Текст книги "Моя родина – Фаэтон. Вторая книга (СИ)"

Автор книги: Ленар Хатбуллин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Annotation

Фаэтон... Столько воспоминаний врывается в мою голову, как произношу это слово, оставляющее приятную боль в сердце, остужая горящую душу.

Фаэтон... Как ранят эти шесть букв, ведь родина для человека всегда важна, как бы он не отказывался и не открещивался от неё.

Фаэтон... Как забыть тебя, чтобы не бередить осколком прошлой жизни раны сердца?

Фаэтон... Я вновь встретил тебя, чтобы окунуться в воспоминания, которые являются ключом для понимания реальности.

Фаэтон... Сколько не видел тебя, но помню, какой смысл вкладываю в слово.

Фаэтон... Ты единственный вектор, чтобы вернуться обратно, а не забыть себя.

Фаэтон... Понимаю, что вновь забываю, откуда пришёл, ведь туманны мои шаги в памяти.

Фаэтон... Боюсь забыть, ведь многое значат воспоминания, которые вновь ранят ушедшей тенью событий.

Фаэтон... Позволь тебя вновь вспомнить, чтобы помнить свою родину, не забывая, откуда я родом.

Фаэтон... Вновь вижу тебя, как в реальности встает ушедшая тень минувшего бытия. Вновь окунусь туда.

Моя родина – Фаэтон. Вторая книга

Глава 1. Откуда я родом? Какие корни?

Глава 2. Подготовка к другой жизни

Глава 3. Поиск лучшего выбора

Глава 4. Долгое молчание, которое сложно преодолеть

Глава 5. Преодоление молчания и его новые пороги

Глава 6. Новый день и новые преодоления

Глава 7. Понимание истории Мады и Аве

Глава 8. Осознание того, что произошло за сегодня

Глава 9. Мысль, которая застыла на лестнице: лететь вверх

Глава 10. Окончательная подготовка и оставление родного дома

Моя родина – Фаэтон. Вторая книга

Глава 1. Откуда я родом? Какие корни?

Я увидел планету Фаэтон, считавшуюся моей родиной, которую храню в сердце, как сакральный символ или амулет. Он спасает в случаях, когда происходит опасная ситуация, ведущая к погибели, неправильной трактовке жизни, когда поезд сходит с рельс.

Вспоминаю, как жил, что видел, какие моменты являются важными для понимания жизни, в которых узнаю себя, вновь проживая жизнь в памяти.

Но такое изложение событий запутает и не даст маршрут для понимания. Буду говорить в настоящем времени, как если бы события происходили сейчас, а не в прошлом, которое видится, не в полной мере отражает жизнь. Особенность памяти, к которой обращаюсь, чтобы вспомнить.

Моя семья совершенно простая, ничего не скрашивает её жизнь и быт, также поступки и явления, возникшие ввиду действий, логичных и последовательных. Из-за теории вероятности и благосклонности событий родители узнали друг друга, познакомились, затем соединились в пару, которая переросла в семью, выросшую с двух до четырех человек.

Так произошло. Данность, что семья такая, какая есть. Не большая, компактная и максимально обыденная. С одним фактом, определяющим дальнейший рассказ. Мои родители, Аве и Мада, беженцы, которые нашли прибежище на Фаэтоне. Он стал вторым домом и олицетворением спокойствия, которое можно помыслить в жизни. Двухэтажный деревянный дом, палисадник, деревья, одно грушевое, второе яблоневое, прямо миниатюрный сад, за которым надо ухаживать.

Родителей кормила земля: выращенные плоды считались даром небес, настолько радовались урожаю с обширных грядок, которыми занят участок. От края до края заполнено плодородное пространство, которое дает обильный урожай, способный прокормить семью. Помогает при натуральном хозяйстве, когда действий и работы хватает ровно на то, чтобы найти способ прокормиться. Земля кормит, ибо делаешь, что от тебя зависит, всецело вверяя жизнь в руки, которые проносят на протяжении отмеренного пути. Не знаешь, когда закончится или прервется тонкая нить мойр.

Не понятен бег времени и то, что определяет быстроту, также чувства, в которые не буду вдаваться, чтобы не увеличивать объем и не сбавлять быстроту повествования.

Мои родители это прибывшие на Фаэтон беженцы, ищущие спокойствия от мира, который обделен покоем. Душа требует отдыха, так как устала от войны, стирающей границы жизни и понимания, когда она закончится.

Могу предполагать, почему Аве и Мада не захотели продолжать дела, от которых отказались, а отдали, чтобы жить, кормясь плодами земли.

Образ родителей разрушен временем. Могу схематично передать, ибо вижу, как в первый раз.

Аве, мужчина средних лет, из которых лучшие ушли, и к счастью, остались только мудрые. Волосы с сединой, как лунный свет. Нос с горбинкой, улыбающиеся серые глаза, которые отливают желтизной фаэтонского, палящего солнца.

Сгорбленная спина, ибо часто находится в позиции для удобства работы в поле, так как пребывал много времени, не желая, чтобы конец дня прервал труд. Ни при каких условиях не ложился спать, а работал до ночи, понимая, что есть семья, нуждающаяся в еде, которая появится, если отдать земле всего себя. И тогда она станет плодородной. Ни чернозем, ни трактор не смогут дать часть, которая в силах изменить урожайность, если человек подходит с позиции, что она изначально должна. Тут понятие заботы и ответа, когда труд является фактором, при соблюдении которого может появиться урожай, а не при слепом обращении с ресурсами земли. Мой отец такой человек. Старой закалки. Иные острые мечи, которые не притупляются со временем, а становятся острей из-за препятствий на своем пути.

Но это не было сказано в укор или в духе, который окрашивает негативом или откликом в моем сердце, вовсе нет. Исходя из того, что произошло, я не был привязан к одному месту, всё время себя посвящал поиску нового. Аве наоборот – свободное время посвящал работе в саду или в огороде, твердо осознавая, что труд в силах нас спасти. Презрительно смотрел на курсирующие суда, не понимая, как покинуть Фаэтон, ставший родным. А построенный своими силами дом, канализация, которая вырыта в период засухи, ирригация, проложенная бесконечными часами и неутомимыми руками. Твердое осознание пути землепашца, который выбрал и следовал ему до конца жизни.

Аве повезло в этом, так как всегда с ним была Мада, которая прошла свой путь, не в силах остановиться. Двигались по инерции: не потерять родной Фаэтон. Навечно бы там остались, но жизнь не терпит однообразных событий, которые хотят остаться на месте. Но движение происходит, не застывает.

Перейдем к Маде, моей матери, которую не обойти стороной, ибо неизвестно, что станет, если забудешь всех родных, которые на алтарь возложили жизнь, дав детям лучшую из всех вариантов.

Родители выбрали путь землепашца. Жизнь такая, что исходя из образа матери, понимаешь их поступки. Профиль лица схож с Аве, но все же, у Мады он нежен и сосредоточен на материнских заботах, которые забирают силы, не хуже, чем питающая земля, также старит того, кто отдает себя.

В финале, сытые дети, истощающие вдохновение и радость, ибо, если жили впроголодь, но были довольны исходом. Таких семей были сотни, если не тысячи, которые разбросаны по огромной планете, Фаэтон, но они не унывали и продолжали жить.

Без уныния и качеств, которые тянут на дно, гораздо проще прожить жизнь. А с родителями это легче в разы, ибо разность их отношения к проблеме дает радость шагов, которые легче сделать по маршруту, не нацеленному на упущенные шансы или неиспользованные возможности, когда не успел изменить ситуацию, сидящую теперь костью в горле, которую не вытащить.

Но мои родители, к счастью, обладали другими характерами, способными пробить любые двери, ибо нахождение вместе дарует состояние, когда ничто не может огорчить. Всё можно преодолеть, если рядом поддержка, которая мотивирует идти дальше, а не стоять на месте, как тень, не могущая выбрать иной путь. Ибо человек не ушёл, а стоит и не сдвинется.

Мои родители подходят под эти слова, так как они деятельные люди, моторы. Они всегда движутся, вечные двигатели, копаются, меняют, делают и живут, а не прекращают жизнь, едва увидев смерть, которая не считается значимым, если человек не окрашивает в негативные оттенки. А, может, спокойно жить и чувствовать, что он живет полной жизнью.

Ничто не сможет остановить, движутся вперёд, никакие стены не могут считаться значимым, если продолжаешь движение. Речь о готовности, а не о факторах, из-за которых происходит остановка, когда нет сил сделать шаг, либо исправить ситуацию, которая должна идти. Не желаешь принять путь как решение. Не думать, что кто-то может предложить вариант в сложившейся теме или проблеме, которая остановит, либо даст паузу. Она влияет на жизнь, но не так, чтобы пребывать в тоске и ничего не смочь, если в первый раз увидел трудность. Надо идти вперед, понимать события испытанием. В преодолении, а не избегании кроется причина, по которой трудности приходят в жизнь: закаляют и делают тверже, если не сломался и прошёл до конца.

Встает перед глазами семья, от описания которой отвлекся. Родители отличались твердостью не только характера, но и духа, которые в сумме давали старую закалку, как решительное преодоление. Без мнительности, когда не можешь сделать первый шаг. Такой девиз моей семьи. Если останавливаешься, то лишь для того, чтобы вдохнуть воздух, дабы сильнее нанести удар назревшим трудностям, которые таковыми кажутся.

Их можно решить, говорил Аве, когда была неразрешимая задача, над которой мозг вытряс и не понимал, куда идти в рассуждениях, какие пути возможны для реализации и взгляда выше, когда смотришь на проблему. Мнительность пропадает, если решаешь продолжить путь, а не искать оправдания, почему так не будет, или, что не правильно светят звёзды, которые не в силах изменить отношение к преграде. Шагать вперед и радоваться, что не сломался, а стал крепче меч, когда закаляешь в бедах, меняющие степень отношения к проблеме. Если принимаешь, то соглашаешься с грузом.

Изложил основный мотив семьи, которая научила не сдаваться, а бороться до конца, когда судьба строит не ожидаемые преграды. Кажется, не осилишь, но становишься крепче, как сталкиваешься с трудностью. Мнилось, сломаешься или станешь хрупким, – неудачи разрушат и без того подточенное сомнениями желание бороться и идти дальше. В такие моменты советы матери помогали не опустить руки, либо упасть духом в снег проблем, которые облепляют со всех сторон, не давая встать и идти, не то, чтобы сражаться, а главное, не сдаться в плен. Мама советовала, не относиться серьезно к проблемам, исходящим из мозга, ибо они придуманы от начала до конца. Проблемы рассматриваем в голове, добавлял папа. Сделал вывод, наложил на оставшуюся жизнь, не относиться серьезно к тому, что приходит в неё, ибо чревато большими проблемами, которые в сумме станут неразрешимой задачей.

Семья советовала, изначально посмотреть на всё в голове, потом делать выводы, либо шаги. Обдуманные поступки должны составлять диету мозга, который видит и решает задачи как вид на уже решенное.

Трезво оценивал Аве, говоря о том, что проблема, находясь в голове, не проблема, а отсутствие, если придумана с нуля. Мозг это средство отображения реальности. Мада поддакивала, говоря, нет реального в том, что придумано в голове. Это отсутствие труда влияет на то, что создаются стены в познании жизни. Не придумывать врагов, если их нет, а тихо жить, не тревожа судьбу, не давая поводов для проявления в реальности. Тогда сотрется видимая часть проблем.

Также хочу описать сестру. Её зовут Астра, которая соответствует латинским словам, отражающим имя и стремление к преодолению пути. Она идёт, оборачиваясь. Вот слова: «Per aspera ad astra». Звезды должны достигаться, не забываться, если путь будет тяжелым. Всегда нужен человек, который поможет, где не взять решительностью. Постоянное обдумывание повредит, если не идешь к цели, светящейся недосягаемым светом, который надо искать и найти, а не ждать.

Могу вечно рассуждать, даже в этом слове вижу причины, которые останавливают на одном месте. Продвинусь немного. Когда описываю характер Астры, то следую понятным путем, что характеристики, которые есть у неё, отсутствуют у меня. Наоборот, дополняю её, как поддержка со стороны, или картина, которая раскрывается на полную суть, когда виден мотив её породивший.

Или понимание сути, заложенной в человеке, которого знаешь и принимаешь слова, если не как истину, то, как правду, близкую к действительности, которую вместе рисовали. В совместном пребывании в творчестве постигается то, что заложено родителями. Мы – одно целое, узнаю, что таилось под толщей лет, не желая показываться, а засыпалось снегом невзгод, либо страстей судьбы, которая нагнетала обстановку и выбивала из колеи. Казалось, нет выхода из лабиринта, скоро будет поставлено тавро на свободу, Ариадна не спасет.

Переживаю и ухожу мысленно в то время, когда не смог справиться с трудностями. Когда груда книг не помогала, а мешала отношению к реальности и в спелости решений, которые не могу узреть вовремя, чтобы было взвешенно, не быстро приходило, когда не готов принять истину.

В состояние безвыходности вмешивается сестра, своими советами и русыми косами, которые дополняют мои чёрные волосы, как смоль, летящая парусом Энея навстречу судьбе. Да, мог бы разбиться горестью о скалы характера, который рисовал трудность, что парус оказался черен, как ночь, а не белым, как русые косы сестры, спасавшей мои звезды, которые теперь не сгорят от внутреннего огня, а будут светить, согревая внутри.

Её карие глаза зажжены огнём помощи, который вызволяет из переживаний и губящих чувств. Карие глаза умножаются на зелень моих очей, рождая понимание, что всё решено, будет преодолена стена невзгод. Рушится в глазах, когда мы соединяемся, проходя через беду, в голове обретающей границы и стены, которые я боялся преодолеть. Надо сделать шаг.

Мысль, которая отогнана заботливой рукой, манящая нежностью и милостью, успокаивала, ибо сестра в силах спасти и открыть повод для радости. Надуманное портит впечатление от дня, который не горестен, как внутренний взор, губящий переизбытком чувств и эмоций. Они способны перевернуть шлюп самообладания, утащить на дно переживаний. Астра вызволяла из состояния, в котором пребывал, не видел истину, без помощи со стороны, как избавление от оков фантазии и надуманности.

Тюрьма в голове, губящая неопытных моряков песнями сирен. Они зовут на скалы, но воск Астры дает знание, что не надо идти на поводу у страха, губящий жизнь. Слова сестры становились щитом, защищающим от внутренних атак и невзгод. Они потопят и без того хрупкий корабль, который уйдет на дно, так не увидев звезды и пыль ожидающих галактик.

Говорила она вот что:

– Адам, не относись серьезно к тому, что видится в голове, ибо спутает в борьбе, которую совершаем ежечасно. Забираем у Смерти день и отдаем Жизни. Всегда боремся, ведь чем ты слабее врагов, тем тебя легче сточить страху и отдать на заклание. Никто не защитит, как внутренняя готовность к обороне и к преодолению себя, ибо главный враг всегда таится внутри, где смыкается понятие и значение смысла жизни. Не надо давать помощи беспокойству, которое уничтожит и привнесет в жизнь сгубившую часть, но не даст правильный вектор для движения в сиянии правды.

Реально отличные уроки, которые дала Астра, чтобы не застаивался мозгом в решении надуманного и отзеркаленного состояния, как смотришь в зеркало, видя сотни отражений. Увидеть, но родители не понимали тягу к знаниям и космосу, манящему отправиться в путь, который начинается с нас самих.

Помню, с раннего детства забирали из рук книгу, не давая зажечься огнем галактик, выгоняли в поле, делать дела, которые могут принести ценность, а не ускорение видимых частиц, придуманных в мечтах. Не свет далеких звезд манил и отвлекал от серой действительности, а рушил зарождение чего-то нового и не похожего на то, что есть. Привлекали точные науки, как философия, которая подводила спектр интересов. Математика – царица наук, но в связи с иными, дарует путь, забирающий из места пребывания, к которому привязан изначально.

Звезды шептали по ночам, падая каскадом из несбывшихся надежд, маня светом, который рисовал падением мечты, узлом, падающим в волосы, зацепляясь и потухая, согревая светом. Он тлел, принося тепло, не успевшее остыть в пути из космоса. Окажется Млечным Путем, который задевал звезды, падавшие дождем из мечтаний, когда лежал вместе с сестрой, которая разделяла всецело, добавляя нотку реализма в то, что думал сомнением в перспективе времени, если не будет движимо путем маленьких целей, шагов.

Помню её голос, как ведущую нить в реальность:

– Достигай мечты, а не очерчивай взглядом призрачностью целей, которые не покажутся на горизонте, если не проявишь и дашь условность жизни, как преодоление трудностей, стоящих горой между тобой и первым шагом. Победа над собой даст повод для гордости, заслуженных усилий, которые возложил к алтарю победы.

Её слова пронес через дни и года, как согревающий светоч звезд, которые поражают масштабами, где не ясно, какие пределы достигаемы, если примерить на себя роль творца. В значении достигается свобода, что могу решить и понять то, чего нет сейчас рядом, а слышится памятью, которая воркует и клюет зерно настоящего, преобразуя его, оставляя отметины на теле.

Шагаю по отметинам и вижу облик семьи, слышу звенящие голоса, сталью замирающие в воздухе. Рушат слезы, реальность кажется сном, который давно от меня ушёл, где был когда-то. Вижу вновь забытые образы. Несу их в сердце, твердо понимая, насколько долго смогу пронести, настолько время сохранит память. Вспоминаю, как выцветшую бронзу, уничтоженную водой потерь. Кого ещё приберет время? Может, я перестану значиться в списках живых? Или? Или это мнимая беда, которая никогда не наступит, зря переживаю…

Пока есть время, собираюсь с силами для погружения в воды памяти, рисования, что значимо для меня и в целом для рода, который знает, что не всё потеряно. Вспомнить и понять, где жил, кого видел, кто покинул мир, а кто теперь рядом со мной? Тени прошлого, идущие по стене, когда стараясь, пишу каждое слово, зная, что грядущим поколениям через боль и испытания принесу книгу, тобой открытую. Они будут читать с благоговением и с трепетом проживать миги жизни, заботливо принесенные в настоящее. Если смог воплотить, узнав, где истина, где таится ложь, мешающая в памяти. Следы помогут узреть, ибо иду по бывшим шагам, которые оставили сзади настоящее, путающее сознание. Вновь пребываю, как объект наблюдения.

Наблюдаю за спектром памяти, который разлился во взоре. Думаю, жизнь дается для отображения того, что заложено. Говорю о том, что было, какие события являлись частью в становлении своего «Я», следующего за судьбой. Мечтания с сестрой отразились на повороте в русло, зовущее к себе голосом звезд, которые роняют блики с далекого простора космоса. Долгое время наблюдали за ними, думая, серая реальность несет жизнь, видится, как черта, которая повторяется. Не избежать её.

Понимание, как должно быть в идеальной версии мира, которая никак не совпадает с сутью, обретающей черты в реалии, где нахождение внутри рисуемого смысла обязательно, а то не поймешь значение нарисованного, как не цельной картины, мешающей понять себя. Совместно достигаем мечты, которые видятся, как нереальность, но при подходе всегда обрастут кожей настоящего. Вижу часть, скрывавшуюся в переживании внутри, когда, не помня себя, наблюдал за небом, объектами, уносясь в мечты. Они имеют свойство отравлять мир, если долгое время не сбываются, либо не преобразуются в то, что можно пощупать и отобразить в реальности, которая хрупкая штука, потому изменять её, как захочешь, если внимание уделить преобразованию потоку вымысла. В противном случае, будет пребывать в голове, но так не войдет в жизнь, как часть.

Называется процессом внушения, когда видимая сторона жизни обретает в голове реальные грани, которые приводят к исполнению, а не дремы и мечтания. Долго в них пребывал, что забыл, как достичь и понять желание, а не загадывание.

Перейти взглядом на понятия, которые близки по смыслу к тайне, где смыкается видение черт. Слово имеет причинность для шага, без него сложно начать шаг, в котором застываешь в нерешительности.

Разрубаю нахлынувшие размышления, тянущие на дно, хуже, чем камни, которые привязаны к ногам. Погружаюсь в видение. Долго вижу, осознавая, могу из него выпасть, заново не войду, потрачу времени и силы. Перевожу взгляд на то, что произошло, вижу кадр, который следует в порядке возрастания, после взглядов, направленных в космос, увлечением науками.

Как с сестрой подговариваем родителей о том, что может быть прибылью, именно, межпланетная торговля.

Во-первых, земельные законы, из-за которых честные работники земли могут потерять, что наработали за долгое время и силы.

Во-вторых, не желание правительства принимать меры по поддержке фермеров, а не крупные компании, захватывающие рынок.

В-третьих, земля теряет плодородность.

Аве со всей трудностью землепашца, который жизнь оставил на поле, по-иному не видит. Не принимал исходы событий, смотрел укоризненно и с сомнением на факты и логичные доводы, перечеркивавшие старания, потому он высказал мнение против нашего суждения, не полетел, а остался в доме, к которому привык..

К нему присоединилась Мада, жизнь прожившая с мужем, но готова была дать детям то, к чему стремятся их умы и мечта, которая в жизни одна. Надо её исполнить, не вечно жить, как привыкли, быть привязанными к Фаэтону. Отсутствовали перспективы в изменении жизни, к которой привыкли, потому вросли в прошлое время.

Решительный шаг размягчит. Планировалась торговая жизнь. Она насытила молодые умы, не могущие стоять на месте и ждать с небес случайности. Если произойдет и поменяет в корне ситуацию, то начнем жить, а нет, врастем в землю. Как дерево, пустим корни и не пожелаем иного.

Но обо всем по порядку. Времени у меня много, расскажу, как всё было. Никуда не тороплюсь. Заодно и вспомню в деталях то, что видел во снах или кратких видениях, оставляющих чувства полета и грусти, что прожитое в прошлом, никак не найти шаг к нему. Нашёл путь и иду.

Шаги в память проявляются, провожают за собой в начало памяти, когда я не знал ни о себе, ни о том, что будет в будущем. Как темная материя, что её, как ни изучай, не поймешь. Не понять, что будет за поворотом, который скоро настанет, не избежать его.

Теперь, смотришь на то, что ранее пугало, а теперь увеличилось в размере, как побежденный страх. Не сдастся на милость врагу…

Глава 2. Подготовка к другой жизни

Вижу часть жизни, где есть поворот, который обозначил будущее, зависящее от нас. Обстоятельства были якорем, держащим на месте, не давая шагнуть.

Вижу, как Мада долгое время хлопотала и собирала в путь, приговаривая:

– Корабль АР-2900 не подходит для перелётов.

– Я изучал космические полеты, – успокаиваю маму, – и знаю, что на нем можно долететь хоть до края вселенной.

– Корабль старый и обветшалый, – отвечает Мада, – никто его, как ты родился, не заводил. Примерно двадцать лет стоит в гараже всеми забытый и не тронутый. Никто даже не проверял его двигатели, не говоря о длительном полёте.

– Проводили ремонт, тратя карманные кредиты, которые удалось заработать, – не скрываю правду. – Не спали ночью, а жили скрытой жизнью, чтобы вас не беспокоить.

– Как защитите жизни, – спрашивает Аве, – если пиратов стало больше на просторах галактики?

– Знаю, потому настроил лазеры, – я отвечаю, – любой астероид не угрожает, не говоря уже о пиратах, которых мы не боимся.

– Надо исходить из суждений философа, Сунь-цзы, написавшего трактат «Искусство войны», – дополняет ответ Аве, – а не из своих неподкрепленных реальностью доводов.

– А как трактат связан с космосом? – не доверяю отцу. – Разве можно приравнять философию к звездному небу? Если не учитывать макрокосмос.

– Китайские учения привлекают, так как исходят из земли, принципа Дао и гармонии, которая приближает к корням, – говорит отец, – а из окружающих предметов, которые до конца не знаешь, но так до конца и не поймешь скрытые тайны.

Удивляюсь, как Аве мог такое сказать. Никогда так не выражался, теперь поражая тем, как выражает, подавая мысли, разрезая скальпелем на операционном столе.

– Следуй за Сунь-цзы, ибо искусство войны основано на обмане. Не давай противнику точного знания о том, о чем ты думаешь. Оставайся не понятным, как закрытая книга. Прячь эмоции, сын мой, а не исходи из открытия границ. Постигай мир, как вечный баланс сил. Что пребудет, то убудет, ибо таков закон весов во вселенной, – наставляет отец. – Следуй за ним и никогда не нарушай. Блюди за тем, что происходит снаружи, и видь мир, который отражен в уме как зрение на события, а не их пустое насыщение, в котором ничего нет, кроме твоего собственного представления.

Сейчас, как смотрю на событие, не верю ушам, а что было тогда со мной, представить сложно. Отец одобрительно обнял, зная, тяжело даются знания, которые отравляют источник, удаляя в спектр непознаваемого. Должен узнать путь, который исходит из закрытости переживаний. Меньше внутренних разговоров, смотреть прямо в жизнь, понимая, есть в ней, а что отбросить, как понятие, из которого вырос или нашел знание по росту и познанию истинного пути.

Переварил слова отца, смотрю дальше, отмеряя истину, которую увижу во времени, когда не нахожусь внутри взгляда, который не позволяет идти. Особенность поражает, не могу разобрать, что проносится перед глазами. А, может, я сочиняю? Или видится, как понятие мозга? Но отклоняю вопросы, вновь проматываю время и вижу…

… как Аве дает книжку, название стало не читаемым, из-за того, что корочка стерлась и превратилась в обложку, которая скрывает знание, но не ведает, что именно увидел. Вижу, как книжка убирается мной в карман рубашки.

Последние слова отца звучат:

– Почитай, как будешь в полете, пригодится, если поймешь вложенную суть.

Как слова произнесены, отец нежно похлопал по карману рубашки, который скрыл знание, до которого надо дорасти. Не сразу возьму в руки, чувствую, зная нрав и отношение к выбору книг.

Вижу, как Мада передает припасы: различную еду, чтобы не были голодными, каждый день проводили в маленьком достатке. Мама заботливо укладывает в рюкзаки, которые имеют устойчивость к нагрузкам. Им по шесть лет, но брезент не истерся, а, кажется, стал крепче со временем, ибо сшит нежными, твердыми пальцами мамы, которая внесла материнскую любовь, греющую даже на далеком расстоянии.

Сейчас, смотря на прошедшие события, вижу то, как трясутся руки у матери или подбородок у папы. Каких усилий стоило, отпустить детей в погоню за амбициями, не приложу ума. Смотришь с позиции, которая, даже, если ты видишь другими глазами, исходишь из своего мнения всегда в большой степени, чем с чужого угла. Заложено природой, трудно поменять вектор Я, который движется, исходя из собственного движения, а не окружающего.

Продолжил смотреть, как долго длилась сцена прощания, которая печатает шаги в голове. От этого больнее, ибо заново воспроизводишь, дабы стало понятней, что пережили родители, когда покидали родной кров, оставив их.

Идти навстречу к мечте, не понимая, какие жертвы будут, если решишься на движение вперед, ибо забота семейного гнезда не будет с нами на протяжении жизни. Она рано или поздно заканчивается. Повтор уместен, когда очередь подходит к тебе, отпускаешь детей на волю как птиц, желающих свободы, свежего воздуха. Без него душно и не понятно, как жить. Это мнение, может, понимание того, что наступает момент, в котором не надо жалеть, а начать жизнь, начинающую вступать в истинные права…

Понимать, отпускать легче, чем держать в сердце, запоминая взгляд, даримым детям, которых помнишь малышами. Вряд ли сумеешь забыть, вытравить образ из памяти, начав жизнь без угрызения совести и обвинений.

По крайней мере, вижу, что мы клянемся родителям:

– Вернемся и обязательно навестим, не надо отчаиваться и строить чаяния, которые станут тюрьмой для рассудка, тогда помешательство и не желание отпускать птиц, выросших из птенцов. Не могли стоять на месте, как человек, знающий, что это предел развития и большего он не сможет понять.

Слышу свои слова из прошлого:

– Вы держитесь деревьями, но не надо жалеть, что листья облетели, чтобы найти свой дом, также трактовку познания и свободы, как некий бунт против обстоятельств. Должны понять, достижимы ли звезды. Они зовут к себе, что становится тоскливо от того, что ничего нового не приходит в нашу жизнь. Только копии, которые стоят на месте, не смея сдвинуться с него, точно привязаны.

Родители, слыша, разрывают время и стремятся обнять, уследить в словах истинный звук души, потому полагают, услышанное совпадает с тем, что таят потемки сознания.

Астра искренне говорит, открывая душу:

– Не зря проходит в жизни, ведь дети вырастают из рамок, которые хотят сжать и никуда не отпускать. Они не могут так жить.

Мада в ответ шепчет:

– Понимаю, сердце мамы сковано из легкоплавкого металла, который нуждается в поддержке со стороны.

Обнимаем в ответ родителей, чувствую, вливается огонь, который заставляет идти, сражаться, зная, должен вернуться живым и показать миру, что живешь вопреки смерти, и так не сдашься. Понимаю, что тогда имел волевое сердце, если не остался на месте, а последовал за своей мечтой.

Стоим на месте, не можем уйти, также объятья не кончаются. Нажимаю на событие, но это не пауза, долгое прощание, которое в силах забрать решение обратно в дом, там оставаясь жить, не сделав части того, что желали тогда познать. Знания манили больше, чем расставание. Оно есть, когда хочешь стать выше быта, откуда вырос, хочешь выбрать событие по росту, не по привычке, которая въелась в кровь, как проросшее зерно сомнения.

Задавать вопрос, смогу преодолеть себя на пути или сожаление, что потеряю бесповоротно, заставляет долго прощаться? Или не желание уйти, что долгое время были рядом родители. Больно и тяжело лишиться, чем был наделен, но что же? Никуда не идти, если привязанность больше, чем мотив для жизни. Не будет изменений, то стану стоящим в развитии. Время срубит дерево, которое не хочет меняться, значит, становиться лучше, изменяя среду, держащую в состоянии, когда ничего не поможет, если нет желания, либо решения проблемы со временем, которое останавливает, цепляясь за одежду крючьями сомнений.

Горестно делаю вывод, что Астра предложила остаться на одну ночь:

– Ночь, ничего не видно, как взлетим и сможем ли найти путь, если нет света или ориентира, к чему можно привязать наблюдение для взлета.

Мада поддакнула, понимая абсурдность слов, ведь космос темен, там не найти солнца, чтобы понять, куда лететь. Но мама произносит свою речь:

– Да, верно, одна ночь никак не повредит. Ночуйте дома, завтра в путь, выбор сделан. Утро вечера мудренее, как говорят на Земле. А там мудрые люди живут, к ним стоит прислушаться, ведь многому научат.