Текст книги "Ночь в Венеции"

Автор книги: Лайза Маклерон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

– Где Элизабет?

Легок на помине, будь он неладен! – подумал Роберт и, резко обернувшись, ответил:

– Поднялась наверх, одевается.

Билли нахмурился.

– Почему такая спешка? Ведь еще только… – он кинул взгляд на дорогие золотые часы, – половина одиннадцатого. Время детское.

– Кому как, а некоторым взрослым, мне например, осточертело твое общество! – произнес Роберт с издевкой.

Блэкмор-старший помрачнел.

– Знаешь, я сыт по горло твоими колкостями. Весь вечер ты меня поддеваешь, – добавил он, повысив голос. – Какого черта ты ко мне цепляешься?

Роберт кинул на брата насмешливый взгляд.

– Давай отложим разговор, как-нибудь я с удовольствием объяснюсь с тобой.

– Что произошло? Какая муха тебя укусила? Послушать тебя, так я просто злодей…

Почти! – хотел ответить Роберт, но тут на лестнице появилась Элизабет, небрежно перекинув через руку пушистое дорогое манто.

Билли мгновенно переключил внимание на любовницу. Его глаза вспыхнули и потемнели.

С блестящими черными волосами на фоне лестницы из светлого дерева она выглядела потрясающе.

Увидев его, Элизабет помедлила, потом неторопливо стала спускаться вниз.

Взгляд холодный, выражение лица – непроницаемое, но, отметил Роберт, призывно-чувственное.

– Что случилось? – негромко спросил Билли, когда девушка подошла. Интонация и чуть охрипший голос заставили ее затрепетать. – Убегаешь с этим типчиком?

Элиз перевела взгляд на Роберта. Жаль, что их роман закончился так скоро, мелькнула мысль. Оба в ее вкусе, только внешность Роберта ее не волновала.

– Я… устала, – тихо сказала Элизабет. В обволакивающем мягком голосе прозвучали тем не менее твердые нотки: с нее хватит, надоело. – На работе выдался тяжелый день… и вообще он слишком долго тянется.

– Деньги любят счет, – уточнил, ехидно улыбаясь Роберт, – особенно это касается нашего общего дела. Ваше манто, мисс! – И обернувшись к Билли, добавил: – Ей сегодня досталось. Думаю, ты лучше других понимаешь, насколько вредны перегрузки.

Помогая Элизабет одеться, он положил ладонь на ее плечо.

Билли, прислонившись к стойке перил, скользнул взглядом по руке брата. В конце концов, Элизабет – гостья в доме, где оба Блэкмора хозяева.

– Эдди Крокера имеешь в виду? – поинтересовался Билли. – Тяжелый случай…

– Дело не только в нем. – Внимательный взгляд босса заставил Роберта стать серьезным. – Во вторник полечу во Франкфурт-на-Майне. Разберусь на месте что к чему.

– Ясно! Крокер намерен раскрутить тебя на полную катушку? – отметил Билли. Его замечание прозвучало не как вопрос, а как твердое убеждение.

Блэкмор-младший пожал плечами.

– Эдди Крокер прекрасно понимает, что патент на изобретение, которым он владеет, принесет немалый доход, если распорядиться с умом, – сказал он погодя. – Не вижу оснований обвинять его за стремление не продешевить.

– А я вижу! Мы ему не навязывались, он к нам сам обратился. И мы обо всем договорились. Почему он отказался поставить подпись на итоговом документе?

– Его юристы нашли какие-то неточности… – ответил Роберт весьма сдержанно.

– Понял! Зацепил на крючок и тащит в свою сторону… – хмыкнул Билли, глядя на брата в упор. – Могу помочь, если хочешь.

– Без надобности, – огрызнулся тот. – Крокер мой партнер, так что не суй нос, куда тебя не просят, великодушный братец.

– Вот те раз! – усмехнулся Блэкмор-старший. – Наступил на любимую мозоль, что ли?

– Не хуже тебя разбираюсь в делах фирмы, обойдусь без подсказки, – резко ответил Роберт и замолчал.

Элизабет стояла, опустив голову. Она знала, почему ее шеф так распалился, но не желала, чтобы проницательный Билли понял причину по выражению ее лица.

Значимость того или иного технического предложения Роберт, прирожденный специалист и аналитик, оценивал сразу, зная наперед, какие выгоды получит фирма. Однако Блэкмор-младший был излишне горяч, ему еще не хватало опыта, которым, несомненно, обладал старший брат, но он упорно постигал тонкости бизнеса. Билли ценил достоинства Роберта.

– Как, Элизабет, справимся? – нарушил молчание Роберт.

– Нет проблем, – тотчас отозвалась она. – Трех мушкетеров его величества никакие препятствия не поставят в тупик!

– Трех? – Билли вскинул брови.

– Дайана… Наш третий деловой сотрудник, – пояснил Блэкмор-младший, имея в виду секретаршу. – Хотя она недавно закончила бизнес-курсы, в вопросах оргтехники разбирается весьма не плохо.

Билли кивнул. Вновь возникшая пауза затягивалась. Из полуоткрытых дверей гостиной сносились звуки музыки.

Блэкмор-старший смотрел на Элизабет, надеясь, что она смягчится. Но синие глаза оставались холодными.

– Ну что, до понедельника? – промолвил он, подпирая по-прежнему лестничную стойку.

Как трогательно! – горько усмехнулась про себя Элиз. Гостеприимный хозяин намеревается провести уик-энд в фамильных владениях.

Роберт почувствовал, как она напряглась, сжалась будто пружина, готовая распрямиться в любой момент.

Девушка молчала. Билли, посчитав ее поведение за знак согласия, отвел взгляд.

– Папочка! – Берта распахнула двери и застыла в проеме. При взгляде на Элизабет ее оливковые, как у отца, глаза сузились. – Дядя Роберт, ты уже уезжаешь? – мгновенно нашлась она и улыбнулась ему чересчур жизнерадостно. – Мог бы и задержаться по случаю моего дня рождения!

Роберт шагнул навстречу, раскрыв объятия любимой племяннице, заскользившей к нему по вощеному паркету.

– Старею, моя куколка. Жечь свечу с обоих концов, как бывало, сил нет.

– А каково папочке, если он на целых шесть лет старше тебя? – надула она губки. – Ему бы с тебя пример брать!

Прямое попадание в цель осталось без последствий. Элизабет и бровью не повела. Билли лишь мило улыбался, наблюдая за дочерью и братом, которые обменивались поцелуями.

Берта по повадкам напоминала мать. От отца унаследовала густые каштановые волосы. Рассыпанные волнистым каскадом по плечам, они гармонировали с ее оливковыми живыми глазами. Длинноногая, тоненькая, как тростинка, девушка выглядела необыкновенно мило.

Она жила с Мэри в собственном доме в одном из районов старого Чикаго, но любила иногда погостить у отца, которого обожала, считая самым красивым мужчиной, ничем не уступающим кумирам девочек ее круга.

Билли нравилось внимание дочери, которую он обожал и снисходительно смотрел на ее выходки. До поры до времени это не особенно тревожило Элиз. Она считала, что потакание прихотям единственного чада свойственно всем любящим отцам.

Однако сегодняшнее попустительство переходило всякие границы.

И будто желая подлить масла в огонь, бушующий в душе Элизабет, Берта, взмахнув ресницами, протянула капризным тоном:

– Как тебе нравятся мои бриллиантовые серьги, дядя Роберт? Правда, роскошные? – Она покачала головой, давая возможность по достоинству оценить сверкающие, словно капельки росы, драгоценные камешки. – Я считаю, мой папочка самый чудесный, а ты?

– Нет слов, – согласился Блэкмор-младший, с улыбкой наблюдая за племянницей.

Притворно вздохнув, та одарила отца влюбленным взглядом. А Билли стоял, прислонившись к стойке перил, руки в карманах – сама элегантность и раскованность.

– Балует он тебя, душа моя! – не то в шутку, не то всерьез заметил Роберт. – Будь ты моей дочерью, получила бы в день семнадцатилетия конверт со ста долларами и записочку с пожеланием здоровья и удачи.

– Ну что ты, право, – жеманно протянула Берта и, вздернув курносый носик, сделала круглые глаза, словно обиженный ребенок. А потом, взглянув на отца, нанесла удар Элизабет: – Папочка, почему дяде хочется испортить мне день рождения? Попроси его, чтобы впредь он так не поступал!

– Роберт, не омрачай девочке праздник! – исполнил Билли просьбу дочери, обращаясь к брату грозным тоном, но с улыбкой. И вдруг спросил: – Да, Бет, а где же молодой человек, который, по-моему, от тебя без памяти?

Берта, выпятив губы и играя глазами, повела себя, по мнению Элизабет, совершенно развязно.

– Да ну его! Он намертво прилип к маме, потому что от меня никакого толку. А ты, если сию же минуту не примешь меры, можешь стать посмешищем в глазах света. Вдруг мама всерьез примет его ухаживания?

– Избави Бог! – Билли выпрямился, перестав наконец подпирать балясину.

Берта метнула на Элизабет злобно-торжествующий взгляд: ей показалось, что отец сейчас уйдет, даже не взглянув на «потаскушку». Однако он остановился, и оливковые глаза встретились с ярко-синими.

– Жаль, что уходишь. Собирался пригласить тебя на танец, – ласково сказал Билли.

– Мне тоже жаль. Как говорится, лучше поздно, чем никогда, – ответила девушка, вложив в интонацию изрядную толику сарказма, отчего его взгляд чуть прищурился. И, не меняя тона, обернулась к Берте: – От души желаю повеселиться! Еще раз поздравляю. Пусть сбудутся ваши желания.

Роберт откашлялся и, поскольку на лице племянницы опять появилось злобное выражение, поспешил добавить:

– Поехали… пора! – Чмокнув Берту в щечку, он повернулся к Элиз, улыбнулся, взял ее за руку и бросил на ходу брату: – Давай как-нибудь пообедаем вместе, хорошо?

Роберт стремительно пересек холл. Элизабет едва поспевала за ним. Нанятый на вечер лакей опрометью ринулся на крыльцо и громко прокричал ожидавшим водителям, чтобы машину мистера Роберта Блэкмора подогнали к подъезду.

Спустя минуту «бентли» остановился у мраморных ступенек.

Выходя из дверей, Элиз краем глаза успела перехватить взгляд Билли. Весьма выразительный, подумала она. Кажется, ему хватило ума помять и ее прощальную реплику, и вызов, брошенный раньше, который перехватила Мэри. Умный, красивый, рассудительный, а не понимает главного – хорошо то, что делается с тремя. Истина давно известная, но сегодня Элизабет лишний раз убедилась в ее справедливости.

– Я бы не сказал, что ты повела себя мудро, – хмыкнул Роберт.

– А ты только сейчас понял, что я не очень умна? – парировала Элизабет.

– Садись в машину!

Девушка устроилась на сиденье, поплотнее запахнув манто. Ее била нервная дрожь.

Роберт не торопился включить зажигание, барабанил пальцами по баранке, скосив глаза на ее четко очерченный профиль.

– Будь благоразумной, – сказал он неожиданно резко. – У брата крутой нрав, когда кто-то противится его воле.

– Есть только один выход из создавшейся ситуации, – промолвила Элизабет, отворачиваясь, чтобы Блэкмор-младший не видел ее несчастного лица. – Помнишь известную пословицу про дохлого коня? Так вот, к великой радости Билла, я решила его больше не стегать. Слишком долго тратила нервы и силы и, как оказалось, тщетно.

– Насколько я понял, ты сделала такое открытие не сию минуту, – с сарказмом произнес Роберт. – Почему именно сегодня на тебя снизошло озарение?

– Включи зажигание, – попросила она, не ответив на его вопрос, понимая, что в двух словах трудно объяснить их отношения с Билли.

А они зашли в тупик. Отвратительная реплика избалованной девчонки, не выходившая и головы, лишь убеждала, нужно поскорее развязаться с Билли, дабы не потерять себя окончательно.

– Он тебя не отпустит, – буркнул Роберт и надавил на педаль акселератора. Машина мягко покатила по дороге, разрезая дальним светом фар кромешную тьму безлунной ночи. – Ты ему нужна. Он хочет, чтобы ты…

– Хочет… Это слово руководство к действию?

– Брось острить, Лиз! Ты и вообразить не можешь, под какой семейный пресс он попал, разведясь с Мэри! С одной стороны, Берта, с другой…

– Если не прекратишь защищать брата, я немедленно выскочу из машины и пойду пешком, – заявила Элизабет решительно.

Роберт растерянно покачал головой. Он находился в явном замешательстве, не зная, как поступить: то ли подтолкнуть девушку к разрыву с Билли, то ли, как всегда, защищать его авторитет.

– Во-первых, отсюда до Гайд-парка топать и топать, а во-вторых, я его во многом не оправдываю, только пытаюсь объяснить, почему он…

Рука Элиз потянулась к ручке дверцы. Роберт увидел выражение ее лица и понял шутки плохи.

– Успокойся! Я отвезу тебя домой.

– Нет, – отрезала она. – Я хочу к Кристине. Но перед этим заедем за вещами.

С минуту Блэкмор молчал, переваривая очередную новость. Потом обронил устало:

– Час от часу не легче… Зачем, Лиз? Не буди лиха, пока спит тихо.

Самое лихо впереди, если сейчас ситуацию спустить на тормозах, с грустью подумала она.

Роберт насупился. Элизабет молчала.

Если бы полгода назад ей сказали, что она попадет в такой переплет, Элиз бы только рассмеялась!

Элизабет никогда никому не навязывалась, всегда старалась держаться в тени. Родители вечно спихивали ее к родственникам, а те принимали ее без особого энтузиазма.

Когда вырасту, обязательно стану самостоятельной, чтобы никому не быть в тягость, дала тогда Элизабет клятвенное обещание. Никаких привязанностей, пока не убедится, что ее любят и она желанна.

С годами это правило стало ее жизненным кредо. Она не стремилась расширять круг знакомых, дружила только с надежными людьми.

В университете и на прежней работе Элиз встречалась с мужчинами, преданность которых не оставляла сомнений. Их отношения продолжались до тех пор, пока ее внимание не переключилось на более достойного претендента.

Тогда она еще не знала, что подобная философия чревата тупиковыми ситуациями: в один прекрасный день все вдруг начинает раздражать – мужчины кажутся убогими, работа – тоской зеленой, жизнь – постылой.

Встречи с мужчинами становились раз от разу короче и, как правило, заканчивались поцелуями у порога с пожеланиями спокойной ночи.

Но когда она познакомилась с Билли, нормы, которых Элизабет некогда придерживалась, исчезли. Блэкмор стал тем самым исключением из правил, которое диктует свои собственные законы. К тому же качества, которые ей не нравились в других мужчинах, в Билли присутствовали в избытке.

Хваткий, напористый, с чрезмерным чувством ответственности, когда дело касалось интересов бизнеса, он с трудом выкраивал время для общения с Элизабет.

Девушка вдруг вспомнила, как однажды Билли отменил их второе свидание и целую неделю не появлялся: пропадал не то во Франции, не то в Англии из-за каких-то заказов фирмы.

Нужно было уже тогда прекратить их связь, а еще лучше – отменить самое первое рандеву. Ах, какая она глупая! Разве она не понимала, что Билли зацепил ее на крючок и она трепещет как беспомощная рыбешка?

Впервые в своей спокойной и размеренной жизни Элизабет поняла, что растерялась сразу, едва увидев Билли Блэкмора, и, он сразу стал ее повелителем.

Она осуждала себя, но, как ни старалась, изменить положение не могла. Появившись на час-полтора, босс срывался и исчезал, если возникало, с его точки зрения, какое-то важное дело. Тогда она уговаривала себя, что подобное не повторится, но стоило ему неожиданно нагрянуть с охапкой роскошных цветов и мольбой о прощении, как сердце девушки таяло и все начиналось сначала.

Хорошо! Что было, то прошло, подвела печальный итог Элизабет. Сегодня Билли перешел всякие границы. Гнетущее чувство утраты вызвало твердое намерение. Никакое вымаливание прощения не изменит ее решения.

Довольно!

Машина подъехала к дому в викторианском стиле, где Элизабет снимала с Кристиной квартиру на паях. Отсюда Билли увез ее в роскошные апартаменты в Гайд-парке.

– Послушай, – повернулся к спутнице Роберт, – не пори горячку, подумай хорошенько. Весь уик-энд в твоем распоряжении, взвесь за и против, успокойся. На свежую голову события покажутся в ином свете.

– Голова тут ни при чем. Задеты мои чувства, – сдержанно отозвалась Элизабет. – Я полгода руководствовалась здравым смыслом и рассматривала наши отношения исходя из общепринятых норм. Сам видишь, куда это завело.

И что в результате? – задала себе девушка безмолвный вопрос. Люди, с которыми она никогда бы не встречалась, если бы не Билли, посмели грубо и жестоко обойтись с ней! За что? Не за то ли, что она жила не по их правилам?

– Брат очень привязан к тебе, – не сдавался Роберт, стараясь, как ни больно ему самому, убедить Элизабет не предпринимать решительных шагов, но, увидев в ее глазах слезы, замолчал.

– Билли хочет и с семьей поддерживать хорошие отношения, и меня держать на коротком поводке. В результате его сомнительной философии я стала посмешищем.

– О чем ты? Какое посмешище? Брат не смеет так думать! – Роберт буквально взвился.

– Неужели ты не понимаешь, что его привлекает только сексуальная сторона наших отношений? – заявила она с вызовом.

Роберт вздохнул, оставив всякие попытки убедить Элизабет не делать того, что та задумала.

Девушка тоже вздохнула, но с облегчением, полагая, что он перестанет уговаривать ее изменить решение, которое она приняла окончательно и бесповоротно.

– Увидимся в понедельник, – прошептала Элиз, распахивая дверцу.

– А если Билл позвонит и спросит, где ты, что ему отвечать? – спросил Роберт тусклым голосом, когда девушка вышла из машины.

Она наклонилась, внимательно посмотрела на него и спросила:

– Думаешь, его интересует? – И усмехнулась, заметив, что Роберт затрудняется ответить. – Спокойной ночи! Спасибо, – сказала она устало и захлопнула дверцу.

Глава третья

Когда Билли вошел в кабинет Роберта, тот его уже ждал.

– Ну ты хорош, – усмехнулся Блэкмор-старший, – я и не ожидал от тебя такой прыти. Как говорится, лови момент, да?

– Да я врагу не пожелаю ситуацию, в которой, по твоей милости, оказалась Элизабет в пятницу, – перешел в наступление младший брат.

На скулах Билли выступили красные пятна.

– Между прочим, мисс Гиллан – взрослая женщина и в адвокатах не нуждается, – процедил он сквозь зубы.

– А между прочим, она моя правая рука и портить нервы ей я бы не советовал, – выдавил Роберт ехидную улыбочку. – С чем пожаловал? Предупреждаю, в твоих играх участвовать не намерен. Однако если тебя интересует мое мнение, не скрою, ты эгоцентрист, а такая, как Элиз, – одна на миллион. Ты и мира в семье не добьешься, и ее упустишь.

– Ты мне проповеди не читай, – отрубил Билли. – Весь уик-энд дурачил меня, а теперь вздумал учить уму-разуму! Я тебе сколько раз звонил?

– Раз десять, не меньше! А не разумнее ли было приехать из загородного дома в Чикаго, нежели висеть на проводе? Она, например, за это время, пока ты обрывал телефон, успела перевезти свои вещи. Мог бы перехватить ее и…

Билли напрягся, и Роберт замолчал. Однако спустя минуту добавил:

– Похоже, я угодил в яблочко. Значит, Элиз высказалась по поводу инцидента на вечере? Так-так… Ей чертовски обидно… Она гордая, не позволит унижать себя. Тем более твоей взбалмошной дочери.

– Я выполнял другие обязанности, и если Элизабет считается со мной, должна понимать, – огрызнулся он.

– Кстати, и тебе не мешало бы понять ее! Пригласил на день рождения Берты, а потом делал вид, будто она пришла по моей инициативе. Высшее проявление внимания к любимой, не правда ли? – сурово закончил Роберт.

– Иди к черту! – Вздохнув, Билли провел ладонью по загривку и опустился в кресло напротив. – Ты же знаешь, как ранят Бет мои отношения с ее матерью. Я обязан считаться с чувствами дочери, в конце концов, такой праздник случается не каждый день.

– Тогда зачем ты позвал Элизабет?

– А зачем она согласилась, скажи на милость?

– Ну ты и фрукт! – вскипел Роберт. – Получается, твоя политика угождать и нашим и вашим? Какой совестливый и благородный Билли Блэкмор! – протянул он, не отводя от брата обжигающего взгляда.

– Брось, Роберт, не заводись! Ты же молчал, когда я попросил тебя оказать внимание Элизабет? Я же сразу тебе сказал – пусть все считают, будто пригласил ее ты.

– Так ведь не ради же тебя я согласился! Раз она приняла приглашение, что мне оставалось делать? Впрочем, я не советовал ей ехать на вечер. – Роберт усмехнулся. – А она ни в какую! Твердит, что должна быть обязательно. Элизабет надеялась, что ее первый выход в свет станет официальным признанием роли, которую она заслуживает. Н-да!.. А ты буквально наплевал на нее… Хотя в постели, думаю, поешь Элизабет дифирамбы, полагая, что спать с тобой – предел ее мечтаний.

– А ты считаешь, что в постель я ее затащил силой? – заметил Билли с насмешкой. – Да она сама упала в объятия, едва я прикоснулся к ней. Только и ждет, чтобы оказаться со мной вдвоем.

Не показывая вида, как больно задели его слова брата, Роберт неопределенно протянул:

– Ну и ну! – и с затаенной надеждой спросил: – Кстати, теперь она свободна?

– А твое какое дело? Заруби на носу: что мое, то мое! – Билли вскочил, перегнулся через стол и, с силой вбивая палец в грудь Роберта, сказал с расстановкой:

– Если только узнаю… если вздумаешь… Убью, если что! Усвоил?

Блэкмор-младший поднялся, прищурился и, выделяя каждое слово, спросил:

– Это что, вызов? Угроза?

– С какой стати? Не смей и мечтать о Лиз! Предупреждаю – головы не сносить.

Впервые в жизни взгляды братьев скрестились клинками враждебных глаз. В оливковых – таилась ярость, а серые – потемнели и сверкнули злобой.

– Даже так? Думаю, ты потерял и ее, и права на нее, – усмехнулся Роберт, – если… если только не уговоришь ее снова?

– Угадал! После работы заберу Элизабет и увезу в Гайд-парк, – небрежно обронил Билли. – Элизабет моя, понял? И всегда будет моей, уяснил?

– Еще посмотрим! – подумал Роберт, когда Билли, резко повернувшись, ушел, оглушительно хлопнув дверью. Как говорится, цыплят по осени считают.

В раздумье он потянулся к внутреннему телефону.

– Элизабет, загляни ко мне, – сказал он мягко, услышав ее взволнованный голос.

Когда девушка робко открыла дверь, Роберт, как обычно, встретил ее улыбкой.

– Прости меня, – пробормотала она виновато. – Он… как бы тебе объяснить? Словом, я проболталась…

– Сядь, – сказал Роберт спокойно.

Элизабет опустилась в кресло. Выглядела она неважно, напоминая нашкодившую собачку, ожидающую очередного окрика.

– Билли уговорил тебя вернуться?

– Нет! Ни за что! – Она гордо вскинула голову.

– А мне он сообщил нечто иное, – сдержанно заметил Роберт.

– Твой брат волен говорить что пожелает, – ответила Элизабет, поджав губы. – Он вообще отличается склонностью выдавать желаемое за действительное.

Роберт улыбнулся.

– Может быть, может быть… Что же ты намерена предпринять, если он зайдет за тобой в конце рабочего дня?

Девушка пожала плечами.

– Да просто откажусь ехать с ним…

– Не передумаешь?

– Исключено! – заверила она таким тоном, что Роберту не оставалось ничего иного, как только энергично кивнуть.

– Тогда я приглашаю тебя на ужин. Не возражаешь? – с надеждой глядя ей прямо в глаза, сказал Блэкмор-младший.

Она нахмурилась.

– Если собираешься лить бальзам на мои раны, то не вижу необходимости, – заметила она решительно. – Я способна сама за себя постоять. – И, помолчав, мягко добавила: – Не торопись, дай мне разобраться с Билли… Я не забыла Венецию…

Роберт кинул на нее взгляд и вдруг догадался, что она не сжигает за собой мосты. И не став теребить и свои и ее душевные раны, перешел к делам.

– Из Бостона прикатил Дэвид Гибсон. Знаешь, чем закончится деловая встреча, если я пойду один?

Да уж! – подумала Элиз. Дэвид Гибсон в этом смысле – катастрофа.

Первоклассный конструктор, он, выйдя на пенсию, заручился финансовой поддержкой Блэкморов и основал фирму по выпуску пишущих машинок. И все бы ничего, дела шли успешно, если бы не одно обстоятельство. Не дурак выпить, Гибсон накачивал партнера до состояния невесомости, оставаясь при этом абсолютно трезвым, и добивался существенных послаблений и уступок. Так что Роберт вправе рассчитывать на своего главного менеджера как на координатора в застольной беседе.

– Насколько я уловил, вечер у тебя свободный, поэтому для пользы дела окажи любезность. Без тебя я как без рук!

– Так и быть! – согласилась польщенная Элизабет.

– Чудесно! – повеселел Роберт. В серых глазах вспыхнул лукавый огонек, но моментально погас, как только девушка его заметила. – Отпускаю тебя на час раньше.

Слава Богу! – обрадовалась Элизабет. Когда появится Билли, он ее не застанет.

– Я за тобой заеду к Кристине ровно в семь, – улыбнулся Роберт.

Билли появился у Кристины ровно в шесть тридцать.

Приняв ванну, благоухающая, в махровом халате персикового цвета, с заколкой в иссиня-черных волосах, Элизабет как раз вышла в холл.

В то время верная подруга придерживала ногой входную дверь, не пропуская Билли. Увидев Элизабет, Билли стал темнее тучи.

– Прикажи ей открыть дверь! – потребовал он. – А не то…

– Это моя квартира, глубокоуважаемый Билли Блэкмор! И я…

– Пусти его, – заторопилась Элизабет сгладить инцидент, заметив на ее виске нервный тик, – как-никак босс все-таки.

Окинув обоих сердитым взглядом, Кристина отошла в сторону. Элизабет, сунув руки в карманы халата, побрела в гостиную.

Билли направился за ней.

Кристина хотела двинуться следом, но он бесцеремонно захлопнул дверь перед ее носом.

Оставшись одни, Элизабет и Билли молча глядели друг на друга.

Взяв себя в руки, девушка повернулась к боссу. От ее взгляда не ускользнула происшедшая с ним метаморфоза.

Судя по выражению лица, подумала она, у него на душе кошки скребут. Углы рта опущены, словно мировая скорбь снизошла на Билли и овладела всеми думами.

– Собирайся! Поехали домой, – сказал он хриплым голосом.

Сердце девушки сжалось от жалости, однако она не отвела взгляд, смотрела на Блэкмора в упор, не мигая.

– Нет, Билл! – Она яростно покачала головой, отчего влажные пряди рассыпались по плечам. – У нас разные представления о доме, и я не поеду туда, где жизнь с тобой оказалась обманом. Притворство, утайки мне не по душе.

– Обманом? – переспросил босс, подходя к Элизабет. Проведя ладонью но ее щеке, запрокинул голову ровно настолько, чтобы заглянуть в глубину ярко-синих глаз. – Ты что-то не то говоришь! Не вижу никакого обмана, а вот желания – сколько угодно. Ты же хочешь меня?

– Я и не скрываю, – вздохнула девушка, – почувствовать мои желания нетрудно. Но вот каковы твои, не могу понять. Что хочешь ты? Меня – со всеми чувствами и переживаниями – или мое тело, которое откликается на твой зов?

– Зов, чувства, переживания… Не мудри! Послушать тебя, так я пользуюсь твоими ласками, ничего не давая взамен. А разве это так? – сказал он прерывающимся голосом. Билли провел ладонью по ее шее, и девушка затрепетала. – Видишь, я дотрагиваюсь до тебя, тебе приятно, – понизил он голос. У Элиз перехватило дыхание, когда другой рукой Билл погладил ее спину между лопатками. Она хотела отвернуться, но пальцы слегка сжали ее шею, лишив возможности отвести взгляд. – А мне достаточно посмотреть на тебя, как сразу возникает желание прижаться к тебе и… ласкать, ласкать. Мы дарим друг другу величайшее наслаждение, обладая друг другом. Почему нужно обязательно разрушать то хорошее, что есть между нами?

– Почему? – спросила она себя, опустив ресницы, чтобы не видеть пламя страсти, разгорающееся в его глазах. Потому, видимо, что он сказал истинную правду, если забыть о желании любой женщины стать единственной, обожаемой, драгоценной. Да, страсть!

Да, сексуальное влечение! Но чувственное удовольствие затрагивала лишь малую толику ее существа. Не потому ли душа так ноет, что остается невостребованной?

– Мне этого мало, – произнесла Элиз чуть слышно. – От тебя я хочу получать больше.

– Больше, чем что? – спросил Билли и резким движением распахнул халат, обнажив ее грудь.

Элизабет ахнула и попыталась оттолкнуть его. Однако он, властно обняв девушку за талию, прижал к себе, лаская соски. Кончиками пальцев он едва касался их, а они, будто почки на розовых кустах, по-весеннему набухали, просыпаясь к жизни.

Элиз тоненько застонала. Билли наклонился, и прежде чем она смогла воспротивиться невиданному самоуправству, молча, но энергично закрыл ей рот поцелуем.

Внимание, Лиз! – подоспел разум. Очередной тест…

Она сделала попытку охладить эмоции, стараясь припомнить обиды и досады, от которых кровоточило сердце. Наконец ей удалось выскользнуть из кольца рук, но ненадолго. Билли снова ловко поймал ее и принялся осыпать ласками с такой неистовой напористостью, что плоть-предательница дрогнула, дыхание мгновенно сбилось с ритма. Экономя силы, Элизабет была вынуждена затихнуть.

Внезапная остановка в борьбе непроизвольно выгнула ее тело дугой, до странности повторившей изгиб его торса.

Элизабет, неискушенный стратег, считала, что ее чувства находятся под надежным прикрытием разума. Впрочем, не без основания. Однако Блэкмор, воспользовавшись временным затишьем, изменил тактику, приведя в действие сокрушительно опасный рот, сметающий на пути к цели любые преграды. Вот тут-то девушка и не устояла!

Едва ее губы распахнулись под мощным натиском, как язык Билли моментально заманил ее язык в сладострастную ловушку. И Элизабет, оставив попытки к сопротивлению, подняла руки вверх, обвив его шею.

– Ну, вояка! – воскликнул он, объятый азартом завоевателя. – Разве не видишь, что мы дошли до роковой черты? Еще бы чуть-чуть того, что ты назвала словечком «больше» и настал бы наш смертный час!

– Оргазм, а не смертный час, – потерянно вымолвила девушка, глядя на него с тоскливой горечью. – Почему ты постоянно стараешься свести наши отношения к сексу?

– А стараться не нужно! Его у нас в избытке! И у тебя, и у меня. Большинство пар мечтает о такой страсти, да только не у всех, к сожалению, получается. А ты, по-моему, либо обманываешь себя, либо притворяешься, заявляя, будто не хочешь слиться воедино.

– Я и не говорила, – возразила она, в который раз пытаясь отстраниться от Билли. – Просто считаю, что мужчину и женщину должен связывать не только секс.

– А я думаю, секс – самое главное, – сказал он, выделяя каждое слово. – И ничего другого предложить тебе не могу. Не строй из себя наивную дурочку, будто не понимаешь, что я имею в виду. Никуда ты от меня не денешься. И не выдумывай!

И чтобы доказать, что прав он, а не она, Блэкмор поглотил ее губы с такой губительной для рассудка страстностью, что Элизабет стала мягче воска горящей свечи.

Она обмякла и уже не сопротивлялась, когда его пальцы развязывали узел на пояске, а потом стянули халат и отбросили прочь.

Билли прижимал обнаженную девушку к себе, и нежная кожа не противилась прикосновению к его одежде.

Элизабет стала податливой, соблазнительно размякшей, когда мужские руки отправились вниз к бедрам. Они согревали ее таинственным теплом, разливавшимся по телу, отчего в ногах появилась слабость. И она жадно приникла к нему.

Тогда его опытные пальцы заскользили по атласной коже и добрались до попки, где повели себя как настоящие агрессоры. Прибрав к рукам вожделенную мягкость, Билли начал раскачиваться в пульсирующем ритме желания.

Поцелуй получился такой неистовый, что Элизабет, обхватив его голову трепетными пальцами, прижалась к ней еще крепче, вытянувшись вдоль его тела. Грудь распласталась на его широкой груди, соски затвердели и запульсировали.