Текст книги "Первый на небесах (СИ)"
Автор книги: Леко Раш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
Глава 8
– Подожди, то есть ты «обнулил» человека, которого невозможно «обнулить» в принципе? – я не верил своим ушам.
– Поверь, я был удивлен не менее твоего сейчас, – Петр обхватил себя руками. – Холодно, пойдем обратно на кухню?
Мы сели за стол, в очередной раз я поставил кипятиться чайник.
– Это… странно, – сказал я. – Знаешь, когда ты точно уверен, что дважды два равно четыре, а в итоге выясняется, что пять…
– Тогда тебя не меньше удивит следующая деталь – я могу «обнулить» очень большое количество людей, даже склонен полагать, что это число стремится к бесконечности.
– Я боюсь спросить, как именно ты это понял?
– Слушай дальше, – он разлил кипяток по чашкам. – Мужчину, которого я «обнулил» звали Артем. Он не подал вида, а просто молча продолжил готовить меня к ритуалу. Очередной провал и очередная отправка меня в комнату дожидаться следующего дня. Той же ночью я никак не мог уснуть. Ближе к часу послышался разговор за дверью, я узнал голос Артема. Настала его очередь заступить на пост. Он зашел ко мне в комнату, его первые слова были: «спасибо». Артем рассказал, что никогда не хотел вступать в «черное братство», ему просто пришлось. Бывший солдат, побывавший во многих горячих точках по приказам своего государства задолго до «Озарения». После демобилизации, единственным, что оправдывало его «отметины» перед снятием замеров, являлся военный билет. В глазах общества же Артем стал чуть ли не прокаженным: ни на одну работу его не принимали, пособие от государства было настолько мизерным, что едва позволяло сводить концы с концами. Не имея семьи и друзей, он не знал, как ему жить дальше. От последнего шага его спас звонок. Человеком на другом конце провода оказался представитель «черного братства», предложивший встретиться и рассказать о новой жизни. Дальше Артем добровольно оказался здесь, уверенный, что попал в общину таких же, как он… Новый мир отверг людей, наподобие Артема, и им ничего не оставалось, как найти пристанище среди себе подобных. Сказать, что он был раздосадован, увидев новых «братьев» значит не сказать ничего. Основная масса новобранцев являлись просто отъявленными «сволочами». Их обеспечивали крышей над головой, едой и питьем, взамен требуя лишь послушания и выполнения приказов. Не отягощенные моралью вступали в ряды частной армии – становились самыми обычными наемниками. Люди, имевшие представление о военном деле, но по своим соображениям отказавшиеся нести службу становились охранниками. Артем как раз был одним из них и он очень не лестно отозвался о своем участии в ритуале, считая все это бредом… Одни изготавливали наркотики, вторые их продавали, третьи занимались воровством, четвертые грабежом. Если коротко, то почти весь оставшийся преступный мир объединился под эгидой «черного братства» и их идеологии. Правительства стран давно знают о существовании ордена, но сделать с этим ничего не могут. Представители ордена готовы убивать, полиция – нет. Здравомыслящий человек ни за какие деньги мира не согласится пойти на убийство, зная, что за это его ждут вечные муки – какой прок от денег на той стороне? Есть фанатики своей работы и патриоты страны, не спорю. Но, что смогут противопоставить десять человек тысячи? Виктор имеет влияние над главами государств – по негласному правилу, никто не лезет в дела «черного братства», представители ордена же не «перегибают» палку: никаких массовых беспорядков, никаких бездумных убийств и изнасилований. Виктор не требует от своих братьев фанатичного поклонения своей персоне, при этом «черное братство» имеет четкую иерархию. Жесткий устав регламентирует всю жизнь ордена. Артем упомянул, что «черное братство» насчитывает около пятидесяти тысяч людей по всему миру. Пятьдесят тысяч человек, живущие только для себя, плевать хотевшие на остальных! Большинство облюбовало далекие от посторонних глаз места, в основном Мексику. Зачем Виктор держит при себе целую армию понятно – без ее наличия никто бы с ним не считался.
– Ты не бредишь? – в голове не укладывалось. – Я никогда не слышал ни о чем подобном!
– Кто бы тебе рассказал об этом? – Ангел вздохнул. – Виктор всегда действует скрытно, случаи, когда его подопечные попадают за решетку, крайне редки. Максимум, что ты можешь выжить из информации в новостях – арест наркодилера либо угонщика, никакой конкретики либо связи с «черным братством».
– Тебя не пугает наличие частной армии? – в мире, где пацифизм является негласной идеологией, трудно представить что-то подобное.
– Военных действий Виктор не предпринимает. Он достаточно умен, чтобы осознавать важность отсутствия кровопролития. Лишенный своей «прежней» жизни, он поднялся вновь. Один ты ничего не добьешься, собрав команду – тоже. Лишь тысячи тысяч людей, объединенные вместе, достаточно сильны для автономной и независимой жизни. Отними у человека средства и возможности к существованию и он опуститься до воровства, в крайних случаях – до убийств. Покажи ему, где находится сборище таких же «угнетенных и обездоленных» – жди новобранца. Простая и действенная логика, бесперебойно работающая последние семь лет, с момента, когда у Виктора отняли все.
– Мне кажется, что в твоих словах отчетливо слышны нотки оправдания действиям Виктора.
– Оправдания? Нет, скорее благодарность – если бы не он, то нечто подобное братству создал кто-нибудь другой. В итоге, вместо контролируемой структуры могла получиться сеющая хаос организация. И не забывай, что в появлении «черного братства» есть и моя вина.
– Благодарность? И это после того, что его люди сделали с Николь и с Беном? – может, я чего-то не понимаю?
– Не говори об этом, это я и так знаю…
– Но если бы не его приказ доставить тебя, то твои друзья были бы живы!
– Если бы не я, то они бы были живы и так! – он нервно закурил еще одну сигарету. – Я… не жалею о «Озарение» и извиняться мне не за что… Нельзя забывать о том, с чего все началось, о цели… Но… Я не могу забыть ее лицо, Марк! Вот просто не могу! Будь я Ангелом, смертью больше смертью меньше в механизме жизни не имело бы никакого значения! Но… я стал человеком! Как вы с этим живете, я не понимаю?
– Выбора другого нет, – я достал из тумбочки салфетки и протянул их Ангелу. – Прости меня.
– За что? – всхлипывая, спросил Петр.
– Что считал несправедливым твое мнение о достойности Рая моим поколением, – всегда полезно посмотреть на события под другим углом. Обиженным ребенком успеть побыть можно всегда.
– Рад это слышать, – он немного успокоился.
– Но все равно ты ошибся в кое-чем, – я грустно улыбнулся. – Два-три поколения – это преступно мало для прохождения Врат…
– Надеясь на лучшее, мы порой не видим очевидное, – сказал Ангел.
Обычно, момент, когда меняется восприятие жизни или мнение о чем-то приходит не заметно, граница «до и после» стирается, и ты остаешься с новой жизненной позицией, помня лишь отголоски старой. Проблема возникает лишь у людей, кричащих на каждом углу об одном, в итоге пришедшие к другому. Отдельно взятый человек может простить твою ошибку, общество в целом – нет.
– Закончи свою историю, – я дружелюбно улыбнулся Ангелу. – Философию отложим на потом.
– Договорились, в очередной раз, – его красные от слез глаза говорили о фальшивости ответной улыбки, но я не придал этому особого значения. – Как я уже говорил, мы сидели с Артемом в моей комнате, и он рассказывал мне о себе, о «черном братстве» и о том, что меня ждет. Я был полностью прав – Виктор хотел пойти до последнего. Артем сказал, что я подарил ему возможность вернуться к своей прошлой жизни и хочет отблагодарить меня в ответ. У него в ордене было несколько схожих судьбой товарищей, которые помогут мне бежать. Единственным условием было их «обнуление». Несколько товарищей оказались десятью мужчинами. План состоял в следующем: через три дня, под покровом ночи, меня вывезут из резиденции. Учитывая, что Артем был начальником охраны, проблемы это составить не должно было. Логичным выбором, куда мне бежать, была России. В Германии оставаться нельзя, в Англию тоже дорога закрыта, а единственным языком, который я знаю благодаря тебе, как раз являлся русским. Три дня потребовались для подготовки фальшивых документов – двух российских паспортов: общегражданского и заграничного с «вшитой» в него визой. На мое новое имя по доверенности открыли счет в российском банке и внесли приличную сумму, которой мне должно было хватить на год безбедной жизни с учетом съема квартиры. Подготовили билет на самолет в один конец в сторону Москвы. Предварительно я «обнулил» всех десятерых, все они единогласно приняли решение покинуть братство. По логике вещей я должен был чуть ли не сам почернеть. Во всяком случае, мое самочувствие должно было резко ухудшиться. Но я ничего не почувствовал, кроме стандартного холода и «груза». Отсюда я и думаю о возможности бесконечных «обнулений»… Не поднимая лишнего шума, мы вчетвером вышли через главный вход и через двор направились в сторону двух машин, стоявших за воротами. Во дворе не было никого из людей кроме заступивших в ночной караул «обнуленных». Один из них, едва увидев нас, дал отмашку водителям заводить машины, остальные поспешили к самим воротам. Нам оставалось пройти порядка двадцати метров, как по периметру забора загорелся свет. Из дома выбежало около двадцати вооруженных людей. Виктор, хлопая, ступил на балкон второго этажа и смотрел на нас сверху, он дико хохотал. Отсмеявшись, он произнес целую речь на тему: «как дурак искал бессмертия тела, хотя билет в Рай уже как месяц находился под боком, что неужели он не узнает о наших планах, что ему необходимо было разрешить организовать нам побег, чтобы вычислить всех предателей». Потом он приказал убить всех, кроме меня. Послышались звуки выстрелов и дикая суматоха. Я резко упал на землю и пополз на животе в сторону ворот. Не прошло и минуты, как подбежал Артем, схватил меня за свитер и одним резким движением поставил на ноги с криком: «беги, дурак!». Мы втроем, оставшиеся в живых, подошли к воротам. Пока Артем и его друг отстреливались из автоматов, я забежал в кабинку, где кнопкой регулировалось открытие ворот. Стукнув по ней кулаком, я выбежал обратно на улицу. Ворота предательски медленно открывались внутрь двора. Едва появился зазор, чтобы в него смог пролезть человек, словил пулю в лоб друг Артема. Сам же Артем, с простреленной ногой, ковылял задом ко мне. Я хотел подбежать к нему и подставить свое плечо, но тут он упал на колени, руки опустились вниз. Последняя пуля разорвала ему кадык. Я выскочил за ворота и увидел три трупа: один за рулем машины, два других валяющихся подле. Последний выживший из «обнуленных», весь в синяках и измазанный кровью, крикнул мне: «Ну же! Садись!». Он дал по газам, едва я успел закрыть дверь. Меня всего колотило от страха, адреналин в крови зашкаливал. Все произошло настолько стремительно, что до меня не сразу дошло, сколько же человек погибло… Нас пытались преследовать, но мы смогли оторваться. По дороге мы заехали на заправку, совмещенную с магазином. Там мы привели себя в порядок, купили новую одежду. Кассир, едва увидев окровавленное лицо Константина, хотел вызвать полицию. Костя уже полез за пистолетом, но я остановил его. Я подошел к немцу, взял его руку и «обнулил», черноту моего «индикатора» он вроде не заметил. Учитывая, что немец сэкономил чуть ли не месячную зарплату, то он даже не взял с нас денег за одежду и пожелал удачи. Разбирательства с единым греховным реестром остались на нем. Через час мы уже были в аэропорту. «Обнулив» Константина напоследок, мы попрощались, и каждый из нас пошел регистрироваться на свой рейс. Но, таможню мне пройти не удалось – при вылете из одной страны и посещении другой требовалось снятие замеров. В виду сложившихся обстоятельств этот факт совсем вылетел у меня из головы. Артем обещал этот момент обойти по своим каналам, но, теперь говорить было не о чем. Пришлось в срочном порядке покинуть аэропорт и на попутках добираться до России. На это у меня ушла неделя. Проблема всплыла на границе – опять требовалось снятие замеров. Мне повезло, как и в случае с немцем – «индикатор» пограничника подходил к критической отметке, по его движениям и взгляду можно было с уверенностью сказать, что сейчас это волновало его больше всего. Поэтому мое предложение он принял с явным энтузиазмом – никоим образом не регистрировать мои замеры, взамен его надо было «обнулить». Еще через пару дней у меня получилось добраться до Москвы. Первым делом я пошел в банк, снял в пределах «лимитов» наличные деньги, оставшуюся сумму заказал. В тот же день арендовал «однушку» в Строгино. Последующие полгода я провел в казавшейся мне бесконечной депрессии, отлучаясь из дома лишь за продуктами. Решив в один из дней что так дальше продолжаться не может, я выбрался на прогулку. Гуляя по городу, который едва коснулась осень с ее не передаваемыми красками, мне на глаза попался ты… Ты покидал офис «фирмы-обнулятора», быстрым шагом направляясь к машине. Я окрикнул тебя через дорогу, начал махать руками, но ты меня не заметил. Перебежать дорогу на красный свет не представлялось возможным – слишком плотный был поток машин. По возвращению домой первым делом мне хотелось найти тебя через социальные сети. Не зная твоей фамилии, пришлось фильтровать поиск только по имени. Знаешь сколько Марков в тех же самых «однокашниках»? Несколько дней ушло только на просмотр всех «аватаров»! Поняв, что таким образом мне тебя не найти, я попробовал наведаться в ту «фирму-обнулятор», откуда ты уходил впопыхах. Меня очень вежливо послали куда подальше, аргументируя этот широкий жест конфиденциальностью информации. Оставался единственный верный вариант – устроиться на работу в эту фирму и по их базам пробить хотя бы твой телефон. При устройстве на работу опять встал вопрос о снятие замеров, но я прикинулся пишущим дипломную работу студентом, готовым работать на добровольных началах на правах стажера с дальнейшей возможностью трудоустройства. Руководитель офиса с пониманием отнесся к моей просьбе. Смысла сидеть в офисе «Греховика» он не видел, поэтому направил меня к своему партнеру, под началом которого через неделю открывалась дочерняя фирма. Выбора особого не оставалось. Фирма, в которую меня направили, называлась «Грехофф. нет», а партнером, как ты мог догадаться, был сам Андрей. Он принял меня довольно тепло, поинтересовался темой моего диплома. Доступ к серверу с клиентской базой должны были подключить за день до открытия офиса, так что мне приходилось изображать вид прилежного стажера всю неделю. В основном я занимался бумажной волокитой и ездил по поручениям. Андрей сказал, что видит во мне потенциал «ловца» и предложил посмотреть, как происходит общение с клиентами в «боевой» обстановке. Учитывая, что мне нужен был доступ к компьютеру организации и что меня не пошлют по очередному поручению, я ответил «да». Так мы сегодня с тобой и встретились.
– Зачем ты искал меня?
– Во-первых, мне нужен друг, – он посмотрел на меня взглядом, полным горести и отчаяния. – Одиночество, открою тебе тайну, отвратительнейшая штука.
– А во-вторых?
– Я… доверяю тебе, – он улыбнулся. – Ты единственный, кто смог пойм…
– …поймать тебя, когда ты падал, – закончил я за него фразу. – Помню, ты уже говорил это.
– Не достаточно сильные мотивы для тебя?
– Лично для меня – нет, – Ангел переменился в лице, теперь он выглядел просто расстроенным. – Но это не означает, что мы не сможем стать друзьями.
– О большем я и не прошу, – он завернул рукав свитера. – Позволь я тебя «обнулю», ведь обещал помочь.
– Ага, отличная идея, – сказал я с сарказмом. – Отчитаться в том, куда делись мои грехи мне потом как?
– Других «обнуленных» это особо не волновало.
– Знаешь, а ты прав. Плевать на законы, на кону стоит моя вторая жизнь… Давай, сделаем это!
Ангел положил свою левую руку на стол, внутренней стороной ладони вверх. Я закатал рукав кофты и положил свою руку на его, наши «индикаторы» пересеклись. Мы смотрели друг другу в глаза.
– Спасибо, друг.
– Не за что.
Резкое движение моей руки в сторону его груди. Незнакомое чувство холода, сильнейшей боли и груза. Вспышка «черноты» в разуме. Валяясь на полу, я приоткрыл веки. Сознание еще до конца не вернулось ко мне, на глазах была пелена. Невозможно было двигаться, не получалось даже дышать. Отпустило через несколько секунд, но эти ощущения останутся в моей памяти навсегда. Едва пелена сошла, я увидел стоявшего на ногах Ангела, он немного шатался и при этом рассматривал свой абсолютно чистый «индикатор».
– Марк, я… не знаю… Прости!
Подняться на ноги у меня не получилось, пришлось опереться спиной о холодильник и вытянуть ноги на полу. Голова ужасно болела. Я посмотрел на свой «индикатор» – он был полностью черный.
– Какого хрена, Ангел?!
В этот момент послышался звонкий удар ноги об входную дверь в мою квартиру. Звук повторился несколько раз, и дверь поддалась. На кухню вбежало трое мужчин с пистолетами.
– Этого к Виктору, срочно! – сказал один из мужчин. – Зажми ему рот!
– А с этим что делать? – спросил второй.
– Ты посмотри на него – весь черный, как и его «индикатор». Сам откинется через пару дней.
Удар ноги в лицо отправил меня спать на ближайшие несколько часов.
Глава 9
Я очнулся у себя на кухне, лежа на полу. Голова раскалывалась, первая попытка подняться на ноги не увенчалась успехом. Пододвинув к себе ногой стул, и оперившись на него, мне все уже удалось встать. Я побрел в сторону ванны, медленно перебирая ногами и держась рукой за стену. Умывшись, посмотрел на себя в зеркало. Нутро раздирало непонятным чувством, смесью обреченности и груза. Нос от сильного удара разбит, кожа на всем теле приняла черный оттенок. Причем нельзя назвать этот цвет «загаром» даже с большой натяжкой. Увидев такого человека на улице моей первой мыслью было бы о вспыхнувшей чуме и разносчике заразы… Голова еще сильнее начала болеть и мне пришлось взять из тумбочки под раковиной домашнюю аптечку. Не люблю пить таблетки, но сейчас старый, проверенный годами мужской способ лечения от большинства болезней «само пройдет» не вызывал доверяя. Вернувшись обратно на кухню, я судорожно принялся искать в аптечке анальгин. Отбрасывая кучу упаковок с трудно выговариваемыми названиями на стол, в самом конце нашлось лекарство. Взял две таблетки, закинул в рот и запил пол литром воды. Сел за стол и схватился руками за голову – прекрасный, просто прекрасный день!
Надо взять себя в руки и обдумать все произошедшее. Что я имею в итоге? Глупая уверенность в утопическом строении нынешнего общества сошла на нет. Мир остался прежним, как до «Озарения». Меня окутало чувство стыда за себя – как же я мог не видеть очевидного? Всех людей с черным «индикатором» пересадить не реально, места в тюрьмах не хватит. Что происходит с людьми, достигшими точки не возможности «обнуления»? Смиряются и живут дальше?.. Когда ты сам являешься частью общества проще не замечать тех, кто «выпал» из него. Но стоит стать «изгоем» самому, как глаза открываются моментом. Почему о «черном братстве» никто не рассказал ранее? Тотальный контроль СМИ и интернета? Либо обычное игнорирование проблемы?
Один из мужчин сказал, что жить мне осталось максимум несколько дней. С чего он это взял? Видел нечто подобное? Хотелось бы верить, что они не проводили эксперимент над какой-либо жертвой. Черт! Сколько же грехов на мне! И есть ли среди них грехи самого Ангела? И почему получилось так, что «обнулил» Ангела я, а не наоборот? Спланировал Петр все заранее? Да нет вроде, один его растерянный вид говорил об обратном. Тогда как?..
Ладно, оставим лирику размышлений на потом. Сейчас первоочередным необходимо, во что бы то ни стало, найти Ангела и вернуть все на свои места. Звучит просто, но с чего начать? В полиции вряд ли поверят моей истории, поэтому рассчитывать приходится только на себя.
Телефон на столе разрывался от количества пропущенных звонков, десять из двенадцати которых принадлежали Денису. Часы показывали четыре, негодование Дениса и его попытки связаться со мной были вполне понятны. Набрав его номер, и услышав на проводе «слушаю» я сказал:
– Привет, дома? Не ори! Буду через полчаса, мне нужна твоя помощь. Да, очень важное! Все, жди!
Придумать план действий проще вдвоем, чем одному. Таблетки начали действовать, и мое самочувствие стало значительно лучше. Быстро собравшись, я вылетел из квартиры. Не закрывающаяся дверь не сильно меня сейчас волновала – весит для вида на петлях и ладно. По дороге к машине я заметил идущих мне на встречу соседей. Хорошо, что догадался надеть кофту с капюшоном и повязать на лицо шарф, иначе было не избежать кучи вопросов о моем внешнем виде. Машину прогревать не стал, сразу отправился в дорогу. Мой старый школьный друг живет не далеко от станции метро «Сокол», так что весь путь занял не более двадцати минут.
На удивление довольно быстро получилось найти место для парковки. Через две минуты я уже поднимался в лифте на пятый этаж. Позвонить в дверь не получилось в виду сломанного звонка, пришлось стучаться. Денис даже не посмотрел на меня, он слишком торопился обратно сесть за ноутбук у себя в комнате. В важность моего дела он не поверил. Скорее всего, он принял мой приезд за очередную попытку вытянуть его в бар. Могу сказать, что такие попытки предпринимались мной не однократно, но особого эффекта они не возымели. Мужику тридцать с лишним лет, до сих пор не нашел вторую половинку и большинство своего свободного времени проводит за ноутбуком – его главной работой и основным развлечением. Программист, любящий компьютерные игрушки – прямо мечта любой женщины. Сколько раз об этом я говорил ему об этом, но Денис не желает ничего слушать. Тем не менее, этот факт не мешает оставаться ему хорошим другом.
– Денис, ты хоть поздоровайся! – сказал я, сев на стул рядом с ним.
– Ага, – ответил он, жуя сушку. – Привет, Марк.
– Посмотри на меня, пожалуйста.
– Сейчас, погоди! – Денис увлеченно играл в какую-то известную «стреляку», из динамиков звучали песни его любимой группы ACDC. – В онлайн играх нет паузы!
– Денис, твою мать! – я одним движением повернул его кресло ко мне. От неожиданности одного вида моего лица Денис начал семенить ногами по полу, пытаясь уехать от меня прочь. Выглядело забавно.
– Марк, это ты? – произнес он дрожащим голосом, очень впечатлительный человек.
– Ты еще кого-нибудь ожидал сегодня увидеть?
– Что… с тобой? – он подкатил кресло поближе и уставился на меня. – Почему ты такой… темный?
В этот момент из динамиков послышалась песня – «HighwaytoHell. Я с силой захлопнул крышку ноутбука. Денис испугано сидел и смотрел на меня.
– Мне нужно закурить, – сказал я и пошел на кухню. – Иди сюда, совет твой нужен.
Потребовался час на то, чтобы пересказать сегодняшний день. Выражение лица Дениса на протяжении всего повествования оставалось неизменным, только его рот к концу рассказа, казалось, без сторонней помощи не сможет закрыться.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Денис.
– Если ты о том, чувствую ли я приближение конца, то… не могу сказать точно, – ответил я. – Пока ехал к тебе – нормально себя чувствовал.
– А сейчас как?
– Знаешь, как общее состояние, то неплохо, но, при этом я ощущаю «вину», – я посмотрел на свой «индикатор». – Но не свою вину. То есть и свою вину, конечно, тоже, но это больше похоже на… груз. Вспомни свой самый омерзительный поступок в жизни, когда ты мог поступить по одному, а сделал в итоге по-другому в угоду себе… Вспомнил? Ощущение вины с годами сошедшее «на нет», со временем становится грузом. И теперь умножь это на тринадцать.
– Почему именно тринадцать?
– Двенадцать человек, находясь на Земле, «обнулил» Ангел, – странно, почему я сразу об этом не задумался. – Тринадцатым был Ганс.
– Ты считаешь количество «обнуленных» исходя из слов Петра, – начал Денис. – Уверен в том, что он где-то не приврал? Или просто не учел кого-то?
– Уверен, – ответил я. – Во-первых, я верю Ангелу…
– А во вторых?
– Я чувствую грехи этих людей в себе.
Только сейчас стало понятным то ощущение, которое буквально разрывало меня изнутри.
– Хорошо, давай, разложим по полкам, – с этими словами Денис сходил в комнату и вернулся оттуда с блокнотом и ручкой. – Что мы имеем?
– Тринадцать «обнуленных», меня с черным «индикатором» и непонятно где находящимся Ангелом.
– Этого мало, – сказал Денис и задумчиво посмотрел вверх. – Сколько из тринадцати имели черный «индикатор»? Судя по рассказу, то всего одиннадцать человек, верно?
– Да… – подтвердил я. – К чему ты клонишь?
– Мысль промелькнула о магии числа «тринадцать», – он сделал какие-то записи в блокноте. – Сколько человек, «обнуленных» Ангелом, остались в живых?
– Получается, что трое, – сказал я. – Подожди, магия числа?
– Забудь… Пограничник и продавец нам помочь не смогут точно, – заключил Денис. – Остается только тот мужик, который помог Ангелу сбежать.
– Ага, тот мужик, чье мы только имя и знаем, – я уже думал о том, чтобы найти его.
– Никаких деталей Петр не упоминал о внешности Константина? Либо о том, куда он мог держать дальнейший путь?
– Неужели ты и вправду считаешь, что если бы я знал о чем-то подобном, то не сказал тебе? – банальность вопросов Дениса удручала. – Кончай играть в детектива.
– Я не играю в детектива, а пытаюсь помочь, – спокойным тоном произнес он. – Как Ангел нашел Ганса? Как конкретно работал его «индикатор»?
– Насколько я понял, его «индикатор» словно компас, вел к старику.
– Так может и твой похожим образом работает? – с этими словами он подвинулся поближе ко мне. – Задирай кофту, посмотрим.
Попытки направить руку в разные стороны не увенчались успехом – «индикатор» никак не реагировал.
– Ничего нет, никаких изменений.
– Кхм… – Денис призадумался и в своей излюбленной манере почесал подбородок. – Может, что-то чувствуешь внутри? Тягу в каком-то конкретном направлении?
– Меня тянет дать тебе в морду, это подойдет?
– Шутка на миллион, – сказал Денис, хлопая в ладоши и пытаясь изобразить тем самым сарказм. – Значит, никуда не тянет?
– Нет, вообще никуда, – вздохнув, подтвердил я. – Есть одна идея – найти «черное братство», но в интернете искать бессмысленно, вряд ли есть сайт с призывом вступить.
– А эта идея! – восхищенно воскликнул Денис. – Только интернет нам не нужен!
– Может, я чего-то не догоняю? – удивился я. – Тогда что нам нужно?
– Как Артем вступил в «черное братство»? – мой друг на кресле подкатился к столу.
– Его пригласили, вроде.
– Вот именно, что его пригласили! – сказал Денис, включая ноутбук. – А как «черное братство» вышло на Артема?
– У меня есть несколько предположений на этот счет, – я прикидывал, с чего начать. – Кто-нибудь из старых сослуживцев Артема, являясь членом братства, посоветовал связаться с ним?
– Мне нравится, – Денис закусил нижнюю губу и закивал головой, – еще варианты?
– Случайная встреча с членом братства на улице? – я посмотрел на моего друга, он мотал головой. – Тогда совсем невозможная версия – «черное братство» имеет доступ или своего человека в ЦГ?
– В точку! – он зашел на сайт ЦГ РФ. – Сервер с реестром взломать практически невозможно, поэтому остановимся на варианте со «своим» человеком внутри.
– Но как человек с «черным индикатором» может находиться внутри такой громадной махины? – теория Дениса имела явные пробелы.
– С чего ты взял, что обязательно этому человеку носить черную отметину? – он вопросительно поднял одну бровь.
– В братство берут, процитирую Ангела, «исключительно людей с черным «индикатором».
– Что-то мне подсказывает, что это лишь байка для «низов», считай своеобразная вера, – сказал Денис, и тут же добавил. – Я абсолютно уверен в том, что имей все члены братства по черному «индикатору», таких масштабов они бы не достигли никогда. Целая частная армия под носом США, сформированная без сторонней помощи «чистых» верхов? Марк, в сказки то не верь.
– Но Ангел сказал…
– Да плевать, что сказал Ангел, – Денис не был похож сам на себя. – Мы не знаем истинных мотивов Петра, не знаем, где граница между правдой и ложью. Хотя, нельзя сбрасывать со счетов вариант самой банальной наивности.
– Я видел его глаза, видел его слезы, – жестко ответил я. – Он не лгал!
– Ладно-ладно, только не кипятись, – он виновато поднял руки перед собой. – Таким образом, у нас есть двое наивных человек, один из которых подарил второму черные отметины…
– Вернемся к человеку внутри ЦГ, – дальше слушать эти издевательства над собой мне не хотелось.
– Есть так же вариант, что этот человек даже не представляет, на кого работает, – Денис нажал мышкой на раздел «адреса-обнуляторов». – Сидит на «пайке» и раз в неделю сливает информацию о только что преодолевших критическую точку. «Пайка» хватает с лихвой не только для того, чтобы «обнулить» себя, но и на красивую жизнь. Так же, бьюсь об заклад, что этот человек сидит в отделе, который работает с реестром напрямую, тем самым он редактирует свои замеры.
– Неплохое умозаключение.
– Спасибо, – он улыбнулся. – Это еще не все. Редактирование реестра возможно только двумя людьми одновременно. Не буду посвящать тебя в тонкости процесса, но можно представить, как открывают сейфовую ячейку в депозитарии банка – клиент и сотрудник должны единовременно повернуть ключи. Только вместо ключа здесь используется специальная «флешка», вот и вся хитрость. Таким образом «паек» мы сразу делим на двоих.
– Откуда ты все это знаешь?
– Я сам разработал эти «ключи», – он опустил взгляд в пол. – По контракту, о моем участии в этом проекте я не мог никому рассказывать… Но, принимая во внимание твою ситуацию…
– Я всегда был уверен, что ты «сайтики» делаешь! – выкрикнул я. Не знаю, как отнестись к ситуации, когда твой лучший друг скрывал или не договаривал что-то о себе. Имея на то веские причины.
– Так я и делаю «сайтики»! Последние пару лет… – он тяжело вздохнул. – Пойми, я даже матери родной ничего не имел права рассказать, иначе все, измена Родине и так далее…
– Зачем ты вообще в это ввязался?
– Не драматизируй. Тогда я трудился в одном НИИ, и нам пришла установка – создать греховный реестр. Перед глазами маячили неплохие премии, поэтому, не раздумывая, я подписал контракт и принялся за разработку. Почти вся нынешняя система «ЕГК» это результат трудов моего отдела. Конкретно я занимался созданием ключей. После окончания проекта последовала волна сокращений, под которую попал и я. Вот теперь пишу «сайтики».
– Как мало я о тебе, оказывается, знаю… – меня расстроило такое откровение друга.
