жизни. Видеть реальность, как значительную данность явлениям, которые видишь третьим открывающимся зрением, когда смотришь вглубь себя, то есть на опыт того, кем ты была. Теперь, Мада, расскажи, что помнишь, каждую деталь, которая тревожит и не дает взмыть душе в настоящее, наступающее здесь и сейчас. Времени может и не быть, если постоянно сидеть, выкидывая его в прошлое, которое является ненасытным и злостным по отношению к часам, поедая, что видит, ничего не оставляя, не давая пожить реальной жизнью, узреть, что она уходит от нас. Мама, говори то, что тебя тревожит, не даст отпустить детей в путь, который для нас является важным, а не видимым с одной стороны зрения.

Мада осеклась, потушила взгляд, но внутренняя готовность выговориться сильнее, чем осознание, пришедшее позже искры, зажегшей слова, что оказались быстрее, чем вылетевший воробей, которого не поймать:

– Мы раньше жили на Уране, но устали пребывать, ибо скучно. Так же, как и вы, прощались с родителями, но сделали быстрее, значит, мы воспитали отличных детей. И мы выросли, нам теперь трудно вас отпустить на волю, как неоперившихся птенцов из гнезда, которые упадут, если их не подобрать. Не спасти от ужасной судьбы. Она взрастила семя раздора, которое надо достать из сердца, не следуя за путем, который привел туда, что сотворили со своими родителями, жившими на Уране. Обычная планета, ставшая ядом для юных душ, которые отравились радиацией, не пожелав остаться, ждать...

Её речь стала исповедью, чем обычными словами, от которых не ждешь ничего, и они служат для заполнения пустоты, неловко оставленной таковой, и матери хотелось заполнить, хоть позже, спустя время и годы, оставленные позади, но вина осталась яркой и явной в свете глаз:

– Могу ли простить себя? Могут ли простить наши родители, ибо наша вина вдвое больше, чем возможная ваша, но в ней ничего не вижу, только в своей жизни, которая пролетает мигом в часы осуждения, тело не слушается меня. Мерещится снова дальняя покинутая планета. Она встает виной в глазах, как в дни, что родители помнят острее, чем мы. Они угрожали, как узнали мысль, затем увещевали и отговаривали, не следовать на Фаэтон. А потом молили, не покидать свою родину, а остаться там, никуда не стремиться, если боль дают воспитавшим родителям. Да, память моя, так больно с тобой…

Мада задумалась и посмотрела в окно, за которым стелилась ночь, унося с собой часы, оставляя в рассказе мамы. Она устремила взгляд в прошлое, и, наверно, достигая далекий Уран:

– Память не отпускает, всегда следует по пятам, отравляя день. Ранит сердце клюкой из обид и слов, которые ранее не высказаны, а сейчас стали острее, чем меч, пронзающий навылет жертву, которая оказалась перед ним, на пути следования. Больно пронзает, не могу справиться с волнением. Память гремит цепями в сознании, разрушает колонны жизни, заполняюсь вязким состоянием, когда не могу сделать, а лишь следую, и не смею завершить путь, боясь, прервется, оставит нить, лопнувшей в душе. Или тонкая струна, неаккуратно играла на арфе жизни, порвала её, не заметив, насколько хрупко натяжение и каждое движение, которое рождается неспокойной душой, может нести вред, если не правы руки, могущие оборвать струну. И тогда будет не слышно, что она разорвалась. Не заметишь, как произошел глухой звук, заполнил собой пространство.

Также смотрит на космическую гладь, которая открылась взору. Дышит беспокойно. Стучится в ребрах её сердце, напряженное сейчас словом:

– Мои руки тогда были не правы, позволила ошибку, которая дорого вышла, не думала, ибо юный мозг думает изредка, не стоит на месте, бежит, боится, что не успеет. Но куда торопиться, если своих родных оставил позади, не смогла пересилить свою глупость и мечты, мутью ставшие на зеркалах глаз, в которых отпечатком остались слезы мамы и папы. Могла так поступить, не думать, что последует за выбором, в котором ставила интересы выше, чем другие, тем самым, разрушив мир, так как лишила семью детей в лице себя и мужа, тогда ещё парня. Мы сделали плохо, сейчас отзывается эхом через годы, иглой вонзается в сердце, но скрытый вред причиняет, не виден, если посмотреть на него. Глубоко внутри спрятана эта жалость, так как она могла жалить и моих детей, не лишь меня внутри виной.

Она продолжала говорить слова, которые никак не могли остановиться в откровенности и следовании за ним, как главной части в жизни:

– Хотелось убрать меч в ножны, никого не ранить, до поры, до времени, когда станут безопасными и не такими острыми, как было. И внутреннее осознание, понимание ситуации, подскажет, когда говорить. Как, видите, мои родные, время настало, пора сознаваться и признавать ошибки, которые всегда преследуют нас, куда бы мы ни пошли. Ждут мига, когда можно вонзить клыки, пронзая податливую плоть эмоций. Только и ждали момента, который настал сейчас, а, значит, не могу сдерживать напор, уничтоживший постепенным осознанием того, что сделали и сотворили. Это лишь с годами понимаешь, как важную часть жизни. И быт всегда вынуждал уходить в другую степь, там жить, не замечая тупой боли. Она особенно остра, когда хочешь уснуть, а сон не пришёл. Не могу уснуть.

Слова обретают вид и телесность, и начинаю ощущать их вес и плотность:

– Когда лежишь долгое время, сон не стучится в глаза, а только думает, что может войти, но не смеет прервать этот поток из мыслей, который дурманит сознание, не давая обрести покой и радость от наплывшего сна, который придет. Не могу уснуть, тысячи образов вьются в глазах, забирая из происходящего, рождая нечто большее, ощутимее, чем время, которое не имеет смысла, когда прошлое с головой забирает в себя, там находишься долго, насколько можешь задержать дыхание, не думая о прошлом. Оно сковывает действительность, не можешь оттуда выйти, а только глубже туда идешь, не знаешь, как выбраться. Тогда вновь есть сожаление о том, что поступили, не смогли исправить, даже как-то узнать, как они поживают. Но является важным и пустым местом, не знаю, что там. Но хочу туда войти, понять то, что не могла в себе раскопать долгое время.

Мада начала сомневаться в том, что говорит, и потому отвела свой взгляд:

– Именно пустой и выжженной степью, на которой ничего не может вырасти, дать свой росток, и прорасти приятным цветком воспоминаний, ведь оставили их, не смогли, как вы, вытерпеть, придумать сценарий к пути. Но теперь поздно что-то менять, понимаю и осознаю важность разговора. Пусть станет исповедью, чем проповедью. Думайте, как ваши поступки повлияют на то, что вы хотите узнать, не только в будущем, которое можно настроить. И думать по-иному, не тем механизмом, который изначально в нас желают заложить, как нежелание идти по сложному пути, называемый принятием себя и прошлого. Тех ошибок, которые сделала, когда была молодой, как их теперь исправить, не понимаю. Это сложно, не понятно, как подобраться к решению сложной задачи и внутреннего выбора, не дающего покоя. Только нервозность в прошлом есть.

Она снова говорит, полностью настроившись на тон искренности души:

– Прошлое, действительно, держит меня, не давая жить спокойно в реальности, чтобы долго не пребывала в событии, которое отпечаталось в мозгу, мешая тому, что может быть здесь, никак не пойдет вперед, как пешка. Стою, увязла в прошлом, проецирую страхи, которые идут из прожитых явлений, которые не дают спокойно и здраво оценить ситуацию, также легко отпустить, не держа в сердце, как неподъемный груз. Он ужасен, как вижу и не хочу начать жить без него. Всё жалею, что поступили и не могу отпустить воспоминание, которое вгрызлось в память, не отпускает, не дает шагнуть спокойно в настоящее, не коря и не вызывая желание исправить. Но понимаю, что так вечно нельзя пребывать, руша представление о том, как всё могло случиться иначе, а не так, как вышло уже в этой модели событий.

Продолжает свою длинную мысль, что начинаешь терять начало нити слов:

– Так произошло, и не знаю, как избавиться от того, что теряется в знании о понятии, которое можно по-иному обозначить, значит, понять в другом ключе события, которые разнятся в отношении. Ведь вечно не сможешь пройти путь, держа груз на сердце, также нося ношу прошлой жизни, от которой устал, если вдуматься, сколько вечеров было посвящено рассуждению и наблюдению за нужностью события. Или начать думать, как ноша влияет на сердце, станет понятным, что лишнее для нашей жизни, которая не может длительно нести этот груз, как памятные черты, начинающиеся стираться, но также к ним обращаешься. Ужас моментов, когда сидишь, смотря в окно, не знаешь, как избавить сердце, вытравить миги, которые держат на месте, не давая дальше идти. Жизнь проходит мимо нас. Адам, подскажи, как избавиться от груза памяти? Как не носить его вечно в сердце, а оставить в прошлом, и жить сейчас?

Сосредоточенно смотрю в глаза матери, которая ищет в моем мире ответ на тяготивший груз:

– Надо понять, от чего хочешь избавиться, в данном случае, память о том, как покинули родителей, не смогли отпустить событие, коль оно произошло, и наступила новая глава, которую не можешь начать. Надо представить событие, как отжившее, не имеющее сути, а значит, влияния на тебя, которая смотрит в прошлое, не может от него оторваться, и найти новое понимание, целиком отразившее на психологии и значения жизни. Она видится открытой и живой, как книга, которую читаешь. Каждая глава что-то новое, но надо отпустить прошлое, держать не стоит, действие усугубит ситуацию, когда не можешь отринуть путем принятия, что произошло, значит, ничто не сможет затронуть тебя в прошлом, как факт отжившего и не нужного события.

Говорю слова, которые станут важными и полными для отражения пути:

– События считаются происшедшими, когда прошли грань настоящего и не должны волновать твою душу, значит, надо из сердца выкинуть, как ненужный хлам, который тянет на дно и не дает плыть кораблю жизни вперед. Выкинуть и никогда не возвращаться в потерянное и не достижимое время, когда закрыты двери. Ты не можешь вернуться, лишь живешь в настоящем, твердо осознавая готовность следовать за жизнью, а жить игрой бликов на воде, где виден прошлый взгляд, он ничего не приносит сейчас. Надо также себя освобожденной от груза памяти, то есть свободной от всякого прошлого, которое тянет назад, не давая начать новую жизнь, тебя радующая. И понимается, как счастье по отношению к тому, что идёт в глаза по левую сторону небосвода, где открыты всё дороги к цели и смыслу жизни.

Заканчиваю мысль, которая станет спасением для застрявших родителей:

– И жизнь начнется тогда, когда ты произнесешь, что готова принять нового себя, как данность, отказ от всего, что отвлекает взглядом в прошлое, но не несет, либо уроков из него, либо радости от того, что произошло с тобой. Это ностальгия или объективный взгляд в прошлое, когда смотришь и видишь, что хотел увидеть. Но не будем отвлекаться. Вы должны сказать, отпускаете прошлое, которое мешается для понимания себя, как свободы, что в корне относится к семье. Надо твердо понимать, зачем вы долго находитесь, не желая что-то новое добавить или проявить к жизни реальные черты. А реальность всегда лучше, чем прошлое. Потому выкиньте прошедшее из своей головы, начните жить жизнью, которая даст полное понимание того, что держит на месте, не давая силы ногам, дальше шагать и искать новость жизни. Для неё важно, чтобы не жили в прошедшем времени, и также там не было тени желания. Потому отпустите, что связано с прошлым, оно является не значительным, и не нужным для этого познания мира и сути.

Аве и Мада взглянули на меня с недоверием, но с чистой верой того, что всё возможно, и также достижимо, ибо пороги восприятия в нашей голове.

Мада первая начала видеть завесу, которая мешает понять в полной мере:

– Я отказываюсь от прошлого, и никак не несу в жизнь, как полную тень того, что выкину в прошлое. Буду замечать, что есть сейчас, значит, поймается в голове, которое поймет грань вида, где истина, не яд лжи. Также вверена жизни, ставшей лучшим маяком для воды глаз, увидят отношение к воле, как станция движения в поиске чистой и верной сути. Всю жизнь буду жить, не помнить то, как шагала во тьму прошлого, там пропадала в жути, но ничего не найти, не понять, не увидеть, лишь тьма. Ноги скованы, не могут дать пищу для поиска сути, но с этим отказом от тьмы прошлого, вижу настоящее. Вхожу в него. Живу только явью. Слышу разум.

Очередь дошла до Аве, который ничего не говорил, наблюдал за происходящим, потому пребывал в растерянной задумчивости, но начал говорить, и начинать видеть суть того, от чего следует его отказ от прошлого:

– Выражаю уход от прошлого и того, что было ужасного и не реального в понимании того, что хочу увидеть сейчас в жизни. Также понимаю, что свобода исходит из нашего сознания и сути, которую она принимает и разумеет категорию принятия и верования в истинную правду. Вхожу в реальность жизни, манившую к себе. Понималась, как данность, либо значение понятия, которое могу приблизить, разуметь чертой жизни. Вложить жизнь сейчас и здесь, как черту желания сознания, которое идет к цели, понимает себя, что свет есть истина. Потому следую от прошлого, и выкидываю, как ненужный хлам. Отпускаю свои проблемы, ухожу от них.

Вижу, как произнес мысль, которая яснее отразила всю важность слов:

– Очень хорошо, что проговорено и понято, как главная черта чистой сути и пути к ней, как верной и правдивой теме, где есть знание себя. Ты понимаешь, куда надо идти и что именно сейчас достигать, как понятие. Также надо отказ от прошлых ошибок спроецировать на наши жизни, которая должна обратиться к реальности, не путем сравнения того, как вы её жили, и чем-то были обожжены, потому не хотите, чтобы мы также чувства испытали. Это забота, но не должна быть превыше свободы дитя, которое может веровать и понимать жизнь, как иную реальность, где не совпадает с тем, что хотят в неё заложить. Потому следующий шаг это отпустить своих детей, дать им полную свободу и реальность исполнения целей, значащие для них, как своя, значит, должна стать частью смысла, как цена своего выбора и желаний. Дайте нам волю, мы сможем здраво выбрать. Есть понятие, которое лучше не делать, как избавиться от контроля со стороны. Готовы ли вы целиком вверить нам волю, вожжи жизни и дать жить самим?

Аве и Мада сомневаются в том, что услышали, а потому вызвало первую критику, но она погасилась настойчивостью моего взора внутрь и понятием явлений, которые не могут принять родители, как лучше сделать. Потому они стали сомневаться, хотя обрели важное, чем то, что было в них, стремление в прошлое, не желание следовать за жизнью, лишь стена из прошлых событий, так просто не желающие их отпустить на волю. Но что-то чувствуется, что они не такие, как были в прошлом. И гипнозом они избавились от груза, который держал на месте, не давая понять, как это, жить своей жизнью, а не грузом осуждений. Они всегда будут, а потому следовать своим путем, целью и желанием. Увидел благодарность со стороны родителей, у которых взгляд стал более уверенным и насыщенным по отношению к жизни, которая идет вокруг них и понимается, как действие сейчас, но не позже того, что не хочешь видеть, увидеть, значит, принять выбор, идущий из души.

Первой сказала Мада, которая мучилась больше, чем её муж представил:

– Адам, очень рискованный поступок, что не скажешь, но хочу верить, что принесет вам свободу и радость того, где есть счастье выбора. Ведь не надо держать детей под своей опекой, дать решать, думать своей головой, которая здраво судит по темам души, что мнится, подменили тебя, ни разу так много слов не говорил вслух, может, копил их для случая. Потому я поражена тому, что услышала и слышу, ведь чувство говорит о том, что мысль твоя крадется в мою голову, там зрит суть, что хочешь услышать. И, как могу сказать нет, если поведение, слова, истина говорит о том, что готов начать свою жизнь, но храни также сестру, которая не глубоко судит. Может, научиться, если будет так же, как и ты, искать правду, находить её. Всё видит Астра, это ей урок для поиска сути. Итог: да, решай сам, как идти.

Аве как ударом сломлен, так как смятен не меньше жены, давшую им волю:

– Это стало шоком, что Мада дала добро на веру, как можете идти и решать за себя. Боюсь за вас, но вижу, зрелость мысли не даст петлять во лжи, которая дает темы, видящие тени душ, как иная потеря сути своего пути. Желаю в жизни быть стеной, ставшей замком, крепким, как характер, ставший сталью и мечом из Дамаска. Потому шаг за шагом вы достичь в силах цель, которая по частям яснее видна, ибо части смысл сути несут. Виден вид на всё, куда идешь. Яснее видьте цель, ведущую вас к пути, и по шагам, в коих скрыт взор, зрите корень бед, где таится тайна, где страх живет. Видь умом и так же, как здесь, иди по тропе, которая ведет вверх к цели, где зарыто ваше Я. Видь светом и стань стрелой, лети к цели, видной внутри, как шаг в себя, пойми часть ума, в коем есть ключ от того замка, который хранит первый шаг. Лишь один шаг и всё будет вашим, как мир.

Довершаю сказанное, как торжественная клятва, которую родители принесли, ибо они согласились с тем, что должно произойти, потому надо не отрицать факта, что ребенок вырастает из своего гнезда, начиная смотреть по-иному на привычные вещи, которые сдерживает его взросление.

Вижу, как говорю слова, которые стали пройденным порогом:

– Это отлично, что вы приняли нашу точку зрения, что можем начать свою жизнь, которая никак не может иметь знак равности с тем, что вы прожили и испытали, как глубокое понимание событий, которые стали главным знанием. Нужно дать голове отдых для точного принятия и обдумывание того, что произошло, потому не могло быстро войти в обиход жизни, которая поменялась кардинально, главное бесповоротно, ибо начало положено, а что ещё будет впереди, не ясно, надо понять сегодняшний день.

Мада проговорила слова, которые были удивлением и принятием жизни:

– Конечно, то, что произошло, надо обдумать и понять ещё раз, но оно произошло, потому событие прогонится ещё раз в голове. Всем спокойной ночи, надо уразуметь происшедшие слова и мысли, которые роятся в голове.

Аве тоже сказал те слова, которые также принимали всё сказанное ранее:

– Согласен с этим, надо выспаться, завтра ещё раз обсудить на свежую голову, которая начнет понимать по-иному, и на выходе будет лучший исход. Потому спокойной ночи, пусть она принесет легкость понимания ситуации.

Астра стала предпоследней в пожелании отдыха на сон грядущий, молвила:

– Это, действительно, необычно осознавать и принимать, как истину ума, которая стала жизнью, воплощением наших чаяний и надежд, которые поймаются, когда выспимся. Всем спокойной ночи, чтобы пришел покой.

Завершающее словом мое, которое подвело итог всего дня, алой чертой:

– Спокойной ночи, пусть новый день даст точность обозначения причин, которые дают нам новое понимание, заставляя идти только вперед, не стоя на одном месте, как человек, не знающий и боящийся будущего. Нам же оно понятно и ясно, ибо совпадет с тем, что оговорено в планах, рисующих жизнь и понятие, как управление и постройка всего того, что ожидает. Не бояться знания, принимать и осознавать действительность, как завершенную и ясную модель мира, который становится реальностью, не только логичным сопоставлением вариаций развития яви. Всё будет так, как хотим увидеть, не иначе. Следовать за путем, чтобы яснее обозначил цельность и сложность принятия, но осознания, как прояснение будущего, ибо нарисовали его. Спокойной ночи, дабы описанное и озвученное завтра стало действительностью, но не осталось словами, которые живут в голове, как лучшей модели сборки мира, который останется с нами, и ничто не сможет избавить нас от неё. Она уже в нас.

Глава 8. Осознание того, что произошло за сегодня

Вижу, как все действующие лица разговора идут по своим делам, как умывание и дальнейшее приготовление ко сну, ставшего раздельной чертой, по достижению которой ничего не будет, каковым являлось до изменения. Оно начнет действовать в головах, складываясь в точное и понятное знание, ибо начало положено, и жизнь рисуется тем, что туда вкладывают, как часть, либо нужность того, что произойдет, или станет реальной вариацией смысла, либо достижения порога жизни, который воплощается тогда, когда есть слово. А его было много, если рассматривать день, переворачивающий действительность, которая мнилась существующей явью, как изменение жизненных условий, либо понятностью нарисованной жизнью. Она станет таковой, как мы её прописали, потому проявили в новом и образующемся мире, который складывается из слов, оживающих на губах. Они являют то, что сейчас происходит, и вновь вижу реальность жизни…

Вижу, как вновь поднимаюсь по лестнице, смотря назад, как проходил день, и какие ситуации по проявлению смысла вложил в реальность, которая станет таковой, ибо есть лучшее понимание и избавление от страхов, не дававших нам шагать дальше, как боязнь, либо стоять на одном месте камнем. А под него никакая вода жизни не может течь, ибо есть грузный эпизод, оставляющий события, не давая течения и проявления в действия, не лишь стояния, как цели в реальности, что таким способом никак не проявит свои грани и параметры времени, которое сковывается ожиданием чуда. Но оно не произойдет, если человек проявляет неготовность, либо не хочет брать ответственность за поступки, которые начнут быть видными, как часть жизни, а порой её цельность, потому надо шагать вперед, не бояться, что шаг грядущий испугает, либо обратит в бегство всю готовность, наше стремление, когда хотел преодолеть молчание.

Надо понимать себя, как проявленный и нарисованный кадр жизни, который станет фотографом тогда, когда выразим внутреннюю готовность к понятию, как реальному изменению действительности, настолько хрупкой до того, что сложно ощупать знание, понять становление, которое и есть жизнь. Жить и проявлять качества, которые в ней пригодятся, и выведут из заточения, как не изменение быта, который становится тюрьмой в не реализации планов, а также желаний. Потому надо иметь в виду всю значительность явления, а не их слова, полностью и детально отражающие рисование словами реальности, которая наступает сейчас, как понятливость следования за путем, которая лежит перед ногами, и только новый шаг проявит дорогу. Идти, и не бояться сливания со светом, слепящим глаза свободой и реальной надежде.

А она всегда исходила из того, что хотим увидеть, и по этой причине строим мечты, которые не исполняются, а только говорятся в мыслях, где сливаются всё мыслимое и логичное, но реализация должна присутствовать, если мы не говорим о том, что человек лишь и делает мечты, как частоту своей жизни. Именно частоту, но не настройку на новую и неизвестную, оттого страх может быть реален в глазах, хотящие его увидеть и представить сбыточным сутью, не понятием, как таковым, что в голове проясняется, а значит, в ней и есть настройка, которой можно управлять, меняя ход действия мыслями. Направлять поток реальности, который может поменять свой ход, а потому новое станет обозримым, если разум будет готов принять, не веря в то, что есть настоящее. Как судьба, в которую и многие поверят, как узнать её в лицо, потому что не знают знания, которое скрыто, неизвестно в сути мысли, когда проявляешь думаемую мысль. Она становится реальней того, что когда-то существовало лишь в пределах головы, так как вышла за них и поняла свою роль.

Потому надо открывать новые пороги узнавания времени, которые надо знать в лицо, а не уносить поток мыслей в прошлое сожаление. Оно не даст ничего лучшего и известного, как чистое жертвование настоящим, как алтарь, который может всё поглотить и ничего не дать взамен, только вину прошлого. Оно приходит и мешает жить настоящим, не давая понимать реалию, а прозревать то, что произошло, а потому не может дать новое и то, что может продвинуть вперед. Взгляд, устремляющий назад, самый не мудрый, не нуждающийся в долгом смотрении, ибо он не приносит и не дарует взамен, а забирает силу, которая тратится не на то событие. А могло бы пойти на постройку новых явлений, которые станут приобретением сути. Потому в начинаниях надо исходить из реальности, а не случаев, как зримый взгляд в прошлое, которое засасывает в себя, и всё глубже туда идешь, забывая, что есть реальность, которая не дает целиком понять ручей жизни.