Текст книги "Алфери (СИ)"

Автор книги: Лебедева Лекса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Лекса Лебедева
Алфери

АЛФЕРИ.

Чудовища без боя не сдаются!

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ПРИБЫТИЕ В МЕЧТУ

ПРОЛОГ

– Итак, дети мои, время уже позднее, пора бы и спать ложиться, – тепло улыбнувшись, сказала седовласая женщина. Она стояла в дверях детской спальни и наблюдала за тем, как в большую кровать, что-то недовольно бормоча, залезают рыжеволосые мальчик и девочка.

– Бабушка, ну пожалуйста, ну расскажи историю, – залепетала маленькая девочка, прижимаясь к своему братику, во все глаза смотревшему на женщину, – ты же обещала рассказать какую-то очень интересную.

– Пожалуйста! – тихонько сказал мальчик.

– Ну ладно. Только потом сразу спать! – шутливо пригрозила пальцем женщина. Дети довольно закивали, а их бабушка, облокачиваясь на свою серебряную трость, села в кресло, стоящее около кровати, в которой полусидели-полулежали её внуки. Женщина пробормотала короткое заклинание, и яркий свет, излучаемый новомодной люстрой, потух. Через мгновение ему на смену пришёл нежно-голубой, который исходил от трёх светлячков, сидевших на подлокотниках кресла, в котором устроилась женщина. Помахивая своими маленькими ножками, они тоже приготовились слушать историю, свидетелями которой им однажды пришлось стать.

– Произошло это очень давно, – начала женщина, – когда была жива ещё моя бабушка. По её словам, эту историю поведал ей сам ангел. Итак...

ГЛАВА 1

Маша

Очередной час мы тряслись в автобусе, который нёс нас в мечту многих людей на планете. Он нёс нас в Карадвинск – город-столицу всего мира. Весь наш одиннадцатый класс получил такой великолепный подарок на выпускной от местной власти за отличную учёбу. И теперь, вместе с тремя учителями, двумя экскурсоводами и несравненными водителями, один из которых спал в конце автобуса, отдыхая от пяти часов напряженной работы, мы ожидали нашего прибытия в лучший город на планете. Второй же водитель, сменивший своего напарника несколько минут назад, как мне казалось, везти нас будет еще вечность. Однако это того стоило. Ведь Карадвинск было запрещено посещать простым смертным. Я имею в виду людей, которые имеют среднестатистический доход, ибо Карадвинск – место, где деньги льются рекой, и проживают там, в основном, только богатые люди. Хотя, по рассказам старшей сестры, которой посчастливилось побывать там по работе, в столице всего мира проживали и очень бедные люди, о которых средства массовой информации старались умалчивать, поддерживая статус Карадвинска, как самого богатого и прекрасного во всех смыслах города на планете Земля. По слухам, город этот был особенный. Там и атмосфера была своя, особенная. Атмосфера не только величия и власти, а и неких загадок, тайн, которые мой мозг постоянно пытался найти и обязательно разгадать, но по фотографиям сделать это было весьма проблематично. По тем же слухам в Карадвинске происходило много сверхъестественных явлений. Некоторый даже считали этот город самым мистическим на планете. Хотя, это были только слухи. Но иногда я верила в них, ибо смотря на фотографии Карадвинска в сети, я видела, что чьи-то слова вполне могут соответствовать действительности, потому что тайнами веяло даже с обычных, на первый взгляд, снимков этого прекрасного города, в котором я мечтала побывать с самого детства и, возможно, остаться там навсегда...

За окнами стояла глубокая ночь. Звезды мерцали всеми цветами радуги, подмигивая миру в часы своего царствования на небе. Я пыталась вспомнить все созвездия, которые показывала мне мама несколько лет назад, и получался у меня этот процесс весьма затруднительно. Луна же своим загадочным светом освещала пространство автобуса, многие пассажиры которого спали. Сидящая рядом со мной подруга, Лариса, тоже спала, положив голову мне на плечо. Я же смотрела в окно. Благодаря свету, отбрасываемому Луной, мне удавалось видеть огромные поля, конца и края которых я не всегда могла разглядеть. Попадались и дома, которые где-то образовывали деревни, а где-то сёла, некоторые жители которых до сих пор не спали. Но большую часть пути нас сопровождали леса, казавшиеся тихими и мирными из окон нашего автобуса. Не смотря на такие великолепные пейзажи меня постоянно клонило в сон, ибо сказывалась бессонная ночь, проведенная в предвкушениях перед будущей поездкой, да и время суток стояло подходящее для сна. Однако я подавляла в себе это желание, продиктованное человеческой физиологией, потому что боялась, что просплю самое интересное – въезд в ночной город, а приедем мы, как я считала, часам к трем ночи. Ух, неужели я увижу его сегодня!? Карадвинск – город моей мечты, я лечу к тебе! Точнее, еду.

Время шло. Автобус ехал. Я злилась. В голове постоянно крутился вопрос: «Когда же мы приедем?» Не помогала даже моя любимая музыка, которую я слушала вот уже второй час через наушники. И вдруг, совсем-совсем ожидаемо и в то же время неожиданно показались огни, которых становилось всё больше и больше с каждой секундой. Сонное состояние мгновенно испарилось, а злость на медленное движение автобуса помахала своей невидимой рукой. Теперь я во все глаза пыталась разглядеть Карадвинск, который становился всё ближе, но по факту был по-прежнему далёк. Пока далёк.

Сидящий впереди меня, Сергей Леонидович, наш молодой учитель биологии, поднялся со своего сидения и начал будить одиннадцатиклассников со словами «Просыпайтесь! Подъезжаем!». Для меня эти слова были подобны глотку воду в жаркий летний день. Подъезжаем. Вот сейчас. Вот еще чуть-чуть. Хотелось выпрыгнуть из автобуса и бежать впереди него, потому казалось, что сие железное создание едет непростительно медленно.

– Маша, – пробормотала сонная Лариса, – приехали, что ли?

– Почти, – ответила я. – Так что, подруга, хватит спать, а то все самое интересное пропустишь.

Лариса недовольно что-то пробормотала, на что я лишь слегка улыбнулась. Мой восторг от того, что скоро я увижу самый любимый город, казалось, не омрачит ничто. Да, тогда мне так казалось...

Огни ночного города приближались, и я уже могла разглядеть некоторые здания. В основном, это были многоэтажные высотки, по сравнению с которыми даже самые высокие деревья отдыхали. Помимо прямоугольных присутствовали здания и диковинных форм: полумесяца, круга, непонятно, как стоявшего на земле, а не укатившегося куда-нибудь, а также другие, названия которых я никак не могла отыскать в своей памяти. Ни Дубаи, ни Токио, ни Нью-Йорк – ни какой город не мог сравниться с Карадвинском.

Через несколько минут мы уже въезжали в чудо, созданное человеческой рукой. В этот момент в моих наушниках Bon Jovi запел 'It`s my life', что ещё больше усилило восторг от встречи с тем, с чем я всегда мечтала увидеться.

Со всех сторон пестрели вывески магазинов одежды, обуви, всевозможных салонов красоты, баров, ресторанов, как мне казалось, очень дорогих. Светящиеся буквы были на эсперанто, ибо после Великого Объединения народов, произошедшего 113 лет назад, именно этот язык стал официальным во всём мире, и знать его обязан был каждый, для того, чтобы понимать отличных от своей национальности людей.

Автобус свернул направо. Магазины сменились деревьями, на которых повешанные гирлянды светились всевозможными цветами, даря ощущение того, что не за горами любимейший праздник миллионов людей – Новый Год.

– Красиво, – проговорила Лариса. – А я вот всегда говорила, что и в нашем городе гирлянды на деревьях нужно оставлять на весь год, чтобы, так сказать, поддерживать дух праздника в сердцах наших граждан.

– Ты это властям нашим местным скажи, – усмехнулась я.

– Может и скажу когда-нибудь, – насупившись, проговорила подруга и продолжила во все глаза рассматривать нашу столицу.

Мы подъехали к зданию, вывеска которого была на родном языке и гласила – «Гостиница». А раз буквы были русскими, значит находились мы в русском квартале.

Когда планировалось строительство символа дружбы народов – Карадвинска – было принято решение, что город будет разделён на столько кварталов, сколько в мире существовало национальностей. Хоть эсперанто и являлся основным языком, все-таки в родном квартале можно было встретить и родные буквы, а также, по словам сестры, и родную речь.

Причудливых форм фонари хорошо освещали улицу, почти всю забитую припаркованными автомобилями, которые в своей жизни я видела лишь на картинках: «Ламборджини», «Бугатти» и многие другие роскошные и дорогие транспортные средства мы могли лицезреть в данный момент.

Когда я начала выходить из автобуса, сзади меня кто-то сильно толкнул. Хотя, почему кто-то. Лера! Сто процентов она! Только благодаря своевременной поддержке Ларисы я не растянулась на асфальте, на виду у одноклассников, учителей и людей из гостиницы, вышедших встретить нас.

– Свою неуклюжесть надо лечить, Самсонова, – посмеиваясь, прошептала мне на ухо проходящая Лера, златовласая звезда нашей школы, которая по неведомым мне причинам не взлюбила мою скромную особу аж с первого класса.

– И тебе, Когнева, тоже надо кое-что лечить, – бросила я.

– И что же? – усмехнувшись, спросила "звезда".

– Мозги! – зло ответила я, а потом прибавила, – Хотя, я очень сомневаюсь в том, что ты знаешь – что это такое.

Лера, гордо подняв голову и хмыкнув для виду, пошла вперед, держась за руки со своим парнем, Барнсом, семнадцатилетним юношей с каштановыми, короткими волосами и тёмно-карими глазами; по факту, умным и скромным человеком, который по неведомым мне причиным соглашался терпеть Лерины выходки. А я ведь замечала и не один раз, что таковые ему ой как не нравились. Что ж, вероятно, у них, действительно, была любовь.

– Стерва, – прошептала я так, чтобы меня никто не смог услышать. Однако Лариса стала исключением.

– Ага, точно стерва. И парня нашла себе подстать. Идут, за ручку! Идут за ручку! Посмотрите! Ах, какая милота! Тьфу! Созвездие эгоистов, чтоб их!

– Лариса-а, – протянула я, – мы же договорились, что про Барнса ты плохо не говоришь.

– Ты к нему неравнодушна, что ли? – спросила удивленная подруга.

– Ваше Величество спрашивали это вчера, – безразлично отозвалась я.

– А, ну да. Так равнодушна или нет?

– Захлопнись, – мои нервы, однако, начинали сдавать.

– Девочки, не задерживайте остальных. Идите скорей за Степанидой Андреевной. Потом поговорите, – обратился к нам уставшим голосом Сергей Леонидович, светловолосый преподаватель биологии, который на данный момент подсчитывал количество приехавших. "Как будто в дороге мог кто-то потеряться!", – подумала я, но за Степанидой Андреевной, нашей пожилой классной руководительницей, мы с Ларой все же пошли.

Внутреннее убранство гостиницы, в которую мы зашли было роскошным: кожаные и кресла, и диваны; дорогие ковры, растеленные и на полу, и на лестницах; большие комнатные цветы, между прочим редкие для наших, русских широт; дорогие (наверное) и, уж точно, роскошные картины (преобладали, в основном, пейзажи).

Одноклассники стояли возле стола с гостиничным менеджером, молодой женщиной с короткими чёрными волосами, убранными в хвост, и в синем деловом костюме. Каждому их нас она выдавала ключ от уже забронированного для нас номера. Когда этот процесс подошел к концу, женщина обратилась к нам со словами:

– Что ж, молодые люди, двадцатый этаж весь ваш. Располагайтель. Чувствуйте себя как дома, только не бедокурьте там, – с улыбкой добавила менеджер.

– Не волнуйтесь, я за ними прослежу, – сказала Степанида Андреевна, в правдивости слов которой никто не сомневался, ибо ее боялась половина нашей школы. Ох, и "повезло" же нам с классным руководителем. Седовласая, чуть полная и с пронзительными янтарными глазами она издевалась над нами всеми доступными для учителя способами. Ну почему поставили ее, а не Сергея Леонидовича? Он добрый. Если какой-либо материал оказывался для кого-то из класса непонятным, то биолог сразу с радостью и блеском в глазах рвался всё ещё раз объяснять. Настоящий приверженец своего дела! Не то, что Степанида Андреевна и её "Слушать надо было!" (причём сии слова имели место быть на каждом уроке истории, которую наша Степанида преподавала в школе аж с 25 лет).

С Ларой нам выделили соседние номера (мои просьбы менеджером все-таки были услышаны). Однако вместо того, чтобы поговорить на сон грядущий, подруга впихнула меня в выделенную мне комнату со словами: « Я спать сразу лягу, что и тебе настоятельно рекомендую». Слегка расстроившись, я закрыла на ключ дверь комнаты и принялась её рассматривать. Выделенный мне номер напоминал апартаменты, в которых мог останавливаться, наверное, только какой-нибудь король, ибо только он был достоин той роскоши, которая присутствовала в этом месте. Если обычных постояльцев здесь ожидает такая роскошь, то, что же происходит в домах тех людей, которые живут в Карадвинске?

Мой взгляд упал на занавешенное окно. Я пошла к нему, бросив в кресло свой потрёпанный рюкзак. Шторы разлетелись, открыв мне вид на город моей мечты в ночное время суток. Множество огней слепило глаза. Интересно, что делают все эти люди в такое позднее время? Смотрят телевизор? Может, бессонница? Или... Я почувствовала, как лицо заливается краской из-за посетивших меня мыслей. Минут пять я стояла, любуясь ночным Карадвинском. Проведя нечаянно рукой по карману своей толстовки, я почувствовала, что в нём что-то есть. Ну конечно, как я могла забыть?! Достав фотографию молодой русоволосой женщины, я вновь посмотрела на город.

– Мама, помнишь, как ты мечтала показать мне Карадвинск? Как рассказывала мне про его красоты? Отчасти твоя мечта сбылась. Я здесь. Я вижу, что ты была права. Очень права. Мама... – я посмотрела на фотографию, на которой увидела свои слёзы. Надо же, и не заметила, что плачу. Я прислонила фотографию к оконному стеклу.

– Смотри, здесь ты нашла свою любовь, мама. Здесь ты встретила папу. Интересно, а со мной что-нибудь необычное в этом городе произойдёт? – я усмехнулась. – Хотя, очень в этом сомневаюсь. За три экскурсионных дня, что мы тут будем, тот же русский квартал нормально не изучишь. Сюда надо приезжать на всю жизнь. Не понимаю, мам, и почему вы с папой отсюда уехали?

Я часто, держа в руках фотографию своей матери, разговаривала с ней. За эти пять лет, что её не было в моей жизни, со мной случались многократные взлёты и падения, которыми я делилась с одним из самых дорогих людей в моей жизни. Но иногда я всё же общалась с мамой, сидя на хлюпкой лавочке возле её могилы. Рак мозга отнял у меня человека, который восемнадцать с половиной лет назад подарил мне жизнь. Он отнял у меня частичку моего сердца, без которой было очень трудно жить и не одной мне. Моя старшая сестра – Саша, после смерти матери стала всё чаще уезжать из дома, объясняя это многочисленными командировками, в которые её отправляло начальство. А папа... Даже думать о нём не хотелось. Слишком больно. Слишком обидно. Пять лет назад он замкнулся в себе. Его другом стал алкоголь, и вскоре спутницей нашей семьи стала нищета. Школа тогда для меня была единственным местом, которое помогало отвлечься от горестных мыслей. Я стала проводить больше времени в ней, чем у себя дома.

Убрав фотографию в карман, я вновь прислонилась лбом к стеклу. Горестные мысли снова истощили мой запас сил, поэтому я поспешила отправиться в душ, где меня ожидал весьма приятный сюрприз. Первый раз за свою жизнь в свои объятия меня приняла ванна, а не тазик, купленный на распродаже. После всех королевских водных процедур я легла на большую кровать, которая с радостью приняла меня в свои теплые и мягкие объятия. Засыпала я с улыбкой на лице, так и не заметив того, что помимо меня в номере находился кто-то ещё.

ГЛАВА 2

126 лет назад

– Каждый может ошибиться, но это же не повод совершать такое! – кричал мужчина, меряя шагами просторный кабинет, в котором полностью отсутствовал свет. В самом дальнем углу что-то зашевелилось, издавая чмокающие звуки.

– А чем ты не доволен? – спрашивала режущим по стеклу голосом, казалось, сама темнота. – Хотел наказания? Хотел. Я лишь исполнил твое желание. Теперь им никогда не выбраться оттуда.

Последовал горький смешок из угла. Мужчина остановился, а затем, опустив голову, тихо и печально проговорил:

– Я просто хотел наказать виновных в смерти своей жены.

– Они и наказаны! Причем, как и полагается, по справедливости. Ты благодарить меня должен, а не упрекать! – злобно проворчал голос из темноты. Нечто вновь зашевелилось, что-то злобно бурча.

– Нужно немедленно их освободить, слышишь? – закричал мужчина. – Немедленно!

– Ничего уже не изменить, – отозвался голос.

– Ошибаешься! Ты просто не хочешь этого делать! Ведь так? Тебе же это на руку? – мужчина обреченно рассмеялся. – И как же я раньше этого не заметил! Глупец! Глупец!

– Не совсем глупец, раз признаешь это, – ободрено произнёс голос из темноты.

– И меня ты теперь тоже убьешь, – с горечью произнес мужчина, устремив свой взгляд в угол, где пребывало нечто.

– Я подумаю над этим предложением, – усмехнулось оно.

– Сначала попробуй меня победить! – прокричал мужчина, и вокруг него загорелся голубоватый огонь, образуя нечто, наподобие магического круга.

Вдруг на мужчину набросилось тёмное нечто в виде большого облака, но тут же отпрянуло и громко рассмеялось. Этот звук, казалось, мог достать до самого сердца, но вместо этого у мужчины из ушей пошла кровь. То же случилось и с носом. Неожиданно человек начал оседать, читая какие-то заклинания в попытке спастись. Однако силы стремительно его покидали. Вдруг кровь хлынула и из глаз, а огонь, который служил защитой, потянулся своими языками к мужчине, обжигая его, отчего тот заревел, подобно зверю, которого сжигали заживо. Отчасти так оно и было.

– Как видишь, победить тебя мне не составляет никакого труда, – уверенно заявило тёмное нечто, – но убивать тебя я всё-таки не намерен. Смерть – слишком доброе да и лёгкое наказание. Отныне ты тот, кем являюсь я сейчас! Отныне ты Тень!

Почти закрытые глаза мужчины широко распахнулись от ужаса, а в темноте ещё раз раздался громкий и вместе с тем ужасающий смех порождения зла.

Маша

Проснулась я, как нас и просили учителя, к полудню. Раскрыв шторы, я увидела город при свете дня. Это зрелище ничуть не уступало ночному Карадвинску, который я не смогла бы никогда выбросить из своей памяти. Умывшись и причесавшись, я решила покопаться в своем рюкзаке на предмет наличия подходящей одежды для похода в музей. И такая сразу же нашлась – черно-серое платье чуть ниже колен выглядело хоть и не богато, зато сидело на мне хорошо. (Спасибо моей старшей сестре Саше за то, что перед отъездом в свою командировку она провела ревизию в наших одеждах, с целью найти подходящие для Карадвинска вещи, в которых я могла бы чувствовать себя хотя бы не белой вороной). Из обуви я выбрала чёрные дорогие кроссовки (подарок Саши на моё восемнадцатилетие).

Включив плазменный телевизор, я стала смотреть какую-то утреннюю программу и дожидаться заказанного завтрака. Не прошло и десяти минут, а я уже наслаждалась круассанами с вишневым джемом, запивая их "Каркадэ". Эх, как хорошо всё-таки жить за чужой счёт. В данном случае, за счёт тех, кто оплатил эту поездку.

Настенные часы показывали 11:30. Через полчаса нас должны будут собрать для похода в один из пяти главных музеев русского квартала, а именно в музей под названием "История Карадвинска".

Неожиданно в дверь постучали. Три коротких и два длинных стука свидетельствовали о том, что с обратной стороны стояла Лариса. Я поспешила открыть ей дверь.

– Сударыня! Счастие переполняет меня от того, что Вы пребываете в добром здравии! – а потом моя рыжеволосая подруга полезла обниматься.

– От этого и меня счастье переполняет. А что случилось-то? – жуя круассан, спросила я Лару. Просто когда кое-кто в лице моей лучшей подруги попадал в неприятности, за этим следовали многочисленные "обнимашки" и хвалебные песни в честь моей особы, для того, чтобы я незамедлительно пришла ей на помощь в любое время дня и ночи.

– Почему же сразу "случилось"?! – обиженно произнесла Лара, – Сударыня! Как Вы можете быть такой подозрительной? Неужели мне нельзя без повода обнять свою лучшую подругу? – два ярко-зелёных глаза уставились на меня с поистине детской невинностью.

– А потом попросить её вытащить свою единственную и неповторимую союзницу из очередной неприятности, – смеясь сказала я, – да, конечно, можно!

– Да ну тебя! – ответила улыбкой мне Лариса. – В этот раз я, правда, ничего пока столь неприятного не совершила.

– Пока? – переспросила я.

– Пока, – уверенно ответила подруга. Ох, чувствую за три дня нашего экскурсионного тура от меня останутся рожки да ножки. "Не впервой", – подумала я, и только мы с Ларой сели смотреть утреннюю передачу, ведущий который вещал про новейшие технологии нашего времени, как послышался громкий стук в дверь, а затем – голос вселенского зла, то бишь нашей Степаниды Андреевны:

– Просыпайся, Мария. На сборы тебе 15 минут.

Я поморщилась. Ненавижу, когда меня называют полным именем. Не знаю, почему.

Через несколько минут в гостиничном вестибюле наш одиннадцатый класс ожидал свою императрицу, Леру Когневу, за которой самолично отправилась Степанида Андреевна, по пути осыпая спящую красавицу различными эпитетами, от которых уши неподготовленных смертных, то бишь гостиничного персонала и других посетителей, начинали вянуть. На всё это я лишь тихонько смеялась. «Ох, Лерка, вставать раньше надо было. Ну, ничего, тебя сейчас проучат», – подумала я, и представила себе зрелище, как наша звезда бегает по номеру в поисках помады, а рядом с кнутом и пряником стоит классная, которая говорит строгим тоном: «Шевелись уже! Гроб несут и то быстрее!»

Я как в воду смотрела: сейчас по лестнице спускалась Лера, сзади которой шла Степанида Андреевна со словами:

– Шевелись уже! Гроб и то несут быстрее!

Некоторые тихонько засмеялись. В том числе и я, за что получила убийственный взгляд Лерки.

До музея мы вновь ехали на автобусе с тем же водителем. За это короткое путешествие по улицам русского квартала наши головы не один раз вертелись в разные стороны, чтобы лучше разглядеть окрестности Карадвинска.

Сам музей, к которому мы подъехали, представлял собой массивное белокаменное здание с широкими колоннами, украшенное скульптурами в виде различных мифических животных и воинов, побеждающих их.

– Я останусь здесь жить! – произнесла Лариса по пути в музей.

– Кто бы сомневался, что твоя любовь к истории имеет границы, – сказала я, – только не забывай, что ты живёшь уже в 47 музеях.

– Ах, сударыня, – горестно сказала подруга, – ты просто ничего в этом не понимаешь.

– Само собой... – отозвалась я.

Мы зашли внутрь исторического каменного шедевра, и с этого момента началось наше погружение в историю.

– Более 120 лет назад на месте этого города были непроходимые леса, но после того, как здесь расположились несколько английских лордов: Люциас Данге, Максимилиан Канилопсе и многие другие, это место преобразилось, – рассказывала старенькая женщина-экскурсовод, стоя около макета Карадвинска, – однако, после трагической гибели своей жены лорд Данге бесследно исчез. Лорд Канилопсе тоже исчез. Никто и никогда их больше не видел. Также не были найдены и какие-либо записи, рассказывающие об их местоположение. Затем ушли и другие лорды со своими слугами. После на этой земле основали свои колонии объединеры – сторонники всемирного объединения народов с целью защиты от мировых убийц, или как их называют сегодня – террористов. Здесь же произошло сражение между объединерами и антиобъединерами – противниками сплочения народов. Удивительно, что такие вообще нашлись. – чуть тише проговорила экскурсовод, но мы её услышали, – После победы первых здесь был основан город – Дарск, который впоследствии был переименован в Карадвинск прадедушкой нашего Президента – Илиёй Королёвым, поистине великим человеком. Ведь именно он и распорядился, чтобы каждая нация в Карадвинске имела свой квартал, а мемуары лордов, найденные объединерами в этом месте, были разделены главными музеями города между собой.

– А можно вопрос? – кто бы сомневался, что Лариса будет только слушать...

– Конечно, – ответила экскурсовод.

– Я вот читала в Интернете, что лорд Люциас, который проживал на этом месте ранее, занимался оккультизмом и что с помощью него он убивал ни в чем не повинных людей ради забавы. Это правда?

Я перевела взгляд с Ларисы на экскурсовода, которая почему-то улыбалась.

– Прошло более 120 лет. За это время люди уже успели напридумывать таких историй, от которых и у профессионального историка может случиться инфаркт, не то, что у обычного человека. Я доверяю фактам. А то, что ты мне сейчас рассказала, я, конечно, слышала и не раз, но подтвердить или опровергнуть этого я не смогу, потому что какие-либо документы, подтверждающие правдивость данных слов отсутствуют. Или пока еще не найдены, – закончила она свою речь, все так же улыбаясь.

– Значит, он не занимался колдовством? – вновь спросила Лариса.

– Повторяю, документов, утверждающих это нет. К сожалению, мемуары семьи лорда Данге не найдены. Как впрочем, и семьи лорда Канилопсе, что самое интересное. О других-то лордах информация имеется. По рассказам их соседей и Данге, и Канилопсе были друзьями, а также очень добрыми и хорошими людьми. Последнюю запись о них нашли в мемуарах лорда Уостенса, где говорилось, что жена лорда Данге трагически погибла.

– Уже что-то, – прошептала мне на ухо подруга, – а то вещает, что ничего неизвестно.

– А где жили эти два лорда, то есть сейчас на их бывшем месте жительстве какой стоит квартал? – спросил кто-то из наших.

– Итальянский, – последовал ответ экскурсовода.

– А как умерла жена лорда Данге? – спросила Лариса.

– О, милочка, это неизвестно. В мемуарах упоминалось о каком-то пожаре, который унёс жизни многих человек. Вероятно, жена Данге погибла именно из-за этого.

По присутствующим прокатился шёпот. Повернув голову, я заметила портрет молодой темноволосой девушки в полный рост.

– Кто она? – спросила я.

– Никто не знает, – ответила экскурсовод. – Этот портрет был найден при раскопках более полувека назад в нашем, русском квартале.

Я приблизилась к портрету. Он выглядел очень старым, ибо краска была в каких-то местах смазана, где-то и вовсе потрескалась. Девушка смотрела куда-то вдаль. Взгляд её был печален. Казалось, ещё чуть-чуть, и она заплачет.

Затем нам рассказывали про то, как возводился Карадвинск, сколько сил и времени было потрачено, сколько человеческих жизней загублено. Да, человеческие смерти от переизбытка труда – это, конечно же, огромный минус, так сказать, пятно в истории такого прекрасного города. Но ведь свою судьбу не изменить. Если так надо было, то так и произошло. Хотя, от услышанного числа «жертв» этого города мое сердце обливалось кровью, а на глаза то и дело пытались навернуться слезы.

После нескольких часов экскурсии нам дали возможность побродить по музею и посмотреть все без комментариев кого бы то ни было. Используя эту возможность, я прошла в зал, посвящённый городским легендам. Атмосфера здесь была наиболее гнетущая, нежели в других залах. Различные чудовища пугали своей реалистичностью. Чудовища, похожие на черные облака с горящими глазами и белоснежными клыками, назывались здесь почему-то пожирателями; уродливые ведьмы и тому подобные персонажи городских легенд, от которых бросало то в жар, то в холод пугали и одновременно манили своей загадочностью. А было ли всё это в действительности? Ах, как же мне хотелось знать наверняка. Говорилось, что подобных существ тут видели с начала строительства Карадвинска.

Моё внимание привлёк макет женщины-ведьмы, которая согласно табличке, стоящей рядом, десять лет терзала местных жителей, забирая у них каждую неделю по одному ребёнку для своих нужд. А кто знает, какие там, у ведьмы могут быть нужды. Зеленоглазая рыжеволосая девушка являлась красавицей в отличие от остальных ведьм. Этот макет хоть и был всего лишь макетом, но, тем не менее, больше всех притягивал к себе взгляд. Я слегка наклонилась к девушке и посмотрела в её искусственный глаза, в которых, как мне показалось, произошло какое-то движение.

– Умри! – кто-то заорал и толкнул меня на макет. Не устояв, я упала прямо к ногам этой ведьмы, а надо мной возвышалась Лера Когнева и громко смеялась. Мне же было не до смеха. Из-за её глупой шутки моё сердце выбивало барабанную дробь. И угораздило же её напугать меня в такой момент!

Вдоволь насмеявшись, Когнева ушла, бросив в дверях:

– Что, думала ведьма живая? Ха-ха!

Следом за Лерой ушли её подруги, которые не отказали себе в удовольствии, стоя в дверях, потешаться надо мной. В зале я осталась одна. Довольно выдохнув, я попыталась встать, но вдруг кто-то, схватив меня за шкирку, как котёнка, приподнял над полом. Я во весь голос заорала. На меня смотрели ярко-зелёные ведьминские глаза.

– Станешь мне следующим обедом? – из её рта полезли черви и какие-то насекомые. Я продолжала кричать, но звука не было вообще. Мои попытки вырваться из лап этого чудовища не приносили никакого результата.

– Свеженькое мясо, – проскрипела ведьма, и в её второй руке заблестел нож. Из моих глаз брызнули слёзы. Ведьма начала медленно приближать нож к моему горлу, довольно улыбаясь...

– Маш, очнись! Маш!

– Может, скорую?

– Смотрите, она глаза открыла.

Надо мной стояло несколько человек. Сергей Леонидович махал перед моим носом какой-то гадостью, ядовито вонявшей. Учитель также помог мне подняться.

– Маша, ты в порядке? – обеспокоенно спросил он.

– А ведьма... – выдавила я, – ...а где ведьма? Вы её убили?

– Какая ведьма? – недоумённо спросил он.

– Последствия обморока, – сказала Степанида Андреевна и начала трогать мою голову, – Здесь болит? – спрашивала она, но мой ответ всегда был "Нет".

– Ладно, закругляемся, – сказала классная, – пора в гостиницу.

Мы последовали за ней. Я никак не могла поверить в то, что ведьма с ножом мне приснилась и Лера Когнева с подругами, кстати, тоже. Тем не менее, это было так. Выходя из зала, я бросила взгляд на макет, несостоявшегося убийцы моей особы во сне, и, как мне показалось, ведьма улыбнулась. Зловеще. М-да, чего только не привидится.

Обратно, в гостиницу, мы возвращались уже под вечер. Желудки требовали еды, а тела отдыха. Однако, безусловно, такое «погружение» в прошлое понравилось не одной мне, ибо то и дело со всех сторон я слышала, как одноклассники горячо обсуждали тот или иной исторический факт, а некоторые в лице Леры и её делегации обсуждали мой обморок и громко над ним смеялись.

– Слышь, Самсонова, – подала голос Лерка, – говорят, ты макета ведьмы испугалась.