Текст книги "Первый на небесах (СИ)"
Автор книги: Леко Раш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
Банки стали отказывать людям с пометкой в «греховной истории» о воровстве в получении кредита. Руководство развлекательных центров стало отказывать клиентам в посещении – при входе охранники проверяли «индикаторы» специальными приборами с доступом к единому реестру. Есть отметины о воровстве или убийстве – вход закрыт. Количество разведенных пар резко увеличилось – как ты солжешь, когда твой «индикатор» на виду?
Второй год. По примеру России многие страны, за исключением стран третьего мира, так же создали регулирующие органы и ввели новые законы и поправки в свои конституции. Практически весь этот год потребовался на создание единого всемирного греховного реестра. Процесс получение визы для въезда в чужую страну усложнился – воров и убийц везде своих хватает.
Третий год. Рабочие процессы в большинстве случаев налажены. Люди стараются грешить как можно меньше, жизнь становится все больше похожей на прототип утопии. За все последующие года ничего особо значимого не произошло, разве что кроме еженедельных открытий ученых в сфере веса грехов.
Девятый год. Англия принимает закон о снятии замеров с «индикаторов» своих граждан. Жители этой страны сопротивлялись этому почти восемь лет, обосновывая принятие закона как вторжение в свою личную жизнь. В итоге, под давлением соседей и маячащими перед носом санкциями всеобщим голосованием было принято решение о проведении реформ.
Десятый год, наше время. Доподлинно неизвестно, открылись ли перед кем-нибудь Врата Рая. И узнаем мы это только после смерти. Так что остается просто жить и во время «обнуляться».
Смартфон выключился у меня в руках – сел аккумулятор. Дверь приемной открылась, из кабинета вышел Андрей. Я посмотрел на часы – уже прошло двадцать минут с момента, как менеджер оставил меня одного.
– Прошу прощения за задержку, надо было согласовать пару рабочих моментов, – он кинул через плечо злобный взгляд. – Прошу, проходите.
Я поднялся с дивана и прошел внутрь, предварительно закрыв за собой дверь. Помещение более походило на переговорную комнату – один большой стол, два стула с одной стороны и десять с другой. Девять из них были заняты сотрудниками, по видимому «ловцами». Исписанный фломастерами «флип-чарт» стоял возле окна. На потолке весел проектор. Андрей жестом пригласил меня сесть на один из двух стульев, сам же подошел к окну, закрыл жалюзи и занял место рядом со мной.
– Марк Алексеевич, позвольте представить наших «ловцов», – он окинул взглядом всех присутствующих. – Как я и обещал, вы вольны выбрать себе любого на ваше усмотр…
Распахнулась входная дверь. Забежал юный паренек, лет восемнадцати на вид, верхнею одежду он держал в руках. С виноватым видом он произнес:
– Андрей Сергеевич, извините за опоздание, больше не повторится! – он постарался как можно быстрее занять единственный свободный стул.
Что-то в этом пареньке было до боли знакомое. Эти черты лица, этот взгляд… Ангел?!
Глава 4
Он же погиб у меня на руках! Вошедший молодой человек – просто похожий на него парень, нечего забивать голову глупыми совпадениями. Я еще раз посмотрел на его лицо. Да не может быть – Ангел был же ребенком! Но со дня «Озарения» прошло десять лет, логично, что он вырос. Или Ангелы не могут расти?..
Парень, похожий на Ангела, сверлил меня взглядом. По выражению его лица можно было сказать, что он тоже узнал меня.
– Марк Алексеевич, вы тут? – Андрей щелкнул пару раз пальцами возле моего уха.
– Да, простите, что вы сказали? – похоже, будучи погруженный в свои мысли, я пропустил пару фраз с его стороны.
– Я только что представил вам всех сотрудников поименно, – менеджер приблизился ко мне и тихо произнес. – Марк, с вами все хорошо? Может попросить принести воды?
– Я в порядке, честно, – никак не выходило из головы это совпадение, была лишь одна возможность узнать точно. – Я уже выбрал своего «ловца».
– Даже не посмотрев их анкеты и не пообщавшись с ними лично? – он окинул взглядом всех сидевших за противоположной стороной стола.
– Верите в судьбу? – спросил я скорее сам у себя. Интересный вопрос, учитывая, что передо мной сейчас сидел пожертвовавший десять лет назад собой Ангел. Или просто похожий на него молодой человек.
– Верю, – сказал он. – Кого именно вы выбрали?
– Вот этого паренька, – я кивком дал понять, кого имею в виду.
– Петра? – Андрей удивился. – Марк Алексеевич, я не имею ничего против вашего решения, но Петр просто стажер. Я уверен, что он, несомненно, справится с возложенными на него задачами. Однако же, прошу Вас обратить внимание на остальных – все опытные сотрудники со стажем, за плечами ни один десяток «обнулений». Иван, к примеру, уже пять лет в этом бизнесе!
– Шесть лет, Андрей Сергеевич, – вставил свое слово в нагловатой манере мужчина сорока лет.
– Тем более – шесть! А Петр! Ему только стукнуло девятнадцать! Сертификат «ловца» еще даже не получил!
– Вы настолько сильно не доверяете своему сотруднику? – спросил я. – Тогда зачем он тут сидит?
– Набирается опыта, учиться, – Андрей тяжело вздохнул. – Марк, вы меня очень сильно удивили своим решением. Я был уверен, что Петра выберут по «остаточному» принципу, ведь ни опыта, ни стажа… По-хорошему, он еще даже не сотрудник фирмы.
– Вообще-то я еще тут, – произнес раздосадованный Петр.
– И будешь тут дальше, если Марк Алексеевич передумает и выберет не тебя, – Андрей протянул мне стопку анкет. – Поверьте моему опыту – потратьте десять минут, ознакомьтесь с личными делами и с рекомендациями от других клиентов нашим «ловцам».
– Спасибо за заботу, – не могу не отметить этот факт, – но я уже принял решение. А сертификат, как я полагаю, оформить задним числом проблемы не составит.
– А знаете что, Марк? – менеджер щелкнул пальцами правой руки. – Давайте поступим так – я, с вашего позволения, буду узнавать у вас об успехах Петра, в течение, скажем, двух месяцев? Обратная связь о работе. Если вас что-то не устроит – с радостью пришлю вам замену.
– По остаточному, как вы сказали, принципу?
– Нет, что вы, – Андрей улыбнулся. – Вы думаете, что всех мобильных «ловцов» разберут за этот срок? Я вас умоляю – не каждый может себе позволить элементарно один раз «обнулиться», ни то, что заключить долгосрочный контракт. Так что «ловцов» пять-шесть у меня останется в запасе. Даже не смотря на новизну предложения, оно будет скопировано сегодня же.
– Договорились, – надеюсь, что Андрей не передумает и не станет дальше меня уговаривать изменить решение.
– Тогда мы оставим вас с Петром наедине, чтобы вы смогли побеседовать, – он жестом показал остальным сотрудникам, что пора покинуть помещение. – Я вернусь через десять минут с готовым контрактом. Если что понадобиться – скажите Петру, он мне позвонит. Кстати, парень, добро пожаловать в штат.
Когда все покинули помещение, я подошел к Петру и протянул ему руку. Он встал со стула и пожал мою руку в ответ. Мы стояли молча и смотрели друг на друга. Сомнений у меня больше не осталось.
– Здравствуй, Ангел.
– Тсс! – он прижал палец к губам. – Не здесь, Марк! Потом все объясню, валим отсюда. Нам надо поговорить.
– Нам с тобой вдвоем? Или ты опять соберешь весь мир вокруг себя?
– Ха-ха, как смешно, – он укоризненно посмотрел на меня. – И не подписывай никакого контракта, не трать деньги.
– Почему? – я потрогал свой «индикатор», еще пара грехов и «ловцы» мне больше никогда не понадобятся. – Мне нужно срочно «обнулиться»!
– Я вижу, что нужно, – не совсем было понятно, что он имел в виду: мой визит к «обнулятору» или скрытый под свитером «индикатор». – Уходим сейчас же, не останавливайся и не разговаривай ни с кем – еще одна ложь…
– И Врата Рая будут закрыты, знаю.
– Именно, – он накинул на себя куртку. – Дай мне свой номерок, я возьму твои вещи из гардероба. И прошу тебя – поверь мне, я помогу тебе с «обнулением» сам.
Не смотря на необходимость скорейшего «обнуления», я доверился Ангелу и последовал за ним. Стоило нам выйти на лестницу, ведущую обратно на первый этаж, как внизу в проеме показался Андрей. Он разговаривал с кем-то по телефону и поднимался в нашу сторону, держа в левой руке кипу бумаг. Прятаться особо было негде, и я уже было приготовился молча пройти, взглядом сверля носки своих ботинок. Главное не заводить разговора, иначе придется врать – не скажу же, что ваш сотрудник это тот самый Ангел и вы потратили свое время на меня зазря, потому что мы уходим. Мои размышления остановил резкий беззвучный удар в живот локтем, который заставил меня согнуться пополам. Левой рукой я едва успел схватиться за перила. Петр, нанесший удар, подхватил меня с правой стороны.
– Андрей Сергеевич, отойдите, пожалуйста! – сказал Ангел. – Марку очень сильно скрутило живот, я доведу его до уборной.
– Да, конечно! Идите быстрее! – сказал он взволновано. – Я же предлагал принести вам воды…
Андрей прижался к стенке, пропуская нас. Мне даже не приходилось притворяться, так как итак было чертовски больно. Петр молодец, быстро сориентировался в ситуации, но мог бы придумать что-нибудь другое!
Ангел посадил меня на кушетку напротив гардероба, сам же пошел просить отдать ему куртку. Резкая боль отступила, оставив лишь ощущение недомогания – синяк обеспечен. Петр помог мне одеться, и мы вышли за порог.
– Отличная идея, – я показал ему поднятый большой палец вверх. – В следующий раз бей еще сильнее, чтобы я сразу завалился!
– Не ной, – он улыбнулся. – Ведь мы вышли же, и ты не с кем не заговорил.
– На секунду показалось, что всю оставшеюся жизнь мне остается только мычать, – легкий «смешок» заставил меня забыть о возможности шутить в ближайшее время.
– Ты слабенький какой-то, – с этими словами Петр увернулся от моего неловкого подзатыльника. – Все-все, молчу. Ты, кстати, на машине?
– На велосипеде! – использовать сарказм тоже не стоило.
– Не язви, я только спросил, – он достал из кармана смартфон. – Сейчас вызову такси – скажи свой домашний адрес, поговорим у тебя.
Пошел дождь. Такси подъехало в течение пяти минут. Мы погрузились в автомобиль и двинулись в сторону моего дома. За всю дорогу мы не произнесли ни слова. Петр все время играл в какую-то игрушку на телефоне. Я же просто смотрел на проносящиеся мимо здания и людей.
Ангел уже один раз пришел в мою жизнь. Во все наши жизни. Я так и не смог решить – благодарен ли ему за дарованное знание или нет. В первое время было трудно принять и осознать факт того, что отныне вся жизнь – это сплошное испытание. Ты должен постоянно сражаться сам с собой. Я не представляю, к чему бы пришел в итоге мир, если бы не возможность «обнуления». Оно даровало шанс. Не знаю, насколько вообще является «правильным» передача своих грехов другому человеку. Аморально это или нет? Я склоняюсь все же больше к тому, что это аморально. Но, при первой возможности «обнулюсь» – рассуждать можно будет бесконечно, но куда лучше это делать в райских кущах, чем в котле.
Неудачное выбрал время Ангел для своей затеи. С другой стороны – каждый промежуток времени будет неудачным – изначально проблема исходит из самих людей, из их привычек, из той же самой «зоны комфорта». Насколько просто политику отказаться ото лжи? Или постоянно ходящему налево мужу от своих пристрастий? Детям как-то несколько проще, особенно рожденным после «Озарения». Они ведь постоянно видят перед собой пример взрослых, которые стараются если и не грешить вообще, то хотя бы грешить как можно меньше. Я могу даже поспорить о том, что через несколько поколений откажутся от «обнулений» полностью – просто измениться сознание общества, его воспитание, «обнуление» более не потребуется. Но, не потеряет ли общество при этом человечность? Не станем ли мы похожими на роботов, живущих по строго определенной программе? Но, если ты не знаешь другой жизни, то чем тебя не будет устраивать твоя нынешняя? Найдутся ли борцы с системой? Или нет смысла бороться против утопии? И к утопии ли мы придем? На все эти вопросы сможет ответить лишь время, сейчас же остается просто жить.
Я ни раз ранее так же задавался вопросом – какой во всем этом смысл? Если Отец даровал нам такие возможности – две жизни, то почему именно посредством кнута и пряника мы должны жить в первой? Грешишь – дорога в Рай закрыта, если нет – то милости прошу. Повторюсь, что проблема нынешнего мира в самих людях – «Озарение», в частности «обнуление», это прекрасно показало – мы не грешим, не потому что мы такие «хорошие», а потому что боимся. Боимся попасть в Ад. Свершение добрых дел, в большинстве своем случаев, преследовало одну цель – купить себе билет в Рай. Исключения, само собой, были. Подтверждающие правила. Все как всегда. Если нет «весов», то стало ли в мир меньше добра?..
Надо не забыть предупредить Дениса, что я немного задержусь. С севшим телефоном это сделать не так просто, а номера друга наизусть не помню. Надеюсь, что он дождется меня.
Мы уже подъезжали. Петр попросил меня распалиться с водителем, так как наличных денег у него с собой не оказалось. Выйдя из такси около метро «Сходненская», мы пересели в мою машину. Ехать до дома оставалось минут десять, не больше. По приезду во двор я даже немного обрадовался – свободных мест для парковки было приличное количество. Как человека, привыкшего к постоянным пробкам и окруженного автомобилями с утра и до вечера, их отсутствие, хотя бы во дворе, не могло не радовать. Поднявшись на девятый этаж, я засунул руку в карман, чтобы достать ключи от входной двери. Меня охватила легкая паника, когда ключей не оказалось на месте. Запасной комплект был у родителей, но ехать в центр города не особо хотелось.
– Судя по всему, в квартиру мы не попадем, – сказал я. – Благодаря тебе.
– Мне? – Петр вопросительно приподнял одну из бровей. – Интересно, каким образом я мог оказаться в этом виноват?
– Допустим, когда я согнулся пополам на лестнице, ключи выпали из кармана?
– Аааа, – он прикусил нижнюю губу. – Куплю тебе новый замок, не волнуйся.
– А сейчас нам как попасть в квартиру, гений?
– Пффф, – он слегка оттолкнул меня от двери и встал перед ней. – Смотри и учись.
Ангел достал из внутреннего кармана куртки что-то похожее на отмычку и присел на корточки напротив замка.
– Посвяти телефоном, ни черта не вижу! – он протянул мне свой смартфон с включенным фонариком.
Надеюсь, что соседи не вызовут полицию – лишние вопросы последуют точно, учитывая даже наличие прописки в этой квартире. На один из таких вопросов мне придется соврать, а этого я не мог допустить по двум причинам. Первая и так понятна. Вторая куда более банальна и мелочна – столько денег было потрачено на «обнуления» за последние семь лет, что хватило бы на покупку двух таких же квартир. Вот она, цена души…
– Готово! – сказал Петр через минуту и открыл дверь. – Прошу, чувствуйте себя как дома!
– Я даже не буду спрашивать, откуда ты этому научился.
– Долгая история, – он улыбнулся. – Потом как-нибудь расскажу.
– Пошли, взломщик.
Глава 5
Раздевшись, я показал Петру, где находится ванная комната. Сам же пошел на кухню, чтобы вскипятить чайник. Беседа со «старым другом» должна вестись в благоприятной обстановке. В любой другой ситуации моим предпочтением стал бы крепкий алкоголь, но сейчас требовалось мыслить трезво.
Ангел вернулся из ванной и сел напротив меня. Свет он так и не удосужился выключить, пришлось вставать и сделать это за него – терпеть не могу, когда вот так вот просто транжирят электричество, особенно в дневное время.
– С чего начнем? – спросил я у Петра, садясь за стол. – Кстати, что больше предпочитаешь – чай или кофе?
– Чай, – ответил он, не поднимая глаз от экрана смартфона. – Два сахара, без лимона.
Я достал из ящика стола один пакетик чая и кинул его в кружку с кипятком. Туда же отправились два куска сахара.
– Что с тобой стало, Ангел?
– В смысле, что со мной стало? – он отложил мобильник в сторону.
– Сам не понимаешь?
– Понимаю, конечно, – он тяжело вздохнул. – Прости, я до сих пор не могу привыкнуть к своей новой жизни.
– К своей новой жизни?
– А как еще это назвать? – он сделал глоток из своей чашки. – Ангелы, оказываются, имеют жизнь после смерти – они становятся людьми. Иронично, не правда ли?
– Подожди, как это произошло с тобой?
– Когда я отдал всю свою силу, чтобы даровать вам знаниея должен был исчезнуть из самого мироздания, в абсолютную пустоту. По крайней мере, я так думал.
– Но вместо этого стал человеком?
– Я очнулся в Берлине, девятилетним ребенком Марк! Ребенком, знающим только один из всех языков – русский, и имеющим четкое понимание всего происходящего. У меня есть предположение, почему так произошло, но не уверен, насколько оно достоверно, – он выдержал небольшую паузу. – Мне кажется, что все дело в последних двух людях, с которыми я разговаривал перед тем, как… погиб.
– Один из них был я?
– Да, и именно ты был последним – это объясняет, почему я проснулся, зная только русский язык.
– Не уловил связи.
– При общении с каждым из вас, я на автомате говорил на том языке, которым владел собеседник. Мы с тобой разговаривали на русском языке, а так, как ты был последним, то в памяти русский и остался.
– Но тогда почему ты проснулся в Германии, а не в России?
– Предпоследним человеком был старик, немец, – Петр выдержал небольшую паузу, казалось, что он пытается подобрать слова. – «Индикатор» на его руке был полностью черным, Марк. Он пытался его содрать ногтями и плакал… Я хотел его успокоить, сказать, что все будет хорошо. Он слезно умолял меня дать ему шанс искупить все, что он натворил. Немец сказал, что жить ему осталось не долго, в лучшем случае год, так как врачи поставили смертельный диагноз. Я прочитал его мысли – он действительно сильно сожалел обо всей своей прожитой жизни и хотел как-то постараться искупить все совершенное им. Причем сожалел он об этом еще задолго до моего прихода – почти семьдесят лет, на протяжении каждого дня.
– И что ты сделал?
– Я принял его грехи на себя, дал ему шанс дожить свой век в спокойствии, не боясь того, что ждет всех вас, – Петр на мгновенье замолчал и посмотрел в окно, на небо. – И после этого я начал падать… Именно тогда то ты и подхватил меня.
– Ты его «обнулил»? – часто я рассуждал на тему аморальности передачи грехов, но чтобы отдать свои грехи Ангелу?..
– Называй как хочешь, – с этими словами он закатал рукав своего свитера. – Теперь эти отметины навсегда со мной.
Полностью затушированный «индикатор». Ангел молча смотрел на него, поглаживая рукой, будто надеясь, что «индикатор» очистится сам по себе.
– Ты не думал о том, что жизнь в роли человека для Ангела подобна Аду? – вопрос сам сорвался с языка.
– Каждый день, прожитый в шкуре человека, думаю об этом, – он закатал рукав обратно. – Я очнулся в каком-то поле, поздней ночью – абсолютно голый, продрогший до костей и уверенный в том, что потерял свою «ангельскую сущность» навсегда. Осенний дождь и слякоть кругом дали мне довольно быстро понять, что срочно надо искать убежище. Потребовался ни один десяток минут безостановочной ходьбы, чтобы вдали, наконец, показались дома. Радость от встречи с людьми, которые должны были меня накормить и обогреть, быстро сменилась печалью. С момента моего прихода к вам прошло совсем немного времени, как впоследствии оказалось что-то около суток, так что люди должны были меня узнать. Но, становиться новой мессией мне не хотелось, а тем более стать подопытным кроликом… Ты можешь заметить, что мне стоило только попросить людей не говорить о моем приходе в их дом, но… мне слабо верилось в человеческую искренность. Зачем лишний раз бояться и переживать, если можно обойтись более простыми методами? Вот и я просто украл одежду из дома. Правда, она была сильно большая, так что пришлось подвернуть все, что только можно.
– Наверное, со стороны ты походил на голодранца?
– Точно не на аристократа… Двое суток я бродил по окрестностям, пытаясь понять – что мне делать дальше. Маленький ребенок с сознанием взрослого… Может быть, в итоге я бы просто сдался и в полуобморочном состоянии вышел к людям, если бы не одна занимательная деталь – мой «индикатор» начал «двигаться». Скорее всего, «движение» началось сразу после моего пробуждения, но из-за сильного стресса я не замечал этого. Стоило мне повернуть руку в одну из сторон света, как «краска» по кругу окантовки «индикатора» начинала «течь», словно вода по часовой стрелке. Если рука была повернута в любую другую из сторон – «краска» застывала на месте. Получился своеобразный компас, только куда он вел, было мне невдомек.
– И что ты сделал?
– Задай это вопрос себе – чтобы сделал ты в такой ситуации? Конечно же, пошел туда, куда вел меня «индикатор». Через сутки я добрался до небольшого городка. Компас привел меня к дому на окраине, в котором жил «обнуленный» мною немец. Его звали Ганс… Сильный голод и желание уснуть в тепле особого выбора не оставляли… Ганс сразу же узнал меня и впустил в дом: обогрел, накормил и уложил спать. Весь следующий день мы с немцем провели за нескончаемой беседой. Оказалось, что выучить язык для меня не составляло никаких особых проблем – словно я вспоминал давно забытое. Ганс сказал, что с моим приходом в его дом, он осознал подаренный ему шанс искупить все прошлые деяния и хочет отблагодарить меня за все, что я для него сделал. Он усыновил Ангела, ставшего человеком… Потребовалось несколько месяцев на подготовку необходимых документов. Большинство из них достать было крайне проблематично, порой и не совсем легально. Но, у Ганса был знакомый, который помог обойти все бюрократические нюансы и на свет появился новый резидент Германии – Арнольд Браун.
– Сам выбирал имя?
– Из предложенных вариантов этот был наименее режущий слух… Мне пришлось изменить прическу и даже цвет волос, чтобы никто случайно меня не узнал. Еще одна ужасная деталь – даже летом мне приходилось носить одежду с длинными рукавами – «индикатор» ведь так и оставался полностью черным. Люди могли не правильно понять, почему мальчик-убийца живет рядом с ними по соседству.
– И никто даже не догадывался о том, кем ты являешься на самом деле?
– Представь себе.
– Что было дальше?
– Пол года пролетело в постоянном наблюдении за результатами моих трудов. Казалось, что жизнь налаживается, причем не только для меня… Но, всему хорошему, рано или поздно настает конец – со временем Ганс стал совсем плох. Однажды утром я зашел к нему в комнату и увидел, что немец покинул мир живых, чтобы встреть свою вторую жизнь… Его «индикатор» был чист – Врата должны были пропустить Ганса, только если он сам не выбрал иную судьбу. Возвращение Отца почувствовали бы все ныне живущие… Родственников у немца не было, даже дальних, поэтому мне в наследство достался его дом и небольшие сбережения – их вполне должно было хватить, чтобы выучиться в институте. Что ты так удивленно на меня смотришь?
– Ты серьезно решил пойти учиться в институт?
– Много ли было у меня вариантов? Знаешь, потеряв ангельскую сущность, я приобрел многие людские качества и желания – например, постоянная потребность в еде. Хотелось бы от этого избавиться, но… что поделать? Пришлось смириться и искать возможности для дальнейшей жизни. Помимо всего прочего было непонятно одно – попаду ли я к Вратам? Если даже так, то с таким «багажом» грехов на душе дорога мне светит одна. Не скрою – интересно будет посмотреть на Ад вживую, а не со слов моих братьев, лично возводивших адские столпы… В какой-то степени, я даже могу гордиться собой – первый Ангел, познавший муки Ада… Прости, у тебя не будет закурить?
– Ангелы курят? – не знаю, что больше меня поразило – история, рассказанная ангелом или его тяга к никотину.
– Не называй меня так больше, прошу, – он протянулся рукой к пачке сигарет, лежавшей на столе.
– Как скажешь, Арнольд, – я достал пепельницу с подоконника и тоже закурил.
– И Арнольдом тоже, – он выдохнул вверх клубок дыма из себя. – Мне больше нравится имя Петр.
– Почему именно Петр? – спросил я, стряхнув пепел.
– Потому что это мое настоящее имя, – он достал из кармана штанов паспорт гражданина российской федерации и раскрыл его передо мной. – Смотри.
– Петр Алексеевич Иванов, – прочитал я вслух. – Фамилия и отчество так же «настоящие»?
– По-твоему, Петр Гансович Браун звучит лучше?
– Как же в итоге ты оказался в России в роли «ловца»? И получил российский паспорт?
– После смерти Ганса мне должны были назначить новых опекунов до моего совершеннолетия. Я всячески отнекивался от этого и в конце концов смог доказать свою самостоятельность. Специально созванная комиссия тестировала меня на наличие житейских знаний и умения их применять: как приготовить обед, как правильно переходить дорогу и так далее. Вопросы, для взрослого человека казавшиеся глупыми и элементарными, однако должные поставить в тупик мальчишку. Как ты мог догадаться, с тестами проблем не возникло. Мне разрешили жить одному в доме, выделили ежемесячное пособие и назначили «приходящих» опекунов – раз в неделю меня навещали и интересовались моими делами и успехами. Преподавателей в школе так же оповестили о моей жизненной ситуации, так что за мной чуть ли не круглосуточно наблюдали. Скрывать свой «индикатор» получалось достаточно просто, ежегодные диспансеризации проходить не требовалось, достаточно было общих вопросов о моем самочувствии. Видимых проблем со здоровьем, как таковых, тоже не было. Пару раз легкая простуда, да и то таблетки быстро ставили на ноги. Как только мне исполнилось восемнадцать лет, я первым делом продал дом, собрал свои немногочисленные пожитки и отправился покорять в Англии специальность врача.
– Почему именно врача? – спросил я. – Мне кажется, что тебе больше подходит какая-нибудь творческая профессия.
– Какую пользу могут принести миру художники? Или музыканты? Понимаешь, я повидал ни одно поколение людей. Видел не мало художников и писателей, мыслителей и музыкантов. Что они сделали полезного для этого мира? Абсолютно ничего. Можно до посинения стоять и смотреть в картину, восхищаться подбором красок и радоваться каждому мазку. А можно постараться сделать действительно что-нибудь значимое – врачом я бы смог спасать жизни людей. Если бы стал инженером – изобрел бы что-то полезное, опять же для людей. В странах третьего мира людям есть нечего! А они закаты рисуют…
– Не справедливое отношение, – мое мнение было строго противоположным. – Человек должен заниматься тем, что ему нравится. Если человеку плевать на страны третьего мира, то разве можно его за это винить? Если средств едва хватает, чтобы прокормить семью, то каким образом человека должны касаться чужие проблемы?
– У вас нет целостности. Отсюда и глобальный эгоизм.
– Эгоизм? Эгоизм вырос из обстоятельств и ситуаций, в которых приходилось и приходиться жить. Не тебе винить нас в этом.
– Я разве виню? Это всего лишь констатация факта. Надо заниматься чем-то реально полезным. Или помогать тем, кто занимается этим.
– Разве, к примеру, актеры не помогают развлекаться умам, двигающим прогресс? Мыслители не дают пищу для размышлений, писатели в своих книгах не заставляют сопереживать героям, чувствовать эмоции? Все это помощь, пусть и не напрямую.
– Если посмотреть с этой стороны, то ты прав. Я имел в виду другое – пока одни достигают новых высот в науке, остальные должны помогать и заботиться друг о друге. У меня в голове никак не укладывается, почему один зарабатывает миллионы долларов за пару месяцев, а другой меньше тысячи? На что первому столько денег? Куда? На пятидесятиэтажный дом и гараж дорогих машин? Меня больше всего раздражает, что люди гордятся этим! Остальные же стремятся к такому богатству! Раз уж вы придумали деньги, то распределяйте их справедливо! Введите жестокие налоги на доход, которые пойдут на обеспечение продуктами питания «малоимущих» или покупку жилья бездомным. Часть из этих денег направляйте в бедные страны. По-моему это просто, ты не находишь?
– Звучит просто, не могу не согласиться. Вопрос в другом – реализуемо ли?
– Я не вижу ни одну причину, которая помешала бы этому.
– Жадность, утерянная выгода, человеческая натура… Стоит дальше продолжать?
– И вы мечтали о Рае? – Ангел выглядел сильно огорченным. – Обустройство своего личного рая в этом мире неминуемо ведет к аду в другом.
– Почему? Ведь рай для кого-то это просто семья и дом, а не заработок миллионов бумажек.
– Тогда почему никто еще не «открыл» врата?
Я замолчал. Спорить дальше не было смысла, Ангел победил меня всего одним аргументом. Получается, что вся наша жизнь и наши мечты, насколько бы они не были благими, ведут в преисподнюю? Или может дорога к мечтам сулит вечные муки? Спустя года и не вспомнишь, где оступился, что и когда сказал неправильного. Насколько справедливо было даровать такую жизнь, полную искушений и постоянного нахождения на краю пропасти – шаг в сторону и лови метку. Или все дело в самих нас? Какой путь выбрали, такая нас ждет и награда.
– Ты никогда не задумывался над тем, что нынешнее поколение детей вырастет на постоянных развлечениях? – продолжил Петр. – У них отсутствует фокусировка на познании чего-то нового и важного. Как следствие – научных сотрудников и просто ученых будет все меньше и меньше, большинство выберет простой путь офисного менеджера. Вы будите продавать друг другу ненужные товары и услуги, круг замкнется, вас неминуемо ждет регресс.
– Я не согласен с тобой, всегда найдутся увлеченные люди, которые будут и дальше совершать открытия.
– Если каждый будет думать как ты, то я абсолютно прав, – он потянулся за еще одной сигаретой. – Почему опять найдется «кто-то другой»? Почему не ты?
– Потому что мне поздно становиться, скажем, инженером – я не смыслю ни черта в этой сфере. И нет никакого желания даже пробовать.
– Никогда не поздно изменить свою жизнь или хотя бы попытаться.
– Или изменить жизнь всех остальных, да? – я погладил рукой свой «индикатор».
– Или так, – он опустил взгляд в пол, но потом резко поднял голову и посмотрел мне в глаза тяжелым взглядом. – Мне не за что извиняться.
– Я и не прошу твоих извинений – что сделано, то сделано.
– Ни прошло бы и полу века, как мир вновь погрузился в пучину войны, если бы не мой дар. История циклична, цивилизации не живут вечность, всегда найдется причина уничтожить соседей. Или самих себя.
– Получается, что ты нас спас? – я искренне надеялся услышать положительный ответ.
– Спас? – Ангел на мгновенье замолчал. – Громкое заявление, но нет. Я всего лишь дал вам шанс на спасение.
– Спасибо за возможность «обнуления», это действительно ценный подарок.
– Кстати об этом… – он почесал затылок. – Это произошло… случайно. Я не планировал «обнуление» изначально.
