Текст книги "На суше и на море. Том 1"

Автор книги: Лазарь Коган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Лазарь Коган
На суше и на море. Том 1

ПУСТЬ КАЖДЫЙ КАК НАЙДЕННУЮ ПОДКОВУ

СЕБЕ ЭТО СЛОВО НА ПАМЯТЬ ВОЗЬМЕТ.

СУРОВОЕ СЛОВО, ВЕСЕЛОЕ СЛОВО,

ЕДИНСТВЕННО ВЕРНОЕ СЛОВО ВПЕРЕД!

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ АВТОРА

Внимание, это не автобиография , хотя большинство изложенных здесь событий, люди и временной интервал РЕАЛЬНЫ. Однако есть существенное искажение фактов, вымышленные истории и личности, изменены некоторые фамилии и места действия.

Главный герой ЛИК – автор, Лазарь Иоханинович Коган.

Принятые сокращения

АИИС – автоматизированная информационно – измерительная система.

АРК – Аркадий Калинин, профессор, зав. кафедры геофизики геолфака МГУ.

АРТ – Аркадий Тушманов, лучший друг автора в детстве и юности.

АН – Академия наук.

Аз. НИИ по ДН – Азербайджанский НИИ по добыче нефти.

АЗ. ССР – Азербайджанская Советская Социалистическая Республика.

Ар. – ССР – Армянская Советская Социалистическая Республика.

А. Х. – Арон Харитонович Балабан, отец жены автора Людмилы.

А. П. – Алексей Петрович Милашин д. г-м. н. Директор ОМГР ВНИИГеофизики, зам. Директора ВНИИМОРГЕО.

БАД – пищевые добавки.

ВНИИГЕОФИЗИКА – Всесоюзный научно – исследовательский институт геофизических методов разведки полезных ископаемых.

ВНИИМОРГЕО – Всесоюзный научно – исследовательский институт морской геологии и геофизики.

ВОВ – великая отечественная (вторая мировая) война.

В. В. – Всеволод Владимирович Федынский – профессор, зав. Отделом геофизики геолфака МГУ, начальник управления геофизических работ МинГЕО СССР.

ВУЗ – высшее учебное заведение.

ГЕО – науки и разведочные методы недр Земли.

Геолфак – геологический факультет.

Геофак – географический факультет.

ГКНТ СССР – Государственный комитет по науке и технике.

ГНЦ – Государственный научный центр.

ГР 12–52 ГФ – группа № 12, 1952 года формирования физического факультета МГУ.

Е. К. – Елена Константиновна Гарбуз, соседка по дому на Красногвардейской 75 в Геленджике.

ЛИК – Лазарь Иоханинович Коган (автор книги).

МГУ – Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова.

НИМГЭ – Научно – исследовательская морская геофизическая экспедиция.

ОМГР – Отделение морских геофизических работ.

МИНГЕО – Министерство Геологии.

ОАСУ – отраслевая автоматизированная система управления.

ИВЦ – информационно – вычислительный центр.

ЮО ИО АН – Южное отделение института океанологии Академии наук СССР.

ВМНК – Всесоюзный межотраслевой научный коллектив.

ШГСП – широкоугольное глубинное сейсмическое профилирование.

ГСП – глубинное сейсмическое профилирование.

ФГУП – федеральное государственное унитарное предприятие.

СЕВМОРГЕОЛОГИЯ – Северное морское геолого – геофизическое ФГУП.

ЮЖМОРГЕОЛОГИЯ – Южное морское геолого – геофизическое ФГУП.

МПР РФ – Министерство природных ресурсов Российской Федерации.

НИИПИ – Научно – исследовательский и проектный институт.

Океангеофизика – геофизический институт разведки недр Мирового океана.

М. К. – Михаил Константинович Полшков, профессор, зав. Кафедрой сейсморазведки МГУ, директор ВНИИГЕОФИЗИКИ.

т/х – теплоход.

э/с – экспедиционное судно.

НИС – научно – исследовательское судно.

НКВД – наркомат внутренних дел СССР.

C° – температура в градусах цельсия.

ФЭД – фотоаппарат фабрики им. Феликса Эдмундовича Дзержинского.

ВИП – Виктор Петрович Ломакин мастер спорта СССР, тренер по баскетболу и преподаватель физкультуры.

СКА – спортивный клуб армии.

Ю. П. – Юрий Павлович Непрочнов, профессор, зав. лабораторией сейсмометрии ИО РАН.

САГУ – Средне Азиатский Государственный университет в г. Ташкент.

Ю. Н. – Юрий Николаевич Годин, профессор, доктор геолого минералогических наук, академик АН ТССР, главный инженер комплексной туркменской геолого – геофизической экспедиции (ТКГГЭ) в 1951, директор геологического института АН ТССР.

САзПИ – Средне Азиатский Политехнический институт в Ташкенте.

ЗЕК – заключенный, человек, лишенный свободы по решению суда.

ВУЗ – высшее учебное заведение.

ОК – отдел кадров.

ОТ и ТБ – отдел труда и техники безопасности.

ВЭЗ – вертикальное электрическое профилирование.

ГАЗ – горьковский автозавод.

ЗИС – автозавод имени Сталина.

ИТР – инженерно – технические работники.

ВДНХ – выставка достижений народного хозяйства.

ЦК КПСС – центральный комитет коммунистической партии Советского Союза.

ЗАГС – законодательный акт регистрации гражданского состояния.

КГБ – Кара Бугаз Гол – залив в Каспийском море.

ИФЗ – институт Физики Земли АН СССР, РАН.

РАН – Российская Академия Наук.

ВВ – взрывчатые вещества.

СВМ – скользящая взрывная магистраль.

ССЗ – направление на (от) Север – Севера – Запад.

ГСЗ – глубинное сейсмическое зондирование.

КМПВ – корреляционный метод преломленных волн.

СКБ – специальное конструкторское бюро.

АПМЗ-ЧМ – аппаратура промежуточной магнитной записи с частотной модуляцией.

ОВ – отраженные волны.

ПВ – преломленные волны.

КФС – комитет физкультуры и спорта.

ОДО – окружной дом офицеров.

Г. В. – Гурген Вартанович Габриелян.

РГС – радио – геодезическая система.

МОВ – метод отраженных волн.

ЧН – объединение «Челекен нефть».

ПВМ – плавающая взрывная магистраль.

ЦК КПСС – центральный комитет Коммунистической партии Советского Союза.

° – градус.

C° – градус по шкале цельсия.

Р° – градус по шкале Реомюра.

Ф° – градус по шкале фаренгейта.

Им. – имени, имя.

А. Е. – Анна Евсеевна Балабан.

с/п – сейсмическая партия.

МПВ – метод преломленных волн.

Т. Л. – Тамара Лазаревна, Главтетя ЛИКа.

ОМР – опытно – методические работы.

КГУ – Красноярское геологическое управление.

НТС – научно – технический совет.

Д. Д. – Дмитрий Дмитриевич Тальвирский, начальник экспедиции на Енисее.

Л. А. – Лев Александрович Уманский, начальник Северной партии НИМГЭ.

КПП – контрольно-пропускной пункт.

СРБ – сейсмический радио – буй.

ОМЭР – отдел морских экспедиционных работ.

О. – остров.

ССЗ – Северо-северо-запад.

Пр. – профиль, линия наблюдений.

д. н. э. – до новой эры.

ОАРЕ – Объединенная Арабская республика Египет.

в. – век (100 лет).

г. – год (360 дней).

МОВ – метод отраженных волн.

МПВ – метод преломленных волн.

ГСП – глубинное сейсмическое профилирование.

ССЗ – Северо-северо-западный.

ЮЮВ – Юго-юго-восточный.

Ак. – академик.

Нач. – начальник.

ВСВ – Восток северо-восток.

т. – тонна (1000 кг)

Св. – святой.

д/о – дом отдыха.

НЭЛ – судовой эхолот.

ГЭЛ – глубоководный исследовательский эхолот.

ФАК – регистратор фото – телеграфного аппарата.

ЮЮЗ – Юго-юго-западный.

ЧС – чрезвычайная ситуация.

р. т. – регистровых тонн.

ССЗ – судостроительный завод.

НИИГА – Институт геологии Арктики, г. Ленинград.

ГИН – Геологический институт АН СССР.

АКИН – Акустический институт АН СССР.

ВМФ – военно-морской флот.

ИВЦ – информационно-вычислительный центр.

ЭЦВМ – электронная цифровая вычислительная машина.

АВЭМ – аналоговая электронная вычислительная машина.

БЭСМ – большая электронная счетная машина.

К.т.н. – кандидат технических наук.

Д.т.н. – доктор технических наук.

ВАК – высшая академическая комиссия по присуждению научных степеней.

ТК – Татьяна Канцлер, балерина, студентка филфака МГУ.

ТашМИ – Ташкентский медицинский институт.

ВФДМиС – Всемирный фестиваль демократической молодежи и студентов.

СРВ – Социалистическа республика Вьетнам.

Введение (Справка об авторе)

Коган Лазарь Иоханинович.

Родился 12.09.1935 г. в СССР.

Закончил полную среднюю школу в г. Ташкенте в 1953 г.

Закончил ВУЗ, Горный инженер – геофизик с 1958 г.

Работал с 1958 г. по 2015 г. морским геофизиком:

1958 г. – 1973 г. – НИМГЭ (г. Челекен ТССР) – ОМГР ВНИИГЕОФИЗИКИ (г. Геленджик РСФСР) – ВНИИМОРГЕО (г. Геленджик, г. РИГА Лат. ССР) Коган МИНГЕО СССР.

Морской геофизик – разведчик залежей нефти под дном морей и океанов, разработчик отраслевой системы управления ОАСУ МОРГЕО МИНГЕО СССР. Пройден путь от рабочего 4 разряда до начальника Научно Методического ИВЦ – отдела ВНИИМОРГЕО. Участник 15 многомесячных экспедиций на судах МИНГЕО СССР и АН СССР.

Кандидат технических наук с 1967 г.

1974–1995 г. – Южное отделение Института Океанологии АН СССР (г. Геленджик), ВМНК «ШГСП» (г. Мурманск, РФ).

Геофизик – океанолог. Исследователь строения недр под дном морей и океанов, разработка Глубинного и Широкоугольного глубинного сейсмического профилирования (ГСП – МОВ, ШГСП). Разработчик судовых автоматизированных систем сбора и обработки информации и береговых ИВЦ. Пройден путь от заведующего лабораторией Геофизических исследований до и.о. директора ЮО ИО РАН, руководитель ВМНК ШГСП. Доктор геолого – минералогических наук с 1986 г. Участник 17 экспедиций в Мировой океан на судах АН СССР и МИНГЕО СССР.

Коган Л. И. 2019 год.

1995–2005 г. НИИПИ Океангеофизика, ГНЦ ЮЖМОРГеология МПР РФ. Зав отделом сейсморазведки. Разработка автоматизированных сейсмо – акустических систем для исследования недр и разведки месторождений полезных ископаемых под дном морей и океанов. Участник 5 экспедиций в окраинные моря и Мировой океан.

2005–2008 г. ФГУП СЕВМОРГЕО. Главный Геофизик по выполнению сейсмических работ ШГСП в Охотсеком и Беринговом морях. Участник 2 экспедиций.

2008–2015 г. консультант государственных и частных морских сервисных геолого – геофизических компаний и нефтедобывающих предприятий на шельфе СРВ, Вьетнам. 10 экспедиций на судах РФ, СРВ, Малайзии, США, Франции. Консультант – супервайзер по выполнению сейсмических и инженерных геолого – геофизических работ.

2015–2020 г. – настоящее время, ПЕНСИОНЕР. Проживаю в РФ и СРВ.

Женат. В браке имею дочь и сына. Третий раз женат с 2003 г. по настоящее время – жена Елена Ивановна Левковская, художник, фотограф, дизайнер, специалист по ТАРО.

ЛЕВКОВСКАЯ ЕЛЕНА ИВАНОВНА, вдохновившая меня на написание этой книги.

Глава 1. Детство

1.1. Первое открытие

Малыш трех лет упорно карабкался по высоким ступеням крыльца родного дома, который казался ему огромной крепостью, затерявшейся в горах Памира. Высота над уровнем моря 3000 м. Ближайший город Хорог в 720 км. Ближайший поселок рудник Бекташ в 5 км. Погранзастава в горах Памира. Яркое майское горное солнце освещает ослепительно белые вершины, высотой до 7 тысяч метров, которые вздымаются над крупнейшими на Памире ледниками Шунганского и Ишкашимского хребтов, отрезающих заставу от большой Земли. Вокруг яркая зелень майских трав альпийских лугов. Насыщенный их терпким запахом хрустально чистый разряженный горный воздух. Шум бурной горной реки Коксу, притока Пянджа, с ледяной, прозрачной голубой водой, бьющейся о скальные берега, заглушает все другие звуки. В этом шуме можно услышать все, что создаст воображение, или его нет, как не замечает всю эту великую красоту ребенок, родившейся здесь и еще не знающий другого мира.

Ближайшая цель, которую малыш хочет достичь, забраться в дом, где сейчас нет никого, кто способен помешать его дерзкому плану – залезть в спальню, в высоченный темный мамин шкаф. Там хранится множество загадочных, запретных и потому особенно интересных вещей, которые его старшие братья и родители ему не дают.

Интенсивно работая руками и ногами, он взбирается на крыльцо и с огромным усилием отворяет тяжеленую входную дверь в дом, которая к его большой радости оказалась приоткрытой.

Теперь знакомой дорогой, через темную прихожую в светлую столовую, где круглый раздвижной стол в центре, всегда покрытый белой скатертью украшенный вазой с букетом цветов, был местом и вкусного угощения, и убежищем при желании спрятаться от взрослых. Теперь прямо к винтовой лестнице на второй этаж. Это вторая полоса препятствий, которую взрослые ему одному преодолевать запрещают.

Но сейчас все можно, дорога наверх открыта. Чувство пьянящей радости предстоящего открытия и свободы преодолевает страх, и малыш быстро карабкается по крутой лестнице наверх к заветной цели – загадочному шкафу в спальне родителей, допуск в которую был большим подарком. Наконец, трудная дорога к заветной цели преодолена. УРА!!!

Но шкаф закрыт, а дверная ручка так высоко. Что делать?!

Любопытный и оригинальный детский ум, еще не знающий ни запретов, ни правил, и руководимый одними лишь инстинктами и желаниями, быстро находит решение. На глаза малышу попадаются большие портняжные ножницы, забытые матерью в «недоступной» ребенку комнате. Подсознательно, действуя ими как рычагом и просовывая их между створками двери шкафа, ему удается его открыть.

Долгожданные вещи перед глазами. Это по-восточному яркие платья, такие гладенькие и так нежно и знакомо пахнущие мамой. Они ласкают малыша, забравшегося внутрь шкафа, и подымаются куда-то далеко вверх.

Одно из них, гладенькое белое, особенно привлекает внимание ребенка. Нужно его обследовать, но как? В руках страшное оружие – огромные ножницы, которые становятся орудием познания. Двумя руками с большим трудом он раздвигает и сжимает их лезвия и направляет ножницы вдоль платья снизу вверх, насколько позволяет его рост, разрезая нижнюю часть платья на полосы, как хвост у воздушного змея. Радости нет границ! Но она не долговременна. Ветром распахивает входную дверь дома, и от сквозняка дверцы шкафа захлопываются, запирая малыша внутри этого темного и страшного пространства. Ножницы открыть дверцы не помогают и превращаются в орудие опасное для ребенка.

После нескольких безуспешных попыток вырваться из плена напуганный малыш плачет и взывает к маме о помощи. Но дома никого. Радость свободы, полученной благодаря одиночеству, обернулась страхом заточения. Убедившись, что помощи ждать не приходится, вдоволь наплакавшись и натерпевшись страха, мальчик засыпает в закрытом шкафу.

Только через два часа непрерывных поисков, страшно обеспокоенная мать обнаружила в собственном шкафу мирно спящего сыночка с ужасными ножницами в ручонках и разрезанное на полосы выходное атласное белое платье – результат его исследований.

Вероятно, именно с этих ранних лет малыш впервые ощутил пьянящую радость свободы и высокую цену, которую приходится за нее платить не только самому, но и своим самым близким людям.

1.2. Первая загранкомандировка

В горах, на лоне природы, время летит быстро. Три года пролетели для нашего героя незаметно. Он рос в кругу своих сверстников с заставы и из ближайшего поселка – рудника Бекташ, находящегося в 5-и км ниже по течению быстрой горной реки Коксу, притока Пянджа, самой крупной реки Памира. К 6-ти годам он заметно подрос и поздоровел.

Соседские мальчишки по заставе и поселку были пестрой многонациональной ватагой ребят: светловолосые, но до черноты загоревшие, в основном, дети русских офицеров, черноволосые с огромными глазами, худощавые – дети таджиков, коренных жителей и с монголоидными лицами – дети узбеков и киргизов. Никто из них в это время и не подозревал о существовании рас и национальностей. Все они говорили одинаково хорошо на русском, фарси (таджикском) и узбекском языках.

Мир окруженной горами заставы казался мальчику бесконечно большим, интересным и веселым, как само счастливое детство для здоровых детей, растущих на лоне природы.

С утра и до позднего вечера ватага 5–7летних мальчишек носилась по заставе и ее окрестностям до поселка Бекташ, выдумывая всевозможные игры и развлечения. Взрослым до них не было никакого дела, или так детям казалось, ибо их никто ни в чем не ограничивал. Но на самом деле за ними всегда наблюдали добрые и мудрые глаза кого-либо из родителей или предков – бабушек и дедушек, которые, как это принято в Средней Азии, всегда были рядом, но делали это незаметно для детей, чтобы не мешать развитию их самостоятельности и самобытности. Дети им за это были благодарны на всю жизнь и сохраняли почтение к взрослым (старшим) до собственной старости. Прекрасный обычай востока.

В 1939 году по пакту СССР и Германии восточная Польша была присоединена к западной Белоруссии и стала частью Советского Союза. Это позволило воссоединиться семьям, разделенным еще в первую Мировую войну и Октябрьскую революцию, в результате которой Польша отделилась от Российской империи. К такой семье относилась мать нашего героя, Елена Стрелец, родившаяся в 1902 г. в городе Гродно, который принадлежал в начале 20 века Польскому королевству, входившему в состав Российской империи.

Теперь, в начале 41 года, после долгой разлуки, ей представилась возможность вновь повидаться со своей большой семьей, по-прежнему проживавшей в городе Гродно. Ее, любимую старшую дочь, в семье ждали родители и шестеро братьев и сестер.

В 1915 году Елена Стрелец, достигшая 13-летнего возраста, оказалась в эвакуации в России, где и осталась на всю свою долгую жизнь, связав ее с отцом нашего героя, революцией, гражданской войной и затем строительством светлого социалистического будущего в Средней Азии.

И вот теперь, 26 лет спустя, мать четверых сыновей, жена советского офицера-пограничника, участник революции и гражданской войны, профессор она возвращалась домой в Польшу, в типичную «буржуазную» семью.

Ее отец, проработавший всю свою жизнь на табачной фабрике еще с царских времен, и мать, известная в окрестности Гродно модистка, с нетерпением ждали приезда своей старшей дочери Эльки (Элькиле). Они не подозревали, что к ним возвращается совершенно другой человек, очень сильный, закаленный в боях и социалистических буднях Советского Союза.

Отъезд вместе с матерью в Польшу был для шестилетнего парнишки грандиозным событием. Ведь до этого момента дальше Бекташа он от дома не отъезжал.

Выехали они в конце февраля в составе конного отряда.

Дорога от заставы до Хорога шла вдоль берегов Пянджа и в те времена представляла собой широкую караванную тропу, местами буквально висящую, над глубочайшими пропастями пересекаемых ущелий. В таких местах выстраивались авринги, т. е. вбивались колья в отвесной стене и на них укладывались доски или бревна, по которым коней вели под уздцы, а наездники спешивались. Не обходилось и без ЧП, когда кони, испугавшись высоты, вставали на дыбы, их было трудно успокоить. Иногда, это кончалось трагически. Мостки не выдерживали вздыбившихся коней, и все летело в пропасть. Поэтому опытные проводники, таджики и киргизы, задолго до сложных участков брали лошадей под уздцы и закрывали им глаза специально заготовленными повязками так, чтобы кони не могли смотреть вниз и не пугались.

Но самое безопасное было ездить на ишаках. Они не только не боятся аврингов, но и как-то чувствуют их прочность и никогда не шли на шаткие мостки. А ишачье упрямство (здесь полностью оправданное) всем хорошо известно. Поэтому для безопасности во главе каравана всегда шел старый ишак (ослик), за ним проводник и уже потом все остальные.

Это правило уже хорошо было известно нашему шестилетнему герою, который вместе с мальчишками участвовал в «экспедициях» на ишачках за дровами и за дикими фруктами в тугаи вблизи заставы, по дороге, на которой было множество аврингов.

Опасных троп он не боялся.… Но мама волновалась основательно, хотя и тщательно старалась это скрыть. Сын видел это или, вернее сказать, чувствовал и всячески старался успокоить маму. Перед каждым висячим мостком он приговаривал: «Мамочка не бойся, ничего плохого не будет. Видишь, ишачок уже прошел».

Путь от заставы до Хорога занял пять дней. Пять дней среди февральских заснеженных гор. Ночевали в пересекаемых дорогой горных кишлаках, населенных таджиками. Их радушие и вкусные угощения скрашивали трудности зимнего перехода. И теснота, и убогость их жилищ не замечались неприхотливыми путниками, которые в дороге за день так изматывались и так промерзали, что утлые домики приютивших их хозяев казались им барскими хоромами.

Наконец, горы расступились, и перед глазами изумленного мальчика на месте слияния двух крупных рек Шахдара и Гент предстал «огромный» одноэтажный город из глинобитных домов, разбросанных по обе стороны ущелья, переходящего в долину.

Был конец февраля 1941 года. Уже ощущалось дыхание весны, но зеленели только причудливо искривленные ветрами горные сосны – арчи, покрытые шапками снега.

Горный поселок, каким был Хорог в то время, казался шестилетнему мальчишке огромным. Ведь сразу сосчитать все видимые дома ему не удалось.

Это был его первый город. Здесь, в доме дальних родственников отца, их уже ждали. Теплая встреча, горячая банька с мороза и вкусный ужин сразу же позволили забыть о трудностях зимнего перехода в высоких горах. А на утро снова в путь.

Но дорога от Хорога до Оша хотя и была высокогорной, с крутыми поворотами и местами очень узкой, однако здесь уже ходили караваны автомобилей. Но лошади, ишаки, овцы, бараны, яки часто преграждали путь машинам.

В крытой полуторке, в теплой кабине, наши путешественники быстро спускались вниз, в широкую Вахшскую долину, к большому, по тем временам, городу Ош. От Оша уже была проложена ветка железной дороги к столице Таджикистана городу (Душанбе).

На тракте Хорог-Ош не обошлось без приключений. На скользкой дороге, не смотря на цепи на колесах, газик несколько раз зависал над обрывами. Приходилось пассажирам выходить, водителю отрабатывать назад и вновь выруливать на дорогу, прижимаясь к стене над пропастью. У пассажиров и водителя сердце замирало, и дух захватывало, но самому маленькому из них, еще не знавшему опасности, было очень интересно и весело.

На многие километры вокруг были видны покрытые глубоким снегом горы. Автомобильное движение в этих местах разрешалось только в светлое время суток.

На узких участках дороги автомашины не могли разъехаться, и приходилось обоим добираться до специальных расширительных площадок. Преимущество было у водителя, двигающегося вверх. В такие минуты наш малыш особенно торжествовал. Ведь на заставе автомобилей еще не было, а тут сразу два или больше, да еще сложно маневрируют. Красота!

Ночевали в сторожках, специально расставленных через каждые десять километров дороги. В день проходили не больше 50–60 км. Все путешествие по Памирскому зимнему тракту заняло 6 суток. Повезло, что снежный буран в начале пути длился не долго, а стратегическая трасса хорошо расчищалась солдатами Туркестанского горного округа.

В Оше уже бушевала весна. Все фруктовые деревья и прежде всех урюк – цвели. Было тепло днем так, что пришлось одеться по-весеннему. Сладкий аромат цветущих деревьев пьянил и кружил головы. Но долго бродить в этом цветущем раю, не было времени. Вечером сели на поезд на Сталинабад. Билеты уже были предварительно взяты по просьбе отца местными пограничниками. Связь у них была хорошо налажена.

Посадка на поезд в 22–30. Тесные пассажирские вагоны общего назначения – плацкартные места. В вагоне тускло горят лампочки. Очень душно. Тесно от множества людей, говорящих на русском, таджикском и узбекском языках.

Сутолока посадки, шум громких голосов прощающихся и обилие впечатлений переезда от Хорога до Оша утомили героя нашего романа.

Едва он прилег на отведенную ему плацкартную полку, как мгновенно уснул сном праведника.

А мама, оберегающая сон ребенка, еще долго беседовала с соседями по купе, чередуя, русский, узбекский и фарси. Она всегда любила общение с коренными жителями Средней Азии, знала их нравы и обычаи. Поэтому с ней охотно беседовали, особенно местные женщины, которые совсем недавно избавились от паранджи, в чем была и мамина заслуга.

В Сталинабад прибыл поезд без опоздания в 11–30 утра.

Это дало возможность прогуляться по городу, где бушевала весна. Солнечный теплый день. В центральном сквере поют во всю птицы. Цветет урюк, алыча, кизил и расцветают маки.

Широкий проспект в центре столицы Таджикистана с центральной аллеей для пешеходов и цветочными клумбами по бокам, большие «высотные» трехэтажные здания из кирпича, произвели на мальчика неизгладимое впечатление. Но главное открытие – легковые автомобили, которые гордо проезжали по центральным улицам этого солнечного города, окруженного снежными горами. Красота, вот только очень много людей вокруг.

Поезд на Ташкент уходил в 21–00 вечера, и это позволило нашим путешественникам побродить по Сталинабаду. Оказалось, что рядом с поразившим воображение мальчика центром находится старый город, где узкие улочки и глинобитные одноэтажные дома без окон, выходящих на улицы, были уже хорошо знакомы мальчику по поселку Бекташ.

Поезд на Ташкент был скорым и разместились сын с матерью в купейном вагоне со всеми удобствами, каждый на своей полке, и мальчику казалось, что он совсем большой. Его невозможно было оторвать от окна, хотя стемнело, и за окном почти ничего не было видно.

Утром показались пограничные столбы с Афганистаном. На станции Термез в вагоны и на вагонные площадки поднялись пограничники. Мальчик встретил их как родных, что суровых воинов сперва озадачило, но затем, после разъяснений матери, рассмешило и позабавило. Они «приняли» мальчонку в свой отряд, и в качестве особого отличия старшина надел на него свою пограничную фуражку, что привело его в полный восторг. Он теперь не сомневался, что здесь свои родные пограничники, без которых он и не мыслил возможности безопасного и уверенного существования. Чем ближе подъезжали к Ташкенту, столице Узбекистана и всей Средней Азии, тем больше становились проезжаемые города и тем больший интерес они вызывали у мальчика. Он буквально впивался глазами в каждый минарет, в каждую крепость, каждый большой дом. С интересом рассматривал их из вагонного окна, и требовал от мамы и соседей по купе и даже проводников вагона разъяснений. Такое любопытство не могло остаться не замеченным матерью и вызывало в ней одновременно радостные и тревожные чувства. Ведь совсем недавно, прошлой осенью, она проводила из дома своего самого младшего из троих своих старших сыновей Геночку, который вслед за своими старшими братьями Семеном и Леонидом уехал учиться в Ленинград, в военно-химическую академию. Семен закончил бронетанковую академию, Леонид служил на границе с Польшей, в Либаве. Трое старших сынов пошли по отцовской дороге – служить советской родине. И чуткое материнское сердце обеспокоилось, что и этот столь любимый и столь поздний ребенок долго дома не засидится.

Рано утром следующего дня поезд приближался к Ташкенту. Лил сильный дождь, но было тепло по сравнению с зимней погодой конца февраля на Памире. На вокзале, вооружившись зонтиками и плащами, наших путешественников встречали родственники отца, его братья и сестры и их дети, т. е. родные дяди и тети и многочисленные двоюродные братья и сестры нашего героя, как это принято в азиатских семьях.

Их дома находились недалеко от вокзала, и все они знали о существовании и с интересом ждали своего горного братца и его маму, так навсегда и остававшуюся для них очень уважаемой, но далекой и странной тетей из Европы. Они были одеты в яркие восточные наряды и были очень похожи на таджиков, но говорили на каком-то непонятном гортанном языке?

Встречающие бросились обнимать приехавших «из-под небес». Все что-то бурно говорили. Но когда встречающие поняли, что их родной язык не понимают ни мать, ни сын, слегка смутившись, перешли на очень правильный, сохранившийся в Средней Азии еще со времен ее завоеваний Скобелевым, чистейший русский язык, хотя и узбекский, и фарси они все знали прекрасно.

Домой к старшей тете Тамаре отправились пешком, распределив весь багаж среди многочисленных родственников. Там, умывшись с дороги и отдохнув, сели за длинный стол, который украшали ляганы с волнующе пахнувшим бухарским сладким пловом.

Большой одноэтажный с мансардой дом «Главтети» (как с уважением и любовью ее называли и взрослые, и дети), старшей дочери многодетной семьи деда Лазаря Когана (Кагана), стоял на берегу большого полноводного арыка Салар, среди цветущего фруктового сада. Рядом, через забор располагался городской живописный парк с искусственным озером, парк имени Тельмана, знаменитого немецкого коммуниста – интернационалиста.

Это место, как и сама высокая и по-восточному строго-красивая Глав тётя, мальчику очень понравились. Оно чем-то напоминало ему родной дом на заставе, а строгая красота Главтети была сродни красоте матери, хотя совершенно другого типа. И хотя он еще этого не понимал, но Глав тётю сразу же признал как свою родную, что осталось на всю жизнь.

Все семейство за столом шумно разговаривало на русском, но иногда хозяева, позабывшись, особенно дети, переходили на свой гортанный язык.

Это был древний еврейский язык – иврит, свято хранимый тысячелетиями изгнанниками из Израиля, рассеянными их Господом среди молодых и древних народов Азии.

Разговаривать публично на этом древнем языке в советской Средней Азии запрещалось, а в царские времена его вообще считали одним из среднеазиатских наречий. В царской России людей, говоривших на этом языке, считали сартами, азиатами, и в отличие от европейских евреев в правах не ограничивали, в том числе и в праве оседлости и военной службы. Но все это наш герой узнал только 60 лет спустя, когда начал интересоваться своими корнями.

А сейчас, сидя здесь, в доме Главтети, за праздничным столом, он сделал еще одно важное открытие, что его маленькие двоюродные братья и сестры чем-то отличаются и от него, и от его друзей из шумной многонациональной ватаги на заставе в горах.

Плов оказался очень вкусным. На заставе такой сладкий плов не готовили ни узбеки, ни таджики. Вообще здесь на столе отсутствовали мясо и жиры, а красовались ляганы и кайсы со свежей зеленью, сухими и свежими фруктами. Но что было самым удивительным, на столе стояло сухое красное вино, которое разрешали пить даже детям, как сок. Вероятно, это была еще одна древняя восточная мудрость, которая исключала пьянство в восточных семьях.

День пролетел незаметно, а вечерний поезд на Москву отправлялся в 23–00. В 22–00 вся шумная компания родственников поднялась из-за стола. Младшие дети уже давно спали, т. к. в короткие февральские дни солнце рано садится. Но взрослая половина родни легко подняла весьма скромный багаж наших путешественников и отправилась на вокзал в «пешем строю». Уже выспавшийся наш мальчик бодро шагал со всеми. Не смотря на свои шесть лет, он уже был неутомимым и опытным ходоком, как и все жители гор.

Прощания должны быть не долгими, как при очень кратковременной разлуке. Этой мудрости следуют многие народы и люди, которым приходится часто разъезжать по свету. Поэтому прощание было теплым и очень коротким. Посадив гостей в купейный вагон, наскоро попрощавшись, родственники ушли, не дожидаясь отхода поезда, который был битком набит пассажирами всех возрастов и национальностей. В Москву из них ехали далеко не все. Для этого нужно было иметь особый пропуск. Но до Москвы 3500 км. Множество городов пересекал Турксиб на этом пути.

Устроившись в уютном вагоне, в теплом и просторном купе, сын и мать быстро уснули после бурных эмоций, пережитых при встрече с родственниками. Мерно застучали по рельсам колеса. Впереди трое суток езды до столицы их великой родины СССР – златоглавой Москвы.