Текст книги "Окно напротив (СИ)"

Автор книги: Лена Сокол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Выхин растерянно метался между комнатами, не зная, куда ему лучше пройти. Марьяна обошла его, включила свет в гостиной и спешно задернула шторы, краем глаза успев отметить, что Лизы в квартире незнакомца не было видно.

– Вот, – указала она на, стоявший на столе, ноутбук.

Меж тем, взгляд Лёньки уже привлек другой предмет: маленький розовый бюстгальтер, в спешке брошенный девушкой на спинку дивана еще утром. Он сглотнул, развернулся к столу и хрипло спросил:

– И что случилось?

Возбуждение уже охватило его целиком.

– Не реагирует, ни одна кнопка не нажимается. А мышка, вроде, работает.

Марьяна на цыпочках прошла за спиной склонившегося над ноутбуком, Выхина и зашвырнула предательски бесстыдный, кричащий о сексе, лифчик на полку шкафа.

– Нужно разбираться, – с умным видом протянул Лёнька.

Он даже не представлял, с какой стороны лучше подойти к компьютеру, чтобы не сломать окончательно.

– Тогда, может, заберешь его с собой? – предложила она, мечтая скорее избавиться от незваного гостя, и отошла на шаг назад.

– Хорошо, – согласился Выхин огорченно.

Всё равно его нос не улавливал никаких запахов хотя бы чего-то съестного в этой квартире. Придется самому пилить в магазин за Дошираком. И секс ему тут тоже, похоже, не светит. Эта рыжуха никак на него не реагирует. Наверное, ждет кого. Или лесбиянка. Они, рыжие, все бесстыжие, тут нечему удивляться.

– Тогда забирай, буду ждать новостей. – Марьяна захлопнула ноутбук, сложила его в чехол вместе с мышкой и зарядным устройством.

– Угу, – буркнул за её спиной Выхин, лениво почесывая яйца.

Напряжение в штанах по-прежнему не давало ему покоя. Одинокие же люди. Могли приятно провести время. И что она жмется? Строит из себя недотрогу.

– Держи, – она сунула ему в руки чехол с техникой и вежливо улыбнулась.

Лёнька надеялся, что многозначительное молчание подтолкнет-таки одинокую несчастную соседку, жаждущую любви, в его объятия. Он призывно посмотрел на неё, и его тонкие губы медленно расплылись в улыбке.

Марьяна в недоумении приоткрыла рот.

– А, наверное, нужен аванс, да? Сейчас принесу. – Девушка сбегала в коридор, порылась в карманах шубы и выудила оттуда смятую тысячную купюру. – Этого, надеюсь, хватит пока?

– Да, – недовольно хмыкнул Выхин, пряча деньги в карман, и неспешно направился к двери.

Его поражало, до чего женщины иногда могут быть холодными и тупыми.

***

Вернувшись в кабинет, Сергей Донских обнаружил на столе крохотный листочек бумаги. Заинтригованный, он развернул его и прочел: «Срочно позвони мне, Марьяна». И ниже номер телефона.

Он улыбнулся про себя, но тут же услышал внутренний голос, вопрошающий, почему записка от любимой им некогда женщины была написана таким странным витиеватым почерком? В его памяти еще были живы тексты записочек, которые она оставляла ему на столе перед уходом на работу. Всегда аккуратные, ровные буковки, словно из прописи прилежного ученика.

– Кто оставил это? – спросил он, заглянув в кабинет к оперативникам.

– Прекрасная незнакомка, – мечтательно закатив глаза, произнес Макс, откатываясь на стуле от своего стола, – лесная нимфа, не меньше.

Донских прошел, закрыл за собой дверь и устало рухнул на стул.

В глаза ему сразу бросилось странное выражение лица Макса, мечтательно заложившего руки за голову. Сергей нехотя улыбнулся. Значит, это точно была Марьяна. Эта хрупкая девушка всегда производила большое впечатление на мужчин.

– Когда она приходила? – спросил Сергей, бросая взгляд на бумаги и фотографии, разбросанные по столу Лисовского.

Макс выпрямился и взглянул на часы.

– Полчаса назад. Спрашивала тебя у дежурного, оставила свой номер телефона.

Донских, прежде обрадованный внезапным появлением на горизонте бывшей жены, теперь вдруг всерьез забеспокоился.

– Не говорила, может, что-то стряслось?

– Я как раз столкнулся с ней на выходе, она, кажется, немного нервничала.

Сергей заерзал на стуле, гадая, что могло так расстроить Марьяну. Проблема была в том, что он совершенно ничего не знал о том, как складывалась её жизнь в последние годы.

Глупо было тогда рубить все концы, пытаясь пережить расставание, ведь воспоминания об их счастливых временах навсегда поселились в его сердце. Развод ничего не изменил, скорее, наоборот, нанес его душе еще большую рану. Они не виделись уже шесть месяцев с их случайной встречи в больнице, и ему казалось, что он до сих пор живет памятью этого дня.

Он взглянул на блаженное выражение лица Макса Лисовского. Светлые волосы, хитрые серые глаза, подтянутая фигура. Да, такой мужчина мог бы ей понравиться. К своему удивлению, Донских вдруг почувствовал неприятный укол ревности.

– Эта девушка, – ухмыльнулся Макс, – она твоя знакомая?

– Да, – сухо ответил Сергей и отвел глаза.

– Если вы с ней… это самое, то я отвалю. Но если нет, то… Просто когда она появилась там, в дежурке, я даже опешил: что за роза среди навоза! Эти волосы – просто взрыв цвета, а в сочетании с сумасшедшей кислотной шубой…

– Заткнись, – вдруг прервал его Донских и пошарил по карманам.

– Уже. – Макс недовольно растянулся в кресле. – Вечно все красотки оказываются твоими пассиями.

Сергей нашарил в кармане сигареты. Ему казалось, что он задохнется, если не выкурит немедленно парочку.

– Она – моя бывшая жена.

– Воу, – Максу стало жутко неловко. Он никогда не видел следователя Донских таким задумчивым и хмурым. Даже анализируя факты по делам, находящимся в работе, тот непременно шутил. Цинично, колко и порой бесстыдно.

– Вот именно.

– Прости, не знал, что ты был женат.

– Это было, когда ты еще под стол пешком ходил.

– Не думал, что ты такой старый.

– Не суй свой нос.

– Хорошо, извини, что говорил про нее… В общем, она реально горячая штучка. Прости, прости!

Макс заржал, провожая взглядом хмурого Донских с сигаретой, зажатой в зубах. Тот покачал головой и скрылся в дверях.

И что такая куколка могла найти в этом угрюмом сосредоточии вселенской скорби, в этом грубом вместилище цинизма?

– Есть новости по делу душителя? – вдруг спросил Сергей, снова внезапно появившись на пороге кабинета.

– Похоже, он действительно затаился, – ответил Макс.

– Вот черт.

– Наверное, заметил усиленное патрулирование и залег на дно.

– Черт, – повторил Донских и хлопнул дверью.

– Жаль, – пропел Макс, – хорошая была девушка, я даже срисовал ее номер. А что за волосы…

– Бля, – донеслось из-за двери, – да, я всё слышу!

– Молчу, – буркнул Лисовский, развернулся к столу и склонился над фотографиями задушенных девушек.

Тот, кто убил их, действовал хладнокровно.

– Интересно, пропала ли эта гнида навсегда, – подумал опер, – или объявится вскоре в другом районе? Как, вообще, можно было сотворить подобное? Ради пары сотен рублей, золотых сережек или телефона. Нужно быть просто последней мразью, без чувств, без совести, без капли сострадания.

Он тяжело выдохнул.

С фотографий на него смотрели девушки, застывшие в неестественных позах. Белые лица, синие безжизненные губы, холодные руки.

Чьи-то матери, жены, дочери. Они уже не вернутся домой.

Никогда.

***

Марьяна замерла у окна, наблюдая, как Сергей проносится под окнами на мотоцикле и на скорости заруливает во двор. На нем была та самая потертая кожаная куртка, в которой она видела его перед расставанием. Наверное, стоило бы запретить красивым мужчинам ездить на мотоцикле, подумала она. Это сродни запрещенному приему. Другое дело, если бы он пришел к ней на костылях, зачуханный, жалкий. Блин, она всё равно бы захотела его обнять и отмыть!

Девушка подумала с пару секунд и все же сбрызнула шею любимым парфюмом. Ей вдруг вспомнился сегодняшний сон. Вообще-то, он преследовал её последние несколько лет. С периодичностью раз в месяц. И каждый раз после этого сна она целый день приходила в себя.

Ей снился Донских. Разные декорации, разные диалоги, неизменно только одно – они встретились, разговаривают, потом он всегда уходит, оставляя в душе зияющую дыру. Другая бы проклинала эти сны, умоляла бы Всевышнего избавить от них. Но не Марьяна. Она воспринимала их, как единственную возможность повидаться. И пусть с болью, но ощутить его близость. Девушка просыпалась и почти задыхалась от осознания, насколько реальными были его поцелуи во сне.

В такие дни она обычно ходила замороженная и только к вечеру ощущала некоторое облегчение. А через сутки уже ждала нового пришествия. В смысле, пришествия Его во сне.

Но именно этой ночью сюжет, почему-то, в первый раз за много лет был другим. Они разговаривали, а потом Серега вдруг замолчал. И смотрел на неё неотрывно, сосредоточенно, почти не мигая. На его губах словно застыли слова. Важные и нужные, которые могли бы всё изменить. И в глазах было столько тепла, способного отогреть даже замерзшую траву из-под снега. А потом она проснулась.

Раздался стук в дверь. Сердце запрыгало и в панике спряталось в самый потаенный уголок тела. В груди больше не было для него места: там цвел дивный сад. Распускались цветы надежды, сменяя собой заросли тоски.

Он пришел!

Марьяна дернула дверь за ручку и застыла на месте.

– Привет, – прохрипел Донских, делая неуверенный шаг на порог ее квартиры.

Почти беззвучно. Девушка едва расслышала. Ему же самому показалось, что он сказал это чрезвычайно громко, и его слова гильотиной разрезали воздух.

Она отошла, смущенно опустив глаза. Так Марьяна мысленно заставляла себя не пялиться на него. Девушка пропустила гостя вглубь помещения и перевела взгляд на его руки. Кольца на пальце не было. Секундный восторг сменился немедленной тревогой. Теперь напрасные надежды опять обрушатся на нее словно океан.

Она прошла в гостиную и села, сложив руки на коленях. Ей начинало казаться, что она больше не управляет своим телом.

– Не вижу следов мужского присутствия, – пытаясь сохранить невозмутимое лицо, возвестил Донских. – Очень странно!

И тут же прикусил язык. Как он мог? Давай, еще скажи про детей, испорть ей настроение окончательно.

Марьяна молчала.

Он заглянул на кухню и оценил дизайн, предположив, что цветовую гамму выбирала лично хозяйка квартиры. В её руках всё оживало.

Однажды Мурзя говорила ему по секрету, что не Марьяна на операциях творит чудеса, а скальпель в ее руках оживает и управляет телом. Она лишь послушно подчиняется. Её руки, совершая странные манипуляции, мечутся над телом так же быстро, как оголенные электропровода под напряжением. И это касалось всего. Волшебные ручки.

– Шикарный ремонт! – брякнул Сергей, желая провалиться под землю.

При одном только взгляде на эту девушку, он пожалел, что комната такая просторная. Вот если бы они оказались вместе в тесной коробке, где прикосновения не казались бы такими нарочными. Или запертыми в багажнике. Там уж точно негде развернуться, и можно вдоволь было надышаться ее волосами и бархатной кожей.

Марьяна ждала, когда он остановится и посмотрит на неё.

Всё-таки, она пригласила его по делу. Но Донских продолжал шнырять по квартире, словно в поисках чего-то, что известно ему одному. Заглядывал в уборную, оценивающе оглядывал себя в зеркале, играя мышцами, проверял мягкость ковра ступнями. Она бы не удивилась, встань он четвереньки и понюхай тапочки в коридоре.

– Как твоя жизнь? Я имею в виду, что неужели ты за все прошедшие годы так и не нашла себе кого-нибудь? – Мысленно Донских умолял себя заткнуться. – Так ведь нельзя. Я думал, у тебя уже куча детишек. Ты же не молодеешь. То есть, я не это хотел сказать. Выглядишь ты отлично! – Он увидел, что Марьяна ошалело таращит на него глаза, и нервно рассмеялся. – Просто время не стоит на месте, и если ты не перестанешь жить на работе, не займешься личной жизнью, то в один прекрасный день окажешься старой, одинокой и никому не нужной. Как я. – Последнюю фразу он так и не сказал вслух.

Марьяна не слышала почти ничего из того, что он говорил. Чтобы успокоиться, она выводила странные кружочки в кармане толстовки. Палец её чертил завитушки и лучики. А мозг сигнализировал об опасности.

Эта странная улыбка на его лице, причудливой линией разрезающая лицо. Похоже, он тоже ужасно нервничает. Совершенно безумный вид. И солнце. Во всё лицо. Бесконечное солнце. Из которого состоит вся его душа.

– Мари, ты ужасная болтушка, у меня от тебя уши вянут! – Серега беспокойно рассмеялся и пристально уставился на нее. – Кончай уже базарить! Тебе не стоит говорить всё, что придет в голову, иначе я так и не смогу вставить ни слова.

Её лицо осветила осторожная улыбка. Она, и правда, не проронила еще ни слова с его прихода. Даже не поздоровалась.

Он сел на диван и оказался к девушке лицом к лицу. Сергею ужасно захотелось положить ладони на ее колени, чтобы не воспарить к небу, но он сдержался. Наверное, тяжести плюшевых гостевых тапок должно хватить, чтобы удержать его на земле.

Она сидела такая маленькая, беззащитная, с бесконечно длинными волосами, вплетающими в себя воздух, людей и солнечный свет. Они захватили всё вокруг, распространились по комнате и вонзились в его сердце. Безжалостно прекрасные волосы, чтоб их!

– Случилось что-то ужасное-ужасное? – осторожно наклонившись, чтобы заглянуть в ее глаза, спросил он.

В его голове молнией понеслись мысли. Её кто-то обидел? Разберемся в два счета. Нужны деньги? Он может всё продать и добыть нужную сумму. Больна? Он отдаст ей почку, сразу две, или что там ей потребуется.

– Нет, – наконец, выдохнула она.

– Тогда ты просто по мне соскучилась, это замечательно, можем идти сразу в спальню, – облегченно рассмеялся он. Сергею очень нравилось, что с улыбкой на лице можно выдавать всё желаемое за шутку. – Но учти, что я консервативен. Никаких извращений, доминирую я. Если случится залет, обещаю жениться. Ребенок не должен расти без отца.

Марьяна разочарованно посмотрела ему в глаза. Она свято верила, что он, на самом деле, не превратился в двуликого монстра, а просто использует его маску как щит.

– Я только по любви, – напомнила она и медленно выпустила воздух из надутых щек.

Он сделал вид, что расстроен, в душе восхитившись ее ответом.

– Ничего не меняется, это радует!

– Я вчера приходила в отделение, надеялась тебя найти. Даже не была уверена, работаешь ли ты там еще.

– А как же.

– Наверное, дослужился до капитана?

– Вообще-то, давно. Сейчас заканчиваю учебу, мне обещали подполковника.

– Здорово. – Девушка взмахнула волосами, и самоуверенность Сергея вмиг раскрошилась, падая к ее ногам. – Семью завел, наверное?

– Она ж не таракан, чтоб ее заводить. – Он фыркнул, сморщив нос, и отвернулся. Никто не знал правды. Сергей часто думал, что их с Марьяной профессии приносят пользу всем, кроме них самих. Теперь у него совершенно не было ни времени, ни желания брать на себя такую ответственность. – Это не для меня.

– А как та девушка, к которой ты приходил в больницу? Я думала, у тебя к ней серьезные чувства.

– Она выходит замуж. – Донских после того случая зарекся предлагать кому бы то ни было серьезных отношений. – Ты что, меня распять сегодня решила? Тогда выбирай еще какую-нибудь неприятную тему. Поговорим про зарплаты бюджетников? Которых ни на что не хватает. Или спроси, счастлив ли я…

Увидев, как Сергей завелся от простого вопроса, Марьяна протянула свою руку и положила поверх его. Его пальцы дрогнули и замерли. Это прикосновение было таким уютным и родным, что он мысленно оказался на берегу того самого обрыва, который соединил их судьбы много лет назад.

Секунда. И он уже полетел вниз, раскинув руки. Адреналин разогнал сердце до предела. Зависнув на долю секунды в воздухе над самой водой, он приручил гравитацию. Грудь наполнилась воздухом, глаза закрылись, тело, коснувшись неба ногами, плавно вошло в воду без единых брызг.

– Я больше не задам ни одного вопроса, – мягко сказала Марьяна, убирая руку.

И он выплыл из воды и глубоко вдохнул.

Она посмотрела на его черные, как угольки, глаза и уловила в них черты того мальчишки, который говорил ей много лет назад о том, что любовь стоит того, чтобы ждать. Этот паренек оброс корой из циничного хмурого дядьки, но всё же, где-то глубоко внутри, он был жив и по-прежнему, улыбаясь, лучился светом.

– Зачем ты меня позвала?

– Вчера к нам поступила девушка, – печально ответила Марьяна. – Месиво из крови и мяса. Умерла прямо в приемном. До приезда вашего судмеда я смогла немного осмотреть её. Многочисленные раны, синяки, открытая ЧМТ.

– Так, – закусив губу, промычал Донских.

– Я не смогла сознаться твоим коллегам в том, что узнала её.

– Почему?

– Попробую объяснить. – Её руки взлетели в воздух и смущенно опустились обратно на колени.

Она встала и быстро направилась к окну.

Сергей, как загипнотизированный, последовал за ней. Он встал позади нее, окунаясь в обжигающие волны волос.

– Я пила кофе. – Она осеклась, соображая, помнит ли бывший муж о ее мигренях. – Чай. Пила чай. И смотрела в окно.

Донских подошел ближе к стеклу и прижался к нему лбом. За окном разгорался закат. Окна в доме напротив хорошо просматривались. Жалюзи, яркие розовые занавесочки, нитяные шторы. В одной из квартир дети резво скакали на диване, в другой женщина читала книгу, лежа на животе, в третьей мужчина тягал неподъемные гири.

– Я увидела ее там, – Марьяна вытянула руку и показала пальцем.

– Кто там живет?

– Мужчина.

– Один?

– Один. Да, мужчина средних лет. Она пришла к нему в гости. Они… – Она застыла, подбирая слова. – А на следующее утро ее привезли к нам в приемное с проломленной башкой.

– С чего ты решила, что это она?

– При ней не было документов и телефона, но я узнала ее по татуировке. На спине…

Донских бросил на нее озадаченный взгляд.

– Я не хотела шпионить за ними. Так вышло.

– Я должен сделать пару звонков. – Он несколько раз задумчиво кивнул, одарив ее вспышкой искрящихся черных глаз, и достал телефон. – Знаешь, Мари, тебе пора завести шторы. Хорошие такие, плотные шторы. Посмотри, ведь ты здесь у всех на виду, в этом сраном, огромном, во всю стену, окне, черт его подери!

Донских уехал на встречу с судмедэкспертом, попросив Макса заскочить к бородатому соседу за разъяснениями. Марьяна же битый час изводила себя ожиданием возле окна. После встречи с бывшим мужем ей упрямо хотелось изгрызть все ногти до мяса. Чтобы полегчало.

Раньше она подозревала, что одинока, сейчас же уверилась в этом до конца.

Людям свойственно раз за разом совершать одни и те же ошибки. С упорством идиота наступать на грабли, которые больно торкают по башке. Снова и снова. А вдруг в следующий раз будет приятно? Надо проверить. И они снова шагают, получая очередной обидный удар в лоб.

Глядя на бывшего мужа, она всякий раз мечтала вернуть все обратно. Как будто его объятия могли бы исцелить её душевные раны. И каждый раз, когда за ним закрывалась дверь, Марьяна ругала себя, на чем свет стоит.

Он никогда не станет тем мальчишкой, который делился с ней снами, который мчался на мотоцикле, разрезая воздух, с ее именем на устах. Никогда не станет тем, кто вновь подарит ей крылья. Слишком большой багаж боли у них на двоих. И нет никаких сил на искреннее прощение.

Запутавшись ногами в собственных сапогах, она чуть было не разбила нос о косяк, но вовремя успела опереться на выставленную вперед руку. Неуклюже встав на ноги и открыв, наконец, дверь, девушка вышла в подъезд и уже в третий раз за день постучалась в дверь квартиры напротив. Её всё больше тревожило, что Лиза не открывала дверь.

Где она может пропадать? Она же бездельница! Жаль, что у Марьяны, как любого среднестатистического соседа, даже не было номера ее телефона. Девушка прислонилась ухом к двери и замерла. В квартире было непривычно тихо. Ни обычного шума телевизора, ни громкой музыки.

– Лиза-а-а, – позвала она и постучала еще раз.

Никакой реакции не последовало. Вот блин!

Марьяна зашла к себе и припала к окну. На улице совсем стемнело. Машина соседки стояла на стоянке, за домом, припорошенная слоем снега. Похоже, она не сдвигалась с места со вчерашнего дня. Куда же тогда могла деться ее хозяйка?

Она перевела взгляд на окно напротив. Ей показалось, что оно немного приоткрыто. Незнакомец не включал свет. Марьяна знала, что он там. Чувствовала. Ощущала его дыхание, окутанное тьмой.

Он затаился. Как дикий зверь. И ждал.

Свет фонаря падал на землю, освещая пространство между домами. Девушка отошла от окна на шаг, опасаясь, что этот свет выдаст её наблюдательный пункт. Снежинки кружились в грустном вальсе, мороз медленно распространялся по стеклу.

Она смотрела и ждала.

– А вдруг я слетела с катушек? – сказала она сама себе.

На самом деле, она знала, что так оно и было. Следить за незнакомцем, воображать, как гуляешь за ручку, или мысленно предаваться с ним страсти, не было для нее нормальным, но все же захватило все мысли в последнее время.

Вдруг в темноте сверкнуло красным.

Марьяна затаила дыхание и прищурилась. Забыв об опасности, она прильнула к стеклу. В непроглядной тьме она смогла различить лишь его очертания. Он сидел возле приоткрытого на ширину ладони окна и что-то держал возле лица. Сигарету? Пару раз она видела, как он курит в форточку, но чаще незнакомец предпочитал выходить с пачкой сигарет и зажигалкой в подъезд.

Белесый дым тонкой струйкой оттолкнулся от его губ и вырвался на морозный воздух через отверстие между рамой и створкой окна. Заметив в его руке трубку, девушка осторожно выдохнула.

А что если он смотрит сейчас на нее? Кровь в ее жилах тут же превратилась в лед. Нужно отойти и спрятаться. И почему она не может сдвинуться с места? Почему вообще такое зрелище может казаться ей эротичным?

Минута показалась вечностью. Он не спеша выдыхал дым, она почти чувствовала его на своей коже. Мгновение. И створка захлопнулась.

Зажегся свет. Незнакомец вышел в коридор. Трубка, а это была действительно она, осталась одиноко лежать на подоконнике.

Хозяин квартиры был мощным плечистым мужиком лет тридцати пяти – сорока. С хмурым и задумчивым лицом. Макс вошел и почувствовал себя кем-то вроде цыпленка рядом с ним. Даже вдвоем с напарником Костей он не ощущал себя теперь в полной безопасности. Его взгляд упал на руки незнакомца. Такими лапищами можно разворачивать вспять реки, возвращать снегопады на небо и даже раскрутить Землю в обратную сторону. А уж если ими плотно придерживать удавку…

– Камышев. Павел Юрьевич. – Прервал его мысли мужчина.

Он разглядывал предъявленное Максом удостоверение и щурился.

– Проживаете здесь постоянно?

– Да.

Казалось, мужчина абсолютно не нервничает. Его глаза смотрели прямо на оперативников, руки не перебирали суетливо складки одежды. Макс не заметил ничего, что бы вызывало подозрение.

– Чем занимаетесь?

– Я журналист. И писатель. – Он сложил руки на груди и подозрительно оглядел вошедших. – А в чем дело?

– В вашем районе произошло убийство.

– Вы меня подозреваете? – как-то буднично и устало спросил мужчина.

– Мы опрашиваем всех, кто мог что-либо видеть или знать о последних часах убитой. Где вы были восемнадцатого числа вечером?

Брови мужчины вдруг недоверчиво взметнулись.

– Здесь. Дома.

– Чем занимались? – спросил Макс, оглядывая квартиру незнакомца.

Обычная двушка в новостройке. Без изысков. Минимум мебели. Приятный запах дорогого табака, витающий в воздухе.

Лисовский вытащил из кармана заранее приготовленную им карточку и, как бы, между прочим, сунул прямо под нос хозяину квартиры.

– Знаете эту девушку?

– Нет, – сглотнув, произнес мужчина и побледнел.

Его глаза почти прожигали фото. Весь он в одно мгновение вдруг стал таким сморщенным и жалким, что Макс почувствовал себя трехметровым великаном.

– Что вы так занервничали? – добродушно пропел Лисовский.

– Я… нет… просто…

– Нам сообщили, что ее видели входящей в вашу квартиру. Почему вы сразу не сказали, что знали девушку?

Этот вопрос словно пригвоздил мужчину к стенке. Он выдохнул, пытаясь унять дрожь в руках.

– Я испугался, ну, вы знаете, как это бывает. Вы бы стали меня подозревать.

– Значит, вы знали ее? – Макс понял, что фотография обезображенного тела шокировала Камышева.

– Да. Она… Мы с ней… В общем, она сама со мной познакомилась. Я только знаю, что ее зовут Светой. И все. В тот вечер она была у меня.

– Чем Вы занимались?

– Чем могут заниматься мужчина и женщина?

– Ясно, – ничуть не смутившись, кивнул Макс и продолжил, – а потом?

Павел Юрьевич беспомощно раскинул руками.

– Потом я вызвал ей такси.

– Во сколько?

– Около одиннадцати вечера. Она вышла от меня живая и здоровая! Клянусь!

– Вы видели, как она садилась в машину?

– Нет. Я сходил в душ, вышел, выглянул в окно: машины такси уже там не было. И ее тоже.

– Ясно, – опять повторил Макс. – Вот мой номер, если что-то вспомните, наберите.

– Хорошо, – растерянно промычал мужчина.

Он еле добрался до стула и плюхнулся в него со всего размаху.

Макс дождался, пока молчаливый напарник выйдет за ним, и прикрыл дверь.

– Ну, что? Проверим историю с такси?

– Угу, – не открывая рта, промычал Костя.

– Ты, что, от страха обосрался?

– Не, – отрешенно мотнул головой тот, вспоминая огромного бугая с густой бородой.

Лисовский замахнулся и весело ударил его по плечу.

– Тогда просыпайся, у нас куча работы.

***

Девушка протянула руку к сумке и достала стеклянную бутылку. В ней плескалось что-то бледно-желтое. Она наклонилась на стену, сорвала крышку и стала пить жадными глотками. Капельки стекали по её шее вниз, соединяясь в тонкие струйки.

Оторвавшись от бутылки, она вдруг открыла глаза и громко выдохнула. Марьяну обдало запахом перегара. Да уж, никто прежде не пил на ее глазах алкоголь, словно газированную воду.

– Может, лучше войдете? – предложила она незнакомке.

– А, давай, – махнула рукой девушка и на полусогнутых проковыляла в квартиру.

Ее сильно штормило. Каблучищи сапог незнакомки поражали своей длиной. Именно обладательниц такой обуви зимой чаще всего привозят на свидание к травматологу.

– Марина, – сев на стул в коридоре, представилась она и приложила к голове бутылку, словно компресс.

– Марьяна, – подождав, пока гостья все-таки поднимет на нее затуманенный взгляд, произнесла хозяйка квартиры.

Похоже, девушка выпивала не первый день. Дорогая шуба, ухоженные руки, сумка стоимостью с вертолет. И черные разводы туши под глазами. Печальное зрелище.

– И я Марина. Прикольно. Можно здесь закурить? – Она снова икнула и почесала голову. Ее волосы напоминали хворостину: так обычно бывает, если переусердствовать с лаком для волос.

– Не стоит.

– Жа-а-алко, – протянула девушка и, склонив голову набок, чуть не съехала вниз со стула.

– Вы искали Лизу? – пытаясь попасть в поле зрения незнакомки, осторожно спросила Марьяна.

– Она меня кинула! – крикнула та и обреченно обхватила голову руками.

– Что случилось?

Марина подняла голову, выдвинула вперед нижнюю губу и состряпала обиженное лицо.

– Обещала приехать и обманула!

Марьяна присела перед ней на корточки и поправила сумку, готовую в любую секунду свалиться с плеча девушки.

– Когда вы разговаривали с Лизой в последний раз?

– Может, ты со мной выпьешь? У? – протянула она и ткнула хозяйке квартиры в плечо бутылкой.

– Не стоит, – вежливо отстранилась Марьяна.

– Мне нужно срочно нажраться.

– Послушайте, Лиза – она ваша подруга?

Марина дернула головой и уставилась в пустоту.

– Похоже, вы уже достаточно выпили за последние сутки. Я вызову вам такси. Опасно ходить по улицам в таком состоянии.

– Я за рулем! – победно выкинув вверх указательный палец, провозгласила девушка.

– Не могу вам позволить сесть за руль.

– Подруга!

– Что?

– Лиза обещала приехать и обманула, – Марина принялась шлепать губами, словно переворачивая во рту языком невидимые камешки.

– Когда? Когда это было? – Марьяна легонько потрясла ее за плечи. – Когда вы в последний раз говорили с Лизой? Я переживаю, что она не появляется со вчерашнего дня.

– Вчера, – ответила девица и вновь приложилась к бутылке.

– Во сколько? – пытаясь отнять спиртное, спросила доктор Донских.

На удивление Марина не собиралась сдаваться. Крепко вцепившись пальцами, она словно всем телом повисла на бутылке. Из ее рта с шумом вырывались насыщенные пары алкоголя.

– В не знаю! Вечером…

– Поздним вечером? Во сколько примерно?

– Поздним-поздним, – еле шевеля губами, прошептала девушка и отпустила бутылку.

Марьяна отлетела назад и приземлилась на попу. Приличная доза мерзкого желтого зелья выплеснулась из горлышка прямо на ее кофточку.

– Хэ-э! – противно рассмеялась Марина и, отбросив сумку, опустилась на колени.

Пытаясь держать глаза открытыми, она поползла навстречу. Марьяна тихо выругалась и протянула ей вожделенную бутыль. Девушка выхватила ее и хищно впилась губами.

– Я ей звонила, – пробормотала она, стерев с лица капли алкоголя тыльной стороной руки, – Лиза обещала приехать! Еду, говорит. Я ждала. Я ждала! Ждала! Суууучка-а-а!!!

– Не плачьте, – попросила Марьяна, наблюдая, как склеенные ресницы девушки перемешиваются со слезами.

– А он меня броси-и-и-и-ил!!! А она не приехала-а-а-а!!!!

– Всё ясно, – пытаясь встать, подытожила доктор Донских.

– И мне надо нажраться-я-я-я, – тихо пропищала Марина, перевернувшись на спину.

Она закрыла глаза, медленно выдохнула и прекратила всяческие движения. Тело застыло, губы расслабились. Бутылка так и осталась стоять на полу, зажатая в ее руке. Марьяна наклонилась, чтобы послушать дыхание. Ухо не улавливало никаких звуков. Грудь оставалась неподвижной.

Быстро прислонив пальцы к шее девушки, доктор Донских замерла, и в то же мгновение была застигнута врасплох громким храпом незваной гостьи.

– Ужас!

Куда ее в таком виде? Ее стоило бы отвезти в больницу и прокапать. Не оставлять же у себя? Можно было бы позвонить Володе, но она не знает номер. Опять звонить Донских? Имеет смысл. Тем более, раз уж Лиза пропала…

На площадке вдруг раздались тяжелые шаги. Ленька!

Марьяна обрадовано вскочила на ноги. Вот он ей и поможет! И как же она сразу не сообразила. Выхин хоть и не самый приятный тип, но никогда еще не отказывал в помощи. К тому же, он на машине. Сказочное везение!

Она дернула ручку двери и замерла.

Перед ней возник крупный мужчина, который загородил собой весь проем. Волосы его, имевшие достаточно аккуратный вид по всей голове, переходили в объемную жесткую бороду. Из окна она казалась девушке почти черной, в реале же отливала каштановым.

Руки мужчины были огромными, а на плечах при желании можно было рассадить целую группу ребятишек из детсада. Она бы не удивилась, если бы узнала, что этот верзила питается младенцами и пьет кровь несчастных женщин, случайно попавших в его сети.

Взгляд темно-зеленых глаз мужчины был свирепым и беспощадным. Он сканировал Марьяну так, словно собирался одним взглядом, словно лазером, вырезать ее очертания из пространства навсегда.