Текст книги "Счастье за диваном (СИ)"
Автор книги: Лена Тэсс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)
Глава 14
***
От тяжелого дыхания кружилась голова, и мысли разлетались по сторонам. В глаза словно насыпали песка, и они закатывались сами собой, не то от яркого солнца, не от близости моего наглого соседа по комнате. Я пыталась вырваться, но Дима держал меня настолько крепко, что, в конце концов, это стало невозможным.
Я попыталась приподнять ресницы и очаровать его своей мнимой покорностью, надеясь, что вчерашнее происшествие сыграет мне на руку. Языком прошлась по верхней губе. Прикусила нижнюю и заметила как он пристально разглядывает каждое моё действие.
А затем его кадык прошёлся вверх-вниз. Что ж. Один-один.
– Отпусти меня. Пожалуйста, – прошептала я, как мне казалось с придыханием и трепетом по всему телу.
– У тебя эпилепсия? – Поинтересовался Дима, приподняв одну бровь, словно не он секундой назад собирался наброситься на меня.
– Нет.
– Тогда держи.
За тихой угрозой последовал оскал монстра и крепкий сбитый снежок был размазал прямо по моей шее.
Я зашипела и хотела кинуться на него с кулаками, но что толку, если моя красная капитанская повязка была утрачена, а по спине стекали холодные хлопья мокрого снега, добираясь до самых трусов.
Можно было пошутить на тему того, что он не совсем правильно понимает смысл того как именно должно у девушки намокать нижнее бельё, но что может лиса прости гризли. А Дима действительно был чем-то похож на дикого медведя.
После завтрака и небольшого перерыва нас пригласили сыграть в какую-то странную помесь пейтбола – где вместо пистолетов были снежколепы, а вместо пуль с красками – сами снежки. У нас было две команды и цель – выиграть.
Девочки рассчитывали на нашу природную хитрость, но в какой-то момент я поняла, что Катя подыгрывала папе за хитро выуженное обещание давно желанного подарка на новый год (предательница!), да еще и нескольких подружек уговорила.
Я, конечно, попыталась переманить Сашку. Он почти согласился на оригинальный Лего Хогвартса, когда вражеский капитан застал меня врасплох. Это был отличный тактический ход с их стороны.
И мой полный провал.
– Сдаёшься? – рассмеялся Дима, поправляя сползшую на глаза шапку.
Она и правда ему понравилась. И была очень к лицу.
– Сейчас – да! Но только на этот раз, Плотников!
– Я на это надеюсь.
Он протянул мне руку и помог выбраться из сугроба, в котором я застряла по колено. К счастью я предварительно взяла с собой нормальные теплые штаны вместо любимых джинсов, и обула дутики, вместо непрактичных Угг, которые сейчас были бы больше похожи на калоши, промокшие и изнутри и снаружи.
Мне казалось, что я вешу как бегемотиха Глория из «Мадагаскара», но Дима поднял меня скорее как Дюймовочку, и даже взял на руки. От такой внезапной заботы у меня случился приступ неверия и отрицания происходящего, поэтому я стала брыкаться и выворачиваться.
– Если ты не остановишься, то мы свалимся оба.
– Я могу идти своими ногами.
– Я знаю, Настя. – И снова, этот гипнотический голос практически полностью лишил меня силы воли. Руки покорно сомкнулись на шее, и я почти что расслабилась, пока очередной кусочек снежка не заполз аккурат между ягодиц, напоминая о предательской шалости. – Тебе нужно переодеться.
– А тебе следить за своим поведением, – огрызнулась я, всё-таки поставленная на землю, когда под ногами оказалась более-менее внятная тропинка.
Дети начинали собираться у домика, где их поджидала Елена Анатольевна, чтобы позвать на обед. Они прилично убежали вперед, словно не потратили последние три часа перебираясь через сугробы и бегая от противников.
После нас ожидало вечернее представление, похожее на то, что мы видели вчера, только с нашим непосредственным участием.
На мой упрёк ответа не последовало, и Дима мог подумать, что я обвиняю его в том, что он поцеловал меня слишком неожиданно, особенно учитывая, что мы не пара. Или в том, что он поцеловал меня, находясь в отношениях с другой девушкой.
Я не знала, что задевало меня больше.
Он шёл позади и каждый раз, когда я опасно кренилась в сторону, теряя равновесие, хватал за капюшон, прямо как я иногда делала с Сашкой. Словно маленькую неумёху. Словно ребёнка, который нуждается в заботе и подстраховке.
Возможно я нуждалась, поэтому не одёргивала его и позволила это делать.
Мы уже почти дошли до той части турбазы, где начинаются домики, когда справа от нас треснуло несколько веток.
– Что это? – пискнула я, и очень медленно повернула голову за спину.
Я надеялась увидеть спокойного и уверенного в себе мужчину, который сейчас улыбнётся и скажет что-то едкое и смешливое, прямо как десять минут назад. Но нет. Дима, полным серьёзности голосом так же тихо ответил:
– Насть, возможно, это медведь. Тебе лучше бежать первой.
Глава 14.2
***
Честно говоря, мне сложно представить хоть одну ситуацию в жизни, когда бы от страха за себя у меня вся жизнь пролетала перед глазами за одну секунду.
Однажды. Лишь однажды мне казалось, что я чуть не умерла от страха за Сашку.
Ему было два года, и как многие дети он тянул в рот всё, что не приколочено к полу, имеет яркий цвет и можно попробовать на зуб. А у меня как раз было кое-что очень подходящее под это описание.
Я коллекционировала киндер-игрушки – те самые, которые раньше составляли целые наборы – пигвинчиков, дельфинов и бегемотов. Еще в школе я застала конец той эпохи, и хотя мама с папой были против Илья всегда находил способ достать мне новый экземпляр для коллекции. После того как я забеременела Сашкой жизнь сильно изменилась и маленькие радости сменились большими скандалами, а после рождения сына – бессонными ночами.
Я задвинула свою коробку с этими «сокровищами» в самый дальний угол нижней полки письменного стола и практически про него забыла, пока однажды не вернулась домой с одной из смен в магазине и не обнаружила её буквально выпотрошенной.
– Что случилось?
Мама пожала плечами и кивнула на Сашу, который игрался пингвином-официантом и бегемотом-капитаном.
– Он нашёл какой-то старый мусор. Давно пора было избавиться от этого хлама. Кто знал, что мальчику так понравиться возиться с ними. Он почти два часа даже не капризничал.
Она была занята проверкой домашних заданий и за внуком если и смотрела, то лишь изредка и не совсем пристально. Я же с ностальгией стала собирать все рассыпанные по полу фигурки, которые мама так неосторожно окрестила мусором. Это были мои маленькие сокровища. Складывая их в коробку, я знала, как и в какой момент появилась каждая из них в этой коллекции и, конечно, знала их точное число. Но даже с учётом тех двух, что сейчас своими маленькими пальчиками сжимал малыш на полу, сидя у моих ног – одной точно не хватало.
Я пересчитала снова. И снова. Затем стала оглядываться вокруг себя и ползать по полу, сдвигая со своих мест стул и маму, сидевшую на нем, заглянула под диван и даже слегка приподняла его. Я искала за столом и вдоль всех плинтусов. И только потом посмотрела на Сашку, который весело потянул кулак, с зажатым в нём маленьким «киндером», ко рту.
Ту страшную ночь я помнила слишком хорошо. Крики, слёзы, обвинения, моя истерика и родительское равнодушие.
Нет, никакого такси – слишком дорого.
Скорая? Ждать час, у нас куча вызовов. Ждать всё-таки будете?
Приёмный покой детской областной больницы, рентген и перепуганный Сашка, ревущий в моих руках.
Уже имея на руках снимки и заключение от врача, что никаких инородных тел мой сын не глотал, я получила звонок от отца, где он сухо сообщил, что игрушка нашлась на столе под кипой тетрадей, и что из-за меня у мамы поднялось давление.
Мне хотелось смеяться и плакать, но это был самый страшный день в моей жизни, когда я от ужаса чуть не сошла с ума.
И это первое, что пришло мне в голову после слов Димы, о том, что возможно мы сейчас встретим настоящего медведя – страх оставить сына совсем одного в этом огромном мире – почти без поддержки и любви. Я должна была выжить любой ценой. Поэтому я не стала оборачиваться и сделала то, что посчитала крайне логичным – рванула в сторону ближайшего дерева и с ловкостью, которую не демонстрировала даже на уроках физкультуры, подтянулась на самой низкой ветке. А потом забралась еще повыше и прижалась к столбу, обхватив его руками, на случай если медведь решит дерево расшатать и скинуть меня, как спелое яблочко.
В голове шумело от адреналина и страха, а глаза были крепко зажмурены. Я так боялась представить, что огромное мохнатое чудовище могло сделать с Димой, что не сразу расслышала смешки, раздающиеся откуда-то снизу.
– Настя, слезай оттуда, я пошутил. Снег упал с ёлки и видимо повредил высохшие ветки кустов, – всё ещё со смехом выдал этот негодяй.
Он не подавал признаков вины и смотрел на меня снизу вверх с чувством снисхождения, как на нашкодившего ребёнка, от которого большего и не ждут. Лишь глупых поступков. Решений за гранью логики. Выставление себя на посмешище.
Так ли я выглядела, когда подарила ему свой подарок?
Или когда ответила на поцелуй?
Было до того обидно, что хотелось не столько плакать, сколько закопать его в снежном сугробе. Или выцарапать глаза, чтобы зелёный блеск не был таким ослепляющим и весёлым.
– Ты просто чудовище, – прошипела я, всё еще крепко сжимая двумя руками дерево. Голос дрогнул, и теперь хотелось плакать совсем по другим причинам.
– Насть, да брось. Я тут внизу мог бы быть растерзан на части кровожадным хищником. Разве ты не рада, что я просто пошутил? – Дима всё еще не выказывал ни грамма раскаяния. – Спускайся вниз, и не заставляй меня лезть к тебе. Не думаю, что у меня получиться так же ловко.
Он махнул рукой, действием повторяя свои слова, но я никак не могла понять, что должна сделать. На смену страху пришла злость, а её уже сменил новый виток испуга. Я никогда не боялась высоты, но приросла к ветке своей пятой точкой прочнее, чем любитель сериалов к дивану, когда HBO выпустил последний сезон «Игры престолов». Ни за что не встала бы с места, пока не узнала финал.
– Спускайся, Настя. – Дима поднял обе руки и подошёл еще ближе, показывая, что подстрахует меня и не позволит упасть, несмотря на неуместный розыгрыш. Его голос больше не был насмешливым. Но он так и не извинился.
– Ты не отойдёшь? – едко уточнила я.
– Нет.
– Ты – идиот и самодур!
Он согласно кивнул и снова протянул руки вверх, практически касаясь кончиками пальцев носков моих дутиков.
– Я знаю. Знаю. А теперь спускайся.
Глава 15
***
До конца дня я собиралась отомстить Диме. И не самым «взрослым» способом.
Но обо всём по порядку.
Когда я не самым грациозным образом приземлилась в его руки, спрыгнув с ветки, и придавила всем своим весом в сугроб – во мне взыграл дух отмщения. Но его внимательный взгляд и обеспокоенный вопрос о том, не ушиблась ли я, выбил из колеи.
Такая перемена настроения и интонаций были для меня слишком инородными. Я привыкла, что меня ругают. Постоянно. Делаю ли я что-то правильно или нет. Могу я пострадать от этого или нет. Болею или получаю диплом о высшем образовании – родители и почти все посторонние люди всегда находили причину отчитать меня за что-то.
– Ты в порядке, Настя?
– Не считая моей поруганной гордости? Вполне. Но я это запомню, Дима, и отомщу.
Я попыталась встать и зашевелилась на нём, но крепкие руки сомкнулись в районе поясницы.
– Не торопись, нужно проверить все ли кости целы, – прошелестел он, пройдясь ладонями вверх до самых плеч, и спустился ими же вдоль рук, возвращаясь к мягкому месту.
– Там костей нет. И проверять нужно не мои травмы, а твои.
– Проверишь?
– Только на повреждение мозга. Но для этого нужно специальное образование и оборудование. Вернёмся в город – запишу тебя на МРТ.
Дима рассмеялся и позволил мне встать на ноги, после чего поднялся сам.
Мы вышли на тропинку и двинулись в сторону домиков. Я – всё еще ругая его за шутку и обещая неминуемую месть, он – смиренно соглашаясь принять любое наказание.
Но где-то за несколько шагов до нашего дома телефон Димы зазвонил, и, повернувшись к нему на автомате, я выхватила с экрана смартфона имя «Анжела». Как сигнальный огонь, взорвавшийся не где-то высоко в темном небе, а прямо здесь, перед глазами.
Дима скинул вызов, но еще до того, как он успел убрать телефон в карман, тот разразился новым звонком.
– Ответь, я не буду мешать.
Было бы невежливо задержаться еще на несколько секунд, и всё же я сделала именно это, убедившись, что он снял трубку и с интонацией, совсем не похожей на ту, что он общался со мной ранее, ответил своей девушке.
Мне было любопытно, но не настолько, чтобы остаться и подслушивать чужой разговор, поэтому я развернулась и пошла в сторону домика.
Едва переступив через порог прихожей, я столкнулась с Катей, которая бежала вниз по лестнице, уже полностью переодетая в сухую одежду.
– А где папа? – спросила она.
– Ему позвонили, и он остался на улице поговорить.
Скинув с ног дутики и надев тапки, я пошла в сторону комнаты.
– Ему Анжела позвонила? – Катя тоже была любопытной, но в отличие от меня пока не понимала грани, за которые заходить не стоило.
– Возможно, я не уточняла.
Это была почти не ложь. Девочка же прошла за мной в спальню и села на кровать отца, словно это было нормально и ничего странного не происходило.
– Удивительно, что она решилась позвонить ему, после того как получила отворот-поворот, – намеренно или нет, но Катя продолжила подпитывать во мне интерес к тому, что меня не касалось. – Она так разозлилась на него, когда он отказался оставить Нику вместе с ней на эти дни.
– Правда?
Я была сама невозмутимость, но на секунду замерла с флисовой кофтой в руках, расстегнув и застегнув молнию обратно. А потом еще раз.
Стоило взять себя в руки.
– Ника отказалась оставаться с ней и если бы я не знала, как она тогда испугалась, то решила бы, что сестрёнка подстроила всё это нарочно. Папа отвёз её к бабушке и дедушке, а Анжела сказала, что если ей не доверяют, то она лучше соберёт вещи и уйдет, – Катя хлопнула в ладоши, будто эта новость была лучшей из тех, что она слышала в последнее время.
Я подавила в себе глупое желание повторить за ней.
– И что потом?
– Папа сказал, что её никто не держит, и она ушла. Правда без вещей. Наверное чтобы вернуться. Мне кажется, что Анжела поэтому и звонит, чтобы уговорить его снова быть вместе и…
– А мне кажется, что ты еще слишком мала, чтобы совать свой нос в дела, которые тебя не касаются, – голос Димы, стоящего в двери не предвещал ничего хорошего.
Катя прикусила губу и не стала развивать свою мысль. Мятеж так и плескался в её светло-зелёных глазах, но она точно понимала, что этот спор сейчас уже не выиграть, поэтому поднялась на ноги и молча ретировалась из комнаты. Своё поражение она компенсировала громким топотом по скрипучему полу.
– А теперь ты, – Дима вошёл внутрь, прикрыв за собой дверь и вызывая непроизвольное чувство дежавю. Такое уже было. Совсем недавно. Правда было темно и загадочно. Сейчас лишь неловко. – С чего ты взяла, что имеешь право вмешиваться в чужую личную жизнь? Тем более выпытывать информацию у ребёнка.
________________
Всем привет!
Я не пропала, я работала, поэтому надеюсь на ваше понимание. График «прода через день» остается в силе. Несмотря на перерыв вас стало больше и мне это крайне приятно! Спасибо, что поддерживаете!
Всех обнимаю!
Глава 15.2
***
От возмущения я так сильно дёрнула бегунком на треклятой флисовой кофте, что прищемила указательный палец.
– Чёрт возьми!
Это было как минимум неприятно, и кожу жгло в том месте, где позже обязательно появится красная отметила. Но хуже всего мне было из-за несправедливых и глупых слов.
– Я ничего у Кати не выпытывала, и свои нелепые обвинения можешь засунуть туда же, где живёт твоё чувство юмора.
Дима усмехнулся и сложил руки на груди.
– Да неужели? Дочка прониклась к тебе симпатией, поэтому ты решила побольше разузнать про отношения её отца. Я видел, как ты едва удержалась от желания остаться и узнать о подробностях моей личной жизни несколько минут назад.
Он не повышал голос, а отчитывал меня как нерадивую школьницу, которую поймали за интересом к молодому учителю истории, едва со студенческой скамьи, слишком неопытного, чтобы корректно отклонить притязания десятиклассницы, но слишком целомудренного и правильного, чтобы ответить взаимностью.
Похоже, что из меня пытались слепить матёрую соблазнительницу.
Серьёзно?
– Я-то удержалась, а ты совсем нет, – бросила я в ответ.
На секунду понимание озарило его лицо, и он нахмурился еще сильнее. Он зажал переносицу между пальцами и растёр её, как любой герой любой мелодрамы, когда хочет сказать героине какую-то не очень приятную новость.
– Послушай, Настя. То, что произошло вчера, было…
Дима не договорил, но я знала продолжение. В конце концов, кому в голову не ударяли эндорфины? Даже если вы мужчина около тридцати и несёте ответственность за двух детей (а может быть, особенно из-за этого), вам иногда стоит совершать вот такие вот глупые поступки.
Но я хотела услышать, поэтому провернула рукоять унижения до самого конца. Одной стороной в нём, второй – во мне.
– Скажи. Это сделать не сложнее, чем поцеловать. Ты, наверное, постоянно…
– Нет, – Дима отрезал мою фразу так же легко, как свою.
И в комнате повисла неестественная тишина.
Такая бывает, когда ожидаешь какой-то очень плохой новости, и её неизбежность пугает тебя. Тишина в такие мгновения спасает от всего. От мыслей. От надежды. От чувств и глупых ожиданий.
Я не должна была ничего от него ожидать и всё же в какой-то момент попалась на крючок этой истории с несчастливым финалом. Прошло чуть больше недели, а я уже в полной жопе и по уши увязла в чувствах к человеку, которому это не нужно и который мне не принадлежит.
В чувствах, которым я даже не могу дать названия.
А теперь он считает, что я пыталась подкатить к нему, используя его же дочь. Это на него так вид моей едва прикрытой пятой точки подействовал?
– Я не использовала Катю, чтобы разузнать о тебе и о твоём статусе в личной жизни. Если бы меня интересовал этот вопрос, то я бы спросила сама.
Смена темы с «опасной», на «еще-более-опасную» была как раз кстати.
– А тебя этот вопрос не интересует? – Дима посмотрел на меня с долей неверия и иронии. Как совсем не хороший герой любовной истории, за красивыми речами которого слишком много яда. И боли.
– Нет.
Я опустила на кровать несчастную кофту, пока окончательно не вырвала бегунок молнии и подошла к своему рюкзаку, точно припоминая, что брала с собой еще одну водолазку.
– Нет?
– Сколько раз я должна повторить, чтобы до тебя дошло? Или отказ так сильно задевает твоё мужское эго. – Я соврала, но слишком неумело. Поэтому попалась.
На секунду Дима завис, а потом снова улыбнулся.
Над нами послышался громкий топот нескольких пар детских ног (хотя на втором этаже поселились девочки, передвигались они явно не как леди). Класс собирался на обед, и этот нелепый разговор пора было заканчивать.
– Повтори еще раз, чтобы я убедился.
Ладно. Сам напросился.
– Ты меня не интересуешь. По крайней мере до тех пор, пока я не буду точно знать, что ты свободен от любых других обязательств перед женщинами. Я не люблю делиться. И еще, ты не подойдешь ко мне, пока я тебе не отомщу за твою выходку в лесу.
И с этими словами, победоносно выхватив вовремя нашедшуюся водолазку, я вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.
Глава 16
***
– Мы должны устроить западню!
– Каким интересно образом?
– Подождём пока все уснут?
– Мне кажется, что здесь никогда не спят. Я слышала, как мальчишки болтали о том, что ночью играли в карты с Дмитрием Ивановичем.
Четыре пары глаз моментально обратились ко мне, словно ища подтверждения или опровержения данной информации о нашем «враге».
Пока основная часть класса присоединилась к весёлым играм у костра, Катя отвела меня в сторону, и предложила разыграть ночью мальчишек, измазав их лица нестираемыми маркерами. Даже я не была такой жестокой, поэтому сказала, что приму участие в шалости если мы заменим орудие мести на зубную пасту.
Катя победоносно улыбнулась, словно именно такой ответ маленькая лиса и хотела получить.
Эта девочка заставит своего папу сильно поволноваться, как только достигнет возраста, когда ею начнут интересоваться мальчики. Или когда она сама проявит интерес к противоположному полу.
– Тетя Настя, это правда? – спросила её подружка.
Кроме старшей дочери Димы в заговоре участвовали еще три одноклассницы. Варя, Зарина и Оля не выглядели как последние хулиганки – скорее наоборот, но сегодня в них определённо вселились бесята, которые жаждали авантюризма и веселья.
– Не важно, нарушили они правила прошлой ночью или нет – важно то, что у нас не так много времени, чтобы продумать наш собственный план, – ответила я. – Катя, следи за папой. Он не должен исчезнуть из твоего поля зрения.
Мы скрылись за углом одного из домиков и обсуждали всё в полголоса, чтобы никто не подслушал и не заподозрил что-то неладное.
Я всё ещё злилась на Диму из-за его нелепого розыгрыша про медведя и своего унижения, когда не только забралась от страха на дерево, но и не самым грациозным образом свалилась ему на руки.
Что же до нашей последующей ссоры в спальне, то мне ничего не оставалось кроме как признать, что в его опасениях было рациональное зерно. Переживать за то, что к твоему ребенку могут проявить интерес просто в попытке добраться до тебя самого – нормально.
Из ненормального было лишь то, что всё наше общение похоже на постоянное перемещение по минному полю, и каждый новый шаг не предвещал ничего хорошего, даже если я точно знала, что он будет безопасным и правильным.
– Настя, возьми папу на себя, а как только закроешь дверь комнаты снаружи, мы уже будем ждать тебя на кухне.
– Здесь очень скрипучие полы, – я не могла поверить, что все они смогут бесшумно спуститься на первый этаж и никого не разбудить.
– Мы знаем, но постараемся быть тихими словно «ниндзя», – пропела Оля, показывая характерные движения руками.
– Если вы не будете шуметь как маленькие, но увесистые слоники, то это уже будет победа. И постарайтесь не потратить всю пасту, оставьте немного на утро, чтобы почистить свои прелестные зубки, – улыбнулась я, и девочки рассмеялись.
Я не была уверена, что наша шалость сработает, да и Дима не был похож на того, кто спит так, словно его не разбудит соседская дрель.
Девочки по одной выходили из нашего укрытия и с разных сторон подходили к общему веселью. Я взяла с собой Катю для прикрытия, и мы бодрым шагом направились к её отцу. Она рассказывала мне про своё желание перекраситься и подстричь себе чёлку в стиле Венздей.
– Думаю, что тебе не стоит перекрашиваться в чёрный цвет. По крайне мере ближайшие лет пять, – ответила я, надеясь, что она поймёт мои слова правильно и уловит смысл того, что изменить стрижку – не такая уж и проблема.
Но, конечно, она даже не заметила этого.
– Я знаю, папа никогда мне не разрешит! Он иногда такой старомодный! Не понимаю, почему он не хочет поменять свою машину на что-то более современное. Или хотя бы телефон. Ты знаешь, что он до сих пор пользуется кнопочным?
Катя искренне взмахнула руками в воздухе и закатила глаза, будто речь шла не о покупке дорогого гаджета и тем более автомобиля, а о шоколадке или пачке сахара.
Я остановила её, взял за руку и осторожно развернула к себе, присев на корточки и, делая вид, что поправляю шарф на шее.
– Послушай, Катюша… – Я хотела продолжить, но от того, как именно я сказала её имя, девочка поморщилась. – Не нравиться когда к тебе так обращаются?
– Нет. – Честно призналась она. – Мама так говорила.
Такого ответа я не ожидала, поэтому из головы вылетело всё, что я собиралась сказать ранее. Про их с Никой маму я совсем ничего не знала и не собиралась ничего узнавать специально. Мне нужно было просто и быстро сменить тему.
Но я не успела.
– Она всегда меня так называла. И даже в последний раз, – кажется, впервые я услышала в голосе этой девочки столько грусти. – В тот день мама просто сказала: «Пока, Катюша». Сказала и ушла. Я думала, что в магазин, но оказалось, что она и не собиралась возвращаться. Вероника плакала, а я…
Она остановилась и прижала свои мокрые от снега варежки к раскрасневшемуся лицу и тихо вхлипнула. Катя плакала. Возможно не тогда, но сейчас точно. И я не знала, что делать в этой ситуации, поэтому просто прижала девочку к себе, чувствуя на плече тихие, почти беззвучные рыдания из-за незаслуженного предательства взрослого, которое маленькому ребёнку никогда не стоило испытывать на себе.
