Текст книги "Игра миллиардера - 2 (ЛП)"
Автор книги: Лайла Монро
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
5.
На следующий день была запланирована еще одна благотворительная акция. Таким образом, жизнь богатых и знаменитых, а также жизнь лучших друзей, приобретенных богатых и знаменитых, которые могли замолвить словечко, был на грани взрыва атомной бомбы с моей стороны, я устала отвечать недавно приобретенным новым богатым и знаменитым друзьям, о Господи, по поводу их высказываний о страховании складских помещений и поставщиках эластана, я готова была уже заорать в полный голос, что может быть меня кто-нибудь и услышал, что этот чертовый поставщик эластана находится в чертовой Колумбии, Лейси, они точно услышат меня даже в самой чертовой Колумбии.
Итак, да, это произошло. Я была здесь вместе с Лейси и Грантом, отчаянно пытаясь расслабиться в моем единственном платье, не относящийся к деловым костюмам, который не побывал в химчистки после нескольких деловых встреч и пресс-конференций: был густого бирюзового цвета, и Лейси сказала, что он очень походит под цвет моих глаз. Это невозможно передать словами, как тяжело расслабиться в платье, в котором даже тяжело дышать, и испытывать постоянное беспокойство, не порвется ли оно пополам, если вы вдруг случайно решите наклонится, чтобы поправить ремешок на щиколотке на своих лучших туфлях.
Однозначно, было приятно уйти из своей мастерской и хоть какое-то время просто не думать о своем бизнесе. На этот раз благотворительная акция была посвящена молодым художникам, поэтому состоялась в закрытом помещении, чтобы лучше создать соответствующее настроение, в красивом банкетном зале, украшенным классическими китайскими драконами, фениксами, красно-золотыми колоннами, шторами и панно на потолке.
Поблескивающие холсты живописи висели на стене, словно буйные цветные пятна, скульптуры стояли в разных углах по всему периметру между столами для фуршета и несколько смелых пар элегантно кружились под звуки Моцарта, играющего оркестра.
– Вино, Кейт? – предложил Грант, протягивая бутылку легкого красного калифорнийского вина.
Я протянула ему бокал.
– Ты мой спаситель.
Лейси приподняла бровь и хмыкнула, я выпила приличный глоток.
– Черт, Кэти. Похоже тебе это просто необходимо.
– Ты понятия не имеешь как.
– Держись, напарник. Ты сделаешь это.
Я только собиралась сказать Лейси, насколько серьезно я сомневалась в истинности ее заявления, на которое у меня ушло почти полных пять лет, но наш официант выбрал именно этот момент, чтобы вежливо вклиниться в разговор, сообщив, что наш столик готов.
Я с облегчением опустилась в кресло (а не металась, как курица с отрубленной головой, была полностью спокойной, стоять на шпильках оказалось на поверку не очень хорошим решением для моих ног) и налила себе еще один бокал красного вина, которое было большим утешением. Ах, желанный алкоголь, способный решить любую жизненную проблему. Ну, с задержкой. И да, иногда саму и причину, но я перешла через этот мост, когда начала пить это вино.
– Мне необходимо вмешаться? – насмешливо спросила Лейси.
– Ты действительно хочешь сохранить свои руки? – выстрелила я в ответ.
– Эй, эй! – запротестовал Грант. – Мне нравятся руки Лейси, особенно там, где они находятся сейчас.
– И в других местах тоже, – низко добавила Лейси, я, наверное, не должна была услышать ее слова, но загадочная улыбка пересекла ее губы.
– Фу, ты занимаешься любовью чуть ли не на столе, – неодобрительно произнесла я. – Перестань. Иначе меня сейчас вырвет или я начну рыдать, или делать еще какие-нибудь вещи, которые недостаточно соответствуют моему имиджу.
Лейси подавила смешок.
– Мне хочется чуть-чуть замедлить поглощение тобой вина, чемпион?
Я вздохнула и позволила забрать от себя бутылку.
– Ладно, ладно, я немного поем прежде, чем начну пить дальше. Но неделя у меня есть!
Лэйси немного нахмурила брови, но с симпатией ко мне, передав мне корзинку с булочками.
– Мне показалось, что что-то происходят между тобой и Ашером, пока я за вами наблюдала?
– Конечно, происходит, – сказала я, хватая рожок и передавая корзину Гранту, который протягивал мне стручковую фасоль. – Ашер молодец. Нам наконец-то удалось разобраться со всеми нашими вопросами. Но как ни странно, пока мы этим занимались, огромные горы работы, которую нам предстоит еще проделать, не уменьшились. Я почти уверена, что ее станет еще больше и у меня такое чувство, что она все время будет только увеличиваться, причем вечно.
– Но теперь вам намного легче, когда вы ладите друг с другом, правда ведь? – уточнила Лейси, стрельнув обеспокоенным взглядом в Гранта, который я не совсем поняла.
– Конечно, – согласилась я. – Но на сегодняшний день мы работаем почти круглосуточно, я имею ввиду так много, что, когда его дезодорант перестает работать, от него исходит запах, и для меня это слишком много, я не хочу это чувствовать. Сказать по правде, я рада, что сегодня вечером смогу не видеть его.
Лейси и Грант смотрели теперь прямо-таки панически.
Я замерла с вилкой на полпути ко рту.
– Что? У меня застряла фасоль в зубах?
– Привет, – веселый голос произнес у меня за спиной. – Я не слишком поздно? Whomobile немного сломался, и ты даже не можете себе представить, насколько тяжело отремонтировать эту машину.
Ашер?
Я развернулась, чтобы удостовериться, что это именно он, немного расслабленный и восхитительный в свободной голубой шелковой рубашке и облегающих черных брюках.
Ох нет, ох нет, ох нет. Я еще могу держать себя в руках в течение плотного графика и играть роль, которая накладывает определенные ограничения, работая вместе с ним, но здесь... где мы сегодня находимся, и то как он выглядит и как заставляет меня себя чувствовать...
Грант бросил на меня глуповатый, умоляющий взгляд.
– Мы, э... мы пригласили его присоединиться к нам?
– Отлично, – сказала я, пытаясь улыбнуться, как обычно, а не так с трудом разжимая челюсти, как на приеме у стоматолога.
Ашер взял мою руку и поцеловал. Брови Лейси метнулись вверх, словно улетая в стратосферу сами по себе.
– Приятно видеть тебя вне работы, Кейт, – сказал он низким голосом, и его глаза почти... тлели, как горящие угли? – Ты выглядишь совершенно другим человеком.
– Кейт? Кто эта Кейт, про которую вы говорите? – спросила я своим лучшим голосом робота и воспользовалась случаем, пока все засмеялись, схватить бутылку вина и налить себе изрядную порцию.
Великолепно, двойное свидание с единственным мужчиной в мире, который для меня является самой худшей идеей, черт побери. Что может пойти не так?
* * *
Спасибо, дорогому старому другу и спутнику жизни – алкоголю, пока мы сидели не происходило ничего ужасного.
Ашер вместе с Грантом делились своими воспоминаниями о студенческой жизни и выходками, которые они проделывали во время учебы, например, как Грант застрял на пожарной лестнице в одном нижнем белье, и Ашер пытался его спасти, зацепившись свой бабочкой о ржавый металл, и им пришлось двоим оставаться в ловушке, пока женская команда баскетболисток не проходила мимо, спеша на свой автобус рано утром на игру.
Лейси и я удивлялись и хихикали на пару, озорно усмехаясь над их безответственными университетскими выходками. К тому времени, как мы закончили нашу собственную историю про полицейского, одетого в бальное платье эпохи королевы Виктории, и про гонки на инвалидных колясках, мы перешли в местный караоке-бар, где можно было заказать Две Маргариты По Цене Одной, и Грант с Ашером зацепились языками по поводу карьеры и бизнеса, рассказывая нам интересные истории.
Мы же еще так и не дошли до рассказа про обезьянку, не успели.
Их истории по поводу бизнеса перетекали от одного к другой, каждый старался превзойти другого, либо доказать, что один привирает. Я расслабилась в кресле, смакуя еду и получая удовольствие от общения, мои заботы просто таяли на глазах.
Именно такой и должна быть жизнь: хорошее вино, хорошие друзья, хороший разговор. Живое приятное тепло разливалось по моему телу, за счет мерло, с одной стороны, и Ашера, положившего руку на спинку моего кресла, с другой. Я улыбалась ему, пока он рассказывал, почти ошеломленно кстати, и его глаза наполнялись светом и жизнью, он отбрасывал свои волосы, когда смеялся, на мои слова. Я не могла вспомнить, когда последний раз чувствовала такое взаимопонимание с ним.
Нет, все не могло оставаться таким отличным, чтобы что-то не испортить, во время десерта.
– Ты ешь неправильно, – сказал Ашер, как только я зачерпнула крем-брюле.
Я приподняла бровь, продолжая жевать. Оно было таким необыкновенным (могу сказать карамельная корочка была посыпана сверху сахаром на заварном креме, и сделана она была не из готовых карамельный пластинок, а заварной крем был явно приготовлен собственноручно и приправлен корицей, цедрой апельсина, ромом и изюмом).
– Я ем ртом, не так ли? – спросила я после того, как проглотила, поскольку я уже была более зрелой и более профессиональной, поэтому с трудом удерживалась, чтобы не ответить с открытым ртом, просто чуть ли не плюнув на Ашера. – Обычно, рот используется исключительно для поглощения еды. А для чего используешь ты?
Ашер с нежностью закатил глаза.
– Ты должна аккуратно сломать корочку, затем попробовать, – сказал он так, словно я была каким-то неискушенным дикарем, которого он пытался затащить в британский суд. – Не повредить сливки, использовать ложку для мороженого, положив почти весь шарик в рот.
Мои родители не сопротивлялись поняв, что я знала свой собственный правильный способ поедать крем-брюле, когда мне исполнилось пять лет, и, честно говоря, мне нравилось думать, что каждый раз, когда я съедала его в своей неотесанной и неправильной манере, которая мне очень нравилась, тем самым я словно показывала им гигантский невидимый средний палец. Но мне не хотелось делиться этими своими драгоценными воспоминаниями со всеми, поэтому я просто сказала:
– Да, но именно так супер вкусно, поэтому я думаю, что твой «единственный правильный путь поедания» всего лишь гипотеза, которая недопустима.
Грант хмыкнул, хлопнув дружески Ашера по спине.
– Это недостаток своего рода фокус, с помощью которого ты можешь заработать миллиарды, так делают твои друзья, когда хотят толкнуть тебя в озеро, – сказал Грант, и я выстрелила в него улыбкой за поддержку. – Еда всегда была одной из главных вещей для Ашера. Я помню, как однажды в университете, наконец, убедил его пойти на двойное свидание со мной, моей девушкой в то время, и ее подругой, горячей студенткой по обмену, по которой он просто сох. Он настоял на том, что мы оставили еду для него, чтобы он смог произвести на нее впечатление знанием ее культуры. Все вечера он занят был тем, что готовил известные блюда, названия которых я до сих пор не могу произнести, а затем, когда она пришла к нему, сказал: «О, как аппетитно выглядит, что это?» Ашер распалился тирадой, по поводу, как же она не видит, что это такое, он следовал инструкциям в поваренной книге, и создал шедевр, который является точной копией фотографии из поваренной книги. И тогда она смотрит в поваренную книгу, хмурится, и говорит: «Я из Южной части полуострова!» – Ашер смеясь, качает головой, убирает подальше руку Гранта в напускном гневе.
– Давай, парень, не сдавай меня со всеми потрохами! Я стал намного лучше. Я же ничего не говорил Кейт, как она неправильно держала палочки, когда принесли рис с шафраном и крабами.
Последовало долгое, неловкое молчание.
– Ну, ты как бы указал на это сейчас, – сказала Лейси.
– Это не в счет, – пренебрежительно ответил Ашер.
– Мне кажется, что я именно та, кто решит в счет это или не в счет, – сказала я. Признаюсь, немного раздраженно, я наслаждалась его глупым разгоряченным лицом и его тупой идеальной прической, и тупыми прекрасными руками, но он по-видимому в открытую придирался, как я кладу еду в рот. – Просвети меня, как правильно есть рис, о великий мудрец еды.
Ашер пожал плечами, чувствуя себя явно неловко.
– Просто… ты держала палочки в руках неправильно.
– Мне нравится так держать палочки, – возразила я.
– Видишь ли в том-то и проблема, – продолжил Ашер, пустившись в сложные объяснения правильной техники.
Лейси и Грант держались стоически, поскольку уважаемые столпы общества, и отлично исполняли свои ролевые модели для бизнес-страниц, поэтому скрывали салфетками, свое бесконечное хихиканье.
– Ребята, это серьезные вещи! – сказал Ашер. – Я не вижу ничего здесь смешного.
Раздраженность моя прошла по поводу Ашера, мне показалось, что возможно я была слишком чувствительной. Я подшучивала и поддразнивала его тоже, ведь, если я собиралась поучаствовать в том, что он говорит, то мне стоило научиться принимать его.
– Умерь пыл, Флэш Гордон, – сказала я ему. – Я обещаю попробовать твой якобы «правильный» метод поедания крем-брюле, если ты снимешь свою смирительную рубашку, хотя бы на секунду и попробуешь мой метод.
Ашер долю секунды смотрел на меня, пока я смотрела на него с улыбкой Моны Лизы, затем кивнул.
– Хорошо.
Он отодвинул крем сверху со своего десерта, сделал глубокий вдох, как если бы его заставляли нырнуть в глубокий бассейн с акулами, и сунул ложку глубоко в заварной крем чуть ли не до дна, затем поднес большой кусок и положил себе в рот. Его глаза расширились, пока он жевал.
– Не плохо, – произнес он проглотив. – Не думаю, что я заболею, потому что у меня полно деловых совещаний.
– Думаю, мир не погибнет от этого, – сказала я, похлопывая его по руке.
– Твоя очередь, – отметил он, призывая официанта доставить новую тарелку с десертом, поскольку свой я уже съела.
Я подняла ложку чрезмерно следуя его указаниям и аккуратно постучала по корочке, откуда просочился пар и сладкий аромат апельсиновой цедры. Я аккуратно окунула ложку в сливочно-заварной крем и поднесла к своим губам, видя, как потемнели глаза у Ашера, следуя за моей ложкой, которая скрылась между губами, и языком, который появился, чтобы слизать остатки крема с губ…
– Ашер, я что только что увидел убийство превосходного хорошего десерта? – раздался мучительно знакомый голос. – Думаю, стоит вызвать полицию за то, что ты сделал с этим невинным крем-брюле.
С одной стороны, это было неплохо, что Броуди Далтон прервал меня в тот самый момент, когда я смогла осуществить полную имитацию минета своей ложкой перед моим единственным инвестором и двумя моими лучшими друзьями. С другой стороны, черт побери, у меня с Ашером был определенный миг.
– Броуди! – весело воскликнул Грант. – Вся банда в сборе!
– Броуди, – эхом отозвался Ашер, со сто процентной неискренностью. – Ты все-таки сделал это.
– Мы просто часто встречаемся друг с другом в эти дни, – с усмешкой сказал Броуди, вероятно, раньше он очаровал всех дам, ну, по крайней мере, когда ему было восемнадцать, и он был игроком в поло, но сейчас это выглядело немного отчаянно и грустно.
Он пытался застегнуть на себе, но так и не сумев небесно-голубой пиджак, он был создан специально для меня, но пять лет назад и если убрать еще и двадцать килограммов, и при ярком свете его рыжеватые волосы уже начала редеть. Он схватил стул от соседнего стола, даже не спрашивая сидящих, не собираются ли они им воспользоваться и придвинул к нам, усаживаясь.
– Как ты собираешься продержаться? Вы решили вопрос с мебелью или нет? Рискованно начинать бизнес, требующий так много первоначальных вложений. Совсем не похоже на бизнес, связанный с ферментом пшеницы.
– Ну, да это конечно интересно, но я с Кейт как раз собирались пойти на танцпол, – ответил Ашер, вскакивая с такой быстротой, что я удивилась, что он не побил рекорд. Он схватил меня за руку и потянул прочь.
– Какого черта это было? – спросила я, как только мы оказались за пределами слышимости.
– Ничего особенного, – сказал Ашер. – Просто давнишняя ссора из-за интернет-бизнеса. Давай потанцуем?
– Ну, думаю, что нам теперь уже стоит потанцевать, поскольку ты объявил об этом, прости, – сказала я, стараясь, чтобы мой голос не звучал в такт моим подпрыгивающим от радости внутренностям, которые уже были готовы заказать праздничные напитки от одной только мысли, что я нахожусь в его объятиях. – Но, эм, честно предупреждаю, в последний раз я была на танцполе в седьмом классе, отплясываю хип-хоп, и мне кажется, что эти движения здесь будут как-то странно смотреться.
Ашер ослепительно улыбнулся, положив руки мне на талию.
– Не волнуйся. Вальс очень простой, я поведу.
Его руки крепко удерживали меня, притянув к себе направляя по танцполу. При первой же возможности, я споткнулась, но он даже не прервал шаг, поймав и закрутив, двигаясь с легкой грацией. Совершив несколько коротких поворотов, у меня было такое чувство, будто я лечу по воздуху. Ни с того ни с сего, он погрузил меня в этот танец, и я рассмеялась от восторга, прижимаясь к его крепкому телу, он наклонил меня назад.
– Где ты этому научился? – спросила я, затаив дыхание. Вино до сих пор неслось у меня в крови, и близость его тела была опьяняющей.
– Я стал заниматься бальными танцами одновременно с бодибилдингом, – пробормотал он мне в ухо. – У меня был такой хитрый план. О чем ты думаешь?
О тебе? Черт меня побери, если бы я только знала.
О танце, ну...
– Не плохо, – ответила я. – Мог использовать несколько хип-движений, которые несколько резкие.
Ашер задохнулся и фыркнул одновременно, выражение его лица выражало и веселье, и раздражение.
– Кейт, это танец грации и точности!
– Ты разве не можешь точно совершать резкие движения?
Съязвила я, пока он кружил меня по танцполу, настолько нежно, совершенно не резко, по сравнению со всеми нашими аргументами, оскорблениями, смягченными еле заметными улыбками, подергивания наших губ, кстати никто из нас не мог отвести взгляд друг от друга.
Прежде чем я все это осознала, музыка стала замедляться, а потом совсем замолчала. Я посмотрела на Ашера. «Если бы ты был каким-нибудь другим супергорячим парнем, я бы поцеловала тебя сейчас», – подумала я.
Но мне совершенно не хотелось видеть перед собой какого-то другого супергорячего парня, вместо него.
Ашер открыл было рот, чтобы что-то сказать и испортить существующий момент, поскольку только он обладал определенным фирменным чувством времени, но я случайно перевела взгляд на часы на его запястье.
– Черт!
– Кейт, мне нужно сказать тебе кое… постой, что?
Я указала на часы.
– Я не хотела засиживаться тут допоздна. Черт, у меня так много работы завтра. Мне нужно прямо сейчас отправиться домой, если я собираюсь поспать хотя бы три часа. Черт возьми!
Ашер выглядел разочарованным, но молча кивнул, соглашаясь, при этом полез в карман.
– Я вызову такси.
– Не беспокойся об этом, – сказала я, отмахиваясь от него. – Я попрошу Лейси поехать домой, это не далеко от меня, меньше чем миля. Я могу пройти от нее просто с завязанными глазами.
Ашер нахмурился.
– Ты прилично выпила и на каблуках. По крайней мере, позволь проводить тебя.
Возможно, я упоминула об этом раньше, но у меня присутствует строгая политика всегда соглашаться на такое предложение от привлекательных мужчин.
– Ну, если ты настаиваешь.
– Настаиваю.
* * *
Я никогда не страдала рассказами по поводу ужасов плохих районов, предпочитая слышать все эти веселые истории про трупы на цокольном этаже в прачечной от Лейси, по крайней мере именно она рассказывала мне их, пока она не переехала в более престижное место, которое выглядело, словно вы заморозили криогенном Фрэнка Ллойда Райта на триста лет, а потом дали ему карандаш и сказали вернуться к работе (Фрэнк Ллойд Райт – амер. архитектор и теоретик архитектуры).
Конечно, это был совсем не тот район, к которому привык наверняка Ашер, относящийся к высшему классу, и я внезапно посмотрела на свой район совершенно другими глазами, обнаружив небольшие дефекты, пока мы шли омываемые свежим ночным воздухом: облупившаяся краска на старом доме, еле уловимый запах гниющих фруктов, доносившийся со стороны фермерского рынка, заколоченный Макдональдс, который не открывался в течение уже многих лет и в настоящее время служил исключительно холстом для граффити.
Я опиралась на руку Ашера, пока мы шли, и чувствовала себя слегка возбужденной, поскольку часть меня страстно желала еще больше опереться на него. А вдруг он осуждал мой район, и соответственно и меня? Что если он сейчас выдаст как обычно свои ехидные комментарии? И что, если я совершу непреднамеренное убийство?
– Это напоминает мне мой старый район, – тихо сказал Ашер.
Я мельком взглянула на него, удивляясь:
– Правда?
– Не все друзья Гранта родились с деньгами, – ответил Ашер, глядя вверх, пока мы шли, смотря на дым, поднимающийся из трубы местной вьетнамской булочной, которая уже готовилась к открытию следующего дня. – Помнишь, я поймал свою фортуну в институте?
– Верно, девушка-ботан из твоего игрового клуба подтолкнула тебя к системе формирования и обработки изображений.
– Эта девушка-ботан дала мне возможность сделать скачок прямиком в социальный круг Уоррена Баффета, – напомнил он мне насмешливо. – Я сделал свой первый миллиард благодаря ее работе. Плюс, я случайно узнал, что последний фильм о Шерлоке Холмсе, которого ты так любишь, снят благодаря шести ее патентам в области спецэффектов, так кто теперь ботан?
– Ты, – сказала я. – Ты всегда ботан. – Я смягчила свое высказывание, слегка сжимая ему руку, и была вознаграждена одной из его самых настоящих улыбок, от одного вида, которой у меня просто перевернулось сердце, словно блин на сковородке.
– Я чувствовал себя таким изолированным в университете, – продолжил Ашер. – Мои родители так усердно трудились всю свою жизнь, и всегда думали, что я также, как и они выберу какое-нибудь благородное призвание, но в университете я полностью погрузился в навозную жижу бизнеса и после занялся корчеванием огромных денег. Они хотели, чтобы я пошел в семинарию, как мой старший брат, или, по крайней мере, в политику, как моя сестра.
Он пнул ботинком камень на тротуаре, откинув его в сторону.
– Я на самом деле не был уж таким большим фанатом института… я подался в игровой клуб в основном только потому, что был в отчаянии, потому что фактически ни с кем не общался, но это не значит, что все мои жизненные решения были ужасными.
– Я знаю, каково это, – тихо ответила я.
Ашер сжал мою руку.
– А потом появилась возможность системы формирования и обработки изображений, – продолжал он, его голос перекрывал звук наших шагов, – и внезапно я понял, что оставшуюся часть жизни я хотел бы заниматься именно этим. Это было полностью мое «благородное призвание»: находить предприятия, которые едва держались на плаву, вкладывать в них и реконструировать, и приводить их к той точке, где они могли бы существовать уже самостоятельно. Год я потратил исключительно на то, чтобы собрать нужный капитал, и все (особенно моя семья) смеялись надо мной, потому что совершенно не верили в меня, если учесть, что я еще не сдал аттестационного экзамена за предыдущий месяц. Но в течение месяца я запустил свой бизнес, вложив все свои инвестиции и начал получать прибыль.
По идеи он должен был сообщить об этом с гордостью, как победитель, но вместо этого он говорил тихо и задумчиво.
– Спорю, что ты продемонстрировал себя перед свой семьей, да? – спросила я.
– Не совсем, – ответил он, немного криво усмехаясь, он напоминал сейчас десятилетнего мальчика, пытающегося быть храбрым. – Они до сих пор разочарованы во мне.
Мне пришлось отвернуться, потому что у меня навернулись слезы на глаза. Я не могла смотреть на него и не доверяла своему голосу, а разглядывала силуэты деревьев, покачивающиеся от легкого ветерка, начинался рассвет, поднимающийся из-за крыш многоквартирных домов.
– Спасибо, что доверил мне столько, и что рассказал мне об этом, – сказала я. – Это похоже… но не совсем так, я тоже не давала своей семье повода для гордости… но… Но я знаю, каково это. Это хреново.
– Ты даешь своим близким повод гордиться тобой каждый день, – сказал он с поспешностью и с каким-то неистовством, от которого я даже вздрогнула. – И твой бутик – один из многих поводов, очень многих.
Создавалось такое впечатление, что мы только что начали свой путь к моему дому, а оказалось, что мы уже стояли на его пороге. Я убрала свою руку от него и открыла рот, чтобы попрощаться, а потом замолчала. Может мне стоит оставить все как есть? Он снова взял меня за руку, нежно лаская мои пальцы, не на минуту, не отводя от меня взгляда, его глаза стали темно-зелеными, такие глубокие, полные надежды, открытые и милые. Я не хотела так заканчивать этот разговор. Я не хотела его отталкивать, не хотела говорить спокойной ночи.
– Ты хочешь, – начала я, и его сотовый зазвонил тяжелым роком с максимальной громкостью.
Чертовый ВЫБОР ПОДХОДЯЩЕГО МОМЕНТА.
– Прости, извини, сожалею, прошу прощения, – сказал Ашер, выхватывая его из кармана и убирая громкость. – Я включил его на максимум, чтобы не пропускать смс-ки по поводу бутика…
– Постой, кто-то пишет о моем бутике? – я наклонилась через плечо, прежде чем он остановил меня и прочитала сообщение:
ЭЙ, ТОЛЬКО МЕЖДУ НАМИ ТОСКУЮ В ОДИНОЧЕСТВЕ В ЭТОЙ ПОСТЕЛИ
Ах.
– Ого, похоже, кто-то очень нуждается в твоей помощи, – с сарказмом ответила я, стараясь не чувствовать себя, как будто кто-то только что растоптал мое сердце в туфлях на платформе. – Иди-ка лучше спаси ее, благородный сэр Галахад.
Ашер выглядел так, будто собирался что-то ответить, поэтому я быстро сказала «спокойной ночи» и захлопнула за собой дверь прежде, чем он смог начать завораживать меня песней сирен. Парни могут быть сиренами? Может и нет, но Ашер обладал слишком опасным способом воздействовать на меня, прямо одурманивая своими словами, заставляя забыть, что он еще тот лавелас, несмотря на то, что казался милым и добрым и, казалось, никогда не изменится.
Я поплелась наверх по лестнице к своей квартире, привалилась внутри к закрытой двери, почувствовав себя спасенной от чуть ли не состоявшегося секса с Ашером Янгом, который явно был хорош в этом.
К сожалению, я смогла убедить себя, но видно не до конца убедила.
– Время для холодного душа, – пробормотала я про себя и поплелась в ванную. У меня было такое ощущение, что весь Северный Ледовитый океан превратится прямо сейчас в пар, если он сможет только прикоснуться к моей коже.
