Текст книги "Любовь взаймы-2 (СИ)"
Автор книги: Лаванда Риз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
Глава 7
– А ты знаешь, Ирма довольно интересная собеседница и не такая злая, как ты, – как бы между прочим замечает вслух Куин.
– Приятно удивлена, что у тебя такой хороший вкус, – отвечаю, мечтательно глядя в окно. В ушах до сих пор звучит голос Дамира. Мне нравится по нескольку раз прокручивать сказанное им, что он говорит, как он говорит. Возможно, это причуды беременной, но кажется, я заново в него влюбляюсь, слушая этот баритон с такой хорошей дикцией и произношением, богатый обертонами, интеллигентный, яркий, пронизанный тёплой улыбкой. Хочу к нему, но всё ещё злюсь. Почему обязательно нужно откалывать номера, устраивать встряску, сбегать на край света, чтобы мужчина, на которого ты запала, наконец, расставил свои приоритеты, выделив тебе среди них первое место? В мужчинах тогда просыпается охотник или обиженное эго хочет доказать кто главный? Вот теперь я ему нужна. Действительно нужна или я его просто подтолкнула? Я ещё это обязательно выясню, не придумывает ли он себе эти чувства, чтобы получить опекунство над ребёнком. Разум, опираясь на гордость, твердит «не стоило ни на что рассчитывать, не нужен тебе такой мужчина, вы друг другу не подходите», а сердце всё равно тянется к нему, тоскует, прощая все недостатки и шепчет «ты тоже делаешь ошибки, никто из нас не совершенен, но, если рядом с ним ты была счастлива, значит, у любви есть шанс». Радует, что Дамир пересмотрел свои жизненные аспекты, вырвался из этого саркофага и начал мечтать. Не знаю, какой я буду матерью, но вот мне почему-то кажется, что Дамир будет хорошим отцом, таким себе правильным, заботливым и любящим папочкой. Жизнь так непредсказуема, и она приносит такие неожиданные сюрпризы, что мы не можем совладать с эмоциями и делаем промахи. Я никогда не была идеальной и не стремлюсь ею быть. Мне просто хочется искренней взаимности, честности и преданности. Хочу быть женщиной, которую боятся потерять, быть выбором, а не вариантом. Чтобы в первую очередь мой мужчина интересовался что у меня в душе, а не под одеждой.
– Даяна! – рявкает мне на ухо Куин.
– А! …Дурак, зачем так пугать?!
– Кажется, ты вышла из себе и забыла, где вход. Спишь с открытыми глазами или размечталась? Только не говори мне, что снова пускаешь слюни, думая о своём англичанине, иначе меня начнёт тошнить. Я думал, сильные ирландки умеют закрывать дверь в прошлое.
– Он отец моего ребёнка, Куин. И чтоб ты знал, у сильных ирландок всегда есть одна слабость – мужчина, заглянувший в её сердце.
– Жаль, что у тебя его нет.
– Чего ты хочешь? – резко воспринимаю в штыки его фразочку и моё благожелательное настроение и мечтательность вмиг развеялись. – Почему ты всё ещё рядом со мной, что тебя держит на самом деле? Не ври, что я настолько тебе нравлюсь, сам говорил, что не привязываешься к женщинам. Задел мой отказ? Тоже сомневаюсь! Что парню с такими способностями, амбициями и кучей денег делать рядом с нервной, беременной, не влюблённой в тебе девушкой? Я просила помочь мне сбежать из Лондона, а не нянчиться со мной!
– Господи, слова нельзя сказать. Чего разбушевалась? Ладно-ладно, я тебя не трогаю. Только сотри, пожалуйста, с лица это злющее выражение лица, напугаешь свою чувствительную подругу. И ещё …я сам не понимаю, что я здесь делаю. Может, это приступ жалости с моей стороны. Стало вдруг жалко оставить на произвол судьбы такую непутёвую, как ты, – шипит он, сощурившись.
– Спасибо, – вдруг улыбаюсь я, в который раз взрывая ему мозг, за секунду переходя из состояния злой ведьмы до милой лапочки. – Ты сделал всё возможное, чтобы наши отношения никогда не перевалили за черту приятельства. Я очень тебе благодарна за это. За то, что в острой на язык занозе, как ты, я не вижу мужчину своей мечты. Я не испытывала, не испытываю и не буду испытывать никаких романтических чувств к тебе. Ты нас обезопасил. Любовь здесь не пройдёт и даже не протиснется.
– Думаешь, я вижу в тебе что-то кроме зубной боли?
– Кроме купания в корыте, ты хотел сказать, – усмехаюсь в ответ. – Наши чувства взаимны. А теперь пойдём и для разнообразия поможем хорошему человеку.
Если хмурым осенним днём, когда мелкий дождь за окном полощет унылые пейзажи, вам катастрофически не хватает солнечных лучей – взгляните на улыбающегося ярко-рыжего человека и мир снова заиграет красками. Поэтому в Ирландии так много рыжих, из-за нашего климата, они разукрашивают серые дни. А на Ирму смотреть одно удовольствие, её миловидное лицо просится на картину какого-нибудь великого художника. Мне даже захотелось, чтобы у меня родилась такая же рыжая девочка. Кажется, отец рассказывал, что у моей бабушки по матери была шикарная огненная шевелюра, значит, теоретически мои дети тоже могут быть рыжими.
– Ирма, ты сегодня просто очаровательна! От такой красоты межу книгами должны распускаться цветы, – заявляет при встрече Куин, смущая девушку таким комплиментом.
– Спасибо, а ты сегодня очень милый, – просияла Ирма.
– Я всегда милый, просто некоторые этого не замечают!
Делаю вид, что я этого не слышу. Сегодня мы хотели переставить все книги, выложить их иначе и соорудить в витрине что-нибудь необычное. Пока я расставляю книги по жанрам и популярности, Ирма и Куин, особенной этот бандюга, оживлённо чирикают, он рассказывает ей о своей аллергии на мёд и о том, что он может красиво заплетать женские волосы. В общем, в той стороне усиленный флирт, я бы даже сказала слишком подчёркнутый. Интересно, он что думает, что я начну его ревновать? Нет уж, мои мысли вовсе не здесь. Через несколько часов я даже засобиралась уйти пораньше, чтобы поболтать с Дамиром.
– Сегодня вечером я уезжаю в Дублин, – сообщает мне Куин и в его глазах до сих пор выпирает обида. Да какого чёрта?! Я сказала, что думала. – Надеюсь, вы продержитесь без меня два дня? У меня там наметилось одно важное дело, иначе я бы ни за что не оставил почётный пост няньки.
– Это будет, конечно, невероятно сложно, но мы как-нибудь справимся. Если что, будем просить прохожих о помощи или звонить на линию психологической поддержки, – съязвила я в ответ. – Людям полезно отдыхать друг от друга.
– Я так точно от тебя отдохну! Ирма, жди меня с сюрпризом, – поворачивается он к ней, а я, махнув подруге ручкой, уже исчезла за дверью. Руки чешутся схватить телефон, но приходится терпеть до самого мотеля.
Вначале он долго не брал трубку, я даже немного занервничала, что не получу дозу его присутствия и этого чарующего голоса.
– Боюсь привыкать к тому, что ты звонишь несколько раз в день, – наконец отвечает он и я с облегчением вздыхаю, а в это время все мои нервные клубочки разматываются и балдеют.
– Твой голос сонный или грустный? – я действительно не могу понять, что с его интонацией.
– Скорее задумчивый. Размышлял о причинах, вынудивших меня изменить свою жизнь и измениться самому. Сегодня я серьёзен как никогда, Даяна.
– Я чувствую. И что это за причины? Или тебе не хочется сегодня со мной болтать? Я пойму.
– О, я бы хотел, чтобы ты поняла кое-что другое и наконец призналась, что хочешь меня видеть. Мне нравятся наши с тобой разговоры, в них моё особенное удовольствие. Причина изменений в одном – в счастье. Это единственная алхимия в мире. Встретив тебя и почувствовав себя счастливым, я дал толчок этому процессу. А ты своей выходкой его ускорила.
– То есть, несмотря ни на что ты сейчас счастлив?
– Почти. …Можешь закрыть глаза?
– Что? Зачем это? – смеюсь и всё-таки закрываю. – Ну ладно, я стою, зажмурившись посреди номера.
– Вспомни моё лицо, Даяна. Представь его как можно чётче и опиши мне нашу встречу. Как ты это видишь? Ты ведь уже сто раз себе это представляла, верно? Это должно произойти поздно вечером, тихий стук в дверь, которую ты резко распахиваешь и видишь меня на пороге. Я толкаю тебя внутрь, прижимаю к стене и не говоря ни слова начинаю страстно целовать? Или это должно произойти случайно, ты поворачиваешь из-за угла и тут я неожиданно ловлю тебя за руку, мы оба теряем дар речи и не можем отвести глаз друг от друга? Или твоя фантазия рисует другие сценарии?
– У меня нет чёткого сценария, – открываю глаза, с грустью отпуская его образ. – Это представляется по-разному, все происходящие события вокруг размыты, – что-то меня напрягает в его голосе, что-то не так, тонкое женское чутьё нащупало причины для тревоги.
– Тогда давай сделаем так, учитывая произошедшее, проблемы с доверием и все размытые события. Завтра я не буду тебе звонить. Если ты будешь действительно готова со мной встретиться – ты позвонишь сама. Поэтому твой следующий звонок – я восприму как твоё искреннее и большое желание сделать шаг ко мне навстречу. О чём-то другом я пока что разговаривать не намерен, это глупо и бессмысленно. С моей стороны уже было много сказано. Думаю, время игр закончилось, Даяна. И я очень надеюсь, что завтрашний день поможет тебе принять решение. Если до полуночи ты не позвонишь, я сверну поиски и вернусь в Лондон. Это будет твоё окончательное «нет», и я больше тебя не побеспокою, но и тебе не позволю беспокоить меня.
– Вот так категорично?
– Да. Я хочу, чтобы мои чувства уважали, и я готов уважать твои. Спокойной ночи, Даяна, – добавляет он грустным, но уверенным тоном.
– Спокойной ночи, – растерянно выдыхаю в ответ.
Сложно назвать это сном, когда твои мысли о нём заставляют ворочаться и вздыхать. Англичанин поставил мне ультиматум и само собой гордостью страдают не только ирландцы. Этим своим заявлением он меня будто из седла выбил и утро среды стало вовсе не добрым. Особенно, когда у кого-то хватило хамства громко постучать в дверь, когда я наконец задремала.
– Даяна Макграт? – стоит на пороге посыльный.
– Да, – мой запутавшийся мозг просыпается очень медленно. Чёрт! Я ведь теперь Лилли Хамер. – То есть нет.
– В любом случае это вам, – суёт он мне в руки свёрток.
– Послушайте, это какая-то ошибка! – выскакиваю следом за ним, но такси, в которое он прыгнул, уже рвануло в сторону шоссе. Интересно, с каких это пор посыльные катаются на такси? Интригующе. Разворачиваю свёрток и офигеваю, аккуратно открывая контейнер для хранения коллекционных книг. Вскрикнув, отскакиваю в сторону, не веря своим глазам, принявшись хлопать себя по щекам дрожащими руками.
– Этого не может быть… не может быть, – бормочу, будто полоумная. Редкая копия Первого фолио Шекспира, самое дорогое литературное произведение в истории. Один из важнейших сборников англоязычной литературы 1623 года. Я никогда не мечтала заполучить его в свою коллекцию, потому что, как я читала этот сборник ушёл на аукционе за рекордную сумму. …И я бы подумала, что это щедрый дар Куина, если бы не одно «но», посыльный назвал меня настоящим именем, Куин не допустил бы такой оплошности. И карточка, которая лежит внутри контейнера, на которой написано от руки: «Не покоя желаю, а любви и силы», слова пожелания королевы Ирландии своему возлюбленному английскому лорду, имеет подозрительно знакомый запах. …Это парфюм Дамира.
Но когда я выскочила на улицу, чтобы купить кофе, собрать мысли и хоть как-то успокоить нервную систему … я наткнулась на очередное потрясение…
На ярко-розовых, режущих глаза листовках …моё фото и большими буквами под ним «ПРОПАЛА ДЕВУШКА». Нет, она не пропала, она в шоке. И эти листовки расклеены повсюду, где только можно и не можно лепить объявления. Ужас, я теперь будто прыщ в глазу у вселенной, меня все видят, скоро будут пальцами показывать. Что значит «потеряла память»? Я сознание сейчас потеряю, а память, наоборот, выстраивает в цепочку слова Дамира. …Он меня нашёл! Он рядом! Может быть, даже смотрит сейчас со стороны и ждёт. Ну знаешь, дорогой, вот эти розовые листовки – это уже лишнее! Хочешь свести меня с ума? Ладно, будем сходить вместе. Кофе, естественно, перехотелось, лучше позавтракаю в центре, после того как постараюсь измениться до неузнаваемости. Игры говорит закончились, а это тогда что такое?! Это, по-твоему, серьёзно и по-взрослому, англичанин? …Значит, книга от тебя. Мило. В жизни ещё не таскала в сумке книгу стоимостью девять миллионов долларов. Я ведь не могу оставить её в номере, теперь если её украдут, то только вместе со мной. Подарил самое ценное? Ненормальный!!!
Стягиваю волосы в хвост, надеваю джинсы и капюшонку, солнцезащитные очки в пасмурную погоду, пусть думаю, что у меня светобоязнь. Натягиваю капюшон и медицинскую маску, кроме светобоязни у меня ещё и грипп намечается. Я очень голодна, растеряна и собираюсь сдаться в самую последнюю минуту, чтоб знал как розовые листовки развешивать. Хорошо хоть Куина нет, такое впечатление, что Дамир специально каким-то образом от него избавился. Пересижу у Ирмы, успокою душу книгами и разговорами.
– Не может быть! Ты издеваешься? Ты завешал моим лицом весь городок? Загнал в угол и настойчиво дожимает! – бормочу себе под нос, забегая в кафе. Глядя на меня в таком виде, никого не удивит, что я разговариваю сама с собой. Чем мне нравятся мои соотечественники, между прочим, такое не везде встретишь, так это то, что ирландцам всё равно что ты из себя представляешь, бедный ты или богатый, они с одинаковым уважением относятся и к чудикам, и к каким-нибудь звёздам.
…Нет, ну это ж надо, весь Биррен пестрит этими листовками, улицы украшены розовым будто перед каким-то праздником. Чего мне ещё ждать от тебя, мистер Шакли?
– Девушка, мне пожалуйста капучино, два больших круассана с шоколадом и порцию сырных шариков. Если можно быстрее, я умираю с голоду, – делаю заказ улыбчивой официантке и нервно постукиваю пальцами по столу. Из-за беременности на меня действительно иногда накатывает такой сумасшедший голод, вот и сейчас хоть салфетку жуй, еле сдержалась, чтобы не выдавить в себя тюбик томатного соуса. Но когда передо мной поставили заказ… Сначала хлопая глазами, таращусь на порцию овсянки, тосты с джемом и чай, а потом с возмущением смотрю на официантку, которая уже не кажется мне такой милой:
– Это что?! Вы ничего случайно не перепутали? Где моё кофе и круассаны?
– В последнюю минуту ваш заказ изменили и уже даже оплатили. Там записка, – лепечет растерянная официантка. Беру записку и понимаю, что девушка не виновата, это у нас англичанин своевольничает.
«Я люблю овсянку с изюмом. Надеюсь, тебе тоже понравится и постепенно твои завтраки станут здоровыми. Вряд ли нашей дочери принесут пользу круассаны с шоколадом и сырные шарики. Приятного аппетита»
Без подписи, но и без того понятно кому я обязана этой «заботе». Твоё счастье, Дамир, что я очень проголодалась, поэтому даже овсянка стала в радость, но в следующий раз я буду отстаивать своё право на кофе. Спрячусь у Ирмы и всё равно съем круассан, большой, хрустящий и с кучей шоколада внутри!
– Я тебя ждала! Чуть с ума не сошла! Почему у тебя нет телефона?! – встречает меня Ирма чуть ли не у самого порога, сжимая в руке эту дурацкую розовую листовку. – Ты видела? Это же ты! – серые глаза перепуганы, а волосы, кажется, стали ещё рыжее. А ещё её сбивает с толку, что я улыбаюсь.
– Ирма, это не то, о чём ты думаешь. Не волнуйся. Да это я, и я не потеряла память, дело в другом. …Это розыгрыш.
– Кто будет устраивать такой дурацкий розыгрыш? Как можно перевести столько бумаги ради шутки? Зачем так баламутить людей?
– Английский юмор немного странный. Парень, от которого я сбежала, решил устроить вот такой переполох. У тебя есть кофе?
– Сбежала? Так он хочет тебя вернуть? Любовь? А почему мне не рассказала, что ты в бегах? – улыбается Ирма, наконец, поверив, что причин для беспокойства нет. – Кофе кончилось. Но мы можем заказать.
– Отлично! И круассанов с шоколадом! Мне два… нет три!
– Итак, – Ирма устроилась поудобнее. – Пока нет покупателей, я готова послушать историю о любви. Пожалуйста, пожалуйста! Мне кажется, что твоя история невероятная. Хочу стать её свидетелем.
– Ты какая смешная, у тебя целый магазин любовных историй, – но я не вижу причин не рассказывать. Единственное, о чём я утаю, так это о Куине и каким образом он связан с этой историей.
Мы даже не заметили, как пролетело время и напрочь забыли, что заказали кофе, потому что одна увлечённо рассказывала, а другая слушала с открытым ртом. Очнулись, вынырнув из повествования моей любовной перипетии, только когда в книжный магазин внесли несколько корзин с цветами.
– Я не поняла, а где наш кофе и вкусняшки? – удивлённо разводит руками Ирма, первой заметив записку в одной из корзин.
«Это намного лучше, чем кофе и куда прекраснее, чем круассаны! Я за то, чтобы бросать цветы к женским ногам, чем закармливать любимую шоколадом…»
– Террорист какой-то, не видать мне больше круассанов, – вдыхаю я под хихиканье Ирмы.
– Он вынуждает тебя позвонить. Он тебя дразнит!
– Так и есть. Надо же какой дотошный! И это меня уже пугает! Овсянка, цветы, книга. А кофе ведь всё равно хочется. Ирмочка, может ты сходишь, а? Вряд ли ведь на тебя нападут на улице и вырвут из рук два стаканчика кофе.
– Хорошо-хорошо, я тебя спасу. Мы ведь упрямые, мы своего добьёмся! – смеётся она, хватая сумочку. – Я быстро!
Учитывая тактику Дамира, я уже, наверное, не удивлюсь, если Ирму похитят на обратном пути. Дверной колокольчик сообщает, что кто-то вошёл и похоже это первый покупатель!
– Добрый день, желаете побродить между рядами, вдыхая магию книг или ищете какую-то определённую?
– Определённую, – улыбается мне молодой человек. – Хочу сделать подарок девушке. В виде намёка. Поэтому мне нужна «Гордость и предубеждение».
– Конечно же у нас есть такая книга. Отличный выбор, я сама её перечитывала два раза. Я могу вам её красиво упаковать.
– Да. Если можно. … У меня есть ещё такой вопрос, – пока я заворачиваю книгу, парень лезет в карман и достаёт коробочку из ювелирного. – Можете взглянуть и оценить. В смысле, понравится ли ей?
Утончённое, нежное, переливающиеся камушки выложены в виде цветка, такая неописуемая прелесть, что я чуть не прослезилась.
– Оно прекрасно, – выдыхаю я. – Правда я совершенно не разбираюсь в украшениях, я знаю только толк в книгах, но, по-моему, девушка должна прийти в восторг.
– Отлично, – радостно кивает молодой человек, расплатившись за книгу. – Тогда пусть всё это побудет у вас, чуть позже я заскочу и заберу. Доверяю вам на хранение. Договорились?
– Ладно, – пожимаю плечами. Вот чудак. Кольцо, наверное, кучу денег стоит. Как можно вот так доверять незнакомым людям. А я ведь даже здесь не работаю.
Проходит двадцать минут. Сорок. Час. Ни Ирмы, ни молодого человека. Меня уже начинают мучить смутные сомнения. Достаю коробочку, вынимаю кольцо, за которым тянется бирка. Но это вовсе не бирка, с обратной стороны уже знакомым мне почерком написано: «С любовью, Дамир»
Какова вероятность, особенно в сложившейся ситуации, что покупателя тоже зовут Дамир? …Поразительно! Значит, гордость и предубеждение?! И куда же ты девал мою подругу?!
Вот я и попалась. Тянуть до полуночи, испытывая его нервы не выйдет. Я не могу уйти и оставить магазин открытым, ключей я тоже не нашла. И я всё равно ужасно хочу кофе и из принципа круассан. Вот из принципа!
Достаю из кармана телефон и набираю его номер.
– Слушаю тебя, Даяна, – о, ему весело, я слышу по этому голосу, как ему весело.
– Привет. Я жду тебя в книжном. Но если у тебя в руках не будет кофе – я тебя покусаю, Дамир. Честное слово, я тебя покусаю!
Глава 8
Клянусь, самый сумасшедший день в моей жизни! Насыщенный эмоциями, которые, кажется, вышли из берегов. Острые, яркие, кричащие, дерзкие, чувственные, они заполнили меня до отказа, заставляя дрожать от волнения. Где же ещё мы могли впервые встретиться после разлуки? Конечно же в книжном, где можно соединить две моих страсти в одну. Господи, почему так долго? Он что решил сбегать за кофе в любимое лондонское кафе? …Я сейчас его увижу… увижу. Только бы не потерять сознание, не переволноваться, не сморозить глупость в самый неподходящий момент и не расплакаться, потому что эти гормоны могут подсунуть любую неожиданность.
Звенит дверной колокольчик, моё сердце скачет аллюром где-то внизу живота… выглядываю из-за стеллажа …и вот она… обрушившаяся на меня волна жара, мурашек, растрёпанных чувств и бог знает ещё чего. …Дамир. Чёрт возьми, какой же он красивый, как ему идёт короткое мужское пальто шоколадного цвета. Блин, у меня один шоколад в голове, как можно об этом думать, глядя на любимого мужчину, на этого секси-джентльмена?! Потоком воздуха до меня донесло осеннюю свежесть с улицы и запах его обалденного парфюма. Но сильнее всего ему идёт эта нежная улыбка, в которой растянулись его чувственные губы. …А этот взгляд пьянящих глаз! Пристальный, бездонный, какой-то по-особенному интимный. Только он может так смотреть, будто целуя глазами и останавливая время. …Попалась и растаяла.
– Привет, неуловимая пропажа, – ну вот, и чарующий голос сладким аккордом, окончательно берёт меня в плен. С каждым шагом он всё ближе. Моё сердце больше не гарцует, оно вырвалось и парит где-то поблизости, норовя заползти Дамиру за пазуху. А вот я даже если бы и хотела – не могу пошевелиться. Остолбенела и вбираю в себя его образ без остатка. Влюблённая до одури девушка, поверженная чувством и потерявшая из-за него разум.
– Привет, – выдыхаю в ответ, оказавшись в таких желанных объятьях, прижата сильными руками к его груди. И взгляд «глаза в глаза» длится всего лишь миг, потому что через секунду я уже задыхаюсь от поцелуя. И все существующие миры, миллиарды звёзд и судеб остаются где-то позади, потому что нас подхватило потоком и несёт куда-то дальше, к необъяснимому и необозначенному ни одним из выдуманных слов. Только я и он. Только этот танец губ, касание языков и тихий стон блаженства.
Стоило ли это того? Без сомнений. Конечно, это был сумасбродный поступок с моей стороны, но мы, наконец, начали узнавать друг друга, почувствовав непреодолимое желание быть вместе вопреки всему. И этот поцелуй для меня дороже всех тех подарков, что он мне сегодня сделал. Хотя …кое-чего мне всё-таки не хватает.
– Злишься на меня? – шепчу я, еле оторвавшись от этих мягких губ.
– Уже нет, – улыбается Дамир.
– А вот я сержусь! – я ведь его предупреждала, поэтому это не должно было быть неожиданно. Кусаю его за губу, за подбородок и даже успеваю цапнуть за щёку, пока он мене не скрутил и не развернул к себе спиной. – Где мой кофе, я тебя спрашиваю?
– Больно же, садюга! Совсем в бегах одичала. Будет тебе твой кофе, – бормочет мне на ухо мой очаровательный сноб. – Ну не в книжном же его пить, здесь неудобно. Я ведь собираюсь с тобой поговорить, поэтому хотел пригласить тебя в одно милое кафе, где ты так и быть напьёшься своего кофе.
– И круассан!
– Боже, дался тебе этот круассан. Давай я закажу тебе очень полезные батончики из орехов и сухофруктов, это тоже безумно вкусно.
– Послушай, англичанин, ты не понимаешь!!! – выкручиваюсь ужом, пока мне не удаётся снова заглянуть ему в глаза. – Внутри меня очень голодный и безумно капризный ребёнок, и он громко требует круассан с шоколадом! Мне так сильно его хочется, что я готова дать тебе в нос! Ты что не знаешь, что с беременной женщиной нельзя спорить, ей нельзя отказывать, потому что потом ещё семь лет удачи не видать. …Что ты вдруг так застыл? – опешив, замираю, видя его странное выражение лица. – Дамир?
– Пока я был занят твоими поисками я так и не успел по-настоящему обалдеть от счастья, из-за того, что я, наконец, стану отцом. Я могу потрогать?
– Да ты там ещё ничего не нащупаешь, – смеюсь и умиляюсь одновременно. – Срок ведь небольшой и мой живот всё ещё плоский.
– Вряд ли, судя по тому, как ты питаешься, – хмыкает и уклоняется.
– Ах так?! Это была очень злая шутка, мистер Шакли! – дёргаюсь я, потому что меня снова сжали в стальное кольцо. – Когда это ты стал таким противным? – оказывается, меня очень легко удерживать одной рукой, а второй расстёгивать пуговицы на джинсах, чтобы в следующий момент добраться до низа моего живота. А после того, как его ладонь там удобно примостилась меня уже и держать не нужно, затихнув пойманной птичкой, прислушиваюсь к своим ощущениям.
– Я очень хочу нашего с тобой ребёнка, Даяна, – шепчет Дамир. – Это такая неописуемая радость. Повод перевернуть горы и стать счастливыми. Вместе, – м-м-м, снова эти губы. Ох как опасно его пальцы шевельнулись и поползли ещё ниже.
– А с виду такой серьёзный мужчина, – уворачиваюсь от искушающей ласки. – Но ты не задуришь голову голодной беременной женщине. Кофе, круассан, разговор, а потом посмотрим.
– Я не только серьёзный, я ещё и влюблённый мужчина и я говорю правду.
– Я тоже! …В смысле настроена решительно. И вообще, в любой момент сюда могут войти. Не понимаю, куда в тебе подевался этот воспитанный джентльмен, – ворча застёгиваю джинсы, хотя пальчики мои подрагивают, одно прикосновение и у него получилось меня завести. Но я не уступлю, не-а, не так просто. – Мы ведь можем уйти? Ты вернёшь Ирму?
– Да, кстати, она ждёт на улице. Ирма очень чудесная девушка, мы с ней познакомились и мило поболтали.
– А я разве не чудесная девушка? – снова замираю, сделав несколько шагов к двери.
– Э-э, после всего, что ты натворила, у меня язык не повернётся тебя так назвать.
– Что??? И ты ещё утверждаешь, что ты в меня влюблён? – резко оборачиваюсь к нему. Всё-таки нужно было его покусать ещё сильнее. Хамство какое!
– Да, но любовь просто очень злая штука, – у англичанина ещё хватает наглости очаровательно улыбаться, пока я тут булькаю от злости. – Даяна, ты ничего не забыла? Сумку, к примеру книгу, кольцо?
– Куда мне до вашей собранности, ваша светлость. Я из-за тебя скоро голову свою где-нибудь забуду! Ты вредный! Прекрасный и невыносимый!
– Что ж, привыкай. Тебе придётся как-то меня выносить. Потому что больше я тебя не отпущу. Ни сегодня, ни завтра, никогда.
– Но ты ещё не спросил моего согласия!
– Но по моему заказу уже приготовили порцию вкуснейших круассанов. Свежих, хрустящих, тающих во рту с тонной шоколада. Думаю, я обменяю на них твоё согласие.
– Ха! Я всегда подозревала, что под благожелательностью, англичане скрывают своё коварство. …Говоришь, целая порция? – не могу сдержать улыбки, а он не может сдержаться, чтобы не подхватить меня на руки. Я даже не поняла, как я так быстро оказалась в машине, не заметив Ирмы.
– Не верю своим глазам, – выдыхаю я, глядя на чашечку кофе и золотистые круассаны, выложенные горкой, которые пахнут так вкусно, что у меня начинает кружиться голова и двоиться в глазах. А нет, не двоиться, их действительно четыре. – Англичанин, тебе придётся принять успокоительное. Потому что я сейчас всё это съем, боюсь, ты распериживаешься.
– Не страшно, буду любоваться твоим аппетитом. Наслаждайся, – сидя напротив меня Дамир сделал маленький глоточек из своей миниатюрной чашечки. Ну, я и не стала сдерживаться, нарочно забыв про манеры. Во-первых, я голодная, как зверь. Во-вторых, мне нравится его дразнить. Поэтому с удовольствием впиваюсь в румяный хвостик круассана и жую, закатывая глаза. С упоением слизываю с губ крошки и остатки шоколада, довольно постанываю и причмокиваю. И с таким балдежом я поглощаю каждый круассан. Смотрю, после третьего мой Дамир поменялся в лице, заёрзал на стуле и начал нервно потирать шею, не спуская с меня глаз. Мне показалось, что пока я дожую четвёртый – он под стол свалится.
– Послушай, Даяна, давай поговорим немного позже. После… – упс, подбираем слово, сложно, когда джентльмену крышу снесло.
– Почему это? – корчу из себя святую простоту. – После чего?
– После того… – судорожно вздыхает он, явно нервничая. – Как мы уединимся в моём номере, где я тебе продемонстрирую как я тебя хочу. Никогда не видел, чтобы кто-то так возбуждающе уплетал углеводы.
– Об этом можно было сказать намного короче, – кусаю губы и улыбаюсь.
– Я дико соскучился по тебе.
– Я тоже, – шепчу в ответ, утонув в этом взгляде. Я и не думала его отталкивать. Ведь я влюблена …по уши.
Я уже боюсь своего состояния, этих безумных гормонов, которые выворачивают мой мозг наизнанку. Вот так же, как мне до одури хотелось кофе и круассанов, теперь мне хочется содрать с Дамира одежду и не продолжить страстные объятья, а… смотреть на него.
Мой англичанин возбуждённо сопит и вздрагивает, пока я его раздевала он, кажется, потерял ощущение гравитации и когда я сделала шаг назад он очень удивился.
– Очень хорошо, а теперь замри – я буду любоваться. Это так вкусно.
– Вкусно меня рассматривать? – его красивые глаза становятся ещё больше, как и его желание до меня дотянуться.
– Да, и ты не должен мне мешать. Я разденусь сама, а потом…буду тебя трогать.
– Надо же. Ну давай. Ты меня нарочно заводишь, чтобы это случилось до, а не вовремя? – тяжело дышит Дамир, наблюдая за тем, как я медленно раздеваюсь. – Ты ведь всё это уже видела.
– Тогда было всё иначе. Ты ведь в курсе, что у тебя обалденное тело? …Мы ведь никуда не спешим, – шепчу и подхожу ближе, глажу плечи и тянусь к губам. О, его тело так подчёркивает своё желание, что я могла бы вечно таращиться на эту мощную эрекцию, да боюсь мой милый потеряет терпение, вечность его сейчас не устроит. – Мистер Шакли, я очень соскучилась. А ещё я хочу почувствовать, что ты мой от макушки и до пяточек. Признай это, англичанин и сдайся на милость гордой ирландке.
У него и выбора другого не было, чтобы не кивнуть мне в ответ. Такого со мной раньше не случалось, я даже не знала, что умею сводить с ума мужчину своими прикосновениями, видимо влюбившись осмелела, потому что мои прикосновения очень откровенные и обжигающе чувственные. Мои ладонь и пальчики скользят везде, где мне только хочется и повторяют на бис, когда при этом Дамир закатывает глаза. Я сама упиваюсь этими ощущениями, загораюсь и плавлюсь вместе с ним…
Это была сумасшедшая ночь, наполненная чувствами до краёв, укутанная в нежный шепот и сшитая страстью. Вначале я покоряла его вершины, затем он мои, после чего мы снова менялись местами и всё никак не могли друг другом насытиться. Любовь в корне меняет всё: тон голоса, плавность движений, частоту ударов сердца и мягкость взглядов. Мы заснули в обнимку, прижавшись друг другу так сильно, сплелись ногами, будто срослись и, как ни странно, нам обоим было удобно, словно только так и нужно спать вдвоём.
– Привет, англичанин, – я уже минут пятнадцать как проснулась, и всё это время наслаждалась видом спящего мужчины. Моего мужчины. После вчерашней постельной акробатики я окончательно убедилась, что именно такой мне и нужен. Разглядываю и давлюсь слюной. Почему, глядя на него мне хочется есть? Он видимо теперь навечно будет ассоциироваться у меня с шоколадом. Но сейчас мне хочется картофельного пирога с молоком. Дамир сознание потеряет, когда я ему об этом скажу, ведь английские снобы такое на завтра не лопают. Ох нелегко нам будет в этом плане. Чувствую, баррикады разбирать ещё рано, он должен смириться и прекратить мне возражать.
