Текст книги "Моя взрослая девочка (СИ)"

Автор книги: Лена Поллина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– Тш-ш…Малышку напугаешь – обнимает меня за плечи Егор и притягивает к себе.

Он оказался рядом за считанные секунды. Так быстро, что я даже не успела растеряться.

Окунаюсь в успокаивающие объятия, пытаясь вернуть себе самообладание, но от его касаний слез становится больше.

У Егора другая туалетка, но его запах, пробивается сквозь парфюм, будоража рецепторы и напоминая мне о том, как нам когда-то было хорошо вместе.

Ровно до того момента, когда я узнала о предательстве.

Дальше – хаос и разруха.

– Я наелашь. Поедем домой или дасе обиматься будете?

Голос дочки заставляет меня резко отпрянуть от Егора.

Отстранившись, вижу, как ее ревнивый взгляд полосует единственного мужчину в нашей компании.

Камаев, не скрывая веселья широко улыбается, разглядывая мою дочь, а она со знанием дела произносит:

– Это.Моя.Мама…Понял?

Зажав улыбку, притягиваю Варюшу и обнимаю.

Так сильно, словно не видела вечность…Она у меня ревнивица и то, что она впервые увидела меня в объятиях мужчины меня немного смущает.

– Твоя – шепчу, целуя ее румяную щечку – конечно твоя…

Глава 18

Настоящее

Олеся

Наклонив пятилитровую бутыль над стаканом, наливаю себе воды под жалобный писк своей дочери.

Он доносится из комнаты Андрея и это меня жутко напрягает!

Я строго – настрого запретила ей соваться к моему брату в комнату, потому что как только я слышу ее тонкий голосок в том направлении, в моем воспоминании флешбеками всплывают жуткие картинки.

С восемнадцатилетним упрямцем я провела разъяснительную беседу и в этом разговоре общалась я на повышенных тонах, потому что попросту была не в силах сдержать свою злость на брата.

Он хоть и заверял меня в том, что вышел лишь на пару минут, отдать другу кабель для зарядки, я не верю ему!

Курить опять бегал, вот где был этот гад, когда подверг свою племянницу опасности! Я тоже хороша! Ни за одним ребенком уследить не могу…

Нервы копятся в горле комом и я начинаю злиться.

– Варвара, мигом ко мне! – рычу, ставя на пол пластиковую бутыль.

Хныканье не прекращается, а лишь усиливается, от чего я начинаю психовать сильнее. Терпеть не могу такое состояние, но никак не могу избавиться от нервозности.

Сделав три торопливых глотка, выплескиваю порцию воды на белоснежную блузку.

и чертыхаюсь.

У меня сегодня все валится из рук, ведь помимо того, что я нервничаю за дочь еще и жутко волнуюсь за встречу, которая очень скоро состоится.

Через час у меня назначено собеседование, на котором я ( уже не помню в какой раз) буду защищать свой проект.

Конечно Камаев неплохо в нем поковырялся, исправив добрую половину смысла и строго‐настрого велел мне изучить именно его вариант.

Я ни в коем случае не оспариваю его профессионализм, но со своими набросками мне конечно же было бы комфортнее.

Вновь прислушиваюсь к звукам из соседней комнаты и пятисекундная тишина меня начинает напрягать.

Если учитывать, что моя дочь издает звуки на протяжении всего дня, такая пауза может для меня быть фатальной.

Имеем печальный опыт, к сожалению.

С шумом возвращаю стакан на стол и утирая губы тыльной стороной ладони, бегу в комнату Андрея.

– Что вы опять поделить не можете? – сокрушаюсь, без стука врываясь в комнату брата.

Он этого не любит, но сейчас никак не комментирует нарушение его личных границ.

Держа в одной руке ногу моей дочери, другой он листает ленту телефона.

Варя развалилась на раскладном диване и судя по направлению ее ноги, она пинала своего дядю в плечо.

Ну вот когда это прекратится, а? Этих двоих нельзя оставить наедине – у них непременно назреют какие – нибудь разборки!

Варя затаив дыхание внимательно разглядывает стену, сообщая нам:

– Тут огомный паук…

К сожалению такого добра в нашей общаге хватает. Хорошо, что не таракан.

– Надо уже перебираться из этого клоповника – бурчу сама себе под нос, принимая насекомое за знак судьбы.

Пауки вроде к удаче? Или я что-то путаю?

– Ну так съешь его…Или слабо? – лениво тянет Андрей, не отрывая взгляда от своего гаджета.

Он в своём уме?

Варя у нас без тормозов, ее нельзя на “ слабо” брать.

К слову, характер у нее дядюшкин, этот упрямый лоб передал его родной племяннице и ему совсем не нравится такое “отражение”

Впиваю в брата гневный взгляд и выхватываю из рук телефон со словами:

– А ты, давай приберись в комнате! Что бы ни пылинки а нашему возвращению не осталось, ясно!

Сложив на груди руки, Андрей разглядывает меня исподлобья.

Нам нелегко вместе живется, чего уж скрывать. Со мной не напьешься и девочку на ночь в комнату не приведешь, поэтому я не выпендриваясь согласилась на предложение Камаева.

Если смогу заработать большие деньги и брату квартиру сниму, но отдельную.

Я совершенно не готова воспитывать восемнадцатилетнего пацана, но и идти на уступки, позволяя ему тусить до утра не могу.

– Куда это ты накрасилась? – Андрей сканирует изучающим взглядом моё лицо, которое вдруг начинает краснеть.

Я правда накрасилась. Впервые за долгое время и это конечно же не может остаться незамеченным.

Сама не знаю, для чего я все это сделала…Просто Камаев…Он действует на меня, как чертов афродизиак.

Чтобы унять дурацкое волнение, принимаюсь поправлять тетради на его столе и наверняка этим действием я делаю только хуже, потому что мое смущение очевидно.

– Эм… – мямлю, пытаясь собрать мысли в слова – я иду на презентацию проекта.

Брови брата, скептически выгибаются потому, что он не страдает амнезией и прекрасно помнит, чем заканчивались мои предыдущие походы на подобные мероприятия, но я уверена, что сейчас все будет по‐другому.

– Ну… Удачи–хмурится брат, снова оглядывая меня с ног до головы.

Надеюсь в его пубертатной голове не зреют пошлые мысли каким образом я пытаюсь протолкнуть свою работу, потому что…не таким!

Хоть и Камаев действует на меня, словно валерианка на мартовскую кошку, я не собираюсь забывать наше прошлое и то, ка мне в нем было больно.

– Ты поедешь к тому дяде, с кем в кафе обнималашь? – лениво интересуется Варюша, просовывая палец в небольшую дырку на домашних лосинах.

В моей голове происходит микровзрыв.

Ну, спасибо, доченька! Ты, как всегда вовремя со своими наблюдениями. Поражаюсь, как этой девочке удается подгадывать моменты, чтобы заставать людей врасплох.

– Обнималась?–издевательски тянет брат, вмиг вырывая из моих рук бразды правления.

Приблизившись к дочери, поднимаю ее на руки, разглядывая дырку размером с кулак.

Господи! Я отучу ее от этой привычки или нет!

– И зачем ты их испортила? – отчитываю дочь, уводя тему на безопасное расстояние.

Не глядя на Андрея выхожу из комнаты бросая твердое наставление:

– Приберись!

На что мне летит издевательское:

– А ты там сильно не обнимайся, иначе твои дети когда-нибудь забьют меня до смерти.

Он невыносим! Я бы повернулась и надавала ему затрещин, но мои щеки пылают адским пламенем, поэтому я просто молча съедаю этот неуместный подкол.

Через сорок минут мы уже стоим в холле просторного бизнес-центра и смущенно оглядываем пространство.

Даже болтушка – Варюшка притихла.

Вцепилась в мою руку так, словно мы с ней оказались на межгалактическом корабле.

Признаться, у меня у самой похожие мысли в голове, потому что такой роскоши я не видела ни-ког-да…Я правда пытаюсь не глазеть на эту красоту, но мое идиотское выражение лица, наверняка выдаёт меня с потрохами.

– Вы рано… молодцы, что не опоздали.

Повернувшись на голос, перестаю дышать.

Ничего не могу с собой поделать. Пару дней назад я готова была плюнуть Камаеву в лицо, а сейчас, как дура зеркалю его улыбку.

– Привет – шепчу смущенно, прижимая к себе дочь. Варя притихла и кажется перестала дышать, поэтому я наклонившись проверяю, как она себя чувствует.

По понятным причинам я не оставила дочь со своим братом. Мне хватило одного несчастного случая! Запасных детей у меня нет и как бы не шутил Андрей, ему повезло, что Варя отделалась ссадинами и легким испугом.

– Привет. Как добралась? – Егор присаживается возле моей дочери, пытаясь уловить ее настроение, а я начинаю переживать.

В голове у этого ребенка целый ворох словечек и выражений, которыми она может начать жонглировать в самый неподходящий момент.

– Хашо… – бурчит Варюша, отрываясь от моей ноги и что-то мне подсказывает, что она начала смелеть.

– Я седня паука видела…Во-о-от такого басева… – растягивает в разные стороны ручонки, явно прибавляя размер насекомого.

Какого-то черта слежу за реакцией Егора. Мне, что…она так важна?

Кажется, я начинаю дышать только после того, как его губы расплываются в блаженной улыбке. Да я просто в шоке от себя!

– Ты цела? Он тебя не покусал? – с притворной тревожностью спрашивает Егор выпрямляясь.

Он так самоуверенно тянет руку Варюше, что мне хочется засмеяться.

Этот неопытный “ папаша” не в курсе, что детей так просто не закомфортить. Улыбочек для них маловато будет.

Но в мои ворота летит очередной мяч, потому, что Варя подает Егору руку, отвечая на его вопрос:

– Да не-ет… Адей мне педлагал его шъесть…

Пребывая в полнейшем шоке, присоединяюсь к компашке, но свободной руки для собственной матери у моей девочки не осталось, потому, что второй, она сжимает плюшевого зайца.

Я совсем не против, просто…Это как-то странно.

– Кто такой Андрей? – интересуется Камаев, бросая взгляд в мою сторону.

Его глаза остаются улыбчивыми, но подозрительно сужаются.

Совершенно не ожидая такой реакции, дергаю горлом.

Кажется…Это похоже на ревность или я опять что-то додумываю?

– А…Это дебил… – деловито отмахивается Варя, своими словами вызывая у Егора приступ смеха.

– Это мой брат… – поправляя ремешок сумки зачем-раскрываю карты.

Мы тормозим у лифта.

Егор нажимает на кнопку и шумно втягивая носом воздух, приводит свое дыхание в норму.

Мы привыкли к Вариным приколам, поэтому меня сложно чем-то расмешить или удивить и я просто вздыхаю, понимая, что мне необходимо быть с дочерью построже.

– Надеюсь ты его не послушала? – Камаев возвращает взгляд на мою дочь и вновь ласково ей улыбается.

– Я же не дебилка…–пожимает плечами Варя, глядя на Камаева, как на умалишенного.

Я перестаю слышать их дальнейший разговор, потому что ловлю в огромном зеркале, расположенном возле лифта наше отражение.

От увиденного в моей груди сжимается сердце, ведь мы выглядим, как самая настоящая счастливая семья…Я мечтала о ней целый год, пока засыпала в объятиях жуткого бабника…Я оплакивала ее, обнимая коленки, когда пыталась унять разбитое сердцем после нашего раставания…

И вот сейчас картинка оживилась. Она по-прежнему мираж… Но я не успеваю среагировать. На мои глаза наползают слезы, которые я тут же пытаюсь проморгать.

– Надо пеезжать из этого клопоника… – со знанием дела твердит доченька, вызывая у Камаева новую порцию смеха.

Да Варя, блин! – цокаю, закатывая глаза.

Как ей это удается?

Чувствую, я сегодня буду краснеть весь день.

Мне очень хочется извиниться за поведение своей дочери и я вскинув глаза с сожалением смотрю на Камаева, но он тянет в верх большой палец, произнося одними губами” Она кайфовая”...

Подъехавший лифт приветливо распахивает перед нами свои створки, а я…ловлю очередной приступ тахикардии, потому что моя девочка похоже нашла ключ к сердцу Камаева Егора.

Это абсурдище какое-то, но…мне похоже это нравится…

Глава 19

Настоящее

Олеся

Шумно выдохнув скопившийся в легких воздух на дрожащих ногах выползаю из кабинета.

Я переволновалась и это не мудрено!

Ну во-первых, я только что общалась с отцом Камаева, который не растрачивался на улыбки и любезности. Он профессионал, чье время стоит слишком дорого и теперь мне стало понятно, почему Егор перекроил мой проект, выкинув из него все вводные предложения.

С ними меня просто бы не стали слушать!

Внешность Камаева-старшего яркая и запоминающаяся, а аура настолько властная что закрыв глаза я еще долго вижу его строгое лицо. А еще его сын очень похож на своего отца и я зачем-то начинаю представлять, каким серьезным мужчиной Егор станет в будущем.

Позволяю себе секундную передышку, бессмысленно надеясь, что мое сердце за какие-то жалкие мгновения придет в норму.

Не придет, потому что есть еще во-вторых.

Моя единственная доченька Варя осталась на попечении Камаева, который о детях не знает ровным счетом ничего.

Но заводить маленького ребенка с собой в кабинет, значит расписаться в своей беспомощности. Женщин с детьми в нашем обществе не очень-то почитают, считая это слабым местом работника.

В этом есть своя правда. Мы действительно уязвимы.

Сжав в руке сумочку, несусь к лифту и торопливо зажимаю прохладную металлическую кнопку.

Мне не известно, чем заняты эти двое в мое отсутствие, но очень надеюсь, что Варя не разболтала Камаеву лишнего.

Пока лифт известного в нашем городе бизнес-центра плавно спускается на девятый этаж, привожу себя в порядок.

Благо освещение здесь прекрасное, так что я даже умудряюсь подкрасить губы и убрать в прическу выбившиеся пряди.

Чувствую себя размазанной по стенке мухой, хотя вроде бы мой проект пришелся Камаеву-старшему по вкусу.

По крайней мере он не сказал дежурного:” Мы вам перезвоним”, а предложил приехать в понедельник для заключения договора.

Даже если моя идея полная чушь и благосклонность директора фирмы дело рук Егора, я закрою на это глаза.

Мне заплатят за него деньги и это главное.

Спустившись на нужный этаж, ношусь глазами по пространству, выискивая знакомые лица. Егор написал мне сообщение, указав в качестве локации столик у окна.

Это не кафе но столики с мягкими стульями есть на каждом этаже и я предполагаю, что эти удобства созданы для посетителей.

По-моему это мило.

Когда мой взгляд натыкается на розовую детскую футболку, я начинаю улыбаться.

Варюша увлеченно что-то рисует не забывая болтать под столом ножкой, которая не достает до пола.

Ее губы динамично шевелятся и я очень надеюсь, на то, что этот маленький ротик не разболтал ничего лишнего.

Егору явно не скучно в компании моей дочери, ведь когда Варя прекращает свой рассказ, он начинает громко смеяться.

Видимо зря я надеялась.

Варвара Семенова и конфиденциальность – злейшие враги.

Громко цокая каблуками приближаюсь к веселой компашке, стараясь наконец-то скинуть волнение. Теперь точно все хорошо. По обоим пунктам.

Мимо меня проходит компания солидных мужчин и я притормаживаю, чтобы их пропустить.

В душе как-то слишком легко и это для меня непривычно. После того, как мы с Егором расстались меня всегда преследовали сложности и не потому, что он как-то испортил мне репутацию или карму… Просто я была в положении, а отвечать за двоих-всегда сложнее. И вот сейчас, глядя на то, как Варя старательно выводит цветной ручкой причудливого человечка я расслабленно улыбаюсь.

Даже не пытаюсь противится, когда мои глаза перескакивают на довольное лицо Камаева. Я хочу его разглядывать! Хочу и буду! Я ни черта не забыла о роскошной блондинке и о том, что у них судя по всему отношения. Сейчас он возится с моей дочерью и этой великолепной женщины, слава всем богам, в нашем пространстве нет!

– Как все прошло? – любезно интересуется Егор, пробегаясь по моей фигуре быстрым взглядом.

Я знаю, что выгляжу прекрасно, ведь пару минут назад я хорошенько отшлифовала свою внешность в лифте, но все равно смущаюсь под пристальным взглядом Камаева.

Как школьница, ей богу…

– Вроде проект одобрили – максимально беззаботно пожимаю плечами, усаживаясь рядом с дочерью.

Вглядываясь в Варюшкины каракули, ощущаю, как начинают полыхать щеки, потому что мой бывший, чтоб его, парень все еще на меня смотрит.

И вот вроде бы его открытый взгляд совершенно не выражает никакого подтекста, но в моей голове уже складываются дурацкие картинки из воспоминаний. Совершенно неприличных воспоминаний…

Там где я, в крохотной общажной комнате сижу на столе…Потрепанная, зацелованная в сапогах, но без белья …

Мои гормоны берут максимальный разбег и меня, какого-то черта начинает буквально скручивать от возбуждения. И это при том, что рядышком со мной сидит самое чистое, родное создание…

Отставить, Олеся – мысленно рычу на себя, поправляя ворот идеально сидящей блузки.

Это от нервов.

На Егора предусмотрительно больше не смотрю. Мне как-то в сознание надо прийти после его улыбок.

– Смоти, што наишавала! – Варюша отстранившись от альбома демонстрирует мне своё художество, которое Камаев наверняка уже оценил, слышала его довольный смех…

На странице альбома я вижу странного мужчину в костюме и какого-то лешего, над его головой светится кольцо, нарисованное золотой гелевой ручкой.

Полагаю – это нимб.

Ну просто прекрасно, Варя!

Мне хочется сделать знаменитый фейс палм.

Зажав улыбку, на секунду прикрываю глаза.

– Узнала меня? – веселится Егор, постукивая цветной ручкой о стеклянную столешницу.

Мне не хочется выныривать из этой атмосферы, но я снова стараюсь взять себя в руки.

Это все не по-настоящему…Мне нельзя привыкать к таким моментам, потому, что они исключение.

Ничего не поменялось, мы с Камаевым по-прежнему чужие…Только вот верить уже в это не хочется.

Распахнув веки, нейтрально смотрю на мужчину, от которого моя голова до сих пор идет кругом, а в животе порхают дурацкие бабочки, стоит мне только представить, что он прячет под тканью темно-синих, дорогущих брюк.

Я не страдаю потерей памяти и он судя по всему тоже.

Кожа моя продолжает полыхать, потому что кое не спускает с меня внимательных глаз.

Зачем он это делает, а?

– По-моему моя дочь переоценила важность твоего существования на земле – выношу вердикт, откидывая спину на мягкую спинку кресла.

Варя, не слушая нас, продолжает колдовать над своим шедевром и мне это только на руку, потому что на выяснения символики ее художества у меня просто нет мозгов. Они в анабиозе.

Зато другие органы в самом рабочем настрое, да, Олеся?

От досады мне хочется заныть.

Ну почему, рядом с этим мужчиной я становлюсь такой тряпкой?

– Возможно… – мечтательно улыбается виновник моего возбужденного состояния.

Он не сводит глаз с моей дочери. Внимательно вглядывается в ее лицо, изучая каждую линию, а когда распахивает рот, заставляет мое сердце пуститься в бешенный галоп.

– Я хочу сделать ДНК-тест. Ну не может это чудо быть не от меня…–произносит он так небрежно, словно шутит, но когда его глаза находят мои, я понимаю, что он сказал это всерьез.

Мне впервые не хочется мстить Камаеву… Я хотела бы сказать, что вероятность его отцовства существует…Но это к огромному сожалению не так…

– Я могу сделать тебе его копию – хриплю, выравнивая разноцветные ручки на столе.

– Бойков не из тех, кто верит на слово…

Над нами повисает тягучая тишина.

Выразительные карие глаза задерживаются на моем лице всего три секунды, а потом скользнув по Варе, взгляд Камаева упирается в стол.

Надежды Егора разлетаются в пыль и наверное это к лучшему. У нас разные дороги и чтобы это понять, не надо быть ясновидящей…

И хоть мои мысли идут в верном направлении, но сердцу не прикажешь… Оно болезненно сжимается в грудной клетке от осознания того, что тонкая нить, которая нас объединяла с треском разрывается на моих глазах.

Нам незачем больше помогать. Проект одобрен и я уверена, что с заработанных денег мы сможем протянуть приличное время.

Камаев может спать с чистой совестью, ведь мы чужие для него…

Абсолютно

чужие…

Глава 20

Настоящее

Олеся

По крыше общежития стучит дождь, по стеклам тоже и мне остается только протяжно вздыхать, думая о том, как завтра мы с Варюшей будем добираться до бизнес-центра.

Выглядывая в приоткрытое окно ловлю кожей мелкую россыпь капель, поеживаясь от приятных ощущений.

Я люблю дождь, но он сейчас абсолютно не в тему.

– Еще один мультик и спать – тряхнув выглаженным розовым платьем на которой изображен единорог, предупреждающе смотрю на дочь.

Она невесомо шлепает губами, пытаясь подпеть какой-то иностранной песенке и я очень сомневаюсь, что мне понравится конент, которым она упивается, пока я занята подготовкой вещей к завтрашнему дню.

Надо включать родительский контроль.

Из приоткрытого окна веет свежестью и я намертво застыла у подоконника, пока проветривается наша небольшая комната.

С недавних пор я безумно боюсь даже закрытых окон, про открытые вообще молчу.

Варя, кстати тоже, но это не умаляет моей паники.

Повесив девичье платье на спинку компьютерного стула, закрываю скрипучие створки.

У нас в комнате стеклянные окна и мы с трудом пережили зиму, поэтому за завтрашнюю встречу я переживаю оправданно.

Я мечтаю убраться из этого места.

– Чипи-чипи-чапа-чапа… – подпевает песенке голос моей дочери.

Улыбаюсь.

Она у меня ангелок с замашками чертенка и этот контраст просто невозможно игнорировать.

Помню, когда Андрюха был мелкий, его внешность была такой же обманчивой, а сейчас… Сейчас мы с ним ссоримся по пустякам, потому что наши взгляды на жизнь совершенно не совпадают.

Повесив платье на спинку компьютерного кресла, забираюсь под одеяло к дочери и притянув ее к себе, целую нежную щечку.

– Досмотришь завтра–произношу тоном, не терпящим возражений и не дожидаясь выпрашиваний еще одной серии, блокирую телефон.

Варе мои действия не нравятся.

Наморщив нос, моя девочка начинает дуться.

Она любит мной манипулировать, потому что знает – отказывать ей мне очень сложно, но не сегодня.

– Завтра у нас сложный день – поглаживаю дочь, проходясь ладонью по ее растрепанным косичкам – после того, как мама подпишет все документы, мы сходим с тобой в парк, хорошо?

Варюша нехотя кивает, наконец-то сдаваясь.

Когда ее пальчики находят крестик на моей шее, карие глазенки принимаются довольно изучать очертания образа.

Это наверное большой грех, но моя дочь порой думает, что Иисус Христос – это ее папа, а я не нахожу слов, чтобы ее в этом переубедить.

Длинные лекции о том, что Бог охраняет и защищает всех – не помогают.

– Мам, ты мне гаваила, што тебе меня подаиил Боженька… – шелестит ее голос, возле моего подбородка.

Это правда.Говорила…

Собственно с этих неосторожных слов все и началось…

– Я была очень счастлива,когда ты появилась в животике – поглаживая спутанные волосы, пытаюсь аккуратно съехать с темы.

На часах десять вечера и нам обеим лучше отложить этот разговор до завтра.

Я снова не найду убедительных слов, а Варюша улетит в своих фантазиях так далеко, что вытащить ее оттуда будет очень сложно.

– А я касивая была?

Застигнутая врасплох таким вопросом, подыскиваю в голове варианты следующих и осторожно отвечаю:

– Конечно! Самая-самая…

Мы ненадолго замолкаем и это молчание начинает меня напрягать.

Варя обычно прикусывает язык ненадолго. Уснула может.

Чуть отстранившись смотрю на дочь. Ее глаза изучают образ, поблескивая от тусклого освещения, созданного причудливым детским ночником, а она чуть подняв уголки губ лениво улыбается.

– А тебе понавился мой лишунок?

Нахмурив брови, мысленно перебираю все последние рисунки дочери и вспомнив, нимб над головой Камаева, запоздало докатываюсь до смысла нашего разговора.

Ловлю щемящее чувство в груди, когда Варюша произносит:

– Я думаю, што Егол мой папа. Он же Боженька…На веху живет…Надо как-то ему об этом шказать. Он навена жабыл…

Получив удар в солнечное сплетение, глотаю образовавшийся в горле ком.

У нас с Егором короткое прошлое после которого было столько бессмысленного ожидания…Много слез и до черта ненависти… Но самое больное, оказывается было не это…Самое больное сейчас концентрируется внутри, сжимая сердце холодными тисками… Даже если бы Егор был отцом Вари, у него своя жизнь и не думаю, что он стал бы по щелчку пальца ее менять…

Но отец не он и эта информация подтверждена тремя разными лабораториями.

В моей голове нет ни одного слова, которым я бы посмела возразить своей девочке.

Я не смогу.

Да и голос меня не послушается…

Осторожно всхлипнув, притягиваю Варюшу ближе и облегченно выдыхаю, когда вижу, что она спит.

Моя дочь уснула, с мыслями о том, что человек, которого она видела всего лишь один раз в жизни, ее отец.

Как Камаеву это удалось?

Вновь влететь в мою жизнь и перевернуть все с ног на голову… Разрушить мой привычный, до тошноты однообразный мир и снова установить свои правила.

Теперь мне не позволительно быть дурой. Я мама и я благодарю бога за то, что я ею стала, ведь в своих руках я сейчас согреваю свой мир, свою вселенную и самую большую любовь.

Если бы ты только знала, моя милая доченька, через какие сомнения мне пришлось пройти, чтобы тебя оставить.

Как твоя бабушка меня уговаривала не делать аборт, а во мне все противилось.

Я не хотела рожать от нелюбимого человека, но я благодарна, что поступила иначе.

Я же после нашего с Егором расставания словно свихнулась…

Мониторила наши общие чаты и следила, где проходили их тусовки.

Приезжала и тайком, прячась за спинами незнакомых мне людей наблюдала, как мой бывший лапал расфуфыренных девиц…

Он жил своей прежней жизнью после того, как бросил меня, а я умирала от зияющей раны, которую он после себя оставил.

Варя появилась случайно…

Моя дочь – прямое доказательство того, как раненная женщина нуждается в любви и понимании.

Бойков делал это профессионально.

“Любил”, “понимал” и заговаривал зубы.

Это произошло в день защиты дипломов. Директор накрыл стол педагогическому коллективу, куда затесались мы с Мариной, потому что были секретарями на защитах и вели протокол.

Мне хватило пару бокалов вина, которые я щедро приправляла успокоительными.

Я уже не пила противозачаточных, а Бойков, видимо перебрал с алкоголем.

Все произошло прямо на его столе и я на все сто уверена, что он осуществил свою давнюю мечту, а быть может даже цель.

Я пыталась спрятаться за его широкой спиной, утопиться в поцелуях и похабных ласках…

Боль внутри меня была настолько оглушающей, что я пыталась ее замаскировать пошлыми стонами, но на утро почувствовала лишь грязь…

Она разъедающим чувствам расползлась по моему телу…

Мне не помогла похоть…Ею я сделала только хуже.

Я уволилась.

Уехала к родителям, где и обнаружила свою беременность.

Только спустя два года я решила вернуться в город.

Кроме Марины у меня не было никого, а еще я была слишком потерянна, чтобы скрывать истинное положение дел.

Тогда-то и началась вся эта грязь.

Мы с Варей прошли три исследования, для того, чтобы доказать мерзавцу-Бойкову, что я не мошенница, пытающаяся нажиться на его наследстве

Даже вспоминать противно.

На Варю он даже не взглянул, такой огромной костью она застряла в его горле.

Зато Камаев …

Ну вот какого черта, а?

В душе оживает ураган эмоций, который погружает в унизительное прошлое и я хлюпнув носом, пытаюсь привести в норму дыхание.

Аккуратно переложив дочь, оживляю экран телефона, что бы завести будильник, но замираю потрясенно глядя на входящее сообщение.

Камаев…

Дрожащими пальцами, нажимаю на экран, проваливаясь в нашу переписку.

Там новое фото, на котором запечатлен лист записной книжки. Он пестрит заметками, а в углу нарисовано несколько красных сердечек и коряво подписано “ Варя”

Текст сообщения заставляет меня снова всхлипнуть.

“Передай Варюше, что я сражен в самое сердце”

А ниже еще одно:

“ По-моему, я влюбился”

Зажав рот ладонью, начинаю содрагаться от бесшумных рыданий.

Это нечестно! Нечестно! Нечестно, черт возьми…

.

Глава 21

Настоящее

Егор

Слушая вполуха пламенную речь Саши, смотрю на часы, мысленно поторапливайся время. Сегодня в фонде поздравления участников, которое по вине владельца арендованной площадки перенесли на целый час. Целый гребанный час и это учитывая тот факт, что в моем ежедневнике расписана каждая минута.

Прежде такого не было и я обязательно поручу Александре разобраться с этим бардаком.

Следующий конкурс грандов у нас в декабре, так что меня никогда не напрягало выделять пару часов в неделю для его проведения, но сегодня мне не до конкурса.

Ну во-первых где-то в недрах огромного бизнес-центра, в котором находится офис моего отца сейчас забавная девочка Варя скучающе ждет, пока ее мама подпишет все документы. А во-вторых… А вот во-вторых мне подали с привкусом надежды.

Моя невеста наконец-то нарушила обет молчания и общается со мной крайне вежливо.

Это меня безусловно радует и немного настораживает.

– Через десять минут закончим – Сашка подмигивает мне, всовывая в руки наградные бланки.

Ее пальцы ласково проезжаются по моему запястью, намекая на продолжение разговора, которое должно состояться не в соседнем здании кофейни.

Я не тупорогий баран и прекрасно понимаю, что белый флаг моей невесте обошелся дорого. Мне слишком хорошо известен ее характер. Истерик больше не будет, а значит у этой ситуации всего два решения: либо она мне предложит отказаться от “ дочери”, либо она принимает ее в семью.

В любом случае, вопрос надо решать в стенах ресторана.

Личная территория точно неуместна!

И вот вроде в моей жизни все идет своим чередом.

Спланированным. Выверенным. Взвешенным…

Это на сто процентов в моем характере, но все дело в том, что эта самая жизнь какого-то хрена стала с привкусом прошлого.

Я уже забыл какую живость несет с собой Семенова…

Почему-то перед моими глазами вновь и вновь взмывает розовая кофточка пятилетней Варюши и ее до чертиков искренние глаза.

А еще мой ежедневник пестрит сердечками и рисунками…

Я ж правда думал, что она моя. Так быстро принял этот факт, что сам себе поражался. Даже сомнений, блять в этом не было…

Сорвался на помощь, как чертов псих, потому что у самого все внутри оборвалось, когда узнал, что случилось…

Но правда оказалась не на моей стороне и это я тоже принял быстро.

В конце-то концов, я расстался с Леськой по-скотски, а она имела право на личную жизнь.

Имела и имеет. Так же, как и я!

Я стараюсь думать об этом чаще и отключаю в себе все неправильные эмоции, пока награждаю победителей.

Десятью минутами позже, я галантно открываю своей невесте дверь пассажирского сидения.

Саша сегодня не за рулем и это тоже своего рода знак.

Прошедшую неделю мы не общались.

Я ни раз прокручивал в голове нашу первую встречу, ведь она должна была состояться при любом раскладе именно в этот день.

Мы работаем вместе и нам обоим хорошо известно слово “ профессионализм”. Саша мне ровня! Нам не надо объяснять выгодность нашего союза, который мы уже ни раз закрепили на различных горизонтальных поверхностях.

– Прибавь мощность кондиционера – просит невеста, пристраивая на коленях брендовую сумку.

Посмотрев на свою пассажирку в очередной раз убеждаюсь, что с ее настроением полный порядок. По крайней мере ссоры не будет. Не сейчас.

Карие глаза, изучающе ползают по моему лицу, пока я шлепаю пальцами по панели, устанавливая необходимую температуру.

– Ты голодная? – интересуюсь, выдерживая ее взгляд.

Сашка ни хрена не открытая книга и если на лице Семёновой написаны все эмоции, у Саньки можно выхватить лишь проблеск.