Текст книги "Предатель, зачем ты вернулся? (СИ)"

Автор книги: Лена Лорен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Глава 44

Демьян

Вот смотрю на ту, с которой прожил в браке целых три года, и думаю, а в своем ли уме я был, когда пригрел у себя на груди эту змею?

Что в моей башке было все эти годы?

Как я мог поверить в то, что моя… МОЯ! Нина может стать настолько циничной стервой?

Как меня хватило на столько?

Почему я раньше не разорвал этот гордиев узел?

Столько вопросов в голове всплывает, а ответ на всё один – я просто верил…

Верил девушке, которую я осознанно выбрал, в наше с ней будущее, в то, что люди имеют свойство меняться, ведь нет ничего, что со временем не менялось бы, это общеизвестный факт.

Но я ошибся. Не Нина изменилась. Моя Нина всё та же. Это я изменил сам себе. Я сделал неправильный выбор, который повлек за собой непоправимые последствия.

– Ну же, чего ты медлишь?! – нарывалась Надя, желая вывести меня из себя, и ей практически это удалось…

Та, в чьи глаза я сейчас смотрел, как хамелеон, всегда умела подстраиваться под окружающую среду. Какую только роль она на себя не примеряла: стервы, невинной овцы, жертвы. И вот настала очередь роль провокаторши.

И если бы я всё это время не держал в уме Нину с нашими детьми, то сорвался бы и выместил на Наде всю свою злость.

Но с недавних пор Нина с ребятишками стали для меня нечто вроде противохода, бронепоезда на сильном ходу, сдерживающим меня в моменты, когда я близок провалу.

Теперь мы в одной связке. Все мои поступки так или иначе напрямую будут отражаться на них, поэтому позволить себе еще раз оступиться я уже не мог. Хватит с меня…

Глубоко вдохнув, я заставил себя умерить свой гнев.

– Успокойся.

– Что? Кишка тонка? – умело подливала она масло в огонь. – Боишься под статью загреметь, потому что не хочешь снова разлучиться со своей драгоценной Нинкой?

– Даже не произноси ее имя вслух! – процедил я, тая внутри себя лютую злобу.

– А ничего, что меня тоже зовут Нина? Ты любил эту Нину, ты три года любил меня! – проорала она с безумным видом и ткнула меня пальцем в грудь, но ей этого стало мало, она делала это раз за разом, словно намеревалась проделать во мне дыру.

– Ты знаешь, что это не так! – с нарастающим раздражением и отвращением я стиснул челюсти до скрежета. – Ты всего лишь пользовалась моими чувствами к Нине, но ты… Ты их была недостойна!

– Я тебе сына родила! Наследника, между прочим! – горланила Надя, не жалея связок.

– Мне напомнить тебе, как ты хотела сделать аборт, не посоветовавшись со мной? – не сдержав себя, выплюнул я со всем презрением.

– Но не сделала же! – кичилась она, нагоняя на себя пуха, забывая, как я ее буквально за руку поймал. В больнице, где она вздумала сделать аборт. – Я приняла на себя весь удар! Меня раздуло как шар! Я вся с ног до головы покрылась какой-то сыпью, блевала дальше, чем видела, а еще у меня растяжки пошли по всему телу! Я родила этого ребенка ценой своей фигуры и красоты! Так и что тебя не устраивает? Ты мне спасибо должен сказать, да ты мне ноги должен целовать за это! Если бы не я, не было у тебя сына!

Да если бы не она, моя дочь росла бы со мной! Я был бы рядом в момент ее рождения. Я бы услышал ее первые слова, увидел бы первые шаги. Я был бы рядом! Но я всего этого лишился…

Я словно застрял в другой реальности… А, выбравшись из нее, осознал, что всё, что мне было дорого, находилось не на своих местах. Моя прежняя жизнь пошла под откос, и ничего уже нельзя было исправить.

Я бы наверное продал душу дьяволу, лишь бы меня ничего не связывало с ней. Лишь бы она никогда не появлялась в наших жизнях с Ниной.

Долгое время я молчал, держа себя на привязи, а внутри меня всё громыхало, надрывалось и безумствовало.

– Только потому, что ты мать моего ребенка, я готов пойти тебе на уступки и решить проблему более гуманным способом, хоть ты и не заслуживаешь снисхождения.

Секундное замешательство. Надя вытянула физиономию.

– Что ты хочешь сейчас от меня? Зачем приехал сюда и начал качать тут при мне свои права? – Надя начала нервно всплескивать руками. – Мне это на кой черт? Если ты решил, что мне нужно твое снисхождение, то прости, милый, тут ты не прав! Только я решаю, что мне нужно, а что нет!

Что и следовало ожидать… А на что я, собственно говоря, расчитывал? С ней же бесполезно вести конструктивный диалог. Есть только ее точка зрения и ничья больше.

– Но я всё же предложу тебе выбор, – спокойно произнес и, не дожидаясь какого-либо ответа, продолжил: – Либо ты по-хорошему садишься в мою машину, и я везу тебя в отдел полиции, где ты добровольно сознаешься в преступлении. Явка с повинной обеспечит тебе смягчающее наказание…

Я намеренно выдержал паузу, чтобы все шестеренки в ее голове прокрутились, и она поняла, что мои намерения самые что ни на есть серьезные.

И в какой-то момент я разглядел в ее глазах малюсенький намек на заинтересованность. Правда, к чему конкретному эта заинтересованность относилась, понять было просто нереально.

Но одно точно – перспектива оказаться за решеткой уже сегодня Надю нисколько не пугала… Пока что.

А зря. Я был настроен весьма решительно.

– Либо… – неслышно протянула она со скучающей физиономией, а затем встала в закрытую позу, сложив руки под грудью. Очевидно, ее начали терзать сомнения насчет своей безнаказанности.

– Либо будет по-плохому, – отрезал я, нашаривая рукой карман, чтобы достать из него свой вибрирующий телефон.

Надя проследила за движением моей руки, а когда в ней оказался телефон, ее лицо на миг исказилось в гримасе встревоженности и отчаяния.

“Они уже в пути. Удачи”, – прочел я сообщение.

– У тебя есть всего минута. Если за минуту ты не сможешь определиться, я сделаю выбор за тебя! – предупреждающе глянул на Надю, и я нисколько не блефовал.

Она ошиблась, если всерьез думала, что я приеду сюда неподготовленным, с голыми фактами.

И ведь у меня тоже имеется выбор. Я могу скрутить ее и бросить в багажник своего авто, чтобы самому отвезти в отдел, где она напишет чистосердечное признание. А могу дождаться, когда сюда нагрянет наряд полиции, но тогда будет слишком поздно, и поблажек ей уже не сыскать.

Разумеется, мне хотелось бы решить проблему более мирным способом, без применения силы и давления. Но подтверждалось изначальное подозрение, что Надя будет искать другой выход, который в итоге может загнать ее в ловушку. Потому что времени у нее практически не оставалось.

– Подожди, Демьян… Что-то я не въезжаю, – заметался ее растерянный взгляд из стороны в сторону. – В каком таком преступлении я должна сознаться? Ты точно ничего не напутал?

– Нет, не напутал! – рубанул я, на что она натужно рассмеялась, нервно, и начала пятиться назад.

– Что за глупости? Вряд ли в моих поступках можно будет найти состав преступления. Ну подумаешь, прикинулась другим человеком. Так и что с того? За такое точно на сажают в тюрьму, я проверила, не было ни единого случая. Максимум административку выпишут и всё.

– Какая же ты все-таки предусмотрительная, – слова мои были пронизаны иронией, а взгляд был направлен точно на нее, я не упускал ее из виду, как и не давал ей возможности удалиться от меня. На каждый ее шаг назад, я делал два вперед, тем самым загоняя ее в угол. – Вот только ты забыла кое о чем!

– О чем? – врезавшись спиной в стену своего дома, она с усилием сглотнула слюну.

– О покушении на убийство! – гаркнул я, внимательно считывая реакцию с ее побледневшей физиономии.

Маска деланного равнодушия на лице Нади дала трещину, а впоследствии развалилась на куски, демонстрируя мне возмущение и озадаченность и обнажая все страхи.

Вот сейчас ее окутал страх. Только сейчас она поняла, что выйти сухой из воды ей уже не удастся.

– Что? Думала, я не узнаю об этом? – произнес я достаточно сдержанно, несмотря на то, что меня душила ярость массивным ошейником, острыми шипами вонзалась в клокочущее горло. – Или раз Нина осталась жива и невредима, то это автоматически снимает с тебя вину? Ты сильно заблуждаешься в этом, Надя! Срок давности еще не истек, поэтому готовься, ты будешь отвечать за свои поступки строго по закону!

Надя пребывала в полнейшем замешательстве. Она вскинула голову, словно получила незримую пощечину, и принялась хватать разом за разом воздух, как если бы ей было невыносимо трудно дышать.

– Ты несешь полный бред! Мне твоя Нинка нафиг не упала! Я ее и пальцем не трогала! Я с ней даже рядом никогда не стояла, не говоря уже о том, чтобы покушаться на нее!

И ровно в этот момент, как по заказу, на крыльцо вывалился подельник – тот самый Женька.

Глава 45

– О, какие люди! Тебя-то нам как раз и не хватало! – протянул я при виде Женька. Издав ироничный смешок, жестом руки подозвал его к нам поближе. – Ты подходи, не стесняйся, здесь все свои.

Держа весь свой вес на костылях, он окинул меня опасливым взглядом и переглянулся с Надей.

– Надь, ты как? Мне корешам уже надо звонить или как?

– Скройся с моих глаз! Сейчас же! – рявкнула она на него.

– Да нет, пускай останется. Останься, Жень, – произнес я, обращая внимание на его руку с синими пальцами. – Какая у тебя татуировка интересная. Это ты год рождения набил, чтобы не забыть?

Он посмотрел на свою руку, словно впервые увидел, а затем резко завел ее за спину.

– А если и так, то тебе какое дело до моей татухи? Мой тебе совет, валил бы ты отсюда, пока ноги целы!

– Ты, как я погляжу, однажды пренебрег таким советом, – кивнул я на его костыли, на что тот фыркнул и набычился. – Ты лучше скажи мне, сколько тебе предложила Надя за то, чтобы ты напал на Нину? Если поделишься секретом, я заплачу тебе втрое больше.

– Не смей! Женя, он врет всё! – выпалила Надя и резко сорвалась с места, вставая между мной и Женькой. – Не даст он тебе ничего! Ты же видишь, он манипулирует тобой!

– Да я… – булькнул Женька и сразу же захлопнул рот, стоило Наде обернуться на него и наградить угрожающим взглядом.

– Закрой свой рот! Заткнись! – голосила она как припадочная, размахивая руками. – Ты головой-то хоть думай, у него же может быть диктофон включен! Сейчас все твои слова пойдут против нас, чего бы ты ему ни сказал!

Женя стоял какое-то время, как оплеванный, а затем и он вспылил:

– Да задолбала ты орать на меня! Чё ты вечно указываешь мне, что делать, а что нет? Думаешь, я без тебя не разберусь, что мне этому мажору говорить?!

Высокие отношение, ничего не скажешь. Впрочем, мне их разборки только на руку шли.

Я обернулся на дорогу, вдалеке уже виднелась служебная машина с мигалками, которые предусмотрительно были отключены, чтобы не испортить элемент внезапности. И моя задача сейчас заключалась в том, чтобы потянуть еще немного времени.

– Если ты находился под давлением Нади, то так и скажи, – обратился я к Жене. – Она тебя заставила напасть на Нину с ножом? Ответь, ты можешь мне доверять.

Не будь рядом Нади, Женька может, был более разговорчивым. А так она ему и слова не давала вставить. Кружила над ним, как коршун.

Невооруженным взглядом было видно, как запарила его родственница, которая ни во что его не ставила.

– Да кого ты слушаешь? – Надя вскочила на крыльцо и стала буквально проталкивать Женю к дверям. – Иди в дом и звони своим корешам! Быстро!

– Не трогай меня! Я сам могу идти!

– Да где ты можешь? Хромая черепаха и та быстрее тебя передвигается! – ворчала Надя, изо всех сил толкая бедного Женьку.

Вот только Надя забыла, что у него проблемы с ногами. В какой-то миг она переусердствовала, и тот упал, распластавшись на крыльце.

– А-а-а, ну что за придурок конченный! – отчаянным жестом Надя схватилась за голову, нависая над Женькой, валяющимся на крыльце, как мешок с костями. Она плюнула на него, а потом подняла с пола костыль и отдубасила им своего родственника, воспользовавшись его беспомощным положением. – Толку с тебя никакого! Жалко, что тебе только ноги сломали, я бы тебя стерла с лица земли! Да тьфу! Глаза бы мои тебя не видели!

Неприятно было наблюдать за подобной сценой. Нет, я уже в курсе, что за всей этой ангельской внешностью скрывался далеко не ангельский характер, но в эту самую минуту Надя открылась для меня с совершенно другой стороны.

Ей вообще не присуща жалость к людям. Ни о каком сострадании тут и речи не шло. Дай ей только повод, она любого прогонит через мясорубку, не посмотрит даже, что перед ней стоит родственник-калека.

Это же натуральное исчадие ада. Но откуда в ней столько злобы к людям?

Пока Надя не довела до греха, я оттолкнул эту вбесившуются от Жени с такой силой, что она потеряла равновесие и с визгом грохнулась на задницу.

– Довольно! Посмотри на себя! На кого ты стала похожа! Тебе же прямая дорога в психлечебницу!

– Да что ты знаешь обо мне вообще? – фыркнула Надя, затравленно глядя на меня снизу вверх. – Ты даже понятия не имеешь, через что я прошла, поэтому не тебе меня судить!

– Мне глубоко наплевать, через что ты там прошла. Ты сама выбрала для себя такой путь, никто за уши тебя не тянул, поэтому ты должна была понимать, что рано или поздно тебе придется за всё расплачиваться.

И вот, час расплаты пробил. Вот только сама Надя будто бы не до конца это осознавала. Ее к стенке прижали, а она ни в какую не сдавалась, и вину свою признавать не спешила.

– Ну хорошо, давай с тобой договоримся! – предложила внезапно Надя, и я понял, что лед наконец-то тронулся. Опустился на корточки рядом с ней и внимательно стал прислушиваться к ее словам. – Забери мою машину, деньги, этот дом чертов… Ну хочешь, я напишу расписку, в которой обязуюсь платить тебе ежемесячно за причиненный моральный вред? Обещаю, я никуда не денусь. Только прошу, оставь меня и мою семью в покое. Давай просто сделаем вид, будто ничего не было, а?

Рассчитывал, что услышу нечто дельное, а по факту Надя тупо решила откупиться от меня деньгами…

За причиненный моральный вред.

Это даже смешно, в какой-то степени.

– Если бы ты сломала только мою жизнь, я бы нашел в себе силы, чтобы простить тебя и закрыть на всё глаза. Я ведь по такому принципу и жил последние годы. Но есть то, чего я простить тебе никогда не смогу! И поверь, я сделаю так, что ты всю свою оставшуюся жизнь будешь жалеть об этом. Не пройдет и дня, чтобы ты не пожалела о своих поступках.

Глава 46

Кожа лица Нади покрылась красными пятнами, над губой проявилась легкая испарина, а в уголках глаз поблескивали скопившиеся слезы.

Казалось, Надя уже сожалела о содеянном. Она уже смирилась со своей незавидной участью, и готова была пойти на любые мои условия, но не тут-то было.

Поднявшись с земли, она отряхнула руки и как ни в чем не бывало двинулась к забору, чтобы раскрыть ворота.

А я не шелохнулся даже. Переубеждать ее было бессмысленно, останавливать – тоже.

– Не знаю, что ты сам себе напридумывал, но я лично слушать твои бредни не собираюсь больше! У меня нет на это времени!

Раскрыв ворота, она добежала до машины, быстро уселась за руль и завела мотор.

– Ну беги, только сомневаюсь, что ты далеко убежишь, – проговорил я вполголоса, слыша звуки двигателя приближающейся машины.

– Надь, постой! Я тоже с тобой поеду! – отозвался Женька, о котором я совсем забыл, он с трудом поднялся на ноги и, опираясь на один костыль, поковылял до машины.

– Щас прям! Никуда ты со мной не поедешь! – прошипела Надя, высунув голову в открытое окно, и принялась резко сдавать назад. – Мне лишний балласт не нужен! Теперь каждый сам за себя!

Женька слова ее всерьез не воспринял. Дернул за ручку пассажирской двери, но та не поддалась, поскольку была заблокирована с салона. Он оббежал машину, бросаясь к раскрытому окну, но Надя нажала на кнопку, и стекло поднялось, едва не прищемив Жене нос.

– Надюха, ты чего в самом деле? Не оставляй меня здесь одного! – не на шутку запаниковал он.

Поняв, что в салон тачки ему никак не попасть, он запрыгнул на капот машины, так и покатил на нем до ворот. И как раз в этот момент выезд на дорогу заблокировали полицейские автомобили, прибывшие по душу Нади и Женьки.

Вооруженные мужики в форме повыскакивали из них и окружили машину. Первым скрутили Женьку, а вот с Надей им пришлось немного повозиться. Ни в какую она не выходила из салона. Метая громы и молнии, она бросалась угрозами в каждого, кто приближался к машине. Но выбитое окно быстро ее усмирило, и вслед за угрозами из ее рта посыпались запоздалые раскаяния.

– Демьян, я всё осознала! Я наделала много ошибок, ну, прости ты меня! Прости, пока еще не поздно! Я же не хочу в тюрьму! Пожалей нашего сына, он должен расти с родной матерью! – верещала она, обливаясь слезами.

– Санька сюда даже не приплетай. Он будет расти в любви и счастье, а о тебе он даже не вспомнит, – заключил я хладнокровно.

Бросив на нее последний взгляд, я разглядел в ее выражении лица полнейшую безнадегу, но на моем лице ни один мускул не дрогнул. Ни жалости, ни сострадания она от меня уже не дождется.

Сегодня утром я решился на отчаянный шаг и связался с Дианой, которой, как выяснилось, Надя знатно насолила. Жажда мести развязала ей рот, и она охотно поделилась со мной всеми коварными замыслами Нади.

Только благодаря ей была восстановлена справедливость. Только ее показания, приобщенные к делу, дали ход дальнейшему расследованию.

А тут как бы уже и расследовать нечего было. Всё было как на ладони. Диана раскрыла столько фактов и предоставила полиции столько доказательств, указывающих на виновность Нади и Жени, что было принято решение об их немедленном аресте и перераспределении в город Новосибирск, где и было совершено преступление.

Единственное, я попросил дать мне отсрочку в час… Я действительно хотел договориться с Надей по-хорошему. Как-то скостить ей срок. Из тех побуждений, что она мать моего ребенка. Но Надя, увы, плевать хотела на мои благородные намерения.

Тем и лучше. Во всяком случае моя совесть перед ней чиста…

Я возвращался домой в приподнятом настроении. Гнал, что есть мочи, превышая скорость, лишь бы поскорее увидеть Нину с детьми. В груди пекло страшно от желания обнять их всех и сказать, что с этого дня всё будет по-другому.

Улыбка не сходила с моего лица ни на миг. Это были непередаваемые ощущения.

Не помнил, когда в последний раз мне было так легко. Я словно удавку с шеи стянул, которая на протяжении долгого времени была плотно обмотана вокруг моего горла.

Но это было лишь полдела. Самое сложное оставалось впереди… Вновь добиться расположения Нины мне будет ой как непросто. Но я приложу все усилия на это. Я готов ждать. Сколько угодно. Даже если ждать придется всю мою жизнь…

Заехав во двор, я как попало бросил машину и тотчас рванул в дом.

Следуя на звуки и аппетитные запахи, оказался в кухне, где хозяйничала Марина Степановна. В одиночку.

Увидев меня, она отвлеклась от готовки ужина и внимательно просканировала мое лицо.

– Демьян… Всё в порядке? – поинтересовалась она с нескрываемой обеспокоенностью.

– В порядке, – кивнул я, просияв радостной улыбкой. – Лучше и не придумаешь, Марина Степановна! А где Нина? – спросил в нетерпении.

– А Ниночка на втором этаже, с детишками, – она еще договорить не успела до конца, а я уже мчался вверх по лестнице со скоростью баллистической ракеты. – Тише, у Сашулек сейчас сончас! – бросила она мне в спину, и я был вынужден умерить свою прыть.

Сашульки… Забавно это слышать.

Прямо засада с именами вышла. Мои разнополые дети имеют одинаковые имена. Всякий раз, когда я буду звать одного ребенка, откликаться будут оба.

И вот как быть в таком случае?

Я конечно не строю иллюзий по поводу нашего совместного проживания с Ниной и детьми, до этого момента нам предстоит проделать немало работы, но что, если с Ниной у нас всё сложится? Что, если нам удастся проложить мост через ту пропасть, разделившую нас на три чертовых года?

Тогда нам с Ниной нужно будет понять, как обращаться к нашим детям так, чтобы каждый из них сохранил свою индивидуальность. Благо производных от имени Саша предостаточно существует.

Оказавшись на втором этаже, я прислушался к звукам. Расслышал слабый голос Нины и замер, пропустив через всё свое тело заряд тока. Кажется, она пела колыбельную, и меня магнитом потянуло к ней.

Задержал дыхание, вновь вслушиваясь к ее сладкому голосу. Я бесшумно подобрался к двери в свою спальню и заглянул в щель. В области солнечного сплетения мигом стало тесно, а в ушах уже вовсю клокотало собственное сердцебиение.

Нина выглядела очаровательно. Такая красивая, домашняя, настоящая. Она излучала столько добра и света… И я будто бы ощущал это всеми органами чувств. Ошибки прошлого научили меня распознавать это в людях. Теперь мне достаточно только одного взгляда на Нину, чтобы прийти к такому выводу.

Пришлось пересилить себя, чтобы не ворваться в комнату ураганом. Остановился в дверном проеме и стал созерцать, чувствуя, как грудину распирало от банального удовольствия. Просто потому, что я увидел своих роднулек. Самых дорогих людей, которым в моем сердце отведено особенное место.

Нина только-только уложила сына с дочкой и, убедившись, что они крепко спали, принялась пятиться назад, прямо мне навстречу. Прямо в мои руки, которые я рефлекторно обвил вокруг ее талии.

Я притянул Нину к груди, увлек в свои объятия. Прижался к ней, не издавая ни звука. Настолько крепко, насколько позволяла сила рук.

– Демьян, – сразу же узнала она меня, накрывая своими нежными ладонями мои руки. – Ты… ты уже вернулся?

– Вернулся… и больше я никогда вас не оставлю, – произнес хрипловато, зарываясь носом в ее волосах, пахнущих медом.

Я кайфовал от прикосновений, от ощущения целостности и наполненности. От переполняющих эмоций.

Она развернулась в моих руках, встречаясь со мной взглядом. Смяв зубами нижнюю губку, неосознанно скользнула ладонями по моей груди. В этот миг внутри меня закоротило. Заискрилось всё. Забурлило со страшной силой. И как же мне хотелось прикоснуться к губам Нины, вновь почувствовать их вкус, но понимал, что еще очень рано. Не был уверен, что не испорчу момент.

Нина смутилась, слегка покраснела, а в ее красивых глазах образовался огромный знак вопроса.

– Больше? – уточнила она шепотом, а через секунду сама всё поняла. – Не значит ли это, что с Надей всё кончено?

Скорее всего, это было написано на моем довольном лице, поэтому я не стал ходить вокруг да около. Не стал мучить ее излишними отступлениями. Она и без того натерпелась за минувшие дни.

– Значит, Нин, и я обязательно тебе всё расскажу, но чуть позже, – я взял ее ладонь в свою руку и, перебирая тонкие пальцы, решил испытать судьбу. Просто сил уже не было терпеть. – И так как наши дети уснули, это также означает, что я могу украсть тебя ненадолго… если, конечно, ты не против.

Нина расширила глаза в растерянности. Очевидно, она вспомнила наше первое свидание. Я же тогда буквально выкрал ее с работы. Это был незабываемый вечер, и сейчас всё могло повториться.

Она охнула и обернулась на мирно спящих ребятишек. В этот момент я заметно поднапрягся, а про себя молил Вселенную, чтобы она дала мне еще один шанс… Хотя бы просто побыть с ней наедине, не говоря уже о чем-то большем.

– Украсть? – произнесла Нина сиплым голосом, а потом в неловкости прочистила горло. – Ты уверен, что это хорошая идея?

– Уже давненько я не был настолько уверен в чем-то, как сейчас.

И это была чистейшая правда, ведь долгое время я балансировал над пропастью. По своей глупости. Но сейчас я будто бы обрел твердую землю под ногами. В результате это привело меня к внутреннему равновесию, к уверенности, которым имеется вполне логичное объяснение – Нина и дети рядом. Все они в полной безопасности. И я вновь смог почувствовать себя прежним. Живым. Этого же я хотел и для Нины. Мне важно было, чтобы и она обрела наконец душевную гармонию, уверенность, спокойствие и любовь… Чем-чем, но всем этим я в состоянии обеспечить Нину, однако последнее слово однозначно останется за ней… Я приму любое ее решение, но оно не изменит моих сильных чувств к ней.

– Ух, даже не знаю, а дети? Как мы их оставим? – Нина стушевалась, снова заглядывая к ним в комнату.

– За ними сейчас есть, кому присмотреть. Ну же, Нин, – протянул ей руку, умоляюще глядя на нее.

Секунды сомнения длились, кажется, целую вечность. Мое сердце то замирало, то взрывалось, словно залпы фейерверка, но в итоге Вселенная услышала меня…